Текст книги " Октавия "

Автор книги: Джилли Купер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 54 страниц)

– Кто это был? – снова спросила я.

– Не твое дело, – прорычал он. – Если я на тебе женился, это еще не дает тебе права меня допрашивать.

Мне показалось, что он ударил меня. Несколько секунд мы смотрели друг на друга, ощетинившись. Потом он взял себя в руки, извинился и принялся целовать меня как сумасшедший.

Когда я проснулась среди ночи, он стоял у окна и курил сигарету. Он стоял ко мне спиной, но в его поникшей фигуре было что-то до отчаяния тоскливое.

С болезненной тоской я размышляла о том, почему он счел необходимым звонить какой-то женщине в первый день своего медового месяца и с таким мстительным удовольствием сообщать ей о своей женитьбе.

Замужество, как я обнаружила за время нашего медового месяца, может быть, и вправду ложе из роз, но зато у этих роз шипов предостаточно.

Не то чтобы я меньше любила Рори, скорее наоборот, но жить с ним было нелегко. Во-первых, я никогда не могла угадать, в каком он будет настроении через пять минут. Длительные периоды мрачности чередовались с фейерверками страсти, за которыми следовали периоды прострации, когда он сидел часами, наблюдая игру солнечных лучей на платанах за нашими окнами.

Бывали и внезапные вспышки безудержного гнева – в шикарном ресторане он швырнул тарелкой с пюре в пролетавшую муху.

Мне также пришлось привыкать к тому, что все смотрели на Рори, а не на меня. Я не могла часами охорашиваться перед зеркалом, чтобы состязаться с элегантными француженками. Если Рори вдруг решал куда-то выйти, приходилось вылетать из постели в душ под его раздраженное ворчание – “на кой черт тебе вся эта косметика?”.

Наша повседневная совместная жизнь была напряженной. У меня не было ни минуты побрить под мышками или подкрасить у корней волосы. Он много работал. Мне очень хотелось, чтобы он нарисовал меня, и я то и дело откидывала назад волосы, чтобы выставить напоказ свое лицо, но его больше интересовали морщинистые старики и старухи, сидящие в парижских кафе. Надо признать, его зарисовки были исключительно удачны.

Глава 4

Как-то мы сидели в кровати после одного из этих обильных французских ленчей, когда в дверь вдруг заколотили.

– Что за черт? – сказала я.

– Горничная взбесилась! – Рори крикнул по-французски что-то очень неприличное.

Стук не смолкал.

– Быть может, это полиция? – Рори встал и натянул брюки.

Сквозь туман легкого опьянения я видела его взъерошенные темные волосы и широкие загорелые плечи.

Ругаясь, он открыл дверь. На пороге стояла красавица.

– Cheri, – воскликнула она, захлебываясь от восторга. – Bebe, я знала, что ты здесь. Клерк внизу был сама деликатность. Он решительно отказался мне что-нибудь сообщить.

Обняв Рори за шею, она расцеловала его в обе щеки.

– Нехороший мальчик, – продолжала она с сильным французским акцентом. – Удрал, женился и – никому ни слова. Подумай только, сколько ты бы мог получить свадебных подарков!

Рори в одно и то же время и раздражался, и потешался.

– Вообще-то это моя мама, – наконец сумел вставить он.

– О Боже, – пискнула я. – Какой уж… я хочу сказать, как чудесно. Здравствуйте.

Недурной способ познакомиться со свекровью – сидя голой в постели, прикрываясь одной только простыней и приветливой улыбкой.

– Это Эмили, – сказал Рори.

Красавица бросилась ко мне и заключила меня в объятия.

– Какая вы хорошенькая, – сказала она. – Мне очень приятно. Я все время говорила Рори: найди себе симпатичную жену и остепенись. Я уверена, с вами он будет счастлив и будет наконец хорошо себя вести.

– Я постараюсь, – пролепетала я.

Она выглядела потрясающе – пышная, цветущая, с огромными синими глазами: рыжеватая крашеная блондинка с изумительными ногами и огромным количеством драгоценностей. Сразу было видно, откуда у Рори такая сногсшибательная внешность.

Одно веко было у нее ярко-лиловое, а другое – изумрудно-зеленого цвета.

– Я только что была у Диора на примерке и попробовала их новую косметику. Очень миленький оттенок зеленого, разве нет?

– Где Бастер? – спросил Рори.

– Будет попозже. Он пошел выпить с друзьями.

– Врет он все, – сказал Рори. – Откуда у него взялись друзья?

– Ну, ну, будь умницей, cheri! – Она хихикнула. – Бастер – мой второй муж, – объяснила она мне. – Гектор, отец Рори, был мой первый. Когда я вышла за Бастера, Рори сказал мне: “Ты стала лучше выбирать мужей, maman, но ненамного”. Ах, топ Dieu, я и забыла, такси все еще ждет. У нас нет денег. Мы знали, что у тебя найдется, Рори, ты теперь богатый. Позвони управляющему – пусть он расплатится.

Рори взглянул на нее с раздражением, но потом засмеялся и взял трубку. Он говорил так быстро, что я ничего не поняла.

– И скажи им, пусть пришлют шампанского. По меньшей мере две бутылки. Я хочу выпить за здоровье моей невестки. Вы должны звать меня Коко, – обратилась она ко мне.

Поймав взгляд Рори, я с трудом удержалась от смеха. Ситуация выходила из-под контроля.

Позже, когда принесли шампанское, Рори сказал:

– Как это у тебя нет денег? Папа тебя неплохо обеспечил.

– Ну конечно, милый. Только нам пришлось установить в замке центральное отопление, а то бы мы умерли от холода.

– А еще отделать сауну и спортивный зал.

– Ну конечно, милый, Бастер привык ко всему самому лучшему. И он еще охотится четыре или пять раз в неделю. А на все это нужны деньги. Мы никак не можем решить, стоит ли оставаться на зиму на Иразе. – Она повернулась ко мне. – Я надеюсь, вам понравится наш остров, cheri, хотя зимы там ужасные и такая скука, все время одни и те же люди и все эти овцы. Бастер поэтому и встречается сейчас со своим другом.

– Почему это – поэтому?

– Он хочет договориться насчет покупки самолета. Бастер надеется приобрести его дешево. Тогда мы сможем сбегать оттуда в Лондон, в Париж или на Ривьеру когда захотим.

Рори возвел глаза к небу.

– Он нам нужен, милый, – сказала Коко умоляющим тоном.

– Кто тебе сказал, что мы здесь?

– Марина. Она позвонила мне в Канн и сообщила новости.

– Стерва, – сказал Рори.

– Кто такая Марина? – спросила я.

– Марина Маклин, – сказала Коко. – Во всяком случае, бывшая Маклин. Теперь она Марина Бьюкенен. Она только что вышла замуж за Хэмиша Бьюкенена. Он ужасно богат и больше чем вдвое ее старше. Она тоже живет на острове. Я видела ее перед отъездом, Рори. Вид у нее не очень счастливый, какой-то сумасшедший. Она потратила целое состояние на туалеты и драгоценности.

– Так всегда бывает, когда муж тебе в дедушки годится, – произнес Рори без всякого выражения.

– Хэмиш тоже выглядит ужасно, – продолжала Коко. – Отрастил волосы, не ест мяса, танцует современные танцы – старается не отстать от Марины. С виду постарел лет на двадцать. Впрочем, Марина не стоит сочувствия. Как это говорится в поговорке, сама стелила постель, в ней ей и спать.

– А теперь она собирается влезть в чужую, – сказал Рори.

– А вот и Бастер.

– Я должна одеться, – жалобно простонала я.

– Ради Бастера никто не одевается, – возразил Рори.

Появившийся Бастер Макферсон принадлежал к тому типу мужчин, от которого моя мать сошла бы с ума. Блондин, со сверкающими голубыми глазами, он походил на героя из детской книжки. Зубы у него были как у кинозвезды.

Это был совершенно не мой тип. У него не было кошачьей грации Рори, но на Коко он явно производил впечатление. Хотя она выглядела от силы на тридцать пять, ей было, наверное, под пятьдесят, а Бастер был лет на десять ее моложе.

– Поздравляю, ребятки, – сказал Бастер. В полумраке спальни он старался рассмотреть меня под простыней. – Можно поцеловать новобрачную?

– Нет, – сказал Рори. – Ты с Бастером поосторожнее, Эмили. У него как раз критический период.

Бастер бросил на него недобрый взгляд, налил себе шампанского и сел.

– Ах, медовый месяц, – повторял он, качая головой.

– Ты купил самолет? – спросил Рори.

– Я полагаю, да.

Коко раскудахталась от восторга.

– Где же ты его посадишь? На главной улице? – раздраженно спросил Рори.

– У нас на острове есть теперь маленькая взлетно-посадочная полоса, – поспешила ответить Коко. – Я забыла тебе сказать, милый, Финн Маклин вернулся.

Глаза Рори сузились.

– Куда он теперь свой нос сует?

– Он бросил свою шикарную практику на Харли-стрит и вернулся на Иразу в качестве главного врача всех соседних островов, – сказал Бастер. – Он убедил Управление здравоохранения Шотландии перестроить под больницу старый дом при церкви и купить самолет, чтобы он мог летать с одного острова на другой.

– Наш летучий доктор, – сказал Рори. – За каким чертом он вернулся?

– Мне кажется, он просто хотел уехать из Лондона, – заметил Бастер. – Они с женой разошлись.

– Меня это не удивляет, – пожал плечами Рори. – Ни одна женщина в здравом уме его бы не потерпела.

– Финн Маклин – старший брат Марины, – объяснила мне Коко. – Они, видите ли, не ладят с Рори. Финн и с отцом Рори был не в ладах – он постоянно обвинял его в том, что тот грабит своих арендаторов.

– Спесивый сукин сын, – сказал Рори. – Он тебе не понравится, Эмили.

– Мне-то он, пожалуй, нравится, – задумчиво сказала Коко. – Обходительным его не назовешь, но зато он настоящий мужчина.

Да, подумала я, на Иразе не соскучишься. Непредсказуемая Марина с престарелым мужем; Рори, враждующий с “настоящим мужчиной”, Финном Маклином, да еще Бастер с Коко, водевильная парочка.

– Миленький отель, – сказала Коко, нюхая мои духи. – Ты нам с Бастером не можешь снять здесь номер, Рори?

– Не могу. Я, между прочим, провожу здесь медовый месяц и хотел бы хотя бы на это время обойтись без вашего участия.

Глава 5

Две недели спустя Рори овладело беспокойство, и он решил вернуться в Англию. Мы прилетели в Лондон и остановились в “Ритце”. Должна сказать, мне нравилось быть богатой – такое блаженство, когда не нужно смотреть на цены в меню.

Мы сидели за ужином. Я смаковала восхитительный десерт, Рори, заканчивающий вторую бутылку вина, мрачно глядел в окно на Грин-парк, где желтые листья, кружась, облетали с черных мокрых ветвей платанов.

Внезапно он подозвал официанта.

– Принесите счет, – сказал он и добавил, обращаясь ко мне, – кончай этот отвратительный пудинг, мы сегодня едем домой.

– Но мы же зарезервировали здесь номер, – возразила я.

– Не имеет значения. Если мы поторопимся, успеем на ночной экспресс.

– Но сегодня пятница, мы не достанем билеты.

– Хочешь пари? – предложил он.

Мы помчались на такси по опустевшим уже улицам и приехали на Юстонский вокзал за пять минут до отправления поезда.

– Мест нет, – сказали нам в кассе.

– Что я тебе говорила? – заворчала я. – Будем спать в вагоне для скота.

– Кончай скулить, – сказал Рори, осматривая помещение вокзала. Неожиданно его взгляд упал на приближавшуюся к нам автоматическую багажную тележку. Рори поднял руку. Управлявший тележкой парень был настолько поражен, что затормозил и с изумлением наблюдал, как Рори громоздит на тележку чемоданы.

– Ты соображаешь, что ты делаешь, приятель?

– Платформа номер пять, экспресс в Глазго, вагон первого класса, – сказал Рори.

– А больше тебе ничего не нужно?

– Давай, давай, – спокойно сказал Рори, – а то мы опоздаем.

Он влез на тележку и втянул меня за собой.

– Нельзя, – шептала я в ужасе, – нас арестуют.

– Замолчи, – рявкнул Рори. – Поехали, не весь же вечер нам тут торчать.

Что-то особенное в манере Рори, сочетание высокомерия и уверенности, что малейшее его желание будет тут же выполнено, ломало всякое сопротивление. Ворча, что его за это уволят, парень двинул тележку с места.

– А побыстрее нельзя? – холодно спросил Рори.

Водитель скосил глаза на пятифунтовую банкноту в его руке.

– Не получишь ни пенни, если мы опоздаем.

Мы набрали скорость и без задержки вылетели на платформу. Когда мы оказались у спального вагона, двери закрывались.

– Погрузи багаж, – сказал Рори водителю и небрежной походкой подошел к проводнику, проверявшему в последний раз списки пассажиров.

Я держалась в стороне, ожидая неминуемого скандала.

– Очень сожалею, у нас полно, сэр, – услышала я голос проводника.

– А разве из “Ритца” не звонили? – Голос Рори приобрел надменно-уничижительный аристократический тон.

– Боюсь, что нет, сэр.

– Безобразие. Ни на кого положиться нельзя. Это ваши тут, должно быть, забыли передать.

Проводник съежился под его ледяным взглядом. Сняв фуражку, он поскреб себе затылок.

– Ну и что вы собираетесь делать по этому поводу? Я возвращаюсь из свадебного путешествия, моя жена устала. Мы забронировали купе, а вы мне теперь заявляете, что продали наши билеты кому-то другому.

Проводник взглянул в мою сторону, я поспешила зайти за стоящую рядом телефонную будку.

– Право же, не знаю, что и сказать, сэр.

– Если вы дорожите своей работой, постарайтесь что-нибудь сделать.

Двумя минутами позже взбешенную пожилую пару в пижамах переводили в другой вагон.

– Я очень сожалею, сэр, – говорил проводник.

– Ты бы мог отблагодарить его, – сказала я, любуясь великолепием купе.

– Эту публику не благодарят, – отвечал Рори, стягивая с себя галстук.

Глава 6

До парома, на котором нам предстояло переправиться на Иразу, мы добирались на машине. Я поглядывала на согнувшегося над рулем Рори. Он гнал так, словно все демоны ада преследовали его по пятам. Мрачное облако легло на его прекрасное лицо. Его настроение ухудшалось с каждым часом.

Наконец мы подъехали к парому. Под темно-серым небом с грохотом, стоном и ревом вздымались огромные волны, с грязной пеной на гребне.

– Здравствуйте, мистер Бэлнил, – приветствовал Рори человек у пристани. – Жаль, что вы не привезли с собой погоду получше. На Иразе уже шесть недель льет дождь, так что даже чайки надели дождевики.

Во время переправы небо еще больше потемнело, в воздухе похолодало, и чаек носило ветром, как старое тряпье.

Боюсь, что Шотландия не по мне, подумала я, когда мы тряслись по узким дорогам. Между скалами виднелось угрюмое море.

Слева возвышался в тумане огромный величественный замок.

– Неплохой загородный домик, – сказала я.

– Там живут Бастер и Коко, – сказал Рори, – а мы здесь.

***

Я полагаю, некогда это был дом замкового привратника – довольно большой двухэтажный каменный дом, увитый плющом и окруженный заброшенным одичавшим садом.

Я начала цитировать Суинберна, но Рори бросил на меня такой взгляд, что я сразу же умолкла.

Я также сочла за благо не отпускать шуточек о том, как молодую жену обычно вносят в дом на руках. Рори был в ужасном напряжении, как будто ожидал, что каждую минуту может произойти нечто страшное.

Его ожидания оправдались. Я в жизни не видела такого беспорядка: разбитые бутылки, опрокинутые лампы, перевернутые столы, разбросанные по полу стаканы, повсюду пыль и паутина. Спальни походили на полные окурков пепельницы, внутренность холодильника – на доисторическую растительность, а на зеркале кто-то написал помадой “Прощай навсегда”.

В доме была огромная студия, гостиная, где стены были сплошь заставлены книгами, две спальни наверху, кухня и ванная; все в жутком виде.

– О Боже, – сказал Рори, – я же просил мать найти кого-то убираться.

– Ничего, лет сто-двести – и все будет в порядке, – сказала я.

– Я не желаю, чтобы ты возилась тут как Белоснежка. Сегодня мы ночуем в замке, а завтра я найду кого-нибудь.

В спальне я выглянула из окна. Вид был фантастический. Дом возвышался прямо над морем на восьмиметровом утесе.

– Надеюсь, что часто падать нам не придется, – сказала я и вдруг заметила на постели цветы в целлофановом пакете.

– Посмотри, кто-то все-таки вспомнил о нас.

Но я тут же в ужасе замолчала, увидев, что это был похоронный венок из лилий. В конверте лежала карточка с черной каймой с надписью: “Добро пожаловать домой, мои милые”.

– Чудовищно, – сказала я дрожащим голосом. – Кто бы это мог сделать?

Рори взял карточку.

– Какой-нибудь шутник, у которого на меня зуб.

– Но это ужасно.

– И совершенно не имеет значения. – Он порвал карточку и, открыв окно, выбросил венок, который, покружившись в воздухе, рухнул на скалы.

Я с изумлением взглянула ему в лицо, вдруг вспыхнувшее каким-то непонятным злорадством.

– Иди ко мне, – сказал он неожиданно мягко.

Притянув меня к себе, так что моя голова оказалась у него на плече, он одной рукой сжимал мою руку, а другой гладил плечо.

Улыбнувшись, он обхватил длинными пальцами мою кисть там, где отчаянно бился пульс.

– Бедная крошка, – прошептал он. – Пошли. – Он потянул меня в соседнюю пустую комнату с огромным окном, выходившим на дорогу, и начал меня целовать.

– Не задернуть ли шторы? – пробормотала я. – Нас видно с дороги.

– Ну и что? – прошептал он.

Вдруг я услышала на улице шум колес. Быстро повернувшись, я увидела, как мимо пронесся синий “Порше”. В огромных глазах сидевшей за рулем рыжеволосой женщины были ненависть и отчаяние.

***

Мне понравилась жизнь в комфорте и великолепии замка, и я с удовольствием познакомилась с Вальтером Скоттом. Так звали черного Лабрадора Рори, жившего во время его отсутствия у егеря. Это был очаровательный пес, добродушный, прожорливый и не так хорошо воспитанный, как хотелось бы Рори.

Через несколько дней мы вернулись к себе (прибранный дом выглядел очень мило), и началась наша супружеская жизнь.

Для меня она оказалась нелегкой. Я твердо вознамерилась стать чудесной маленькой феей домашнего очага, оставляющей повсюду следы своего волшебного прикосновения, но, как заметил Рори, мои единственные следы были чулки и белье, с которых капало в ванной, да еще следы туши для ресниц на полотенце.

Я пробовала и готовить. Однажды я взялась приготовить мясо с сыром и баклажанами и провозилась до часу ночи. На Рори, привыкшего к французским изыскам Коко, оно не произвело никакого впечатления.

Часами я занималась стиркой. Прачечной на Иразе не было, и белье долго лежало в наволочках, пока я собиралась его выгладить; у Рори никогда не оказывалось чистых трусов, когда они были ему нужны.

Через пару недель он сказал вполне миролюбиво:

– У нас здесь столько паутины, что хоть паучий заповедник открывай. Домашняя работа явно не для тебя, поэтому я нанял женщину, она будет приходить четыре дня в неделю и заодно гладить мои рубашки. – Я испытала ужасную неловкость, но в то же время и облегчение.

Миссис Мэкки оказалась весьма сомнительным благом. Убиралась она отлично, но была страшная сплетница и явно безумно раздражала Рори. С ее появлением он начал исчезать в горы на этюды, а мы с ней сидела, болтая и попивая сидр.

– У меня нога разболелась, – сказала она однажды утром. – Придется мне пойти к доктору Маклину.

– Финну Маклину?

Она кивнула.

– А что представляет собой его сестра Марина?

– Она немного не в себе, хоть мне и не подобает так говорить. У Маклинов никогда не было денег. Ее отец был хороший врач, но деньги беречь не умел. Марина вышла за этого старика из-за его богатства и теперь вгоняет его в гроб. Быть может, раз молодой доктор вернулся, он ее приберет к рукам.

– Почему он вернулся, если он так преуспевал в Лондоне?

Она пожала плечами.

– Ираза к себе притягивает. Все они сюда возвращаются.

Глава 7

Ираза – остров блаженных или проклятых. Я могла понять, почему никому не удавалось избежать его волшебного очарования и почему только здесь Рори находил вдохновение.

От окружающей природы захватывало дух, словно осень решила развернуться вовсю, прежде чем уступить суровой северной зиме. Склоны холмов опалял рыжий, как шерсть сеттера, папоротник, пламенели желтизной каштаны, пронзительно зеленели акации.

Поскольку Рори целыми днями рисовал, у нас с Вальтером Скоттом была бездна времени для прогулок. Как у морской звезды, у острова выдавались лесистые оконечности. На одной из них жили мы, на другой – Бастер с Коко, на следующей Финн Мак-лин и еще на одной – Марина и Хэмиш. Между ними белели домики местных жителей.

Однажды под вечер, в конце октября, я пошла в Пенлоррен, крошечную столицу острова.

Пенлоррен – странный сонный городок, изысканно красивый, вроде северного Сен-Тропеза. Залив окаймляют покрытые лесом холмы, но главная улица представляет собой полумесяц разноцветных домов, темно-зеленых, розовых, белых и синих. В лодках рыбаки раскладывали в ящики свой клейкий серебристый улов.

Проходя по улице, я почувствовала, что за мной следят. Неожиданно повернувшись, я увидела припаркованный у тротуара синий “Порше”. Та же самая рыжая женщина наблюдала за мной огромными глазами с каким-то беззащитным выражением. Я улыбнулась ей, но она включила мотор и помчалась по улице, распугивая прохожих.

– Кто это? – спросила я стоявшего поблизости рыбака. Я почему-то уже знала, что он ответит “Марина Маклин”.

Я забыла купить картошки и вернулась в магазин. Болтавшие там три кумушки не слышали, как я вошла.

– Вы видели молодую женушку Рори Бэлнила? – спросила одна.

– Бедная девочка, такая хорошенькая, и надо же ей было выйти за такого дьявола.

– Быть беде, – сказала третья. – Ведь доктор Маклин-то вернулся.

Тут они увидели меня, закашляли и начали проявлять оживленный интерес к мешку с репой.

Глава 8

Чувство беспокойства, испытываемое мной с моей первой брачной ночи, нарастало. Прошло еще две недели. Мне пришлось перестать притворяться, что у нас с Рори все в порядке.

Я была от него в таком умопомрачении, что мне все время хотелось до него дотронуться и не для секса, а просто взять его за руку или лежать ночью, прилепившись к его спине, как ложка к ложке в коробке со столовым серебром. Но у Рори, по всей видимости, не было ни малейшего желания прикасаться ко мне, разве только когда мы занимались любовью, что случалось все реже и реже.

Я пыталась утешить себя мыслью, что он увлечен своей работой. Эти гении из другого теста, чем простые смертные, скрытные, темпераментные, легко ранимые. Я пробовала заговаривать с ним о живописи, но он сказал, что я в этом ничего не понимаю и что говорить об этом значило бы в корне задушить все его творческие замыслы.

Однажды утром я была в кухне. Я приучилась замирать, когда работа у него не спорилась, одно звяканье посуды могло привести его в бешенство. Рори вошел, зевая и проводя рукой по волосам. Он был так хорош с его сонным надутым лицом, что у меня прямо-таки все внутри свело.

– Хочешь кофе?

– Да, пожалуйста.

Чувствуя себя больше похожей на настоящую жену, я начала варить кофе, проклиная про себя те дни, когда мы с Ниной жили на растворимом кофе. Я вспомнила о красавице в синем “Порше”.

– Я часто встречаю Марину Бьюкенен, – сказала я невинным голосом.

– Ну и что? – Рори взглянул на меня.

– Я с ней не разговаривала, – пролепетала я. – Она – замечательная красавица. Давай пригласим их на ужин.

– Я уверен, они будут в восторге от твоих кулинарных способностей.

Я прикусила губу. Мне не хотелось затевать ссору.

– Мне очень жаль, что у меня плохо получается. Я стараюсь.

– Лучше бы ты поменьше старалась.

– Рори, скажи мне, в чем дело? Что я такое сделала? Ты уже четыре дня до меня и пальцем не дотронулся.

– Неужели ты умеешь считать до пяти? Скажите пожалуйста.

– Большинство новобрачных только этим и занимаются.

– И мы могли бы, будь у тебя побольше воображения в постели. Удивляюсь, как это твои бывшие этим довольствовались.

Я вскочила, как будто он меня ударил. Иногда от него исходила страшная разрушительная сила.

– Какой же ты сукин сын, – прошептала я. – Пойди ты мне хоть немного навстречу, у меня хватило бы воображения. А если я тебя не устраиваю, какого черта ты дурил мне голову?

– Наверное, был слишком пьян, чтобы что-нибудь заметить.

– Я тебя ненавижу! – взвизгнула я.

Я вылетела из комнаты, бросилась наверх и, разрыдавшись, упала на кровать. Пять минут спустя я услышала, как хлопнула дверь и машина Рори отъехала. Я плакала несколько часов подряд. “Это он меня нарочно мучает”, – успокаивала я себя. Я встала, умылась и задумалась, чем бы мне заняться.

Я полистала журнал. Музыку я люблю, но нельзя же весь день слушать музыку. Может быть, мне надеть шляпу и пойти пройтись?

Мне скучно, вдруг с ужасом осознала я. Никто лучше меня не понимал, что скука есть признак внутренней несостоятельности. Богатые натуры никогда не скучают. Нет, как и обнаружил Рори, я мелко плаваю. Я достала из холодильника картофельный салат и съела пол-упаковки.

В дверь постучали. Я в восторге кинулась открывать. На пороге стояла Марина Бьюкенен. Ее сотрясала нервная дрожь. Вид у нее был хотя и затравленный, но обворожительный. В красном пальто и высоких черных сапогах она выглядела потрясающе. Ее блестящие развевающиеся на ветру тициановские волосы были созданы для рекламы шампуня. Она была бледна как смерть, уголки большого рта опущены, под изумительными глазами лежали тени. До меня дошло, что говорила мне когда-то мать о Грете Гарбо. Я пожалела, что съела салат.

– Привет, – сказала она. – Я Марина Быокенен.

– Я знаю. Я Эмили Бэлнил.

– Я знаю. Коко прислала мне открытку, предлагая нам познакомиться.

– Чудесно, – сказала я. – Заходите и давайте выпьем кофе.

– Здесь очень мило. – Она с восхищением осмотрела гостиную.

– Лучше выпьем чего-нибудь вместо кофе. Я знаю, еще рано, но для меня праздник, когда выпадет случай с кем-то пообщаться.

Мы с ней отлично поболтали. Она уже не выглядела больше затравленной, скорее забавной, правда, с долей некоторой зловредности. Коко она обожала, но Бастера терпеть не могла. О своем муже она тоже отзывалась нелестно.

– Денег у него достаточно, так что я могу все себе позволить, только мне это уже немного приелось… А где Рори?

– Работает.

Она пристально на меня посмотрела.

– У вас усталый вид. Достается вам от него?

– Да нет, – сказала я твердо.

– Не обижайтесь, я ничего не хочу сказать плохого, я просто трезво смотрю на вещи. У Рори божественная внешность, он излучает обаяние так же естественно, как другие мужчины выдыхают углекислый газ. И у него бездна всяких достоинств. – Она помолчала, как будто стараясь припомнить, что это были за достоинства. – Но с ним бывает так сложно. Если другие просто закатывают сцены, у Рори они превращаются в пьесы из трех актов. Когда он чем-то недоволен, он вымещает это на ком попало. Он всегда был такой. Мой брат Финн тоже не подарок, но он хотя бы предсказуем и не так избалован, как Рори, и не такой стервозный. Рори всегда старается его раздразнить, но у него ничего не выходит, потому что Финну на это плевать. Хотя у Рори всю жизнь всего было в избытке, Финн каким-то образом заставляет его чувствовать свою ущербность. Они друг друга терпеть не могут, – с удовлетворением добавила она. – Без взрыва не обойдется, им тесно вдвоем на этом острове.

Она встала и принялась бродить по комнате. Наблюдая за этой прелестной женщиной, такой пылкой и неукротимой, я недоумевала, что могло заставить ее выйти за старика, когда она могла заполучить в мужья кого угодно.

– Приходите к нам ужинать в четверг, – сказала я.

– С удовольствием, но вы лучше сначала поговорите с Рори.

Как раз в этот момент он и вошел.

– Привет, Рори, – мягко сказала Марина и, не получив ответа, возбужденно продолжала:

– Было бы неплохо, если бы ты когда-нибудь научился здороваться. Через какие-нибудь лолгода ты, может, усвоил бы и “Прекрасный день, не правда ли?”.

Я замерла, не зная, в каком он настроении. Но он подошел ко мне и поцеловал меня в губы, очень крепко.

– Привет, детка. Соскучилась?

– О, да. – Я прижалась к нему.

Взглянув на Марину, он продолжал ледяным тоном:

– Здравствуйте, миссис Бьюкенен. Ну и какова она, супружеская жизнь? Беднягу Хэмиша еще не до конца выдоили?

Я хихикнула.

Мы чудесно поболтали. Я пригласила Марину и Хэмиша на ужин в четверг.

Глава 9

Готовясь к этому ужину, я твердо настроилась на успех. Все оставшиеся три дня я полировала мебель, стряпала и то и дело приходила в ужас. Я должна сделать все, чтобы Рори гордился мной. В четверг после полудня стало ясно, что я справилась с делами досрочно. Дом сверкал, как в телевизионной рекламе, еда была готова. Единственное, чего не хватало, это цветов. У нас в саду их не было, но в соседнем я заметила великолепные розы. Я отправилась туда, как была, в прозрачной черной ночной рубашке. Я была так занята, что даже не потрудилась одеться.

День был теплый. Влажная трава ласкала мне ступни босых ног. Миновав старый фруктовый сад и разросшийся кустарник, я начала торопливо рвать розы.

Наклонившись, чтобы откусить стебель огромной алой розы, я услышала у себя за спиной разъяренный голос:

– Что вы здесь, черт подери, делаете?

Вздрогнув, я обернулась с розой в зубах, как Кармен. Надо мной возвышалась мужская фигура. Мужчине было лет тридцать с небольшим. Рыжеволосый, с красноватым веснушчатым лицом, квадратным подбородком и сердитыми карими глазами. Лицо его было изборождено усталыми складками, губы угрожающе поджаты – но это было выдающееся, неотразимое, незабываемое лицо.

– Вам что, неизвестно, что это частная собственность?

И тут до меня дошло. Ведь это Финн Маклин. Я не могла оторвать от него глаз. Не так уж часто случается встретиться лицом к лицу с живой легендой.

– Вы понимаете, что вы браконьерствуете?

– Да, конечно. Извините, ради Бога, но я заметила, что цветы здесь никто не срывает, такая жалость дать им пропасть. Я же не знала, что вы придете.

– Похоже на то, – сказал он, осмотрев мой более чем откровенный наряд. – Кто вы такая? – спросил он.

– Эмили, – пролепетала я. – Эмили Бэлнил.

Какое-то иное чувство на секунду сменило гнев в его глазах. Жалость или презрение?

– Я бы сказал, Рори достаточно богат, чтобы у него хватило денег на цветы. Видимо, вы уже усвоили его привычку делать что хочется и брать что понравится?

– Ничего подобного я не усвоила, и можете забирать ваши паршивые розы, – сказала я, швыряя охапку к его ногам.

Глава 10

Хотя я кипела от злости, Рори я не сказала ни слова; он был в отвратительном настроении Я начала прибираться в гостиной.

– Что у тебя за манера мурлыкать про себя, когда ты что-нибудь делаешь? – раздраженно бросил он. – И перестань вертеть эти листья, они и так безобразно выглядят.

– Ты их заметил только потому, что ждешь Марину.

Я вышла в кухню, хлопнув дверью. Сначала Финн, теперь Рори. Я чуть было не расплакалась, но вспомнила, что у меня покраснеют глаза, и вместо этого отхлебнула из бутылки вина, которое я добавляла в соус. И тут я вспомнила, что не достала салфетки, и мне пришлось бежать наверх, выуживать их из корзины с бельем и гладить на ковре.

Как назло, Марина и Хэмиш пришли на двадцать минут раньше назначенного времени, и я не успела приодеться и подмазаться. Мне пришло в голову, что Марина так нарочно устроила. Она выглядела потрясающе в синем, под цвет глаз, платье с голой спиной. Но Хэмиш меня поразил. Ему было, наверное, к шестидесяти, с глазами навыкате, хищным ртом и желтыми зубами. Вырядился он как стареющий плейбой: жидкие седые кудельки на лбу, падающие на спину пряди и бачки, украшающие морщинистые щеки. На нем был белый замшевый пиджак, масса цепей на шее и джинсы на несколько размеров меньше, чем следует. Он походил на омерзительного старого козла. Рори, смотревшийся изумительно в серой шелковой рубашке, не мог удержаться от смеха.