Текст книги "Частный детектив. Выпуск 2"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 41 страниц)

11

Перри Мейсон нахлобучил шляпу и стал натягивать не успевший просохнуть плащ.

– Пойду работать, – сказал он Делле Стрит. – Рано или поздно они начнут таскаться за мной по пятам, и тогда я уже не смогу ничего сделать. Значит, я должен успеть как можно больше, пока сохраняю свободу передвижений. Сидите здесь и обороняйте крепость. Я не могу сказать вам, Делла, где буду, потому что не хочу, чтобы вы мне звонили. Я сам буду звонить вам время от времени и спрашивать о мистере Мейсоне. Скажу, что моя фамилия Джонсон, что я его старый знакомый, и спрошу, не оставлял ли мистер Мейсон информации для меня. Вы же, Делла, должны будете сообщать мне обо всем, что вам станет известно, но так, чтобы никто не догадался, с кем вы говорите.

– Вы думаете, наши разговоры могут подслушивать?

– Все возможно. Можно ожидать любого поворота событий.

– Полагаете, прокурор прикажет арестовать вас?

– Надеюсь, до этого не дойдет. Но наверняка они захотят меня допросить.

Делла сочувственно посмотрела на него, но ничего не сказала.

– Будьте осторожны, – предостерег Мейсон и вышел.

Было еще темно, когда он вошел в отель “Рипли” и попросил номер с ванной. В регистрационной книге он записался как Фрэд Б. Джонсон из Детройта и получил номер 518, за который должен был заплатить вперед, так как у него не было багажа.

Оказавшись в комнате, Мейсон зашторил окно и заказал четыре бутылки имбирного пива и побольше льда. Бой, который это принес, доставил также бутылку виски. Мейсон уселся в кресло с мягкой обивкой, положил ноги на кровать и закурил. Запирать дверь он не стал.

Так он сидел около получаса, прикуривая сигарету от сигареты. Внезапно дверь отворилась без стука, и в комнату вошла Ива Белтер. Она повернула ключ в замке и ослепительно улыбнулась.

– Я рада, что нашла вас.

Мейсон даже не встал с места.

– За вами никто не следил? – спросил он.

– Никто. Меня вроде бы оставили в покое, только не разрешили выезжать из города. Оказали, что я могу понадобиться в процессе расследования. Меня ведь не арестуют, правда?

– Ну, в зависимости…

– От чего?

– От многих обстоятельств. Я должен с вами поговорить.

– Я тоже. Дело в том, что я нашла завещание.

– Где?

– В письменном столе.

– И что вы с ним сделали?

– Принесла с собой.

– Покажите.

– Вот… Я подозревала что–то в этом роде, но все же не верила, что в отношении меня он пойдет на крайние меры. Думала, что денег будет больше… хоть немного больше. Мечтала поехать в Европу, там осмотреться… ну, и как–то устроиться…

– Иными словами, найти себе нового мужа?

– Ничего подобного я не говорила!

– Вы этого не сказали, но имели в виду именно это, – сухо сказал Мейсон.

Ива высокомерно взглянула на него.

– Мне кажется, мистер Мейсон, наш разговор принимает нежелательное направление. Вот завещание.

Он окинул ее проницательным взглядом.

– Уж если вы так хотите втянуть меня в дело об убийстве, могли бы оставить при себе свои театральные штучки. На меня они не действуют.

Она с достоинством выпрямилась, а потом неожиданно засмеялась.

– Конечно же, я имела в виду новое замужество. Что в этом плохого?

– Ничего. Тогда почему вы отпираетесь?

– Сама не знаю… Как–то неловко в этом признаваться…

– Да уж, миссис Белтер, я успел заметить, что вам всегда неловко говорить правду. Вы просто не способны на это.

Ива Белтер покраснела.

– Это низко! – взорвалась она.

Не ответив на этот возглас, Мейсон протянул руку, взял у Ивы завещание и медленно прочел.

– Оно полностью написано вашим мужем?

– Не думаю…

Он с подозрением взглянул на нее.

– Весь текст написан одним почерком.

– Да, но почерк–то не его.

Мейсон засмеялся:

– Очередной трюк? Не выйдет, миссис Белтер. Ваш муж показывал завещание Карлу Гриффину и Артуру Этвуду, адвокату Гриффина. Он сказал им, что весь документ написан собственноручно.

– Может, Карл со своим адвокатом и видели настоящее завещание. Тогда им обоим лучше знать, где оно. Я не удивлюсь, если Карл его уничтожил, а мне подбросил эту фальшивку!

Мейсон смерил Иву холодным взглядом.

– Послушайте, миссис Белтер, – сказал он. – Вы отдаете себе отчет в том, что говорите?

– Разумеется.

– Это опасное обвинение. У вас есть доказательства?

– Пока еще нет, – выдавила она из себя.

– В таком случае, советую вам не бросаться подобными заявлениями, – предостерег он.

Голос Ивы Белтер задрожал от раздражения:

– Вы с самого начала не устаете твердить мне, что вы мой адвокат и я должна говорить вам все. Когда же я начинаю говорить, вы на меня кричите.

– Ладно, не будем об этом! – сказал Мейсон, возвращая ей завещание. – А мину оскорбленной невинности приберегите для суда. Теперь расскажите мне о завещании. Как вы его нашли?

– Оно было в кабинете… – ответила она осторожно. – Сейф был открыт. Я вынула завещание и захлопнула его.

– Знаете, это даже не смешно.

– Вы мне не верите?

– Ни одному слову.

– Почему?

– В кабинете, по всей вероятности, дежурит полицейский. И уж наверняка, если бы сейф был открыт, полиция заметила бы это и описала содержимое.

Ива опустила глаза:

– Я это сделала, когда полиции еще не было… Вспомните, мистер Мейсон, как мы с вами поднялись наверх… Вы стали осматривать тело, заглянули под халат…

– Да, – ответил Мейсон, и глаза его сузились.

– Именно тогда я и вынула завещание из сейфа. Он был открыт, я заперла его. А вы были слишком заняты Джорджем.

Мейсон смотрел на нее широко раскрытыми глазами.

– Боже мой! Ведь так и было! Вы стояли между столом и сейфом и… Но зачем вы это сделали?

– Я хотела убедиться, выгодно ли для меня это завещание. Может быть, следует его уничтожить?

– Нет!!! – прикрикнул на нее Мейсон.

Несколько минут она молчала, а потом спросила:

– У вас есть еще вопросы ко мне?

– Да. Присядьте, пожалуйста, на кровать, чтобы я хорошо вас видел. Я должен кое–что узнать. Признаюсь, я откладывал этот разговор, ведь он для вас будет нелегким, а я не хотел выводить вас из равновесия перед допросом полиции. Но теперь ситуация изменилась, и откладывать больше нельзя. Итак, я хочу знать, как это было на самом деле.

Ива широко раскрыла глаза, придав своему лицу столь знакомое Мейсону выражение притворного простодушия:

– Но ведь я уже все сказала.

Он покачал головой:

– Ничего вы не сказали.

– Вы мне не верите? – В голосе Ивы звучала обида.

Перри Мейсон вздохнул:

– Бога ради, оставьте, наконец, ваши штучки и взгляните в лицо фактам.

– Что, собственно, вы хотите узнать?

– Для кого вы нарядились вчера вечером?

– О чем вы говорите?

– Вы отлично знаете, о чем. Вы были одеты, как на бал – вечернее платье, обнаженная спина, атласные туфельки, шелковые чулки.

– Да?

– А ваш муж купался.

– И что с того?

– Значит, вы нарядились не для мужа.

– Разумеется, нет.

– Вы так одеваетесь каждый вечер?

– Временами.

– Фактом является то, что вы выходили из дома и вернулись перед тем, как ваш муж был убит. Не пытайтесь возражать.

Ива снова приобрела холодный, высокомерный вид.

– Я весь вечер была дома.

Мейсон окинул ее испытующим взглядом.

– Я был на кухне – нужно было приготовить кофе – и разговаривал с экономкой. – Мейсон решил рискнуть. – Она слышала, как горничная передавала вам, что был звонок по поводу каких–то туфель.

Мейсон увидел, что эти слова застали Иву врасплох. С усилием она овладела собой.

– А что в этом плохого?

– Сперва ответьте мне, передала ли вам горничная такое сообщение?

– Неужели я должна запоминать такие мелочи? – ответила Ива уклончиво. – Может, что–то и было… Помнится, мне действительно были нужны туфли, их должны были доставить, но вышла неувязка. Кажется, об этом и звонили из магазина. Мэри, наверное, доложила мне о звонке. Но точно не помню. У меня все в голове перепуталось. После того, что произошло…

– Вы знаете, как вешают людей? – неожиданно спросил Мейсон.

– Что?!

– Я вам расскажу, как вешают убийц. Казнь обычно совершается на рассвете. К осужденному приходят в камеру и зачитывают смертный приговор. Потом связывают руки за спиной, а к спине привязывают доску, чтобы человек не упал, если у него отнимутся ноги. Начинается путь по коридору. К виселице ведут тринадцать ступеней. Осужденный становится на люк. Вокруг стоят тюремные служащие. Они являются свидетелями казни. Позади, за люком, в маленькой комнатке ожидают трое заключенных с острыми ножами, чтобы перерезать веревку, которая удерживает откидную доску. Палач накидывает на шею петлю, а на голову – черный мешок, потом связывает ноги…

Ива издала испуганный писк.

– Именно это, – заключил Мейсон, в упор глядя на нее, – ожидает вас, если вы не расскажете правду.

Ее лицо было белым, дрожащие губы – синими, глаза – темными, испуганными.

– Я… я с-сказала вам правду.

Мейсон покачал головой.

– Запомните раз и навсегда. Если вы хотите, чтобы я вам помог, то должны быть до конца искренни и правдивы. А вы… Что вы тут лепечете о туфлях? Давайте начистоту: туфли – это условный знак. Вспомните, как вы договаривались со мной. Я должен был позвонить горничной и произнести пароль. Так вот, туфли – тоже пароль. – Мейсон выдержал небольшую паузу. – Для Гаррисона Бёрка.

Ива молча кивнула. Ее била дрожь.

– Вот и хорошо, что вы сознались. Теперь расскажите обо всем. Гаррисон Бёрк хотел увидеться с вами. Вы договорились с ним о встрече, надели вечернее платье и вышли Так?

– Нет. Он явился ко мне домой.

– Что?

– Честное слово. Я сказала по телефону, что не могу с ним увидеться. Тогда он пришел сам. Он узнал от вас, что Джордж является владельцем “Пикантных новостей”. Сначала он не хотел этому верить, но потом поверил и в конце концов решил поговорить с Джорджем. Он надеялся как–то повлиять на моего мужа, чтобы тот оставил в покое его имя. Гаррисон был готов на все, чтобы спасти свою репутацию.

– Вы знали, что он придет?

– Нет.

Наступила тишина. Спустя минуту Ива Белтер спросила:

– Откуда вы узнали?

– О чем?

– Об этих туфлях. Что это условный знак.

– Мне рассказал Бёрк.

– Значит, экономка вам сказала, что был телефонный звонок? Интересно, сообщила ли она об этом полиции?

Мейсон с усмешкой покачал головой:

– Она об этом не говорила ни мне, ни полиции. Это был маленький блеф, к которому мне пришлось прибегнуть, чтобы добиться от вас правды. Гаррисон Бёрк непременно должен был обратиться к вам. Ведь он из тех, кому в трудной ситуации необходимо опора. Вот я и решил, что он обязательно позвонит вашей горничной.

Ива состроила обиженную мину:

– Хорошо же вы со мной поступаете! По–вашему, это что, достойно порядочного человека?

– О, невинное дитя! – ухмыльнулся Мейсон. – И вы берете на себя труд объяснить мне, что такое порядочность!

Ива надула губки:

– Вообще мне это все не нравится.

– А я и не ожидал ничего другого. Вам еще многое не понравится в этой истории. Но не будем отвлекаться. Итак, Гаррисон Бёрк явился к вам в дом?

– Да, – подтвердила она слабым голосом.

– Хорошо. И что было дальше?

– Он настаивал, что должен поговорить с Джорджем. Я считала, что это – настоящее самоубийство. Он клялся, что не скажет обо мне ни слова. Заверял, что сумеет уломать Джорджа. Я, говорит, докажу ему, что топить меня невыгодно. Если он замнет это дело, я смогу быть ему весьма полезным, когда стану сенатором.

– Ну, наконец–то мы до чего–то добрались! Итак, он хотел увидеться с вашим мужем, а вы пытались его отговорить, так?

– Да.

– А почему, позвольте спросить?

– Боялась… – пробормотала она. – Боялась, что Гаррисон расскажет обо мне.

– И он рассказал?

– Не знаю… – прошептала она и быстро поправилась: – То есть, разумеется, нет. Он не виделся с Джорджем. Я убедила его, что он не должен с ним говорить. И Гаррисон ушел.

Мейсон захохотал:

– Поздновато вы заметили ловушку, девочка. Итак, вы не знаете, наболтал ли он вашему мужу о вас?

– Я же говорю, что они не виделись, – настаивала Ива с обидой в голосе.

– Разумеется, говорите, но это не значит, что они и вправду не виделись. Бёрк поднимался наверх и разговаривал с мистером Белтером.

– Почем вы знаете?

– На этот счет у меня есть своя теория. Она требует доказательства, но уже сейчас я достаточно представляю, как все было на самом деле.

– Как? – спросила она.

Мейсон иронично улыбнулся:

– Но ведь вы сами знаете.

– Нет, нет! Как это было?

Игнорируя вопрос, Мейсон продолжал тем же ровным монотонным голосом:

– Гаррисон Бёрк отправился наверх поговорить с вашим мужем. Как долго он там пробыл?

– Не знаю… Ну, не больше четверти часа.

– Уже лучше. И вы не видели, когда он спустился?

– Нет.

– Ага! Значит, прозвучал выстрел, после чего Гаррисон Бёрк сбежал по лестнице, ничего вам не сказав?

Ива протестующе затрясла головой:

– Нет! Он вышел прежде, чем Джордж был застрелен.

– Да? И сколько же времени прошло от его ухода до выстрела?

– Не знаю. Примерно четверть часа… Или чуть больше… Нет, пожалуй, меньше…

– После чего Бёрк исчез…

– Что вы сказали?!

– То, что вы слышали. Его нигде не могут найти.

– С чего вы это взяли?

– Я пытался дозвониться до него. Телефон не отвечал. Тогда я послал детективов на поиски Бёрка.

– Зачем?

– Я знал, что он замешан в этом деле.

Ива снова сделала большие глаза.

– Но ведь этого не может быть! – заявила она. – Да, он приходил, но он здесь ни при чем! Он ушел до того, как появился тот тип, который стрелял!

Перри Мейсон не отрывал взгляда от ее глаз.

– Но выстрел был сделан из его револьвера, – произнес он.

Ива растерянно заморгала.

– Почему вы так решили?

– Потому, что на револьвере есть номер, который позволяет проследить путь этой вещицы от оружейной фабрики до оптовика, от оптовика до магазина и от магазина до покупателя. Существует некий Пит Митчелл, проживающий на Западной Шестьдесят Девятой под номером тринадцать–двадцать два, который приобрел эту игрушку. Митчелл – близкий друг Гаррисона Бёрка. Полиция ищет Митчелла, а когда его найдут, он должен будет объяснить, что он сделал с револьвером, то есть – сказать, что он дал его Гаррисону Бёрку.

Ива поднесла руку к горлу.

– Но как можно проследить путь револьвера?

– Очень просто. Все подробно записано.

– Так я и знала! Знала, что нужно что–то сделать с этим револьвером! – истерично пискнула Ива.

– Ну, конечно! Этим вы собственноручно надели бы петлю себе на шею. Да поймите же, и без того ваша роль в этом деле более чем подозрительна. Я готов поверить, что вы пытаетесь любой ценой выгородить Бёрка. Но нельзя же так! Пока вы что–то выдумываете, чтобы спасти своего друга, прокуратура, может быть, уже начинает готовить обвинительный акт против вас. Я не могу допустить этого. Как мне убедить вас, что вы должны, наконец, рассказать мне все без утайки? Если Бёрк виновен, мы попробуем добиться смягчения приговора.

Ива встала с кровати и начала ходить по комнате, теребя носовой платок.

– Боже мой! – причитала она. – Боже мой! Боже мой!

– Известно ли вам, – оборвал ее причитания Мейсон, – что сокрытие преступления ради собственной выгоды карается законом? Как и укрывательство преступника. Мы с вами не можем пойти на это. Так что мы должны выяснить, кто убил, раньше, чем полиция. Я не хочу допустить, чтобы это убийство свалили на вас или на меня. Если Бёрк виновен, нам надо как можно скорее убедить его, чтобы он сам отдал себя в руки правосудия. Затем мы навалимся на дело, прежде чем прокуратура соберет слишком много доказательств. Одновременно предпримем шаги, чтобы заткнуть рот Локку и избежать огласки через “Пикантные новости”.

Ива долго смотрела на него, потом спросила:

– Как вы это сделаете?

Мейсон ответил улыбкой:

– Это мое дело. Чем меньше вы будете знать, тем меньше сможете выболтать.

– Вы можете мне доверять. Я умею хранить тайны.

– О да, уж в этом–то я убедился! – иронично сказал Мейсон. – Я, знаете ли, взмок, пока удалось хоть что–то из вас вытянуть…

– Бёрк никого не убивал! – воскликнула Ива.

Мейсон искоса взглянул на нее.

– Что? Вы, кажется, намерены пустить разговор по второму кругу? Ну что ж, если, как вы утверждаете, Бёрк не убивал, то кто в таком случае убийца?

Ива отвела взгляд.

– Я же сказала вам, что какой–то человек встречался с Джорджем. Я думала, это вы. Голос у него точь–в–точь ваш.

Мейсон нахмурился.

– Миссис Белтер, – сказал он, вставая. – Если вы намерены продолжать в том же духе, я брошу вас на произвол судьбы. Я уже сыт по горло.

Ива разрыдалась:

– Ч‑что же я могу поделать? Вы… вы спрашиваете, к‑то это был! Я с-слышала ваш голос! Ваш! Но я не с-скажу!.. Не скажу по…полиции!! Пусть меня пы…..пы…пытают!!

Мейсон взял ее за плечи, бросил на постель и заглянул ей в глаза. В них не было слез.

– Слушайте, вы! Прекратите этот цирк! Если вам так уж хочется рыдать, носите с собой луковицу в платке. А теперь запомните хорошенько: вы не слышали моего голоса, потому что меня там не было и быть не могло.

– Значит, был кто–то, чей голос похож на ваш! – не уступала Ива.

Мейсон смерил ее злым взглядом.

– Вы хотите выгородить своего любовника, а меня подставить? Не выйдет!

– Нет. Вы ведь просили сказать правду. Вот я ее и сказала…..

– Знаете что? Мне ужасно хочется встать и уйти, чтобы вы сами расхлебывали эту кашу.

– Тогда, – заявила она невинно, – я, конечно, должна была бы сказать полиции, что слышала ваш голос.

– Значит, таков ваш план?

– Нет у меня никакого плана. Я говорю правду.

Мейсон вздохнул:

– Глядя на вас, мне очень трудно следовать своему главному правилу – никогда не бросать клиента на произвол судьбы, даже если он виновен.

Ива молчала, комкая в пальцах платочек. Мейсон продолжал:

– Возвращаясь от вас, я зашел в аптеку, из которой вы звонили. Оказывается, хозяин наблюдал за вами. Оно и понятно: когда в полночь врывается дама в вечернем платье и мужском плаще, насквозь промокшая, и бросается к телефону, поневоле обратишь внимание. Так вот, он утверждает, что вы звонили в два места.

Ива вздрогнула, но не сказала ничего.

– Кому вы звонили, кроме меня.

– Никому. Аптекарь ошибся.

Перри Мейсон взял шляпу и глубоко надвинул ее на лоб. Потом повернулся к Иве и, с трудом сдерживая ярость, произнес:

– Я как–нибудь вытяну вас из этого. Еще не знаю как, но вытяну. Однако, Бог свидетель, вы надолго запомните, сколько это будет стоить!

Мейсон рванул ручку, вышел в коридор и захлопнул за собой дверь.

Проблески утра уже высветлили небо на востоке.

12

Первые лучи солнца золотили крыши домов, когда Перри Мейсон разбудил экономку Гаррисона Бёрка, женщину лет пятидесяти семи с пышными формами и враждебно сверкающими глазами.

– Меня совершенно не касается, кто вы такой, – сердито жужжала она. – Я говорю вам, что никого нет дома. Я не знаю, где мистер Бёрк. Он вернулся около полуночи, потом ему кто–то позвонил, и он ушел. Телефон трещал всю ночь. Я не подходила. Какой смысл отвечать, если мистера Бёрка все равно нет дома, а я, если встаю среди ночи, потом весь день хожу разбитая.

– Он долго разговаривал по телефону?

– Недолго, если это вообще ваше дело.

– Как вы думаете, он ждал этого звонка?

– Откуда я знаю? Я проснулась, когда он пришел, слышала, как он отпирал дверь. Я попыталась снова заснуть, но тут зазвонил телефон. Мистер Бёрк поговорил, потом поднялся наверх, в спальню. Прошло несколько минут, и его шаги раздались на лестнице. Он сбежал вниз и хлопнул дверью. Утром я зашла в спальню, смотрю – чемодан исчез. Наверное, хозяин куда–то уехал.

– Благодарю вас. Вы, пожалуй, рассказали все.

– Я тоже так думаю! – проворчала экономка и захлопнула дверь.

Мейсон сел в машину, доехал до ближайшего отеля и оттуда позвонил в свою контору. Когда Делла Стрит подняла трубку, он спросил:

– Можно попросить к телефону мистера Мейсона?

– Его нет, – ответила Делла. – Кто говорит?

– Его старый знакомый, Фрэд Б. Джонсон. Мне хотелось бы увидеться с мистером Мейсоном.

– К сожалению, я не могу вам сказать, где он сейчас, – быстро заговорила Делла. – Но надеюсь, он скоро придет. Его ищут два господина. Один из них, Пол Дрейк, по–видимому, условился с ним о встрече. Так что мистер Мейсон вскоре появится.

– Хорошо. Благодарю вас, – сказал Мейсон. – Я позвоню позже.

– Может, нужно что–нибудь передать ему?

– Нет. Просто скажите, что я звонил, – ответил Мейсон и положил трубку. Затем соединился с Детективным агентством Дрейка и попросил к телефону Пола.

– Это я, Пол, – заговорил он. – Только избавь меня от своих обычных глупых фраз и от вопросов. Знаешь, уйма людей прямо–таки горит желанием кое о чем меня расспросить, а я предпочел бы пока не отвечать. Ты понял, кто с тобой говорит?

– Да, – ответил Дрейк. – У меня есть для тебя забавные новости.

– Ну?

– Я был у того парня на Западной Шестьдесят Девятой и открыл потрясающие вещи. Нашему птенчику позвонили по телефону, после чего он сказал жене, что должен срочно уехать по важным делам. Выглядел он встревоженным. Наспех собрал чемодан, а без четверти час за ним приехал автомобиль. Наш друг сел и укатил. Обещал жене дать о себе знать; и действительно утром она получила от него телеграмму следующего содержания: “Все в порядке. Не беспокойся. Целую”. И ничего больше. У нее, конечно, душа не на месте.

– Великолепно, – сказал Мейсон.

– Это тебе что–нибудь говорит?

– Пожалуй, да. Выводы, конечно, делать рановато, но этот факт проливает свет на многое. Есть что–нибудь новенькое о Локке?

Голос Дрейка на другом конце провода оживился:

– Я еще не все узнал, Перри, но сдается мне, я на верном пути. Помнишь ту крошку из отеля “Уилрайт”? Эстер Линтен?

– Да. Ты что–то раскопал?

– Представь себе, она тоже из Джорджии.

Мейсон присвистнул.

– Это еще не все, – продолжал Дрейк. – Девушка регулярно получает деньги от Локка: каждые две недели – чек. Чеки эти покрываются не с личного счета Локка, а со специального счета “Пикантных новостей”. Нам удалось разговорить кассира из отеля. Девочка реализует эти чеки через отель.

– Попробуй поточнее узнать, откуда она и не замешана ли в какой–нибудь истории. Может быть, она не сменила фамилию.

– Мы уже этим занимаемся. Я дал задание агентству в Джорджии. Велел им телеграфировать, как только они что–нибудь узнают. Сказал, чтобы не ждали проверки фактов, а сразу сигнализировали нам при каждом новом повороте дела.

– Молодец, – похвалил Мейсон. – А не мог бы ты сказать, где Фрэнк Локк был вчера вечером?

– С точностью до минуты. При нем всю ночь был ангел–хранитель. Хочешь увидеть отчет?

– Да. Немедленно.

– Где тебя поймать?

– Выбери кого–нибудь из надежных парней и с ним пришли это в отель “Рипли” для Фрэнка Б. Джонсона из Детройта. Только пусть он проследит, нет ли за ним хвоста.

– Ладно. Не теряй со мной контакта. Я могу тебе понадобиться.

– О’кей – ответил Мейсон и положил трубку.

Он вернулся в отель “Рипли” и спросил, нет ли корреспонденции для мистера Джонсона. Ничего не было. Затем он поднялся наверх и нажал ручку двери своего номера. Дверь была не заперта, и он вошел.

На краю кровати сидела Ива Белтер и курила сигарету. На столике возле нее стояли стакан и бутылка виски, опорожненная примерно на треть. В кресле сидел высокий мужчина с мученической миной на лице и беспокойным выражением глаз.

– Как славно, что вы пришли, – сказала Ива. – Вы мне не хотели верить, да? Так вот вам еще одно доказательство!

– Доказательство чего? – поинтересовался Мейсон.

– Того, что завещание фальшивое, – заявила Ива. – Это мистер Дейджетт из банка, он вел дела Джорджа, и с уверенностью утверждает, что это – не почерк моего мужа.

Дейджетт с улыбкой поклонился:

– Адвокат Мейсон, не так ли? Очень раз с вами познакомиться.

Однако руку Мейсону он не протянул. Мейсон, широко расставив ноги, глядел в его беспокойные глаза.

– Вас держат в кулаке, не так ли? – насмешливо сказал он. – Иначе вряд ли вы появились бы здесь в такой час. Наверное, вы звонили горничной и оставили сообщения о какой–нибудь шляпе или ином предмете дамского туалета. Ну, ну, не трудитесь отрицать. Меня совершенно не касаются вопросы женского гардероба. Меня интересуют только факты. Забудьте о том, что она велела говорить. Вы окажете ей большую услугу, если скажете мне правду. Итак, как обстоят дела?

Банкир изменился в лице. Он переместился на полшага в сторону адвоката, остановился и сделал глубокий вдох.

– Вы имеете в виду завещание? – спросил он.

– Да.

– Я осмотрел его очень тщательно. Оно подделано и, что самое странное, подделано не очень умело. Если как следует приглядеться, видно, что почерк в нескольких местах меняется. Такое впечатление, что тот, кто его писал, очень спешил и, забываясь, выводил буквы своим собственным почерком.

– Где это завещание? – резко спросил Мейсон.

Ива протянула ему документ.

– Может, еще стаканчик, Чарли? – со смешком спросила она банкира.

– Нет, – пробормотал он.

Мейсон внимательно всматривался в документ. Его глаза сузились.

– Бог мой, вы совершенно правы! – воскликнул он.

– Вне всяких сомнений, – подтвердил Дейджетт.

– Вы готовы повторить это на суде? – в упор спросил Мейсон.

– Конечно же, нет! Да и кому нужно мое подтверждение? Дело–то очевидное.

Мейсон не отрывал от него взгляда.

– Ну, хорошо, – сказал он. – Для меня и этого достаточно.

Не сказав ни слова, Дейджетт подошел к двери и исчез, как будто его ветром сдуло. Мейсон повернулся к Иве Белтер.

– Я велел вам прийти сюда для выяснения некоторых подробностей. Но я не говорил, что вы можете располагаться здесь, как дома. Вы отдаете себе отчет в том, как бы выглядело, если бы кто–нибудь застал нас вдвоем в этот час в отеле?

Ива пожала плечами.

– В некоторых случаях приходится рисковать. Я хотела, чтобы вы поговорили с Дейджеттом.

– Как вы его сюда затащили?

– Позвонила и велела прийти. Дело было достаточно важное. Господи, вы тут такого наговорили! Фи, как гадко вы себя вели!

Ива захохотала пьяным смехом.

– Похоже, вы хорошо его знаете? – спросил Мейсон.

– Что вы хотите этим оказать?

– Что вы его хорошо знаете. “Чарли” – так вы к нему обращались.

– А как еще к нему обращаться, если его зовут Чарли? Это наш с Джорджем общий друг.

– Понимаю.

Мейсон подошел к телефону и набрал номер конторы.

– Говорит Джонсон, – сказал он. – Мистер Мейсон вернулся?

– Еще нет, – ответила Делла Стрит. – Боюсь, что он будет очень занят, когда вернется, мистер Джонсон. В эту ночь что–то произошло, я не знаю точно, что именно, но речь идет об убийстве. Сюда все время рвутся репортеры, хотят взять у мистера Мейсона интервью, а один господин сидит в приемной и не собирается уходить. Мне кажется, он из полиции. Поэтому вряд ли вам удастся побеседовать с мистером Мейсоном здесь.

– Это скверно, – сказал Мейсон. – Я должен продиктовать кое–какие документы. Мне бы хотелось, чтобы мистер Мейсон их просмотрел и подписал. А может быть, вы порекомендуете мне стенографистку, которая написала бы их под мою диктовку?

– Не могу ли я быть вам полезна?

– А сможете ли вы уйти? Боюсь, вы сейчас очень заняты.

– Это мои проблемы.

– Я в отеле “Рипли”, – сообщил он.

– Хорошо, – сказала Делла и положила трубку.

Мейсон хмуро взглянул на Иву Белтер.

– Коль скоро вы уже пошли на риск и остались, то задержитесь еще ненадолго.

– Что вы собираетесь делать?

– Я намерен составить прошение в суд о назначении управляющего наследством Джорджа Белтера. Это вынудит их раскрыть карты и потребовать признания завещания. Тогда мы подвергнем сомнению его подлинность и подадим следующее прошение о назначении временным управляющим вас.

– Что все это значит?

– Это значит, что вы возьмете руль в свои руки и, надеюсь, не выпустите.

– Много мне это даст! По завещанию я оказалась лишенной наследства. Мы должны прежде всего доказать, что завещание подделано. Мне не достанется ни цента, пока не закончится слушание дела и не будет вынесен приговор, ведь так?

– Если вас назначат временным управляющим, то “Пикантные новости” как часть наследства окажутся в ваших руках.

– Понимаю.

– Мы приготовим сразу все необходимые бумаги, – продолжал Мейсон, – и моя секретарша в соответствующее время будет поочередно представлять их в суд. Завещание вы должны отнести домой. Полиция, по всей вероятности, наблюдает за кабинетом, так что в сейф его класть нельзя. Выберите другое место.

Ива снова захохотала.

– Это пара пустяков!

– Вы пошли на дьявольский риск, миссис Белтер. И вообще то, что вы прикасались к завещанию, выходит за рамки моего понимания. Если вас накроют с ним, дело может принять скверный оборот.

– Об этом пусть у вас голова не болит! Я сделаю так, что комар носа не подточит. А вы, мистер Мейсон, разве никогда не рискуете?

– Еще как! Сейчас, например. Иметь дело с вами – все равно, что жонглировать динамитными шашками.

Ива обольстительно улыбнулась.

– Вы считаете? Я знаю, что мужчины бывают в восторге от таких женщин. – И она потянулась к бутылке.

Мейсон хмуро взглянул на нее.

– Вам больше нельзя.

– Ну-у, – капризно протянула Ива. – Не ведите себя, как мой муж.

Мейсон подошел к столику, взял бутылку, заткнул ее пробкой, сунул в ящик комода и запер на ключ.

– Вы считаете, что поступаете тактично? – рассердилась Ива.

– Вполне, – спокойно ответил Мейсон.

Зазвонил телефон. Портье сообщил, что посыльный принес письмо. Мейсон распорядился, чтобы его доставили в номер. Он подошел к двери и, как только раздался стук, отворил ее, дал бою монету и получил конверт. В нем был отчет детектива, который вел наблюдения за Фрэнком Локком в прошлый вечер.

– Что это? – спросила Ива Белтер.

Мейсон молча покачал головой, подошел к окну и разорвал конверт. Отчет был предельно прост. Локк зашел в законспирированный кабак и провел там около получаса, побывал у парикмахера, который побрил его и сделал массаж, после чего отправился в номер 946 отеля “Уилрайт”. Через десять минут он вышел оттуда с Эстер Линтен. Они поехали в ресторан, ели и танцевали примерно до одиннадцати, после чего вернулись в отель. Заказали имбирное пиво и лед. Локк оставался в номере до половины второго. Затем возвратился домой.

Мейсон спрятал отчет в карман и принялся барабанить пальцами по подоконнику.

– Вы действуете мне на нервы, – неожиданно произнесла Ива. – Может быть, вы объясните, что все это значит?

– Я уже все объяснил.

– Что это за бумаги?

Мейсон засмеялся:

– Вы считаете, что раз я занимаюсь вашим делом, то должен знакомить вас с делами всех моих клиентов?

Она окинула его неодобрительным взглядом.

– Вы ужасный человек.

Мейсон пожал плечами и перестал барабанить по подоконнику. В дверь постучали.

– Пожалуйста, – сказал Мейсон.

На пороге стояла Делла Стрит.

– Хорошо, что вы пришли, Делла, – приветствовал ее Мейсон. – Я хочу на всякий случай подготовить весь комплект бумаг. Мы должны иметь готовое прошение о назначении управляющего наследством, протест против признания завещания, прошение о назначении Ивы Белтер временным управляющим со всеми полномочиями. И еще нам будут нужны заверенные копии решения о назначении временного управляющего для вручения заинтересованным сторонам.