Текст книги "Тчаи: Сага странствий (переработанный перевод)"

Автор книги: Джек Холбрук Вэнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 42 страниц)

Анахо решил остаться на борту «Варгаза», Рейш с Тразом сошли на берег. Миновав причал, друзья оказались на широкой улице, вымощенной кусками слюдяного сланца. По обе стороны тянулись дома, грубо сложенные из бревен и камня, окруженные кучами мусора. Мимо проехало несколько моторных повозок неизвестного Рейшу типа; он решил, что они сделаны ваннэками.

На севере вдоль берега возвышались черные башни. В том же направлении лежал космопорт.

Кажется, об общественном транспорте здесь ничего не слышали; Рейш и Траз отправились в город пешком. Неказистые хижины сменились более привлекательными строениями, потом друзья вышли на площадь, со всех сторон окруженную магазинами и лавками. Половина горожан были черными, половина – пурпурными. И те и другие вели себя так, словно соперников вообще не существовало: черные общались с черными, лавки пурпурных обслуживали только своих. И те и другие старались толкнуть друг друга, не извиняясь при этом и делая вид, что ничего не происходит. Дух взаимной ненависти и нетерпимости окутывал площадь, словно зловонный туман.

Рейш и Траз отправились дальше на север по дороге, выложенной бетонными плитами, и наконец остановились у ограды из высоких стеклянных прутьев, окружавшей космопорт. Рейш огляделся.

– Я, конечно, не вор, – сказал он юноше, – но посмотри только на маленький корабль! С какой радостью я конфисковал бы его у владельца!

– Он построен ваннэками, – мрачно заметил Траз. – Ты не сможешь им управлять.

Рейш кивнул.

– Верно. Но дай мне время – скажем, неделю, – и я научусь. Все звездолеты действуют примерно одинаково.

– Спустись на землю, подумай о трудностях, – увещевал его юноша.

Адам с трудом скрыл улыбку. Время от времени к молодому кочевнику возвращалась безапелляционно строгая и рассудительная манера поведения Онмале – эмблемы вождей племени крушей, которую юноша носил во время их первой встречи, едва не стоившей ему жизни. Траз с сомнением покачал головой.

– Ты думаешь, что такие дорогие машины стоят здесь без присмотра и в них можно в любой момент забраться и улететь? Маловероятно!

– Но на борту нашего корабля, кажется, никого нет. Даже большие грузовые ракеты, по-моему, пусты. Да и зачем ваннэкам проявлять осторожность? Кому придет в голову красть их имущество кроме человека вроде меня?

– Ну хорошо, ты забрался внутрь – и что дальше? Тебя обнаружат и убьют, прежде чем ты научишься управлять ракетой.

– Бесспорно, риск очень велик, – согласился Адам.

Они возвратились в гавань, и, когда вновь оказались на борту, судно показалось им маленьким островком разума в океане безумия.

С разгрузкой и погрузкой возились целую ночь. Наутро, не оставив на негостеприимном берегу ни одного из членов команды или пассажиров, «Варгаз» поднял якорь, распустил паруса и продолжил путь по водам Драсчада.

Они плыли на север от мрачных скал побережья Качана. В первый день им встретилось с дюжину цитаделей ваннэков; вскоре все они скрылись за кормой. На следующий день перед «Варгазом» выросли три гигантских фьорда; когда корабль миновал последний, оттуда вылетел большой моторный катер, позади него яростно клубилась пена. Два матроса были немедленно отправлены к пушке. Катер описал стремительную дугу, чтобы зайти сзади, но капитан поспешил развернуть корабль – его орудие снова нацелилось на противника. Катер отстал и вышел в море; пассажиры и команда еще долго слышали улюлюканье и свист пиратов.

Неделю спустя показался Драган, первый из островов Облака. На следующий день корабль прибыл в Вайнессе; здесь высадились Пало Барба, его супруга и огненноволосые дочери. Траз с грустью провожал их взглядом. Эдве повернулась и помахала рукой, прощаясь со спутниками. Вскоре семейство затерялось в море одеяний из желтого шелка и льняных белых накидок.

Корабль простоял в Вайнессе два дня, разгружаясь, принимая на борт новые партии товаров и обновляя паруса, затем поднял якорь и вышел в море.

Подгоняемые резким западным ветром, они проплыли Парапан. Прошел день, ночь, еще один день... Атмосфера на борту стала напряженной; матросы не отрывали глаз от моря, пытаясь разглядеть на востоке очертания долгожданной земли, континента Чарчан.

Наступил вечер; янтарный круг солнца словно растворился в смешении мрачных серых, коричневых и грязно-оранжевых оттенков. Принесли ужин: сушеные фрукты и вяленую рыбу. К еде никто не притронулся – люди упорно всматривались в темноту. Приближалась ночь, ветер стих... Один за другим пассажиры спускались в свои каюты. Адам остался на палубе, размышляя над обрушившимися на него несчастьями. Время текло незаметно. Но вот с капитанского мостика раздались резкие слова команды, зашуршал спущенный парус, и «Варгаз» замедлил ход. Рейш снова повернулся к морю. Вдалеке, сливаясь в яркую линию, сияли огоньки. Это было побережье Кета.

Глава 6

На рассвете стал виден низкий берег, казавшийся черным на фоне янтарного неба. Паруса надул утренний бриз; «Варгаз» вошел в гавань Верводеля.

Солнце осветило еще спящий город. На севере над портом возвышались плоские здания, к югу протянулись верфи и склады.

Корабль бросил якорь, свернул парус. К нему заспешил катер, и «Варгаз» подтянули кормой вперед к доку. На борт поднялись портовые чиновники, переговорили с капитаном, обменялись церемонным приветствием с Дордолио и удалились. Долгое путешествие завершилось.

Рейш попрощался с капитаном и вместе с Анахо и Тразом сошел на берег. На причале к ним подошел Дордолио.

– Здесь мы должны проститься, – небрежно произнес он. – Я немедленно отбываю в Сеттру.

Догадываясь, что рыцарь неспроста принял такое решение, Рейш осторожно спросил:

– Дворец Голубого Нефрита находится в Сеттре?

– Да, разумеется. – Дордолио разгладил пышные усы. – Не стоит беспокоиться; я передам лорду все обстоятельства дела.

– Однако вы многого не знаете, – сказал Рейш. – Собственно, почти ничего.

– Ваша информация вряд ли поднимет настроение лорда, – сдержанно произнес рыцарь.

– Возможно. Но она наверняка заинтересует его.

Дордолио раздраженно покачал головой.

– Немыслимо! Вы ничего не знаете о ритуалах и церемониях! Или надеетесь просто подойти к лорду и проблеять ему свою историю? Невероятная глупость! А ваше одеяние – просто ужас! Не говоря уже об этом истукане субдирдире и мальчишке-кочевнике.

– Мы надеемся на терпимость и гостеприимство лорда Голубого Нефрита... – сказал Рейш.

– Ха! – сквозь зубы произнес Дордолио. – Никакого стыда! – Но рыцарь не спешил уходить, хмуро разглядывая улицу. Наконец сказал: – Итак, вы твердо намерены посетить Сеттру?

– Да, разумеется.

– Тогда примите добрый совет. Нынешней ночью остановитесь в одном из местных постоялых дворов – скажем, вон тот, впереди, «Дулван», вполне подойдет, – а завтра или послезавтра нанесите визит к хорошему портному и положитесь на его искусство. Затем, одетый подобающим образом, можете приехать в Сеттру. «Приют путешественников» на Овале предоставит вам подходящие апартаменты. Принимая это во внимание, надеюсь, вы не откажете мне в небольшой услуге. Кажется, я куда-то задевал свои деньги; буду очень признателен, если вы одолжите мне сотню цехинов на дорогу.

– Конечно, – сказал Рейш. – Но давайте пойдем туда вместе.

Дордолио раздраженно взмахнул рукой.

– Я тороплюсь. Ваши приготовления к отъезду отнимут драгоценное время.

– О нет. Мы готовы отправиться в путь немедленно. Показывайте дорогу.

Рыцарь окинул Рейша полным брезгливой неприязни взглядом.

– Помочь вам приобрести респектабельный внешний вид – самое меньшее, что я могу сделать, дабы потом мы все не испытывали неловкости. Что ж, следуйте за мной. – Он зашагал к центру города.

Рейш, Траз и Анахо двинулись за ним. Юноша кочевник с трудом сдерживал негодование.

– Почему мы должны терпеть его наглость?

– Яо – ветреный народ, – заметил Анахо. – Бессмысленно каждый раз раздражаться.

Когда они отошли от района доков, стал заметен неповторимый облик города. Широкие, почти безлюдные улицы; по обеим сторонам – плоские здания из глазурованного кирпича, с крутыми крышами, выложенными коричневой черепицей. Всюду видны приметы постепенного упадка. Бурная жизнь, суета, характерные для Коада, здесь полностью отсутствовали; немногочисленные прохожие вели себя сдержанно, с обезличивающей бесстрастностью. Некоторые облачены в причудливые одеяния, белые льняные куртки, шейные платки, завязанные вычурными узлами и бантами. Другие, явно не обладавшие высоким статусом, носили широкие штаны зеленого или желтовато-коричневого цвета, куртки и блузы блеклых оттенков.

Дордолио привел их к большому ателье, где несколько дюжин мужчин и женщин занимались шитьем одежды. Махнув своим спутникам, рыцарь вошел внутрь. Друзья последовали за ним и остановились в ожидании, пока он энергично втолковывал что-то лысому пожилому владельцу.

Наконец рыцарь подошел к Рейшу.

– Я объяснил, что вам нужно; этот господин подберет одежду из своих запасов, что будет не столь уж обременительно для вашего кошелька.

Появились трое худосочных юношей с вешалками, на которых красовалась готовое платье. Хозяин быстро выбрал подходящие костюмы и разложил их перед друзьями.

– Ну вот, полагаю, уважаемым господам такое как раз подойдет. Если они пожелают переодеться прямо сейчас, у нас имеется специальная комната.

Адам критически осмотрел одежду. Она выглядела несколько вульгарно, цвета – слишком грубыми. Он бросил взгляд на субдирдира; выразительная усмешка Анахо окончательно подкрепила его собственные подозрения. Рейш обратился к Дордолио:

– Ваше одеяние выглядит не столь привлекательно. Не хотите примерить этот костюм?

Рыцарь отпрянул, негодующе подняв брови.

– Меня вполне удовлетворяет моя одежда.

Адам отодвинул предложенные наряды.

– Такое нам не подойдет, – объявил он хозяину. – Принесите каталог или рисунки, по которым вы шьете.

– Как пожелаете, господин.

Рейш с помощью Анахо, с мрачной серьезностью рассматривавшего солидный альбом, стал выбирать подходящий набросок из почти ста цветных рисунков. Наконец он указал на темно-синий костюм консервативного покроя.

– Что скажете?

Дордолио нетерпеливо хмыкнул.

– Подобным образом может одеться богатый садовод на похороны близкого человека.

Рейш выбрал другой рисунок.

– А вот такой?

– Подходит вам еще меньше: неформальное убранство пожилого философа, отдыхающего на своей загородной вилле.

– Понятно... Что ж, – обратился Адам к хозяину, – тогда покажите мне то, что наденет более молодой мыслитель-ученый, обладающий безукоризненным вкусом, если решит посетить город.

Дордолио пренебрежительно фыркнул. Он хотел выразить свое мнение о происходящем, но передумал и повернулся спиной к друзьям. Портной быстро отдал распоряжения помощникам.

Рейш окинул взглядом Анахо.

– Для этого господина приготовьте дорожный костюм представителя высшей знати. – Затем указал на Траза. – Облачение, приличествующее юноше благородного рода.

Тут же появились новые платья, разительно отличавшиеся от тех, которые заказал Дордолио. Друзья переоделись; пока портной подгонял наряды, рыцарь стоял в стороне, молча теребя усы. Наконец он не выдержал:

– Без всякого сомнения, прекрасная одежда. Но пристал ли вам подобный вид? Вы только будете сбивать с толку окружающих, когда станет заметно несоответствие между вашим обликом и поведением.

– Вы ведь не хотите, чтобы мы появились в Сеттре, одетые как клоуны? – ядовито осведомился Анахо. – То, что вы выбрали, наводит на весьма нелестные ассоциации.

– Но разве в этом главное? – воскликнул рыцарь звенящим голосом. – Беглый субдирдир, мальчишка-кочевник, таинственный странник, неизвестно откуда явившийся к нам! Какая нелепость – дурачить добропорядочных людей, обрядившись как знать!

Рейш рассмеялся, Анахо похрустел пальцами, а Траз окинул рыцаря полным бесконечного презрения взглядом. Адам расплатился с хозяином ателье.

– Ну что ж, – пробормотал Дордолио, – а теперь – в аэропорт! Раз вы выбираете самое дорогое и лучшее, наймем воздушный экипаж.

– Не надо торопиться, – заявил Адам. – Вы опять все понимаете превратно. Наверняка существуют другие, не столь разорительные для нас способы добраться до города.

– Разумеется, – презрительно ухмыльнулся Дордолио. – Однако тот, кто надевает одежду знатного лорда, должен вести себя как благородный господин!

– Мы будем скромными вельможами, – спокойно ответил Рейш и обратился к портному: – Как вы обычно добираетесь до Сеттры?

– Меня не особо заботит престиж или мнение окружающих: я пользуюсь обычным маршрутным транспортом.

Адам снова повернулся к Дордолио.

– Если вы собираетесь добираться до Сеттры по воздуху, нам придется сейчас расстаться.

– Что ж, прекрасно; но в таком случае одолжите мне пятьсот цехинов.

Рейш покачал головой.

– Нет.

– Тогда поедем вместе.

По дороге к станции рыцарь несколько смягчился.

– Вы увидите, какое огромное значение придаем мы, яо, непрерывности, постоянству и гармоничному сосуществованию всех атрибутов, присущих явлениям. Вы одеты как уважаемые господа, и ваше поведение непременно придет в соответствие с обликом; обстоятельства сами изменятся так, чтобы воцарилась созвучие и равновесие всех элементов.

На станции Дордолио потребовал место в отделении первого класса; вскоре к платформе подошел массивный транспорт, движущийся по клинообразному бетонному желобу на двух гигантских колесах. Спутники вошли внутрь, устроились на удобных сиденьях, обитых красным плюшем. Содрогнувшись, агрегат с лязгом и грохотом тронулся с места; вскоре за окном поплыли пасторальные пейзажи Кета.

Рейша ставило в тупик устройство машины. Ее моторы – небольшие, но мощные, хитроумно и умело разработаны, но почему она в целом так нелепо сконструирована? Когда транспорт развивал предельную скорость – примерно семьдесят миль в час, – колеса скользили по воздушным «подушечкам», и они ехали так плавно, что иногда движение почти не ощущалось. Но как только натыкались на трещины и выбоины в бетоне, машина дергалась и страшно вибрировала. «Судя по всему, яо – хорошие теоретики, но никуда не годны как практики», – решил Адам.

Так, ежеминутно подскакивая и грохоча, они двигались по сельской местности. Здесь, на тщательно возделанной, ухоженной земле жили еще в глубокой древности; такого уровня цивилизации Рейшу до сих пор не приходилось видеть на Тчаи. Пейзаж был подернут дымкой, придававшей солнечным лучам янтарно-желтый оттенок; тени ложились пятнами непроницаемой черноты. Они мчались сквозь леса, мимо густых зарослей деревьев с черными листьями, проезжали парки и сельские фермы, полуразрушенные каменные стены, деревни, в которых, казалось, пустовала добрая половина домов. Дорога шла в гору. Добравшись до района болот, машина повернула на юг. Мрачный вид: трясины и массивы загнившей воды, глыбы полурассыпавшегося, покрытого плесенью известняка. Хотя Рейш несколько раз замечал силуэты полуразрушенных замков вдалеке, места казались совершенно безлюдными.

– Призрачная страна, обиталище теней, – заметил Дордолио. – Это Ауданские топи – никогда не слышали о них?

– Нет, – признался Рейш.

– Зловещий, пустынный край, как вы, впрочем, сами видите. Здесь прячутся изгнанники и злодеи, иногда забредают даже фунги. С наступлением темноты тут рыщут ночные собаки...

Машина мчалась прочь от Ауданских топей; впереди раскинулась местность чарующей красоты. Повсюду виднелись пруды и ручейки, над водой возвышались могучие деревья с листьями черного, коричневого и красновато-ржавого цвета. На небольших островках стояли высокие здания с изящными фронтонами и изукрашенными балконами.

– Обратите внимание: вот там, на востоке – великолепное поместье на краю чащи, – сказал Дордолио. – Это обитель Золота и Сердолика – дворец моего рода. За деревьями – но, конечно, сейчас вы ничего не видите – Хомейр, пригород Сеттры.

Машина миновала лес; теперь они ехали по равнине. Здесь были рассыпаны редкие усадьбы и фермы, а на горизонте уже вырисовывались купола и высокие шпили Сеттры. Через несколько минут прибыли на станцию. Машина остановилась; пассажиры вышли на перрон. Здесь Дордолио объявил:

– Теперь я должен расстаться с вами. Пройдя Овал, найдете гостиницу «Приют путешественников», где я уже рекомендовал вам остановиться. Я отряжу туда посыльного с суммой, которую вам задолжал. – Он замолчал и откашлялся. – Если каприз судьбы снова сведет нас вместе в следующем цикле – скажем, вам придет в голову весьма неразумная идея познакомиться с лордом Голубого Нефрита, – в наших общих интерфесах сделать вид, что мы незнакомы.

– Не вижу для этого причин, – вежливо заметил Рейш.

Дордолио, прищурившись, оглядел его, затем церемонно поклонился.

– Желаю удачи. – И рыцарь удалился, шагая все быстрее и быстрее.

Рейш повернулся к друзьям.

– Отправляйтесь в «Приют», закажите номера. Я иду во дворец Голубого Нефрита; если повезет, успею туда раньше Дордолио, который, как я заметил, вдруг очень заторопился.

Он подошел к выстроившимся в ряд трехколесным моторным повозкам и влез в первую.

– К дворцу Голубого Нефрита, и как можно быстрее, – приказал он водителю.

Машина стремительно покатилась на юг мимо зданий, выложенных глазурованным кирпичом, с окнами из мутноватого стекла, проехала квартал, застроенный небольшими деревянными коттеджами. Затем показался гигантский открытый рынок – пестрая и яркая картина, характерная для Кета. Повернув, экипаж пересек старинный каменный мост и через ворота в стене въехал на обширную овальную площадь; в окружавших ее лавках не видно ни товаров, ни продавцов, удивленно отметил Рейш. Центральное пространство занимала круглая платформа, к которой вела небольшая лестница; позади располагались сиденья для зрителей. На краю возвышалась странная треугольная конструкция, наводившая на неприятные мысли.

– Что это такое? – спросил Адам водителя.

Тот окинул его удивленным взглядом.

– Разве вы не видите? Большой круг, место Трагического откровения! Вы что, впервые в Сеттре?

– Да.

Водитель сверился с желтым календариком-расписанием.

– Так... Следующая церемония назначена на послезавтра: девятнадцатикратный грешник откроет присутствующим всю глубину своего отчаяния. Подумать только, целых девятнадцать! Такого еще не было с тех пор, как Вис, лорд Агатового кристалла, стал двадцатидвухкратным.

– Вы хотите сказать, что он убил девятнадцать человек?

– Ну да, конечно! Правда, четверо из них дети, но все же в наши дни, когда люди всегда настороже, опасаясь охваченных «авайле», это немало! Ни один из горожан не пропустит церемонии искупления! Если еще не уедете, обязательно придите туда: ничто так не очищает душу!

– Да, вероятно... Далеко до дворца Голубого Нефрита?

– Проедем Далмер, и считайте, мы уже там.

– Я тороплюсь, – сказал Рейш, – пожалуйста, побыстрее.

– Как прикажете, господин. Но если я куда-нибудь врежусь или кого-нибудь покалечу, меня охватит невероятный стыд, я забуду о покое, а мне вовсе не хочется жить с подобным бременем на душе!

– Да, конечно.

Небольшая, верткая машина промчалась вдоль бульвара, то и дело огибая выбоины. Гигантские черные деревья, окутанные коричневой или оранжево-зеленой листвой, громоздились впереди; и справа и слева, окруженные садами, виднелись роскошные дворцы, поражавшие необычной архитектурой.

Водитель махнул рукой.

– Впереди на вершине холма – дворец Голубого Нефрита. К какому подъезду вас доставить, господин? – Он оценивающе посмотрел на Рейша.

– К парадному, конечно, к какому же еще?

– Как прикажете, ваше могущество! Однако обычно те, кто направляется через парадный вход, не подъезжают сюда на трехколесных повозках...

Экипаж прокатил по дорожке и замер у входа. Расплатившись с шофером, Адам вышел и ступил на шелковую ткань, которую челядь, услужливо кланяясь, расстелила перед ним. Он быстрым шагом прошел во дворец сквозь высокую арку и оказался в комнате, где вместо стен были огромные зеркала. Сверкая, словно сгустки света, издавая мелодичный звон, с потолка на серебряных цепочках спускались тысячи хрустальных подвесок. Мажордом, облаченный в бархатную ливрею желтовато-коричневого оттенка, склонился перед гостем в глубоком поклоне.

– Ваше могущество, чувствуйте себя как дома. Желаете отдохнуть или подкрепить силы каким-либо напитком? Лорд Кизант, разумеется, с нетерпением ожидает момента, когда ему будет предоставлена честь лично приветствовать вашу милость.

– Проведи меня к нему немедленно. Меня зовут Адам Рейш.

– Лордом каких областей является ваше могущество?

– Передайте лорду Кизанту, что у меня важные новости.

Мажордом неуверенно посмотрел на Адама; на его лице одно выражение сменялось другим, отражая внутреннее смятение. Рейш осознал, что уже в самом начале своего визита нарушил массу предписаний придворного этикета. «Не важно, – подумал он. – Лорду Голубого Нефрита придется в данном случае махнуть рукой на условности».

Мажордом, уже без прежней раболепной услужливости, жестом пригласил посетителя следовать за ним.

– Прошу вас.

Адама отвели в небольшой внутренний двор, посреди которого негромко шелестел миниатюрный искусственный водопад какой-то светящейся зеленой жидкости.

Спустя несколько минут появился молодой человек в зеленых панталонах и элегантном камзоле. Его лицо было таким бледным, словно он никогда не видел солнца; взгляд казался задумчивым и печальным; из-под широкой четырехугольной шелковой шапочки светло-зеленого цвета выбивались пряди густых черных волос. Он выделялся броской, почти неестественной красотой; каким-то образом ему удавалось выглядеть изящно беззаботным и в то же время серьезным и жестким. Он со скептическим любопытством оглядел Рейша и сухо произнес:

– Вы утверждаете, что владеете информацией, которая заинтересует лорда Голубого Нефрита?

– Да. Вы и есть лорд Кизант?

– Я секретарь его могущества. Вы можете доверить свои сведения мне.

– Я хочу рассказать лорду, что случилось с его пропавшей дочерью. Я желаю лично поговорить с его могуществом.

Секретарь странно засеменил ногами и испарился. Затем снова появился в саду.

– Ваше имя?

– Адам Рейш.

– Прошу вас следовать за мной.

Он провел Адама в комнату, освещенную дюжиной светильников призматической формы, стены которой были обшиты панелями, окрашенными в темно-бронзовый цвет. В дальнем углу стоял, нахмурившись, невысокий человек, облаченный в причудливый наряд из черного и пурпурного шелка. У него было круглое лицо, спутанные темные волосы и широко расставленные черные глаза. Незнакомец избегал смотреть прямо на присутствующих и искоса оглядывал их. «Такое лицо говорит о подозрительном, недоверчивом характере», – подумал Рейш. Человек, плотно сжав губы, окинул его взглядом.

– Лорд Кизант, – объявил секретарь. – Представляю вам господина Адама Рейша, статус и происхождение неизвестны, который, проезжая мимо ваших владений, был рад застать здесь вашу милость.

Воцарилась напряженная тишина. Сообразив, что от него ожидают какой-то формальной приветственной фразы, Рейш сказал:

– Я, разумеется, счастлив увидеть лорда Кизанта. Я только что прибыл сюда из Котана.

Губы Кизанта сжались еще плотнее, и Адам сообразил, что снова допустил непозволительную бестактность.

– Вот как? – резко произнес лорд Голубого Нефрита. – У вас есть известия о леди Шар Зарин? – Это было придворное имя Цветка Кета.

Адам ответил таким же холодным тоном:

– Да. Я могу детально описать вам все, что с ней произошло, а также обстоятельства, приведшие к злополучной кончине леди.

Лорд поднял глаза к потолку.

– Судя по всему, вы надеетесь получить вознаграждение?

В комнату вошел мажордом; он прошептал что-то секретарю, а тот в свою очередь вполголоса сообщил новости своему господину.

– Любопытное стечение обстоятельств! – объявил Кизант. – Один из людей дома Золота и Сердолика, некий Дордолио, явился, дабы в свою очередь заявить права на вознаграждение.

– Прогоните его, – сказал Рейш. – Как вы сами сможете убедиться, он почти ничего не знает.

– Моя дочь мертва?

– Увы, да. Она бросилась в море и утонула после того, как у нее произошел психический срыв.

Лорд Кизант еще выше поднял брови.

– Ее охватило «авайле»?

– Да, очевидно.

– Где и когда?

– На борту корабля «Варгаз» три недели назад, на полпути сюда.

Кизант опустился в кресло. Рейш напрасно ожидал приглашения сесть; он подумал, что не стоит делать этого без разрешения. Наконец лорд Голубого Нефрита бесцветным голосом произнес:

– Судя по всему, она перенесла страшное унижение.

– Тут я ничего не могу сказать. Я помог вашей дочери спастись от жриц Тайного женского культа, после чего она находилась под моей охраной и покровительством. Леди Шар Зарин очень хотела вернуться в Кет и убеждала меня отправиться вместе с ней, заверив, что здесь я могу рассчитывать на гостеприимный прием и вашу благодарность. Но, как только мы отправились в путь, она стала мрачной и замкнутой; когда мы пересекали океан Драсчад, как я уже говорил, леди бросилась за борт и погибла.

Пока Адам говорил, на лице Кизанта отразилось множество различных эмоций.

– И теперь, – произнес он ледяным тоном, – после того, как моя дочь умерла при обстоятельствах, о которых я даже боюсь подумать, вы спешите к ее отцу, чтобы заявить о своем праве на награду!

Рейш ответил также холодно:

– Я не знал и сейчас ничего не знаю о том, что вы называете «наградой». Я приехал в Кет по различным делам, наименее важным из которых было нанесение вам визита. Вижу, что здесь не считают необходимым следовать элементарным нормам вежливости, принятым в цивилизованном мире, и поэтому вынужден немедленно уйти. – Адам коротко поклонился и направился к двери. Стоя на пороге, он повернулся и добавил: – Если пожелаете узнать еще что-либо относительно вашей дочери, расспросите Дордолио, которого мы подобрали в Коаде.

Рейш покинул комнату. До него донеслись слова лорда, произнесенные вполголоса:

– Вы очень странный субъект, Адам Рейш.

В холле его ожидал мажордом, на сей раз продемонстрировавший лишь слабое подобие улыбки. Он махнул в сторону плохо освещенного прохода, выкрашенного в красный и синий цвета.

– Сюда, господин.

Рейш не стал его слушать. Пройдя гигантское фойе, он покинул дворец через парадный вход.