Текст книги "Мадина"

Автор книги: Доухан Балаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц)

      Спустя некоторое время девки спокойно сидели, слушая музыку. Поняв, что зрелища, достойного внимания, больше не предвидится, Сер. покинул их. Оставшись одни, подруги завели обычный разговор. Мад. с тайным волнением слушала Нат, уже в который раз выдававшую характеристику Ибрагиму, пристрастно комментируя то его внешность, то характер и поступки. Снисходительно поглядывая на подругу, она изображала полное равнодушие ко всему этому. Но Нат. трудно было провести. Она достаточно изучила натуру подруги, а потому безошибочно чувствовала ее истинную реакцию и еще больше изощрялась в красноречии, строя смелые, подчас фантастические планы относительно ее будущего. Здесь было все, вплоть до заграничных путешествий и сценической славы. Словом, все то, о чем Мад. даже мечтать не смела. Она сознавала всю иллюзорность подобных мечтаний, но это не мешало ей наслаждаться их упоительной сладостью. После очередного, не совсем скромного прогноза подруги Мад. затрясла ее: – Да перестанешь наконец? ! Не иначе адвокатом к нему нанялась. За какое вознаграждение, если не секрет? – Дождешься от вас вознаграждения– как же! – засмеялась Нат, и, вспомнив сцену в кабинете декана, добавила: – Да за то же самое, за которое к тебе сегодня нанялась, когда к тому губошлепу ходили. – О– ой, не напоминай, – поморщилась Мад. – Ага, не нравится? ! – опять засмеялась Нат, тормоша ее и затевая веселую возню. Как всегда побежденной оказалась Мад. Нат. звонко чмокнула ее в щеку прежде чем отпустить. – Ну сколько можно говорить: не давай волю рукам. Ты же знаешь, что я не переношу щекотку. Вот задохнусь как– нибудь– будешь знать! . . Но Нат. в ответ на этот привычный выговор лишь звонко смеялась, мотая головой от избытка чувств. Она придвинулась к Мад. совсем близко, обняла за плечи. – Какая ты сейчас красивая! А глазищи как сверкают! Ох, и повезло же твоему Ибрашке. . – Но, спохватившись, тут же поправилась: – И ничего не повезло! Связался на свою голову с этой монастырской недотрогой.

      Ну, Мад, будь ты с ним поласковей– чего тебе стоит? Ну что страшного, если вместе сходите куда– нибудь? Да если хочешь знать, когда любят друг друга, даже целоваться не стыдно. – С ума сошла! На что ты меня толкаешь? – ужаснулась Мад, краснея от одной этой мысли, казавшейся ей преступной. – Фи– и! Поду– умаешь. – Ну что ты! . . У нас же вообще и не целуются, – сказала Мад, по наивности своей абсолютно убежденная, что так оно и есть на самом деле. – Как, совсем? С чего ты взяла? – Знаю. Я никогда не видела, чтобы. . Даже поженившиеся. А ты разве видела? Но не обязательно же видеть, – резонно заявила Нат. и пренебрежительно прибавила: – А что тут такого? Меня вот Валерка поцеловал. – Вот те раз! . . Почему скрывала? А еще говорила: "Больше товарищ. . "– протянула Мад. уличающим тоном. – Кто больше товарищ, тот целоваться не полезет. – Стоило этим хвастать! – выразительно фыркнула Нат. – Ткнулся разочек в щеку, как телок– вот и весь поцелуй. То ли дело– как в кино! – нарочно продолжала она, видя какое впечатление производит этот разговор и желая еще больше ошеломить подругу.

      Поначалу Мад. чувствовала себя сиротливо в чужой группе, среди незнакомых студентов, сознавая в душе их бесспорное превосходство над собой: ведь они были уже на 2курсе. В ее представлении одно это было большим преимуществом. Но вскоре, благодаря общей работе и свойственной юности общительности, она сблизилась с некоторыми из них и перестала чув– ть себя непрошеной гостьей. Работали они по уборке территории и помещений лаборатории, в которой летом был проведен капитальный ремонт. Вся работа и заключалась в ликвидации нежелательных последствий ремонта. В корпусе была проведена кое– какая перестройка, и вот теперь по всей территории и в помещениях, там и сям, валялись груды строительного мусора, остатки стройматериалов, в основном состоявшие из битого кирпича и затвердевшего раствора, лежавшего бесформенными комьями. Ребята, которых в группе было 12чел– к– почти половина, – занимались вывозом мусора. А дев– кам предстояло навести чистоту в помещениях. Это оказалось делом далеко не простым. Двери, окна, полы– все было беспощадно заляпано раствором и известью, давно засохшими и потому оч. плохо поддававшимися усилиям дев– ек, у которых к тому же было на "вооружении"лишь несколько скребков на всех, да тряпки и веники. Мад. все время работала с 2дев– ми– Светой и Анжелой. В первые же дни, поняв, видимо, ее состояние и сочувствуя, они сами подошли к ней, заговорили. С тех пор они всюду держались вместе. Работой студентов руководил молодой лаборант. Все его руководство заключалось в том, что по утрам проводил проверку и когда после неизменной раскачки ребята принимались за дело, уходил куда– то. Правда, в течение дня он наведывался несколько раз, чтобы убедиться, что работа идет. Некоторые из ребят, пользуясь тем, что большую часть времени предоставлены самим себе, работали с прохладцей, частенько устраивая продолжительные паузы. И тогда под несмолкавшую весь день музыку начинали танцевать, дурачиться, постепенно вовлекая других. Мад. в этом участия не принимала, оставалась всегда зрительницей.

      Инициаторами таких увеселительных паиз неизменно были трое ребят и 2девки, державшиеся в группе особняком. Мад. мысленно окрестила их "кучкой аристократов". Они выделялись сверхмодным обличием и своим вызывающим поведением и манерами демонстрировали собственное превосходство над всеми остальными. Появление руководителя во время"разминки"ничуть не смущало их, и ему не сразу удавалось урезонить их, заставить работать. Признанным лидером, предводителем этой"кучки"был Эльбрус, невысокий смуглый парень, всегда одетый по последнему крику моды, с какой– то особенной, расхлябанной походкой. Это он каждый день приносил магнитофон и кассеты с ультрасовременными записями. К работе он относился с откровенным презрением и только в крайних случаях делал вид, что работает: то кончиком лопаты кидал из кучи мусор на носилки, то лениво перекидывал с места на место кирпичи. Но и это продолжалось только во время присутствия руководителя. Остальные члены его компании во всем старались подражать ему. Возмутительнее всего было то, что они не только не работали сами, но и мешали остальным: поднимали на смех добросовестно работающих, подначивали, изощрялись в шутках, которые далеко не всегда были безобидными. Кое с кем из девушек вели себя развязно. Мадину не столько шокировали вольности, которые ими нередко допускались по отношению к некоторым дев– ам, сколько то, что те принимали их благосклонно, даже не пытаясь пресечь. Она в душе презирала этих дев– ек и старалась не обращать на них внимания, чтобы не видеть сцены, которые воспринимала как оскорбление женского достоинства вообще. Больше всех ей был неприятен Эльбрус. А после одного случая она просто возненавидела его. В тот день девки чистили окна. Вооружившись острыми щепками, Мад. с Анжелой соскабливали слой извести со стекол и рам. Над соседним окном трудились Лариса и Ада– девки из компании Эльбруса. Сам он, дымя сигаретой, слонялся без дела и под одобрительный хохот дружков, ходивших за ним свитой, время от времени отпускал язвительные шуточки по поводу работающих. Виталий– комсорг группы, на которого была возложена обязанность старшего, – вместе с ребятами выгребал мусор.

      – Брось валять дурака, принимайся за работу, – попытался он призвать к порядку Эльбруса. Тот вызывающе остановился перед ним и стоял, засунув руку глубоко в карман и покачиваясь взад– вперед на своих кривоватых, широко расставленных ногах. – Вкалывайте, вкалывайте, пат– ри– оты! Вам за это орден повесят, – сплюнул сквозь стиснутые зубы под ноги Виталию. Виталий медленно выпрямился: – А ну бери сейчас же лопату! Барин нашелся. Задетый его тоном Эл, перекатывая из угла в угол рта сигарету, с убийственным презрением процедил: – Ты– ы! . . Оставь меня в покое, не то плохо будет. Сам надрывайся, если охота. От меня не дождешься. – А чем ты лучше? Почему это другие за тебя должны работать? – сверкнул глазами Вит. – Да на меня всю жизнь такие, как ты, работают! Вит, сжав кулаки, со зловещей медлительностью двинулся на Эл. Желваки заходили у него под бледной кожей. С ненавистью глядя в наглые его глаза, гневно выдавил: – Ты, подонок! Плевать мне на то, что сынок министра! Пусть с тобой– недоноском своим– дома носятся, как с писаной торбой, а здесь ты будешь работать как все! – Ах ты. . . – Эл. грязно выругался. – А ну заставь, попробуй! . . Вит. бросился на него с кулаками, но ребята вовремя удержали. – Не связывайся ты с ним. Не стоит руки марать. . Вит. не переставал вырываться и, тяжело дыша, не сводил ненавидящего взгляда с Эльбруса, который, ухмыляясь, стоял все в той же позе, всем своим видом выражая полное презрение. Ребята, оттеснив Виталия назад, придвинулись к Эльбрусу стеной. – Так ты будешь работать? – угрожающе спросил один из них, вплотную подступая к нему. Это был Костя. Обычно спокойный, невозмутимый, в ту мин. он был неузнаваем. Эл. попятился от его горящего гневом взгляда. На лице застыла прежняя ухмылка, но мелкое подрагивание уголков губ выдавало его. Да, ему теперь явно было не по себе. Даже закадычные дружки отступили подальше, и он остался один перед плотной, враждебно настроенной стеной ребят.

      девки, почувствовав назревающую нешуточную драку, бросили работу, встревоженно сгрудились. Некоторые из них со своих мест попытались урезонить ребят. Одна Света отважилась подойти ближе, вмешаться. – Да оставьте его в покое! Что вы к нему привязались, в самом деле. . Горбатого могила исправит. Эл. посмотрел на нее, отступил назад. Но Костя опять приблизился к нему вплотную и зло начал говорить по– осетински. Мад. не понимала ни слова, но полыхающие гневом черные глаза Кости и его грозный тон говорили сами за себя. – Может, переведешь? – попросила она Анжелу. – А– а, ругает, – отмахнулась та, не желая вдаваться в подробности. – И сама догадываюсь, что не хвалит. Просто хотелось узнать, отчего он так сдрейфил. Эл. теперь, как– то сразу обмякнув, стоял со скучающим видом, все еще держа руки в карманах и выло огрызаясь. Брезгливо кривя рот, он выдавил: – Черт с вами. . Раз без меня не можете справиться, поработаю. – И, взяв лопату, принялся размашисто швырять мусор на носилки, поднимая облака пыли. девки облегченно вздохнули: – Пронесло. Костя недобро взглянул на него: – Брось пылить. – Ах, вам опять не нравится? – окрысился Эл. – Не пыли, работай как все. – А я, как все, не могу! Я лучше пойду дев– ам помогать. Бросив лопату, Эл. направился к дев– ам. Костя сделал порывистое движение в его сторону, но, выразительно сплюнув, махнул рукой. Эл. вразвалочку подошел к окну, с которым возились Лариса и Ада. Лар, стоя на подоконнике, вытирала тряпкой стекло. Он уселся рядом. – Ну, чем вам помочь? – Вот с косяка известь соскобли, если горишь желанием, – игриво взглянула на него сверху вниз Лар. – Горю. . . желанием. . только не таким, – попыхивая сигаретой, ответил, оставаясь сидеть. Он некоторое время наблюдал за ребятами, с откровенным осуждением глядя на своих дружков, работающих теперь вместе со всеми, но от обычных своих подковырок воздерживался. Задевало за живое то, что ребята как будто совсем забыли о его существовании. Его, привыкшего быть всегда в центре внимания, не замечают! Он обвел присутствующих неприязненным взглядом. Не мог им простить, что стали сегодня свидетелями его поражения.

      "Вот и эта. . . смотрит свысока! "– зло покосился на стройные ноги Ларисы. В след. секунду Лариса, пронзительно визжа, скатилась с подоконника и набросилась на Эльбруса, который, заслоняясь от ее тумаков, хохотал. Игривое выражение на ее лицо исключало первоначально мелькнувшую у всех мысль о том, что случилось неладное, и все присутствующие, так и не поняв, что же с ней произошло, продолжили свое занятие. Мад. молча наблюдала, как Эл. и Лар. со смехом гоняются друг за другом. Она уже хотела было отвернуться, но взгляд невольно задержался на лице Ады, стоявшей возле. Прислонившись спиной к простенку между окнами, Ада нездорово горящими глазами напряженно следила за расходившейся в веселье парой. Мад. легонько толкнула локтем Анжелу, и показав глазами на Аду, озадаченно пожала плечами. Анж. с трудом превозмогая смех, прошептала, склонившись к самому уху Мад: – Да ведь они обе вокруг него, как кошки, увиваются. Теперь Мад. с новым интересом наблюдала за происходящим, время от времени поглядывая на лицо Ады, как экран отражавшее целую гамму противоречивых чувств, бушевавших в ее груди. Мад. с возмущением смотрела на Ларису, спокойно реагирующую на весьма неделикатные жесты Эльбруса. Вырвавшись, Лар. вновь мелкими перебежками устремилась вперед, смеясь и строя без особой прыти догоняющему Эл. кокетливые гримасы. Но вдруг он рванулся вперед, сделал какое– то неуловимое движение. В ту же секунду Лар. с размаху полетела на кучу мусора и растянулась на ней в безобразной позе. Мад. вскрикнула. Анж, удивленная неподдельным испугом, отразившимся в ее расширившихся глазах, тронула ее за плечо: – Эй, ты что ее пожалела? . . – И мстительно, с нажимом: – Да так ей, дряни, и надо! Мад. с трудом разжала губы: – Он. . . он ей подножку поставил. – Да ну? Вокруг Лар. собрались девки, помогли подняться. Она, постанывая, отряхивала платье. Видно было, что не на шутку ушиблась, но и в эту минуту ее больше заботил собственный внешний вид. Она, через силу выпрямляя ушибленное колено, поспешно приводила в порядок платье и волосы.

      – Вот. . . Из– за тебя все, – взглянула на Эл. Тот только посмеивался: – Под ноги надо смотреть! Кто виноват, если ты споткнулась? Не я же здесь этих кирпичей накидал. Не найдя в его взгляде ни тени сочувствия, Лар. обиженно отвернулась. Мад, все еще стоявшая на прежнем месте, видела, что Ада теперь с откровенным злорадством наблюдает за соперницей. В душе ее шевельнулась жалость к Лар, которую еще мин. назад презирала. Она подошла к ней, сочувственно заглянула в глаза: – И вовсе ты не споткнулась! Это он тебе подножку поставил. Лар. растерянно оглянулась на Эл. Но тот никак не ответил на ее немой вопрос, а, раскачиваясь, медленно пошел на Мад. – Это еще кто тут пищит? – процедил, в своей привычной брезгливой гримасе кривя рот. – А– а, это ты здесь голос подаешь, ингушка? Ишь ты! . . Сказано это было с таким убийственным презрением, что уже сама интонация глубоко оскорбила Мад, разбудила в ней злобу. Смело глядя в его противные наглые глаза, она звенящим голосом выговорила: – Я все видела! Это ты, ты пост. ей подножку, а теперь трусливо отпираешься. Нахал! – Ого! . . Оказывается, у тя и голос прорезался? ! Эл. остановился напротив и окидывал ее с ног до головы высокомерным взглядом. Ребята подошли ближе, готовые в любую мин. вмешаться. Но Мад. не потребовалась помощь. Она почувствовала небывалую решимость и не сводила своего ненавидящего взгляда. Эл, держа руки в карманах, все смотрел на нее, кривя губы в пошлой ухмылке. Мад. уловила что– то новое, вдруг мелькнувшее в его взгляде, но разобраться в происшедшей перемене помешало то, что все ее внимание было сосредоточено на этой отвратительной ухмылке. Однако она интуитивно поняла, что из этого поединка взглядов вышла победительницей. В след. минуту, неожиданно для всех, Эл, не говоря ни слова, отвернулся и вышел прочь, на ходу захватив стоявший на подоконнике магнитофон. – Вот молодчина! Правильно ты его, – Анж. взяла Мад. под руку. Мад. с молчаливой благодарностью оперлась на нее, ибо как раз теперь почувствовала противную нервную дрожь где– то внутри. – Смотри– ка, а ты смелая. Утерла нос этому хлюсту– сказал Костя.

      Мад. промолчала. "Сама знаю, какая я смелая. До сих пор поджилки трясутся. . "Она старалась унять отвратительную мелкую дрожь в коленках. Азартно принялась за работу, чтобы поскорее заглушить неприятный осадок, оставшийся на душе. – Так говоришь, в самом деле он ее подсек? Тебе не показалось? – подошла Света. – Нет, не показалось. – Вот кобель поганый, втихаря подличает. – А она что, лучше? – вступилась Анж. – Да у нее ни капли гордости! Как она– то ведет себя. . Презираю таких, которые сами на шею вешаются. – Кто ж их любит– поддержала Мад. – Таких разве можно любить? Над ними все только смеются. Вот этот. . тоже уже не знал, как от нее отделаться– вот и. . – А она еще сомневается, что это он. – Анж. искоса поглядывала на Лар. которая все прихорашивалась перед зеркальцем, собираясь уходить. – Может и не сомневается. Таким хоть плюнь в глаза– все божья роса. – Света тихонько пропела: Вам возвращая ваш портрет, Я о любви вас не молю. В моем письме упрека нет, Я вас по– прежнему люблю. . . – Без музыки все же скучно. – Тащить сюда не хочется, а то принесла бы гармошку– сказала Анж. – Гармошка– не то, – отмахнулась Света. – То ли дело"маг"– включи и балдей сколько влезет. Подошли Виталий и Костя. – Кто тут сожалеет о "маге"? Завтра же он у нас будет, – пообещал Кос. Вит. начальственным тоном сказал: – А вы почему втроем работаете? Кто позволил? – Ой– ой, начальничек выискался! Нам, может, так нравится, – насмешливо пропела Анж, отлично понимая, что ему просто хочется поболтать. – Нельзя. Вон все по двое на окно– нарочно строго ответил Вит. – Зато у нас полный интернационал! – задорно вскинула голову Света, обнимая за плечи Анж. и Мад. – Ты же чел– к политически подкованный– неужто не в состоянии понять и оценить бесспорное преимущество такого содружества? – Какое там еще преимущество! Вы же, небось, не столько работаете, сколько сплетничаете. – Да как ты смеешь? ! Да мы уже 2– ое окно чистим, а другие вон никак с одним не справятся! – Света, подбоченясь, пошла на Виталия.

      Воинственный вид, с каким невысокая щупленькая Света надвигалась на длинного плечистого Виталия, рассмешил всех. Вит. поднял руки: – Сдаюсь, ваша взяла. – И уже покровительственно: – Разрешаю вашей троице отныне работать вместе. Правда, история показала, что человечеству до сих пор тройственные союзы только вредили. Надеюсь, вас историки не отнесут к числу таковых. – О– ой, полно умничать– то! В истории и мы кое– что кумекаем. Как твоя умная голова додумалась сравнивать нас с проклятым Гитлером и его союзниками? Разве мы похожи на тех отпетых подонков? – возмутилась Света и тут же, без всякого перехода, прибавила с шутливым поклоном: – А за разрешение вам спасибочки и нижайший поклон. – А ты почему все молчишь? Ты его не бойся. Если что– скажи мне. – Кос. ободряюще улыбнулся притихшей в задумчивости Мадине. – Я и не боюсь вовсе. "Да– а, не боюсь. . – подумала невесело. – А вдруг подстроит какую– нибудь пакость. Я его тогда, кретина, кирпичом по башке трахну! "В воображении Мадины возникла соответствующая сцена, и до того явственно, что она невольно пошарила вокруг глазами в поисках подходящего предмета для защиты. И лишь облюбовав большой кусок кирпича, успокоилась, внутренне рассмеявшись над собой. – Ты чему это разулыбалась? – заметила блуждающую на ее губах улыбку Света. – Да так. . Представила, с каким бы наслаждением я приласкала этого стилягу вон тем кирпичиком. девки дружно рассмеялись. Вит. и Кос. отошли, и они опять были втроем. – Он же от твоей ласки потом и не встанет– сказала Света. Анж. весело подмигнула: – Смотри– ка! С виду тихоня, а буйная кровь предков в ней так и кипит. – Или я не их достойная дочь? ! – Мад, зажав в руке воображаемый кинжал, гордо вскинула голову, принимая воинственную позу, вызвавшую смех.

      И в самом деле трудно было не рассмеяться, глядя на эту совсем юную, кажущуюся такой хрупкой в своем просторном рабочем халате дев– ку, воинственно сжимающую щепку вместо кинжала, с большими глазами, светящимися из– под густых, припорошенных известковой пылью ресниц и бровей неподдельной отвагой и решимостью. Эл. появился через день. Первое время Мад. испытывала настороженность, ожидая, что он позволит себе какой– нибудь выпад против нее. Но опасения ее не подтвердились. Эл. держался так, словно ничего и не произошло, и как будто вовсе не замечал ее. Это успокаивало. Вел он себя, как всегда, вызывающе, но, уже не встречая прежней поддержки со стороны приятелей, был сдержаннее в выходках и высказываниях. Свойственная ему мания собственного превосходства и величия не давала, видимо, покоя, и он отчасти находил ей удовлетворение в отношениях с Ларисой и Адой. Он, покуривая, развязно шутил, пуская дым им в лицо. А те с обожанием смотрели на него, и каждая старалась заслужить его большую благосклонность. Остальные девки изредка окатывали их ледяными взглядами. Но такое отношение однокурсниц, их откровенное неодобрение не больно трогало компанию. Во всяком случае, внешне они выказывали полнейшее пренебрежение общественным мнением. Мад. была в недоумении. В ее голове не укладывалось поведение этих дев– ек. "Вот ведь дешевки. Неужели не видят, что это ничтожество их и в грош не ставит? . . "Она поделилась своими мыслями с подругами. – Верно говоришь, дешевки. Только вот клюют на довольно дорогие удовольствия, – тихо начала Света. – Он на папашиной машине их раскатывает, пикники всякие устраивает за городом или в горах вместе с такими, как сам. Да в ресторан частенько водит всей шайкой. Этот– то шик и застит им глаза, дурам. – А учится он как? – Уч? . . – Анж. со Светой переглянулись и засмеялись. – Уч. так же, как и работает. Почти ни один экзамен не сдал с 1– го захода. Весь год за собой "хвосты"волочил и до сих пор задолженности имеет. – Да как же он поступил– то, если настолько тупой? Ведь конкурс вон какой. . .

      Анж. посмотрела на нее как на неразумное дитя. – А то, что у него пахан министр, тебе ни о чем не говорит? Чихать он хотел на твой конкурс. Ему, небось, одного кон– фи– ден– ци– аль– но– го, – по слогам произнесла она непривычное слово, – звонка было вполне достаточно, чтобы его бесценное чадо зачислили. – Да ну– у. . . – Вот те и "ну– у". Сама видишь: он уже на 2курсе, а что туп, как дуб, можешь верить нам на слово. – Но Костя ведь тоже сын большого начальника. – Так то Костя! Дело ведь не в том, какой пост занимает папаша, а в том– какой он чел– к. А Брус точно по протекции к нам попал, – презрительно назвала Анж. Эльбруса по прозвищу. Мадине не верилось, однако слова Анж. смутили душу, вызвали противоречивые мысли, и тот факт, что Эл, несмотря ни на что, является студентом, да еще ведет себя в группе как князек, возмущал ее неискушенный ум и упорно, настойчиво заставлял верить в сомнительные слухи. Она украдкой следила за Эл. "Сразу видно, что отец– большая "шишка". Ни в чем не нуждается. Вон какой прифранченный на работу явился", – подумала неприязненно, глядя, как он "подфутболивает"сухие комья раствора, ничуть не заботясь о судьбе своих модных импортных туфель. Фирменные "стильные"брюки его были выпачканы кирпичной пылью и известью, но его это, видно, нимало не беспокоило– он, не выбирая место, садился где попало. Вот и теперь уселся на грязный подоконник и принялся за магнитофон, заправил его новой кассетой и тут же задергался в такт музыке. Костин старенький маг. который он принес вчера, как и обещал, еще утром вышел из строя и стоял на дальнем подоконнике безжизненным ящиком. Эл. выскочил на середину: – Попляшем, братва! . . Но ребята не спешили принимать приглашение. Какое– то время с ним танцевала лишь его "свита". Мад. брезгливо смотрела на танцующих. Конвульсивные дергания их тел, вульгарно вихляющих и трясущих бедрами, вызывали отвращение. – Тьфу, смотреть противно– отвернулась она. – А ты не смотри, а танцуй. Музыка– мировая. – Света пританцовывала на месте. Музыка явно не оставляла ее равнодушной, и она все же поддалась искушению. Постепенно большинство последовало ее примеру.

      Мад. и Анжела, сидя на подоконнике, наблюдали. – Пошли, что ли? – не удержалась от соблазна Анж. – Да я не танцую. И умела бы– не пошла под его музыку, – поморщилась Мад. – Глупости! Записи– то у него– что надо! – справедливости ради возразила Анж, однако осталась на месте. Подошел Виталий: – Почему не танцуете? – Не хотим. – Оно и видно! То– то ноги твои ходуном ходят. – Так это у меня просто от недуга, – засмеялась Анж. – От какого такого"недуга"? – передразнил Вит. – Я тремором конечностей страдаю, – притворно вздохнула Анж, продолжая по– прежнему трясти в такт музыке свешенными с подоконника ногами. Вит. понимающе усмехнулся, солидно покачал головой: – Тогда дело другое, тогда с вами все ясно. Однако насколько позволяют судить мои познания в медицине– у вас в таком случае должны и руки трястись. – А мой тремор избирательно действует, по обстоятельствам. – Сразу видно, что у вас в семьях медики, – сказала Мад. – Именно поэтому и знаю, что активный отдых повышает рабочий тонус, а посему, в интересах повышения производительности труда и как лицо, ответственное за таковую, предлагаю вам малость поразмяться, – назидательно произнес Вит, жестом приглашая дев– ек. – Ох, как длинно и официально– улыбнулась Мад. – Хотя мои познания в медицине куда скромнее ваших, смею заверить, что свежий воздух для нас не менее важен. Пойдем лучше прогуляемся, – предложила Анж.

      Тут только Вит. обратил внимание на пыль, поднятую танцующими и висящую в помещении чуть не до самого потолка. Несколько секунд он молча созерцал эту картину, потом с видом мальчишки, решившего созорничать, сунул в рот пальцы и пронзительно свистнул. Вошедшие в экстаз танцоры вразнобой остановились в замешательстве и удивленно воззрились на него, а он картинным жестом трибуна вскинул руку, призывая всех к вниманию. – Достойнейшему обществу предлагается покинуть на время сей храм! Место сбора– у"царь– пушки". Программа высочайшего собрания будет объявлена дополнительно! Вит. первым двинулся к выходу. Ребята шумной гурьбой последовали за ним, догадываясь, что их вожак и заводила опять придумал какое– то развлечение. Эл, помедлив, нехотя тронулся следом. Ему претило повиновение чужой воле, тем более воле Вит, но любопытство и нежелание оставаться в меньшинстве взяли верх. Он шел вразвалочку в своем обычном окружении, держась на некотором расстоянии от основной группы. Метрах в трехстах от здания, в стороне от дороги лежали 3огромные железобетонные трубы: две рядом, параллельно друг другу, а 3– ья сверху, поперек, прямо посредине первых двух, причем один ее конец был приподнят. Если смотреть со стороны дороги, эта композиция из труб почти метрового диаметра напоминала силуэт гигантской пушки. Вряд ли комбинация эта была случайностью, скорее всего она явилась плодом веселой фантазии строителей, для какой– то одним из известной надобности доставивших сюда трубы. "Царь– пушкой"она была окрещена в первый же день с легкой руки Кости, заметившего это сооружение еще из окна автобуса. Неподалеку от нее, на пологом пригорке, сплошь поросшем густой, хотя уже по– осеннему пожухлой травой, и расположились, каждый по своему усмотрению.

      Эл. и тут остался верен себе. Он влез на "царь– пушку" и сидел на ней верхом, окидывая окрестности победным взглядом– взглядом властелина. Света и Мад. сидели рядом, привалившись друг к другу плечами. Стоял ясный нежаркий осенний день. Небо было чистое, и лишь над зубчатой грядой гор, тянувшейся справа вдоль всего горизонта, виднелись кое– где рваные белесые клочья облаков. Мад. сидела лицом к горам, полной грудью вдыхая свежий воздух и с удовольствием ощущая на своем лице слабый ветерок. Тишину нарушал лишь доносившийся изредка отдаленный шум машин, проезжавших по дороге, да все еще не замолкавший магнитофон Эльбруса, правда, звучавший здесь, на просторе, несколько приглушенно. Переждав, пока все расположатся, Вит, предусмотрительно занявший место в центре, с церемонной вежливостью сказал: – Товарищи! Разрешите огласить предлагаемую вашему вниманию программу! Я бы ее назвал так: "Конкурс эрудитов второго курса экономического факультета". У кого есть возражения или другие предложения, прошу высказать. – Принимается! Вит. шутливо– почтительным полупоклоном выразил публике покорство. – Будем считать: принято единогласно. Программа заключается в следующем: каждый участник конкурса– а от участия в нем, предупреждаю, никто не освобождается! – должен исполнить какой– нибудь номер по своему выбору. Это может быть юмористическая сценка, танец, песня, анекдот– чур, не из числа седобородых, давно затасканных! А если у кого на большее не хватит фантазии, можно просто продекламировать стихи. Но в любом случае необходимо соблюсти обязательные условия: каждый номер должен демонстрировать остроумие, и в роли конферансье тоже выступает исполнитель.

      То бишь каждый сам предлагает свой номер, и чем изобретательнее и остроумнее он это сделает, тем лучше для него. Если эти условия не будут выполнены, номер не засчитывается. А форму наказания проигравших давайте сообща определим, чтобы без обид было. . . – Обежать вокруг царь– пушки 10раз! – На одной ноге скакать. . . – Да нет, пусть лучше вприсядку до дороги. . . – Минуточку– минуточку! – вмешалась Света. – Да вы хоть поняли суть предлагаемого конкурса? Конкурс– то ведь на эрудицию, на остроумие! А вы предлагаете такие наказания, которые достойны разве что низших умов! Лучше давайте предоставим вторую попытку или исключим из числа эрудитов. Мнения разошлись. Ребята еще какое– то время спорили, но все же пришли к соглашению: лучше предоставить 2– ую попытку. В конце концов, все понимали, что никто из них не застрахован от перспективы проиграть, а быть признанным несостоятельным как эрудит никто, разумеется, не желал. – Да, и еще одно! . . Предлагаю разрешить желающим скооперироваться по нескольку чел– к– так намного интереснее, да и программа получится содержательнее. Это предложение Светы было дружно принято. Роль распорядителя добровольно взял на себя Виталий: – Пойдем по кругу, по часовой стрелке, так что, кто с кем желает выступать, садитесь рядом, чтобы сподручнее было. На это дается 5 мин.

      Тотчас же поднялась невообразимая суета. Каждый старался занять место по правую руку Виталия, чтобы как можно дальше отодвинуть свою очередь выступать. Завязалась шумная возня. Вит. тщетно пытался урезонить расходившихся ребят, которым эта веселая борьба уже сама по себе доставляла удовольствие. И тогда Костя применил испытанный и безотказный прием. От его оглушительного"разбойничьего"свиста все на секунду стихли. Воспользовавшись наступившей паузой, Костя громко объявил: – Зря стараетесь! За точку отсчета мы не Вит. возьмем, а определим ее по жребию! Тишину взорвал дружный смех. Теперь от души хохотали те, кому не особенно повезло в состязании за более выгодное место. Они смеялись над"победителями", откровенно наслаждаясь их разочарованием. Наконец, угомонившись, все расселись полукругом. Даже Эл. с компанией, притянутые общим весельем, сидели тут же. Костя сбегал в здании лаборатории и вернулся, победно размахивая гитарой и порожней бутылкой из– под шампанского. Он расчистил небольшую площадку в центре и, положив бутылку, сильно крутанул ее. Ему пришлось проделать это несколько раз подряд, пока горлышко бутылки не замерло прямо напротив одного из ребят, что уже исключало сомнения по поводу бесспорности жребия. По кругу пронесся облегченный смешок. – А время на подготовку дается? – спросил парень, которому выпало начинать. – Первому на обдумывание 10мин, остальным– по 3. – Вит. засек время. Парень задумчиво тер указательным пальцем веснушчатый нос, всякий раз касаясь дужки покоившихся на нем очков, и блуждал по небу глазами, словно надеясь найти там помощь. Каждый был так же занят обдумыванием собственного номера, и только слышавшееся отовсюду приглушенное перешептывание да негромкая музыка нарушали воцарившуюся над взгорком относительную тишину. По истечении установленных 10– ти мин. парень поднялся, вышел в середину круга, встал в картинную позу и торжественно объявил: