Текст книги "Мадина"

Автор книги: Доухан Балаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 26 страниц)

      – Хватит, хватит! Чего доброго– нюни сейчас распустите! – Зина бесцеремонно оттеснила ее. Мад. покорно отступила, не сводя с Лизы участливого взгляда. "Неужели и я буду так плакать и переживать? Неужели это так страшно? . . Нет, уж мне– то, наверное, не будет страшно– там ведь мой Иб. будет. . "– подумала с тайным трепетом, впервые с такой отчетливостью представив себе, что скоро, скоро и ей предстоит. . Торопливо вошел Ах. – Чего вы здесь собрались? Обязанностей своих не знаете? За каждым пастух нужен! Зина, а ну сейчас же все встречать замеж, – строго приказал он. По давней традиции прибывших со свадебным"поездом"парней должны приветствовать девки– род– цы невесты. Если хозяевам удастся зазвать замеж в дом и усадить за стол, то девки заходят к ним. Если же гости, сославшись на предстоящий долгий обратный путь или какую– нибудь другую причину, отказываются от приглашения войти, то встреча происходит тут же во дворе. В данном случае так и было. Пока старшие с обеих сторон обменивались церемонными приветствиями и добрыми пожеланиями, пока приезжие ребята– близкие род– ки жениха– грузили и укладывали приданое в машину, парни– род– ки жениха и девки– род– цы нев, стоя в ряд друг перед другом, вели вежливый разговор, завязывали знакомства, проводили шуточное сватовство. А поодаль от них, точно в таком же порядке занималась тем же самым другая группа: парни– род– ки невесты и девки– род– цы жениха, приехавшие за невестой. Надо сказать, что среди парней в подобной ситуации могут быть и женатые– им не возбраняется выступать в роли холостяков и свататься к дев– ам, однако представать перед ними имеют право исключительно только девки. Появление в их числе вдов или разведенных, пусть даже совсем молоденьких, истолковывается парнями чуть ли не как преднамеренное оскорбление.

      Мад. в ряду дев– ек стояла предпоследней и с интересом слушала тамаду парней, оказавшегося на редкость острым на язык и большим шутником. Он так умело и с таким юмором представлял своих друзей, рекомендуя их в женихи очередной дев– ке, что то и дело его речь прерывали взрывы смеха. Мад. тоже"просватали"за неуклюжего низкорослого парня, у которого, оказывается, ". . . кроме того имущества, что сейчас при нем, дома еще имеется лишь сварливая жена да дюжина детей", – как его отрекомендовал тамада, под конец заверяя Мад, что все эти обстоятельства ничуть не будут помехой для ее счастья, так что пусть, мол, тебя они не смущают. . – Если ты меня так будешь представлять, – ни одна дев– ка не согласится за меня выйти, и я на всю жизнь обречен оставаться холостым! – под общий смех вступился за себя"жених". "Мне– то ты, колобок, и без такого"приданого"не нужен! "– Мад. с трудом сдерживала смех. Однако вслух чинно сказала, что согласна выйти за него, поскольку прекрасно знала, что иначе от нее все равно не отстанут и разговор вокруг ее персоны затянется надолго. Ну вот молодой парнишка– род– к жениха– выводит за руку невесту и усаживает в"Волгу". Спустя неск. мин, протяжно сигналя, одна за другой отъезжают машины с замеж, выстраиваясь длинной вереницей. После этого всеобщее оживление заметно спадает, гости постепенно начинают расходиться. Здесь свадьба уже идет на убыль, в то время как в доме жениха она с появлением невесты только вступает в самый разгар.

      Настала очередь сесть за стол и обслуживавшим гостей. Мад. вместе с остальными дев– ми сидела в непривычно опустевшей ком. Лизы, выглядевшей теперь как– то сиротливо и ставшей сразу совсем неуютной. девки перебрасывались шутками, обменивались впечатлениями, подтрунивали друг над дружкой по поводу очередных "женихов". Тут уж больше всего насмешек выпало на долю Мад, которой достался"жених"чуть не на целую голову ниже. Она вместе со всеми смеялась над своим"невезением", но в то же время не оставалась и сама в долгу перед насмешницами. Трапеза была в самом разгаре, когда появился Ах. – А я ищу тебя повсюду– всех на ноги поднял. Ты мне срочно нужна, – деловито сказал он Мад. – Как ты быстро узнал, что я села за стол! Когда бегала здесь с раннего утра, не зная ни мин. покоя, ты не вспоминал о моем существовании, а теперь я тебе вдруг понадобилась. – Можешь спокойно есть, – спохватился Ах. – Но когда закончишь, дам тебе одно оч. ответственное поручение. – Что за поручение? И вообще! Что здесь, кроме меня, некому? . . Оставь свое поручение при себе и садись лучше с нами. – Мад. подвинулась, освобождая ему место. – Некогда, меня ждут. Однако к столу Ах. все же присел. – Где уж ему с нами есть захочется. Они ведь без своего"лекарства"и не едят, – сказала Зина, возглавлявшая застолье. – А нам почему не принесешь бутылочку для аппетита?

      – Будто и в самом деле стала бы пить? – отмахнулся Ах. – Почему бы и нет? Вы же пьете. – Пусть тот, кто отступится от своего слова, свиные печенки съест! – Ах. с веселой решимостью заспешил из ком. – Я– ай, подожди– ка! Ты нам лучше принеси тархун, – смеясь, крикнула ему вслед Зина. Через неск. мин. Ах. вернулся, неся в обеих руках по 3бутылки тархуна. – А– а– а, все же пожалел для нас другого лекарства! – возликовала Зина. Молча поставив на стол бутылки, Ах. распахнул полы пиджака и жестом фокусника извлек откуда– то сбоку с одной стороны бутылку шампанского, с другой– коньяка: – Надеюсь, этого вам хватит? Пронеслись преувеличенно испуганные вздохи дев– ек. – Убери сейчас же! Ты с ума сошел. . Не дай бог– войдет кто из старших, – с опаской оглядываясь на дверь, замахала на него руками Мад, перед которой как раз и оказалась вся эта бутылочная батарея. – Не– ет уж, пусть она прежде слово свое сдержит. – Ах. принялся откупоривать бутылку шампанского. Зина выхватила ее у него: – Не надо сейчас, мы потом, вечером. Она спрятала бутылку за шкаф. – Мы так не договаривались. – Да ты сам посуди– как мы сейчас будем? . . Сюда ведь каждую мин. люди заходят, – вступилась Мад. – Шампанское– то еще куда бы ни шло, а эту отраву зачем принес? – брезгливо взглянула она на изящную бутылку с красивой, в звездах, этикеткой. – Эту бутылочку я бы и сам не прочь опрокинуть, да только велено принести ее вам. Один чел– к оч. хочет, чтобы вы ее распили. – Ах. подмигнул Мад. – Интересно бы знать, кто этот глупец, который не в состоянии сообразить, что оскорбляет нас таким подношением, – нарочно резко сказала Мад, уже догадываясь, на кого он намекает. – И почему он решил, что мы пьем? Или это ты нас выставил пьющими? Не думаю, что это прибавит тебе чести.

      – Просто вам оказывают уважение. Да вы же сами только что просили– зачем теперь много разг– те? – Убери– убери, идут сюда! – забеспокоилась Зина и, не дождавшись, когда Ах. отреагирует на предупреждение, проворно схватила бутылку с коньяком и отправила вслед за первой– за шкаф. – Потом заберешь. . В ком. вошли жен– ны, среди которых была и сестра Алихана Хадишат, невысокая круглолицая жен– на. девки поднялись. – Сидите, не то мы вынуждены будем уйти, а нас, старых, тоже тянет к молодым, – сказала Хад, хотя старой ее никак нельзя было назвать, и усталым вздохом присела на краешек кровати. – Теперь, когда посторонних нет, и мы можем позволить себе немножко посидеть. Остальные жен– ны, следуя ее примеру, тоже пристроились на кровати– стульев, кроме тех, на которых сидели девки, в ком. не оказалось. девки продолжали прерванную трапезу, принявшись теперь уже за сладости. Мад. с удовольствием потягивала из тонкого стакана зеленую душистую воду, от которой приятно щекотало в носу. – А ты почему тут? Следишь, как бы девки лишнего не съели? – поддела Хад. Ах, вызвав общий смех. – Что ты! Я, напротив, обеспечиваю их стол всем необходимым. – Ах. показывал, что оскорблен столь незаслуженным подозрением. Увидев, что стакан Мад. почти опустел, он откупорил след. бутылку с тархуном, хотел долить, но Мад. отказалась. Тогда Ах, словно только этого и ждал, поднялся, потянул ее за руку: – Пошли теперь со мной. – Да оставь ты меня хоть на полчаса в покое, – взмолилась Мад.

      – Куда ты ее тянешь? Почему не даешь отдохнуть? – вступилась за нее Хадишат. – Там гостей одних надо обслужить. – Ах. со смехом перехватил в локте руку Мад, которую ей с трудом удалось было высвободить. – Ты что, кроме нее, никого здесь не видишь? Я не позволю увести ее. Может же она хоть немного отдохнуть. – Хад. подошла, бесцеремонно оттеснила Ах, обняла Мад. за плечи, ласково заворковала: – Оставьте мою девочку в покое. . Кто посмеет ее обидеть– будет иметь дело лично со мной. Мад. несколько озадачил ее тон. Она смущенно улыбалась, глядя на Хад. сверху вниз– та была ей чуть выше плеча и, обнимая, вынудила несколько пригнуться. Было оч. неловко стоять в такой позе да еще чувствовать на себе всеобщее внимание. Она испытывала желание стряхнуть с себя пухлые руки Хад, но сдерживалась, боясь обидеть ее. – Я и сама за себя смогу постоять– пусть только посмеет кто обидеть, – бодро сказала она, делая осторожную попытку высвободиться из объятий Хад. – Почему хочешь сбежать от меня, а? Я тебя никуда не отпущу! – Хад, смеясь, стиснула ее еще крепче. – Ах. ведь меня ждет. – Мад. взглянула на понимающе ухмыляющегося Ах, мысленно моля: "Да освободи ты меня от этой липучки! ". Но тот лишь посмеивался. – Послушай– ка, хитрая ты жен– на! Теперь– то мы догадываемся насчет твоих коварных замыслов. . То– то ты ее сегодня весь день обхаживаешь, – лукаво посмеивалась Зина, сверкая глазами то на Хад. то на Мадину. Жен– ны засмеялись: – Видно, неспроста это она, ох, неспроста. . – Ясное дело– неспроста! Не тот чел– к Хад, чтобы просто так, без дальнего прицела что– то делать. – Ты их не слушай, моя девочка! Да продлит Аллах твою жизнь. Они пусть себе болтают сколько угодно, а мы свое дело сами знаем. – Хад. звучно чмокнула Мад. в щеку и та, почувствовав прикосновение ее влажных губ, больше не выдержала и с тихим смехом высвободилась из ее объятий.

      – Я и знать не знаю, о чем ты говоришь, Хад. Какое у нас с тобой может быть дело втайне от остальных? – Об этом потом поговорим, Мад– многозначительно мигнула Хад. – Ну хватит, пошли, а то, как вижу, ваш разговор и до Судного дня может продолжаться. – Ах. опять потянул за собой Мад. – Яй, парень, ты не слышал, что я сказала? – подбоченилась Хад, принимая грозный вид. – Не хмурь так брови, Хад– напугаешь. – Возьми любую из этих дев– ек, а ее оставь, она мне нужна. – Мне тоже именно она нужна, моих гостей другая не устроит. – Вы только посмотрите как он нас низко ценит! – возмутилась Зина. девки дружно подхватили: – Как ты можешь так о нас отзываться? Да еще в присутствии наших же матерей и тетушек! . . – А ну давайте пыль из него выбьем, из такого нахала. . девки воинственно окружили Ах, оттесняя в угол, а тот со смехом отмахивался: – Да отстаньте вы, глупые головы! Как не можете понять, что я вас просто хочу освободить от лишнего труда. – Рассказывай теперь. . – Сам же сказал: мы не достойны обслуживать твоих гостей. – Я же нарочно так сказал, чтобы польстить Мад, чтобы ее приятнее было от сознания того, что одна она удостоилась столь высокой чести. . Невзирая на эти объяснения, двоюродные и троюродные сес. бесцеремонно наседали, щедро награждая Ах. тумаками– не больно, просто забавы ради– и от души смеялись. – А– а, гяур! . . Выходит, ты из меня делаешь дурочку! – теперь уже возмутилась Мад. – Да раз такое дело– ни за что не пойду с тобой.

      – Тогда я пропал! Жен– ны, смеясь, наблюдали за этой сценой. Однако ее прервало появление хозяйки дома и Тамары. – Почему вы моего сына в угол загнали? – невесело улыб. хозяйка. Лицо ее было озабоченным, задумчивым. – Пусть перестанет нас оскорблять! – девки оставили Ах. в покое. – Как он вас оск? – Хозяйка обернулась к сыну: – Что ты им сказал? – Просто хотел пощадить их, дать отдохнуть. Но разве они способны оценить оказанную услугу? ! Неблагодарные. . – с наигранной обидой проговорил Ах, но не выдержав роли, рассмеялся. – Почему ты здесь? Там ведь у тебя гости сидят. – Я бы давно ушел, это они безобразничают. И вот твоя дочь не желает меня слушаться, – повернулся Ах. к Там. – Как не желает? Ты что это? – Там. перевела на дочь вопросительный взгляд. – Она тут ни при чем, это я ее не отпускаю. – Хад. опять подошла к Мад, обняла за талию. – Как хочешь, Тамара, но уж этот– то цветочек мы у тя заберем! – Один Аллах может знать, что будет, – улыб. Там. – Хорошую дочку ты вырастила, Там. – Счастье тому дому, в кот. она войдет, – подхватили жен– ны. Там. со снисходительной улыбкой слушала эти лестные для любой матери похвалы. – Вовсе и не такая она хорошая, какой вам кажется. Мало вы ее знаете. – Нам достаточно и того, что мы о ней знаем, чтобы отнять ее у тя, – елейным голосом пропела Хад. "О– ох! Ну теперь завелись. . "– Мад. поморщилась как от зубной боли. Ей были хорошо знакомы все эти разговоры, обычные в кругу жен– н, у которых есть или взрослый сын, или брат, или другой род– к– холостяк, судьба которого их волнует.

      Такие жен– ны не упускают случая облюбовать для него невесту, проявляя откровенный интерес к приглянувшимся дев– ам и ни в какой ситуации не стесняясь наводить о них справки. Более того, они даже берут на себя смелость авансом затевать предварительное сватовство, делать на этот счет определенные заявки, даже не давая себе труда заранее ставить об этом в известность подразумеваемого жениха. Мад. хорошо знала цену таким разговорам– ее родная мать была для нее живым примером: она тоже все приглядывала старшему сыну нев, ничуть не заботясь о том, нужно это ему или нет. Ей было достаточно вполне собственной убежденности, что нужно. Несмотря на сравнительно недолгий девичий "стаж", у Мад. уже выработалась своя тактика в отношении подобных разговоров: в одно ухо впускать, в другое– выпускать. Она сегодня весь день чувствовала навязчивую опеку со стороны Хад: та ревностно следила, чтобы ей все для обслуживания предоставляли в первую очередь и в самом лучшем виде;то и дело отводила попытки жен– н использовать ее в кухонной работе;все потчевала, норовя навязывать то куриное крылышко, то персик, то еще какой лакомый кусочек, ласково приговаривая: "Весь день ведь ничего не ешь, бедняжка! Перекуси хоть на ходу, раз уж за стол сесть пока некогда. . ". Мад. тяготили эти непрошеные навязчивые заботы, она каждый раз пыталась отказаться. Однако от предприимчивой Хад. не так– то просто было отвертеться, и она против воли вынуждена была принимать угощения, хотя есть "на ходу", на виду у множества людей просто не могла– в горле все застревало. А потому незаметно передавала угощение Хад. кому– нибудь из детишек, сновавших всюду.

      И теперь этим привычным разговорам относительно своей персоны она не придавала ровным счетом никакого значения. Откуда ей было знать, что нынешние разговоры яв– ся прямым следствием другого, весьма недвусмысленного разговора, состоявшегося сегодня же. Еще утром, ненадолго оставшись в ком. наедине с сестрой, Алихан подозвал ее к окну и показал глазами на проходившую по двору Мад: – Посмотри– ка вон на ту дев– ку. Как она тебе? – И самодовольно улыб, видя, что полные губы сес. так и расплылись в улыбке. – Я как раз на эту дев– ку намеревалась обратить твое внимание. – Как считаешь– подходит она нам? – Даже и не сомневайся. Как раз та, кто нам нужна. – А ну– ка вспомни, сестрица: сколько раз ты мне говорила точно такие слова? – прищурился Ал. – Каждый раз я это говорила о стоящих дев– ах. – И каждая из них была в свое время самой лучшей из лучших, не так ли? – иронизировал Ал. – Да– да! И нечего тут смеяться. А вот эта– самая лучшая из всех! Заметив плутоватое выражение ее глаз, Ал. решил схитрить. – Я все больше убеждаюсь, Хад, в том, что мне есть резон еще подождать: ведь с каждым годом ты мне находишь дев– ек лучше прежних! Если и дальше так пойдет– лет эдак через 5, может, и предложишь мне действительно подходящую пару. – Можешь говорить что угодно, я– то тебя все равно насквозь вижу, – засмеялась Хад. – Можешь ничуть не сомневаться. Почему, думаешь, говорю: "Эта лучше всех прежних", хотя я тебе и покрасивее дев– ек показывала? . . – И почему? – Да потому, что прежних я тебе показывала, а эту– ты мне показал. Сам! – И что с того? – А то, что я сегодня же заведу сватовство. – Да погоди ты! Ишь, разогналась. . Я ведь еще ничего и не решил.

      – Ну и сиди тогда до седых волос. Какую тебе еще надо? Да ну тебя. . – Бросив на брата сердитый взгляд, Хад. вышла, в глубине души решив действовать по своему усмотрению. Она в течение всего дня по возможности и следовала этому решению. И вот сейчас, сжимая тонкую талию Мад, заговорщически прошептала: – Я сама моей дев– ке парня найду, самого лучшего! – Да не нужен мне никто, Хад! Если будешь такие разговоры вести– окончательно рассоримся, – полушутя пригрозила Мад, высвобождаясь из ее объятий. "Куда угодно, только бы подальше от этой липучки! "– пошла она за Ахметом, и уже в дверях обернулась к матери. – Мы домой пока не едем, что ли? – Поедем, когда твой отец скажет. – Как! Вы собираетесь увезти ее сегодня? – вскинулась Хад. – Оставьте ее хоть до завтра. "Не хватало еще ост. здесь! Больно мне нужна вся эта канитель. . И без того уже ног от усталости не чувствую, а тут опять придется до утра. . "– думала Мад, следуя за Ах. через весь двор в соседний дом. – Вот в этой ком. сидят мои друзья, Мад. Я тя прошу обслужить их самым лучшим образом. Учти, там сидят привередливые, искушенные в этом деле люди, так что постарайся не оплошать. – Чего ты меня пугаешь? Пуганая уж! Видали мы всяких, – пренебрежительно отмахнулась Мад, однако слова и тон Ах. заставили ее внутренне насторожиться. – Я предупредил там жен– н, они тебе все лучшее приготовили. Возьми кого хочешь в помощники, чтобы подносили что надо. – Уж как– нибудь без твоих советов обойдусь. – Прежде всего войди, поздоровайся как положено. – Да что ты меня все учишь! . . Что мне– сегодня впервые такое предстоит? Иди– ка отсюда, сама знаю что мне делать! – не выдержала Мад, и с наигранным озлоблением довольно ощутимо шлепнула его пару раз по спине.

      – A я и не сомневаюсь в этом. Именно потому и выбрал из всех тебя. Это я так, для порядка напоминаю, – Ах. дружески похлопал ее по плечу. Мад. нетерпеливо отстранилась: – Довольно, медведь! И так от твоих пудовых лап плечи болят. – Так я же легонько, – засмеялся он и удалился. "Интересно, кто же там у него сидит? Наверно, с работы какое– нибудь начальство. Иначе чего бы он за них так беспокоился", – гадала Мад, смотрясь в стоящее на подоконнике зеркало и аккуратно перевязывая косыночку, не обращая внимания на присутствующих жен– н. После недолгого колебания сняла свой потерявший свежесть белый нарядный фартучек, отделанный кружевами, и, свернув, положила на подок. "Уж лучше без никакого, чем с таким. Вот только не забыть бы его здесь". Помешкав еще минуту– другую, вошла. "Ах ты плут бессовестный! До чего ж ты меня здорово околпачил, а? "– бросила она красноречивый взгляд на улыбающегося как ни в чем не бывало Ах. В ком. оказалась вчерашняя компания– и всего лишь. Правда, сегодня она была наполовину меньше. Во главе заставленного угощением стола сидел все тот же тамада, рядом с ним– Алихан, с другой стороны– рыжеусый Илез и Ах. После обычного приветствия заговорил Ал, показывая в благодушной улыбке золотые зубы: – Долго нам пришлось ждать тя, Мад. Уж не в Буро ли Ах. ездил за тобой? – Это у него надо спросить, – сдержанно улыб. она. – Воллахи, иную не только из Буро– из самой Москвы не намного труднее было бы привести, чем ее– из соседнего дома, – ухмыльнулся Ах. – Это почему же? – Пусть она тебе сама ответит. – Мад, это правда? – Ал. выжидающе уставился на нее.

      – Шутит он. Я сейчас принесу горячее, а это все уберу, если вы не против. – Не надо, не беспокойся, с нас и этого вполне достаточно, – вежливо отказался тамада. – Но ведь остыло все давно. Пусть лучше заменит, – вступился Ах. – Ладно, пусть будет по– твоему. И я еще поем, если Мад. принесет, – со значением сказал Ал. Мад. внутренне поежилась от его наглого пронизывающего взгляда и зло подумала: "Чтоб тебе все это ядом обернулось. . ". Выйдя из ком. с заставленным грязной посудой подносом, она передала его подвернувшемуся подростку: – Братишка, отнеси под навес, где посуду моют, – и пошла разыскивать отца: "Не дай бог, нани скажет ему оставить меня. . Нужно опередить ее"– озабоченно думала она, уже догадываясь о причине повышенной заинтересованности в этом Хадишат и еще кое– кого. Отца нашла на улице, перед домом. Он стоял с группой мужчин, Мад. постеснялась подойти к нему, подослала знакомого мальчишку. Выслушав мальчика, Маг. не спеша подошел: – Кто меня зовет? – Это я, воти, – виновато начала Мад. – Воти, нани собирается оставить меня здесь сегодня, а я совсем не хочу. . Скажи ей. – Разве тебе не интересно? Здесь ведь вон сколько твоих ровесниц. – Но мне завтра обязательно нужно на занятия. Да и незачем тут больше оставаться, время зря терять. – Так ты только для того, чтобы об этом сказать, меня позвала? Ладно, иди, это небольшая беда. Немного погодя поедем. . Облегченно вздохнув, Мад. вернулась в дом и уже спокойно принялась за дело. Она привычно подавала на стол, при надобности сдержанно отвечая на вопросы сидящих за столом. Но в основном парни беседовали меж собой, то и дело меняя тему.

      Время от времени звучали немногословные тосты, которые произносились не вставая, раздавался стон соприкасающихся рюмок. Мад. тоже попытались было усадить, уговаривали сделать хотя бы глоток, налив в рюмку густой рубиновой жидкости из пузатой, непривычной формы бутылки с заграничной этикеткой. След. тост был за Алих. Держа перед собой полную рюмку и поглядывая на Мад, он с расстановкой, многозначительно произнес: – Предлагаю выпить за то, чтобы Аллах и впредь не лишал нас возможности сидеть вот за таким обильным столом, и чтобы обслуживала его всегда Мад. Друзья дружно поддержали тост, подкрепляя его острыми шуточками в адрес автора. – Что думаешь о его пожелании, Мад? Ведь его осуществлении в немалой степени зависит от тя, – улыб. тамада. – Думаю, Аллах услышит его, поскольку он произнес свое пожелание за столь угодным Аллаху занятием, – с напускной серьезностью ответ. Мад. Парни рассмеялись. – А ведь она вовсе не так проста, как нам показалось, – сквозь смех сказал тамада. – Ты слышишь? . . Ты понял? – повернулся он к Ал. Тот с улыбкой смотрел на Мад: – Так ты не одобряешь мой тост? Значит, осуждаешь нас за то, что выпиваем? Она с плохо скрываемой иронией взглянула на него: – Какое я имею право осуждать вас или запрещать вам что– либо? Просто не могу понять: при чем здесь Аллах? Мне кажется. . я считаю, что произносить его имя за выпивкой, а тем более вставлять в тост– просто надругательство над верой. – Слышали теперь? . . Вот так вам! – Ах. обвел улыбающихся друз. победным взглядом. – Какова моя сестричка? . . – Ты– то чему радуешься? Тебя все сказанное тоже касается, – поддел его рыжеусый сосед.

      – Да– а, Мад! Ты заставила нас гореть от стыда, – весело протянул тамада. – Видишь, как мы все покраснели. . – Это у вас не от стыда вовсе, а от смеха, – с улыбкой парировала Мад. – Она стояла у двери, изредка поглядывая на парней и удивляясь своей смелости и невесть откуда взявшейся непринужденности. – Ну мы– то– ладно, пусть от смеха, а вот друг ведь наш, можно сказать, совсем и не смеялся, а краснее меди стал, – кивнул рыжеусый на Ал. Тот сидел, зажав подбородок в кулаке, и не сводил с Мад. сощуренных глаз. Рюмки у него в руке уже не было– она стояла перед ним на столе, наполненная чуть не до краев. Мад. мельком взглянула на него, увидела, как он отвел от лица руку с массивным золотым перстнем– печаткой на безымянном пальце. "Перстень еще нацепил, как жен– на", – подумала неприязненно, а вслух сказала: – А друг ваш, насколько я могла заметить, и вчера был такой же. . красный. – Яй– яй, остынь малость. Ты слишком много воли даешь своему языку– тебе не кажется? А вдруг гостя обидит, оскорбит такая бестактность с твоей стороны! . . – Ах. с напускной строгостью глядел на Мад, но губы его растягивались в улыбке. – Как раз наоборот, – сказал Ал, откинувшись на спинку стула и глядя на Мад. – Из твоих слов я делаю вывод, что ты еще вчера обратила на меня внимание. Я оч. рад этому. . А таким стыдливым я стал с той мин, как впервые увидел тебя. Можешь вон у них спросить– они не дадут мне солгать, – кивнул он на друзей. – Да– да, можешь в этом ничуть не сомневаться! Могу поклясться, что он не только со вчер. дня стал таким красным, но и много лет уже такой, с самого рождения, – под общий хохот договорил рыжеусый. – Эх вы! А еще друзьями зоветесь. Вместо того чтобы поддержать– топите меня.

      – Ну так что– выпьем мы или нет? А то ты тост произнес, а рюмку свою поставил, – сказал Ах. – Не– ет, друзья, я больше пить не буду. – Ал. энергично покачал головой. – Что это с тобой вдруг? – встревожился Илез. – Будьте свидетелями, при всех даю слово: с сегодняшнего дня не буду делать ничего такого, что может вызвать недовольство Мад, – торжественно произнес Ал. и опрокинул наполненную коньяком рюмку над пиалой с остатками подливы. – Для начала вот, бросаю пить. – Воллахи, этого ни в коем случае нельзя допустить! Что же ты с ним сделала, Мад, за каких– то 2дня знакомства? – изобразил серьезную обеспокоенность Ил. – Да знаешь ли, на что обрекаешь торговую сеть нашего района? . . И не только нашего! . . Ведь план реализации спиртного там выполняют чуть не на 50процентов благодаря одному Алихану! Опять раздался смех. Мад. смотрела на заразительно хохочущего Ах. "Эх ты! И в угоду этому пьянице ты меня сюда притащил", – думала она, хотя понимала, что парни шутят. – Почему же ты молчишь, Мад? – тамада не сводил искрящихся смехом глаз. – Не беспокойтесь, я не приму от него такой большой жертвы. Мне не нужно от него никаких жертв. – Это твое окончательное слово? Ты это от души говоришь? – Ал. испытующе вглядывался в ее лицо. – Разве я чем– нибудь подала повод усомниться в этом? – без тени улыбки ответила она. – Видно, ты и впрямь поверила, что я самый большой пьяница в районе. Уверяю тебя: это совсем не так. Мои заслуги по этой части гораздо скромнее. Вот увидишь: я не сделаю больше ни глотка, сколько бы мы ни сидели за этим столом. – Это твое дело. – "Вот трепло, чего ради распинается? Я– то хорошо вижу, что ты из себя представляешь. Уж оч. собой любуешься, прямо смотреть тошно. . "Ей не терпелось поскорее выйти.

      – Вам что– нибудь нужно, принести? – обратилась ко всем сразу, и, получив отриц. ответ, договорила: – Тогда разрешите мне уйти. – Уйти мы тебе не позволим. Если устала стоять– не наша вина;мы тя, сколько могли, уговаривали сесть, – категорически заявил Ах, за что она наградила его сердитым взглядом: "Ну погоди же, предатель! ". – Но вы ведь все равно ничего не едите, зачем я здесь буду стоять? Там наши домой собирались, я бы не хотела их задерживать, – обратилась она уже к тамаде и, выразительно глядя на Ах. прибавила: – А за вашим столом смотреть другая придет. – Стой– ка ты, где стоишь, и много не разг– й! Когда надо будет– сами отпустим. Домой ты сегодня все равно не поедешь, успокойся, – нарочито бесцеремонно выговорил Ах. Тамада остановил его: – Подожди, Ах. Ты– то– понятное дело– злоупотребляешь правами близкого род– ка. А мы отнюдь не желаем вынуждать ее терпеть наше общество. Думаю, она достаточно постояла здесь ради нас и правильнее будет освободить ее сейчас. Как вы считаете? – Подожди– ка немного, Тухан, – серьезно взглянул на тамаду Ал, зачесывая пятерней свой роскошный темно– каштановый чуб, свисавший на довольно высокий лоб с двумя неглубокими симметричными залысинами. – Ты, конечно, правильно рассудил. Но у меня к ней небольшой разговор есть, если позволишь. . – Говори, говори, – кивнул Тухан. Ал. бросил на Ах. красноречивый взгляд, чуть слышно сказал: – Иди– ка посмотри, – кажется, тебя там зовут. – Да– да, – с готовностью подхватился Ах. и вышел. "Ну, теперь начнет заливать", – подумала Мад. без малейшего волнения. Ал. немного помолчал, словно собираясь с мыслями. – Мад, прежде всего должен тебе признаться, что я не из самых стеснительных. А потому не стану предоставлять сидящим здесь друзьям право говорить за меня.

      Я привык сам решать вопросы личного характера, и сейчас желаю остаться верным этому правилу. Мои друзья, которых здесь видишь, хор. меня знают и– я уверен– не осудят за это, не обвинят в нескромности. Мне бы оч. хотелось, чтобы и ты поняла меня правильно. Могу я надеяться? Голос его звучал неторопливо, делая эффектные паузы. Слушая его, Мад. с удивлением думала: "Ишь, голос– то какой стал! Ну прямо бархатный. . ". – Так могу я надеяться, что ты поймешь меня правильно? Мад. пожала плечами: – Попытаюсь. В дверь заглянул Ах, озабоченно поманил Илеза: – Иди– ка, помоги тут немножко. . Ил. сразу же поднялся, пошел к выходу. – А я что не гожусь для этого? – Тух. деловито вышел вслед за ним. "Вот собака! . . Ну погоди же! . . "– мысленно пригрозила Ах. за такое подлое предательство, прекрасно разгадав его примитивную хитрость. А Ал. будто и не заметил, что др. покинули ком. Повернувшись к Мад. всем корпусом, он вновь заговорил, ловя ее взгляд. – Я оч. сожалею, Мад, что лишь вчера узнал тя. И оч. хочу, чтобы наше с тобой знакомство на этом не прервалось. Приложу все силы, чтобы продлить его до конца моих дней. Что ты об этом думаешь, Мад? Ты не будешь противиться этому? – Я не совсем понимаю, что именно ты хочешь сказать. Знак– во по– разному можно продлевать. – Верно говоришь. Но я в данном случае имею в виду самое прочное и. . самое что ни на есть близкое знакомство, – многозначительно проговорил Ал, не сводя с нее глаз и продолжая вертеть в руке пустую рюмку. – Я не против знак– ва с тобой, как с другом и род– ком Ах, но о прочем. . о большем не может быть и речи, – неожиданно даже для самой себя отчеканила Мад. и бросила взгляд на его сразу посерьезневшее лицо.

      – Погоди, Мад. . . Не спеши так с ответом, – медленно начал он. – Я ведь пока ничего от тебя не требую, кроме позволения встречаться. – Это совершенно ни к чему. – Почему тебе так кажется? – Мне не кажется, я уверена. – Когда узнаешь меня поближе, ты не будешь так считать, – убежденно сказал Ал. Его задевало невозмутимое спокойствие Мад, независимый тон, каким она давала свои категоричные ответы. Еще ни одна дев– ка– ни даже бывалая жен– на– не позволяла себе говорить с ним так. Тем более его интриговало поведение Мад. И когда она направилась к выходу, торопливо бросив: – Извини, я не могу больше задерживаться, – он весь встрепенулся, вскинул на нее удивленные глаза. – Это как понимать? У вас здесь что– совсем не признают обычаев? Или ты хочешь показать свое презрение ко мне? – без прежней уверенности в голосе проговорил он. Его тон заставил Мад. остановиться, обернуться. Он зачем– то надел свою шляпу с лихо изогнутыми полями, лежавшую до того на свободном стуле, и стоял теперь, опираясь рукой о спинку стула. – У меня и в мыслях не было чем– либо оскорбить тебя. Но мне в самом деле нужно идти. Думаю, нам не стоит продолжать этот разговор. – Тогда объясни, почему ты так уверена в этом? – На то есть причины. – Какие причины? Скажи, не то я все равно не отстану от тя, – насторожился он. Мад. так и подмывало сказать: "Да на что ты мне нужен, когда у меня есть Иб? Я бы и ногтя его не отдала за тебя! ". Но сказала совсем другое: – Причина в том, что я не желаю ни о чем, кроме учебы, ни думать, ни говорить.