Текст книги "Путешествие будет опасным [Смерть гражданина. Устранители. Путешествие будет опасным]"

Автор книги: Дональд Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 36 страниц)

4

Через несколько секунд мы с Бет не торопясь спускались с холма, в то время как мальчики с сопровождающим их ковбоем устремились вперед. Я обратил внимание на то, что у седла ковбоя был прикреплен такой же, как у юноши, карабин 30–30.

Моя встреча с сыновьями не отличалась драматизмом. Мэтью, восьми лет, воскликнул: «Привет, папочка!» – после чего оба они неловко заерзали в седлах, размышляя, привез ли я им какие-нибудь подарки оттуда, откуда я так неожиданно появился. Впрочем, ребята были слишком хорошо воспитаны, чтобы прямо об этом спросить. Через пару минут они с криками умчались: лишний папочка или даже два мало значат в их возрасте по сравнению с лошадью, на которой они скачут.

Бет вдруг издала какой-то странный звук. Я с подозрением взглянул на нее, но она отвернулась в сторону. Когда Бет снова обернулась ко мне, я увидел, что она с трудом сдерживает смех.

– Очень забавно, – сказал я и ухмыльнулся.

С нами такое случалось и прежде. Не первый раз в нашей жизни подобный волнующий момент был прерван таким же образом. Иной раз я вообще удивляюсь, как это супружеским парам удается иметь более одного ребенка. Потому что, обзаведясь первым, можно не сомневаться в том, что в критическое мгновение вас всегда отвлечет детский голосок у дверей спальни, сообщающий, что у кошки куда-то подевался котенок или у собаки – щенок, или в ванну забрался большой коричневый жук…

Подъезжая к ранчо, я увидел, что мой пикап стоит во дворе. Бет взглянула на него с легкой ностальгией.

– Колеса как будто еще не отвалились, – заметила она.

– Лучшая машина, какая у меня когда-либо была, – откликнулся я. – Что-то не вижу твоего лимузина.

– Его следовало подремонтировать, и Ларри уехал на нем в город. Он скоро вернется. Мне очень хочется, чтоб вы познакомились.

– А как же, – сказал я.

– Нет, правда, – настаивала Бет. – Думаю, вы понравитесь друг другу.

Мой друг, молодой джентльмен, появился из-за угла и подошел, чтобы принять у нас лошадей. Мальчики, приехавшие на ранчо раньше нас, повисли на нем, рассказывая наперебой, как они встретили своего настоящего папочку. Юноша держался с ними очень хорошо – в такой снисходительно-повелительной манере старшего, наиболее подходящей в обращение с мальчишками, которые хотя и втрое моложе и смотрят на него снизу вверх, тем не менее понимают, что с ним они могут разговаривать все-таки не так, как со взрослыми. Он тут же задал ребятам работу – расседлать и увести наших лошадей, не забывая и про своих.

Бет спросила:

– Питер, скажи, пожалуйста, Кларе, чтобы она разбудила и одела девочку. Бетси уже достаточно поспала, и, конечно, ее отец захочет посмотреть на дочку.

– Да, мадам, – ответил юный Логан и ушел.

Бет посмотрела ему вслед.

– Питер – хороший юноша. И едва ли следует ожидать, что он будет относиться ко мне с энтузиазмом. Его мать погибла при бомбежке в Лондоне во время войны. Побывав в различных местах, Ларри поселился здесь, и они много лет прожили вдвоем. Конечно, Питер немалую часть времени проводил в школе, но, когда нет матери, между отцом и сыном всегда существует особо тесная связь… И вдруг появилась я, да еще с тремя детьми. Он, наверное, не может не смотреть на нас как на соперников. Поэтому то, как он ведет себя с мальчиками, говорит в его пользу. – Она покачала головой, оставляя тему. – Что ж, пойду приму душ. Впрочем, сначала покажу тебе твою комнату.

Бет заколебалась.

– Мэтт…

– Да?

– Это было ошибкой и не должно повториться.

– Как тебе угодно, – сказал я любезным тоном.

– Это так нехорошо, – продолжала Бет, – и так все усложнит и испортит, ты согласен? Не знаю, о чем я думала… Ларри… – Она глубоко вздохнула, – Но вот и сам Ларри.

Знакомый мне лимузин подъезжал к ранчо. Бет быстро прошла к воротам, чтобы встретить мужа. Я увидел, как она на мгновение застыла на месте, заметив, что в машине есть кто-то еще.

Странно напряженный взгляд, которым Бет одарила прибывших, прежде мне не был знаком. Она снова двинулась вперед, но уже не так быстро. Я остался на месте, чтобы дать ей время подготовить мужа к моему появлению. Когда я решил к ним подойти, Бет все еще что-то говорила ему, стоя возле лимузина, но мое внимание привлек не Лоуренс Логан, а девушка, появившаяся с другой стороны машины, а еще больше – ее собака.

Из них двоих последняя была куда более экзотична. Рыжеволосых девиц я встречал и раньше, но с серой афганской борзой я столкнулся впервые. Как и многие другие, я мало знаком с этой породой, а те экземпляры, что мне все же попадались, имели различные оттенки коричневой масти. Этот пес был серого, точнее – серебристо-голубого цвета. Как у всех афганов, короткая шерсть на холке и длинная, лохматая – на лапах. Высокий и костлявый, он благодаря своей удивительной окраске больше напоминал грейхаунда в этаких мохнатых ковбойских сапожках. У него была длинная, узкая голова и большие умоляющие карие глаза. В тот момент, когда я обратил на пса внимание, он встал на задние лапы, в знак протеста против чего-то воздев передние к небу. В такой позе он значительно превосходил ростом девушку, державшую в руке поводок.

Нельзя, впрочем, сказать, что даже рядом с таким псом девушка сама по себе бросалась в глаза, хотя из-за чудесного медно-красного цвета волос, который едва ли у какой бы то ни было дамы имеет естественное происхождение. Но кого это интересует? Прическа казалась слегка небрежной, а прядь, выбившаяся сзади, контролировалась ненадежного вида заколкой. Девушка была очень молода, невысокого роста, но развита не по годам – как говорят грубые люди: у нее все было на месте. Другими словами, не считая тонкой шеи и талии, запястьев и лодыжек, ничего тонкого или худого у нее не наблюдалось.

На ногах она носила сандалии, вполне пригодные для модного пляжа в Майами, но, на мой взгляд, мало подходящие для ранчо в Неваде. Изумрудно-зеленые, в обтяжку, брюки на шесть дюймов выше лодыжек обтягивали ее зад так, что нигде и палец не просунуть, как бы вам этого ни хотелось. Верхнюю часть тела девушки облегал тонкий жакет, украшенный причудливыми японскими рисунками, в основном того же ярко-зеленого оттенка, что и брюки. В целом костюм что надо! Просто обидно было тратить такие усилия на нас, диких горцев. На Бермудах он пришелся бы в самый раз!

Я надеюсь, мне простят, что я не уделил должного внимания лицу девушки, занятый мыслями о Бет и Логане плюс зрелище экзотического пса на задних лапах и моих детей, мчащихся к нему со всех ног, да еще все другие отвлекающие девичьи аксессуары – так что еще раз прошу прощения. Кроме того, она стояла вполоборота ко мне, стараясь успокоить вставшую в панике на дыбы собаку. Ей удалось вернуть пса, так сказать, на землю, но он отнюдь не успокоился, а стоял, дрожа и поджав между ног длинный трясущийся хвост. Манера поведения, которую я вообще не уважаю у собак, а к этой узкоголовой породе отношусь прямо-таки без особого восторга. Искусственный отбор это, конечно, очень хорошо, но надо же и для мозгов оставлять место.

– Мэтт, – произнесла Бет, подходя ко мне. – Я хочу познакомить тебя с моим… моим мужем. Ларри, это Мэттью Хелм.

Момент наступил, и у меня не оставалось времени глазеть на посторонних девиц и их странного вида собак. Логан стоял передо мной, и он вполне отвечал описанию, данному Маком: худощавый, жилистый человек – вылитый англичанин в хаки, с густыми, песчаного цвета усиками и острым взглядом голубых глаз под того же цвета густыми бровями и ресницами. Он, однако, оказался старше, чем я ожидал: где-то в середине сороковых, чему мне удивляться, наверное, не следовало после того, как я увидел, что его сыну более двадцать лет. Англичане вообще не очень спешат с ранней женитьбой.

Он протянул мне руку. Это не было знаком дружбы или даже жестом миролюбия – просто обычное джентльменское приветствие гостя вне зависимости от личного к нему отношения.

– Да уж, – произнес он, – мне довелось немало слышать о вас, мистер Хелм.

– Да, – ответил я. – Наверное, вам хотелось бы слышать поменьше.

Помолчав, он улыбнулся.

– Да уж, пожалуй.

Итак, какой-то контакт между нами состоялся. Похоже, что, приложив к тому некоторые усилия, мы могли бы достичь взаимопонимания. Несколько секунд мы разглядывали друг друга, и я понял, что Мак имел в виду, когда сказал, будто Логан в состоянии позаботиться о себе. Дело было даже не в его взгляде, а в общей ауре. Я подумал, что ни к чему придумывать то, чего нет: возможно, Логан сражался на чьей-то стороне в какой-то войне, как это случилось с большинством мужчин нашего поколения. Но тем не менее полно людей, не только надевавших военную форму, но и принимавших реальное участие в сражениях, кто извлек из этого опыта лишь малоприятные впечатления и устойчивую аллергию к воинской дисциплине. Логан не был из их числа.

Он хотел что-то сказать, но Бет схватила его за руку.

– Этот зверь вполне безопасен? – Она указала на распростертую на земле собаку, пытавшуюся спрятать голову в лапы, в то время как мальчики чесали и гладили ее спину, одновременно забрасывая вопросами хозяйку пса.

– Да, – донесся до нас голос девушки, – да, они очень быстры. На пересеченной местности их не догонит даже грейхаунд.

– У-у-у!

Логан засмеялся.

– Не знаю, насколько в безопасности собака, но за ребят можешь не беспокоиться. Афганы отличаются мягкостью характера, а этот пес, судя по всему, нежен, как цветок.

Бет продолжала смотреть на девушку с собакой, и во взгляде ее была жесткость, неизвестная мне по личному опыту.

– Зачем ты привез ее сюда?

– Это не она, а он, Элизабет, – ответил Логан.

Я бросил на него быстрый взгляд. Он казался абсолютно серьезным, но не могло быть сомнений, что он разыгрывал жену в этакой сдержанной, английской манере.

– Я говорила не о собаке! – резко бросила Бет.

– О, – откликнулся ее муж с тем же невозмутимым видом, – Я встретил девушку на улице, и она стала расспрашивать о Питере. Они когда-то были большими друзьями, играли вместе еще детьми, и все такое. Когда я сказал, что Питер сейчас на ранчо, она попросила взять ее с собой. Как я мог отказать? Девушке нелегко пришлось с родителями – ты же это знаешь. Раньше она считала нас своей второй семьей, даже предпочитала проводить время с нами, а не с родными… Мне не хотелось ее обидеть, несмотря на… Но вот идет Питер. Наконец-то причесался – поступок, на который я никогда не мог его подвигнуть. Пойдем в дом и предоставим детей самим себе. Вы приверженец мартини или виски, мистер Хелм?

– Годится и то и другое, – ответил я, – Все зависит от обстоятельств. Если впереди весь вечер, то, конечно, виски. Но для короткой встречи нет ничего лучше мартини. И сегодняшний день, я думаю, следует классифицировать как день мартини, так, мистер Логан?

– Да, наверное, – откликнулся он.

– Прошу извинить, – сказал я. – Через минуту я к вам присоединюсь.

Он перевел взгляд на дверь, где в сопровождении темнокожей няни появилась причесанная и умытая Бетси в сверкающем на солнце свежевыглаженном платьице.

– Мы будем в гостиной, – сказал Логан и, взяв Бет под руку, тактично двинулся прочь.

Я посмотрел ему вслед и подумал, что, если не буду следить за собой, дело может кончиться тем, что этот человек начнет мне нравиться. Но тут мне пришлось повернуться, чтобы приветствовать свою дочь, которая, как это быстро выяснилось, не смогла бы отличить меня от Санта Клауса – разве только по бороде.

Когда я вошел в гостиную с высоким потолком, она оказалась пустой. Но тут же в дверях возле камина появился Логан, неся в руке высокий бокал. Он указал рукой на другой бокал на высокой ножке, ожидавший меня на маленьком баре в углу, и сказал:

– Это всегда немного шокирует, когда дети вас не узнают, не так ли? Со мной во время войны было то же самое, – Он поднял свой бокал. – Что ж, за знакомство и все такое прочее.

– За знакомство, – откликнулся я, – Я подарил детям разные безделушки, которые привез недавно из Европы. Надеюсь, вы не возражаете?

– Ничуть.

– Где Бет? – спросил я.

– Я попросил Бет временно исчезнуть, – ответил Логан, – Я хотел бы кое-что сказать вам, мистер Хелм, и подумал, что для всех нас будет лучше, если мы поговорим в ее отсутствие.

– А как же, – согласился я. – Мы присядем или проведем переговоры стоя?

Логан легонько улыбнулся.

– Что ж это я! Наверное, со стороны это кажется до жути официально. Конечно, прошу вас сесть. Рекомендую то большое кресло у окна. – Он указал на него рукой и пододвинул себе другое. – Мистер Хелм…

Я потянулся за бокалом. Когда я отвернулся от бара, фотоаппарат в кармане моих джинсов задел стойку. Звук получился достаточно громкий, и я инстинктивно сделал движение рукой за спину, чтобы убедиться, что все в порядке. Логан продолжал говорить какие-то вежливые слова, но, услышав звук удара и увидев мой жест, замолк, и рука его быстро дернулась к лацканам жилета цвета хаки.

Это требовало немедленной и мгновенной реакции с моей стороны, но, к счастью, недавнее столкновение с юношей поставило под контроль мои рефлексы. Я стоял не двигаясь и ждал. Его рука остановилась. Я без излишней спешки потянулся назад, извлек «Лейку» из заднего кармана и положил аппарат на стойку бара.

– Хотел перед отъездом сделать несколько снимков детей, – заметил я.

С ничего не выражающим лицом он продолжил движение рукой и поправил узелок галстука.

– Да уж, конечно, – сказал он.

В комнате воцарилось молчание. Мне хотелось смеяться или плакать: теперь-то я его раскусил. Инстинктивное, тренированное движение сказало мне о нем все и даже больше. В том-то и состоит проблема с пистолетом в кобуре. Тем более, если кобура под мышкой, – так легко выдать себя.

Не хочу сказать, будто кобура под мышкой – плохое место для оружия, особенно в зимнее время и для тяжелого пистолета. Вес сосредоточен там, где нужно, кобура – на удобной застежке, а не режет вас надвое, провисая на кожаном поясе. Кроме того, фактически не надо расстегивать пальто или плащ, чтобы добраться до пистолета, и он не замерзнет даже в самую холодную погоду. Так что кобура под мышкой, да еще с хорошим пружинным механизмом, – удивительно удобная вещь. С оружием ничего не случится, даже если вы встанете на голову, оно защищено от непогоды и в походном лагере мешает гораздо меньше, нежели прикрепленное к поясу. Тот факт, что до него относительно долго добираться, не имеет большого значения для любителя жизни на природе, которому в наши дни не грозит неожиданная встреча с гризли.

Все это так, если речь идет об охотнике или траппере и его большом револьвере. Если же вас судьба свела с компетентного вида джентльменом с преувеличенным английским акцентом, который таскает при себе маленький, плоский, компактный автоматический пистолет, то это, прямо скажем, совсем другое дело. Я бросил на Логана мрачный взгляд. Он теперь был передо мной как на ладони. Теперь я знал, что я унюхал или почувствовал, увидев его. И что в свое время заметил Мак – запах дыма, запах дыма от пороха. От него невозможно избавиться полностью – кто-кто, а я должен был это знать.

В определенном смысле все это выглядело даже забавно. Вот за кого Бет вышла замуж, оставив меня потому, что ей было невыносимо жить с человеком из мира насилия. Вроде как вышедший в отставку искатель приключений. И к тому же из тех типов, что таскают пистолет под мышкой!

5

Ни он, ни я не сказали ни слова. Логан медленно подошел к бару и поставил бокал рядом с фотоаппаратом. Профессионал: рука его не дрожала, и из бокала не пролилось ни капли. Что ж, у меня – тоже. Он ленивым движением взял камеру.

– Вецлар, Германия, – прочитал он вслух и поднял взгляд на меня. – Не могу сказать, что я в восторге от немцев, но они и вправду делают отличную оптику, а?

– Точно, – отозвался я.

Взгляд его имел оттенок грусти. Он, казалось, хотел и не мог объясниться со мной в поисках моего понимания, не догадываясь, что он его уже получил. Я отлично все понимал. Когда-то давно, сразу после войны, я тоже ушел из мира насилия, чтобы стать респектабельным преуспевающим обывателем с уютным домом и семьей. Но кое-что произошло, и у меня ничего из этого не вышло. Что-то происходило и с ним, иначе он не носил бы снова при себе оружие.

И конечно, это тот самый пистолет, друг былых горячих денечков. Как и все мы, он хранил его только как сувенир, как свидетеля безвозвратно ушедшего прошлого, теперь находящегося словно бы на пенсии после многих лет верной службы. И у меня после войны в течение пятнадцати лет в запертом ящике стола хранился пистолет. Но наступил день, когда мне пришлось извлечь его оттуда и пустить в дело. Случилось так, что потом я с ним расстался, и сейчас у меня за отворотом сапога был новый 38-й, который ничего для души не значил. Но, вероятно, придет день, когда я запру его в письменный стол вместе со всеми связанными с ним воспоминаниями. И положу я пистолет туда заряженным и готовым к действию.

Он открыл ключом ящик, вынул пистолет, прикрепил кобуру и засунул в нее оружие, делая это неохотно, но все-таки делая – по какой-то неизвестной мне, но неотвратимой причине. И возможно, в тот момент, когда он коснулся знакомой рукоятки, на него снова дохнуло возбуждение ушедших дней. Со мной оказалось именно так. Но, конечно, он был старше и, может быть, все позабыл. Некоторые действительно забывали – или только так говорили.

Да, я понимал его очень хорошо, в какой-то мере я ему даже сочувствовал. Но это не значит, что я намерен ему помогать, или что я не отберу у него все, что смогу, что не пришпилено крепкими гвоздями. А мне казалось, что Бет пришпилена не очень крепко.

Я сказал:

– Вы хотели со мной поговорить.

– О да, – согласился он. Отпил из бокала, заглянул в него и снова посмотрел в мою сторону, – Моя жена написала вам письмо.

– Да.

– Позже, не будучи уверена, что поступила правильно, она рассказала мне об этом. Вас это удивляет?

– Понимаю.

Логан заколебался, потом решительно заявил:

– Чтобы защитить свою семью, мне не нужна ничья помощь, мистер Хелм.

– Так, – сказал я.

– Не хотелось бы показаться негостеприимным, – продолжал он, – но вы не кажетесь мне человеком, который очень расстроится из-за позднего обеда или ужина. В Рено вас отлично накормят. Если в будущем вы захотите встречаться с детьми, я, конечно, не имею против этого никаких возражений. Дайте мне знать, и я устрою вашу встречу, но только не здесь. Надеюсь, вы меня понимаете?

– Да уж, пожалуй.

Логан улыбнулся.

– Английские манеры легко имитировать, не так ли? Я это делаю, скажем так, как часть камуфляжа. Думаю, вы догадываетесь, что я имею в виду. Я намерен и дальше продолжать в том же духе, включая и другие аспекты моей жизни здесь, – не допуская ничьего вмешательства.

– Отличная мысль, – заметил я, – Если только вам это удастся. Мне не удалось.

– Знаю, – ответил он. – Как я и говорил, я много слышал о вас и о многом, скажем так, догадался. И теперь надеюсь извлечь полезный опыт из ваших ошибок. А вы их допускали, не так ли?

– Кто из нас безупречен? – возразил я.

– Наверное. Но можно стремиться сократить их число, не так ли? И одну ошибку я допускать не намерен – позволить вам остаться у нас. А очень жаль. Так как все, что я о вас слышал и видел своими глазами, говорит о том, что вы могли бы мне понравиться. Например, я не прочь отправиться вместе с вами на охоту. По-моему, это было бы, по крайней мере, интересно. И конечно, свидетельствовало бы о несомненной цивилизованности нас обоих. Но бывают случаи, когда с такого рода вещами можно переборщить. Пожалуйста, не думайте, будто мне приятно быть грубым. Вы – первый, кому придется уехать из этого дома, даже не пообедав. Но выпивку вы, по крайней мере, получили.

Логан сухо улыбнулся. Его улыбка не показалась мне такой уж приятной: она словно намекала, что ее обладатель может быть при желании опасным субъектом.

– Я бы ограничился этим, друг, – пробормотал он, – уж поверь мне на слово.

Когда я вышел во двор, солнце уже висело низко над вершинами на западе. Я не захватил с собой экспонометр, поскольку освещение в этих местах вполне предсказуемо. Поэтому я просто прикинул на глаз, как надо установить диафрагму, и только закончил с этим, как услышал за углом голос Питера:

– Если ты тогда заезжала в Гвадалахару, надо было свернуть до озера Шапала и навестить нас.

– Я не знала, что вы там. Да и у меня не было настроения с кем-либо встречаться.

Помолчав, девушка спросила:

– Я тебе говорила, что у меня новая машина? Вроде как знак примирения, но кто станет возражать против «мерседеса 190SL»? Кожаные сиденья и специальное устройство для багажа. Блеск!

Молодой человек засмеялся.

– Почему «блеск»?

– Ты что, отстал? Сейчас никто уже не говорит «шик» или «класс». Теперь все – «блеск». Надо быть в курсе, юноша.

Услышав этот диалог, я почувствовал себя древним, как горы Сьерры. Я пошел на поиски ребят и сделал групповой снимок на фоне дома. Затем приступил к индивидуальным съемкам, начав с мальчиков, поскольку не стоило тратить на это много времени. Что тот, что другой снимок мальчишки, на мой взгляд, выглядит одинаково в отделении бумажника. Иное дело – маленькая девочка: она на фотографии должна обязательно выглядеть очень хорошенькой.

Бетси с трудом дождалась конца съемки и тут же умчалась к собаке-мартышке, как она ее называла. Длинным хвостом и узкой мордой пес действительно напоминал большую серую обезьяну. Он мирно лежал под коновязью. Я решил, что дочке ничего не грозит, и повернулся к мальчикам. В следующий миг я услышал крик Бетси и увидел, как собака взвилась на задние лапы. Очевидно, моя дочь резко разбудила пса, и тот от неожиданности вскочил, чтобы броситься прочь. Но поводок не пустил, и собака встала на дыбы над Бетси, конечно, напугав девочку.

Животное тоже тряслось от страха, натягивая парфорсный ошейник и завывая, как душа грешника в аду. Девушка в зеленых брюках выбежала из-за угла дома. Я двинулся вперед, не очень торопясь и пряча на ходу фотоаппарат в карман. Я относительно давно уже не числился в действующих отцах, но еще без труда мог отличить вопль испуганного и обиженного ребенка от крика боли.

Девушка рывком освободила поводок и повела танцующего пса в сторону, уговаривая его лечь. Тот висел над девицей, но она как будто не переживала за свой причудливый костюм и не принимала всерьез жалобы ее занятного друга.

Нагнувшись над Бетси, я слышал, как девушка смеется в ответ на скулеж собаки. Вдруг меня резко оттолкнули прочь. Бет схватила дочку, прижала к себе и обернулась к девушке.

– Убирайся отсюда! – выдохнула она. – Убирайся вместе со своим зверем!

Девица перестала смеяться.

– Но, миссис Логан, Шейк не хотел…

– Убирайся! – снова крикнула Бет. – Можешь ты понять, что никому здесь не нужна? Ни ты, ни кто-либо другой по фамилии Фредерикс!

Отнюдь не сразу, наверное, только через секунду, я вспомнил, где слышал это имя.