Текст книги "Не искавшие приключений (СИ)"

Автор книги: Дикая Яблоня

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 26 страниц)

Озадаченная выбором, обидеться мне за себя, или попереживать за подругу, я почти перестала думать о жуках, черном зле и тому подобном.

"В конце концов, мы – практикантки. Наша задача – слушать босса и делать, что говорят. Можно расслабиться и не пытаться думать за всех.

Черт, черт, черт! Я же – нудная, я так не смогу…"

* * *

– Нам проверить, нет ли поблизости эльфов? – спросила я у инспектора.

Он, мы с Зи, трое "ищеек" и четверо магов отправились к нашей конечной цели в фургоне с драным брезентовым верхом. Лошадьми правил маг, Тервюрен занял место слева от кучера. Приходилось обращаться к его спине.

– Шестой раз за сорок минут. Когда снова потянет спросить, – он достал блокнот, что-то написал и вручил мне листок, – читайте это.

"НЕТ! УСПОКОЙТЕСЬ!"

«Наверное, я – единственный в мире человек, на которого Квинтон Тервюрен наорал письменно. Буду гордиться. Сама же хотела автограф.»

Спрятав трофей в карман, я стала любоваться видами, благо нам выделили места позади инспектора, это позволяло смотреть не только по сторонам, но и вдаль. Полицейские и ликвидаторы устроились так, чтобы видеть все, даже небо через прорехи. Они были готовы защищать нас с Зи, если понадобится. Прочие члены "экспедиции" ехали в таких же фургонах – впереди и позади, груз из контейнеров – по другой дороге. Смотрелись мы бедненько, неприметно и точно не вызывали желания нас ограбить. Все эти меры предосторожности отлично работали, столкнись мы с людьми.

«Вот только жуки – не люди.»

– Барышня Горшковиц, отсядьте от подруги, поменяйтесь местами с сержантом, – негромко велел Тервюрен.

– Я ничего не делала! – Зи на всякий случай прикинулась дурочкой. Инспектор вздохнул:

– Ничего, если не считать, что вы с ней постоянно норовите схватиться за руки, используя дар. Сами не замечаете. Это даже хуже, чем вопросы барышни Ронды.

«Как он увидел?! Хотя, о чем я. Он – это он.»

Дварф в темных очках и клетчатом картузе занял место напротив меня. Зи молча плюхнулась на скамью и выудила из кармана куртки вязание. Сержант взглянул на Зи с неодобрением. Вполне понятно: фургон то и дело подпрыгивал на камнях и ухабах, а спицы – довольно острая штука.

– Отличная сталь, – заверила Гортензия, перехватив его взгляд. – Легко воткнуть жуку в глаз. Авла так считает.

Инспектор снова вздохнул. Вздох подозрительно напоминал стон.

* * *

Дорога шла по склону холма, с него открывался прекрасный вид на поля и лес вдалеке. Виды, которыми я любовалась, были хороши во все времена года – с одним исключением. Сырая, лишенная снега зима – бездарнейший декоратор. Поля, расчерченные каменными изгородями, голые деревья, дороги – все было серо-буро-унылым. Оставалось совсем немного времени до радостного момента, когда серо-бурый сгинет под натиском красок весны. Нарциссы, гиацинты, крокусы расцветут не только на клумбах – везде: в лесу, в полях, у обочин. Весна здесь прекрасна. Нам же досталось то, что местные зовут «дризлинг», а одна моя знакомая в колледже издевательски переделала в «грязьлинг». Это не наш дождь, который в Бергюзе не редкость, но все же исправно заканчивается. Это странное, слегка чокнутое явление, с которым никогда не понятно: открыть зонт или не стоит? Вроде, не каплет… но одежда при этом уже вся мокрая и волосы повисли сосульками. И такое островитяне считают вполне сносной погодой. Вот когда наползает местная гордость – туман, тогда – да, не везет. Выйти из дома без фонаря значит – заблудиться, еще не дойдя до калитки.

Не удивительно, что у местных есть забава "Ориентирование в тумане". Очень травмоопасный спорт. Что ж… зато здесь не холодно. Хорошая земля, богатые урожаи… Сырая земля, которая не промерзает. Вполне возможно, сейчас ее роют жуки. Прямо под этой дорогой.

– Ой, мама!..

– Читаем записку, – сухо бросил Тервюрен, обернувшись ко мне.

– Я не об этом! Земля!..

– Совы! – в тон мне ответил инспектор. Подождал несколько мгновений и сжалился:

– Зачем, по-вашему, маг в роли кучера? Периметр, – он указал рукой на дальний лес. – За ним – холмы. Те самые. На сегодняшний день есть ряд способов вычислить присутствие эльфа с большой вероятностью, хотя совиный патруль – самый надежный. Жуки покидают свою территорию по одному-два, такое отслеживаемо. Когда придет время, вы покажете нам их всех.

– А что потом? – осторожно спросила Зи.

– Примем меры.

Стало ясно: больше об этом Тервюрен ничего не расскажет.

– Смотрите, уже видна деревня, где обоснуется наша группа, – любезно пояснил Гортензии сержант-дварф. С того момента, как Зи убрала вязание, он явно посматривал на нее с интересом. Гортензия взглянула – без особого интереса, и я догадалась, почему. Не всякий знает, что у туманников в каждом втором случае деревня – это маленький город А красный кирпич – вовсе не признак бедности, глорианской архитектурой здесь гордятся, что, впрочем, неудивительно. Мы миновали дорожный указатель с названием, мертвый прошлогодний плющ позволил разобрать только окончание"…нбери".

– Надеюсь, в деревеньке есть, ну… постоялый двор или типа того?

– В нашем распоряжении – и дома, и замок, – дварф охотно взял на себя роль экскурсовода. Он указал на серые башни вдали. – Остров покинули почти все, даже местный лорд уехал на материк, хотя у его семьи со способностями полный порядок.

– Это не значит, – прервал экскурсию Тервюрен, – что среди оставшихся не окажется одержимых эльфами. От охраны – ни на шаг.

– Ясно! – мы, не сговариваясь, кивнули.

– А будет минутка, чтобы взглянуть а замок? – робко спросила Гортензия.

– Нет! – это позвучало неожиданно резко. Впервые на моей памяти инспектор повысил голос. – В замке размещен полевой госпиталь, – пояснил он спокойнее. – Искренне надеюсь, что вы туда не попадете.

* * *

Массивное, словно крепость, здание, возле которого остановился фургон, неуловимо напоминало Равенстерн. Гостиница «Невеста дракона» была очень старой, возможно – старше Второй Магической. Никаких красных стен в глорианском стиле, только дерево и песчаник.

– Не-е-е… – скептически протянула Гортензия. – Она засиделась в невестах. Какая-то драконья бабуля.

Но, как только перед нами открыли двустворчатые тяжелые двери, настроение сразу улучшилось. В просторном, занимавшем весь этаж холле было очень тепло. Не сговаривались мы поспешили к камину – такому огромному, что в него удалось бы въехать верхом, и отнюдь не на пони. Высоко над головами, в сумраке, с которым не справлялось множество ламп, терялись толстые балки и мелькали какие-то тени. Пока я пыталась понять, что или кто это, Гортензия с сердитым "Засранцы!" отпрыгнула в сторону.

Совы. Десятки сов, на фоне камня и дерева почти не заметных. Одни летали, другие расселись на балках, на перилах галереи, которая опоясывала зал. Очевидно, на втором этаже располагались комнаты, а внизу постояльцы ели, беседовали, развлекались… В прошлой нормальной жизни. Сейчас бо'льшая часть зала была заставлена ящиками с парохода. Несколько обеденных столов сдвинули вместе, вокруг них уже собрались маги с «ищейками», они что-то рассматривали и обсуждали.

– Барышни, – подошел наш спутник-дварф, – идемте, я провожу вас. Кстати, – добавил он, подхватив саквояжи, – меня зовут Рубен. Сержант Рубен Гроот, к вашим услугам.

Я мысленно вздохнула:

«Багаж взял у обеих, но обращается только к Зи. Интересно, это потому, что я выгляжу, как мальчишка-газетчик, или из-за гибели Ларса?.. Нет. На самом деле – не интересно. Все равно ничего уже не исправить.»

– А вот это вы прекращайте.

– Й!

Инспектор возник за спиной. Подскочив, я прикусила язык от неожиданности.

– Знаете, к кому в душу прежде всего лезут эльфы? – невозмутимо продолжил Тервюрен, идя со мной рядом. – К задавленным собственными проблемами. Люди из дилижанса были такими. Учительнице поставили скверный диагноз, к слову – ошибочный. У студента не сложилось на личном фронте. Лавочник жил мыслями о грядущем банкротстве, скрывая все от жены, та заметила перемены в муже, но решила, что он ей изменяет.

– Изменяет? – не поверила Зи. – Да ладно, они же старые. Были.

– Ревность – мерзкое чувство, с которым справится мудрость, но не возраст, – сухо ответил Тервюрен. – Выкиньте из головы лишнее, думайте исключительно о хорошем. Это, – кивок на крепких мужчин в штатском, прогуливавшихся по галерее, – ваша охрана. В комнате тоже есть.

Сержант Гроот посмотрел на наши лица и фыркнул.

* * *

С гордой миной «Плевать я хотела на ваши подколки!» Зи прошагала в комнату. Я задержалась у перил, разглядывая зал сверху, и войти не успела: подруга выскочила обратно.

– Там сова, и она почему-то меня облаяла!

Сержант вошел, оставив дверь нараспашку. Выглянул, поманил нас за собой. Он смеялся, даже не пытаясь скрыть это.

На каминной полке сидела ушастая сова с мышью в лапе и явно собиралась перекусить. Увидев нас, она пискляво крикнула нечто среднее между "Мяу!" и "Тяф!".

– Привыкнет к вам – успокоится, – все еще посмеиваясь, объяснил Рубен. – А вот если завизжит и ломанется прочь, как ошпаренная, тогда надо паниковать. Не бойтесь, до этого не дойдет! Но дверь на ночь запирать нельзя – для вашей же безопасности, – добавил он неожиданно строго и вышел.

– У мужчин странные представления о безопасности, – пожаловалась Гортензия, но тут же повеселела. – О, смотри, Аль: ванная комната!

Вот уж чего я не ожидала, так это обнаружить в гостинице водопровод. Сколько угодно холодной воды, жестяная ванна и три ведра кипятка – такое кому угодно может поднять настроение. Подкинутая монета решила, что первой моется Зи, а я тем временем решила познакомиться с нашей пернатой охраной. На столике у окна лежала сокольничья перчатка – явно не просто так. Сова оглядела руку в перчатке с крайне скептическим видом, но все-таки пересела на нее и даже позволила почесать лоб.

– Ты у нас… – я вгляделась в именное кольцо, – Бандит. Гм. Может быть, лучше – Бантик?

Ушастый сов сердито тявкнул, давая понять: он – суровый хищник, а не плюшевая игрушка.

* * *

Ванна, вполне съедобный обед с доставкой в номер, тепло камина – день становился все лучше. После обеда мы с Зи снова вышли на галерею и стали прислушиваться к разговорам в зале. Маги обсуждали прочие группы с двуедиными парами. Чем больше мы слушали, тем больше убеждались, что наша команда – самая вменяемая и готовая к операции. Две другие пары пришлось приковывать друг у другу во время учений. Пара из княжества Габришского – уголовник и пойнтер – так и осталась в наручниках с длинной цепью.

– Какой мрак… – невесело усмехнулась Зи. – Опять на нас вся надежда.

– Прекращай! – скопировала я Тервюрена. – Больше радости! Оцени, например, холостого сержанта: всяко симпатичнее, чем наш рыжий босс.

– Ну, не знаю. Мне нравятся крепкие парни, но… – Гортензия огляделась и понизила голос, – представь себе мужа, который слышит абсолютно все. Представила? Вот и я о том же. При таком муже и на другом конце дома не получится поворчать.

Мы снова уставились вниз. Теперь в зале говорили об эффективности каких-то собак. Судя по всему, очень злых собак, которые должны помочь справиться с эльфами.

– Серьезно? – фыркнула Зи. – Собаки против жуков? Лучше бы изобрели магическую мухобойку. Громадную такую, чтоб она пошла и перебила всех гадов.

– А нас запихнули бы внутрь – управлять мухобойкой, – развила я идею.

– Шутишь?! Да ну, в болото!

* * *

Когда мир за окном – серый и тусклый, а занять себя нечем, невольно начинаешь зевать. Начальство о нас так и не вспомнило, и мы отправились спать пораньше. По крайней мере, пытались. Увы, мысль о жучиных гнездах, которые буквально под боком, все портила. До полуночи мы подскакивали каждый час. Бандит смотрел на нас сердито, словно обиженный недоверием. Едва мы наконец-то заснули крепко, отомстил: принялся что-то есть с громким хрустом и чавканьем.

Вот уж поистине – летающий котик.

Зато ранним утром ему отомстили мы: усадили возмущенную сову на перчатку и пошли в холл – добывать себе завтрак.

Вид коричневой массы в миске заставил Зи издать звук, от которого Бандит поперхнулся и дернул глазом. Наверное, получилось очень плохое совиное слово. Мы с содроганием затолкали в себя по одной ложке. Обнаружили, что каша более чем неплоха. Съели все и попросили добавки.

Набрались храбрости и попросили у де Стеррэ разрешения подышать воздухом.

Поговорив с инспектором, он кивнул:

– Можете выйти во двор. Ни шагу в сторону от охраны.

Простая вода обычно ничем не пахнет. Зато мир очень даже может пахнуть водой, и это вгоняет в тоску. Пресловутый дризлинг стал еще гуще, чем накануне. Вокруг отсырело все, жидким сделался даже воздух.

– Бр-р… – поежилась Зи. – Ну, зато сразу помылись. А это кто?

Странные люди стояли у повозок, накрытых брезентом, и беседовали на языке, которого я прежде не слышала. Узкоглазые и черноволосые, они походили на жителей Серых Земель, но были высоки, как гвардейцы, да и заплетать волосы в косу мужчинам Сероземелья не свойственно. Мелькнула мысль об Эллирии, но – нет: я смогла бы узнать язык, к тому же эллирийцы – кудрявые.

– Канцлер сумел получить помощь с другой стороны Долгого Водораздела, – сказал незаметно подошедший Тервюрен. – Легендарная Лемурийская империя предоставила нам оружие.

Последнее слово он буквально выплюнул с омерзением. Я так и осталась стоять с приоткрытым ртом, проглотив все вопросы.

«Какую жуть привезли лемурийцы, если Тервюрен считает, что этого даже эльфы не заслужили?!»

Совершенно по-детски нахлынуло любопытство: хотелось подкрасться и заглянуть под брезент.

«Что там? Клетка с очень тихой собакой?.. Отвратительное ребячество! Придет время – узнаем. А пока рассмотрю лемурийцев.»

Взгляд против воли возвращался к таинственному грузу в повозке.

Сначала мне показалось: на брезент просто упала тень – слабая, почти невидимая. Вот только отбрасывать ее было нечему. Я моргнула – раз, другой. Нет, никакой ошибки: сквозь висящий в воздухе дождь что-то двигалось. Пусть это что-то было сто раз невидимкой, но миллионы крошечных капель обрисовали еле заметный контур.

Сова на руке Зи невозмутимо чистила перья, не собираясь паниковать.

А вот я запаниковала.

Схватив Гортензию за руку, я уставилась перед собой.

Кажется, последний раз я так визжала в возрасте пяти лет – у дантиста. Чудовищный жук на расстоянии пары шагов – повод для ночных кошмаров на долгие годы.

* * *

В следующий миг все пришло в движение. Охранники сгребли нас в охапку и потащили в дом. Это заняло секунды, но бывают случаи, когда секунды кажутся бесконечными. Я успела заметить многое: что заклинание сделало жуков видимыми, что один из них схватил лемурийца, что некоторые маги упали на колени, вогнав руки в землю…

– Проклятье, проклятье, проклятье! – рычал де Стеррэ. Прервался, оглядел нас. С ругательствами, каких я от него не ожидала, выскочил наружу.

– Твари научились обманывать сов, – мрачно сказал сержант Гроот.

– Поняли, – Зи не сдержавшись, всхлипнула. Обхватила меня за плечи:

– Тебя трясет, Аль. Идем ближе к камину!

– Подождите! – окликнула я сержанта. – А что делали с землей маги?

– Промораживали, ясно дело. Чтобы жуки не подкопались.

Это немого утешило. Я поймала себя на том, что усмехаюсь с горечью:

«Весны не будет. Цветы умерли, не родившись. Ну и к черту их, зато выживут люди! Не думала, что мне спасет жизнь мерзкая сырость…»

Все закончилось быстро. Эльфы не прорвались в здание, не добрались до нас. Тварей удалось уничтожить. Но люди все же погибли.

Тервюрен подошел и встал рядом с нами, почти вплотную к огню. От его мокрого пальто валил пар, рукава были запятнаны кровью и бурой слизью.

– Что теперь? – тихо спросила Гортензия.

– Теперь, – бесстрастно сказал Тервюрен, – планы меняются. Начинаем операцию немедленно.

Тихий сонный городок ожил. Больше незачем было скрываться, прикидываясь обычными путешественниками. Прильнув к окну, мы смотрели, как маги запрыгивают в фургоны и уезжают. Бросилось в глаза: броню с защитными рунам не установили. Меньше безопасности – больше скорости.

– Интересно, куда они так спешат?.. – пробормотала Гортензия.

– Не "куда", а "для чего", – сказал господин ректор, войдя в нашу комнату. – Они обеспечат гарантию, что жуки не вылезут из-под земли, пока мы с вами добираемся до холмов. Ситуация на поверхности, увы, хуже: мы не сможем повысить влажность воздуха настолько, чтобы разоблачать невидимое – просто-напросто захлебнемся сами. Вам, барышни, придется время от времени оглядываться вокруг…

– Поняли! – ответила я за нас обеих.

– …без моего участия, – закончил де Стеррэ строго. – Полную видимость твари получат единым махом, когда мы соберем силы всех групп. А теперь переоденьтесь в сухое и теплое, через пятнадцать минут выезжаем.

– Так и хочется пошутить про сборы в театр и пресловутое "Сколько тебе нужно времени, дорогая?", – фыркнула Зи, едва господин ректор вышел. Она явно пыталась хоть немного поднять мне настроение. Я благодарно кивнула и снова посмотрела в окно: двор как раз покидала последняя из повозок с загадочным грузом из Лемурии. Край брезента отогнулся. Показалось?.. Нет, это точно была звериная лапа – здоровенная, черная и… металлическая.

Следом за повозками отправились те, кого я прежде видела лишь на картинках в энциклопедии: пехотинцы. Самые настоящие солдаты в легких доспехах – только кольчуги и шлемы. Почему, было понятно даже мне: холод в сочетании с сыростью – не лучший друг рыцаря, закованного в броню.

Некстати пришло в голову: "Наверное, к этому дню страны Содружества готовились несколько месяцев… Сущее, не дай нам с Зи накосячить!"

– Аль, очнись! – прикрикнула подруга. – А то все уедут на пикники без нас!

* * *

Опасения, что в пути мы окажемся «сам себе защитой», оказались напрасны: пехотинцы шли и впереди нас, и позади. Наша повозка со стороны напоминала ежа, только вместо игл были пики. Пикинеры, судя по клетчатым плащам, прибыли с севера архипелага. Кроме них охрану несли «ищейки» со своими знаменитыми арбалетами наготове.

Наконец, с огромным трудом в голове окончательно уложилось: это – по-настоящему, не учения. Оставалось только порадоваться, что за триста лет без войн люди не забыли, что для этих самых войн нужно. Рослые мужчины в кольчугах с нагрудными панцирями выглядели очень внушительно, даже "ищейки" на их фоне проигрывали.

– Утро, мисс, – сверкнул улыбкой голубоглазый пикинер, обратившись к Гортензии.

– В каком смысле?! – шепнула она, дернув меня за рукав.

– В смысле "Здрасьте".

– Ааа… И вам – здравствуйте, – Зи улыбнулась солдату в ответ.

– Проверяем окрестности! – тут же пресек неуставную романтику де Стеррэ.

Раз за разом я крутила головой, как свихнувшийся сыч, но нигде не было и следа огромных жуков. Зато обычный животный мир словно получил приказ о срочной эвакуации. По полям, по обочинам, навстречу повозке, не обращая внимания на людей мчались кролики, косули, лисицы, среди них затесался барсук – один-одинешенек. В небе над нами творилась такая же неразбериха: птицы покинули лес.

"Кое-кому спасла жизнь бессонница," – отметила я, не сдержав вздох, – "а менее везучие замерзли в земле, не очнувшись… Проклятые эльфы!"

Когда повозка достигла деревьев, поток зверей-беженцев уже иссякал. Дорога выглядела вполне безопасной: местный лорд не пренебрегал правилами – кустарник был вырублен на длину полета стрелы. Одна из поотставших косуль вдруг без причины шарахнулась на дорогу. Гортензия сжала мою ладонь.

– Там! Один! – я ткнула пальцем и только после этого поняла, насколько слаженно мы с подругой научились действовать.

– На десять часов! – выкрикнул сержант Гроот.

Когда опасность миновала, мне тоже достались приветствия и улыбки. Но ничто не радовало так сильно, как вид дохлой твари, которую нашпиговали болтами. Пришлось напомнить себе, что впереди – гнездо жуков, и радоваться пока рановато.

* * *

Ошибались все: художники, историки, литераторы. Ни вечноцветущих яблонь, ни зловещих руин замка, ни даже стоячих камней – легендарный Авалон оказался здоровенным бугром, покрытым остатками прошлогодней травы.

– Мы попали по адресу? – недоверчиво спросила Гортензия. – Бедненько тут у них…

– Можете на сомневаться! – строго ответил Тервюрен. Я благоразумно промолчала: есть вещи, которые наверняка сто раз проверили специалисты. Гораздо больше интересовала подготовка, развернувшаяся вокруг. У кромки леса было собрано укрепление, похожее на вторые щиты ликвидаторов, но гораздо внушительнее. Внутри нашлось место для укрытия от дождя: всего лишь ткань на шестах, но это оказалось очень кстати. Сидя на перевернутом ящике, я наблюдала, как лемурийцы расставляют свое оружие. Наконец приготовления завершились, и промасленный брезент сняли.

Четвероногие фигуры походили на огромных собак с короткими мордами. Собак, которые разинули пасти так широко, что почти смогли заглотить трубы размером с собственные головы. Морды с круглыми отверстиями высунулись в бойницы, лемурийцы встали рядом с загадочными страшилищами.

– Это артефакты? – решилась я обратиться к инспектору, который смотрел на чугунных собак с отвращением.

– Это пушки, – мрачно ответил Тервюрен. – Огнестрельное оружие вернулось в наш мир, большое спасибо эльфам.

* * *

Было удивительно тихо. Слишком тихо для места, где людям предстояло покончить с виновниками Второй Магической. В тусклом свете пасмурного зимнего дня окружающий мир окончательно выцвел. С каждой минутой прочие оттенки все сильнее вытеснял грязно-белый.

Далеко не сразу до меня дошло: это – не шутки воображения, и не игра света – вокруг нас сгущался туман. Он не тянулся прядями-щупальцами, как в проливе – заполнял пространство аккуратно и равномерно. Видимость стремительно ухудшалась.

– Ну уж нет! Не дождетесь! – я услышала голос де Стеррэ, а вот разглядеть уже не смогла. Мы с Зи схватились за руки, я принялась озираться: под прикрытием тумана твари вполне могли подобраться вплотную. К счастью, воздух был на стороне людей. Не прошло и пяти минут, как маги рассеяли наведенный туман.

– Это все, что могут жуки? – тихо фыркнула Зи.

Пришло время людям использовать помощь воды: в этот раз землю промораживали так тщательно, что двое молодых магов из нашей группы упали без сил, потеряв сознание. Целители в белых плащах с красным символом маятника унесли юношей на носилках. Де Стеррэ и Тервюрен о чем-то тихо совещались, стоя возле бойницы.

Подумалось: "А ведь они фактически – полководцы, первые за триста лет мирной жизни Ландрии. Надеюсь, господин ректор не напортачит, как с Джимом… Так! Прочь подобные мысли. Больше уверенности!"

Один за другим к Тервюрену подходили "ищейки" с почтовыми воронами – те несли сообщения прочих групп. Даже вороны сегодня не орали во все горло, как обычно, а бормотали вполголоса. Наконец сержант Гроот пригласил нас присоединиться к нашим командующим.

– Слушайте внимательно, барышни, – сказал инспектор. – Во-первых, через несколько мгновений здесь будет чертовски шумно. Вы такого еще не слышали, по моему сигналу заткнете уши. И не паникуйте, мы – рядом. Во-вторых, как только шум прекратится, активируете свою способность, смотрите прямо на холм. Врать не буду, – вздохнул Тервюрен, – сам не знаю, что именно вы увидите, но – редкостную жуть, это точно. Как бы попроще… Бывали в очень грязных домах, где полно тараканов?

Я покачала головой, Зи неохотно кивнула.

– Если в таком доме, где-нибудь в кладовой или кухне пнуть сапогом стенную панель ближе к полу…

– Ой, фууу… – не удержалась Гортензия. Я догадалась, что она имеет в виду.

– Думаю, здесь будет так же. Лемурийские орудия заменят сапог. Пнем гадов, пусть выползут все до единого. Готовы?

Ле Стеррэ смотрел на часы – секунду, другую… Закрыл их со щелчком, который прозвучал неестественно громко.

– Сейчас! – резко бросил Тервюрен.

Мгновение назад мне казался громким какой-то щелчок. Чудовищный гроход, пришедший ему на смену, заставил забыть обо всем и уткнуться лицом в пальто инспектора, схватившись за голову.

«Собаки? Какие, к чертям болотным, собаки?! Так могут шуметь только драконы! Но почему они пахнут праздничными фейерверками?..»

Чугунные драконы умолкли. В ушах продолжало звенеть.

– Смотрите! – велел Тервюрен, толкнув нас к бойнице.

– Ой, мамочка!.. – застонала Гортензия. Я свои вопли проглотила, забыв, как кричать. Сравнение с тараканами в грязной кухне было лишь тенью увиденного. Эльфы выплеснулись из развороченной вершины бугра, заставив побледнеть даже инспектора. Люди не сдержали крики испуга, но в панику не ударился никто. Солдаты устремились навстречу жукам.

– Хорошо хоть, эта мразь не летает, – пробормотал Тервюрен.

– Почему вы не уничтожите их магией?! – возмущенно спросила Гортензия. – Там же погибнут люди!

Я ожидала, что господин ректор поведет себя так же самоуверенно, как всегда, но он даже не повысил голос на Зи.

– Вы забыли, с кем имеете дело, – де Стеррэ тяжело вздохнул. – Мы не можем истратить силы на рядовых особей, нам нужна главная тварь. Или твари.

* * *

Бо по прозвищу Неудачник хотел одного: надраться. Назюзюкаться вдрызг и забыть о проклятых жуках навсегда. Увы, абсолютно никто не желал проявить сострадание: с того дня, когда его запихнули в фургон, Бо доставалась вода и чай, изредка – зелья от алкоголизма, но ничего, что имело бы градус. Зелья вроде бы, действовали, – до того момента, когда пришло время «кое на что взглянуть», как выразились жандармы. Увидев жуткую тварь, Бо прикинулся мертвым. Не помогло, только схлопотал от жандармов. Он пробовал запугать падчерицу, пробовал подкупить, с возрастающим ужасом понимая: она не против происходящего. Разум прояснился под действием зелий, и Бо вспомнил: Грета всегда любила давить жуков. Она радовалась, узнав, что придется делать на далеком заморском острове.

И вот настал момент, когда жандармы наконец отвлеклись. Бо схватил прикованную к его руке падчерицу и побежал. Страх и жажда придали сил. "Главное – до деревни добраться!" – рассудил он вполне здраво – впервые за долгие годы. Эта же мысль была и последней – гигантский жук снес ему половину черепа.

Грета кубарем покатилась по земле вслед за обезглавленным трупом. Жук повернулся было к ней, но рядом уже появилась цель покрупнее – кавалерист. Его сабля отрубила клешню, зато эльф сумел повалить лошадь. Та завизжала, придавив всадника. Жук уполз, пачкая землю вонючей слизью.

Почти оглушенная, Грета несколько мгновений в панике дергала руку – безрезультатно. Опомнилась, принялась озираться. Лошадь нашла силы подняться и ускакала прочь. Кавалерист остался на земле, не бросив саблю и после смерти. Он был далеко, но Грета, едва не вывихнув ногу, подтянула-таки оружие башмаком. "Как щепу для растопки!" – сказала она себе и принялась колотить саблей по руке мертвеца.

* * *

– Потеряли Оттон-Рейнскую пару, – покачал головой Тервюрен. Почтовый ворон улетел, мы с Зи, вцепившись друг в друга, молча следили за инспектором. Де Стеррэ тоже не произнес ни слова, он неотрывно смотрел в подзорную трубу на поле битвы. Наконец повернулся к нам:

– Зажмите уши, барышни: будет еще залп.

– А потом вы пустите в ход магию? – с надеждой спросила Гортензия. Нам не ответили. Лемурийцы засуетились вокруг своих чугунных монстров, развернули их морды выше, поместили внутрь ядра. Снова – жуткий грохот, снова – неуместно-праздничная вонь фейерверков. Вершина бугра откликнулась фонтаном земли, который мы с Зи разглядели, даже будучи далеко от бойниц. Не просто фонтаном – извержением под стать грязевому вулкану.

– Есть! – с пугающей радостью выкрикнул вдруг де Стеррэ. – Есть! Лезет, гадина!

– Я не хочу это видеть, – прошептала Зи, уткнувшись в мое плечо.

* * *

Вокруг творился кошмар, но для Греты это было как нельзя кстати. Всего-то и нужно: уворачиваться и падать, лежать тихо, бежать быстро – авось не заметят. К сожалению, это не помогло. Залп, на который холм откликнулся фонтаном земли, не достиг своей цели полностью. Одно из ядер попало совсем рядом и разнесло жуков в клочья. Грету окатило бурой вонючей жижей. Шипя ругательства, за которые лишили бы обедов на месяц, она протирала глаза, а когда смогла оглядеться, эльф был не просто близко – стоял вплотную.

Грета замерла. Перестала дышать.

Тварь пошевелила усами, ощупала ими девочку, развернулась и ушла, как ни в чем не бывало.

"Я теперь букашка! Просто букашка!" – твердила Грета, словно читала молитву, и брела дальше. Еще дважды она обманула жуков, а потом поняла: перед ней – укрепление, похожее на то, из которого ее вытащил отчим. Только здесь почти не было уцелевших. Один еще жил, и даже пытался нести на себе другого, но не слишком успешно.

"Какой дурак!" – подумала Грета. – "Не видит, что тащит покойника!"

Человек без сил опустился на землю. Он действительно ничего не видел.

– Слышь, волчара, – обратился он к мертвецу, – ты держись, ладно? А то кто же меня ловить-то будет…

Грета села неподалеку.

Люди в грязных плащах с едва различимым символом маятника пробежали мимо, не заметив ее – бурую на бурой земле. Собрали тела на носилки, ушли. Девочка поднялась и заковыляла следом за ними.

* * *

– Группа княжества Габришского погибла, – тихо сказал Тервюрен. – Недешево нам встает эта победа.

Де Стеррэ вздохнул и вручил нам свою подзорную трубу.

– Еще увидимся, милые барышни. Пора, – он повернулся к Тервюрену. – Не прощаюсь, дружище.

– Только посмей не вернуться, чертово трепло, ты мне денег должен! – слова инспектора прозвучали нарочито небрежно, но с лицом он не совладал. Его друг этого не заметил. Мы с Гортензией поспешили к бойнице. Ландрийские маги, возглавляемые де Стеррэ, направлялись к холму. Поле вокруг больше не было шевелящимся ковром жуков с человека ростом. Зато твари на вершине холма превосходили размерами прочих в несколько раз.

«Большая часть эльфов убита, но не все. Если не избавиться ото всех, очень скоро тараканы снова вернутся на свою грязную кухню. Дело за магами.»

Маги в белом – из герцогства Оттон-Рейнского. Кудрявые черноволосые – из Эллирии. Лютециансих магов мы узнали по плащам с трехцветными фибулами. Я даже заметила сероземельского шамана в безрукавке из меха и перьев. Лучшие из лучших, обладающие наивысшими способностями собрались, чтобы избавить наш мир от эльфов. Их взгляды были прикованы к вершине холма, а всех прочих людей – к магам.

Наверное, поэтому недобитый жук смог подобраться к нам с Зи.

Гортензия истошно закричала, когда тварь схватила ее. Я не тратила на размышления и доли секунды, руки сами нашли единственное оружие, какое у меня было. Не зря ведь говорят: нефрит надежнее стали.

Вырвала из волос заколку и вогнала в жучиный глаз.

Успела подумать: "Можно ли разделять?.."