Текст книги "Коукс и Бакстер. Компиляция] (СИ)"

Автор книги: Дэниел Коул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 66 (всего у книги 68 страниц)

Глава 41

Пятница, 29 января 2016 года

17:21

К технарю Стиву нечасто захаживали гости, еще реже его посещали дамы, еще реже – посещали все еще важные дамы, поэтому он был весьма удивлен, когда услышал, что Бакстер спустилась в компьютерный отдел и спрашивает про него.

– Я ищу Стива.

– Кого?

– Стива. Технаря Стива.

– А-а-а! Он в углу.

Стив встал, когда она подошла к его столу, быстро заправив свою мятую рубашку в боксеры.

– Мы можем поговорить наедине? – спросила его Бакстер, осознавая, сколько глаз за стеклами очков с интересом наблюдают за ними.

– Конечно. – Он отвел ее в пустую комнату и закрыл дверь. – Ну, как дела?

– Если бы кто-то искал некоторые улики по делу Кукол… например, один из тех модифицированных телефонов, которые каким-то образом не были причислены к уликам… – Он даже не пытался скрыть эмоции на своем лице, – не нашлось бы у тебя а) рабочего телефона, чтобы одолжить его мне, и б) желания держать рот на замке?

Стив выглядел так же неловко, как и обычно, поэтому было довольно трудно сказать, где витали его мысли, пока наконец он не ответил.

– Конечно… И я мог бы.

Бакстер скривилась.

– Погоди. Нет. Я имел в виду, я бы мог… И конечно, – исправил он себя. – Итак, а что получу я с этого кроме весьма неиллюзорной вероятности быть уволенным?

– С меня будет причитаться…

Он явно был разочарован.

– …и я тебе клянусь, что буду использовать термин «суицидальный текст» в каждом интервью и на каждой пресс-конференции с этого момента и пока мы не добьемся его включения в «Оксфордский словарь».

Глаза Стива загорелись от мысли, что он увековечит себя через свое открытие и название, которое он ввел для обозначения невосстанавливаемого сообщения, которое можно прочитать всего раз и которое использовали убийцы для общения со своими последователями.

– Считай, что ты меня купила.

* * *

После встречи с тюремным врачом Руше отвели в столовую к подборке подносов с коричневой жижой всевозможных оттенков. Никак не попытавшись возродить собственный аппетит, он добавил половник горошка для цвета и отнес свой поднос к столам. Люди, сидящие на забитых лавках, смотрели, как он проходит мимо, отрицательно мотали головами, когда он приближался к немногим имевшимся свободным местам. Руше направился в самый конец комнаты, заметив стол, возле которого стояла горстка одиноких фигур, и узнав одного из тех, кого он видел в раздевалке этим утром.

Он глубоко вздохнул и подошел ближе.

– Добрый. Не возражаете, если я сяду тут?

Кряжистый мужчина казался весьма потрепанным жизнью. Ему было хорошо за пятьдесят, впалые черты и старые шрамы переплетались с морщинами на его лице.

– Все зависит от тебя. Ты один из людей-Кукол? – спросил он с музыкальным ирландским акцентом.

– Нет. Не он, – радостно ответил он. – На самом деле это довольно интересная история, – пообещал он, кивая на пустое сиденье.

После недолгого обдумывания мужчина указал рукой, приглашая сесть.

– Дэмиен Руше, – сказал Руше, протягивая руку.

– Без обид, – сказал мужчина, смотря по сторонам, – но я думаю, что после того, как я пожму тебе руку, меня зарежут.

– Никаких обид, – улыбнулся Руше, убрав протянутую руку и попробовав свою еду. Он скорчился и отодвинул поднос подальше от себя.

– Так что ты там говорил? – подтолкнул его мужчина.

– Верно. Итак, я не Кукла. Я коп… Ну, был им. Црушник на самом деле.

– Нервно посмотрев на своих соседей, пожилой мужчина понизил голос и прошептал:

– Так даже хуже.

– Правда? – спросил Руше, рассеянно положив вторую ложку в рот.

– Если ты коп, откуда у тебя такие шрамы на груди и почему тебя заперли тут с нами, дегенератами?

– Я работал над делом Кукол. Я старался остановить их, и единственным способом внедриться было изуродовать себя вот этим, – честно ответил Руше, держа руку на груди. – И я здесь, потому что преследовал человека, стоящего за всем этим…

– Якобы. Всегда говори якобы.

– Хорошо. Я якобы преследовал человека, стоящего за всем, от площади Пиккадилли до парка Святого Джеймса, где я якобы обезвредил его и затем якобы казнил сукина якобы сына с предположительно избыточным количеством выстрелов в грудь, и из-за этого вот он я, сижу с тобой и ем… – он в замешательстве посмотрел на жижу перед собой.

– Говядину Веллингтон, – объяснил бывалый сиделец.

– …ем говядину Веллингтон, – закончил он. – Якобы.

Мужчина посмотрел на Руше, не зная, что и думать о нем.

– Или, может, ты просто очередной коррумпированный коп.

– Может, – сказал Руше и сделал глоток водянистого апельсинового сока. – Бог свидетель, на воле таких достаточно. – Он затих, когда мимо стола проходили его знакомый неонацист вместе со своими дружками. – Но знаешь что? Они всегда получают по заслугам… в конце концов.

– Ты действительно веришь в это? – изумился мужчина.

– Да, я в это верю.

Он покачал головой.

– Оптимизм! Давненько не слышал такого… Ты тут очень долго не протянешь.

– Именно поэтому мне бы не помешал друг, – сказал Руше, снова протягивая руку. – Дэмиен Руше.

Его собеседник за обеденным столом засомневался.

– Ну же. Не заставляй себя ждать, – улыбнулся ему Руше.

Тяжело вздохнув, мужчина потянулся через стол и пожал протянутую руку. Он был уверен, что пожалеет об этом.

– Келли… Келли МакЛафлин.

* * *

Бакстер очень хотелось, чтобы ей все еще можно было пить вино.

В 19:29 она задавалась вопросом, какого дьявола она вообще встала и ответила на звонок в дверь.

– Андреа.

– Эмили.

Известная журналистка прошла за ней в гостиную, и Бакстер рухнула на диван. Приняв идеальную позу, Андреа села и начала выкладывать вещи из сумки на кофейный столик.

– Как ты себя чувствуешь?

– Погано, – ответила Бакстер, выглядевшая несколько изможденная в сравнении с дикторшей новостей, всегда готовой к съемкам.

– Я принесла то, о чем ты просила, – сказала Андреа, достав футболки «Волка из клетки» всевозможных размеров, готовясь к финальным аккордам кампании.

– Спасибо. Ванита дала ему неделю.

– А если мы убережем его от тюрьмы, – осторожно начала Андреа. – Думаешь, вы двое будете?..

Бакстер застонала и потерла лицо: «Будем что? Твое-то какое дело?».

– Мне все равно. Но думаю, что я озвучу мнение каждого, кто когда-либо видел и когда-либо увидит вас с Волком в одной комнате вместе, когда говорю, что тот танец, который танцуете, несколько устарел.

– Я с Томасом! – выпалила Бакстер, откатываясь от своей гостьи в надежде найти такую позу, которая будет приносить ей меньше боли.

– Я знаю.

– Он такой хороший.

– А Уилл – нет, – кивнула Андреа. – Но в этом-то все и заключается, не правда ли?

Бакстер не ответила.

– Ты ведь знаешь, почему между нами все закончилось? – спросила Андреа. – В смысле реальную причину? Дело было в том, что неважно, как сильно он любил меня, и ведь он искренне любил, и неважно, как хорошо он обо мне заботился, и ведь искренне заботился, нельзя было игнорировать то, что он просто любил больше кое-кого другого… тебя.

Бакстер накрыла голову подушкой.

– В любом случае это не мое дело. Но почему это тебя так терзает, если ты уже приняла правильное решение?

Бакстер медленно села и посмотрела на бывшую жену Волка.

– Знаешь, жизнь пошла очень и очень не туда, если ты – единственный человек, с которым я говорю об этом, – засмеялась она над собой. – Пошло оно. Я покажу тебе. – Она встала, чтобы достать что-то из кармана куртки, и протянула сложенный кусок открытки Андрее, а после села обратно. – Я нашла это среди вещей Финли, – объяснила она, дав своей собеседнице время, чтобы прочитать открытку. – Начнем с того, что я носила ее с собой на случай, если это зацепка. А сейчас… Я не совсем понимаю зачем. Это его почерк, но он писал это не для Мэгги. Он любил ее больше жизни, но написал это не для нее.

Андрея сложила записку и отдала ее обратно.

– Звучит несколько… собственнически.

– Ты права. И страстно. И зло. И отчаянно. Ты можешь представить, что кто-то любит настолько сильно? Кто-то любит тебя настолько неистово? Вот что занимает все мои мысли, – призналась Бакстер.

– Тем не менее Финли и Мэгги были счастливы, – отметила Андреа. – Кому бы ни предназначалась эта записка.

– Да, были, – кивнула Бакстер, приведя тему к неоднозначному завершению. – Спасибо, – саркастично сказала она.

– В любое время, – ответила Андреа, перебирая предметы на кофейном столике. – Ты видела сегодня Руше?

– Да.

– Вот эту историю ты мне так и не поведала, – напомнила ей Андреа.

Бакстер была в полной растерянности:

– Я могу тебе довериться?

– Конечно.

– С чего мне начать?

Андреа подумала.

– Двадцать первое декабря. Девять часов. Лондон задыхается под огромным количество снега, а Лукас Китон бежит через ворота парка Святого Джеймса…

Бакстер глубоко вздохнула и начала говорить.

За стопкой дешевых футболок радостно моргнул красный огонек – коробочка размером с ладонь внимательно слушала, записывая каждое ее слово.

Глава 42

Пятница, 21 мая 2010 года.

День рождения Финли

20:02

– Отлично выглядишь, – сказал Андрее Волк, взяв ее за руку, когда они сели рядом в вагоне метро.

– Спасибо. И ты, – улыбнулась она, наклонившись вперед, чтобы поправить галстук, который она заставила его надеть, а затем положила голову ему на плечо, не обращая внимания на взгляды прочих пассажиров.

После выходных намечался вердикт по делу Киллера Крематора, и Волка пришлось уговаривать, чтобы он вышел из дома. Но кроме того, что им пришлось выходить через сад соседей, чтобы за ними не увязались папарацци, это был обычный вечер пятницы, необходимый перерыв от бесконечных споров и обвинений, которые преследовали ее мужа в течение недель.

– Устала? – спросил Волк и поцеловал Андрею в макушку.

Она кивнула.

– Мы просто посидим там недолго, а потом уйдем. Самое позднее к десяти ты уже будешь лежать в кровати, я заварю тебе чая с перечной мятой и включу серию «Анатомии страсти».

Она крепко обняла его, от качки вагона ее клонило в сон:

– Обещаешь?

– Обещаю.

* * *

Идя по следу из шариков, они поднялись по лестнице в комнату прибрежного ресторана, где проходило частное мероприятие – нетипичная для прижимистого друга Волка расточительность.

Сегодня 55!

Мэгги встречала гостей и тепло обняла их обоих.

– Наливайте себе выпить и затем выходите на солнышко, – проинструктировала она. – Он на террасе… уже пьяный в стельку, – сказала она в любовном раздражении. – Хотите, пока заберу ваши подарки? – спросила она Андрею, и та протянула ей открытку и подарок.

– Что мы ему подарили? – прошептал Волк, когда они направились к бару.

– Бутылку парфюма, которым он всегда пользуется.

Волк выглядел растерянным:

– Кебаб и крепкие сигареты?.

– Не будь таким несносным! – в голос рассмеялась Андреа.

Финли с Волком были всецело поглощены алкогольной игрой, которая с каждой секундой становилась все более азартной, а Андреа и Мэгги с беспокойством смотрели на своих мужей.

– Мне их разнять? – спросила Андреа.

– Может помочь. Со стороны Фина было бы вежливо, если бы он поприветствовал хотя бы некоторых других гостей. Он даже еще не поздоровался с Бенджамином и Ив, – сказала Мэгги, когда женщины шли, чтобы успокоить своих отбившихся от рук мужей.

– Так, мальчики, – сказала Андреа, забрав стопку из рук Волка. – Объявляю ничью. Пойдем, Уилл. Я хочу потанцевать.

Андреа отвела его на танцпол, когда в помещение вошла Бакстер вместе с каким-то мужчиной с растрепанными волосами. Высвободившись из рук жены, Волк поковылял к ним.

– Бакстер! – расцвел он и то ли обнял ее, то ли погладил, то ли невзначай дотронулся до ее сисек.

– Эмили, – сказала Андреа.

– Андреа, – ответила Бакстер.

Не замечая холодную атмосферу, Волк напирал.

– А это, должно быть, Гэвин! – сказал он и пожал руку более мелкого мужчины, сминая ее. – Хотите выпить? – предложил он.

– Я уверена, что они смогут найти бар и без твоей помощи, – натужно засмеялась Андреа, пытаясь увести его. – Пойдем. Давай потанцуем.

– Да, но, – язык Волка заплетался, оттягивая руку от нее, – Бакстер сейчас ведет большое дело.

– Никаких разговоров о работе на вечеринке, – попыталась увести его Андреа, оценив усилия окружающих обходить тему новоприобретенной славы Волка.

– О, – начал Гэвин, немного высокомерно щелкнув пальцами, пытаясь уловить мысль. – Те геи, которых все вытаскивают из реки?

– Именно, Гэв, – сказал Волк. – Ночь среды: Бакстер, Чемберс, полицейский катер. Веселая поездочка намечается. Я завидую.

Гэвин повернулся к Бакстер:

– Не забывай, ты мне нужна утром в четверг.

– А что в четверг? – брякнул Волк.

– Думаю, пониженный голос подразумевает, что это не твоего ума дело, – резко одернула его Андреа.

– Все нормально, – мило сказал Гэвин. – Моей мамы не стало пару недель назад. В четверг похороны.

– О, – сказал Волк.

– Мои соболезнования, – Андреа грустно улыбнулась, ей наконец удалось увести мужа в сторону.

* * *

Часом позже Андреа убедила Волка увезти ее домой. Он целую вечность прощался с людьми, с которыми все равно увидится на следующее утро, а затем зашел в туалет, чтобы «отлить на дорожку».

– Ты же Уилл, верно? – спросил его седовласый джентльмен у соседнего писсуара, и журчал он куда точнее. – Я Кристиан, старинный друг Фина.

– Enchanté[31]31
  Очень приятно (фр.)


[Закрыть], – ответил Волк, сильно шатаясь.

– Он много рассказывал про тебя.

Волк пьяно улыбнулся ему.

– Что ж, удачи в понедельник, – сказал Кристиан, вежливо выходя из диалога.

Вернувшись в главную комнату, Волк сразу же обратил внимание на террасу, где Бакстер и Гэвин горячо спорили. Как и остальные на вечеринке, Андреа из вежливости делала вид, что ничего не замечает. Она отчаянно пыталась направить своего мужа к лестнице.

– Это тебя не касается, Уилл. – Он даже не слышал ее, слишком поглощенный видом того, как Бакстер быстро шагает от своего тупого парня. – Уилл! – сказала Андреа, когда он направился к открытой двери. – Уилл! – беспомощно позвала его она.

Он вышел наружу в тот самый момент, когда Гэвин схватил Бакстер за руку, которую тут же отпустил, когда Волк толкнул его назад в стол, от чего стаканы и свечи покатились по полу.

– Волк, прекрати! – закричала Бакстер, когда тот подошел к Гэвину второй раз. – Волк!

Гэвин тяжело упал на пол и стал отползать, приложив руку к кровоточащему носу.

Остаток вечера был для Волка словно в тумане. Он помнил, как Бакстер яростно кричала на него, его коллеги высыпали на террасу, чтобы выпроводить его с территории ресторана, Андрею в слезах, отказывающуюся сказать ему хоть слово по пути домой.

Но лучше всего он помнил свою наивность, когда думал, что вечер был окончен, когда он завалился на старый диван в гостиной.

Глава 43

Суббота, 30 января 2016 года

07:06

Руше снова не спал. Он будто чувствовал, как стены сжимают его всякий раз, когда он закрывал глаза. Темнота в сочетании с ограниченностью его верхней шконки размером сто восемьдесят три на девяносто превращали низкий потолок в крышку гроба. Его сокамерник не разговаривал с ним с тех пор, как увидел шрам на груди прошлым утром, и оделся совершенно не замечая Руше. Когда их дверь открылась, они присоединились к медленно двигающейся очереди, как сделали днем ранее, вдоль металлического прохода по направлению к душевому блоку.

Казалось, что не было какого-либо смысла скрывать свою грудь, поэтому Руше первым демонстративно снял кофту вопреки взглядам и оскорблениям.

– Ну, мне немного помогли, – признался Руше, выложенная плиткой раздевалка чем-то напомнила ему гадкий мужской туалет, где Бакстер приставила ему к груди столовый нож. – Смотрю, у тебя тоже есть, что рассказать, – сказал Руше, заметив расписанное тело пожилого мужчины.

Длинный тонкий шрам шел вдоль внутренней части его левой руки, а на правой красовался старый ожог. На теле остались следы нескольких небрежных операций и идеальный круг приподнятой кожи прямо над сердцем.

– Как ты все еще живешь? – от вопроса Руше мужчина захохотал.

– Зачастую рядом был кто-то, кто присматривал за мной.

– Ты про… Бога?

– Нет. Я про снайпера.

– О.

– Ага, я получил большинство шрамов в армии, – объяснил Келли. – Выглядят они куда хуже, чем есть на самом деле.

– Это пулевое ранение?

– Ну ладно. Эта рана была довольно серьезна, – признал он, потирая шрам.

– Ты должен мне как-нибудь рассказать эту историю, – сказал Руше, обернувшись в полотенце.

– Нет… Не должен, – ответил Келли. – Иди вперед. Я догоню.

Следуя за остальными в дверной проем, Руше сделал только два шага в душевую, когда его ударили чем-то тяжелым. Поскользнувшись на мокром полу, он неудачно упал, чувствуя, как множество рук тащат его по шероховатой плитке. Его прислонили к низкой стене и стали избивать, в полубессознательном состоянии Руше чувствовал, что удары и пинки становились все сильнее, а после того, как он ударился головой о твердый пол, в ушах у него зазвенело. Но полностью ощущать боль он не мог.

* * *

Келли вошел в душевую. Почувствовав напряженную атмосферу, он сразу понял, что происходит: группа из пяти человек собралась в одном месте, вода, убегающая водоворотом в водосток, покраснела. Он колебался, не желая вмешиваться, но затем выругался себе под нос.

– Охрана! – заорал он во все горло. – Охрана!

Мужчины кинулись в рассыпную, но один задержался, чтобы плюнуть на лежавшее на полу искалеченное тело Руше.

Келли подошел к нему, и в душевую вбежали первые надзиратели. Пока один докладывал о происшествии, другой начал выводить людей из помещения, не зная, что еще ему предпринять в ожидании медицинской помощи.

* * *

Вопреки советам врача Руше отказался оставаться под наблюдением и в 14:55 шатающейся походкой спустился по лестнице медицинского отсека к короткому коридору, который вел в зал свиданий. Ограниченный лишь тем, что он мог видеть лишь одним глазом, второй же сильно опух, он преодолел баррикады из заключенных, слоняющихся внизу лестницы в надежде, что назовут их имена.

– Это меньшее, чего ты заслуживаешь, – ухмыльнулся один из них.

– Тебе повезло! – выкрикнул другой, швырнув что-то в него.

Не обращая на них внимания, Руше прохромал мимо.

Радость на лице Бакстер моментально сменилась болью, когда она увидела его. Она отчаянно хотела пойти с ним, помочь ему, но знала, что ей этого сделать не дадут.

– Боже правый, Руше, – выдохнула она, когда он тяжело опустился на стул. – Что случилось?

– Подрался… Не совсем уверен, что я победил, – отшутился он.

– Я тебя вытащу, – решительно сказала она. – Мы переведем тебя в другое место.

– Нет.

– А до этого тебя можно перевести в одиночную камеру, – продолжила она. – Я поговорю с…

– Нет! – резко закричал он, стукнув рукой по столу.

Два надзирателя двинулись в их направлении, но Бакстер рукой показала, что все в порядке.

– Я справлюсь, – сказал ей Руше.

Она хотела протянуть руку и взять его ладони больше всего на свете.

– Я вытащу тебя отсюда, – пообещала она. – Просто продержись еще немного.

* * *

Кристиан ответил на звонок:

– Да?

– К Вам пришла Андреа Холл, сэр, – он не узнал голос на той стороне провода, его секретарша наслаждалась выходными, хотя и ему следовало бы заниматься тем же самым.

– Проведите ее внутрь, пожалуйста. – Одетый в футболку-поло и брюки чиносы, что отличалось от его обычного официального наряда, Кристиан встал из-за стола, чтобы поприветствовать свою звездную гостью. – Ах! Мисс Холл. Прошу, проходите. Чувствуйте себя как дома, – сказал он, пожимая ее руку и отпуская своего подчиненного, захлопнув дверь прямо перед ее лицом. – Итак, скажите мне, что же такого важного произошло, что нельзя перенести на понедельник? – спросил он ее.

– Снятие обвинений с Волка, – просто ответила она.

Захохотав, Кристиан вернулся на свое место за столом.

– Скажите на милость, почему бы мне хотелось это сделать?

– Вам не за что злиться на Уилла, – сказала она и презрительно махнула рукой. – Вы убили одного из его лучших друзей! Он должен был попытаться прижать вас. Вы правда ожидали чего-то меньшего?

Он застыл.

– На мне нет прослушки, – сказала ему Андреа. – А если бы и была, то я сама бы подставилась. Я пришла, чтобы предложить вам сделку. С Уилла достаточно. Все кончено.

Кристиан осторожно кивнул.

– Пни собаку достаточно раз, и она научится держаться подальше, – загадочно сказал он.

– О, и он уловил ваше послание. Четко и ясно, – заверила его Андреа. – Послушайте, на самом деле я не могу понять все эти вендетты и патетичные крестовые походы. Но что я могу понять, так это мужчину, который делает то, что должно, чтобы защитить собственные интересы.

Вежливо кивнув на комплимент, Кристиан все же прекрасно понимал, с кем разговаривает.

– Вот что я предлагаю, – продолжила Андреа. – Запястья Уилла остаются без браслетов; я не блокирую это место новым протестом. Плюс, в ответ, я передаю вам на тарелочке Эмили Бакстер и Дэмиена Руше. Думаю, вы согласитесь, что сейчас они куда более крупные рыбы. – Кристиан с интересом подался вперед, когда Андреа достала мобильный телефон из сумки. – Запись частной беседы Эмили Бакстер со мной, проясняющая подробности событий, которые привели к смерти Лукаса Китона, содержащая признание, что она была… рядом с Руше, смотрела, как он казнил разоруженного и обездвиженного задержанного, что она выхаживала подозреваемого в убийстве в своих апартаментах в Уимблдоне, спасая его от ареста.

– Это действительно компрометирующая информация, – сказал Кристиан, теперь уверенный, что их беседа останется между ними. – Возможно, слишком все хорошо, чтобы быть правдой?

– Все, что меня волнует, это Уилл. Эмили Бакстер разрушила мой брак. Дэмиен Руше для меня не более чем отличная история.

– А-ааах, это еще не все? – сказал Кристиан, почуяв, к чему клонит Андреа.

– Эксклюзивное интервью с Руше.

– Будет.

– До суда.

– Это может быть проблематичным.

– Сегодня вечером.

– А так это невозможно.

Андреа нажала на кнопку мобильника; трескучий голос Бакстер начал говорить.

– Руше бежал впереди… Шел такой обильный снегопад. Я не поспевала. Я услышала первый выстрел… Китон был сильно ранен, но все еще жив, когда я нагнала их. Я пыталась остановить кровотечение, но…

Нажав кнопку еще раз, Андреа поставила на паузу скандальное признание Бакстер и протянула его к нему, раскачивая его в пальцах, будто маятник идущих часов.

– Интервью в тюрьме с Дэмиеном Руше и Уилл, выпущенный из-под стражи в течение сорока восьми. Это мое последнее предложение.

Кристиан с улыбкой посмотрел на непоколебимую женщину, сидящую напротив. Он вытянул руку и взял телефон из ее руки.

– Он заблокирован, – сказал он.

– У вас есть запись. Вы получите пароль, когда выполните свою часть соглашения.

– Вы мне нравитесь.

– Мне плевать. Мы договорились? – спросила Андреа.

– Да, мисс Холл… Мы договорились.

* * *

Руше выронил свой поднос, разлив то ли неаппетитно волокнистое жаркое, то ли густой суп по полу столовой. Под хор едких смешков он встал на колени, чтобы собрать разбитую миску.

– Да оставь ты ее, – гаркнул на него тюремщик с другого конца комнаты.

Только Руше положил себе еды на новый поднос, в этот раз проявив большую аккуратность, как кто-то выкрикнул его имя.

Келли с интересом наблюдал, как сам начальник тюрьмы подозвал Руше на пару слов. Беседа длилась немногим более минуты; в этот момент неуловимый мужчина исчез так же быстро, как появился, оставив Руше спокойно ужинать.

– Что хотел начальник? – спросил Келли, вздрогнув от вида его поколоченного лица. – Спрашивал о драке?

– Отчасти, – ответил Руше, сев рядом. – Он хочет, чтобы я кое-что сделал… Дал интервью.

– Интервью? – удивленно переспросил Келли.

– Ага, – кивнул Руше, не давая никаких пояснений.

– Ладно. Ну, что сказал доктор?

– Что меня ударили по лицу… Довольно много раз, – ответил Руше. – Я хотел поблагодарить тебя за тот случай. Слышал, ты позвал охрану.

Келли отмахнулся от благодарностей.

– Даже если бы я не ненавидел эту фашню – а поверь мне, я их прям терпеть не могу – нет ничего на свете, что бы я не любил сильнее чем нечестную драку.

– И все же… спасибо, – сказал Руше, пытаясь запихнуть в себя хоть что-нибудь.

– Знаешь, ты должен расквитаться с ними, – сказал Келли, с неприязнью поглядывая на группу бритоголовых клонов, которые колошматили друг друга через несколько лавок от них. – Нельзя спускать подобное с рук.

– Да, – согласился Руше, положив на стол между ними большой, испачканный супом кусок пластика. – Нельзя.

Келли с сомнением посмотрел на жалкую пародию на оружие.

– Не, если не можешь победить, всегда можно просто все сжечь, – он улыбнулся, поделившись советом, которым сам, к добру или худу, всегда руководствовался.

Руше кивнул и накрыл импровизированное лезвие салфеткой, а после заговорщицки наклонился к другу.

– Слушай, у меня не так много времени… Нам нужно кое-что обсудить.