Текст книги "За миллион или больше (сборник)"

Автор книги: Бретт Холлидей

Соавторы: Питер Чейни,Луи Тома
сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 31 страниц)

 Глава 6

Комиссар Фушероль важно восседал за своим письменным столом. Его жирная шея образовала розовое утолщение, над воротником рубашки. Казалось, что здесь он царствует, как неограниченный монарх, повелевая всеми, кто имеет несчастье попадать к нему в кабинет.

– Мадемуазель Жубелин, где вы провели прошлую ночь? – строго спросил он.

Он принял К сведению показания Мориса и Валери, прочитал рукописи Даниеля, а письмо и изображение убийцы забрал в качестве улик. И после всего этого он не мог придумать ничего лучшего...

– Месье Латель был так любезен,’ что пригласил меня к себе Домой,– ответила Валери.

– Ага!

Взгляд комиссара был столь красноречив, что Валери покраснела.

– Что вы хотите этим сказать?! – запротестовал Морис и тут же сообразил, что его возмущение только подчеркнуло двусмысленность ситуации. Он принудил себя продолжить спокойным тоном:– Мадемуазель Жубелин имела все основания не желать оставаться в одиночестве. Поэтому она охотно приняла предложение моей дочери переночевать в ее комнате...

...Это было не совсем так. По отношению к Валери Изабель повела себя очень холодно. Возможно, она инстинктивно почувствовала в ней соперницу, очаровавшую отца, который до сих пор жил только ради дочери. Пока Валери в кабинете Мориса читала рукопись Даниеля, Морис сделал Изабели упрек:

– Войди в ее положение, малышка. Ведь девушка теперь очень несчастлива. Не исключено, что даже жизнь ее в опасности.

К началу ужина атмосфера все еще оставалась напряженной. Естественно, сперва разговор крутился возле трагического события, но потом перешел на репетиции Изабели, ее учебу и планы. Валери оказалась такой дружелюбной и внимательной слушательницей, что враждебность Изабели почти улетучилась...

– ...Я задал этот вопрос только для того, чтобы получить дополнительную информацию,–пояснил Фушероль.– Если бы вы не пришли сами, мадемуазель, мы бы вас вызвали. Любовная связь, да еще так тщательно скрывавшаяся...

– Напротив, мы с Даниелем ничего не утаивали от окружающих.

– Тогда неудивительно, что мы обнаружили у Морэ номер, вашего телефона. Я еще вчера послал кое-кого на улицу Гей-Люссака. Поэтому мне отлично известно, что вас сегодня ночью дома не было.

Зазвонил телефон. Фушероль пробормотал несколько слов в трубку и закончил разговор:

– Хорошо, спасибо. Это из лаборатории,– пояснил он.– На пистолете, обойме и патронах отпечатков пальцев нет. Либо вещи вытерты, либо работали в перчатках. Преднамеренное убийство!

– Потому-то преступник и оставил там оружие,– заметил Морис

Комиссару, видимо, не понравилось, что кто-то другой в его присутствии смеет делать выводы. Он бросил на Мориса недружелюбный взгляд. Зато Валери он •порадовал более милостивым обращением.

– Завтра ваш рисунок появится во всех газетах,– произнес комиссар.– Нам пришлют массу информации, -почти вся она будет ложной. Так всегда происходит. Однако, мы изучим каждое сообщение и найдем достоверные – при условии, что рисунок похож на оригинал:

– А я уж думала, что вы в этом засомневаетесь.

Валери протянула ему листок, на котором были сделаны несколько набросков. Помощник комиссара Совин и сам комиссар тоже послужили моделями. Портрет Фушероля несколько ему льстил.

– Ну, теперь вы верите, что изображение Дюпона похоже на него? – спросила Валери.

Комиссар изумился при виде самого себя на бумаге. Он остался доволен портретом не меньше, чем собственной персоной.

– Превосходно. Даже лучше, чем фото. Если парень увидит себя в газетах, он поймет, что пропал.

– А потому имя Жубелин ни в коем случае не должно связываться в печати с этим рисунком.

– Вы могли бы ничего такого не объяснять,– обиделся комиссар. – Я уже почти двадцать лет занимаю эту должность.

Антипатия, которую– Морис и Фушероль с самого начала почувствовали друг к другу, в присутствии очаровательной Валери только усилилась.

– Можете не беспокоиться, мадемуазель,– заверил ее комиссар.– Ваше имя не будет упомянуто. с этой штуковиной, – Фушероль помахал листком с изображением головы Дюпона,– парень все равно пропал. А зверь, которого преследует охотник, думает только о бегстве. – Он тяжело поднялся и выбрался из-за стола.– Теперь прошу вас пройти сюда.

С преувеличенной галантностью он подал ей pyбкy, помогая встать, и так же за руку проводил в соседнюю комнату. На изящном запястье Валери его толстая розовая лапа с черными волосами выглядела почти непристойно.

– Совин!

Инспектор услужливо поклонился.

– Запротоколируйте показания мадемуазель Жубелин. Я еще побеседую с ней, когда вы закончите.

Совин подобострастно заюлил перед свидетельницей, обрадованный благосклонностью шефа.

Комиссар закрыл за Валери дверь и вернулся к своему письменному столу.

– Ну, месье Латель, значит, у вас от меня секреты,– проговорил он деланным тоном, дружеского упрека.– Вы, оказывается, сами любите поиграть в детектива?

– И небезуспешно, как видите.

– Лжете вы тоже небезуспешно...– Комиссар подмигнул.– Волнующая особа эта маленькая Жубелин.

– Вы чересчур далеко заходите,– со злостью бросил Морис. Его антипатия к комиссару уже переросла в отвращение.– Мне не хотелось в присутствии мадемуазель Жубелин вступать с вами в пререкания, но теперь, когда мы одни, я протестую против подобных высказываний. Да, она провела прошлую ночь у меня, но я уже объяснял, что с .нами была моя дочь. Мадемуазель Жубелин не из .тех девушек, с какими вы, вероятно, имели дело по службе.

– Да, да, только не волнуйтесь.—Жомиссар самодовольно улыбнулся.– Безусловно, я кое-что преувеличил. Но иногда приходится так поступать, чтобы получить требуемую реакцию. -

– Это вам удалось,– заметил Морис и добавил дрогнувшим голосом:—Девушка действительно в порядке.

– Вы же знаете ее всего один день.

– Зато мы долго беседовали.

– Либо вы принимаете меня за дурака,– проворчал Фушероль без всякой неприязни,– либо вы и вправду очень наивны.

Не успел Морис ему возразить, как Фушероль заявил:

– Там кое-кто еще есть...– Пригласив Лателя подойти к двери, ведущей в коридор, он тихо приоткрыл ее.– Взгляните на эту женщину.

Морис увидел на скамейке у стены миниатюрную изящную даму лет шестидесяти. Она была одета в черное. Сложив руки на коленях, она с непроницаемым лицом сидела подчеркнуто прямо.

– Вот... вчера прибыла из Шатору.

– Это его мать?

– Да. Она вдова. Он был ее единственным ребенком.

– Единственный ребенок...– задумчиво повторил Морис.

Ем.у было нетрудно поставить себя на место матери, переживающей сейчас так же, как он, потеряв жену.

– Вы ее уже видели?

– Нет.

– А вы не знаете, какие у нее были отношения с сыном?

Фушероль подошел к письменному столу и взял пачку сигарет. Его враждебность немного уменьшилась.

– Хотите сигарету?

Казалось, Фушероль забыл о всех сделанных ему замечаниях. Он закурил и продолжил:

– В Морэ для нее заключался единственный смысл жизни, она так и не простила ему переезд из Шатору в Париж.

– Но ведь он был уже взрослым.

– Для матери ребенок всегда остается ребенком,– изрек Фушероль.

Снова Морис провел параллель с собой. Разве Изабель в его , глазах была взрослой женщиной? Но ей всего девятнадцать лет, она еще подросток. И вообще, Изабель – совсем другое дело.

– А такая мать-собственница,– заканчивал Фушероль свою речь, явно гордясь познаниями в области психологии,– любит изображать из себя мученицу. Повторяю, мадам Морэ не простила своему сыну то, что он уехал в Париж. Она не простит и тех, кто его переманил сюда. Она ненавидит всех, кто был ему близок здесь в Париже, считая что они оторвали от нее ребенка. Она ненавидит весь мир. – Сделав паузу, он добавил: – Поэтому в первую очередь ей я покажу портрет Дюпона.

– Но вы же не станете утверждать... Дюпон несомненно сумасшедший, это видно по всему.

– Да, сумасшедший, считающий себя мстителем, «Я уничтожу всех злых людей» – отличное название для криминального романа.

Но Мориса теперь заботило другое. Он думал о Валери. Пока Фушероль изливался по поводу душевнобольных и их преступных деяний, к нему пришла одна мысль.

– А вы не.боитесь, что Дюпон станет мстить мадемуазель Жубелин? – спросил он комиссара.– Что, если он рискнет?

– Может,. конечно,– ответил Фушероль, пытаясь выпустить кольцо дыма.– Жубелин – отличная приманка, на которую можно поймать любого разбойника.

– Приманка? Надеюсь, вы не собираетесь использовать мадемуазель Жубелин в этом качестве?

Фушероль, вроде бы не замечая возмущения Мориса, спокойно продолжал:

– Естественно, мы бы только выиграли, узнай этот парень, что его портрет получен от нее. Но я все же постараюсь, чтобы такая информация не просочилась  прессу. Мы сделаем все, чтобы защитить девушку.

– Ну а если он убьет ее?

– Вот если убьет... если убьет...– Наконец Фушеролю удалось выпустить колечко дыма, но он разрушил его резким движением, вызванным вопросом Мориса,—Тогда я – пас... В конце концов, я не могу предоставить ей личного телохранителя или запереть в камеру... Никак не могу.– Он взмахнул сигаретой и обнадежил: – Однако я сделаю все, что в моих силах, Латель, и. даже больше, чем повелевает долг. Остальное в руках божьих.

Он засеменил к. окну и выглянул наружу. Большие часы на дворце Правосудия пробили двенадцать, Фушероль повернулся.

– Теперь уже поздно протоколировать ваши показания. Приходите, пожалуйста, завтра. – И добавил почти дружеским тоном: – Большое спасибо за помощь.

Морис вышел в коридор, озадаченный изменением настроения комиссара. Мадам Морэ сидела на том же месте. Женщина выглядела такой одинокой и убитой горем, что Морису захотелось проявить к ней участие.

– Извините, мадам. Я был другом Даниеля.

Она медленно повернула к нему маленькое худое лицо с торчащим острым носом и без всякого зла, но твердо ответила, пресекая дальнейшие попытки с его стороны:

– С друзьями моего сына я не хочу иметь дела.

* * *

Ресторан был переполнен. Негромкий гул голосов царил в дымном зале. Почти за всеми столиками сидели оживленно жестикулирующие мужчины. Многие пришли с портфелями, которые теперь лежали под стульями. На другой стороне улицы высился монументальный фасад дворца Правосудия, обнесенного решеткой с позолоченными остриями.

Валери привлекала к себе множество взглядов, но сама полностью их игнорировала. Ее внимание целиком поглощали расположенные на столе блюда, которые, по выражению Даниеля, она «грациозно заглатывала». Мориса не удивлял ее аппетит: из рукописи своего друга он хорошо о нем знал. Потому Латель и пригласил девушку в ресторан поблизости от набережной Орфевр, несмотря на ее заверения в том, что она совершенно сыта.

– К вам не очень придирались? – спросил он.

– Нет. Правда, мне пришлось подписать кучу бумажек.

– Фушероль снова вас допрашивал?

– Очень коротко. Мерзкий тип,– ответила она и насадила на вилку кусок колбасы.

– Вы видели мать Даниеля?

– Я встретилась с ней у двери, но мы не разговаривали.

Беседа постепенно замирала. Морис только ради приличия пытался поддерживать ее:

– Может, хотите сыру?

Она отказалась, зато охотно приняла предложение попробовать омлет «Сюрприз» на две персоны. Морис по ее настоянию тоже отведал это блюдо. Ему, несмотря на трагические обстоятельства, было приятно сидеть в ресторане рядом с Валери, и он чувствовал укоры совести.

– Вы должны идти на работу после обеда? – спросил он.

– Да. К сожалению, я не писатель, и кроме того у меня есть начальство.

– А, что вы собираетесь делать потом?

– Что я могу собираться делать? Домой отправлюсь.

– У вас здесь нет родственников?

– В Париже нет.

Они снова замолчали. Валери вплотную занялась десертом. И вдруг выронила ложку. Мороженое из вазочки брызнуло на кружевное жабо. Расширенными глазами она посмотрела на Мориса. Тот спросил ее встревоженным голосом:

– Что такое?

– Не поворачивайтесь.

Валери принудила себя улыбнуться, вытирая запачканный костюм.

– Что случилось? – повторил Морис.

– Дюпон... На улице... перед окном.

Морис замер.

– Чем он занимается?

– Ничем. Подсматривает.

– Он вас заметил?

– Не знаю.

– Не подавайте виду, что узнали его. Продолжайте есть,

Валери подчинилась приказу. Морис же наполнил стакан и начал обдумывать план действий.

Они сидели в дальнем углу переполненного зала, Ничего нельзя было предпринять. Если Морис встанет и зашагает к выходу, Дюпон убежит, и никто его не настигнет. Убийца прогуливался за дверью в нескольких метрах от Лателя, но был недоступен так же, как если бы стоял на другой стороне пропасти. Подобная ситуация могла встретиться только в романе.

– Желают ли господа кофе?

К ним подошел официант, и Морис воспользовался удобным случаем:

– Скажите, в ресторане есть запасной выход?

Его осенило при воспоминании об одной детективной повести.

Монета в один франк помогла официанту быстро понять вопрос.

– Есть, месье. Из мужского туалета ведет дверь в другой подъезд.

– Большое спасибо,– кивнул Морис и поднялся.– Пожалуйста, принесите даме кофе.– Обернувшись к Валери, он добавил: – Продолжайте спокойно обедать.

Морис не спеша направился к туалету. Как поступить? Позвонить в полицию? Попросить помощи у прохожих или просто наброситься на мерзавца?

Но времени на долгие раздумья не было.

Туалет... дверь... длинный темный коридор и выход на улицу.

Он вспомнил о Валери, о грозящей ей опасности и побежал.

 Глава 7

К своему разочарованию, Морис попал из подъезда в тихий переулок. Куда повернуть, чтобы выйти к фасаду дома? В жизни все гораздо сложнее, чем в книгах.

Спустя какое-то время он выбрался все же на ту улицу, где располагался вход в ресторан. Поблизости никого не было.

Куда девался Дюпон?

Возможно, он прятался совсем рядом – в каком-нибудь подъезде или в одном из бесчисленных автомобилей, припаркованных у тротуара. Двое мужчин, оживленно болтая, вошли в ресторан. Морис тоже приблизился к двери. Заметив его, Валери кивнула и помахала ему рукой.

–  Вы бы все равно не успели,—подавленно произнесла она.– Едва вы ушли, он сразу скрылся.

Теперь Валери успокоилась, но десерт остался недоеденным.

– Он нас выследил, – озабоченно добавила, она.– Он наверняка знает, что я была в полиции.

– Он подумает, что вас туда вызвали. Это вполне нормально. .

– Но, увидев свой портрет в газетах, он может заподозрить взаимосвязь.

– Тогда он уже ничего не сумеет предпринять.

Морис изо всех сил старался успокоить Валери (и самого себя), приводя несокрушимые аргументы комиссара. Да и потом, Дюпон непременно хотел совершить именно идеальное убийство. Он не из тех сумасшедших, которые совершают преступления Когда угодно и где угодно.

– Пока вы не одна, вам нечего опасаться,– пояснил Морис.– Побудьте еще. пару дней у меня.

– Нет, спасибо. Я больше не хочу вас стеснять.– И когда он запротестовал, она твердо продолжила: – Кроме того, я должна привыкнуть к ситуации.

– Тогда разрешите мне, по крайней мере, подвозить вас с работы домой.

– За это спасибо,– улыбнулась она и нежно прикоснулась пальцами к его руке.

В этом простом жесте заключалось столько тепла, что Морис совсем растаял. Официант принес Валери кофе.

– Сегодня же обо всем сообщу Фушеролю,– заявил Морис.

– Ну а мне пора на работу,– сказала Валери, посмотрев на часы.

Они вышли на улицу. Морис высадил Валери на Елисейских полях и поехал к себе.

* * *

Изабель сидела за письменным столом отца и под неодобрительным взглядом Милорда копалась в книжном шкафу.

– Где же «Сирано»? – бормотала она.– Жан-Люк разучивает сцену на балконе, а я должна подавать ему реплики. Потом мы отправимся в университет.

Морис пребывал в отличном настроении. А потому нашел книгу сам И протянул ее дочери.

– Ты просто неразлучна о Жаном-Люком,– заметил он.

– Жан-Люк замечательный парень.

– Я знаю. Совершенно выдающийся парень.

– Точно! Лучший из всех моих, друзей.

– А ты убеждена, что он питает к тебе только товарищеские чувства?

 – Не будь таким недоверчивым,—улыбаясь ответила Изабель. Однако тотчас приняла серьезный вид и. спросила:– Как прошла встреча с полицией?

– Хорошо.

Он передал ей лишь самое существенное, умолчав о появлении Дюпона перед рестораном, дабы не волновать ее. Но она, похоже, почувствовала, что отец не вполне откровенен.

– Ты действительно уверен, что Валери больше не грозит опасность? – спросила она.

– Я надеюсь на это. Но осторожности ради я сегодня отвезу ее после работы домой.

– Вы с ней тоже стали неразлучны,– заметила Изабель.

– Не болтай чепухи.

Он тотчас пожалел о резкости своего тона,

Изабель смущенно пожала плечами.

– Извини. Я... я только пошутила.

Звонок телефона прервал их беседу. Звонил Билли Брунель, коллега Мориса. Он хотел выяснить, нет ли чего нового о смерти Морэ. Морис отнекивался.

Изабель исчезла со своей книгой, а Милорд, с истинно кошачьим терпением дождавшись конца телефонного разговора, вспрыгнул на колени к своему хозяину.

– Благодаря полученной информации,– просвещал его Морис,– но главным образом – портрету, мы уже немного продвинулись вперед. Если бы Валери находилась сегодня под охраной двух опытных полицейских, Дюпону бы не удалось так легко смыться. Наверняка бы его задержали. Что ты на это скажешь?

Милорд поднял мордочку вверх и Старательно вытянул шею, ожидая, что хозяин его почешет. На вопрос он ответил вежливым мяуканьем.

– Если бы, к примеру, портрет Дюпона не поместили в прессе, полиция бы располагала тайным оружием. Дюпон не сомневался бы в своей безопасности, и нам снова мог представиться случай, подобный сегодняшнему.

Морис закурил сигарету и вдруг понял, что его рассуждения почти совпадали с рассуждениями Фушероля, которыми он лично возмущался. Разве не думал Латель о возможности использовать Валери как приманку?

Нет, разница все же была. Фушероль охотно бы подставил Валери .после газетных публикаций/когда выяснилось бы, что портрет нарисовала она. Это разожгло бы чувство мести у Дюпона. Морис, напротив, хотел, чтобы Дюпон о Валери не узнал. Пока он не уверен в ее авторстве. Это было видно сегодня во время обеда. До сих пор Дюпон не имел причины мстить Валери.

Морис позвонил комиссару и изложил свои соображения.

– Теперь уже поздно,– заметил тот.– Рисунок уже разослан в газеты. Кроме того, я не думаю, что ваша идея даст желаемый результат. После сегодняшней вашей неудачи в ресторане Дюпон, вероятно, стал подозрительным,

– Так,– вздохнул Морис, положив трубку,—теперь он рад, что запросто сумеет свалить вину на меня, если произойдет несчастье.

Милорд пал невинной жертвой плохого настроения своего хозяина. Тот, так и не приласкав его, поставил на пол. Хлопнула входная дверь —это Изабель отправилась на свидание. Снова Морис подумал о том, что дочь скоро покинет его, уйдет с Жаном-Люком или с кем-то другим.

– И я останусь один.

Морис не позволил себе вспомнить о Валери.

Чтобы отвлечься, он начал сочинять обзор, который еженедельно публиковался в «Париж, стоп». Тема этой недели лежала под рукой: «Он умер как герой его собственного романа». Но Морис не выполнил своего намерения.

Взглянув на календарь, он с облегчением отметил, что ему пора явиться в издательство, дабы решить в последней инстанции, какая именно рукопись пойдет в печать и пополнит ряды криминальных романов. Этот визит он мог перенести и на другой день, но причина не сидеть дома была слишком уважительной, Редакция находилась на улице Миромениль близ Елисейских полей.

Все, начиная с телефониста »и заканчивая директором, только и мечтали там поболтать о трагическом происшествии: «Вы так дружили с ним, месье Латель».

Морис скрылся,от любопытствующих в пустом кабинете, где его ожидали пять рукописей.

Первая принадлежала Фреди Сака, вторая братьям Вуанар, двум совсем спятившим авторам. Третья была написана очень живо и имела некоторые особенности изложения, сходные со стилем Даниеля. Рукопись производила на Мориса хорошее впечатление. Но только до десятой страницы: там он удивился в первый раз. На двадцатой Морис Почти уже не сомневался. А когда он прочитал окончание и стал просматривать рукопись с начала, то вскоре решил, что ему ничего не померещилось.

Четырнадцать дней назад Даниель по обыкновению пересказал ему содержание своего следующего романа «Жертва».

«Мне хотелось бы услышать твое мнение о сюжете».

Так вот, сюжет романа Даниеля полностью совпадал с содержанием рукописи, лежащей перед Морисом: И речь шла не о каком-то случайном совпадении. Содержание обоих произведений от начала до конца было-идентично.

Рукопись явно печаталась не на электрической машинке Даниеля. На это указывала неравномерность шрифта. Порой буквы были смазаны, порой стояли выше или ниже. Под заглавием красовалась карандашная надпись: «Пьер Кулонж».

  Морис попытался вспомнить. Кулонж... Пьер Кулонж... Нет, не слышал о таком, решил он и зашагал по коридору в секретариат знакомиться со списком поступивших рукописей.

Информация о «Жертве» ограничивалась двумя строками. Рукопись была прислана накануне. Ее автор, Пьер Кулонж, жил в предместье Сен-Мартин, № 93.

Итак, Пьер Кулонж прислал роман, написанный убитым в тот же день Даниелем,