Текст книги "За миллион или больше (сборник)"

Автор книги: Бретт Холлидей

Соавторы: Питер Чейни,Луи Тома
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 31 страниц)

 Глава 6

Войдя в вестибюль, Шайн спросил у дежурного о Карле Мелдруме. Служащий ответил, что тот находится в номере 614, и Шайн, поблагодарив за справку, поднялся на шестой этаж.

Сперва он постучал очень тихо, потом посильнее, но не получил никакого ответа. В конце концов, оглядевшись по сторонам и не обнаружив поблизости никого, он достал свою связку ключей и стал подбирать подходящий. Третий подошел.

При свете нарождающегося дня Шайн увидел на кровати человека, лежащего на животе. Он осторожно подошел к нему и с облегчением услышал тяжелое дыхание и почувствовал сильный запах алкоголя.

Комната была в полном порядке, кровать аккуратно застелена, но окна закрыты. В комнате было душно.

Шайн открыл окно, впустил в помещение струю свежего воздуха и посмотрел на Карла Мелдрума. У того было распухшее лицо и очень утомленный вид. Одет он был в смокинг.

Мелдрум застонал и пробормотал нечто невнятное, когда Шайн ударил его по лицу, но все же не проснулся. Шайн стукнул его еще раз, но только уже по другой щеке, потом потащил Мелдрума из кровати и бросил в кресло, в которое тот и завалился. Казалось, он делает неимоверные усилия, чтобы открыть глаза. На виске у него пульсировала вена, а изо рта текли слюни.

Шайн снова стал бить его по щекам и, в конце концов, решил, что только один алкоголь не смог бы привести его в такое состояние. Шайн за свою жизнь приводил в чувство немало мертвецки пьяных людей, но Мелдрум своим состоянием заинтриговал его. Он был словно одурманенный.

Вздохнув, Шайн схватил его за волосы, приподнял и потащил в ванную комнату, где и бросил в ванну. Там он усадил его. поудобнее, открыл душ с холодной водой и отошел от него с нахмуренными бровями и задумчивым видом.

Мелдрум. не шевелился, несмотря на то что потоки холодной воды поливали его. Шайн попробовал тогда горячую воду. Она была почти кипятком, но человек, сидящий в ванне, казалось, ничего не чувствовал, Уверенный в том, что Мелдрум не притворялся, Шайн закрыл все краны и оставил его сидеть в ванне.

Вернувшись в комнату, он стал старательно осматривать ее, и полчаса спустя его усилия увенчались успехом. Он нашел небольшую записную книжку с адресами, которая содержала в себе женские имена. Имя Дороти Трип стояло последним.

Шайн со вздохом закрыл книжку, сунул ее себе в карман и огорченным взглядом посмотрел вокруг. Его глаза заблестели, когда он увидел бутылку с виски на ночном столике.

Вынув пробку, он понюхал содержимое, сделал маленький глоток и с удовлетворением покачал головой. После хорошего глотка он поставил бутылку на место.

Потом он по телефону заказал два завтрака. Сделав это, он пошел посмотреть на Мелдрума. Тот, казалось, за это время и не пошевелился ни разу. Майк взглянул на часы и был удивлен, обнаружив, что находится здесь уже в течение двух часов.

Четверть часа спустя двое официантов с этажа прикатили столик с посудой и столовыми приборами.

– Мистер Мелдрум в ванной,– сказал им Шайн.– Оставьте все это, мы сами управимся.

Один из парней протянул ему карточку, которую он пометил: «Карл Мелдрум».

Старательно расставив на столе два прибора, Шайн сел за столик и поел с каждого прибора, не переставая прислушиваться, не раздастся ли шум из ванной комнаты. Когда он покончил с едой, он выглянул в коридор и, не увидев никого, вытолкнул туда столик.

За, это время в ванной комнате Карл Мелдрум так и не пошевелился. Шайн снова открыл кран с холодной водой, намочил полотенце и положил его на лицо человека. Мелдрум застонал и повернул голову, но не открыл глаза. Шайн смачивал ему лицо холодной водой в течение получаса и все безрезультатно.

У него были мокрые руки, когда в дверь постучали. Шайн быстро вытер руки и побежал к двери открывать.

Это было срочное письмо, адресованное Мелдруму. Майк расписался: «Карл Мелдрум» на квитанции и запер дверь на ключ. Он сел на кровать и стал рассматривать синий конверт.

На обратной стороне конверта было написано имя «М. Табор» и номер почтового ящика из конторы «Литл Ривер». Письмо было отправлено не более часа тому назад.

Шайн осторожно открыл конверт, стараясь не оставить на нем отпечатков пальцев, и вытащил из него бледно-голубой листок бумаги.

«Я только что все прочла в газете, и я была бы по-настоящему глупа, если бы сразу не сообразила, что к чему. Ты должен был честно сказать мне вчера вечером обо всем, вместо того чтобы так лгать. Я все устроила, чтобы ты мог сказать, что ты пробыл здесь всю ночь начиная с часа. Я тебе советую не делать попыток обмануть меня и выделить причитающуюся мне долю, когда маленькая Трип получит полагающийся ей куш.

Мона».

Шайн еще раз перечитал послание, сунул его обратно в конверт и положил себе в карман.

Потом он снова направился в ванную бросить последний взгляд на Карла Мелдрума. Мелдрум был по-прежнему инертен. Шайн послушал его пульс, чтобы быть спокойным, и ушел.

На улице газетчики что-то кричали, но Майк вернулся в Майами, так и не купив газету.

Он поставил машину около задней большой двери отеля и поднялся в свою бывшую квартиру по служебной лестнице.

Журналист из «Геральда» стоял на страже около двери его бюро. Шайн оттолкнул его в сторону и, не ответив на вопрос, вошел к себе и хлопнул дверью.

Он сразу же подошел к телефону и позвонил Филлис в свою новую квартиру этажом выше.

– Я здесь, дорогая. Ты не очень беспокоилась, а?

– Совсем нет. Но торопись, завтрак уже готов.

Шайн улыбнулся и повесил трубку. Было девять часов. Он снова снял трубку и спросил у служащего, не было ли для него почты.

 – Минут пять тому назад пришла телеграмма на ваше имя. Я как раз собирался принести ее,

– Пусть ее принесут на второй этаж. Никаких извещений в мою новую квартиру, никаких, слышите?

– Хорошо, мистер Шайн.

Две минуты спустя посыльный явился с телеграммой. Шайн с подозрением осмотрел ее, потом нервным движенцем вскрыл.

Это была телеграмма из Нью-Йорка от мистера Соренсона, одного из директоров страховой компании, для которой Майк работал уже год. В коротких словах его уведомляли о расторжении контракта с ним и оповещали, что, считая с сегодняшнего дня, у него нет никаких деловых связей с компанией.

Шайн свернул бумажку и бросил ее в ящик письменного стола, потом быстро поднялся к себе.

 Глава 7

Подгоревший завтрак и молодая женщина, с трудом удерживающая готовые брызнуть слезы, ожидали Майка. Он обнял Филлис и увидел поверх ее плеча лежащую на столе газету. Он осторожно подвел Филлис к дивану, усадил ее, сел рядом с ней и в течение часа пытался объяснить, что он на своем веку повидал и не такое и что обвинение в убийстве было пустяком.

  Он уже почти убедил ее, как в дверь постучали. Он пошел открывать и нахмурил брови, когда на пороге увидел Марг. У нее был напряженный взгляд, красные глаза и очень бледное лицо. На ней было черное шелковое платье, слишком узкое для ее живота, стоптанные красные туфли. Она так посмотрела на Шайна, как будто не узнала его.

Он молча взял ее за руку и провел в комнату. Она щла как сомнамбула, впившись пальцами в черный пластиковый мешок. Голосом, совсем лишенным интонации, она пробормотала:

– Ваша жена, а?

– Да. Я миссис Шайн,– сказала Филлис.

Она закусила губу и бросила тревожный взгляд на мужа, который в это время внимательно рассматривал Марг.

Поскольку он ничего не произносил, она взяла Марг под руку и подтолкнула ее к дивану, говоря при этом убедительным тоном:

– Майк просто в отчаянии... И я... мы очень огорчены. Я понимаю, что вы должны испытывать...

– Нет, вы не можете этого знать,– возразила Марг.

Она села очень прямо со страшно напряженным видом.

– Вы не можете этого знать, потому что вы замужем, вы... Джое и я... мы должны были сегодня пожениться.

Филлис опустила свой взор на живот девушки, потом встала перед ней на колени и взяла за руки.

  – Это... Это ужасно...– прошептала она.

Марг резким движением вырвала у нее свои руки.

– Я не хочу вашей жалости! Это ни к чему! Но ведь это он отправил туда Джое! – воскликнула Марг, указывая на Майка. Тот приблизился к ней.

– Это . верно, Марг. Это действительно я послал его туда. Я и не собираюсь забывать этого. Я сделаю все возможное, чтобы исправить это.

– Исправить что? Что вы теперь можете сделать? Теперь никто ничего не сможет сделать. Джое мертв!

– Я знаю, но у вас будет ребенок, Марг. Нельзя же забывать этого..

– Если бы я могла! Он будет отмечен! Отмечен преступлением, которого Джое не совершал! Джое не делал этого! Это неправда! Это неправда!

– Конечно же, нет,– пробормотала Филлис.– Майк отлично знает, что Джое не делал этого. Он только что сказал мне об этом. Он обязательно обнаружит настоящего преступника. Вы увидите, что все устроится.

Марг как-то сощурила глаза и посмотрела на Филлис, склонившуюся у ее ног.

– Это его вина,– снова указала она на Шайна,– Это только вина вашего мужа. Джое доверял ему, вы это отлично знаете. Это он сказал Джое, чтобы тот был честным, и Джое пытался им быть и потому то... мы были так бедны, что не могли пожениться. Вчера вечером мы были так счастливы... мы верили, что жизнь будет прекрасной...

Марг замолчала. Слеза покатилась по ее щеке. Она смотрела на Филлис с видом затравленного животного.

– Это несправедливо,– жаловалась она.– Это несправедливо! Одни люди имеют все, а я – ничего. Нет у меня теперь даже Джое. Нет отца для моего ребенка.

Неожиданно она оттолкнула Филлис, сунула в черную сумку свою руку, которая появилась оттуда вооруженная автоматическим пистолетом. Она направила его на Шайна раньше, чем он успел вмешаться.

Филлис закричала и бросилась к Марг в тот момент, когда пистолет уже выплюнул огонь. Пуля просвистела мимо уха Майка и вонзилась в потолок. Филлис схватила Марг за руку и пыталась вырвать у нее оружие.

Майк отступил несколько в сторону и наблюдал за ними с улыбкой, одновременно удивленный и гордый за Филлис.

Он не мог удержаться от смеха, когда Филлис свалилась вдруг на пол с пистолетом в руке.

– Как, ты еще смеешь смеяться? – возмутилась она.– Ты... Она же могла убить тебя!

– Это с таким-то телохранителем! Что ты! Но ты бы лучше отдала мне эту игрушку, пока никто из вас не причинил себе вреда.

Видно было, что против желания Филлис протянула ему маленький пистолет, потом встала и наклонилась к рыдающей Марг, пытаясь ее успокоить.

Шайн спрятал пистолет в какой-то ящик письменного стола, потом поцеловал Филлис.

– Ты восхитительна, дорогая. Я оставляю вас поговорить вдвоем.

Слезы катились по щекам Филлис, когда он покинул их.

 Глава 8

Представительный метрдотель с плешивой головой и важным видом открыл дверь, когда Шайн позвонил к, Трипу. Прежде чем Майк успел сказать хоть слово, он сокрушенно прошептал:

– Прошу прощения, мистер, но вы, вероятно, знаете, какая трагедия посетила этот дом, и я не думаю.

– Мне все известно,– уверил его Шайн и оттолкнул при этом в сторону.

– Мистер Трип отдал приказание, чтобы его не беспокоили,– запротестовал слуга.

– Он меня обязательно примет. Но прежде мне нужно задать вам несколько вопросов, касающихся человека, который был убит в комнате вашей хозяйки этой ночью. Это вы впустили его в дом, когда он пришел сюда в пять часов?

– Да, сэр. И я никогда себе этого не прощу. Я ведь и тогда видел, что это был отвратительный маленький бродяга, но хозяин сказал мне, что он ожидает детектива, и я сразу же подумал, что человек принадлежит к этой категории людей. Увы, мое первое впечатление было абсолютно верным, и я не должен был ни в коем случае...

– А что он в точности сказал, когда спрашивал мистера Трипа?—нетерпеливо перебил его Майк.

– Он сказал, что ему назначено в пять часов свидание с хозяином дома и что некий мистер Шайн прислал его сюда. И я об этом рассказал полиции.

– Хорошо. Значит, вы проводили его к мистеру Трипу. А потом?t

– Но я не знаю, мистер. И потом я совсем не понимаю, почему вы меня допрашиваете? – оскорбленным тоном вдруг заявил метрдотель.

– Я ищу убийцу миссис Трип. Если вы действительно хотите мне помочь, отвечайте на мои вопросы,– сказал Шайн.

– А по какому праву вы задаете мне вопросы?

– Я и есть тот самый Шайн,– проворчал Майк.– И только не вздумайте кричать, что вас убивают, не то я и в самом деле разобью вам физиономию. Мне и так уже тошно заниматься этим делом!

– Да... да, мистер,– быстро пробормотал метрдотель.

– Где Трип принимал Дарнела?

– В библиотеке, мистер.

– Один?

– Да, мистер.

– И именно это окно было обнаружено открытым?

– Да, мистер.

– Гм...

– Если мне позволено будет заметить, то я думаю, что преступник отодвинул засов у окна в то время, как он ожидал хозяина. Я высказал эту гипотезу полицейским, и они со мной согласились.

– Спасибо за услугу,– проворчал Шайн.– Пошли дальше. А после их разговора они вышли из библиотеки? Вместе, я хочу знать?

– Если память мне не изменяет, мистер Трип повел по этажам этого индивидуума, без сомнения, думаю, что он...

– Окажите милость и избавьте меня от ваших домыслов и соображений. Миссис Трип была дома?

– Нет, мистер. Она вернулась позднее. Она тоже спросила, приходил ли человек, которого вы должны были послать, и мне кажется, что она была очень довольна, когда я рассказал ей об его посещении.

Шайн переменил тему и спросил, сколько у них в доме прислуги вообще. Он узнал, что, кроме метрдотеля, персонал состоял из горничной, кухарки и шофера. Они все жили на втором этаже и ушли к себе около одиннадцати часов тридцати минут. Миссис Трип легла спать, а мистер Трип один оставался в библиотеке. Мисс Дороти и мистер Эрнст куда-то вышли, вместо того чтобы принимать «банду» у себя дома.

Майк, выслушав все это, повторил, что хочет видеть мистера Трипа. С видом «тем хуже для вас, я вас предупреждал», метрдотель проводил его по лестнице, и они прошли мимо комнаты, в которой совершилось преступление. Он уже собирался было постучать в соседнюю дверь, когда Шайн услышал голос Трипа, схватил метрдотеля за руку и оттащил назад. Он оттолкнул слугу и жестом приказал ему молчать. Шайн тихо открыл дверь и вошел в маленький салон, который соединял две комнаты. Это была точно такая же комната, как и напротив: Дороти и ее брата.

В кресле, спиной к двери, сидел Трип и говорил по телефону. От сигары, положенной в пепельницу, поднимался голубоватый дымок. Он был в– халате из черного шелка, отделанного желтым.

– Ваши инсинуации меня совершенно не пугают,– сказал он.– Я не стану долго выслушивать ваши глупости. Если вы хотите, чтобы я говорил с вами, назовите мне свое имя.

Шайн неслышным шагом подошел по толстому ковру к Трипу в тот момент, когда тот, повесив трубку, наклонился, чтобы взять свою сигару.

Только тогда он и почувствовал присутствие Шайна. Он резко повернулся и ядовито заметил:

– Как это вы проникли сюда и что это за манера подслушивать чужие разговоры?

– Я же ведь детектив,– ответил Шайн с иронической улыбкой.– Я не хотел прерывать такие заманчивые предложения и ждал конца разговора.

– Вы не лишены сообразительности, Шайн! После того что произошло в моем доме вчера вечером, на вашем месте я бы не решился прийти сюда.

Нисколько не смущаясь, Шайн подвинул себе кресло, не дожидаясь приглашения, сел и закурил сигарету.

– Если даже допустить, что Дарнел задушил вашу жену, вы так же ответственны за это, как и я.

Трип покраснел от злости и сделал над собой усилие, чтобы говорить спокойно.

– Лучше уходите, Шайн. Я совсем не имею желания позволять вам оскорблять меня.

– Нет, дорогой Трип, я обязательно останусь, и вы выслушаете меня до конца. Не забывайте, что я-то ведь знаю, по какой причине сюда приходил Дарнел, почему он влез именно в это окно и почему он поднялся в эту комнату ночью.

Трип выпустил клуб дыма от сигары, прежде чем ответить.

– Я уже дал свои показания полиции, и она удовлетворена ими. Вы мне его прислали, потому что я нуждался в охране из-за угрожающих писем, которые получала моя жена.

Шайн прикинулся ошеломленным.

– Так вот что вы теперь выдумали? Мне хотелось знать, как вы сможете объяснить все это.

Трип посмотрел на него и сказал:

– Если вы будете противоречить мне, то сделаете только хуже для себя. У вас ведь нет никаких доказательств, а полиция имеет эти угрожающие письма.

– Вы хотите сказать, что эти письма действительно существовали? – воскликнул Майк.

– Естественно. И я готов поклясться, что я и вам говорил о них вчера.

Их взгляды встретились. Широкие рыжие брови Шайна нависли над серыми глазами. Ему только хотелось выяснить, знал ли Трип о визите своей жены к нему накануне?

– Да... Я начинаю немного понимать,– пробормотал он.– Я полагаю, что ваша жена не знала истинную причину присутствия Дарнела в вашем доме?

– Естественно. Подобного рода дело только и могло быть проведено совершенно секретно. Как вы могли себе представить, что моя жена согласится продать свои драгоценности? Да. ни за что на свете! Ей было совершенно наплевать на то, что я так нуждался в крупной сумме денег.

  – Я начинаю видеть вас в настоящем свете, Трип. Вы подонок, король прохвостов. Вы не только хотели обмануть страховое общество, но и украсть драгоценности вашей жены, заставляя ее верить в ограбление.

Жаль, что этот случай все испортил.

– Моя жена,– холодно заявил Трип,– была очень скупа и была тиранкой. После нашей свадьбы она всегда испытывала наибольшее удовольствие, когда видела, что мои дети и я вынуждены обращаться к ней за милостыней. Она выдавала на нищенские суммы. Она не только отказалась сделать меня распорядителем завещанного ее отцом, но заявила, что сама будет распоряжаться своими деньгами.

– Но ведь эти деньги были ее, разве не так? – проворчал Шайн.

Трип поджал губы и ничего не ответил. Майк рассматривал его надутое лицо. Он понимал навязчивую идею этого человека, перешедшую просто в манию. Трип считал, что он подвергался притеснениям. В его понятии обокрасть одновременно свою жену и страховую компанию было актом справедливости.

– Хорошо, я сообразил. Я понял, что вы не сказали правду полиции. И не бойтесь, я-то уж им не скажу ничего. Это совсем не устроит мои дола.

Если же узнают, что я помог вам совершить преступление, то мне и от этого не будет никакой пользы. Но, возвращаясь к угрожающим письмам, я хочу знать, где они сейчас находятся?

– Я отдал их сегодня утром мистеру Пантеру. Их было три, требующих от Леоры сумму в сто тысяч долларов..

– Анонимных?

–Да, конечно. Ей писали, что в случае согласия она должна дать определенные заверения.

– И она этого не сделала?

– Да, она категорически отказалась. Как я вам уже сказал, моя жена не так-то легко расставалась со своими деньгами. Она склонна была рассматривать эти письма как произведения какого-то сумасшедшего. Потом она поделилась со мной своим беспокойством, и мы решили передать это дело в руки частного детектива.

Наступило короткое молчание, во время которого Шайн смотрел в пол, а Трип прямо перед собой. Потом, как бы говоря сам с собой, агент по недвижимости прошептал:

– Я не хочу изображать особенное горе, но мне все же неприятно, что моя жена умерла такой смертью.

Глаза Шайна блестели, но он не поднял их.

  – Вы заявили, что она сперва приняла эти письма за творение сумасшедшего? Не хотите ли вы этим сказать, что она знала, кто посылал ей их?

– Совершенно точно. Я уверен, что она с самого начала знала, кто является автором этих писем, и так как я, со своей стороны, тоже» догадывался об этом, то и считал, что она находится в большой опасности. Но когда она отказалась серьезно отнестись к этим угрозам, я почувствовал себя освобожденным от ответственности.

– Надеясь, может быть, что она даст себя прикончить и что вы свободно тогда можете наложить свою руку на ее денежки? – предположил Майк.

– Вы не имеете никакого права говорить со мной таким тоном, Шайн! – закричал Трип, быстро вскочив.– Я больше не желаю слушать ваши оскорбления. Уходите, и немедленно!,

Шайн не пошевельнулся.

– Я остаюсь, Трип,– спокойным тоном сказал он.– Садитесь и не устраивайте истерик – это ни к чему не приведет. Ведь вы не станете опровергать, что наследуете ее деньги, а?

Арнольд Трип некоторое время колебался, потом все же опустился в свое кресло.

– Что же касается этого, то теперь все узнают, что половйна состояния перейдет к моим детям и ко мне.

Шайн резко поднял голову и приподнял вопросительно брови.

– А другая половина?

– Мне кажется, что это вас абсолютно не касается, хотя я и могу вам сказать, что другая половина предназначается ее брату Буеллу Ренслоу. В сущности, вся часть Леоры перейдёт к нам, половина состояния ее отца. В течение ряда лет она пользовалась доходом от всего состояния, но оговорка в завещании ее отца гласит, что в. случае смерти Леоры половина состояния перейдет к ее 'брату или будет помещена в банк до того времени, когда он выйдет из тюрьмы, куда он был посажен двадцать пять лет тому назад... за убийство.

Шайн вздрогнул и выпрямился в своем кресле.

– Пожалуйста, расскажите мне об этом с самого начала!

Трип затянулся сигарой, заметил, что’ она погасла, осторожно положил её на край пепельницы и ответил с большой важностью.

– Я считаю, что это вас не касается.

Между сощуренными веками глаза Шайна поблескивали холодным металлическим блеском.

– Было совершено убийство, мистер Трип, в которым ваши дети и вы сами достаточно скомпрометированы. Вы сделаете лучше, если расскажете мне все.

Трип вздохнул.

– Это довольно грязная история. За два года до того, как я женился на Леоре, ее единственный брат убил человека во время пьяной драки в маленьком городке шахтеров на востоке страны. Он был приговорен к пожизненному . заключению, и стыд ускорил смерть их отца. Старый Ренслоу заработал свои миллионы, добывая золото в Колорадо. Его завещание гласило, что все его состояние должно перейти к дочери, но в случае ее смерти половина его должна быть отложена на имя сына на тот случай, если ему удастся Освободиться, получив амнистию.

Буелл Ренслоу был освобожден два месяца назад, и он приходил сюда повидаться с сестрой. Он настаивал на том, чтобы она отдала ему деньги, которые должны перейти к нему. Леора из скупости, конечно, отказала ему и отдала распоряжение своим поверенным, чтобы они выплачивали ему ежемесячно определенную сумму. Больше она не захотела его видеть. Пятнадцать дней назад появилось первое письмо с угрозами. Я совершенно уверен в том, что это произведения ее брата, но мы никогда не говорили с ней о нем и не обменивались мнениями о своих подозрениях. И вместе с тем я совершенно уверен, что она знала, что единственным, кто мог писать ей, был Буелл Ренслоу.

Шайн выслушал весь этот рассказ с напряжением, но ничего в выражении его лица не говорило о том, что он знал об авторе писем от самой Леоры.

– Значит, этот Буелл реально выиграет со смертью своей сестры?

– Естественно. Подарочек более миллиона долларов. Если бы она умерла при других обстоятельствах, мистер Шайн, я, не задумываясь, заподозрил бы его.

– Вы хотите сказать... Если бы вы не застали убийцу во время совершения преступления, вы бы тогда подумали, что это сделал Ренслоу?

– Да.

– Но он же ведь не мог ни войти, ни подняться в комнату,– запротестовал Шайн.

Трип изумленно посмотрел на него.

– Как это, мистер Шайн? Вы мне кажетесь очень доверчивым для детектива. Такой человек, как он, который прожил долгие годы среди преступников, мог отлично подобрать ключи или сломать замок! Или просто мог подкупить прислугу, чтобы ему оставили• окно, открытым!

– Гм-м... А шкатулка с драгоценностями? Я ее не видел вчера вечером. И у Дарнела не оказалось при себе билета в тысячу долларов, если верить полиции.

– Ну что ж, он, вероятно, подошел к кровати моей жены прежде чем отыскать, шкатулку, вот и все. Этот тип, Дарнел, не думал о деньгах, когда замышлял преступление... Как бы то ни было, но шкатулка стояла на комоде и внутри нее лежал билет в тысячу долларов, когда я звонил в полицию. Разумеется, я привел все в порядок к прибытию полиций.

– Разумеется, действительно... разумеется,– проворчал Шайн.

– Совершенно естественно,– повторил Трип.

– А приятель вашей дочери, этот Карл Мелдрум?– неожиданно бросил Майк.– Кажется, он очень поздно этой ночью провожал ее

– Мелдрум? Карл Мелдрум? – повторил Трип.

– Да, да. Это я о нем вас спрашиваю. Что из себя представляет эта птица?

– Я никогда не слышал о нем что-нибудь плохое. Кажется, у него есть деньги, он хорошо воспитан.

– Гм-м... Еще один вопрос, мистер Трип... Кто последний. видел вашу жену живой... и в котором часу это было?.

Трип немного поежился. Его выпуклые глаза были холодными, и он был явно обозлен таким вопросом.

– Этот пункт был выяснен полицией сегодня ночью,—сказал он наконец. —Дороти заходила к матери на секунду, прежде чем лечь спать. Было половина второго.

Шайн покачал головой и встал.

– А вы не представляете себе, где бы я мог в настоящее время найти Ренслоу?

– Ни малейшего представления... После своего первого посещения он больше не показывался в нашем доме. Это было два месяца тому назад.

Шайн поблагодарил его, вышел из салона и сбежал по лестнице вниз. В 'саду он наполнил свои легкие чистым, свежим воздухом и, внимательно посмотрев по сторонам, побежал к своей машине.

Вернувшись, он прямо направился в контору своего старого друга, Вилла Жентри, начальника уголовной бригады Майами, с которым его связывала давняя мужская дружба.