Текст книги "Исчадие ветров"

Автор книги: Брайан Ламли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 43 страниц)

«Тем, что ты сейчас сделал, – раздался в головах путешественников гулкий голос, ослабевший, но все еще полный ядовитой ненависти, – ты подписал себе неотвратимый смертный приговор!»

– Зря стараетесь, – рыкнул Силберхатт, снова поднимая топор, – не та у вас позиция, чтобы угрожать, разве неясно? Вам крышка!

И в следующий миг еще один ледяной жрец полетел вниз головой в кипящую яму забвения.

Шестеро остальных жрецов снова выпучили глаза, вены на их ужасных головах начали злобно пульсировать, и в воздухе снова повисло напряжение, что предшествовало дальнейшему проявлению их мощи.

Де Мариньи подхватил с пола мешочек, вытряс остатки подаренного Аннахильд порошка грез на ладонь и поднял руку так, чтобы жрецы смогли видеть порошок. Затем он сжал драгоценный порошок в кулаке и крикнул:

– Хватит фокусов, или я отправлю вас обратно в ад! Не только вы умеете управляться с иллюзиями – я тоже, и мои будут пострашнее, чем вы себе можете представить.

Тут же висевшее в воздухе чуть ли не физически ощутимое напряжение исчезло, и де Мариньи поверил, что смог застращать ледяных жрецов, однако в следующий миг…

Из ямы в центре пещеры с треском и ревом, лизнув потолок, взметнулся столб пламени, охвативший и ледяных жрецов и путешественников, и понесшийся сверкающим потоком по тоннелю. Де Мариньи чувствовал, как от жара трещит и лопается его кожа, слышал крик Морин, видел, как ее волосы блестят в языках пламени, но все равно догадался разжать кулак и прохрипеть невидимым друзьям Армандры последнюю команду – если, конечно, разумные ветерки сами не сгорели во всепожирающем пламени.

– Давайте, – хрипло прошептал он в реве пламени. – Опять – порошок – им в лицо!

Яростный нетерпеливый порыв ветра сдул драгоценные крупинки с его ладони, и де Мариньи понял, что есть небольшая вероятность, что это не извержение, вызванное тем, что Силберхатт пошвырял трупы в ямы, а еще одна уловка ледяных жрецов. Вероятно, благодаря этому знанию он первым избавился от иллюзии, но все равно был потрясен ужасающей мощью ледяных жрецов – даже в таком прореженном составе они с легкостью сыграли на естественном страхе перед огнем, что сопровождал человека на протяжении всей истории.

Но ведь он действительно чувствовал невыносимый жар пламени, чувствовал, что его глазные яблоки вот-вот лопнут, а кожа трескается и отстает. Он видел, как горят ледяные жрецы, и «слышал» их телепатические предсмертные вопли. И все это было иллюзией, реалистичным кошмаром, насланным единственными уцелевшими обитателями древней Тхим’хдры!

Де Мариньи пришел в себя первым и увидел живую, несгоревшую Морин, скорчившуюся на холодном полу там, где упала, когда сознание милосердно покинуло ее, избавив от шока и ужаса, увидел Вождя, который хлопал себя по одежде в последней попытке сбить «пламя», что не давало ему дышать и пожирало его плоть, увидел ледяных жрецов, дружно открывших рты в безмолвном вопле, когда лютый ужас, вызванный порошком Аннахильд, снова охватил их, а также увидел ледяную пещеру без признаков малейших изменений – такую же холодную и полную синего света, как всегда!

И когда Вождь вырвался из персонального ада, бледный как смерть, и, дрожа, свалился на обледенелый пол, именно де Мариньи выхватил у него здоровенный топор и срубил одного за другим троих ледяных жрецов, перевалив их вмороженные в лед тела через край ямы, в порыве ненависти действуя с еще большей жестокостью, чем сам Силберхатт незадолго до этого. Только взметнувшийся из кипящей ямы зловонный пар заставил де Мариньи остановиться – пар и отвратительный «снег», в который он тут же превращался, – но он тотчас же шагнул вперед, чтобы разделаться с четвертым и пятым ледяными жрецами. Он бы зарубил и последнего, шестого, если бы Силберхатт не пришел в себя. Шатаясь, Вождь подошел к нему, поймал его руку и отобрал топор.

Де Мариньи, задыхаясь, прислонился к искрящейся стене, до него начало доходить, что он только что сделал, и его чуть не стошнило: он, который всегда считал себя по-настоящему «цивилизованным» человеком, впал в неконтролируемую ярость берсеркера. Не так давно он удивлялся «негуманности» Вождя, но теперь он знал, что больше никогда не станет осуждать инстинкты своего друга, тем более что ледяные жрецы больше чем заслуживали каждый удар, который он нанес.

– Анри, последнего не трогай. – Голос Силберхатта звучал уверенно, хотя техасец до сих пор тяжело дышал, трясся и имел растерянный вид, будто никак не мог поверить, что только что не сгорал заживо. – Он остался один, и я богом клянусь, дружище, что он ответит на все наши вопросы! Займись пока девушкой, а я присмотрю за ним.

С этими словами Вождь поднял свой тяжелый топор, держа его так, что лезвие остановилось в дюймах от изрезанной синеватыми пульсирующими венами куполообразной головы ледяного жреца. Вождь подвел топор еще ближе, и теперь забрызганное липкой слизью острое лезвие почти касалось ужасного черепа. Когда Вождь заговорил, глаза ледяного жреца широко распахнулись от ужаса и он со свистом втянул воздух.

– Смотри, ледяной жрец: топор довольно тяжелый. Если я его опущу, он развалит твою башку надвое, а если еще и немного силы приложу – то и грудную клетку разрубит! Сейчас мне очень хочется как раз это и сделать, и я тебе скажу по секрету, что именно так и поступлю. Не веришь – проверь, и это будет последнее, что ты успеешь сделать. Ну что, мы поняли друг друга?

Ужасная голова медленно кивнула, сузившиеся красные глаза на мгновение уставились на заляпанное подсыхающей розоватой смесью крови и мозгов тускло блестящее лезвие топора.

– Вот и хорошо, – сказал Вождь; выражение его лица было холодным, как лед на стенах этой потаенной обители зла. – Ну а теперь, пока у меня руки не устали, – где Часы Времени? Где, ледяной жрец? И если хочешь жить – не лги мне!

5. Разомкнутый разум

«Держи свой топор крепко, Вождь, и верь мне, я могу рассказать тебе очень многое, – ответил ледяной жрец. Он смотрел вниз с высоты своего роста, изо всех сил пытаясь не обращать внимания на нависшее над ним лезвие, однако гулкая мощь исчезла из его телепатического «голоса» и он звучал теперь в головах путешественников как торопливый испуганный шепот. – Если ваша главная цель – Часы Времени, то это не такой уж большой секрет. Они недалеко, совсем рядом, вы можете забрать их в любую минуту».

– Где именно? – спросил Силберхатт, сделав грозное ударение на последнем слове.

«Не подгоняй меня, Вождь, я скажу всю правду. Еще раз прошу тебя – держи топор крепче. Если он упадет, то твои вопросы останутся без ответов, а я… я просто уйду!» – Ледяной жрец более-менее восстановил самоконтроль, оценил, насколько важна для врага его информация, и теперь пользовался этим.

– Он виляет! – сказал де Мариньи. – Не дает прямых ответов и тянет время.

– Думаешь, что двое твоих братьев вернутся и тебя спасут? – угрожающе тихим голосом обратился Вождь к ледяному жрецу. – Если они придут раньше, чем мы получим ответы, тогда ты точно умрешь.

«И чего мне тут бояться? – Взгляд ярко-алых глаз ледяного жреца поднялся от лица Вождя к лезвию топора. – Вождь, я и так уже мертв! Если не ты убьешь меня, то Итаква, как только вернется».

– Зачем ему это делать?

«Он обязательно убьет всех, кого вы оставите в живых, потому что мы подвели его, а он не терпит подобного. Однако если он вернется и застанет вас здесь, то, быть может, он позволит нам жить дальше».

– Вашим заданием было заманить нас в ловушку и передать Итакве?

«Какой смысл это отрицать?»

– Когда он вернется?

Закованное в лед существо мысленно пожало плечами: «Ты бы еще спросил, когда подует ветер. Итаква приходит и уходит, когда ему вздумается».

Де Мариньи слушал этот разговор, и его природное любопытство разгоралось все сильнее. Непосредственной опасности не было, поэтому он немного расслабился, и тут же холод пробрал его до костей. Он быстро принял немного согревающего порошка Аннахильд и предложил дозу Морин, которая тоже быстро оправилась от слабости, встала на ноги, и теперь ее трясло.

Силберхатт тоже решил, что опасности нет, и опустил топор на промерзший пол. В конце концов, что им может сделать этот один ледяной жрец, если они только что отправили на тот свет девять таких же чудовищ?

Де Мариньи не смог сдержать любопытства и задал свой вопрос:

– Что вы делаете на Дромосе? – спросил он.

«В незапамятные времена Итаква спас нас из Хриссы, когда местные жители выступили против нас. На их стороне был огромный численный перевес, и мы обратились к Итакве, которому верно служили. Он перенес нас сюда. Да, я знаю, что так и было, как я тебе сказал, но лично я почти ничего об этом не помню. Моя память вмещает только лед в пещерах, великие снега верхнего мира, яму с лавой и ее сернистые испарения».

– Откуда же ты знаешь, что все было именно так? – спросил де Мариньи.

«Итаква напоминал нам о нашем долге».

– О долге? Он притащил вас на этот снежный ком, заковал в лед на миллионы лет, и вы все еще считаете, что чего-то ему должны?

«Без него мы обратились бы в пыль эоны назад, – отвечал ледяной жрец. Он немного промолчал и добавил: – Порой он устраивал нам развлечения».

– Развлечения? – переспросил де Мариньи. – Тут, на Дромосе?

«Конечно. Время от времени он приводил нам женщин с Бореи и Нуминоса, но это так – слегка позабавиться. Опять же, он обещал нам, что если мы поможем ему поймать вас троих, то он даст нам во владение целый мир с мягким климатом. Вероятнее всего, речь шла о Нуминосе, хотя это могла быть и Борея, а то и сам Материнский мир».

– Что ж, – сказал Вождь, – мы поставили крест на этой безумной идее.

«Трое из нас еще живы, – возразил ледяной жрец. – Для не очень большого мира наших сил будет вполне достаточно».

– Трое… – задумчиво нахмурился Вождь. – Почему же только трое из вас свободно гуляют по Дромосу, а остальные были вморожены в ледяные глыбы?

Ледяной жрец опять мысленно пожал плечами и невесело хохотнул:

«Так велел Итаква, Вождь. Скорее всего, он боялся оставлять на свободе больше трех наших зараз. О, если бы мы не пребывали в полусонном состоянии, скованные льдом, то кто знает, насколько бы простиралась наша мощь! В отличной физической форме, работая слаженно, как один, мы были бы сильны и готовы противостоять любой ментальной угрозе, и наши иллюзии могли бы сбить с толку даже самого Шагающего с Ветрами!»

Морин к этому времени практически полностью пришла в себя, согревающий порошок нес тепло по ее жилам. До этого она не особо прислушивалась к разговору, ее наивная натура была ошеломлена таким головокружительным поворотом событий. Но теперь она пришла в себя и поняла, что что-то пошло совсем не так.

Вождь – этот здоровенный и порой жестокий мужчина – стоял, опершись на свой огромный топор, и пораженно смотрел на ледяного жреца снизу вверх, как будто бы увлеченно болтал со старинным другом. Де Мариньи, обнимавший ее за талию одной рукой, казался таким же беспечным. Все происходящее выглядело абсолютно ненатуральным, и гипнотически мерцающие алые глаза ледяного жреца, выпученные так, будто вот-вот выскочат из орбит, лишь усиливали это впечатление!

Морин почувствовала гипнотический эффект этих ужасных глаз и тут же отвела взгляд. Что там ледяной жрец говорил? Что иллюзии могут одурачить даже самого Итакву?

– Он вас обманывает! – закричала она, со всей силы дернув за руку де Мариньи и пнув Вождя в голень. – Не смотрите ему в глаза!

Выведенные из транса мужчины какой-то момент удивленно моргали, затем посмотрели друг на друга, непроизвольно открыв рты от удивления. Ответ был так близко, а они позволили себя полностью одурачить. Они нахмурились и тоже отвели глаза от пристального гипнотического взгляда ледяного жреца.

От ярости и досады ледяной жрец бешено затряс своей безобразной головой – это было одно из немногих движений, на которые он был способен. Победа была так близко, но эта девчонка все испортила! Медленно и незаметно ледяной жрец усиливал гипнотические чары, вовлекая землян в паутину кажущейся безопасности, но теперь эта паутина была грубо разорвана и сам зловещий паук оказался полностью беззащитным под гневным взглядом путешественников!

Силберхатт быстро зашел за последнюю ледяную колонну, чтобы оказаться недосягаемым для злобного взгляда ее узника. Он протянул руку вперед и поймал ледяного жреца за худощавый подбородок, лишив его возможности вертеть головой. Другой рукой он крепче сжал свой топор и прижал его лезвие к длинному и тонкому трепещущему горлу гиганта.

– Анри, Морин, отвернитесь, – скомандовал Вождь, – я сам с ним разберусь.

«Так, – послал он ледяному жрецу испепеляющий телепатический импульс гнева и ненависти, – мне нужна вся правда без утайки. Открой свой разум, ледяной жрец, и я посмотрю, что ты прячешь в черной кошмарной яме, что заменяет тебе сознание. Сделай это прямо сейчас, тварь, пока я по дурости позволяю тебе жить!»

Команда Вождя была настолько мощной, что сопротивляться ей было невозможно. Какой-то момент техасец пытался телепатически прощупать потаенные уголки мыслей ледяного жреца, тщательно защищенные глубины его мозга, и тут же прорвался к глубоко запрятанным тайнам. Он взглянул на них – и увидел!

Он увидел потаенное зло безымянных эонов, гноящуюся досаду бесчисленных веков, темный ужас миллионов сроков человеческой жизни, проведенных в отвлеченных – но не всегда – грезах об отвратительных пытках, и бесконечные сумасшедшие планы завоевания миров. Он увидел, что окончательно судьбой древней Тхим’хдры было бы оказаться полностью под всесокрушающей пятой ледяных жрецов, если бы они полностью восстановили свою власть над этим праконтинентом. Да и не только Тхим’хдру – все чистые и здоровые миры в пространстве и времени постигла бы такая участь; если бы эти существа могли, они распространились бы по вселенной, как гной. Вождь увидел все это и многое другое, он знал теперь, почему сам Итаква счел нужным ограничить активность ледяных жрецов – их порочность, их жажда всего дурного и гадкого, их удовольствие от жестокости и исключительная возможность установить повсюду власть ужаса не поддавались никакому измерению.

Он увидел многочисленные варианты уготованной ледяными жрецами ему и его друзьям судьбы, невыносимые пытки и унижения, заготовленные для них. И если при виде того, что хотели сделать с ним и с де Мариньи, Вождь лишь пожал плечами, то от невыразимой мерзостной черной магии, что ждала Морин, он содрогнулся всем телом. Потому что Итаква обещал отдать девушку ледяным жрецам для утех, когда закончит с ней сам, и их желания, связанные с Морин, были куда более сложными, подробными и порочными, чем желания Итаквы. Представить себе девушку жестоко изнасилованной Шагающим с Ветрами было само по себе страшно, но то, что потом ее бросят ледяным жрецам со всеми их психическими аномалиями и отклонениями, среди которых особое место занимала совместная антропофагия – и при этом Морин будет еще жива, – это было, словно заглянуть в ад, шевелящийся в помойной яме рассудка этого нечистого и отвратительного создания как разумная мерзкая слизь.

При этом ледяной жрец все еще сопротивлялся, не пропуская Силберхатта к последней строго охраняемой частице знаний, где лежали ответы на почти все первостепенные вопросы Вождя. Навалившись на холодную ледяную колонну, закрыв глаза и стиснув зубы в предельной концентрации, огромный техасец сжимал и сжимал узловатый ментальный кулак вокруг разума ледяного жреца. Он давил и давил и наконец прорвался в секретную сокровищницу.

Прежде всего он искал Часы Времени и в конце концов узнал, где они. Помимо этого он получил сведения обо всех потайных уголках подземного лабиринта, обо всех ледяных пещерах и тоннелях, он знал теперь это обледеневшее подземелье не хуже, чем линии у себя на ладони. Он увидел внутренним взором, где стоят Часы Времени – действительно, совсем рядом; там же, у их подножия, лежал небрежно брошенный летающий плащ де Мариньи.

Но если местонахождение Часов Времени было хорошей новостью, то об остальных секретах, которые Вождь вытянул из опустошенного сознания ледяного жреца, так сказать было нельзя. Как только Вождь получил к ним доступ, эти знания затмили собой все прочие его мысли, напугав его до полусмерти.

Вождь испугался не за себя, а за Армандру, Женщину Ветров, непокорную дочь Итаквы – прямо сейчас, в этот самый момент, она была на пути к Дромосу, и за ней гнался по пятам ее чудовищный папаша!

Это было то, чего Вождь боялся пуще всего – что Итаква специально оставил на Дромосе Часы Времени с единственной целью заманить в ловушку Армандру, – и его страхи полностью подтвердились. Он увидел, что ледяные жрецы блокировали все попытки Армандры телепатически связаться с мужем, увидел, как они медленно и аккуратно наполняли ее сознание предчувствием беды и как в итоге она не находила себе места, тревожась за него, Силберхатта. Под конец, когда тревога полностью завладела Армандрой, они послали ей отчаянный ментальный зов о помощи, крик, который тут же оборвался, прежде чем она смогла бы догадаться, что это не Вождь зовет ее.

И конечно же, Женщина Ветров без всяких колебаний собралась в путь, ушла по этим зловещим ветрам, что постоянно веют между мирами. Итакве в свое время не удалось сподвигнуть ее на это – хоть он и пытался бесчисленное множество раз и соблазнял ее яркими ментальными картинками, а теперь она сделала шаг в пустоту между мирами, ни секунды не раздумывая. Потому что была уверена, что идет на помощь своему мужу, попавшему в неизвестную беду.

Силберхатт увидел, как хорошо был задуман и исполнен этот план, и услышал злорадное телепатическое хихиканье ледяного жреца, чье сознание он заставил раскрыть все свои секреты. Он слышал этот мерзкий смех и слышал, как хихиканье сменилось телепатическим воплем ужаса, который все длился и длился, угрожая вырвать душу, растерзать ее в клочья и уволочь в глубины ада…

…Де Мариньи тянул его прочь от ямы, подальше от вмороженного в лед безголового тела. Руки Вождя и широкое лезвие топора были красными от жидкой крови ужасного существа.

– Хэнк! – крикнул де Мариньи. – Что там?

– Анри, нет времени, – ответил Вождь неверным шепотом. Его глаза резко запали, а лицо стало белым как мел, – нет времени объяснять. Сюда идет Армандра и Итаква тоже, и нам надо найти Часы прежде, чем они сюда придут. Я знаю, где они – это рядом. Но помни – еще двое этих мерзавцев живы и бродят неподалеку. Если мы на них наткнемся… мы должны их убить любым способом. Повторяю, Анри, – он неистово схватил друга за руку, – они все должны быть убиты, нельзя оставлять ни одного! Во вселенной не будет ни безопасности, ни ясного рассудка, пока эти ледяные жрецы ходят среди живых…

6. Последний ледяной жрец

Трое путешественников поспешили прочь из разоренного логова ледяных жрецов по заполненному синим светом тоннелю и вышли в большую галерею. На ходу Вождь рассказывал, что он увидел в тайных глубинах сознания ледяного жреца. Де Мариньи сразу понял большую часть того, о чем говорил его друг, Морин же понять слова Вождя было куда труднее.

Девушка не была знакома с Армандрой, женой Вождя, и поэтому не могла себе представить, как обычная женщина может шагать по ветрам, что дуют между мирами. Но, судя по всему, эта женщина была на такое способна. Морин все еще находилась под впечатлением их удивительного перелета на Дромос, а разве это была не работа этой самой Армандры, дочери Итаквы? Но над этим, сказала себе Морин, она подумает в другой раз – сейчас куда важнее было не сбиваться с шага, чтобы успеть за мужчинами, которые, казалось, решили обогнать само время.

Пробежав треть периметра галереи и не обратив никакого внимания на несколько боковых ходов, в том числе и на тот, где призрачные полунасекомые-полусобаки караулили Морин и де Мариньи, Вождь уверенно ринулся в тоннель, чей украшенный ледяными фестонами сводчатый вход был несколько шире и выше остальных. Де Мариньи и девушка бежали за ним по извилистому ледяному коридору, пока тоннель не пошел под уклон настолько, что проще было скользить, чем бежать. Через какое-то время спуск кончился, оставался один плавный поворот, они уже начали поворачивать и…

Сперва они увидели красноватое сияние, которое освещало ледяные стены, окрашивая их в бронзовые тона, затем ощутили волну жара, от которого дрожал воздух и медленно таяли, истекая капелью, сосульки на высоком потолке. Когда же поворот остался позади, путешественники увидели Часы Времени!

Стоящие на другом берегу неспешного вязкого потока раскаленной лавы!

Де Мариньи был поражен в самое сердце. Он резко затормозил за спиной Вождя, который остановился на мокром и скользком ледяном полу в каких-то десяти шагах от сочащегося потока каменного расплава. Лава вытекала из-под низкой сводчатой арки в правой стене тоннеля, пересекала его под прямым углом и уходила в такую же арку слева. Ширина потока была около сорока футов, поверхность лавы была покрыта рыхлой дрожащей коркой пемзы, по которой постоянно шли трещины. Из трещин с шипением вырывался пар, а то и жадно облизывался язык красного пламени.

На другом краю лавового потока, небрежно прислоненные к груде обломков и щебня, стояли Часы Времени, возле их основания валялся скомканный летающий плащ де Мариньи. От раскаленной лавы волнами поднимался жар, и очертания Часов дрожали в нагретом воздухе. Де Мариньи с тоской смотрел на них, понимая, однако, что ему никак их не достать. Он шагнул вперед, словно не замечая обжигающего ноги жара.

– Как думаешь, насколько эта корка твердая, – оглянувшись через плечо, спросил он Вождя. – Выдержит ли она меня?

– Даже не думай, – ответил Силберхатт, поймав его за плечо. – Смотри!

Он выпростался из плотной меховой жилетки, раскрутил ее над головой и зашвырнул в поток лавы. Жилетка упала в середину, ярко вспыхнула бахрома по краям, и рыхлая окаменевшая пена тут же провалилась под весом одежды.

Полет жилетки Силберхатта навел де Мариньи на новую мысль. Он облизал пересохшие губы и снова повернулся к Вождю, воскликнув:

– Помощники Армандры! Если они смогут поднять мой плащ и перетащить сюда…

Теперь заинтересовался и Вождь, отблеск надежды сверкнул в его глазах, и он хлопнул де Мариньи по плечу.

– Точно! – воскликнул он и начал оглядываться по сторонам, задрав голову. Но тщетно он всматривался в насыщенный сернистыми парами воздух – вокруг не было никаких признаков присутствия маленьких ветерков.

– Их нет? – разочарованно спросил де Мариньи, не в силах поверить глазам. – Тогда где же они?

При его словах Вождь дернулся, будто очнувшись от шока. Когда он посмотрел на друзей, те снова увидели в его глазах тревогу.

– С тех пор как мы прилетели на Дромос, я не связывался с Армандрой, – сказал он. – Я не хотел, чтобы она побежала нас спасать, если мы попадем в беду, и будет лучше, думал я, если она останется в неведении. Но сейчас она все равно идет сюда – ее вызвали эти чертовы лживые ледяные жрецы. И вероятнее всего, она уже совсем рядом. Иначе почему ее друзья-ветерки оставили бы нас?

– То есть ты думаешь, что они ушли встречать Армандру? – спросил де Мариньи.

Вождь кивнул:

– Похоже на то. Хотя, стоп… – Он закрыл глаза, и нахмурившись, послал телепатический импульс.

Де Мариньи не стал мешать Вождю – он знал, что тот сейчас пытается мысленно связаться с Армандрой и что исход этих переговоров может быть вопросом жизни и смерти, поэтому сделал Морин знак помолчать и замолчал сам.

За несколько секунд гримаса напряжения на лице Силберхатта сменилась замешательством, а затем яростью. Вождь тихо произнес:

– Помехи… проклятые жрецы… но я до нее докричался…

В следующую секунду с его губ сорвались слова:

– Итаква! Будь проклято его черное сердце!

Увиденное глазами Армандры зрелище привело Вождя в крайнее возбуждение, и он побежал обратно в ледяной тоннель.

Но при этом не оставил друзей в полном неведении – прежде чем исчезнуть из вида за изгибом покрытой льдом стены, он хрипло покричал:

– Анри, будь там, сделай все, что сможешь. Армандра почти здесь, но Итаква у нее на хвосте! Попытаюсь что-нибудь придумать.

С этими словами он свернул за поворот, но до двоих, стоящих на краю лавового потока, донеслись его последние слова:

– Удачи!

– Удачи, Хэнк! – крикнул в ответ де Мариньи. Ему самому было горько до тошноты – он ровно ничего не мог тут поделать. В отчаянии он опять уставился на медленно текущую лаву, отделявшую его от Часов Времени.

Ведь в этой чудесной машине, которую построил Старший Бог Ктханид, было оружие, настолько мощное, что им можно было остановить даже безумно могущественных Великих Древних – БКК, одним из которых и был Итаква. Перебраться бы как-нибудь через тягучий поток расплавленного камня – и все сразу же станет очень и очень просто… Но у де Мариньи не было такой возможности… или была?

Да, возможность была, но одна только мысль о ней наполняла душу и тело де Мариньи страхом. Он понял, что если будет слишком долго обдумывать, то вообще не сможет этого сделать. А сделать это было нужно – слишком многое было поставлено на карту!

Он отвернулся от лавы, решительно отмерил двенадцать шагов по ледяному коридору, остановился и развернулся. Морин поняла, что он задумал, с криком бросилась к нему:

– Стой! Стой! Ее не перепрыгнуть – слишком далеко.

– В три приема можно, – ответил он, стиснув зубы, – прыг, прыг и прыг. Я уже такое делал, может, и сейчас получится.

Дрожа от ужаса, Морин отошла:

– Но ты сожжешь все ноги – лава сварит их до костей! А если вообще не допрыгнешь?

– Не надо, Морин. – Де Мариньи почти рычал. Он еще раз посмотрел на лаву, пригнулся и…

«Стой! – Телепатическая команда гулко и резко раздалась в мозгу де Мариньи. – Стой, землянин, ты умрешь не здесь и не сейчас. Итаква не хотел бы этого. У него есть свои планы на тебя и на твою девушку!»

Де Мариньи моментально принял оборонительную стойку, и его расширенные глаза встретились с красным взглядом ледяного жреца. Костлявый гигант вышел из темной тени, что отбрасывал пучок ледяных сталагмитов, пальцы его вычерчивали в воздухе причудливые узоры. Де Мариньи хотел было броситься на врага, но жуткий холод пронзил его тело и по конечностям разлилось оцепенение. Все было кончено в момент – не в силах пошевелить ни единой мышцей, де Мариньи не удержал равновесие и рухнул на пол, как каменная статуя.

Морин оказалась между ледяным жрецом и раскаленным потоком, и высохший гигант повернулся к ней. Но прежде чем он смог пригвоздить ее к месту ужасным взглядом или зачаровать колдовскими пассами, девушка развернулась на месте и бросилась к огненной реке. Широкими шагами ледяной жрец поспешил за ней, в его глазах разгоралось порочное желание, он остановился, лишь когда Морин скользнула к брошенному Вождем топору. Испуганно взглянув на своего преследователя, она наклонилась и обеими руками схватила оружие.

С мерзким телепатическим хихиканьем ледяной жрец подошел ближе. Это была всего лишь девчонка, которая еле удерживает топор и которой определенно не хватит сил, чтобы пустить его в дело. Возможно, так обстояло дело с девушками легендарной Тхим’хдры, но именно поэтому ледяной жрец снизошел до физических методов, вместо того чтобы с легкостью поймать ее в паутину ментального оцепенения.

Но он не учел всего отчаяния и решительности Морин.

Жрец подходил все ближе, и девушка выпрямилась и повернулась к нему, волоча топор. Оружие было настолько тяжелым, что Морин пришлось отклониться назад, чтобы замахнуться, но сила инерции тут же закружила девушку, едва не вырвав топор из рук. Лезвие просвистело перед грудью ледяного жреца и пронеслось дальше по кругу, развернув Морин спиной к нему. Ледяной жрец шагнул еще ближе, рассчитывая схватить девушку и покончить с этим фарсом. Он заметил опасность только в самый последний момент.

Морин изо всех сил помогала вращению, и вот уже сверкающее лезвие пошло на новый круг, ускоряясь все сильнее и неумолимо приближаясь к финальной точке. Ледяной жрец не поверил глазам, злорадная улыбка победителя на его отвратительном лице потухла, и в ту же секунду потухла и сама его жизнь. Несмотря на все что с ним делали, топор до сих пор оставался острым, летящее лезвие вонзилось в бок ледяному жрецу, ранив его и сбив с ног. Он скорчился от боли, и прежде чем смог сделать что-нибудь еще, Морин вытащила топор из его тела, из последних сил подняла его и обрушила на грибообразную голову противника, расколов ее, как перезрелую дыню.

Де Мариньи тут же поднялся на ноги и подбежал к ней, все его лицо было в порезах и ссадинах. Он взял ее за плечи, а затем заглянул ей за спину, уже в силах поверить чему бы то ни было – как только погиб ледяной жрец, тут же исчезла огненная река.

В нескольких шагах от них на покрытом льдом полу тоннеля лежала целая и невредимая жилетка Вождя. Часы Времени, казалось, молча ждали хозяина, их четыре стрелки, как и раньше, двигались по большому циферблату по непонятным траекториям. Часам пришлось долго ждать, но они дождались.

…Силберхатт вбежал в высокую ледяную галерею. Он спешил изо всех сил, со свистом дыша, его руки и ноги двигались, словно поршни. На бегу он все время пытался мысленно связаться с Армандрой, но где-то совсем рядом находился неведомый источник помех, напрочь забивавший связь. Внезапно, когда Силберхатт как раз находился возле входа в тоннель, ведущий в жерло потухшего вулкана, к лестнице на поверхность, помехи исчезли и сознание его жены слилось в единое целое с его сознанием. Заскользив по льду, Вождь остановился перед входом в тоннель, и тут из-за поворота появилась сама Армандра.

Армандра, Женщина Ветров! Она плыла по воздуху в нескольких дюймах над полом тоннеля, ее волосы, словно золотой нимб, вились вокруг головы, на ее лице застыла жуткая маска – кости черепа испускали алое сияние, просвечивая сквозь кожу, ее белые меховые одежды жутко трепетали, как живые. Увидев мужа, она вздрогнула и встала ногами на пол, ярко-алое свечение в ее глазах погасло.

Тут же они оказались в объятиях друг друга – и физически и ментально. В их телепатическом разговоре были и страсть, и страх, и любовь, и отвращение – быстрее молнии они рассказывали друг другу все, что с ними было, пока не добрались до текущих событий, а именно – до самого важного: ужасный отец Армандры вот-вот нагонит ее.

– Насколько он близко? – громко спросил Силберхатт, пока они, взявшись за руки, изо всех сил бежали по тоннелю обратно – через ледяную галерею с высоким потолком и в следующий тоннель, что вел к друзьям, которых Вождь оставил, как он сам думал, возле лавового потока.