Текст книги "Титус Кроу"

Автор книги: Брайан Ламли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 43 страниц)

Рассказ Гранта Эндерби, III: Встреча с Аталом

Мне было сорок семь, когда я в следующий – последний – раз увидел Дайлат-Лин. Но мое сновидение не принесло меня сразу же в выстроенный из базальта город; сначала я оказался на окраине Ультхара, Города Кошек. Я побрел по улицам и через какое-то время остановился, чтобы погладить толстого кота, развалившегося на приступке около входа в дом. Старик-лавочник, сидевший под навесом рядом со своей лавкой, дружелюбно обратился ко мне.

– Вот как славно, незнакомец. Очень даже славно, когда незнакомый человек гладит кошек в Ультхаре. Издалека пришел?

– Издалека, – ответил я. – Из мира бодрствования. Но даже там я всегда останавливаюсь, чтобы поиграть с кошкой или приласкать ее. Не подскажете ли мне, господин, как мне разыскать дом Литы, дочери Бо-Карета из Дайлат-Лина?

– Что ж, я ее хорошо знаю, – кивнул старик. – Она – одна из немногих моих ровесниц в Ультхаре. Она с мужем и всем своим семейством живет не так далеко отсюда. Еще несколько лет назад ее отец жил с нею. Он пришел из Дайлат-Лина странный такой. Все что-то бормотал. Не в себе был. В Ультхаре он прожил недолго и умер. Теперь в Дайлат-Лине никто не бывает.

Упомянув о Дайлат-Лине, старик потерял всякую охоту говорить дальше. Я выслушал, как пройти к дому Литы, и в не самом веселом настроении зашагал по указанной улице. Но на половине пути до дома Литы я свернул в пыльный переулок и направился к Храму Старших Богов. Вряд ли мне стоило сейчас идти к Лите. Зачем ворошить старинные воспоминания, да и смогла ли бы она припомнить что-то из золотых деньков юности? И мою проблему решить она мне тоже вряд ли бы помогла.

Сложности и вопросы были те же самые, как и тринадцать лет назад, когда я вернулся сюда из мира бодрствования: как отомстить за порабощенных жителей Дайлат-Лина и как вызволить из рабства тех из них, кого увезли на черных галерах рогатые торговцы – если эти рабы еще были живы. Потому что меня все еще тянуло к этому городу с черными башнями, где жили мои былые знакомцы. Я помнил своих друзей, свои прогулки по улицам между высокими стенами домов и вдоль заборов ферм на окраинах Дайлат-Лина. Но даже в удаленном от порта районе Сеемла знание о том, что черные галеры стоят у пристаней, не смогло бы меня покинуть. Я даже не мог с радостью вспоминать о том счастье, которое познал с темноокой Литой в башенке дома Бо-Карета, когда за окнами шуршали крыльями летучие мыши.

Как только перед моим мысленным взором возникла юная Лита, я выбросил это видение из головы и более решительно зашагал к Храму Старейшин. Если уж кто-то мог помочь мне в жажде отмщения рогатым торговцам, так только Атал, верховный жрец храма. Ходили слухи, что в храме он хранит много книг о колдовстве. Мне захотелось встретиться с ним именно потому, что он многое знал о разных мрачных тайнах и загадках. Вряд ли я мог надеяться на то, что голыми руками справлюсь с силами зла, которыми управляли мерзкие торговцы.

Тогда, когда я покинул маленькие зеленые домики, фермы, обнесенные аккуратными изгородями, и лавочки на окраине, внутри которых царили тень и прохлада, и углубился в центральную часть города, мне довелось испытать такое потрясение, что у меня душа ушла в пятки. Удивительно даже, как я не бросился искать спасения в мире бодрствования. Только жгучее желание отомстить заставило меня отчаянно удержаться за пребывание в стране сновидений.

Я так засмотрелся на старинные остроконечные крыши и верхние этажи, нависающие над нижними, и бесчисленные трубы дымоходов, и узкие мощеные улочки, что перестал глядеть вперед и чуть не налетел на того, кто вдруг вышел прямо передо мной из узкой двери лавки. Воздух вдруг наполнился печально знакомым мне зловонием. У меня мурашки по коже побежали, и я поспешно попятился назад, прочь от приземистого незнакомца в рогатом тюрбане. Прищуренные глаза с любопытством воззрились на меня, широченные губы расплылись в злорадной ухмылке.

Один из Них? Здесь, в Ультхаре?

Я не очень разборчиво пробормотал извинения, прошмыгнул мимо зловеще скалившегося торговца и потом всю дорогу до Храма Старших Богов бежал опрометью. Если прежде мои намерения не были такими уж решительными, то теперь я отбросил все сомнения! Мне стало совершенно ясно, какой оборот принимают события. Сначала Дайлат-Лин, а теперь попытка завладеть Ультхаром. Где они появятся потом? Очень хотелось бы заявить: нигде.

Искомого мной патриарха, Атала из Хатхег-Кла, Атала-Древнейшего, я нашел в комнате Старинных Книг, на нижнем этаже величественной башни, в которой находился Храм Старших Богов. Атал, облаченный в просторные, черные с золотом одежды, сидел на старой деревянной скамье. Его подслеповатые глаза разглядывали пожелтевшие страницы толстенного древнего фолианта, потрепанного столетиями. Металлические застежки тускло поблескивали в луче солнца, проникавшем в подземелье через единственное окошко, расположенное под потолком.

Атал обернулся и словно бы удивленно воззрился на меня, когда я вошел в душную комнату с высокими, до потолка, книжными шкафами. Затем он отодвинул от себя фолиант и произнес:

– Жрец храма приветствует тебя, незнакомец. Ведь мы с тобой не знакомы, не так ли?

– Я бывал в Ультхаре прежде, – ответил я, – но ты прав. Здесь, в Храме Старших Богов, я впервые, и я пришел из мира бодрствования, чтобы просить тебя о помощи, Атал.

– Вот как! – Старик немного успокоился. – Ты не первый из мира бодрствования, кто просит меня о помощи, и, думаю, не последний. Как твое имя, и какую услугу я бы мог тебе оказать – если соглашусь?

– Мое имя Грант Эндерби, Атал, и помощи я ищу не для себя лично. Я пришел в надежде на то, что ты сумеешь помочь мне избавить Дайлат-Лин от жуткой заразы. Но сегодня, проходя по улицам Ультхара, я увидел, что и здесь уже есть споры этой хвори. Разве не появились здесь странные торговцы из неведомой страны? Разве это не так?

– Это так… – Старик вяло кивнул. – Говори.

– Тогда ты должен знать, что это те самые торговцы, которые увезли в рабство многих жителей Дайлат-Лина – но сначала их сделали вялыми и безвольными. Думаю, и здесь, в Ультхаре эти злодеи хотят прибегнуть к той же самой темной магии, с той же целью. Продают ли они здесь рубины, подобных которым не добывают ни на одном из приисков во всем мире сновидений?

Старик кивнул.

– Да, продают – но более ничего не говори. Я все знаю. В это самое мгновение я изыскиваю способ, с помощью которого можно будет истребить эту беду. Но подмогой мне служат только слухи, а я не могу покинуть храм, чтобы проверить, насколько они соответствуют истине. У меня здесь слишком важные обязанности, да и слишком я стар, чтобы слишком далеко ходить… – Он немного помедлил и продолжал: – Верно, Дайлат-Лин постигла ужасная участь, но не думаю, что тамошних жителей об этом не предупреждали. Уже сто лет назад у этого города была дурная репутация из-за того, что там присутствовали эти самые торговцы. Другой сновидец до тебя увидел, что город обречен на жуткую судьбу, и он часто и пылко говорил об этих торговцах с местными жителями. Но его слова были очень скоро забыты теми, кто их услышал, и обитатели Дайлат-Лина продолжали жить по-старому. Если человек сам себе помогать не хочет, никто ему не поможет.

Но я начал свои книжные поиски из-за того, что странные торговцы появились тут, в Ультхаре. Я не могу допустить, чтобы наш город также покарала злая судьба. Однако пока трудно сказать, что можно сделать. Из нашего города никто не отважится отправиться в Дайлат-Лин. Говорят, что уже двадцать лет на улицы этого города не ступала нога человека, и никто не может сказать, куда подевались горожане.

– Я могу сказать! – воскликнул я. – Не скажу, куда их увезли, но скажу как. Их забрали в рабство – и это не ложь. Сначала я услышал об этом от Бо-Карета, уроженца Дайлат-Лина, не так давно отошедшего в мир иной. Он сказал, что эти злобные торговцы сначала купили за свои красивые камешки всех чернокожих рабов из Парга, а потом привезли в город громадный рубин – настоящую драгоценную глыбу – и водрузили этот камень на пьедестал на главной городской площади – как бы для поклонения. Но именно зловещее действие гигантского рубина лишило жителей Дайлат-Лина воли и сил, и в итоге они тоже стали рабами, и рогачи увели их на свои черные галеры. И вот теперь эти мерзавцы, судя по всему, забрали всех обитателей Дайлат-Лина до единого и решили начать свою чудовищную игру здесь, в Ультхаре! А рассказ Бо-Карета был правдив до последних мелочей, ибо я собственными глазами…

– Огромный рубин, гм-м-м… – задумчивым голосом прервал меня Атал, рассеянно поглаживая щеки и сосредоточенно хмурясь. – С этим все становится сложнее. Но, кажется, в Четвертой Книге есть упоминание!.. Посмотрим?

Я взволнованно кивнул и снял с высокой угловой полки указанный Аталом толстый том. Это была сама огромная и тяжелая книга, какую мне когда-либо доводилось держать в руках. На каждой странице (а страницы книги были сделаны из какого-то неведомого материала) буквы горели и озаряли сумрак комнаты, будто светлячки. В этих странных письменах мне ничего не было понятно, а вот Атал, похоже, все буквы знал и легко переводил текст для себя, негромко бормоча под нос. Но вдруг он умолк, поднялся со скамьи, заметно дрожа, захлопнул бесценный фолиант, и ужас отразился в его старческих глазах.

– Вот как! – произнес он свистящим шепотом. – Вот что это такое! Летучий Огонь из Юггота на Краю Кольца. Вампир в худшем смысле этого слова. И мы должны позаботиться о том, чтобы он ни за что не попал в Ультхар!

Атал умолк. Он явно старался совладать с собой, чтобы продолжать рассказ.

– Вот что я скажу тебе, – произнес он наконец. – Давным-давно, когда еще не существовало сновидений, в первозданной дымке, до зари Начала Всех Начал, огромный рубин был доставлен из Далекого Юггота на Краю Кольца Старшими Богами. В этом драгоценном камне, плененный светом и магией Старших Богов, томится главный аватар первобытного зла – тварь, подобная самому аду! Пойми, Грант Эндерби, не сам камень источает гипнотическую слабость, про которую ты мне поведал, а то существо, которое живет внутри камня, – злобная сила Летучего Огня из мрачного Юггота на Краю Кольца. Мало кому ведома история этого гигантского самоцвета и его чудовищного обитателя. Я эту историю знаю и не считаю себя из-за этого счастливцем.

Говорят, что он был обнаружен, когда скатился с лавиной с вершин запретной Хатхег-Кла, – в это я могу поверить, потому что многое знаю об этой горе. Рубин нашла и увезла с собой Черная Принцесса Ятх-Ли из Тиргии. А когда ее караван добрался до города с серебряными шпилями, оказалось, что все солдаты Ятх-Ли, ее рабы и даже сама Черная Принцесса, стали как зомби – вялые, непохожие на себя. Теперь никто не помнит, где раньше стояла Тиргия, но многие верят, что даже самый высокий из ее шпилей за века занесло толстым слоем песка пустыни, а останки жителей города иссохли внутри похороненных под песком домов.

Однако рубин, к сожалению, не погиб вместе с Тиргией. По слухам, позднее его нашли на золотой галере, направлявшейся по Южному морю к Дайлат-Лину и острову Ориаб. Южное море – это странный океан, в особенности – его просторы между Ориабом и Дайлат-Лином, ибо там, на глубине многих фатомов, лежит затонувший базальтовый город с храмом и монолитным алтарем. И моряки страшатся проплывать над этим погибшим городом. Они боятся страшных бурь, которые в этих краях налетают внезапно – даже тогда, когда ветерок не шевелит паруса!

Однако туда и попал громадный рубин, на борт большой золотой галеры. Все, кто составлял команду этого корабля, были очень красивы, хотя при этом не были людьми. Все они давным-давно погибли, но не сдались, не соблазнились! Только один моряк – обезумевший, болтавший что-то неразборчивое, был спасен и взят на борт другим кораблем вблизи от Ориаба. Он-то и поведал (весьма сбивчиво) о судьбе золотой галеры, а о том, что сталось с его товарищами по команде, не известно ничего. Интересно упомянуть, что потом было несколько летописных записей про то, что лишь один народ – рогачи, пляшущие под зловещее завывание дудок и стрекотание погремушек в загадочном Ленге, – не чувствителен к магии камня! – Атал многозначительно на меня посмотрел. – А я заметил, что ты уже видел, как необычно эти торговцы повязывают свои тюрбаны…

Но я забежал вперед. Гигантскому кристаллу вновь удалось уцелеть, хотя ужасная судьба постигла тех моряков, которые спасли его, забрав с золотой галеры. Впоследствии камню поклонялись громадные дхолы в долине Пнот, а потом его похитили три гигантских упыря. Они перелетели с ним через вершины хребта Трок, а потом спустились под землю, где обитают такие ужасы, что даже предания о них упоминают со страхом. Говорят, что этот подземный мир освещается только тусклыми огнями смерти, что там царит жуткое зловоние и что все там пропитано древними туманами, зарождающимися в глубоких провалах земной коры. Кто скажет, какой вид способны принять обитатели такой страны?

В этот момент взгляд Атала перестал быть задумчивым и отстраненным. От мрачных мест, описываемых им в рассказе, он вернулся в настоящее время, ко мне. Он положил искореженные ревматизмом руки мне на плечи и пытливо на меня посмотрел.

– Вот так гласит легенда, и об этом же написано в Четвертой Книге Д’харсиса, и вот теперь, как ты говоришь, гигантский рубин вновь появился в известных нам местах мира сновидений Земли. Я верю в это, ибо на протяжении многих лет ходили смутные слухи. А теперь слушай меня, Грант Эндерби, ибо я знаю, что следует сделать, – но как я могу просить кого угодно так сильно рисковать? Ведь мой план касается не только риска для смертного тела, но и того, что может быть на веки вечные проклята бессмертная душа!

– Я дал себе клятву, – сказал я, – отомстить за жителей Дайлат-Лина. И моя клятва в силе, потому что, хотя Дайлат-Лин пал, есть другие большие и малые города из мира сновидений, которые могут мне снова присниться, – но я не желаю увидеть их порабощенными рогатыми тварями, торгующими зловещими рубинами! Атал, скажи, что я должен сделать?

Атал сел и стал рассказывать мне о своем замысле. Не во всем я мог оказать ему помощь. Его нагрузка была велика. К примеру – перевод на понятный для меня язык отрывков из Четвертой Книги Д’харсиса. И хотя во сне многое становится проще, эти тексты не предназначены ни для кого из людей – ни спящих, ни бодрствующих, ибо люди не способны понять важности этих слов.

Медленно, но верно проходили часы. Атал трудился, а я наблюдал за ним. Старик букву за буквой расшифровывал загадочные письмена, произносил слоги, складывал из них слова. Со временем я начал распознавать некоторые символы, которые прежде видел в официально «запрещенных» книгах в мире бодрствования. Первые слова я даже начал негромко бормотать себе под нос:

– «Тетрагамматон Табаите Саваоф Тетиктос»…

Но Атал поспешно утихомирил меня. Он вскочил на ноги и одарил меня взглядом, полным искреннего ужаса.

– Уже почти вечер, – укоризненно проговорил он и зажег свечу с помощью кремневого огнива. При этом его руки дрожали явно не просто по-старчески. – И тени все длиннее. Разве можно вызывать Этого, предварительно не защитившись? Не обольщайся: для Этого не существуют расстояния. Если бы мы пожелали, мы бы даже отсюда смогли бы вызвать Летучий Огонь. Но сначала нужно заколдовать Дайлат-Лин, чтобы то существо, которое обитает внутри рубина, не смогло ускользнуть, высвободившись из камня. Ибо, если это произойдет, Летучий Огонь может истребить весь мир сновидений. А ты, вызвавший его, Произнесший Слова, погибнешь первым. Страшной смертью!

Я торопливо извинился и потом сидел молча и внимательно слушал наставления Атала, следя глазами за его пером, выводящим буквы на бумаге.

– Ты должен отправиться в Дайлат-Лин, – сказал мне старик. – Ты возьмешь с собой два заклинания, которые я сейчас готовлю. Одно из них, которое ты будешь хранить слева, предназначено для того, что обнести город защитной стеной Наах-Титус. Чтобы это заклинание сработало, тебе нужно будет обойти Дайлат-Лин по кругу, вернуться к точке, с которой ты начнешь обход, пересечь ее, и все время, пока ты будешь в пути, ты должен будешь нараспев произносить слова заклинания. Конечно же, это означает, что тебе придется пересечь бухту, и предлагаю тебе сделать это на лодке, ибо в ночном море живут твари, не слишком доброжелательные к пловцам.

Как только ты пересечешь точку, с которой начнешь обходить город, возникнет стена. Тогда ты можешь произнести второе заклинание. Его нужно проговорить только один раз, и предназначено оно для того, чтобы расколоть гигантский рубин. Свиток со вторым заклинанием держи справа, чтобы не перепутать с первым – ошибка может стать катастрофической! Я использовал чернила, которые светятся в темноте, и прочесть заклинания тебе не составит труда. И когда ты совершишь все, о чем я тебе сказал, твое отмщение свершится и ты окажешь всем странам мира сновидений огромную услугу.

И до тех пор, покуда будет стоять стена Наах-Титус, ни одно существо не сможет ни войти в Дайлат-Лин, ни выйти из него, а Летучий Огонь обретет волю среди рогатых торговцев. Но одно предупреждение, Грант Эндерби, – не смотри на итог своей работы! Это зрелище не предназначено для глаз простого смертного.

Рассказ Гранта Эндерби, IV: Стена Наах-Титус

Преодолев пустыню, я подошел к Дайлат-Лину в сумерках, когда пустынные травы отбрасывают на барханы остроконечные тени и последние воздушные змеи кружат в вышине и предупреждают всю округу хриплыми криками о приближении ночи. Ночь и вправду приближалась. Она брела по миру сновидений удлиняющимися тенями. Эти тени по-дружески укрывали и прятали меня после того, как я стреножил своего яка и отправился к западной оконечности залива. Я решил начать обходить город оттуда, произнося заклинание для постройки стены Наах-Титус. Мне предстояло обойти Дайлат-Лин по кругу, перебегая от тени к тени, и выйти к противоположному краю бухты, после чего я должен был пересечь залив на лодке и оказаться там, откуда начну свой путь.

Я порадовался тому, что луна совсем молодая. В небе горел тонкий месяц. Успокаивало меня и то, что пустыня освещена не слишком ярко – я ведь не знал, ни выставлены ли где-то часовые. Какие бы радости Дайлат-Лин не сулил мне прежде, теперь этот город стал неспокойным, пугающим. На улицах и площадях не горели знакомые глазу огни. Как только тьма сгустилась окончательно, повсюду загорелись зловещие красные точки, а в одном месте вспыхнуло мерзкое красное пятно, чем-то похожее на подобный гигантскому оку Юпитер – планету, которую я в юности видел через телескоп своего друга, астронома-любителя. Но хотя теперь город лишился всякой нормальной жизни, ядовитый камень на главной площади продолжал наполнять Дайлат-Лин отвратительным свечением, а мерзкие рогатые торговцы не обращали никакого внимания на гигантский рубин, как в других городах жители не обращают внимания на статуи героев.

Когда я прошел примерно полпути вокруг города, я услышал обрывки музыки – если столь мерзкие для души звуки можно назвать музыкой, и на окраинных улицах Дайлат-Лина заполыхали костры. Мне стало видно, как вокруг этих ритуальных костров прыгают и пляшут рогатые фигуры. Как же отвратительно было мне глядеть на то, как рогатые коротышки дергаются и трясутся под какофонию костяных трещоток и писклявых дудок. Нестерпимо было это слышать и видеть, поэтому я поспешно зашагал дальше, еле слышно произнося слова заклинания и чувствуя, как уплотняется вокруг меня ночной воздух благодаря странной магии.

Я успел одолеть более трех четвертей пути до восточной оконечности бухты, когда услышал позади себя звук, от которого у меня мурашки побежали по спине, а на лбу выступила холодная испарина. Это был испуганный крик моего яка. А за пронзительным воплем перепуганного животного последовал другой звук, заставивший меня перейти на бег. Это было жуткое боевое улюлюканье рогатых торговцев. Одолев последние метры песка, я помчался по прибрежной гальке.

На берегу лежала маленькая одноместная лодка, днище которой было усеяно раковинами морских желудей. Такими лодками в Дайлат-Лине с древних времен пользовались ловцы осьминогов. Каким бы хрупким и ненадежным ни выглядело это суденышко, нищему, как говорится, выбирать не приходится. С такой мыслью я перевернул просмоленную лодочку, запрыгнул внутрь нее и вознес к небесам благодарственную молитву, когда оказалось, что лодка неплохо держится на плаву. Я нащупал рукоятку старинного весла и, продолжая произносить нараспев странные слова заклинания, составленного Аталом, принялся грести изо всех сил, направляя лодку к черным очертаниям дальнего берега бухты. И, как ни хрупко выглядела лодочка, она быстро несла меня по темной воде.

Невысокий берег остался позади. Казалось, его линия словно бы сердито приплясывает, возмущенная моим бегством по морю. А я гадал, нет ли у рогачей какого-то способа переговариваться с другими жутковатыми существами. Если это было так, то на западном берегу бухты меня могли поджидать чудовищные творения.

На полпути через залив произошло нечто, что заставило меня отбросить раздумья о том, что может ждать меня при высадке на берег. Кто-то ухватился за лопасть моего весла, и на поверхности маслянистой воды рядом с лодкой возникла темная масса. Неведомый пловец подплыл ближе, и свет тонкого серпика луны выхватил из мрака острые зубы. Я начал бешено колотить веслом по воде, и довольно скоро подводное чудище отстало от лодки и ушло в глубину.

Я продолжал лихорадочно грести и бормотать заклинание. Наконец из тьмы выплыли очертания западного мыса, ограничивающего бухту. Плоское днище моей лодчонки легло на прибрежный песок. Спрыгнув с борта в неглубокую, по-ночному холодную воду, я отчетливо представил себе, как какие-нибудь водяные твари начнут хватать меня за лодыжки. В страхе я быстро зашагал к берегу, стремясь как можно быстрее оказаться на полосе гальки. Но в то самое мгновение, как мои ступни коснулись твердой почвы, из мрака, со стороны города, выскочили приземистые рогатые коротышки, чьи сородичи обитают в мрачном Ленге! Их было не меньше дюжины. Но прежде чем твари успели схватить меня своими ядовитыми лапами, я успел миновать точку, с которой начал обход города… и раздался раскат магического грома. Взрывная волна толкнула меня, и я ничком упал на песок. Почти сразу я вскочил и увидел неподалеку от себя рогатых коротышек. Но теперь нас разделяла невидимая стена Наах-Титус. С ненавистью мерзкие твари смотрели на меня, с ненавистью скребли когтями воздух, но заклинание крепко держало стену и не пропускало их.

Не медля ни мгновения, я достал из правого кармана второй свиток, который мне дал Атал, и начал произносить заклинание, призванное выпустить на волю Летучий Огонь, плененный внутри рубина. И как только первый из загадочных слогов слетел с моих губ, рогатые торговцы сразу отскочили от невидимой стены и невероятный ужас исказил их и без того уродливые физиономии.

– Тетрагамматон Табаите Саваоф Тетиктос… – начал произносить я нараспев при тусклом свете молодой луны. Злобный оскал рогатых тварей сменился жалким, умоляющим воем и бормотанием, и они начали падать ниц у подножия стены Наах-Титус. Наконец я произнес последнюю руну, и наступило безмолвие – столь же непроницаемое, как то, что царит в самом сердце луны.

А потом из этой тишины послышался далекий глухой рокот. Довольно быстро он превратился в оглушительный рев и сменился душераздирающим визгом – будто миллиарды баньши закричали разом. Из центра Дайлат-Лина подул холодный ветер. В одно мгновение он погасил адские костры, зажженные рогатыми торговцами. В следующую секунду потухли все красные огоньки и послышался оглушительно громкий треск. Похоже, распался на части гигантский кристалл. Вскоре после этого я услышал первый крик.

Я вспомнил предупреждение Атала о том, что смотреть на результаты своего труда я не должен, но обнаружил, что не могу отвернуться. Меня словно приковало к тому месту, где я стоял, а вопли из темного города доносились все отчетливее и громче. Я же был способен только стоять и вытаращенными глазами смотреть в темноту, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь из того, что происходило на полуночных улицах. А потом те рогатые твари, что валялись у подножия невидимой стены, вдруг вскочили и разбежались в стороны. Оно приближалось!

Оно приближалось… Оно выкатилось из недр перепуганного города и принесло с собой ураганный ветер. Порывы этого ветра подняли в воздух сгрудившихся у невидимой стены рогатых тварей – так, словно они ровным счетом ничего не весили… и я увидел его!

Это был он, Летучий Огонь. Безногий, но стремительно передвигающийся, как приливная волна. Бесформенная масса, наполненная ядовитыми пастями. Господь Всемогущий! От одного взгляда на это существо можно было лишиться рассудка! А что оно творило со ставшими теперь столь жалкими тварями из Ленга…

Вот как все было.

Всего лишь трижды я побывал в выстроенном из базальта Дайлат-Лине, городе с высокими башнями и мириадами пристаней – и теперь я рад, что тогда увидел этот город в последний раз.