Текст книги "Титус Кроу"

Автор книги: Брайан Ламли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 43 страниц)

– Впустую истрачены три дня моего времени – и их времени! – дерзко ответил я.

– Ты позволишь нам принести извинения и все исправить? – испуганно спросил меня гигантский конус. – Мы немедленно отправим тебя в твое собственное время.

И тут мне в голову пришла мысль столь же чудесная, сколь и рискованная, потому что я понятия не имел, что это может сработать. Но хотя бы стоило попытаться.

– Я не хочу отправиться прямиком в свое тело, – сказал я. – Я хочу, чтобы вы перенесли мое сознание в часы времен!

– Но ведь эти самые часы времен, о которых ты говоришь, являются машиной, и не имеют необходимых…

– У них есть разум! – вмешался я.

– И тебе известно, где они находятся – относительно тебя самого, в то время, в которое мы вторглись?

– Нет, я знаю только, что они находятся где-то неподалеку и где-то закопаны в землю.

После этих моих слов члены совета стали торопливо совещаться. Наконец председатель повернулся ко мне.

– Мы можем попробовать, но ты должен нам помочь. Твое сознание совсем недолго может прожить без тела. Если мы не сумеем разыскать эту твою машину, то ты исчезнешь без следа. Я тебе все растолкую.

И он растолковал. Мне было сказано, что после переноса моего сознания в сто двадцать пятый год новой эры, если я пожелаю странствовать там ментально, не будучи стесненным плотью, мне стоило этого только пожелать. При этом я стану, по большому счету, призраком. Тем временем теперешний обитатель моего тела будет заброшен в его собственное тело, в далекое прошлое. Как следствие, моя человеческая оболочка опустеет – она станет скорлупой, лишенной воли, разума и духа. Затем мое сознание постепенно утратит способность передвигаться по собственному желанию, и вскоре мое тело умрет. Если я не разыщу часы и если вовремя не вернусь в свое тело…

– Тело – это аккумулятор, понимаешь, Анри? А сознание – энергия. Без энергии аккумулятор пуст, мертв. А без аккумулятора энергия вынуждена рассеяться, раствориться. Опасность была…

…Они предпримут попытку в процессе переноса сознания найти механический разум, питавший часы времен, и внести в него мое сознание. Но и этого они прежде ни разу не делали – внедрить сознание рядом с другим сознанием в одном и том же теле. Оборачиваясь назад, я осознаю, настолько грандиозен был риск, но в то…

…Была осуществлена подготовка, и мне предстояло… энергия… защита…

6. Возвращение к часам

…Что они явно не сумели разыскать часы. Я вернулся в свое тело, на виллу Фелиция Тетрикуса, и оказался в кабинете старика. Он сидел за столом и что-то писал. В задумчивости он оторвал взгляд от письма и посмотрел прямо сквозь меня!

Никаких признаков того, что меня заметил и узнал, не отразилось в его глазах. Быть может, он заболел?

– Фелиций, – произнес я, шагнув вперед, но сам не услышал собственного голоса, да и не шагал я вовсе, а парил над полом.

В это самое мгновение я уразумел, что никакого тела у меня нет! Мое сознание получило свободу, оно не было объято плотью, а где-то в этом доме прямо сейчас моя опустевшая оболочка умирала, страстно желая обрести разум, который бы ею управлял!

…Такая ментальная паника…

…Старенький врач вошел в кабинет с порошками для Фелиция. Бывший сенатор взглянул на него и спросил:

– Септимий, ты Титуса не видал?

– Он пошел прогуляться на болота, так я думаю, Фелиций. В последние дни он какой-то неспокойный, ты и сам об этом знаешь, но сегодня он стал более похож на себя. Когда я его встретил, он показался мне полным жизни и любопытства. Ничего дурного с ним не произойдет.

– Хм-м-м, – проворчал хозяин дома. – Без сомнения, он отправился с визитом к этому простолюдину Урбикусу. Не могу понять, что он в нем находит!

Лоллий Урбикус! Могло ли быть так, что на самом деле мое тело лежало в его доме? Но ведь дом философа находился в нескольких милях от виллы! Мне нужно было поспешить! Непривычный к новому, бестелесному состоянию, я двинулся к раскрытой двери, а в это время на моем пути оказался Септимий. Я прошел сквозь него, не удосужившись остановиться! А ведь я должен был догадаться: сознание, лишенное тела, не ведает преград. Проходя сквозь стену в ту сторону, откуда вела дорога к дому Урбикуса, я услышал, как Фелиций сказал:

– Ты только что сильно побледнел, Септимий. Что-то случилось?

Я услышал ответ старого врача:

– Мне словно бы кто-то на душу наступил.

А я тронулся в путь к дому философа. Мне казалось, что я лечу над вересковыми пустошами ужасающе медленно, но мало-помалу я приближался к долине, где находилось скромное жилище Лоллия. Мало мне было отчаяния из-за того, что я не мог заставить себя двигаться быстрее, я вдруг понял, что с каждой секундой моя скорость немного падает! Что же мне говорил председатель совета Хранителей Архива? Что если я немедленно не возвращусь в свое тело, я постепенно утрачу способность передвигаться, так? Охваченный отчаянием и страхом, я наконец поравнялся с домом Лоллия Урбикуса и обнаружил, что его нет дома, да и меня – точнее, моего тела – тоже!

Я быстро слабел, а может быть, просто разыгралось болезненное воображение. Я бросился обратно к…

…Виллы, я направился прямиком в кабинет Тетрикуса. Там я снова застал старика, который вел серьезный разговор с Септимием.

– Ты думаешь, такое возможно? – спросил бывший сенатор в тот момент, когда я переступил порог.

– Вполне возможно, – отвечал Септимий. – И этим могут объясняться его бесконечные визиты к Урбикусу. Значит, они объединились ради этого. Святилище закопали глубоко – я за этим лично проследил, но если они взялись за дело вдвоем, они скоро откопают его, я так думаю. Но это, безусловно, в том случае, если они обнаружили, где святилище закопано.

Фелиций помрачнел и поднялся из-за стола.

– Какая неблагодарность со стороны Титуса, – сказал он. – Вот что: собери несколько слуг. Возьми Торпоса и еще нескольких. Мы с тобой отправимся туда, где закопано святилище. И если они там, то я очень разгневаюсь!

Было ли это возможно? И часы, и мое тело… Я последовал за двумя римлянами по пятам, как пес, а они собрались в дорогу к закопанному «святилищу». Но к этому времени я уже точно понял, что силы покидают меня. Сила моего сознания таяла, угасала. Мне было трудно сосредоточиться. Но я должен был…

…По пустошам. Нас была горстка – нет, не так: их была горстка, а я физически был легче дуновения ветерка – Фелиций, Септимий, Торпос и еще четверо слуг, кроме него. К счастью, оказалось, что следовать за ними не составляет особого труда. С моей стороны не требовалось значительных умственных усилий – я просто позволил их воплощенным духам вести меня за собой. Правда, теперь мне приходилось сражаться с неотступной усталостью, с нестерпимым желанием заснуть. Я прекрасно понимал, что это такой сон, от которого я могу никогда не пробудиться!

…Наверное, две мили. Я знал эту маленькую долину, потому что частенько забредал сюда во время своих прогулок… неудивительно, что я не догадался, что именно здесь спрятаны мои часы – ведь их «могила» находилась в густых зарослях орешника рядом с небольшим ручейком…

…Едва соображая, что теперь я должен…

…Голос Септимия, сильно дрожащий. Он говорил, что если где и могли обитать призраки, так именно тут. А Фелиций, по всей видимости, с ним согласился, потому что в то самое время, когда моя умирающая сущность начала проникать в землю, тонуть в…

…Почувствовал, что вся компания удаляется, уходит другой дорогой к вилле. А мне уже было все равно, уже ничто не имело для меня значения. Великий покой словно бы обнимал меня, как плащ, сотканный из тьмы.

Мой тающий, распадающийся дух все медленнее тонул в мягкой земле. Всякое осознание происходящего рассеивалось и исчезало в безднах бестелесности, притягивалось к сердцу Земли, чье тепло – колыбель всех душ, и…

И каким бы слабым, каким бы незначительным ни стал мой дух, какая-то крошечная частичка разума Титуса Кроу то ли проникла сама в часы времен, то ли они притянули ее к себе.

И в это самое мгновение во мраке Стикса вспыхнула искорка света, и бесконечно далекий голос воззвал ко мне:

– Титус, о мой Титус, – да помогут тебе часы! Только попроси об этом и отыщи их сущность своим сознанием – хотя бы самой капелькой сознания. Ты можешь повелевать часами!

И голос утих – так же внезапно, как появился, оставив только…

…Тиания! Ее голос пробудил меня, вызвал к жизни все, что от меня еще осталось – даже без тела.

– Разыщи их сущность! – расслышал я далекие отголоски слов прекрасной богини. – …Сущность часов, их разум, их сознание. Разыщи и дай им приказ.

И я сделал это.

Искорка света превратилась в прожектор – мощный, расширяющийся луч света, в знание, в разум, изничтожающий тьму. И мой дух вновь стал целым, невредимым, и часы опять стали моими, и я обрел возможность отдавать им команды… но при этом они все еще оставались погребенными под слоем земли! А где-то лежало мое бедное тело, и с каждым мгновением становилось все холоднее и холоднее, и его способность поддерживать жизнь таяла, и кровь остывала и сворачивалась, а мозг разжижался…

…Я осознал, что действовать нужно срочно. Я… держался из последних сил. Оставался вопрос: смогут ли мои часы времен вылететь на поверхность, раздвинув тонны земли надо собой, и…

…Едва заметным усилием сознания! Наверное, внешне это стало похоже на взрыв. Тонны земли взмыли в небо, а мои часы были подобны лавовой бомбе, которая…

…наверняка увидели это извержение. И теперь они глазели на меня – вернее, на часы. А я, находясь своим сознанием внутри волшебной машины, в отчаянии описывал большие круги над вересковыми пустошами в поисках своей пустой оболочки, своего тела. Фелиций и все его спутники запрокинули голову. Они были охвачены страхом. Зрелище летающих в небе часов так испугало их, что они стали закрывать глаза руками. Все – кроме Фелиция. Он рухнул на колени на тропинке, вившейся среди кустиков окопника и вереска. А под его руками и склоненной головой, едва заметное среди складок развевающейся белой тоги, под которой так вздрагивали его плечи, что сомнений быть не могло – он горько рыдал… там лежало бездыханное тело.

…Мое тело… и если бы Фелиций и его свита не наткнулись на него первыми, тогда я мог бы поставить часы на землю поблизости. Все остальные убежали, даже Торпос – кроме римского аристократа, чья вера…

– …Вернули тебя мне, – рыдал старик, – но ты принадлежишь им, и они тебя забрали! – Он устремил взгляд на парящие в воздухе часы и прокричал: – Милосердные и всемогущие тени, чья мудрость… вечные и обитающие… но только верните ему жизнь… это святилище!

Можно ли было выбрать лучший момент для того, чтобы предпринять то, что я собрался предпринять? Если мне повезет, Фелиций останется с убежденностью в том, что святилище снова унесло меня в страну теней и что его молитвы помогли мне избежать земной смерти и распада. А если не повезет? Но, как бы то ни было, у меня не было времени…

И я вновь покинул свое тело – но только на этот раз оно было, строго говоря, не мое, не рожденное утробой матери, а сотворенное руками древних инопланетных богов. Я спроецировал то ли свой разум, то ли сознание – как хочешь, так и назови – через портал своего корабля, который по моему приказу открылся, хотя это и не было так уж необходимо, внутрь холодной плоти, принадлежавшей Титусу Кроу.

В то же мгновение я ощутил, как меня объяло мое тело. Я словно бы вбежал в знакомую теплую комнату, спасаясь от грозы. Фелиций тут же отдернул от меня руки и ахнул. Я открыл глаза и посмотрел на него. Он от изумления и ужаса раскрыл рот, и венчик его седых волос встал торчком. Он отполз от меня на коленях, а я легко, с непринужденной улыбкой поднялся на ноги. Какое же превосходное тело подарил мне робот T3RE, что жизнь так быстро возвращалась к органам, которые, по человеческим меркам, уже должны были начать разлагаться!

– …Не бойся, отец мой, вновь возвративший меня от темных врат смерти. Не бойся того, что мне опять придется вернуться в страну теней, где я буду жить в покое и славе. Но обещай мне вот что: обещай, что более никогда не станешь призывать меня обратно от тех, кому принадлежит это святилище. – Я повернулся вполоборота к часам. – А я… что и ты тоже проживешь отпущенные тебе годы в покое и безмятежности разума и духа, пока и ты не будешь, в свою очередь, призван в великое бытие после смерти.

Теперь я в толк взять не могу, как на меня снизошло такое вдохновение, но как бы то ни было…

Потому что Фелиций распростерся на земле перед моими часами, и его залил свет лучей, испускаемых циферблатом. А когда за мной бесшумно закрылась дверца, я услышал, как мой «отец» произнес:

– Это я обещаю!

Только значительно позже, когда я плыл домой по потоку времени, я смог отрешиться от происшедшего и понял, что… и конечно, я все это время знал, что Урбикус – это тот самый автор, который написал «Пограничный гарнизон», книгу, в которой поведал свою историю с точки зрения… Только то, что я не желал вмешиваться в прошлое, и то, что…

…Разве не написано там, помимо очень многого разного странного, что в том году случилось загадочное извержение почвы и камней неподалеку от виллы, отстоящей примерно на пять миль от Эборакума? Разве не сказано, что в небо почти на полмили взметнулась завеса из пыли и камней и что пустоши сотряслись на многие мили вокруг?

Все это записано, де Мариньи, и так оно все и было.

7. Черная дыра

И я устремился в будущее, и на этот раз осмелился понадеяться на то, что мое путешествие не затянется надолго. И в самом деле – куда короче: меньше девятнадцати сотен лет! Еще ни разу с того дня, когда Итхаква обрушил на мой Блоун-Хаус гнев воздушных стихий, примчавшихся на крыльях урагана, я не был так близок к моему времени. Девятнадцать столетий? Ерунда! Разве я не путешествовал через сотни миллионов лет, не пересекал целые эпохи так, словно они были всего-навсего минутами? Разве я не преодолевал бесконечные световые годы, странствуя по потокам пространства?

О, но Ктулху и его отродье тоже прекрасно знали, что я быстро приближаюсь к окончанию своего путешествия, а в их планы никак не входило, чтобы я возвратился в свое время. И поскольку злодеи постоянно поддерживали телепатический контакт с вампирами времени, Гончими Тиндалоса, и из-за того, что время – это стихия, которую я был вынужден преодолеть, чтобы вернуться в свой период времени, Гончим было бы нетрудно еще раз помешать моим стараниям. Совсем нетрудно.

Что касается самих Гончих, то, столкнувшись с ними, легко поверить в так называемое сверхъестественное, но поскольку нам известно, что ничего сверхъестественного не существует, а существуют только явления, созданные инопланетной наукой, к которым трудно применить обычные понятия…

…Погнались за мной, эти кошмары из страшных снов – огромная стая овчарок, а я был единственной овцой. Между прочим, не такая уж притянутая за уши аналогия, если разобраться, потому что ощущение было именно такое, будто множество волков преследовало одну одинокую овцу – меня и будто скоро они могли меня догнать и завалить.

Теперь была забыта любая мечта о возвращении домой, в родное для меня время. Хотя бы в живых остаться, с нетронутой душой! Мне пришло в голову, что для того, чтобы уйти от погони, мне достаточно остановить передвижение моих часов во времени, но это могло вызвать аварию, подобную той, которую я перенес, врезавшись в планету роботов, когда уходил от Гончих Тиндалоса. Возможно, они и теперь пытались меня загнать в такую же ловушку. Тогда я не знал, что, находясь в своем корабле, я мог проникать и через твердые вещества, даже сквозь ядра солнц, и оставаться при этом невредимым. А вышло наоборот: я понимал, что могу врезаться в поверхность планеты, и врезался, потому что мое сознание было соединено с сознанием часов, и это я приказал им остановиться, что и привело к столкновению. Теперь я понимал, что все устроено иначе и что я мог бы, если бы только пожелал, пролететь эту планету насквозь, но тогда я этого не знал, оттого и пострадал.

А вдруг Гончие Тиндалоса теперь приберегли для меня похожий сюрприз в мире трех измерений. Но нет, я не решился бы, если бы только это не стало крайне необходимо…

…Меня совершенно! О, да это же был Тиндалос – сам Тинд’лоси! Там, парящий на ветрах времени, обреченный на темпоральные туманы четвертого измерения, как обречен «Летучий Голландец» скитаться по туманным морям Земли, находился призрачный город – цитадель со зданиями в виде черных спиралей, обитель бестелесных вампиров! Они загнали меня к себе, в свою вотчину, чтобы проводить перепуганную овцу на бойню. И мясники вышли навстречу мне, полетели ко мне от черных спиральных башен, от мрачных крепостных стен города, бродящего во времени. Я описывал их раньше, де Мариньи, да и ты сам заверял меня в том, что видел их в чудовищных снах. Между тем даже теперь мне страшно о них вспоминать!

Что же делать? Как уйти от них, как избежать встречи с ними, когда уже сейчас их пульсирующие отравленные щупальца тянулись ко мне через корпус часов? Они были нематериальны, поэтому оболочка часов не представляла собой преграды для них. Они проникали сквозь нее, будто призраки через стену. Потому что они и вправду были привидениями, бестелесными созданиями, обреченными плыть по волнам времени в призрачном городе!

Это были те самые злобные черные лохмотья – рваные тряпки со сверкающими глазами, хлопающими обрывками крыльев и щупальцами, тянущимися к моей душе.

И вот теперь эти щупальца дотянулись до меня, пробрались в мое сознание, сжали мою душу и начали высасывать из меня жизнь, как арктический лед забирает все чувства у плоти. Я окаменел. А потом, как прежде в такие отчаянные мгновения, ко мне явился голос Тиании. Но на этот раз она ничего не смогла мне посоветовать, не сумела утешить меня. Она лишь соединила свои ментальные вопли ужаса с моими.

Слабея и чувствуя, как жизненная сила гаснет, словно свеча под стеклянным колпачком, я вдруг увидел свой шанс. Они окружили меня, Гончие, они облепили корпус старинных напольных часов, похожий на гроб, как облепляют стены пещер летучие мыши, но позади них в одну сторону простирался свободный путь во времени. В той стороне парил мрачный Тинналос, теперь опустевший. И тогда я использовал то малое, что осталось от моей быстро гаснущей жизненной силы, для того, чтобы направить свой корабль, который уже слушался меня неважно, в ту сторону. При этом рывке Гончие Тиндалоса рассыпались, заверещали и остались позади меня. А я мчался прямо к их жуткому городу. Я пронзил его сердце и с быстротой стрелы вылетел по другую сторону. Так стрела пронзила бы паутину. Увы, я слишком поздно осознал, что Гончие снова одурачили меня!

Приведенный в эту точку времени, оказавшийся в ловушке и чуть было не лишившийся последних остатков разума, я увидел путь к побегу, но Гончие Тиндалоса путей к побегу не оставляют! Я понял это, как только безымянная сила начала притягивать к себе часы все быстрее и быстрее, как ни старался я удержать их. Но нет… Как же так? Ведь это была та сила, которая должна существовать на огромных протяженностях времени. И конечно же, это так и было, потому что уже сейчас я преодолевал тысячелетие за тысячелетием. А не могла ли эта сила существовать и в трехмерном пространстве? Мог ли я рискнуть и прекратить полет часов во времени и возвратить их в привычные для меня три измерения?

Визжа от ментального испуга, беспомощные, словно мошки, охваченные пламенем свечи, десяток тварей, похожих на лохмотья, отважившихся лететь за мной по пятам, промчались мимо, бешено кувыркаясь, подхваченные той самой могущественной силой, которая удерживала меня. Если эти существа, обитавшие во времени, не смогли побороть чудовищное притяжение, то какие шансы были у меня?

Я замедлил полет своего корабля во времени и наконец вынырнул в обычное трехмерное пространство. Вот только, увы, вынырнул я в совсем необычном месте. Часы продолжали мчаться – то только теперь не сквозь время, а сквозь пространство, но их по-прежнему куда-то неудержимо притягивало. Это было сродни падению.

Падение? Гравитация!

Я был подхвачен гравитационным полем невероятной силы, а оно простиралось не только в пространство, но и во время. Но за все время своих странствий по космосу я ничего подобного не испытывал. Ни одно солнце, ни одна гигантская звезда из тех, мимо которых я пролетал внутри корпуса часов, не смогли ни на йоту изменить мой курс. Но что же тогда служило источником этой чудовищной силы?

Гончие Тиндалоса исчезли, они остались позади, во времени, в месте своего вынужденного обитания, в своей вечной тюрьме, и все же я понял, что оказался в не менее…

…Позади меня звезды уменьшались в размерах и исчезали в жутких потоках пространства. Впереди простиралась черная пустота, полночь, разраставшаяся все сильнее по мере того, как я очертя голову мчался в ее глотку. Мне казалось, что я утратил всякую способность управлять часами времен, словно и не умел никогда этого делать. Я не мог ни поднять, ни опустить свой корабль, ни переместить его вправо или влево, а все попытки замедлить ускоряющийся полет были тщетны.

Одна за другой звезды начали гаснуть, и наконец тьма распростерлась во все стороны. Я оказался в такой области, где свет словно бы гасил сам себя, в область такого кошмарного притяжения, где ничто не могло избежать этой безумной тяги! Я вспомнил слова, произнесенные гигантом, восседавшим на троне в алькове, за шторами, сотканными из хрустально-жемчужной вуали:

«Если ты не сумеешь помочь ему… если потерпишь неудачу… тогда ты отправишься в Черную Дыру вместе с ним!»

Черная Дыра! И тут на меня нахлынули другие воспоминания – воспоминания о научных понятиях и теориях, которые я знал, когда жил в своем времени, а в особенности – популярная гипотеза о черной дыре. Эта гипотеза описывает то, как гигантская звезда сжимается до невероятно малых размеров и приобретает плотность порядка миллиардов тонн на кубический дюйм массы. И эта немыслимая масса должна генерировать гравитационное поле, в котором может исчезнуть даже свет!

Это была черная дыра, и я мчался прямиком внутрь нее!

Наверняка моя скорость стала поистине огромной! С какого-то мгновения я начал ощущать чудовищное напряжение, возникшее и в корпусе часов, и в моем теле. Если бы только мне удалось сместить часы хоть немного в сторону от центра этого немыслимого притяжения, если бы я смог качнуть их влево или вправо, словно гигантский маятник, и вылететь в свободное пространство… Но я сразу отверг эту идею. Я хватался за соломинки, и…

…Глупая мысль. Ведь совершенно ясно…

…Скручивалось, коверкалось… Атомная структура часов времен начала удлиняться, разжижаться… И я понял, что мое тело претерпевает что-то наподобие этой атомарной вязкости. Так значит, это конец? Ментальные сканеры часов потускнели – правда, это особого значения не имело, поскольку за корпусом часов совершенно ничего не было видно. Просто в моем сознании угасала привычная символическая чувствительность ментальных сканеров. Я быстро терял всякий контроль, всякий контакт с моим кораблем.

Какой смысл был бороться? Ведь к концу этого нашего последнего совместного путешествия мы – часы и я – просто-напросто распадемся, станем почти двумерным дождем химических соединений, мчащихся к гравитационному центру. Мы были обречены – я и мои часы!

– Нет, любовь моя, мой Титус, есть выход!

Это был голос богини – но на этот раз не просто голос, а дух!

– Выход? – спросил я, и внутри меня вспыхнула искорка надежды. Мне показалось, что само время замедлило скорость моей гибели. – Какой выход?

– Ты испробовал еще не все возможности, любовь моя. Кхтанид объяснил мне это: твой корабль умеет перемещаться не только во времени и пространстве.

Мне казалось, что я чувствую прикосновение зеленых прядей ее волос к моей щеке и нежных губ к мочке моего уха.

– Но как я могу… Не понимаю!

– Ты управляешь кораблем силой своего сознания. И он повинуется твоему разуму, но ты овладел еще не всеми механизмами управления!

– Другие механизмы? – рассеянно отозвался я. – Да, я думаю, что есть другие механизмы управления. Но они для меня лишены смысла. – Я уже чувствовал, как растекаются вокруг меня часы времен, как сливаются с ними атомы моего тела. – Я ничего не понимаю в других механизмах, я не могу ими воспользоваться!

– Те механизмы управления, которые тебе понятны, здесь бесполезны! Забудь о них, оставь их! Сделай это немедленно, любовь моя, пока не стало слишком поздно. А потом завладей теми механизмами управления, которые тебе неведомы. Это единственный способ!

Единственный способ! Я прервал последнюю ментальную ниточку связи с разумом часов… как она сказала, но могло ли это быть так? Неужели я просто гнал самолет по летному полю и ни разу не попытался взлететь?.. Какими бы бессмысленными они ни были, в чем бы ни состояло их предназначение…

А если я потерплю фиаско? Тогда дух моей богини отправится вместе со мной в Черную Дыру!

Освободившись от ментальных «вожжей», часы помчались вперед еще быстрее. Атомы, слагавшие их, начали еще дальше разлетаться один от другого – и мои тоже! Я в отчаянии искал способ управлять своим кораблем, пытался задействовать какие-то участки сложного сознания часов, к которым прежде не обращался. Никакого толка! Мой разум был человеческим, а это треклятое устройство, этот немыслимый корабль был создан богами! И богинями?

И тут, поняв, что я обратился к ней за помощью, она заговорила со мной вновь. И в ее голосе зазвучало отчаяние:

– Не так, Титус! Есть измерения помимо тех, которые известны тебе. Не пытайся уйти назад от Черной Дыры или облететь ее по кругу. Просто… двигайся прочь… от нее!

Наконец я получил ответ. И тогда я еще глубже проник в нечеловеческую сущность часов. Мы снова стали едины – я и часы, и я наконец увидел путь спасения – да нет, целую сотню путей спасения от предательского притяжения Черной Дыры. Я едва успел выбрать один из них и слился с ним!

В то же мгновение в моем сознании, словно иллюминаторы, открылись сканеры, и я успел бросить взгляд на фантастическую и ужасную картину за пределами моего корабля, прежде чем я отправил его в некий неожиданный «переулок» между измерениями. В первый момент я увидел голубой океан света, наполненный плывущими по нему предметами радужной окраски и четких геометрических форм. Внутри и снаружи этих бесцельных и беспомощных фигур плавали надменные темные длинные цилиндры и поглощали медлительные радужные фигуры так, как хищные рыбы глотают мелких. Спешность моего побега из этого места легко объяснить: темные цилиндры мгновенно почуяли присутствие часов и бросились в мою сторону!

О, но чем бы они ни были, эти странные цилиндры, они не смогли последовать за мной в путь между измерениями!

И только тогда, когда я вынырнул во втором параллельном измерении, я понял, что моя богиня вновь покинула меня. Я услышал ее прекрасный голос, таявший в моем сознании. Со мной прощалось телепатическое эхо:

– Я ухожу. Кхтанид послал мне Великую Мысль, она приведет меня домой. Будь осторожен, любовь моя, чтобы мы с тобой соединились в Элизии!

После этого она пропала. Я произнес ей вслед безмолвные слова благодарности, и эти слова полетели за ней к Элизии, через несколько вечностей.

Теперь я смог оглядеться по сторонам. Я был готов в любой миг снова ускользнуть в иное измерение, если только мне будет грозить опасность. Однако здесь опасности не было. Здесь я перемещался через огромные оранжевые пространства, в красноватой бесконечной глубине которых мерцали багряные звезды, похожие на ограненные драгоценные камни. Мимо проносились объекты вроде плоских дисков, по диаметру равные планетам, однако словно бы не имевшие никакой плотности, а между ними вершили свой явно разумный путь крошечные ровные алмазные предметы. Скопление этих алмазных дисков было…

…Этого странного измерения, к месту, которое, как я надеялся, отстояло на многие световые годы от чудовищной Черной Дыры в моей родной вселенной. Только тогда я смог бы решиться отправиться в обратный путь через преграды измерений, которые мое судно пронзало, словно луч света слой воды прибрежного мелководья.

Когда я вдруг понял, что…

…Бесполезно!..

…От голода. Я так проголодался к этому времени, что мне стало совершенно все равно, куда приземлиться – на чужую планету, в чужом времени, в каком-нибудь доисторическом…

…Желанная трехмерная вселенная – нет, четырехмерная, потому что теперь я воспринимал и время как свою стихию. Так что для меня не хуже любых иных испытаний…

…Не Земля, конечно, потому что я понятия не имел, в какой стороне находится моя родная планета. Тем не менее там…

8. О внеземных формах жизни

…Намекал на… многие планеты, которые я посетил после того, как покинул меловой период… тоже оказалась другой, и на ней… рассказать тебе?

Де Мариньи, тебе известно, что существуют создания, обитающие в самых недостижимых и враждебных местах над Землей, на ней и под ней, а также в ее океанах? Я говорю о тех формах жизни, о которых можно прочесть в любом учебнике зоологии, в отличие от страшных тварей из мифологии Ктулху, существующих в самых диковинных и странных коридорах и уголках времени, в затерянных и немыслимых безднах времени, а также в некоторых других сумеречных местах, суть которых проще всего объяснить, если воспринимать их как соединения сил непространственных и невременных – в местах, которые, по идее, должны пребывать только в самых диких фантазиях теоретиков и математиков.

…Гадать, как это может быть возможно; можно поразмышлять, к примеру, над фотографиями Ганса Гайслера, на которых запечатлены гигантские двустворчатые моллюски, высасывающие питательные вещества из многовекового донного ила на глубине порядка шести миль, или представить себе микробов, питающихся грязью действующих гейзеров. А если представить себе… мультивселенные… невозможно?

Тогда достаточно будет сказать, что и в нашей вселенной, и в других вселенных существуют экстремальные формы жизни. А я точно знаю, что это так, потому что я видел и изучил многие такие формы жизни.

Например:

…разумные энергии в ядре гигантского чужого солнца, которые измеряют время как коэффициенты ядерной реакции, а пространство в немыслимых степенях давления! А еще существуют злобные биологические газы, просачивающиеся в лунном мраке из расселин фунгоидного мира Гидры. Они пляшут во время своей краткой жизни всего одну ночь, а на заре в изнеможении погибают и разбрасывают разумные семена грибных разумов, которые прорастут и пустят корни, и эти корни, уходящие в глубину расселин, в свою очередь, во мраке луны, породят эйфорические, напитанные спорами новой жизни туманы генезиса.