355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Борис Синюков » Смешная русская история (статьи) » Текст книги (страница 49)
Смешная русская история (статьи)
  • Текст добавлен: 6 октября 2016, 22:38

Текст книги "Смешная русская история (статьи)"


Автор книги: Борис Синюков


Жанр:

   

История


сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 88 страниц)

Пряжа, упряжь – это то, из элементов чего можно сделать новое единое целое, как бы договоренное между собой из элементов пряжи и упряжи. Прения – это обсуждение чего бы–то ни было, а вовсе не потение при этом, как многие думают, хотя и потение можно произвести от тяжелых прений. Распряжа, распрягание ныне осталось только как воспоминание о лошадях, но это есть реституция упряжи, если мы говорим все–таки о юриспруденции. То есть восстановление первоначального состояния разрозненных хомута, дуги, шлей, постромков, вожжей, чересседельника и так далее. Поэтому распря первоначально – это недоговоренность при сделке, расхождение покупателя и продавца в результате «не сторговавшихся» между собой. И обратите внимание, что на Востоке продавец и покупатель традиционно торгуются до посинения, а покупателя, без торга берущего вещь по первой назначенной продавцом цене, презирают. Вот что такое прения, а распря – бесполезные прения, расхождение покупателя и продавца. И это потом уже распря из мирного расхождения взглядов на цену покупателя и продавца превратилась во вражду, которая первоначально даже не предполагалась. Но, все же заметьте, распри бывают, как правило, только между близкими когда–то людьми, состоящими в каких–то близких отношениях, чаще – родня и друзья. То есть распря – расторжение (ломка) мирных прений о цене и не более того. У В. Даля же: «распря – пря, спор, прение, состязание, несогласие, раздоры, ссоры, смуты». Я это к тому привел, что здесь даже видно, как именно состязание превращается у Даля во вражду и смуту. Ныне совершенно забытое нами слово «праца» залетело в наш родной язык, несомненно, от хазарских евреев, а обозначает оно всего–навсего труд, занятие. Вот я и спрашиваю: какое же еще может быть занятие у евреев кроме торговли? Я имею в виду те, далекие времена. Тем более что русское слово «прать» означает жать, давить. Я его понимаю, как «гнуть свою линию» в прениях о цене. Чтобы окончательно и бесповоротно связать «про–пря» с торговлей и Хазарским каганатом, напомню вам старинное русское слово «прасол», которое у В. Даля в окончательном варианте означает того, кто скупает и перепродает что–нибудь. Но начали прасолы все–таки с соли. Покупали ее на озере Баскунчак, везли с Волги на Дон, затем сплавляли по реке Самаре в Днепр, ну, и так далее. И было это еще при Хазарском каганате, (подробности у меня в других работах). Слово «соль» на всех известных языках индоевропейской семьи практически неизменно, что говорит о преобладающем значении этого, ныне дешевейшего, продукта в те далекие времена. О слове «пра» вам уже известно. И больше мне нечего тут добавить. Лучше я вернусь вновь на Британские острова. На английском право как сторона и право из юриспруденции по написанию аналогичны – right. Заметьте, так же как и в русском языке. Но, лучше я рассмотрю русское слово «справка» и английское слово «прайс» – цена. Суффикс «вк» и окончание «а» по–русски большой роли не играют, главное – корень «пра». Поэтому справка – это всего лишь ценник или по научному «прейскурант», тоже с корнем близким к «пра». В английском же языке это слово прямо произведено от «пра». Нынешним молодым россиянам это слово покажется еще более знакомым в сочетании «прайс–лист». Если я был бы юристом и захотел бы узнать происхождение частного права, я непременно сделал бы то, что я написал выше. И это бы меня неминуемо привело к соединению первоначальных понятий торговли и частного права. Они и обозначаются–то одним и тем же «санскритским» словом. Санскритское я потому взял в кавычки, что оно не санскритское, а древнееврейское. (Читайте об этом другие мои работы, в том числе «Новоазиатская формация в России установилась», «Столпы и краеугольные камни», «Технология российского рабства», «Тайна Аравийского полуострова», «Языкознание», «Сатрапия» и др.). Санскритским же (грубо говоря, афганским) оно стало потому, что боковая ветвь «дороги соли» от Баскунчака до Тихого океана ответвлялась через Афганистан в Индию (моя книга «Загадочная русская душа на фоне мировой еврейской истории»). И в связи с людоедским способом правления народом язык там застрял в своем развитии в «санскритских» временах. Восточная ветвь торгового племени из Йемена, прочесывая восточные страны и народы и застревая там, привносила в них вместе с изобретенной ими торговлей и письменностью свой язык, само изменяя свой язык (исключая новые для этих племен слова), ставший индоевропейской семьей языков. Западная ветвь этого же племени, продвигаясь через Эфиопию, Египет в Средиземноморье, создала точно таким же образом афразийское дерево языков, в которое, в конечном итоге, вошла и индоевропейская семья, естественно, вместе с европейцами. Чему лингвисты никак не найдут объяснения. Все это расписано у меня в других работах, поэтому останавливаться не буду. Перейду к западной и восточной цивилизации, с упором на юриспруденцию, ибо все остальное у меня уже описано. И тут мне снова понадобится Моисей. Дело в том, что евреи, естественно, начали свой долгий путь с Первозаконием в руках, как на запад, так и на восток. Мешанина из морали и литургии своему богу Яхве в Первозаконии сильно мешала им. С одной стороны, моральные лозунги в Декалоге действовали как мертвому припарки, ибо и сегодня лозунги действуют почти так же. Пока не попадешь в тюрьму. Только здесь о них вспоминают, и то – не всегда, чему подтверждением служит слово рецидив. С другой стороны – было еще хуже. Недостаточное внимание, уделенное в Декалоге литургии богу Яхве, делало евреев легкой добычей местных верований и нравов, например, к некошерной пище, не говоря уже о местных богах. Все это усугублялось тем, что евреи стояли практически нараскоряку между моралью и Яхве, ибо требования эти были совершенно разные: не обманывать («не произноси ложного свидетельства»), например, несовместимо с торговлей – продашь дешевле, чем купил. Но ведь и Яхве тут же присутствует, все знает, и укоризненно покачивает головой. То есть мораль и Яхве мешали друг другу в Декалоге Первозакония. Когда выбираешь между большим и меньшим злом, нужен компромисс. Человек по своему складу, как и все живое, выбирает, где слаще. Поэтому и бог Яхве начал меркнуть на фоне давно померкших моральных заповедей. Что же из этого вышло? Ислам, вот что вышло. Разрозненные семьи торговцев, вклиненные в аборигенскую среду, быстро потеряли своего Яхве и, внедрившись в местную элиту, выдумали для нее совершенного бога, которому через элиту народ подчинялся беспрекословно. Ислам быстренько захватил полосу земного шара от Индонезии до Гибралтара. А передовой отряд торговцев, которому не хватило места в элитах мирным способом покоренных народов, дошел до озера Баскунчак, где и основал Хазарский каганат. Потом постепенно внедрился в среду, в которой мы с вами родились, и Хазарский каганат исчез без следа. Правда, перед тем, как внедряться в будущую Россию в этих местах, начиная полосой с Центральной Азии, через Сирию, и заканчивая Александрией и Гибралтаром, от ислама стало отпочковываться христианство. В Индии – буддизм, в Китае и Корее – то, что там сегодня. Но именно там, где действовал ислам. На юге Западной Европы в это время процветал матриархат, на севере – то, что было и в будущей России до экспансии туда хазар. Примерно, как республика Великий Новгород. Пора возвращаться в юриспруденцию. Высокую интеллектуальность торговли я покажу на примере инженера, использующего готовые формулы и ученого, эти формулы создающего. Задача инженера, сидящего на куче готовых формул, заключается в подстановке в них без описок нужных цифр и знании арифметики. Интеллект тут нужен, но примерно такой, как у хорошего каменщика, с закрытыми глазами, без уровня и отвеса правильно кладущего кирпичи в стену. То есть, опыт и больше ничего. С учеными посложнее, тем более что один ученый все формулы не изобретет, тут нужна специализация в узкой области, например, в кинематике, динамике, сопротивлении материалов и так далее. Один не осилит все это, если я таких дисциплин назову еще штук сорок. Торговля же еще сложнее, и быть надо и инженером, и ученым, притом всех специальностей разом, притом только что выведенные формулы действуют всего несколько дней, а потом их надо менять, развитие науки, вернее, сама жизнь требует. Вот в таком широком поле неопределенностей действует торговец. Если, конечно, он торговец, а не потенциальный банкрот. Я только не понимаю одного, как историки не обращают на это внимания, приписывая изобретение торговли всем без исключения народам поголовно? Словно это пресловутое колесо. Из–за неизобретения которого чукчей считают дураками, хотя чукчам это колесо на летних сплошных болотах и зимних сугробах нужно как собаке пятая нога. Без письменности (это я показал в других работах) торговля невозможна. Здесь же рассмотрю: возможна ли она без правил? Основные правила успешной торговли я рассмотрел в другой работе, и оказалось, что без этих правил нельзя. А разве можно без ответственности? Ибо товар велик по сравнению с нуждой одного человека, чрезвычайно подвижен, конъюнктура изменчива, лиц, участвующих в бизнесе, много (закупка, продажа, перевозки, хранение, реклама, прейскуранты, изучение конъюнктуры и так далее), а совесть у них по Первозаконию – низка. И на всем протяжении оборота товара он непрерывно переходит из рук в руки. Это так делается сегодня. Но и «вчера» – то же самое, с некоторыми упрощениями. Несомненно, первыми именно в эти времена появились временная собственность на товар и правила ее передачи из рук в руки. Но это и есть частное право. Тем более что торговцы как вы помните, жили разрозненно среди других племен и поэтому старались не подчиняться их давно имевшему место публичному праву: все принадлежит князю. А, собственных, ни царя, ни государства у них не должно было быть в принципе. Вот тут–то и потребовались им судьи, свои собственные, независимо от аборигенского князя. Но, с внедрением в аборигенскую среду, проникновением в ее элиту, приспособлением к новой религии – исламу постепенно эти правила свертывались как ненужные в новых условиях. От них остался только след в публичном праве. И на большей части планеты, в том числе и на «святой» Руси, восторжествовала людоедская форма правления, при которой действовало только публичное право: сыск и правеж. Без всякого соревнования на корте (court – суд). Вот теперь можно поджидать Моисея. Во–первых, он озаботился чистотой торгового племени, не по крови, а по функции. Недаром с древних времен иудеем может быть любой, хоть эфиоп, хоть русский, лишь бы он неукоснительно соблюдал Тору. Этому как раз способствовало Второзаконие, освобожденное от моральных догм и целиком и полностью посвященное богу Яхве. И торговец в любой точке Земли идентифицировался по этому новому «закону» с себе подобными, даже в закусочной, и именно по кошерной пище, а, идентифицировавшись, находил общий язык. Теперь иудеям–торговцам, даже разрозненным семьями, ничего не угрожало. Как говорится, рыбак рыбака видит издалека. Это было огромное достижение ума. Во–вторых, Моисей для становления своего племени единомышленников Второзакония повел их в «страну обетованную», на Босфор, а не в Палестину, ибо в Палестине не разжиреешь, оборотных средств не накопишь. На Босфоре же, огородив уютное местечко тройными стенами и перекинув через пролив железную цепь, можно было жить припеваючи, ибо ворот, на которую цепь наматывалась, был за тройными стенами. Я назвал этот тихий городок (Византий, Царь–град, Константинополь, Стамбул) первой и главной мировой таможней, в которой деньги с проплывающих кораблей брали ни за что, за несколько оборотов ворота, натягивающего цепь. Немного разжирев, Моисеевы торговцы принялись осваивать Средиземноморские и Черноморские просторы. Но никакой Византии, как империи на штыках, не было. Была только сфера торгового влияния и сумасшедшие торговые прибыли. Даже славянских воинов для охраны тройных стен нанимали, платя им поваренной солью с Баскунчака. Но и самого Баскунчака не касались, между Хазарским каганатом и Византием хватало посредников. Притом евреи–хазары и евреи Моисеева «воинства» даже не узнали друг друга, настолько у них были разные системы правления, юстиции и прочих публичных прав. Да, и назывались они уже не евреями, а «древними греками». Хотя «арабскую вязь» и «греческие письмена» читали друг у друга без переводчиков. Вот в чем штука. Знаменитые византийские интриги, называемые сегодня византийщиной, не что иное, как нынешний «прагматизм», характерный для сегодняшних Соединенных Штатов. «Византийская роскошь, погрязшая в разврате», конечно, были, но не до такой степени, чтоб свести прагматиков с ума. «Закат» всего этого наступил, когда соль нашли повсюду, даже под землей. А работорговля «русским» товаром тоже пришла в упадок, так как весельные галеры были заменены на более эффективные парусники, плавающие даже против ветра. Но еще до «конца Византийской империи» смышленые «греки» стали растекаться по Южной Европе, от Балкан до Бискайского залива, везя с собой всю свою юриспруденцию и философию в одном рукописном экземпляре. Так Западная Европа начала пропитываться «греческим духом». Когда пришли «турки», притом с севера, а не с юга, так как они были крестоносцами Козимо Медичи, в Константинополь, переименовав его в Стамбул от обиды, он был гол как сокол. Потому его и оставили, немного разграбив, истинным туркам, так как это была их исконная земля. Я уверен, что завоевали его вовсе не турки, а крестоносцы Козимо Медичи, тоже «грека», только с Гибралтара, вернее, из Арагона. Несмотря на хронологию, которую, в общем–то, составил Скалигер по заказу наследников Козимо Медичи все в той же «Новоплатоновской академии». Да, забыл сказать, к этому времени ислам настолько пропитался христианством (несторианством), что их было уже трудно различать. Недаром мусульманин Магомет II зажег неугасимую лампаду последнему византийскому императору – «правоверному христианину». И заодно «продал» Козимо Медичи все ненужные ему византийские рукописи. Вот тут–то и заработала на полную мощность «Новоплатоновская академия» Козимо Медичи во Флоренции, создавая на бумаге «Римскую империю», в которую даже городок Византий попал составной частью в виде Византийской империи. Строителей же направили в Рим строить Колизей и собор св. Петра. Немного ранее Козимо Медичи собрал Ферраро–Флорентийский собор, номинально для объединения церквей, фактически – для построения католической религии наподобие армейского корпуса с крестоносцами. Как раз в это время изобрел свой печатный станок Гуттенберг. Медичи, обманув изобретателя, присвоил его и начал на нем печатать индульгенции с графой: вписать Ф.И.О. и предмет греха. Деньги потекли рекой. И наступило «Возрождение», которое ловко составили в той же «академии», но и в самой Флоренции, естественно, построили дворцы. Которые и сегодня глаз радуют. Там даже есть точнейшая копия храма Василия Блаженного, который стоит у нас на Красной площади. Так что Колизей построить – раз плюнуть, притом его и достраивать никто не собирался, сам видел. Кстати, именно католики, а не «римские» легионеры понастроили по всей Западной Европе однотипные «колизеи», но без печатного станка об этом быстро забыли. Кстати, о печатном станке. Именно он позволил Козимо Медичи и его потомкам в ранге римских пап ввести в заблуждение весь мир относительно его истории, в том числе и истории юриспруденции. Или вы не понимаете разницу между пропагандой с помощью печатного станка в 300 тысяч экземпляров и рекламой с помощью бумажки на столбе: «Сдаю квартиру»? Как я уже сказал, растекшиеся по всей Западной Европе «древние греки» со своими философскими и юридическими рукописями под мышкой, осели в католических монастырях, о которых нынешние юристы пишут как о «монастырском праве». Ибо, громя матриархат на основе Маллеуса, а заодно сжигая на кострах всех инакомыслящих «греков», родня и преемники Козимо Медичи с тиарами на бритых головах очень внимательно следили за Западной Европой. Но, в те времена на самый ее север было ехать трудно и долго. Так что не уследили. И именно там началась протестация, кальвинизм и Реформация. И «Возрождение» кончилось, и началось Просвещение. И бедных «древних греков» не забыли с их «римским» правом. Правда, ждать пришлось долго, ровно столько, сколько просуществовало католичество Козимо Медичи, с индульгенциями и Маллеусом.

    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю