сообщить о нарушении
Текущая страница: 35 (всего у книги 88 страниц)
Перехожу к Тургаю, который необходимо тоже топить, в смысле затоплять, чтобы история выглядела не только хорошо, но и прилично. Я еще, когда учился в школе, географичка говорила нам году так в 50–м, что еще царское правительство планировало повернуть какую–нибудь северную реку в эту Тургайскую ложбину, чтобы «напоить изнывающие от зноя тучные среднеазиатские хлопковые поля». Я тогда был маленький, географию не любил из–за нудной учительницы, заставлявшей слишком много зубрить, не понимая сути, поэтому не обратил внимания на то, какая это грандиозная и сверх фантастическая задача. Хотя «тучные поля, изнывающие от жажды» до сих пор помню, мне так их было жалко. Особенно когда сам пить хочешь от дешевой тихоокеанской селедки 1950 года, которую солили прямо на берегу, на песчаном пляже около Владивостока, насыпая на кучу селедки маленьким экскаватором соль. А дня через три–четыре, а иногда и через неделю, раскладывали эту селедку в бочки вместе с пляжем и везли в Сибирь. Но я отвлекся.
В самом узком месте Тургайской ложбины лежит совсем соленое озеро Кушмурун, большое, а вокруг него – солончаки. Дай туда пресной воды, и она стразу станет соленой. Это одно и то же, что пустить какую–нибудь речку по озерам Эльтон и Баскунчак, в которых 40 сантиметров воды, а глубже сплошная соль. С западного края Тургайской ложбины стекает небольшая речка Убаган, и мимо упомянутого озера течет на север по ложбине, попадая в конечном счете в реку Тобол, стекающую с Урала. Еще через 1000 километров Тобол впадает в Иртыш. Ни Тобол, ни Убаган, не говоря уже об Иртыше, завернуть вспять невозможно, так как они уже текут по отметке до 100 метров над уровнем океана, в то время как Тургайский прогиб лежит на уровне от 100 до 200 метров над уровнем океана. Правда, по 63 параллели от Урала до Красноярского края идет небольшая плоская возвышенность, как бы гряда, высотой в сто метров, как раз на той высоте, которую занимает Тургайская ложбина. И уже Обь после впадения в нее Иртыша пересекает эту указанную гряду по промоине. На этой промоине можно возвести плотину длиной эдак километров в сто с небольшим, и тогда Ханты–Мансийский автономный округ площадью с Западную Европу окажется «водохранилищем» или «рукотворным морем». Прокопав дополнительно метров на полсотни вглубь Тургайскую ложбину, вполне возможно спустить часть этого «рукотворного моря» в Среднюю Азию, и даже оживить Аральское море. И вообще можно сделать в Средней Азии вместо пустынь сплошное болото, притом соленое очень. И вместо хлопка выращивать там осоку. Если, конечно, она будет расти в такой соленой воде. Я не ботаник.
Хорошо, что министерство «водного хозяйства» не успело осуществить этот проект при жизни Сталина и Хрущева, тоже большого любителя грандиозных планов. Тогда бы никогда не нашли сибирскую нефть, за счет которой хоть и плохо, но все же продолжаем жить. Ведь и Тюмень, и Нефтеюганск, и Самотлор, и Нижневартовск и все – все, нынешние нефтяные скважины оказались бы на стометровой глубине. А ныне свободные среднеазиатские республики заели бы тюменские комары, величиной с воробья». (Конец цитаты).
Я ее привел исключительно потому, что наш «лучший мэр Москвы» товарищ Лужков вслед за суетой насчет восстановления памятника Ф. Дзержинскому что–то сильно засуетился также насчет возобновления идеи «поворота сибирских рек», теперь уже за границу. Но он же не посол Средней Азии, а пока что московский мэр. Какого черта он не занимается московским снегом, завалившим все дороги, в новом, 2003 году?
А вы, археологи, все–таки торопитесь! Прямо по весне начинайте копать. А то Лужков опередит, затопит.
08.01.03.
О «Великой Перми»
Носовский и Фоменко пишут: «…в русских летописях много говорится о «пермской» земле. Сообщается, что это мощное в военном отношении государство, очень богатое. Но, оказывается, название «Пермь» было присвоено простому селу лишь в XVIII веке! Даже подходящего города не смогли найти в тех краях, куда отнесли летописную Пермь. Город основан на месте деревни Егошихи, возникшей в начале 17 века. В 1723 был построен медеплавильный завод, поселок при котором в 1781 переименован в город Пермь и сделан центром Пермского наместничества».
Далее, как водится у них, они начинают гнуть свою линию о «русском завоевании всего света», что я уже достаточно покритиковал в других своих работах. Ибо совершенно нет никаких предпосылок, я имею в виду научно–технический прогресс в наших лесах, чтобы совершить столь обширные, до дикости, завоевания. И у них получилось, что Пермь – южная Германия, завоеванная русскими. Между тем, у нас даже медных денег начеканить было не из чего, обходились лоскутами куньего меха вместо монет.
Оттолкнувшись, не обращая внимания на дату, от «медеплавильного завода», который нужен только для бедных медных руд, требующих обогащения (не самородная медь), рассмотрим вообще семантику слова Пермь, несомненно, переиначенного на «русский» лад. Начнем со слова «перл» («перло»), у русских обозначающего жемчуг, которого отродясь на Руси не было. Зато он мог туда приплыть вместе с самим словом по Волге из теплых южных краев вместе с еврейскими купцами. Вообще говоря, слово «перл» не столько жемчужина, сколько раковина, в которой их иногда находят, то есть специфическая коробочка. Затем перейдем к слову «пермень» – по Далю берестяная табакерка, тавлинка, то есть тоже коробочка. Затем обратим внимание на слово «пермени» – по Далю ошибочное название пельменей – знаменитого «русского» кушанья, которое в принципе не могло родиться на Руси, не имевшей никакого хлеба кроме проса, а пришло все оттуда же – с юга в виде слегка «модернизированных» мантов, вареных не в воде, а на пару. Но не это главное, главное в том, что это тоже «коробочки», очень напоминающие перлы.
Теперь обратимся к рудам цветных металлов и самоцветов, то есть, драгоценных и полудрагоценных поделочных камней, которыми так богат Урал, и которые – сплошные «коробочки», включая не россыпное, а коренное, жильное золото и медь. И у нас получится, что Великая Пермь – это кладовая «коробочек», притом самых различных полезных ископаемых. Потому она и Великая. Не в смысле величины, а в смысле полезности – Великая кладовая «коробочек», которые даже более полезны и дороги, чем коробочки–раковины с жемчугом. И их так же трудно находить и доставать. И если это так, в чем не сомневаюсь, то доказывается как происхождение Картаусова царства, так и движение прогресса и письменности на Русь с юга, от хазар, «верхушка» которых – еврейская. И прогресс этот не мог «перепрыгнуть» волжские древнейшие города, о которых я писал выше. Самолетов–то не было.
Разберем «иностранное» слово «берма», которое созвучно как Перми, так и перлу. Но сперва обратимся к слову «барма» – чисто «русскому», без примеси иностранщины. Это оплечье священнических риз и царских одежд в виде обрамления или пришитой к одежде нитки драгоценностей вокруг ворота. Вот эта «барма» и говорит, что «берма» – тоже русское слово. Это – пояс, где лежат «коробочки». Притом «берма», грубо говоря, – горизонтальный участок перед горой, то есть предгорье. Надо ли добавлять, что это предгорья Урала, где лежат россыпи нужных полезных ископаемых, по следам которых добираются знающие люди и до коренных месторождений? То есть, развитие языка и его семантика в данном конкретном языковом понятии – все от слова «перл»: коробочка – драгоценность – местность – ее рельеф.
Русские цари, а затем и упомянутые «новохронологисты» никак не могли или не захотели всего этого понять. Им подавай Великую Пермь в качестве города. Ну, и дали первые Егошихе это имя, а вторые очень удивились, и давай накручивать догадки типа «я люблю чеснок, он пахнет колбасой». Я очень часто говорю о том, что в любой гипотезе должен быть очень крепкий стержень, который я нашел в йеменском «торговом племени». И вся мировая история непротиворечиво начала формироваться именно вокруг этого стержня.
Пора возвращаться к «Библейской Руси», том II. Авторы подметили, что «пермские» буквы очень напоминают латинский шрифт: «Напомним, что в различных азбуках число букв, как правило, различно. Например, в церковнославянской азбуке их около 40, в греческой – 24 буквы, в латинской – 26 букв, в арабской – 28 букв. Поэтому интересно посмотреть, сколько же букв было в азбуке Стефана Пермского? Оказывается, их было 26, то есть в точности столько, сколько в латинской (готической) азбуке. Конечно, одинаковое количество букв еще не доказывает, что азбуки одинаковы. В конце концов, бывают и случайные совпадения. Но в «Житии» Стефана содержатся и другое исключительно интересное свидетельство о пермской азбуке. Оказывается, она имела с русской азбукой (церковнославянской кириллицей) ровно 14 общих букв. Но столько же (14) одинаковых по начертанию букв имеет и латинская азбука!»
Далее довольно многословно утверждается, что латиница «произошла» от «пермской» азбуки, и принесли ее в Западную Европу русские завоеватели: «Азбука Стефана Пермского была принесена в Европу готами (Ведь готы – это казаки)».
А затем довольно непоследовательно идет: «Это видно из «Жития» Стефана. Сообщается, что христианские книги в каком–то (якобы «неправильном») виде были у пермяков и до Стефана. И на посохе Стефана показано, как «язычники приносят свой закон (?) епископу». По–видимому, Стефану пришлось переучивать местное население, внедряя новую готическую = латинскую азбуку. То есть имперскую азбуку».
Сама по себе последняя приведенная из «новохронологистов» фраза – верх загадочности, притом из нее абсолютно ничего «не видно», на что так надеялись авторы. Из нее не «видно», что русские казаки принесли азбуку на Запад, они вообще были сплошь безграмотными. Из нее не «видно», что «загадочно исчезнувшая пермская азбука теперь нашлась», что «первоначально она была изобретена в форме готики на основе кириллицы» и в результате «получилась известная латинская азбука».
Но все равно, мне эта фраза очень нравится, ибо она доказывает именно то, что я хочу сейчас сказать по поводу эквилибристики «пермской азбуки». И одновременно рассекречу смысл этой фразы, чтобы он не был таким загадочным, вернее, стал бы понимаемым. А заодно объясню, почему это Николай Карамзин в 19 веке все еще употреблял в своей фамилии «пермскую» букву «о» вместо «з».
Дело в том, что согласно изложенному выше движению научно–технического прогресса от «хазар» по Волге и мимо нее прибыла в Великую Пермь и еврейская грамота, ставшая потом, спустя века два, глаголицей. Московской Тартарии (Московского Ада) еще тогда и в помине не было. Но так как Библию никому из простых смертных даже читать было нельзя, то глаголица быстро преобразовалась в «якобы неправильный вид», то есть тайнопись, и Стефана Пермского тогда еще тоже в помине не было. Но правоверие, не православие, тогда уже наметилось под фамилией «несторианство» – это помесь более раннего ислама и только что нарождавшегося из него христианства – религия для рабов. Основа – Первозаконие Моисея (см. другие мои работы). Без письменности, как известно, религий не бывает. Бывают только шаманы и магия, которые мне больше по душе, несмотря на то, что цари и гэбисты ныне усиленно крестятся по «храмам».
Перейдем к тому, как «язычники приносят свой закон епископу» Пермскому. Но сначала надо поговорить о Венеции, лиственнице для свай и о «пути из варяг в греки». Этот путь, о котором знает каждый школьник, в действительности проходил из Венеции через Черное море и Днепр до Волока Ламского, Верхнего Волочка и Вологды, попадал в Кострому, а затем, когда лиственница там истощилась, шел по реке Сухоне до Великого Устюга и далее – в Предуралье, а затем и – за Урал, в Кондинскую низменность. Но об этом у меня в других работах. Главное в том, что все это велось под патронажем Великого Новгорода, который был тогда – где–то около Ярославля. А над Великим Новгородом стояли евреи из Моисеева колена, перешедшие ко Второзаконию, только для себя, а не для окружающих народов, среди которых они торговали. Для этих народов ими же был изобретен католицизм, евреем Козимо Медичи. В обмен на лиственницу он к нам и попал и распространился по всему пути «из варяг в греки», который я только что уточнил относительно того, который описан в нашей школьной истории. Естественно, он попал частично и в Великую Пермь, ту ее часть, которая подальше от золота и других ископаемых и ближе к лиственнице.
Вернемся к «посоху» Великопермского епископа. На нем ведь не написано, а изображено в картинках как «язычники приносят свой закон епископу». Поэтому эти картинки можно понимать, как хочешь: либо сам епископ – язычник, либо, наоборот, – католик. Прибавьте сюда из Карамзина, как Иван III «дарил» Западу, то есть католикам по шесть или восемь бочек золота, не считая многих тысяч соболей и белок, «на войну с турками». Это так изящно Карамзин изобразил католическую «десятину», дань. Вот так в Великую Пермь прибыла латиница, заменив собой невообразимую смесь глаголицы и кириллицы, и «Стефану пришлось переучивать местное население, внедряя новую готическую = латинскую азбуку». И, естественно, русским не понадобилось завоевывать Западную Европу для этого. Вот тогда–то у нас и появилось католическое «двоеперстие» в добавок к латинскому алфавиту, посмотрите хотя бы на «Боярыню Морозову» у Сурикова.
О том, почему и как мы перешли к «троеперстию», церковнославянской кириллице нынешнего понимания, нынешнему православию совершенно людоедского типа, которое не есть Несториево правоверие, прибывшее в Великую Пермь «из хазар» через Картаусово царство, читайте другие мои работы.
Ах, как неохота великой державе Московской узнать, что не она первая и главная на хребте Евразии.
19.01.03.
Археологические культуры
Известно, что в Москве и Подмосковье сколько ни копай, ничего ранее «эпох Дмитрия Донского и Ивана Грозного» не найдешь, а ведь именно последний «взял» Казань. А раз взял, то и развитие производительных сил в Московии было выше. Это как бы само собой разумеется. Правда, Казань вновь и вновь «брали» почти все последующие цари вплоть до Романовых, причем первые Романовы, как я показал в других своих работах, носа не казали в сии края, боялись. Поэтому не «брали» Казань ни Иван Грозный, ни все прочие московские цари вплоть до Екатерины II. Они просто копили деньги с Ивана Калиты до Дмитрия Донского на донской работорговле, и желали взять Казань, не более того. Потом покупные историки выдали задним числом желаемое за действительное.
Да, и чем «брать»? Ни меди, ни железа, серебра и золота. Ни знаний. Ничего кроме куниц, воска и меда. И немного проса, да девиц на продажу. Вот такие были «производительные» силы. И вновь возвращаюсь к «Картаусову царству», только во времена бронзового века.
Так называемая «срубная» культура названа по характерным бревенчатым сооружениям в могилах. Представлена кладами металлических изделий, «а также литейных форм и инструментов металлообработки». Орудия труда и оружие главным образом бронзовые. В конце срубной культуры появляются признаки использования железа. «Известны мощные очаги металлообработки в Волжско–Уральском междуречье…», именно там, где существовало по моим данным Картаусово царство. Ради фраз, взятых в кавычки, я и привел эту культуру.
Представьте себе, что кроме суковатой палки (палицы) и палки, на конце которой привязан крест на крест камень («топор»), глиняного горшка и туеска из бересты в будущей Московии ничего нет. Каким «телевизором» вам покажется «проушной» бронзовый топор – почти точная копия топора нынешнего? Я уже не говорю о бронзовых ножах вместо лопаточной кости животного. А «втульчатые» копья, у которых не острый камень привязан к палке, а насажено как положено острие? А серп для срезки хлебов вместо того, чтобы выдергивать их с корнем? И верх совершенства – клепаные из медных листов котлы для варки, которые не бьются ежедневно как глиняные горшки. Все это было в срубной культуре как раз в тех местах, где «возникла» пермская грамота и процветала немного позже Великая Пермь. Мы же в то время даже еще не научились своих девушек продавать.
«Приказанская культура – археологическая культура бронзового века, распространенная в Приказанском Поволжье и соседних районах Нижнего Прикамья, а позднее на обширной территории бассейнов рек Кама, Белая, Вятка, Ветлуга. Сложилась на основе волосовской культуры под влиянием срубной культуры. Сменилась ананьевской культурой железного века. Племена занимались земледелием и скотоводством, была развита обработка меди и бронзы». О срубной культуре я уже написал. Давайте теперь взглянем на волосовскую культуру.
