Текст книги "Неожиданность (СИ)"

Автор книги: Борис Попов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 78 страниц)

Глава 22

С утра позавтракал, заскочил к Игорю, сгрузил драгоценные украшения и лишние деньги. Дружинники Михаила проводили прямо до калитки. Потом съездил к Фролу. Торговлишка шла пока не очень. Народ расхватывать доски не спешил. Велел немножко опустить цены, но понимал – не это главное. Реклама нужна. И, пожалуй, я попытаюсь помочь делу. Прикупил кошель, набил его серебром и поехал искать старшину.

Сысой сидел уже на месте. Принял меня с удовольствием.

– Здравствуй! Это ты досками там торгуешь?

– Компаньон. Торгует и возит он, а деньги делим.

– Ходят слухи, что лучшие доски на Софийской стороне, а ваши – это так, хлам, дрова.

Вот она, антиреклама в действии. Чужой земли не надо нам ни пяди, но и своей вершка не отдадим! Ответ должен быть быстрым и адекватным.

– Знаешь, кто поставил обе лесопилки?

– Кто?

– Я. Все построено мной: и дамбы, и сами лесопилки, и дома для семей пильщиков, и навесы для досок. К зиме, кстати, надо будет из них сделать сараи. А денег на первую лесопилку дал старшина Акинфий. Слышал о нем?

– Ругались не раз. Знаю его, как облупленного. Такие там порядки ввел, что несколько человек уже перебежали к нам. И рассказывают о нем страшное! Я на этом месте уже три года сижу, ни один человек еще с нашей стороны не ушел.

– И у меня складывается такое же мнение. Договаривались, что торговать будет пильщик, кстати, мой человек. Акинфий, без согласования со мной, построил лабаз, посадил своих людей. И денег, пока, ни я, ни пильщик не видим.

– Вот подлец, обокрасть вас хочет!

– Все может быть. А теперь распускает о нас грязные слухи, пытается переманить покупателя. Только все это вранье. Не могут две лесопилки, поставленные одними и теми же мастерами на одной и той же речке, давать разного качества товар.

– Негодяй, – завершил мою страстную речь старшина.

– А нам теперь нужна помощь Торговой стороны.

С этими словами я положил кошель с серебром на стол и пододвинул к Сысою. Он взял лучшего друга бережно, оценил вес, одобрил и уверенно сказал.

– Завозите побольше досок. Вам очень скоро помогут.

И мы разошлись, каждый по своим делам. Я нанял телегу, накидал в нее немного разных досок для дилижанса многодетным, и поехал через мост к мастерам. Пока неторопливо двигались над рекой, вспомнилось, как в ранней юности бегал к соседу – дяде Илье. Мне он тогда казался очень старым. Вдобавок, был кучу раз парализован, рука и нога двигались очень плохо, поэтому бороздил по дому на инвалидной коляске. Как-то раз спросил его, почему задние колеса здоровенные, а передние маленькие. Сосед объяснил, что при такой конструкции, требуется меньше места для поворота. Вот и сейчас, наверняка, это будет неплохо для кареты, которую хочу сделать: она длинная, а улицы узкие. Будет застревать на каждом повороте.

Плотники отнеслись к идее меньших колес, как к явно ложной и были готовы на эту тему спорить хоть до утра. Я их пресек очень простым методом заказчика: сказал, что просто уйду к другим, благо желающих было не перечесть. После чего они вели себя как лошади: стояли молча, и фыркали в сомнительных местах.

Им было объяснено, как выровнять коляску после установки колес, после чего даже их странные звуки прекратились. Возмутившее было их заявление об урезании суммы оплаты, было подавлено информацией, что доски я делаю сам и в ценах ориентируюсь прекрасно.

Немножко подулись на известие о том, что установившуюся технологию надо переделывать для более длинной коляски с лишними дверями и усиления пола более толстыми досками. С их точки зрения, все надо делать, как привыкли. Умничать не надо – и так сойдет. Но промолчали, не стали козырять выражением плотников из будущего: лучше нашими руками не сделаешь!

Отношение, из-за которого вся наша техника идет в цену грязи, если ее каким-то чудом купили иностранцы. Такие, махровые импортеры, а не из республик бывшего СССР.

Зато с людьми огня и железа, которые кузнецы, глупых и ненужных споров не было.

– Усилить рессоры? Поставим со всех четырех сторон несколько не склепанных между собой металлических листов. Пусть последовательно гасят удары об кочки и дно рытвин. Правда, дилижанс это сильно поднимет, надо будет делать высокую лестницу.

Вопрос меня обеспокоил. Что-то раньше он у них не вставал. Карета, конечно, была повыше автомобиля, но я расценивал разницу как полученную за счет высоты колеса. А тут они пытаются показать высоту какого-то верблюда, и это будет только подъем на лесенку. На саму коляску длины рук у них уже не хватало – видимо уходила за облака. Движущийся небоскреб меня не прельщал.

Стали разбираться. Оказывается, им мнились рессоры что-то типа гусака. Он то всю конструкцию и поднимал на недосягаемую высоту.

– А как туда будет залезать беременная боярыня?

– Двое тянут из дилижанса ее за руки вверх, другие двое толкают в задницу снизу.

– Половина челяди при деле. А как на эту верхотуру залезут дети? Мне что, еще и перила тут состряпать для них? Нет братцы, так дело не пойдет!

Мы с тестем, когда он еще был жив, в очень давние годы, решили починить его «Волгу» ГАЗ-21. С автосервисами в ту пору было туго, поэтому решили сделать сами. А плоховато было как раз с рессорой. Долго снимали, долго после починки ставили. Сейчас обостренная волхвом память прокручивала этот сюжет очень уверенно. Кстати, починка карет тоже ляжет на нас, поэтому надо понаделать листов побольше, их подешевле будет заменять, чем изделие целиком. В общем, пора заканчивать с этой юностью древнерусского каретопрома, надо делать, как на лучших советских образцах.

Вот тут-то эти герои труда и затупили. Их можно понять. Они и к прежней-то модели пришли с очень большим трудом, а тут оба-на! Взялся объяснять – бесполезно. Мастеровых было двое, оба молодые. Сейчас это не помогало. До эпохи научно-технической революции было еще ох как далеко!

Полчаса объяснений и показа на руках эффекта не дали. Надо было нести науку в массы другим способом. Решил нарисовать и потащил их к писцам. Кузница была оставлена на соседей. Получив бересту и перо, быстренько нарисовал рессору. Дело пошло веселей. Нам всем была ясна идея наращивания количества листов при увеличении груза. Грузи веселей! Залезайте в шарабан деды и бабки, дяди и племянники! Да и сундуков тяжелых закинуть побольше, там сзади, на полку, не позабудьте!

Щедро расплатился со знакомым бородачом, предоставившем писчеберестяное оборудование. Владелец причиндалов поцокал языком и заметил: вот жизнь у тебя! То песни поешь, то какие-то железки на телеги рисуешь. Наверное, скоро богат будешь. Хм, надеюсь, что это верный вывод…

Когда возвращались не торопясь, гордые силой своего дерзкого ума, попросил мужиков:

– Вы бы не вели разговоров с желающими узнать, как сделаны рессоры – и рассказал им о борьбе за сбыт досок. – Сейчас мы на рынке одни, но в скором времени могут появиться конкуренты. Не будем облегчать им жизнь! Пусть у бояр выясняют.

Кузнецы пообещали держать язык за зубами. Столковались насчет унификации листов и мест для креплений. Это облегчит работу сейчас и ремонты в будущем. Решили сделать запас металла и расширить набор инструментов. Были выданы необходимые средства. Стабильности в поставках железа иноземцами не было никакой.

У кузниц меня встретил Матвей с плотниками. Дом у лесопилки достроили, пильщика все устраивало. Выдал деньги строителям, и они разбежались – радовать жен. Матвей позвал на завтра на новоселье. Договорились на вечер, когда будут переделаны все дела.

Бывший ушкуйник был тих и печален.

– Случилось что ли чего?

Он замялся, отвел глаза. Какой-то кризис назревал.

– С родней что-то не так?

И очередной вздох:

– Да у них-то все нормально…

Очевидно, что дело в молодой жене. Пришла пора отбросить экивоки.

– Что с Леной?

Матвей раскололся. Оказалось, Елена демонстрирует ему полную фригидность: как он не бьется, какие чудеса искусства не применяет – лежит как бревно. А любящий муж, не смотря на молодость, был уже не юноша бледный, со взором горящим. Матерые друзья-наставники провели его по всем злачным местам Новгорода и других городов, в которых они останавливались при возвращении из походов – опыт уже был изрядный. В своем городе имел двух постоянных любовниц.

И такое поведение жены, главного человека его опасной жизни, сильно угнетало.

– А почему так, она не объясняет?

– Молчит, как рыба. Думал, может надо как-то иначе, и пробовать не дает – это, говорит, скотский блуд, грех, и она таким заниматься не будет. Капкан какой-то. Хоть в петлю лезь. Или опять к шлюхам иди.

Я повнимательнее вгляделся в низ его живота, и, уже обученный волхвом видеть и лечить инфекционные болезни, уверенно заявил:

– Ты уже доходился. У тебя нехорошая болезнь.

– А как ты понял?

– У кудесника учусь. Сейчас к нему и поеду.

Матвей злобно взмахнул кулачищем:

– Это от поганых псковских шлюх!

Ну, конечно, все беды только от Пскова, а у ваших новгородских женщин, тишь и благодать. Не надо паскуд иногородних трогать, улыбнулся я в душе. Нашлявшийся до брака, супруг спросил:

– И что же мне теперь делать?

Лучшим был бы, конечно, ответ: снимать штаны и бегать, но им пришлось пренебречь, зная обидчивость собеседника и ранимость убийцы-профессионала.

– Вот завтра меня поучишь лупить неразумных, потом я вашу семью вылечу. Полагаю, и с постелью помогу, но для этого мне с Еленой надо будет наедине побыть.

– Думаешь я и ее заразил? – понурился Матвей.

– Завтра и узнаем. А сейчас мне ехать пора.

Простившись с пильщиком, я поскакал в дремучий лес. Добрыню кричал около получаса. Он вышел совсем с другой стороны с лукошком грибов.

– Ночью у нас дождь прошел, увлекся. А ведь знал, что ты едешь. Извини.

И мы пошли к его избушке. Там он первым делом пожаловался на отсутствие денег для обновления гардероба к зиме, еще нужно починить дом (леса полно, а гвоздей нету), и застеклить окна – бычий пузырь страшно надоел. Чем-то уделать крышу, постоянно течет, а сельские методы ненадежны. Денег для таких работ у него маловато, а то, что тащат крестьяне, это только еда. Зажиточные клиенты отсутствовали. Хотел взять у меня в долг немалую сумму.

Я рассказал про свои новости, и подытожил: на твоей выучке заработал уже гораздо больше. Знания ведунов в этот раз не помогли. Поэтому прими в знак благодарности. Потом отсыпал гораздо больше, чем он просил.

Затем вышел и внимательно оглядел крышу. Гнилая солома впечатляла. У себя и у пильщиков сделал из осинового лемеха. Обдумывал делать из гонта, но дощечки показались слишком тонкими.

Насчет осины выразил было сомнение, считая ее слабоватым деревом, но плотники мое заблуждение опровергли. Осина стоит очень долго – несколько жизней человеческих, не гниет и не трескается. Намокая в сильный дождь, только плотнее прилегает к основе и делается единым панцирем. В долгую сушь между подсохшими лемехами появляются незначительные зазоры. Так как лежат они в перехлест, течи все равно нет, а весь чердак продувается. Эта крыша не течет никогда! Берется только богатыми людьми, очень дорога. Постояв некоторое время под дождями, делается серебристой.

Иностранцы поражаются русскому богатству, думая, что дома у бояр и зажиточных купцов покрываются благородным металлом. Покрывать крышу железом не целесообразно – сгниет довольно-таки быстро, как ни крась. Поэтому я велел во все крыши забивать дубовые пробки. Гвозди тоже сгниют махом. Нержавейка еще не изобретена.

– Завтра плотников пришлю. Сделают нормальную кровлю. Денег им не давай, я все оплачу. Заодно придут и стекольщики.

Померил кистью руки (размер ее был известен – 20 см. Мало ли что надо было померять, а рулетку с собой в кармане не носишь) окна.

После всего этого мы с волхвом пошли учиться. Первым делом он научил меня лечить венерические и прочие инфекционные болезни. Объяснил, как повысить либидо у любого человека. Как убрать внутренние запреты и комплексы. В общем проблемы ушкуйника были решаемы.

Поставил мне защиту от различных неожиданных воздействий: от летящей стрелы, арбалетного болта, падения на меня дерева, внезапных ударов ножом, мечом, топором.

Тут мое любопытство не выдержало.

– А как же князь убил кудесника?

– Я их не знал. Или волхв был защищен очень плохо, или у князя были похожие на наши способности. Заговоренное оружие, это, наверное, только в сказках. Реально никогда не знал человека его видевшего или державшего в руках.

Потом научил видеть, когда мне лгут и на что нужно воздействовать, чтобы сам признался, зачем или кто его этому подучил. Освоили методику быстрого заживления ран и переломов. Защитил меня от любого чужого влияния. Предсказывать погоду на сегодня и завтра. Больше у меня ничего не получалось: погоду дальше и судьбу человека никак не видел.

Найти в глухом лесу или в пещере, увидеть утонувшего и сказать, где найти, пожайлуста, обращайтесь. Влиять на погоду – не ловок. Язык животных и птиц: с трудом. Любой иностранный освою по двум-трем фразам.

Уверенно вылечу генетические нарушения плода, пока он в утробе матери, найду любую вещь и поймаю вора. Вижу воду, полезные ископаемые, клады. Защищен от любых ядов, сглаза, заклинаний злых колдунов, влияния любого человека, пусть авторитетного или любимого. Приворот на меня не подействует, зато всегда буду знать, кто сделал, и кто осмелился дать.

Вспомнил телевизионную «Битву экстрасенсов» и спросил Добрыню:

– А вот если поставить десять закрытых железных сундуков, а в одном будет спрятан человек, я его найду?

Он немного удивился замысловатой задаче, но долго не раздумывал,

– Махом сыщешь! И любому человеку можешь сделать оберег и просто изгнать злые силы и чары и из него, и от него. А вот творить какие-либо чудеса, как боги, это нет, не дано. Слабоват ты еще. Вот проживешь еще лет десять или двадцать, тогда и посмотрим. Чем старше будешь, тем умелей.

– А ты все это умеешь?

– Да уж немножко половчей тебя. Хотя до вершин тоже еще далеко. Чуть не забыл: ты теперь будешь болезни доподлинно видеть.

– А в чем отличие? Вроде и сейчас вижу?

– Ты линии видишь, и их и правишь. А теперь будешь видеть нужную часть тела как бы изнутри и наквозь.

Это я не особенно понял, но мы оба устали, и передвинули все беседы на завтра. На прощание спросил:

– А спиртное мне можно? Ведуны, в тот день, когда лечат, перед этим не пьют.

– Ну, нам с тобой можно. Правда у тебя защита от ядов стоит, как почувствуешь подташнивает – бросай. Защита включилась. Водка стала отравой. Дальше будет только рвать. И прежнего-то выпитого лишишься.

Да, не жили разгульно, нечего и начинать. Прискакал в город, поставил коня, поел, отдохнул. Решил сегодня отличиться – спеть, потанцевать, рассказать кучу анекдотов. Накинул на одно плечо ремень от домры, на другое сумку (прихвачу выпивки и харчей на выбор – отмечу повышение в кудесничестве. Второй уровень после богов!) подался на торг.

Заказ был в наличии. Ребятишки восхитились моим рвением к работе – одним им платили очень скромно, и уже, даже договариваясь, и узнав, что меня не будет, больше трешки и не давали. И с каждым днем их автономное пение и анекдоты ценились все ниже и ниже.

– Конечно, у тебя голос…

– А какой же вам голос для анекдотов нужен?

– Ну, за эти историйки денег тоже дают все меньше и меньше.

Да уж, падение рейтинга ансамбля «Поющие дятлы» было налицо. Пришел заказчик, невысокий и суетливый. Увидев меня, просто расцвел от радости.

– Ты здесь! Соловей наш!

Я, пораженный его речевыми оборотами, аж фыркнул. Конечно, золотой голос новгородских помоек вдруг объявился! Строго сказал:

– Меньше, чем за пять рублей, мы с места не тронемся!

Тут он окончательно обозначил приоритеты местного купечества.

– Да их хоть всех здесь оставь! От них проку все равно никакого, только стучат и дудят. Зачем ты их держишь? Пойдем вдвоем, деньги будут те же.

Музыканты стояли как оплеванные – полет ниже плинтуса удался… Конечно, народ совершенно без инициативы. Немного получают, выстроить свой дом на заработанные рубли пока не получится, но сыты, одеты, обуты, все снимают приличное жилье. А купить еще одну домру, или хоть облегчить мне жизнь: поиграть на том, что есть инструменте, пока я пою – такой и мысли нет. В общем, дружно присесть за широкой спиной певца и ласково полизывать его пониже поясницы.

Может и впрямь, пора подумать о сольной карьере? Да жалко ребят – опять голодными бродить будут.

Спросил купчика:

– Ничего, если я куплет с твоим именем учить не буду?

Сегодня волхв память и так перегрузил, надо дать ей отдохнуть.

– Да выкинь его к псам!

– А можно водочки и закуски прихвачу?

– Прикажу, чтоб за ваш столик побольше еды дали. Если кончится чего, подзывай слугу и распорядись, чтобы нужное подали.

– А деньги можно вперед получить?

На ходу выдал. Ну что ж, все благоприятствует каким-то дерзким действиям. Что бы такое отчубучить? А расскажу-ка я сегодня похабные анекдоты!

Заропщут гости, все приличные люди со строгими моральными устоями, почти все женаты, у многих целомудренные дочери-невесты, попою какое-то время даром. Решено! В крови уже кипели веселье и дерзкий азарт. Душа желала праздника! Не забыть только заранее положить спиртное и закуску в сумку, а то, если вышибут пинками, могу и не успеть.

Придя, сразу окинул взором признанной звезды столик и райдер меня не устроил. Бутылка водки сиротливо стояла одна. А мне нужно что-то выпить здесь – для куража, а потом что-то прихватить с собой. А организовывать к окончанию банкета прислугу при пьяном хозяине – последнее дело. А случаи такие с купцами были не редки – мы еще поем, а именинник уже нализался в зюзю.

Окорока тоже гляделось маловато, Хищный Егор утащит после конца концерта все, что сможет. Да и хлеба, учитывая мои планы с выносом, было маловато. Поговорил с хозяином, стол прямо завалили, принеся всего вдвое больше. Загрузил в сумку самый аппетитный кусок свинины, неплохой каравай и две бутылки алкоголя.

Дудочник, глядя на мою лихость, тоже взялся за комплектование будущих ужина и завтрака себе и бабушке. Вот теперь можно петь и рассказывать непристойные истории. Отпел, что было положено по контракту, и начал свои россказни с пары приличных анекдотов. Народ посмеивался и продолжал пьянствовать и обжираться. Пора брат, пора…

Отослал музыкантов продегустировать еду. Сам принял сто грамм для храбрости на грудь. Прислушался к себе – организм промолчал. А то опасался, что защита кудесника сработает после двадцати грамм водки. Теперь надо сделать рекламу – она, понимаешь, двигатель торговли. Жестко побренчал струнами. Громко объявил:

– А теперь истории, не для слабонервных! Кто трусоват и слаб духом – рекомендую выйти!

Таких позорников, особенно после изрядной дозы водки, не отыскалось. Интерес потребителей был подогрет. Можно было начинать. Первую миниатюру встретили уважительно, спокойными улыбками, ишь как певца на сладенькое потянуло. Но еще ждали чего-то ужасного и поразительного. Обошлось. Вторая историйка позабавила побольше, смеялись уже вовсю. Третья была пожестче и грубо похабней. Гости вовсю хохотали. Никто даже и не пытался есть или пить. А следующий анекдот был просто забойным! Такой реакции публики, не видал никогда и нигде. Народ ржал, бесновался, колотился мордой об столы. Несколько человек упало с лавок, резко откинувшись назад. Кое-кто стонал и хрюкал. Триумф был полный! Мои орлы расколотили пару тарелок то ли руками, то ли головами. Хозяин дома икал, отпав спиной на стену.

Что же, пора выжать из успеха несколько рубликов. Подождал пока буря утихнет. Послышались выкрики.

– Давай рассказывай еще! Хотим еще!

Видимо пора стричь и доить. Громко объявил:

– Все, что оплатил щедрый именинник, мы честно отработали. Дальше истории будут по рублю!

Споров не было. Желающих поторговаться не нашлось. Деньги потекли рекой. Бдительный Иван собирал рубли неутомимо и внимательно. Заказы шли самые разные:

– А вот про это знаешь? А вот этот еще бы раз услыхать. А про этого с этой, можешь?

Таких анекдотов я знал немало. Если вдруг сталкивался с пробелом в своих знаниях, клиент тут же просил что-то другое и задачка решалась к обоюдному удовлетворению. Пару раз отходили выпить и закусить. Купцы времени тоже зря не теряли. По ходу спросил у своих молодцев:

– Так кто еще думает, что голос это главное?

И не пискнули в ответ. Потом я устал, и мы с Ванькой пошли делить все, что было заработано непосильным трудом. Добыто мной была полная шапка серебра. И никакой мелочи – только рубли. Обычно мы зарабатывали гораздо меньше.

Дележку я осуществил самым простым методом – на глазок. Высыпал все на стол, поделил на две кучи простым движением руки, одну пересыпал к себе в особое отделение сумки, чтобы не пачкать еду. Отделы соорудили по моему заказу уже после покупки изделия. Показал на другую и велел:

– Эту делите, как хотите.

Отдельные высказывания типа: мастер, это много! Или: старший, ты это один заработал, пресек очень просто – встал и ушел к ведуну, унося на плечах сидор и домру.

Вечерело. Поиграл с собачками, приласкал лошадей, выпил и поел с хозяевами. Заинтересовался, откуда берутся стеклянные бутылки? Обостренная память подсказала, что их завез в Россию Петр Великий от иностранцев вместе с кунсткамерами и самими иноземцами. А тут – явно отечественное и недорогое, кривоватое и тяжеловатое изделие. А до первого российского императора – семь верст и все лесом. Спросил Игоря, откуда берется тара?

– Да она у нас с деда-прадеда! И отец мой их помнил с детства.

– Иностранцы делают?

– Своих стеклодувов целый квартал.

Да уж, не все у нас историки знают.

– А чего у них оконное стекло такое дорогое?

– Значит, так обходится.

К концу бутыли почувствовал первый звоночек от защиты: легкую тошноту. Прикинул количество выпитого за вечер. Получалось 250–300 граммов. Приемлемо. Я и раньше-то больше старался не пить – болеть потом будешь. Опьянел не очень сильно, сказывался опыт, но рисковать не стал, и не начиная вторую, ушел спать.