Текст книги "Вирус убийства"

Автор книги: Барри Мейтланд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 27 страниц)

14

Брок встретился с Рози на следующее утро, но при таких обстоятельствах, когда его больше занимали свои собственные проблемы. Рози ассистировала Стефану Бимиш-Невиллу во время первого сеанса акупунктуры у Брока, который по непонятной причине ожидал ее с немалым душевным трепетом.

– Какие-нибудь неприятные ощущения в связи с курсом лечебного голодания испытываете?

Бимиш-Невилл усадил Брока на край высокой, по талию, медицинской кушетки и, прежде чем приступить к сеансу, измерил у него кровяное давление. Кабинет акупунктуры был одним из серии скудно обставленных медицинских кабинетов, которые шли вдоль стены подвального коридора и соединялись между собой внутренними дверями с панелями из матового стекла.

– Нет. Полагаю, что после шока первого дня мой организм к этому режиму неплохо приспособился. – Брок неожиданно вспомнил мясной пирог на столе у Бена Бромли и ощутил легкий желудочный спазм. Он поднял глаза и посмотрел на стоявшую в углу Рози, которая ответила ему дежурной ободряющей улыбкой. Рядом с ней находилась каталка из нержавеющей стали, на которой лежали резиновые перчатки, несколько аккуратно сложенных полотенец для рук и набор губок, в которые были воткнуты иглы для акупунктуры. То ли от мыслей о мясном пироге, то ли от созерцания иголок, то ли от того и другого вместе, но у Брока неожиданно закружилась голова. Он глубоко вздохнул и попытался придать своим мыслям другое направление. В это время доктор Бимиш-Невилл щупал у него на руке пульс.

– Очень хорошо. Теперь ложитесь на кушетку лицом вниз, Дэвид, и мы, пожалуй, приступим. – Доктор подошел к вмурованной в стену раковине и принялся мыть руки.

Висевший на стене под подслеповатым окошком чугунный радиатор центрального отопления был для этой комнаты слишком велик. Поэтому, учитывая то обстоятельство, что все двери были плотно закрыты, жара здесь стояла еще более сильная и одуряющая, чем в других помещениях большого дома. Брок лежал на животе, подложив руки под подбородок, и старался не думать о проколотых глазных яблоках Петроу.

Он почувствовал слабый укол в верхней части левого бедра и вскоре ощутил в этом месте легкое жжение.

– Сегодня вечером курс голодания заканчивается, Дэвид. – Брок почувствовал еще один укол – на этот раз в верхней части правого бедра. – Полагаю, основная часть токсинов уж вышла из вашего организма. Полное очищение требует больше времени, но вы скоро почувствуете разницу. Надеюсь, все это время вы употребляли достаточное количество соды?

Ответа не последовало.

– Дэвид?

Молчание.

– Надеюсь, вы не уснули?

Доктор Бимиш-Невилл подошел к изголовью кушетки, дотронулся до щеки Брока, а затем пальцем оттянул ему веко.

– Отключился.

Доктор тихонько выругался и проверил у него пульс. Рози намочила под холодным краном полотенце и протянула доктору. Он кивнул, но полотенце не взял. Тогда к кушетке подошла Рози и вытерла влажным полотенцем Броку лицо. Тот даже не шелохнулся.

– Ну же, поднимайтесь! – Бимиш-Невилл похлопал Брока по плечу. Никакой реакции.

Прошло пять минут. Доктор вытащил две иголки, которые успел вставить. Через десять минут он нетерпеливо покачал головой, сказал Рози, чтобы она продолжала наблюдать за лежащим на кушетке безжизненным телом, после чего прошел в соседнюю комнату, где его ждал другой пациент. Дожидаясь, когда Брок придет в себя, Рози повернула регулятор радиатора на «уменьшение», потом встала на стул и не без труда открыла маленькое оконце под потолком. Проделывая все это, она непрерывно болтала, обращаясь к Броку, словно он мог ее слышать.

– Это все от жары. Здесь так жарко и душно, не правда ли? Ничего удивительного, что вы отключились. У меня один пациент тоже отключился в сауне на прошлой неделе. Жара иногда действует на организм подобным образом. Причем внезапно. Особенно если организму не хватает жидкости. Могло такое с вами произойти, как вы думаете?

Со стороны кушетки, на которой лежал Брок, не доносилось ни звука по меньшей мере полчаса после того, как доктор Бимиш-Невилл воткнул в него первую иголку. Потом Брок вдруг засопел и поскреб в бороде.

– Наконец-то, слава Создателю! – Рози помогла ему усесться на кушетке и предложила стакан воды.

– Все уже кончилось? – спросил Брок, не слишком хорошо понимая, что происходит.

– Вот уж точно, что кончилось! Мы даже не успели начать. Вы хорошо себя чувствуете? Я сейчас позову доктора…

Через минуту в комнату ворвался Бимиш-Невилл и быстро осмотрел Брока.

– Похоже, у вас все нормально. Возможно, в следующий раз дело пойдет лучше – после того как вы немного подкрепитесь. Согласно расписанию, следующий сеанс должен состояться у вас завтра утром, не так ли? Что ж, завтра и попробуем. А теперь вам следует вернуться к себе в комнату и немного полежать. Какой у вас следующий сеанс сегодня утром?

– Полагаю, занятия на велотренажере. – Броку было трудно сосредоточиться на одном предмете.

– Вам лучше их пропустить.

– Я провожу мистера Брока в его комнату. – Рози помогла ему надеть халат.

Благодаря небольшой прогулке Брок пришел в себя, – и к тому времени, когда они добрались до лифта, он почувствовал себя значительно бодрее. Когда они ждали лифт, он покачал головой и сказал:

– Как глупо. Представить себе не могу, что это вдруг на меня нашло…

– Полежите часок в постели – и снова будете как новенький.

– Я встретил вчера вашего жениха, когда прогуливался с миссис Грейс Кэррингтон.

– Правда? – Профессиональная озабоченность разом исчезла из ее голоса, и на ее месте проступило любопытство. – Вы что же, дамский угодник, мистер Брок? Я слышала, что вы как минимум пытались флиртовать с Мартой Прайс. Кроме того, вы водите дружбу с Кэти Колла…

– Иногда все решает случай, Рози.

Подошел крохотный, не более комода, лифт, который едва мог вместить двух пассажиров.

– Надеюсь, ваша деятельность никак не связана с профессией Кэти Колла? Иными словами, вы не полицейский?

Брок улыбнулся:

– Разве я похож на полицейского? А хоть бы и так, это что, так уж важно?

Лифт остановился, и они вышли из кабинки.

– Не знаю, – ответила Рози, когда они двинулись по пустынному коридору. – Я много думала о том, что вы мне сказали относительно того, чтобы передать Кэти через вас послание. И меня гложут сомнения. Я, видите ли, нахожусь в двойственном положении. Кроме того, я не уверена, что это принесет хоть какую-нибудь пользу. В конце концов, бедняга Алекс мертв, не так ли? И ничто не сможет этого факта изменить.

– Все зависит от того, как вы к этому относитесь. Иногда с таким знанием жить труднее, нежели может показаться. Особенно когда что-то осталось невыясненным или когда над памятью покойного нависает темное облако, которого не должно быть.

Они остановились у комнаты Брока. Рози ничего не сказала в ответ на его ремарку, и он, чтобы поддержать разговор, добавил:

– Как мне представляется, Марта Прайс охраняет память о нем весьма ревниво.

– Что она может о нем знать! – Хотя Рози говорила тихо, в ее голосе неожиданно прозвучала злоба, и Брок заметил, что глаза у нее заблестели от слез. – Эта старая приставучая сучка ни черта о нем не знает!

– Значит, мне показалось, – кивнул Брок. Он подождал, не скажет ли Рози по этому поводу что-нибудь еще, и на мгновение ему представилось, что она готова продолжить с ним разговор, но вместо этого Рози резко повернулась и быстро зашагала по коридору к лестнице.

Брок пробыл в своей комнате всю оставшуюся часть утра, прислушиваясь к голосам, доносившимся до него снизу. Они слышались, когда люди поднимались из полуподвала на утренний перерыв, и стихли, когда пациенты отправились на второй терапевтический сеанс. На небе снова засияло солнце, которое пригревало сильнее, чем прежде, словно его ободрил успех предыдущего дня. Лесной голубь, сидевший неподалеку на парапете, нежно ворковал, приветствуя тепло, пока Брок, лежа в кровати, стучал по клавишам своего лэптопа.

В двенадцать пятнадцать он поднялся с постели и надел одежду, в которой приехал в Стенхоуп три дня назад. Обычный костюм показался ему непривычным, да и сидел на нем куда свободнее, чем прежде. Брок воспользовался пожарной лестницей, чтобы спуститься в коридор полуподвального этажа, и вышел из дома через ту дверь, у которой стояли сапоги и висели куртки. Снег быстро таял, и ему пришлось добираться до парковочной площадки окольными путями, то и дело перепрыгивая через лужи, чтобы не набрать в ботинки воды. Вдоль обочины из-под снега стали проглядывать колокольчики, протягивавшие свои голубые головки навстречу яркому солнцу.

Разбрызгивая лужи, машина помчалась в направлении Эденхэма. Добравшись до Хай-стрит, Брок свернул в арку «Возрожденного сердца» и припарковался на заднем дворе заведения. Он нашел Кэти за угловым столиком почти пустого бара, отделенного перегородкой от основного зала. Она приветствовала его появление широкой улыбкой. Брок подошел к ее столику, опустился на стоявший рядом стул и вздохнул. Чтобы освоиться с местом и заговорить, ему понадобилось несколько секунд.

– Вы не представляете, Кэти, какое это счастье – видеть вас снова. – Брок опять вздохнул. В зеве огромного, сложенного из камня камина уютно потрескивали дрова, а стоявший в дальнем углу электронный игральный автомат жалобно попискивал, требуя к себе внимания. – И как это прекрасно – снова вернуться в нормальный, реальный мир. Никогда не думал, что буду испытывать такую огромную радость по этому поводу.

Кэти рассмеялась:

– О Господи! Неужели там так плохо?

Он кивнул:

– Плохо. Очень плохо. Гораздо хуже, чем вы думаете.

– Но вы пробыли там каких-нибудь два дня.

– Время, Кэти, ничего не значит. Мне кажется, что с тех пор, как я туда приехал, прошли годы.

– В таком случае вы лучше оцените вот это. – Она кивком указала на пинту светлого, которую для него заказала. Он со страхом посмотрел на пиво и покачал головой:

– Ну нет. Пожалуй, я воздержусь.

– Перестаньте, Брок. Здесь вы можете позволить себе расслабиться, не так ли? Я это к тому, что вы поехали в эту клинику вовсе не из-за проблем со здоровьем.

– Вы, Кэти, ничего не понимаете. Эти люди забирают вас целиком – и телом, и душой. Клянусь вам, если я сделаю хоть глоток, он обязательно об этом узнает. Он только посмотрит на меня – и сразу заметит, что токсины прямо-таки струятся из всех пор моего тела. Да что там поры – он по одному выражению моего лица поймет, что я нарушил диету.

Кэти его слова показались забавными.

– Он – это доктор Садистиш-Мазохилл? Значит, вы признаете, что это ужасный человек?

– О да, признаю. Сегодня утром я отключился, когда он втыкал в меня свои чертовы иголки для акупунктуры.

– Фу, гадость! А как там кормят?

– Кормят? Да с тех пор, как я туда приехал, у меня во рту не было ничего, кроме воды с лимонным соком! Эти люди первым делом обрекли меня на семидесятидвухчасовую голодную диету для очищения организма от токсинов. Когда этот срок закончится – а это произойдет сегодня вечером, – мне, возможно, разрешат выпить стаканчик морковного сока.

– Ну, коль скоро вы позволили себе пуститься во все тяжкие и даже выбрались за забор, вы могли бы провести это время с большей пользой и доставить себе маленькое удовольствие. К примеру, здесь подают отличный пирог с говядиной и почками. Настоящая домашняя еда.

Хотя Брок был очень рад видеть Кэти, ее реакция на рассказ о его страданиях показалась ему несколько легкомысленной, и он вспомнил ремарку Грейс Кэррингтон относительно трудностей, которые испытывает пациент клиники, пытаясь заново приспособиться к жизни в большом мире. Мысли о Грейс и ее проблемах неожиданно вызвали у него чувство стыда. Ему показалось, что за время пребывания в клинике он сделался до неприличия инфантильным.

Брок покачал головой.

– Как-нибудь обойдусь, – пробормотал он. – А вы не обращайте на меня внимания, заказывайте.

– О’кей. Признаться, я здорово проголодалась. Сегодня у меня не было времени даже на то, чтобы позавтракать. – Она внимательно посмотрела на Брока и добавила: – Простите меня. Боюсь, вы бы на это не подписались, если бы знали, как обстоят дела в действительности. Надеюсь, здесь найдется более легкая закуска, которую мы могли бы заказать, принимая во внимание ваше нынешнее состояние.

– Не беспокойтесь за меня, Кэти, – сказал он с улыбкой. – А если вам так уж хочется чем-нибудь меня угостить, то принесите мне бокал минеральной воды.

– Со льдом и лимоном?

– Почему бы и нет? Это привычные для меня ингредиенты.

Он откинулся на спинку стула; от стлавшегося по комнате сигаретного дыма и запаха жарившегося на кухне мяса его слегка познабливало.

Кэти вернулась через минуту, держа талон на обед в одной руке и предназначенный для Брока напиток – в другой. Она терпеливо ждала, пока Брок вынет из стакана соломинку и пригубит воду, предоставив ему возможность расслабиться и начать свое повествование в наиболее комфортных для него условиях.

– Не уверен, – наконец проговорил он, – что сейчас мне удастся четко и последовательно изложить свои мысли, тем не менее я попытаюсь это сделать. Да, Бимиш-Невилл – человек, несомненно, сильный и опасный. Но из этого вовсе не следует, что он продолжает оставаться такой же доминирующей личностью, какой был когда-то. Ему пришлось передать управление финансовой стороной дела в руки сэра Питера Мейплза, который обкорнал-таки ему крылышки. Бен Бромли, бизнес-менеджер Стенхоупа, – человек Мейплза и поставлен там для того, чтобы держать директора под контролем.

Между прочим, Бимиш-Невилл женат вторым браком. Его первую жену звали Габриэль. Она была итальянка из богатой семьи и обеспечила ему возможность открыть клинику в Стенхоупе. Признаться, я до сих пор не составил себе определенного впечатления о Лауре Бимиш-Невилл, его второй жене. На первый взгляд она представляется холодной, расчетливой и весьма деловой женщиной, которая мало напоминает так называемых домашних жен. При этом постоянным пациентам она нравится. Они считают, что она хорошо делает свою работу и заботится о них. – Брок пожал плечами.

Кэти кивнула:

– Что ж, мои впечатления об этой особе в значительной мере совпадают с вашими. – Она достала свой рабочий блокнот и, пока Брок говорил, делала кое-какие пометки.

– Номер восемнадцатый! – послышался голос со стороны стойки, и Кэти помахала своим талоном. – Сюда, пожалуйста. – К ним подошла барменша, держа в руке большую тарелку с жареной камбалой и картошкой.

– О Господи! – простонал Брок.

– Кетчуп, дорогуша? Или, быть может, вы предпочитаете татарский соус? – Женщина вручила Кэти завернутые в салфетку нож и вилку, после чего вернулась к стойке.

– В любом случае… – Брок прилагал нечеловеческие усилия, чтобы вспомнить, на чем он остановился. – В любом случае Рози что-то знает об этом деле. И сегодня утром она едва мне это не выболтала. Недаром ее приятель Парсонс испытывает на ее счет некоторое беспокойство. Не слишком располагающий парень, не так ли? Вечно что-то вынюхивает. Он дважды тайно следовал за мной, когда я прогуливался по территории с миссис Грейс Кэррингтон. Она одна из постоянных пациентов клиники. Помните их? Она, да еще Марта Прайс, да Сидни Блюмендейл… Впрочем, мне представляется, что они мало что знают по делу Петроу. Они сбиты с толку, дезориентированы сплетнями… Кроме того, они не желают знать ничего дурного о Бимиш-Невилле или о клинике. Теперь кое-что новенькое. Норман де Лойнс. Слышали когда-нибудь это имя?

Кэти покачала головой.

– Знаете что? Мне самой с такой порцией никогда не справиться. Вы уверены, что вам не хочется закусить? Рыба отличная, да и картошка ничего себе…

– Забудьте про желудок, Кэти, и попытайтесь сосредоточиться на том, что я говорю. – Брок протянул руку, взял ее блокнот и написал на чистой странице печатными буквами имя де Лойнса. – Вы уверены, что его не было в большом доме, когда ваши доблестные констебли брали его штурмом?

– Абсолютно. К тому же я бы обязательно запомнила это имя, если бы хоть раз его услышала.

– Как бы то ни было, он сказал, что был там. Грейс Кэррингтон тоже его помнит. – Брок не без удовлетворения созерцал проступившее на лице у Кэти удивление. Не спуская с нее глаз, он взял со стола стакан и сделал большой глоток, прежде чем осознал, что держит в руке стакан с пивом.

– Вот черт! – он облизнул губы. – Но как вкусно…

– Как могло статься, что он там был? – спросила Кэти.

– Существует группа покровителей Стенхоупской клиники, которые именуются «друзьями». Ежегодно они вносят на ее счет кругленькую сумму и используют клинику как своего рода частный оздоровительный клуб. Они находятся в привилегированном положении и могут пользоваться услугами, которые предоставляет клиника, в любое удобное для них время. Кроме того, у меня сложилось впечатление, что диета у них несколько более обильная, нежели у других пациентов. Я полагаю, хотя и не знаю наверняка, что общество «друзей» создал Бен Бромли. Это была деловая инициатива, направленная на приобретение необходимых для клиники фондов. Где-то в большом доме находится принадлежащая «друзьям» отдельная гостиная, которую никто, кроме них, не имеет права посещать, так что можно провести в клинике полдня и никого из них не встретить.

Брок снова глотнул пива.

– Какое блаженство… – пробормотал он.

– Вы хотите сказать, что этот парень, де Лойнс, мог находиться в клинике все то время, пока шло расследование?

– Не исключено. Не исключено также, что он уехал, когда получил конфиденциальное известие, что это дело может быть сопряжено с неприятностями или даже скандалом.

Кэти покачала головой:

– Выходит, Бимиш-Невилл и клерки из его офиса все время нам лгали, чтобы обеспечить доктору прикрытие? Ведь это они составляли список пациентов.

– Именно. И если в клинике в это время мог находиться один из «друзей», то кто поручится, что там не было и других?

– Вот дьявольщина! – Кэти зло поджала губы. Брок восхитился ее ртом и линией губ. Такой рот, подумал он, может принадлежать только очень сильной женщине. Сильной и целеустремленной.

– То, что вы сказали, полностью подрывает проведенное мной расследование. Вы уверены, что это достоверная информация?

– Я также уверен в том, что был бы не прочь заглянуть в анкеты этих «друзей», узнать, когда они прописывались, и выяснить их имена.

Разговор на профессиональные темы способствовал восстановлению привычного самоощущения у Брока. Скоро ему начало казаться, что он снова стал почти нормальным человеком.

– Вы хотите сказать, что были бы не прочь вломиться в офис Бимиш-Невилла? Неужели вы смогли бы это сделать?

– Я – вряд ли, – сказал Брок. – А вот вы, полагаю, могли бы предпринять такую попытку. Все эти сведения, я уверен, есть в компьютере. У Бена Бромли, к примеру. Он весьма трепетно относится к «друзьям». В его офисе стоят два новых компьютера, а третий – у него на столе. Как вы думаете, ваш системный аналитик мог бы влезть в компьютерную систему клиники?

– Белли Мэнсфилд? Представления не имею.

– Почему бы вам в таком случае не позвонить ей и не предложить этим заняться?

– Сейчас?

– Сначала лучше все-таки доесть обед, а то он окончательно остынет.

Пока она ела, Брок вынул из кармана рекламные брошюрки, которые ему вручил Бен Бромли, и начал их пролистывать. В одной из брошюр, где рассказывалось о состоянии финансов клиники за прошлый год, помещались фотографии некоторых официальных лиц – Бимиш-Невилла, Бромли и, вверху страницы, председателя Стенхоупского фонда и ассоциированных компаний сэра Питера Мейплза.

Кэти указала на сэра Мейплза вилкой:

– Это тот самый тип, который находился в офисе Бернарда Лонга вместе с Бимиш-Невиллом и Таннером, когда нас с Гордоном Даулингом отстранили от дела. Я еще где-то его видела, только не могу вспомнить где.

– Правда? Значит, это вполне реальный деятель, а не подставное лицо. Бромли утверждал, что сэр Мейплз принимает заботы клиники очень близко к сердцу.

– Я должна что-нибудь о нем знать?

– Только если вы читаете тот раздел своей газеты, который посвящен бизнесу. Газета «Экспресс», к примеру, называет его евромагнатом. Имеет деловые интересы во многих областях, очень богат.

Кэти положила на стол нож и вилку:

– Все, больше не могу. Сейчас узнаю, возможно ли связаться с Белли.

Когда она вернулась, Брок сжимал в кулаке свой собственный обеденный талон. Кэти улыбнулась, но комментировать это обстоятельство не стала.

– Ну как, удачно?

– Да, я нашла ее. Но она не уверена, что сможет нам помочь. Компьютеры должны подсоединяться к телефонной линии для получения сообщений по факсу или электронной почте. При таком раскладе к компьютерам клиники имеет доступ любой компьютер со стороны, у которого есть модем. Ну а дальше все зависит от компьютерной системы – от того, насколько наш комедиант озабочен ее безопасностью.

– Комедиант?

– Мистер Бромли. Разве он не пытался рассказывать вам свои отвратительные анекдоты?

– Начал было… Ну так как? Белли попробует влезть в систему?

– Вполне возможно, что компьютер в Стенхоупе фиксирует все телефонные номера, с которых делается запрос. Белли считает, что в этой связи неразумно пользоваться полицейскими компьютерами и телефонными линиями.

– Так…

– Номер сорок второй?

Брок бросил взгляд в сторону стойки бара и просигналил. Барменша подошла к их столику и поставила перед Броком тарелку с пирогом с говядиной и почками, жареной картошкой и припущенным в масле зеленым горошком.

– Соус коричневый, дорогуша?

– Пожалуйста. – Брок посмотрел на Кэти. – Теперь меня, наверное, можно назвать козлищем в овечьей шкуре.

– В овечьей – в смысле в шкуре агнца? – ухмыльнулась Кэти.

– Вроде того. Итак, что все-таки сказала вам Белли?

– Что ее брак нуждается в стимуляции. Она собирается предложить свекрови посидеть с ребенком и отправиться с мужем в какой-нибудь отель, чтобы на приволье позаниматься сексом. Ради такого дела они с мужем пропишутся в отеле под именем мистер и миссис Смит. Белли сказала, что возьмет с собой в поездку лэптоп с модемом и подключится к телефонной линии отеля.

– Что ж, звучит неплохо. Скажите ей, что все расходы я беру на себя.

– Сегодня вечером Белли выехать не сможет, так что это скорее всего произойдет завтра – если, конечно, ее свекровь и муж нс заняты. Кроме того, Белли говорит, что доступ к конфиденциальным файлам, вероятно, защищен паролем. Она спрашивает, не могли бы вы прояснить этот вопрос, прежде чем она попытается проникнуть в систему.

– А как, хотелось бы знать?

– У каждого оператора, вероятно, есть свой собственный пароль – возможно, инициалы или что-нибудь в этом роде. Вы можете понаблюдать за кем-нибудь из клерков, когда они утром будут включать свои компьютеры.

Брок, продолжая сосредоточенно жевать, кивнул.

– Вкусно?

– Просто великолепно. Мясная пища расширяет горизонты. Я думаю, что Бимиш-Невилл использует голодание, чтобы держать пациентов под контролем. И еще одно, Кэти. Вы когда-нибудь интересовались материальным положением Петроу? Если он делал различные одолжения богатым людям, то весьма вероятно, что он делал это за деньги.

Кэти покачала головой:

– До этого мы так и не дошли.

– Теперь его сбережения, вероятно, переведены на какие-нибудь другие счета. Было бы неплохо, если бы вы смогли потихоньку навести справки по этому вопросу.

Брок допил пиво, вытер губы бумажной салфеткой и поднялся.

– Мне пора отсюда выбираться, – заявил он. – Завтра утром я вам позвоню. Кстати, какое задание руководства вы выполняете на этой неделе?

– В Кроубридже появился злоумышленник, специализирующийся на прокалывании шин. Так что я начинаю свой рабочий день с опроса дюжины рассерженных автовладельцев, которым этот тип в течение ночи проткнул ножом колеса. Будет лучше, если вы позвоните мне во время ленча, скажем, между часом и двумя. Постараюсь быть к этому времени в офисе.

Порыв холодного ветра хлестнул его по лицу. Брок глубоко вздохнул, торопливо перешел через улицу и нырнул в книжный магазин, который он заприметил напротив «Возрожденного сердца». Никто из сотрудников или пациентов клиники не видел, как он выходил из паба. По крайней мере так ему казалось. Когда он открывал дверь, зазвенел висевший над ней колокольчик. Он вошел в магазин и осмотрелся. Помещение недавно покрасили, и некоторые книжные полки еще пустовали. Стоявшая за прилавком женщина оживленно переговаривалась с кем-то по телефону, одновременно заворачивая книгу для покупателя. Из задней части торгового зала вышел человек и, проходя мимо женщины, апатично сказал:

– Фургон пришел, дорогая.

Женщина прикрыла микрофон ладонью и торопливо произнесла:

– Может, ты сам разберешься с этим, дорогой?

Мужчина проигнорировал ее, подошел к витрине магазина и принялся передвигать выставленные в ней книги.

Брок, не сумевший отыскать в душе нужные слова, чтобы отреагировать должным образом на трагическую исповедь Грейс Кэррингтон, надеялся почерпнуть их из какого-нибудь другого источника, но, просматривая корешки стоявших на полках книг, пришел к неутешительному выводу, что это не так-то просто сделать. Он, правда, заметил пару книг, так или иначе связанных с проблемой смерти, но сильно сомневался, что Грейс сможет обрести душевный покой, читая, например, повесть Ивлина Во «Незабвенная» или стихи поэтов-метафизиков.

– Могу я вам чем-нибудь помочь? – Колдовавший над витриной мужчина направился к нему – возможно, для того, чтобы избежать разбирательства с водителем фургона. Его жена закончила разговаривать по телефону, отпустила покупателя и торопливо прошла в заднюю часть магазина.

– Никак не могу подобрать подарок для одного человека, женщины. Она должна в скором времени покинуть нашу земную юдоль.

– За границу, что ли, собралась? За моря? Тогда подарите ей что-нибудь с видами Британии.

– Нет, она собралась умирать.

Мужчина замигал, и на лице у него выразилось смятение, как если бы Брок сказал какую-нибудь непристойность.

– Хм… сомневаюсь, что смогу быть вам полезным. Что же касается религиозной литературы, то она находится вон там… – Он махнул рукой в дальний конец магазина, быстро отошел от Брока и, подойдя к прилавку, погрузился в изучение издательского каталога.

Брок хотел уже было прекратить поиски, как вдруг его взгляд упал на давно забытое название. Он вытащил книгу с полки, раскрыл на первой странице и стал читать с самого начала.

«Крот усердно работал все утро, прибирая свое жилище ввиду наступления весны. Сначала он орудовал половой щеткой, потом смахивал тряпочкой пыль, затем взгромоздился на стремянку…»

Эти реминисценции Кеннета Грэхема относительно его персональной Аркадии вызвали понимающую улыбку на лице у Брока. Он прочитал еще несколько строк, а затем направился к мужчине у прилавка.

– Нашли что-нибудь подходящее? – Мужчина с сомнением посмотрел на проставленное на обложке заглавие – «Ветер в ивах».

Брок пожал плечами.

– Я бы хотел, чтобы вы завернули эту книгу в бумагу поприличней. Кроме того, мне нужна карточка, чтобы написать посвящение.

– Вот вам карточка. Но книгу вам завернет моя жена. Я не умею, у меня руки-крюки. – Он вернулся к своему каталогу.

Брок написал:

«От спутника по совместным странствиям по Аркадии. С наилучшими пожеланиями. Удачи вам. Дэвид Брок».

Он вложил карточку в книгу и стал ждать, когда придет хозяйка. Она умело и сноровисто завернула книгу и, откинув со лба волосы, с улыбкой приняла от него деньги.

– Семейный бизнес? – поинтересовался он.

– Да, но мы только начали. Трудно поставить дело, особенно в таком маленьком городке, как этот. Но мы очень к этому стремимся. Мы сделаем этот магазин популярным.

– Желаю вам в этом преуспеть, – пожелал Брок.

Она благодарно ему улыбнулась. Муж его проигнорировал.

Дорога из Эденхэма показалась Броку настолько извилистой, что он сосредоточил все свое внимание на вождении, по причине чего заметил следовавшую за ним белую машину только тогда, когда у нее на крыше включилась мигалка. Он сбросил скорость, но ему потребовалось некоторое время, чтобы отыскать на узком участке дороги безопасное место на обочине, где он мог бы приткнуться.

Человек в форме осведомился, не он ли является владельцем машины, попросил предъявить права и медленно обошел вокруг его автомобиля, проверяя состояние шин и осветительных приборов.

– Пили что-нибудь сегодня, сэр?

Брок кивнул:

– Недавно выпил пинту светлого в «Возрожденном сердце». Одну пинту.

– Я хочу, чтобы вы подули в «трубочку». Только не трогайте ничего руками. – Полисмен вынул из кармана анализатор дыхания и вставил в него трубку.

Брок промолчал и сделал, как ему было велено.

Офицеру, казалось, понадобилась целая вечность, чтобы проверить результат. Пока он этим занимался, Брок неожиданно почувствовал непреодолимый позыв к рвоте. Атмосфера в кабине показалась ему жаркой и душной, и ему стало не хватать кислорода. Он распахнул дверцу и, проигнорировав удивленный взгляд полисмена, пробежал по талому снегу к живой изгороди на обочине, после чего извергнул съеденную им пищу в сточную канаву.

Потом он некоторое время стоял, опираясь на крышу своего автомобиля, и ждал, не последует ли продолжения. Он слышал, как рокотал мотором тяжелый грузовик, медленно объезжая две притертые к обочине машины.

– С вами все нормально, сэр?

Он не ответил.

– Может быть, вам нужна помощь?

Но Броку, похоже, помощь была уже не нужна. Его вновь опустевший желудок, казалось, вполне удовлетворился этим состоянием и успокоился. Брок покачал головой и, шлепая ногами по грязи, подошел к открытой дверце машины. Взявшись за ручку, он посмотрел на полисмена и сказал:

– Зря вы прижали меня к обочине в этом месте. Здесь такая узкая дорога…

Полисмен выдержал его взгляд.

– Вы как-то странно вели машину. Рыскали из стороны в сторону. Извольте теперь вести поаккуратней. Вам далеко ехать?

Брок отрицательно покачал головой и забрался в салон.

Вечером в столовой Брок положил книгу в подарочной упаковке на поднос Грейс Кэррингтон и отправился на розыски своего подноса. Услышав рядом деликатное покашливание, он повернулся и увидел Сидни Блюмендейла.

– Это мы его взяли, старина, – сказал Сидни.

Брок проследовал за ним к столику, где их поджидала Марта.

– Поскольку у вас сегодня маленький праздник – окончание голодной диеты, мы решили попытаться снова наладить с вами дружеские отношения, Дэвид. В честь этого события я попросила повара приготовить для вас нечто особенное.

Глядя на поджатые губы Марты, нетрудно было прийти к выводу, что она все еще пребывает в размышлениях на предмет того, стоит ли предоставлять Броку шанс реабилитироваться. Брок решил разыграть эту партию по всем правилам.

– О, Марта, как вы мудры и предусмотрительны! Я, признаться, чувствовал себя не лучшим образом в связи с возникшим между нами после нашего последнего разговора недопониманием. Так что подобный жест доброй воли с вашей стороны трудно переоценить.