Текст книги "Вирус убийства"

Автор книги: Барри Мейтланд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 27 страниц)

– Вероятно, я зашел слишком далеко. Я попрошу у нее прощения.

– Я бы на вашем месте прежде дал ей успокоиться. Мой вам совет.

Брок кивнул:

– Благодарю вас.

– Мне лично он никогда не нравился. Терпеть не мог, когда он ко мне прикасался – в силу некоторых причин. Поэтому меня бы нисколько не удивило, если бы выяснилось, что он и в самом деле таков, как о нем говорят.

– Как вы думаете, могло у него быть что-либо общее с козлищами среди пациентов, о которых вчера упоминала Марта?

Водянистые глаза Сидни, которые во всех обстоятельствах сохраняли слегка отстраненное выражение, неожиданно обрели фокус, а в его чертах обозначилось беспокойство. Он огляделся и снова стал подниматься на ноги.

– Не имею представления, – пробормотал он. – Вы не против, если мы оставим эту тему, старина?

Брок с улыбкой наблюдал за тем, как он скованной, несколько неуверенной походкой направлялся к выходу. Когда он вышел, Брок осмотрелся и заметил, что Грейс Кэррингтон тоже покинула столовую.

Согласно расписанию, после ленча в клинике полагался час отдыха, и Брок, у которого не имелось ни открыток с видами для отсылки родственникам, ни книг для чтения, задался вопросом, как с пользой провести это время. День международной конференции в Риме, на которой он должен был делать доклад, неумолимо приближался, но Броку в его нынешнем состоянии думать о докладе было трудно да, признаться, и не хотелось. Зато он был бы не против посетить храм Аполлона, но не слишком хорошо представлял себе, как пройти к нему через заснеженный парк, особенно в такой, как у него, одежде. Он спустился в холл и спросил у служащей приемного отделения, может ли он повидать бизнес-менеджера клиники Бена Бромли. Служащая сказала, что Бека Бромли сегодня не будет. Брок договорился о встрече с Бромли на следующий день и отправился в библиотеку.

Она занимала сравнительно небольшое помещение рядом со столовой, тоже выходившее окнами на сады в северной части поместья. Комната была заставлена застекленными книжными шкафами, а в ее центре располагался большой, обитый кожей библиотечный стол. В шкафах стояли в основном потрепанные книжки в бумажных обложках, переданные в дар лечебнице благодарными пациентами, но в одном из шкафов, на котором висела табличка «Для внутреннего пользования. Из помещения не выносить», хранились толстые тома в твердых переплетах. На корешке одного из них Брок прочитал заинтриговавшее его название: «История Стенхоупа». Он вынул книгу из шкафа и присел с ней к столу.

Хотя издание было сравнительно новое – в рукописном посвящении стоял июль 1978 года, – книга все-таки относилась к тем временам, когда о ксероксах и персональных компьютерах мало кто слышал и люди, как правило, пользовались печатными машинками и копировальной бумагой. Поэтому определенный налет милой сердцу старины этот том все-таки сохранял. К тому же издание, судя по всему, было уникальное: оно представляло собой пачку переплетенных в черную кожу пожелтевших машинописных страниц непривычно большого формата, содержавших записи по истории особняка Стенхоуп-Хаус, а также по недавней истории Стенхоупской натуропатической клиники, составленные некоей Фелисити Филд. Книга была сделана с любовью, о чем свидетельствовали хотя бы названия глав вроде: «Рождение сада лечебных трав» или «Инвалид вновь обретает здоровье», исполненные скрытого энтузиазма. Книга иллюстрировалась черно-белыми фотографиями. На первой был запечатлен южный фасад большого дома с фигурой стоявшего на вершине лестницы среди колонн портика Стефана Бимиш-Невилла. Он, обозревая окрестности, высоко задирал подбородок наподобие того, как это делал Муссолини. За фотографией следовало посвящение директора, в котором выражалась благодарность мисс Филд за «беспрецедентные усилия по созданию уникального описания классического английского поместья, являющегося воплощением британских общественных и культурных традиций и находящегося ныне в преддверии новой блестящей будущности».

Мисс Филд начала свое описание с истории Стенхоуп-Хауса, родового владения сэра Уильяма Стенхоупа (1698–1752), члена кружка лорда Бурлингтона. Подобно Бурлингтону, сэр Стенхоуп посетил построенные Палладио дома в Италии и решил воссоздать его архитектурный стиль в Англии путем постройки дома по оригинальному проекту в своем поместье в Вилде. В то время как Бурлингтон выбрал в качестве модели для своего дома в Чизвике виллу Ротонда, Стенхоуп взял за основу виллу Фоскари, известную также под названием «Малконтента». Об этом Филд писала следующее:

«Кое-кто считает, что название Малконтента бытовало в тех краях задолго до того, как Никколо и Луиджи Фоскари построили там свой дом. Однако существует и куда более романтическая версия происхождения этого названия, связанная с прозвищем непокорной дочери семейства, которую туда сослали, дабы удалить от соблазнов венецианского общества, и чей призрак, как говорят, до сих пор является в этом доме. Лорд Стенхоуп, несомненно, был поклонником последней версии. Вне зависимости от того, какой точки зрения придерживаетесь вы, это название, как нам кажется, отлично передает характер местности в районе Венето, где находится эта вилла и где так часто льют дожди и бывают туманы. Очень может быть, что именно это обстоятельство побудило лорда Стенхоупа дать подобное название своему дому, который он решил возвести среди лугов у реки Струд».

Стенхоуп начал строительство своей версии Малконтента вскоре после того, как Айзек Вейр опубликовал свой перевод труда Палладио «Четыре книги по архитектуре» (как отмечала мисс Филд, это издание выпустил Скотланд-Ярд в 1737 году), который был посвящен Ричарду, графу Бурлингтону, и одним из первых подписчиков которого стал сэр Стенхоуп. После смерти Стенхоупа его сын поручил некоему Хамфри Рептону в 1796 году оформление ландшафта поместья. Следуя пристрастиям своего отца как в области классических построек, так и в сфере аллегорических изображений, он поручил Рептону включить в план оформления серию архитектурных памятников – «скромных, но возвышенных» – на тему «momento mori». Мисс Филд составила в помощь читателю полный список этих памятников, а также маленькую карту, из которой явствовало, где на территории поместья их можно найти. Одним из них являлись четыре колонны ионического ордера, стоявшие на постаменте на северо-западе от большого дома и скопированные с рисунка Палладио, изображавшего развалины храма Фортуны Вирилис в Риме. Позже эти четыре колонны послужили для оформления фасада храма Аполлона, построенного, как и западное крыло, архитектором Альбертом Фьюзи в 1910 году по заказу промышленника, который владел в те годы Стенхоупом. Рассуждая об этом, мисс Филд привела цитату из капитального труда Певзнера «Здания Англии», где эти новейшие добавления рассматривались как «несчастливые усилия Фьюзи, которые вкупе с современной перестройкой большинства интерьеров главного здания могут рассматриваться лишь как тяжкое увечье, нанесенное тому, что некогда считалось одной из лучших неоклассических построек в этой стране».

Брок, быстро пролистывая страницы, до конца просмотрел отчет мисс Филд по истории большого дома. Автор не забыла упомянуть и о периоде упадка и забвения, который начался после Второй мировой войны, когда Стенхоуп-Хаус, по ее образному выражению, стал «прибежищем пауков и рассадником плесени». В этот момент дверь отворилась, и в библиотеку вошел незнакомый пациент. Кивнув Броку, он подошел к одному из шкафов. Волосы у него были длинные и волнистые, лицо – толстое, а халат выглядел так, будто его сшили на Сэвил-роу. Это роскошное облачение напоминало украшенную двумя рядами пуговиц царскую мантию, и в нем не было ничего от тех удобных домашних одежек, каким отдавало предпочтение большинство пациентов. Мужчина вынул из нагрудного кармана очки и величественным жестом поднес их к глазам, сосредоточенно сведя на переносице брови и выпятив нижнюю челюсть. Все это, по мнению Брока, выглядело скорее как акт демонстрации собственной значимости, нежели заурядное намерение прочитать названия на корешках дешевых изданий в бумажных обложках.

Брок вернулся к чтению книги, сосредоточив внимание на разделе, где описывались титанические усилия доктора и миссис Бимиш-Невилл по восстановлению большого дома и расчистке зарослей, образовавшихся на месте некогда ухоженных садов и парков. Большое внимание уделялось автором описанию процесса культивации земли, предназначенной для здешнего огорода и сада целебных трав, посредством обработки ее органическими удобрениями без применения современных гербицидов и пестицидов, а также рационализации и благоустройству окружавших дом земельных угодий.

– Древней историей интересуетесь, да? – Голос, раздавшийся у него за левым плечом, звучал гулко и басовито, как если бы его обладатель был заядлым курильщиком сигар или только что проснулся. Брок посмотрел на говорившего.

– Так, пролистываю старые записи от нечего делать. – Он протянул незнакомцу руку. – Дэвид Брок.

– Норман де Лойнс, – отрекомендовался толстяк и присел за стол рядом с Броком. – Вы, как я понимаю, здесь новичок. Только что слышал за ленчем вашу беседу с леди Мартой. Не мог не слышать, так как сидел у вас за спиной. Совершенно невозможная женщина, не правда ли? Я называю эту парочку «С и М». Я Сидни и ее имею в виду, хотя в реальности у них все наоборот, поскольку это она – садистка, а настоящий мазохист, конечно же, Сидни. Он просто обязан быть таковым, чтобы как-то ладить с этой дамой. Иногда мне приходится сидеть за столом неподалеку от них и слушать их кошмарные разговоры об орешках и фруктах, а также о том, как правильно испражняться с точки зрения биологической целесообразности. В такие минуты я развлекаюсь тем, что представляю себе Марту в роли мадам Лэш. Пугающий образ, не правда ли?

Де Лойнс хихикал и подмигивал Броку до тех пор, пока не вызвал у него на губах ответной улыбки. Однако в следующее мгновение де Лойнс перестал смеяться и, резко меняя тему, спросил:

– Почему вас так интересует Алекс Петроу?

Брок посмотрел на книгу, которую де Лойнс держал в руке, машинально отметив про себя ее название: «Тайна багрового ущелья».

– Кто?

– Тот парень, что умер здесь в прошлом году. Вы ведь о нем спрашивали?

– Верно… Ну, мне просто стало любопытно. Вдруг вспомнил, что читал о его деле в газетах.

– Да, тогда газетчики вволю порезвились.

– Марта Прайс, похоже, считает, что его оклеветали.

– Полагаю, он ей нравился. Он умел угождать женщинам. Мог быть совершенно очаровательным человеком, если хотел.

– Судя по всему, вы частый гость в этом заведении…

– Мм-м… Я знал этого парня довольно хорошо, если вы на это намекаете. Когда он умер, я пережил настоящий шок. – В его голосе, впрочем, особого волнения не слышалось.

– Не сомневаюсь, что это событие многих здесь взбудоражило. Вы были здесь в это время?

Де Лойнс согласно кивнул.

– Тогда полиция здесь все вверх дном перевернула. На совесть поработала, ничего не скажешь… С тех пор мы живем без молодого Алекса. С его смертью мы словно стали беднее, – добавил де Лойнс. – В нем было нечто такое, чего всем нам здесь здорово не хватает. Большинство пациентов такие унылые, блеклые… как слабый чай. Прямо моральные пуристы какие-то. Но быть может, это вам даже импонирует?

В его словах, казалось, крылся вызов. Брок улыбнулся:

– Ну нет. Хотя я, похоже, понимаю, что вы имеете в виду. Но возможно, все это следствие диеты. После двух дней на воде и лимонном соке мне и слабый чай покажется мясом.

Де Лойнс расхохотался, запрокидывая голову. Его смех напоминал лошадиное ржание.

– Мы, дорогой друг, будем за вами присматривать. После периода инициации Стефан назначит вам витамины, и вы снова воспрянете духом. Ну а потом мы найдем для вас что-нибудь более существенное – такое, во что можно вонзить зубы.

Он поднялся.

– Рад был с вами познакомиться, Дэвид. Уверен, что мы еще не раз с вами пересечемся… О! – Он остановился на полпути к двери, повернулся и посмотрел на Брока: – Вы уже разговаривали с Беном Бромли? Право, с ним стоит перемолвиться словом, особенно… – тут он указал на книгу Фелисити Филд, которая лежала на столе перед Броком, – особенно если вас интересует то, что происходит в этом заведении.

– Мне уже назначено. Я должен встретиться с ним завтра, Норман.

– Ну и отлично. Презабавный парень этот наш Бен. Маленький, но любому даст сто очков вперед. – Он растянул губы в зловещей улыбке. – Ну, до встречи.

Брок проследил за тем, как он закрыл за собой дверь, поморщился и перевел дух. Потом опустил голову, глядя в книгу, но не видя ее. Де Лойнс не числился в списке пациентов, имевшемся у Кэти. Де Лойнс в прошлом году здесь был, но в этом чертовом списке не значился.

Брок покачал головой, моргнул, а потом сфокусировал взгляд на находившейся у него перед глазами странице. Его внимание привлек снимок, под которым помещалась надпись:

«Доктор и миссис Бимиш-Невилл вскоре после открытия Стенхоупской клиники с первыми пациентами – сентябрь 1977 года».

Тогда директор выглядел намного моложе. Лицо гладкое, бороды нет, да и волосы куда длиннее и гуще. Стоявшая рядом с ним красавица даже отдаленно не походила на Лауру Бимиш-Невилл.

Сосредоточенно морща лоб и продолжая размышлять о де Лойнсе, Брок медленно листал книгу, пытаясь отыскать в ней хоть какую-нибудь информацию относительно первой жены доктора Бимиш-Невилла. Довольно скоро он нашел ее имя – Габриэль и короткое сообщение о том, что они с доктором Бимиш-Невиллом встретились и полюбили друг друга, когда он учился на врача в Кембридже, где итальянка Габриэль изучала английский язык в одной из лингвистических школ. По мнению мисс Филд, впоследствии именно Габриэль выбрала Стенхоуп-Хаус в качестве резиденции новой клиники. Мисс Филд предлагала читателю согласиться с тем, что выбор, сделанный молодой итальянкой, был безупречным и даже закономерным. Как-никак она была родом из тех же мест, что и знаменитый Палладио.

Брок пожал плечами и захлопнул книгу. Он по-прежнему думал о де Лойнсе, отчего лицо у него приняло озабоченное, даже хмурое выражение. Возвращая «Историю Стенхоупа» в шкаф, где стояла различная справочная литература, он, секунду подумав, взял с полки справочник «Кто есть кто в Англии», в котором нашел трех де Лойнсов: бригадного генерала, члена парламента и их племянника Нормана, сорока шести лет, хирурга-ортопеда. Норман уж точно относится к козлищам, подумал Брок, поставил справочник на полку и закрыл стеклянную дверцу шкафа.

Курс «Обуздай свой стресс» вела худая, но очень активная женщина средних лет, которая заставила всю группу основательно понервничать, предложив для начала пациентам раскрыть свою подноготную в присутствии товарищей по несчастью, уделив особое внимание своим страхам. Брок признался, что его преследует страх оказаться один на один с большой аудиторией, готовящейся выслушать его сообщение, с совершенно пустой головой и без нужных ему записей. Терапевт энергично закивала и заявила, что у него боязнь каких бы то ни было выступлений на публике.

После такого многообещающего начала последовала небольшая лекция по теории вопроса, во время которой рассматривались причины возникновения стрессов и обсуждались биохимические процессы в ситуации типа «дерись/беги». Одно за другим лица пациентов обретали вежливо-сонное выражение, каковое они сохраняли до тех пор, пока терапевт не раздала листочки с вопросами теста, предназначенного для определения уровня индивидуальных стрессов. Но поскольку вопроса «Не пытались ли вы выследить убийцу в течение последних нескольких дней?» в тесте не было и поскольку Брок в последнее время не разводился, с квартиры не съезжал, работу и ближайших родственников не терял, его показатели оказались до смешного низкими.

В завершении вниманию аудитории были предложены различные техники контроля над стрессом. Максимальным успехом пользовалось расслабление. Пациенты один за другим ложились на пол и, подложив под голову маленькую подушечку и закрыв глаза, пытались выполнить инструкции терапевта, которая предлагала им сначала особым образом дышать, затем добиться мышечного расслабления, а затем достичь умиротворенного состояния души. Прошло совсем немного времени, и к медоточивому голосу терапевта стали примешиваться звуки, подозрительно напоминавшие храп, громкость которого возрастала по мере того, как терапевт углублялась со своими подопечными, которые еще бодрствовали, в идиллические зеленые дубравы, созданные воображением.

Выходя из комнаты, Брок заметил мелькнувший впереди него в сумраке подвального коридора лимонно-желтый спортивный костюм Грейс Кэррингтон. Он последовал за ней и в скором времени оказался перед дверью в дальнем конце западного крыла. Как выяснилось, она вела в сад на заднем дворе клиники. Воздух в этой части коридора был свеж, прохладен и напитан пряными запахами земли и сада. Брок, обитавший в душной и жаркой атмосфере большого дома, от свежего воздуха улицы уже почти отвык. На половике у двери лежало немного снега, нанесенного ветром, когда Грейс выходила. Рядом стояла пара белых домашних туфель, которые еще сохраняли тепло ее ног. За туфлями выстроились в ряд с полдюжины пар высоких веллингтонских сапог, а также зонтики и прогулочные трости. Все это, как понял Брок, предназначалось для желавших прогуляться пациентов. Над сапогами на торчавших из стены крючках висели ярко-оранжевые куртки с капюшонами.

Брок надел самые большие сапоги и самую большую куртку, выбрал прогулочную трость с круглым набалдашником и вышел в холодный вечер. Колючий морозный воздух, который он вобрал в легкие, заставил его содрогнуться от озноба. Он замигал и несколько секунд стоял у выхода, приноравливаясь к новым обстоятельствам, как человек, только что очнувшийся от сонного забытья и стряхивающий с себя остатки сна, чтобы вернуться к реальности. Следы Грейс были довольно хорошо видны. Они отпечатались на занесенной снегом гравийной дорожке, которая шла в направлении холма и храма Аполлона.

13

Брок, скрипя подошвами сапог по снегу, направился по следам Грейс Кэррингтон, добрался до лестницы храма Аполлона, поднялся по ступеням и нашел на пороге место, где она, притопывая ногами, сбивала с обуви снег. Высокая застекленная дверь, чья деревянная рама слегка покоробилась от времени, жалобно скрипнула, когда Брок ее открывал, и этот звук эхом отозвался под сводами помещения. В верхнем зале Грейс не было видно, и Брок медленно, чтобы дать возможность глазам привыкнуть к царившему вокруг полумраку, двинулся вперед, громко стуча сапогами по мраморным плитам пола. Через некоторое время он добрался до сквозной напольной решетки в форме свастики. По-прежнему ничто вокруг не указывало на присутствие Грейс, если не считать витавшего во влажном воздухе легчайшего запаха туалетного мыла или, возможно, туалетной воды.

Найдя скрытую в толще стены винтовую лестницу, которая вела в помещение на нижнем уровне, Брок стал осторожно по ней спускаться, неуклюже ставя на узкие ступени ноги в больших резиновых сапогах, которые в тесном пространстве лестничного колодца казались слишком громоздкими. Оказавшись внизу, он увидел Грейс только через секунду или две. Она неподвижно стояла рядом с консолью органа под металлической решеткой в полу – точно там, где был обнаружен труп Алекса Петроу. Приглядевшись, Брок даже в сумраке полуподвала заметил, что она очень бледна, а ее глаза широко раскрыты от испуга. Она прижимала руку к губам, и со стороны можно было подумать, что она сейчас закричит.

– О Господи! – произнес Брок. – Вы меня напугали.

– Кто вы? – прошептала она.

– Брок. Дэвид Брок. Я здесь человек новый. Только вчера приехал. Теперь вот исследую окрестности. С вами все в порядке?

Она взглянула на его оранжевую куртку и веллингтонские сапоги, такие же как у нее.

– И вы. – Он услышал, как она с шумом втянула в себя воздух. – Вы тоже меня напугали. Я слышала, как открылась входная дверь, а потом до меня донеслись звуки ваших шагов и стук трости. Когда же вы начали спускаться вниз, у меня душа ушла в пятки от страха. Глупо, конечно…

– Ну нет. Я отлично себе представляю, насколько зловещими могли показаться вам эти звуки. Это весьма мрачное место. Но имейте в виду, что в настоящее время мне здесь все кажется странным.

– Извините, я не представилась… – Она вышла из сумрака и сделала пару шагов в его сторону. – Меня зовут Грейс Кэррингтон. – Они пожали друг другу руки, скрепляя знакомство. – Вообще-то я вас видела. По-моему, ваша комната находится недалеко от моей. – Ее голос звучал слабо, да и сама она в этот момент походила на видение, готовое в любой момент растаять в воздухе.

– О! А я, знаете ли, после ленча зашел в библиотеку, – Брок пытался заполнить окружавшее их темное холодное пространство звуками собственного голоса, – и нашел там книгу по истории этого дома и поместья. Там упоминался этот памятник, и я решил его посетить. Храм Аполлона. – Он скептически хмыкнул, как бы давая понять, что не придает никакого значения флеру таинственности, окутывавшему это место.

– Он был богом музыки. – Женщина указала на консоль органа, находившуюся у нее за спиной.

– Да. И еще искусства врачевания, что, полагаю, для клиники более актуально. Идентифицировался также с солнцем – и как даритель жизни, и как ее погубитель. Удивительно, как много различных должностей могли совмещать в те времена боги.

Женщина улыбнулась:

– Вы сказали, что вам здесь все кажется странным…

– Да. Я здесь впервые. И все здесь для меня ново и непонятно.

– Скоро вы со всем этим свыкнетесь. А когда выпишетесь отсюда, вам первое время будет казаться странным мир за пределами клиники.

– Это в каком же смысле?

– Мне лично казалось… я чувствовала, что здорово отдалилась от той жизни.

– Значит, вы проходили через все это не один раз?

Грейс вздрогнула.

– Давайте-ка поднимемся в зал. – Она шагнула к винтовой лестнице. – Это мой третий визит. Тем не менее меня постоянной пациенткой не назовешь. В отличие от Сидни и Марты. Я видела, как вы разговаривали с ними сегодня за ленчем.

– Да. – Голос Брока в тесном пространстве лестничного колодца звучал приглушенно. – Мне кажется, что Марта решила взять меня под свое крыло.

Грейс стояла наверху, поджидая Брока. Заметив, как при этих словах у него изменилось лицо, она улыбнулась:

– У нее привычка брать над новичками шефство. Но не беспокойтесь, через некоторое время она выпустит вас из своей хватки.

– Боюсь, я уже злоупотребил ее терпением. Похоже, сегодня днем я основательно ее опечалил.

– Неужели? И как вам это удалось? – Они медленным шагом двинулись по проходу к двери.

– Я вспомнил, что в прошлом году читал в газетах об одном здешнем сотруднике, которого нашли повешенным в этом храме, и позволил себе подискутировать с ней на эту тему.

Грейс остановилась, повернулась к нему и внимательно на него посмотрела.

– Очень интересно. И что же вы ей сказали?

– Я просто пытался выяснить ее мнение по поводу того, что здесь произошло. Боюсь, она на меня обиделась. Ей показалось, что я позволил себе на этого человека клеветать.

Грейс отвернулась и, секунду помолчав, сказала:

– Я тоже была в это время в клинике.

Брок выдержал паузу, надеясь, что она скажет больше, но поскольку продолжения не последовало, негромким голосом произнес:

– Только сейчас, Грейс, когда я спустился на нижний уровень и увидел там вас, мне пришло в голову, что вы, возможно, стоите рядом с тем самым местом, где его нашли.

Некоторое время Грейс никак не комментировала сделанное им заявление, но потом повернулась к нему во второй раз и сказала:

– Полагаю, многие из нас… хотели бы узнать, что тогда случилось.

– Марта считает, что всему виной наркотики.

– Нам так сказали. Но вы сами видели, как там внизу все выглядит… Зная его, в это трудно поверить.

Выйдя из дверей храма, они какое-то время стояли у фасада среди колонн ионического ордена.

– Эти колонны простояли здесь сто лет, прежде чем к ним пристроили храм. – Грейс положила руку на гофрированную поверхность одной из них и подковырнула ногтем выросший на ней лишайник. – Они должны были изображать руины, которые здешние обитатели могли видеть из дома или во время прогулки и которые должны были напоминать о том, что дни нашей жизни быстротечны и что все мы смертны.

– Да. Именно об этом говорилось в книге, которую я просматривал в библиотеке. Вы и о других памятниках знаете?

– Нет. О каких памятниках вы говорите?

– Эти руины являлись только одним из серии архитектурных памятников на тему «momento mori». Если верить этой книге, другие памятники все еще находятся где-то на территории поместья. Думаю со временем организовать экспедицию, чтобы установить их местонахождение.

Она улыбнулась:

– Неплохая идея. Если найдете что-нибудь интересное, не забудьте мне об этом сказать.

– А почему бы вам ко мне не присоединиться? При такой погоде лучше пускаться в путешествие парами. Здесь можно заблудиться, в случае если неожиданно начнется снежная буря.

Она не ответила, и они молча зашагали к клинике. Тишину нарушал только хруст снежного наста у них под ногами. Наконец Брок сказал:

– Я встретил сегодня одного человека, который тоже был здесь в октябре прошлого года, когда умер тот парень. Этого человека зовут Норман де Лойнс. Вы его тогда видели?

– Да, я помню его по прошлому году. Он был весьма непопулярен у некоторой части обслуживающего персонала. У уборщиков, к примеру. Слишком заносчиво себя с ними держал, если мне не изменяет память. Надеюсь, это не ваш приятель?

– Нет-нет. – Брок смотрел под ноги на следы, оставленные их сапогами по пути к храму. Следы было легко отличить не только по размеру, но и по узору на подошве. Он заметил на тропинке и третий тип отпечатков с узором в виде многогранника на каблуке. Они вели к храму, временами попадая в их с Грейс следы и перекрывая их. Брок остановился, посмотрел назад в сторону холма, но никого не увидел. Когда они подошли к лестнице, которая вела к двери в западном крыле, Брок отметил про себя, что третий тип отпечатков ног тянулся к тропинке со стороны парковочной площадки, где терялся на заезженном машинами пространстве.

– Вот мы и пришли, – проговорила Грейс, когда они закрыли за собой дверь и начали снимать сапоги и куртки. Грейс быстрее справилась с этой задачей, чем Брок. Надев домашние туфли, она сказала:

– Я готова принять участие в вашей экспедиции. Когда вы намереваетесь отправиться?

– Что вы скажете относительно второй половины завтрашнего дня?

Грейс кивнула.

– В таком случае встретимся здесь. – Она быстрым шагом пошла вниз по коридору.

Вечером после обеда в гостиной, где проходили собрания, пациентам показывали видеофильм «На золотом пруду». Брок проигнорировал и обед, и видеофильм, засел у себя в комнате и, потягивая воду с лимоном, занялся составлением доклада.

Терапевтические сеансы, назначенные Броку на следующее утро, оказались повторением вчерашних. За гидротерапией следовали физиотерапия и сеанс массажа. У него почти не было возможности переговорить на интересовавшую его тему с обслуживающим персоналом, а Рози, которую он надеялся увидеть, он так и не встретил.

В два часа дня, когда после ленча настало время отдыха, пациенты разбрелись кто куда. Некоторые направились к себе, чтобы вздремнуть, другие просматривали в гостиной утренние газеты или, расположившись в игровой комнате, перекидывались в карты. Брок подошел к конторке у главного входа и, напомнив служащей о вчерашней договоренности, попросил проводить его к Бену Бромли. Служащая подняла откидную доску стола, пропустила его в свой закуток, после чего прошла вместе с ним к двери в дальнем конце помещения. Постучав, она распахнула перед ним дверь и впустила его в офис. Брок, ожидавший в соответствии с рассказом Кейт увидеть тесное, захламленное, напоминающее кладовку помещение, был немало удивлен, ступив в просторную светлую комнату с большим окном, из которого открывался вид на гравийную подъездную дорожку и автостоянку у главного входа. Предметы обстановки в отличие от других помещений большого дома были новыми и отлично сочетались друг с другом. В комнате стоял острый запах новых ковров, а также ощущались другие запахи – весьма странные и соблазнительные, которые, впрочем, Брок не мог идентифицировать, пока не увидел посреди большого рабочего стола тарелочку из фольги с горячим мясным пирогом и бутылку пива. Служащая приемного отделения, не обратив на это никакого внимания, сказала:

– Присаживайтесь, мистер Брок. Мистер Бромли вышел, но сию минуту вернется.

Брок опустился на стул, завороженный находившимся перед ним на столе невероятным натюрмортом. Он даже задался вопросом, уж не является ли это своего рода тестом, который ему устроил Бимиш-Невилл. Кто знает, вдруг он при помощи скрытой камеры наблюдает за этой комнатой, чтобы выяснить, не поддастся ли Брок искушению и не набросится ли на запретные плоды?

В скором времени в комнату вошел Бромли, радушно пожал Броку руку и, обойдя вокруг стола, опустился в большое кресло с пневматически регулируемым положением спинки. От хозяина кабинета сильно пахло лосьоном после бритья.

– Прошу извинить меня за это, – указал он на пирог и пиво. – Задержался в городе. Разговаривал с разными скользкими типами в банке. Пробыл там значительно дольше, чем ожидал, и пропустил время ленча. Вы, надеюсь, на ленч не опоздали?

Брок помотал головой.

– Не тратьте зря время, приступайте. А то остынет. – Он прилагал максимум усилий, чтобы отвести глаза от еды.

– Что ж, если вы не возражаете, я именно так и поступлю. Признаться, я умираю от голода. Разговоры о деньгах всегда вызывают у меня повышенный аппетит. – Бромли расплылся в широкой улыбке, откусил большой кусок пирога и продолжал разговаривать с набитым ртом. – Итак… мм-м… Дэвид, что я могу для вас сделать?

Брок кашлянул, прочищая горло.

– Э… между прочим, поговорить с вами мне посоветовал доктор Бимиш-Невилл. О перспективах инвестиций в эту клинику. Потом я разговаривал с Норманом де Лойнсом, и он предложил мне сделать то же самое.

– Мм-м… мм-м… – Бромли энергично замотал головой, облизал губы и сделал большой глоток пива. Подбородок у него блестел от жира. – Отличная мысль. Кстати, Стефан говорил мне о вас. Насколько я понимаю, это ваш первый визит в клинику?

– Да. Должен признать, что все здесь мне в новинку и я еще много чего о вашей клинике не знаю. Я приехал только в понедельник…

– Мм-м… Насколько я понимаю, директор описал вам это заведение с точки зрения медицины и лечебного процесса. Очевидно, что клиника в этом смысле в состоянии предоставить клиенту услуги самого высокого качества. Возможно, даже уникальные. Быть может, после разговора с директором вам также стало ясно, что Стенхоуп – еще и сообщество единомышленников. Мм-м… это очень важная составная часть здешней философии… Поверьте, тут у нас не какая-нибудь стерильная здравница на природе и не коммерческая лечебница для желающих похудеть.