Текст книги "Владимир Набоков: pro et contra. Tом 2"
Автор книги: авторов Коллектив
Соавторы: А. Долинин
Жанры:
Критика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 65 страниц)
С конца 1943 г., после перелома в ходе войны, маятник качнулся в другую сторону. Советское посольство, едва очутившись в Париже, стало издавать свою газету «Русский патриот», с марта 1945 г. поменявшую название на «Советский патриот». В «Русском патриоте» была напечатана статья П. Н. Милюкова «Правда о большевизме». Это было прославление «боевой мощи Красной армии»: «…когда видишь достигнутую цель, лучше понимаешь значение средств, которые применены к ней», [48] 48
Русский патриот. 1944. № 3 (16). С. 2–3.
[Закрыть]– писал бывший министр иностранных дел Временного правительства, редактор «Последних новостей», «самим Богом созданный для английского парламента и Британской энциклопедии». [49] 49
Дон Аминадо(А. П. Шполянский). Поезд на третьем пути. С. 608–609.
[Закрыть](Свое отношение к русско-финской войне Милюков сформулировал в письме к И. П. Демидову, заменявшему его в газете во время войны: «Мне жаль финнов, но я – за Выборгскую губернию».) [50] 50
Вакар Н.Милюков в изгнании // Новый журнал. 1943. № 6. С. 375.
[Закрыть]В «Советском патриоте» стал сотрудничать Н. А. Бердяев. С мая 1945 г. появилась еще одна газета «патриотического направления» – «Русские новости», редактируемая А. Ф. Ступницким, [51] 51
Ступницкий Арсений Федорович (1893, Минск – 1951, Париж) – юрист, журналист. Окончил юридический факультет Санкт-Петербургского университета и Школу политических наук в Париже. С 1927 г. постоянный сотрудник газеты «Последние новости». Соредактор книги: «П. Н. Милюков. Сб. материалов» (1930). Ступницкий был фаворитом Милюкова в последние годы его жизни. Редактор просоветской газеты «Русские новости» с 1945 по 1951 гг. «„Русские новости“ 1945-го года, бесцеремонно провозгласившие себя идейными продолжателями „Последних новостей“, поклонившиеся до земли, распластавшиеся, расплющившиеся в лепешку пред гениальным Сталиным, наводнившие столбцы безоговорочно советского листка статьями возрожденского молодца и немецкого наймита Льва Любимова и фельетонами ухаря-перебежчика Николая Рощина, – и все это под редакцией Ступницкого, и при директоре-распорядителе ученом агрономе Волкове, да при благосклонном участии, – правда только поначалу, потом сообразили и одумались, – многих иных, именитых и знаменитых <…> до всего этого, благодарение судьбе, Милюков не дожил» ( Дон Аминадо.Поезд на третьем пути. С. 693). О деятельности Ступницкого как редактора «Русских новостей» см. письмо Е. Д. Кусковой к М. А. Алданову от 9 января 1947 г. (Евреи в культуре русского зарубежья. Иерусалим, 1992. Вып. 1. С. 321) и письма Г. В. Адамовича А. В. Бахраху (Новый журнал. 1999. № 216. С. 98–146).
[Закрыть]бывшим сотрудником «Последних новостей». В ней начали сотрудничать Е. Кускова, А. Бахрах, Г. Адамович. «…Да, в Париже жутковато, судя по газеткам оттуда, – писал Набоков Алданову 8 декабря 1945 г., – Адамович, вижу, употребляет все те же свои кавычки и неуместные восклицательные знаки („Не в этом же дело!“). Прегадок Одинец и печальная сухая блевотина Бердяева. Мучительно думать о гибели стольких людей, которых я знавал, которых встречал на литературных собраниях…» [52] 52
BAR. Aldanov Papers. Box 6. В ответном письме от 16 декабря Алданов писал: «Какая из двух газет хуже, затрудняюсь сказать…» Об Одинце см. примеч. 4 к п. 2.
[Закрыть]20 лет спустя Набоков напишет: «Только много позднее, в сороковых годах, некоторые из этих авторов наконец отыскали уверенный скат, по которому можно соскальзывать в позе, более-менее коленопреклоненной. Таковым оказался восторженный национализм, позволяющий называть государство (в данном случае сталинскую Россию) достойным и обаятельным на том единственном основании, что его армия победила в войне…» [53] 53
НабоковВ. Память, говори! С. 562.
[Закрыть]
Во втором номере «Русских новостей» В. А. Маклаков поместил статью «Советская власть и эмиграция». [54] 54
Русские новости. 1945. № 2. 25 мая.
[Закрыть]«Эмиграция и советская власть» – так была названа серия статей в «Новом журнале», посвященная обсуждению его визита в Советское посольство. [55] 55
Новый журнал. 1945. № 10. С. 341–360; № 11. С. 350–374.
[Закрыть]Перестановка слов тонко меняла акценты, намекая на его сотрудничество в просоветской газете. «…раздельная линия, которая отделяла нас от патриотов, – объяснял Маклаков в частном письме Керенскому и Зензинову, – была в этих словах: они <патриоты. – Г. Г.> признавали „безоговорочно“ советскую власть, а мы оставались верны своему прошлому <…> „Патриоты“ были вхожи в посольство и, несомненно, пользовались его покровительством…» [56] 56
Письмо от 21 июня 1945 г. (BAR. Zenzinov Papers. Box 1).
[Закрыть]Привилегия «патриотов», видимо, задевала группу Маклакова. 12 февраля 1945 г. он с единомышленниками решился переступить порог особняка на рю де Гренель, где двадцать лет назад протекала его дипломатическая деятельность.
7 марта 1945 г. на первых страницах газеты «Новое русское слово» появилось сообщение «от парижского корреспондента Я. Кобецкого»: [57] 57
Я. Я. Кобецкий (1885 – ?) служил в Петрограде доверенным банка и состоял членом Фондовой биржи. Во время войны – контролер 1-го Кавалерийского корпуса. Сотрудник газеты «Последние новости» с момента ее основания. Вел раздел «Биржевая хроника».
[Закрыть]«Русская политическая эмиграция Парижа в лице ее наиболее авторитетных представителей вступила на путь полного примирения с советской властью. 14 февраля советского посла Богомолова посетила делегация, во главе которой стоял председатель эмиграционного комитета В. А. Маклаков. В делегацию, помимо В. А. Маклакова, входили следующие лица: председатель „союза русских патриотов“ проф. Д. М. Одинец, [58] 58
«Весь рассказ он <Кобецкий. – Г. Г.> получил от Одинца, который с нами не был. С которым мы бы и не пошли и которого он облыжно включил в число посетителей» (В. Маклаков – А. Керенскому. 21 июня 1945 г. – BAR. Zenzinov Papers. Box 1).
[Закрыть]А. А. Титов, А. С. Альперин, М. М. Тер-Погосьян, В. Е. Татаринов, Е. Ф. Роговский и А. Ф. Ступницкий. Одновременно, по личному приглашению полпреда, прибыли на рю де Гренель адмирал М. А. Кедров, заменивший ген. Миллера на посту председателя Общевоинского союза, и адмирал Д. Н. Вердеревский». Далее шло конкретное описание приема, речей, обмена мнениями и провозглашения тоста «За Сталина!». [59] 59
Митрополит Евлогий и В. А. Маклаков посетили советского посла Богомолова. Об этом см.: Новое русское слово. 1945. 7 марта. С. 1–2. Протокол беседы см.: Эмигранты у Богомолова // Новый журнал. № 100. 1970. С. 260–268.
[Закрыть]
«Дорогой Александр Федорович, – писал Зензинов Керенскому 15 марта 1944 г., – „событие в Париже“, как это названо в передовице НРС, произвело здесь, конечно, впечатление разорвавшейся бомбы». [60] 60
BAR. Zenzinov Papers. Box 1. В главе третьей романа «Дар» Годунов-Чердынцев отмечает стилистический штамп в статьях редактора берлинской «Газеты» Васильева: «И очень часто попадалось выражение: „произвело впечатление разорвавшейся бомбы“» ( Набоков В.Дар. С. 353).
[Закрыть]Зензинов описывал совместное с меньшевиками собрание, где горячо обсуждалась столь быстрая политическая переориентация русских парижан (до того произошел обмен телеграммами). Объяснительные письма от Маклакова, Тер-Погосьяна и других комментировались в частном порядке. На страницах «Нового журнала» и «Нового русского слова» шло общественное обсуждение «загадки Маклакова». [61] 61
Седых А.Загадка В. А. Маклакова // Новое русское слово. 1945. 18 марта.
[Закрыть]«Возможно, – писал С. П. Мельгунов, – что военному триумфу России и суждено в атмосфере массового националистического угара в данный момент спасти сталинскую автократию, но это вовсе не будет предначертанием истории – сталинская ложь не сделается правдой». [62] 62
Мельгунов С. П.Ответ на анкету «Эмиграция и советская власть» // Новый журнал. 1945. № 11. С. 356–365.
[Закрыть]
«Маклакова резко осуждали в эмигрантских кругах за это „хождение в Каноссу“. Писали, что в новоявленном „совпатриотизме“ два полюса российского либерализма – Милюков и Маклаков – сошлись». [63] 63
Иоффе Г.«Совершенно один, и это ужасно» // Новый журнал. 1997. № 206. С. 209.
[Закрыть]
Набоков знал Маклакова с детства. Он был соратником отца по кадетской партии, объяснявшим Владимиру Дмитриевичу «всю юридическую несостоятельность его знаменитой фразы „власть исполнительная да подчинится власти законодательной!“». [64] 64
Ледницкий В.Вокруг В. А. Маклакова // Новый журнал. 1959. Кн. LVI. С. 249. Знаменитая фраза, которой 13 мая 1906 г. В. Д. Набоков закончил свою речь на заседании Думы, в ответ на объявление председателя Совета министров Ивана Горемыкина о том, что правительство не принимает программы, предложенной в ответном адресе на тронную речь.
[Закрыть]В 1913 г. вместе с Маклаковым, занимавшим скамью защиты, В. Д. Набоков участвовал как репортер газеты «Речь» в печально знаменитом процессе Бейлиса. «По общему признанию, именно речь Маклакова стала центральной и в большой степени повлияла на оправдательный вердикт 12 присяжных, среди которых больше половины были простые крестьяне». [65] 65
Иоффе Г.«Совершенно один, и это ужасно». С. 199.
[Закрыть]Уже после трагической гибели отца Набоков не однажды виделся с Василием Алексеевичем в Париже. «Визит» Маклакова к Богомолову производил тяжелое впечатление. Набоков не скрывал этого. Его «классификация эмиграции», вызванная к жизни событиями в Париже (см. письмо № 21 – от 17 марта 1945 г.), – одна из самых сильных и откровенных, еще не претворенных в художественный текст политических деклараций, к которым он обычно не был склонен. Очень быстро «политическое стихотворение в прозе», как окрестил Зензинов это послание своего корреспондента, стало достоянием общественности. Верный методам подпольного прошлого, Зензинов перестукивал его на машинке и рассылал друзьям. «Оценил я по достоинству и писульку Сирина. Молодец!» – отозвался на присланное Зензиновым письмо М. В. Вишняк, не пропустивший когда-то в «Современные записки» четвертую главу «Дара». [66] 66
М. Вишняк – В. Зензинову. 10 января 1941 г. (BAR. Zenzinov Papers. Box 2).
[Закрыть]
В этом же году Набоков начал писать роман – политическую сатиру «Bend Sinister», действие которой происходит в гротескном «куранианском» государстве во главе с правителем Падуком – основателем партии Среднего Человека. Главный герой, одноклассник Падука философ Адам Круг, поставлен, как и каждый, перед необходимостью служить новому режиму. Выбора нет, ибо «тираническое государство ведет войну со своими подданными и может держать в заложниках любого из собственных граждан без ограничений со стороны закона». Аресты друзей Круга не дают результата, и только нащупав «рукоятку любви», т. е. «захватив его ребенка, можно заставить его сделать все что угодно». [67] 67
Набоков В.Предисловие к 3-му американскому изданию романа // Набоков В. Собр. соч. американского периода. Т. 1. С. 197. (В русском переводе С. Ильина роман назван «Под знаком незаконнорожденных».)
[Закрыть]
«Я никогда не испытывал интереса к так называемой литературе социального звучания» [68] 68
Там же. С. 196.
[Закрыть], – пишет Набоков в том же предисловии к 3-му американскому изданию романа. Кажущаяся аполитичность Набокова, которую он постоянно декларирует в письмах и интервью и которой иногда провоцирует читателя, – его очередная мистификация, «защита» своей эстетической позиции художника и писателя от посягательств утилитаризма. Но сын В. Д. Набокова, автор «Дара» и «Истребления тиранов» все знал и все понимал. Среди американской интеллигенции росли симпатии к советскому «эксперименту». Он пытался что-то объяснить западному либералу Эдмунду Уилсону: «Ты плохо знаешь меня и „русских либералов“, если до сих пор не понял, какую насмешку и презрение вызывают у меня русские эмигранты, чья „ненависть“ к большевикам порождена финансовыми потерями и классовым degringolade. [69] 69
Утрата общественного положения (франц.).
[Закрыть]Смехотворно (хотя и в духе советских сочинений на эту тему) объяснять материальными интересами расхождение русских либералов (или демократов, или социалистов) с советским режимом. Я специально обращаю твое внимание на тот факт, что мою позицию по отношению к ленинскому или сталинскому режиму разделяют не только кадеты, но также эсеры и различные социалистические группировки». [70] 70
Письмо В. Набокова Э. Уилсону от 23 февраля 1948 г. // Звезда. 1996. № 11. С. 120.
[Закрыть]
Об одинаковой природе двух тоталитарных режимов Набоков писал тому же Уилсону еще в начале войны, неожиданно закончив свою сентенцию «прорывом» в литературу: «Почти двадцать пять лет русские, живущие в изгнании, мечтали, когда же случится нечто такое – кажется, на все были согласны, – что положило бы конец большевизму, например, большая кровавая война. И вот разыгрывается этот трагический фарс. Мое страстное желание, чтобы Россия, несмотря ни на что, разгромила или, еще лучше, стерла Германию с лица земли, вместе с последним немцем, сравнимо с желанием поставить телегу впереди лошади, но лошадь до того омерзительна, что я не стал бы возражать. Для начала я хочу, чтобы войну выиграла Англия. Затем я хочу, чтобы Гитлера и Сталина сослали на остров Рождества и держали там вместе, в близком соседстве. А затем – я понимаю, все произойдет до смешного иначе – пусть страшные кадры горестных событий невпопад перебьет автомобильная реклама». [71] 71
Письмо В. Набокова Э. Уилсону от 18 июля 1941 г. // Звезда. 1996. № 11. С. 115.
[Закрыть]
«Отвергая выбор – или Сталин, или Гитлер, – писатель объявил: ни Сталина, ни Гитлера». [72] 72
Геллер М.Набоков и политика // Cahiers de rémigration russe 2. Paris, 1993. Vladimir Nabokov et l'émigration. P. 15.
[Закрыть]
* * *
Конец «большой кровавой войны» ознаменовался новой волной послевоенной эмиграции. Освобожденные из лагерей Ди-Пи [73] 73
D. P. – Displaced Persons – перемещенные лица (англ.).Бывшие советские граждане после окончания войны несколько лет находились в специальных лагерях Ди-Пи в ожидании виз на въезд в различные страны.
[Закрыть]«власовцы», «невозвращенцы» – неоднородный социальный состав бывших «советских» людей влился в Европу, Америку, Австралию.
С начала 1940-х гг. центр русской эмиграции переместился в США. Здесь предстояло возродить те общественные организации и институты, которые лежали в основе культурной и социальной жизни русской диаспоры. Именно здесь возникает свободная пресса демократического направления и первое русское издательство. Еще с 1910 г. в Нью-Йорке выходила газета «Новое русское слово», предоставившая теперь свои страницы «новым» авторам. Во время войны газета занимала «оборонческую» позицию. «…в Европе больше нет ни газет, ни журналов, ни издательств для русских. Эта счастливая полоса кончилась. Я живу вашей нью-йоркской газетой, платящей мне гроши, но печатающей обильно», – писал М. Осоргин Зензинову из свободной зоны Франции. [74] 74
М. Осоргин – В. Зензинову. 17 января 1941 г. (BAR. Zenzinov Papers. Box 2).
[Закрыть]
Первыми были возрождены политические издания. В 1940 г. в Америку вместе со своим журналом переехали основатели «Социалистического вестника» Р. А. Абрамович, Д. Ю. Далин, Ф. И. Дан. Официальный орган РСДРП продолжил свое существование в Нью-Йорке. С апреля 1941 г. Ф. И. Дан решает издавать свой журнал «Новый путь», считая возможной эволюцию большевистского режима.
В следующем году в Нью-Йорке выходят сразу два литературно-художественных журнала: «Новоселье» и «Новый журнал» [75] 75
«Новоселье», Нью-Йорк, 1942–1948; Париж, 1949–1950. Редактор – С. Ю. Прегель (1897–1972). Об истории журнала см.: Юниверг Л.Скромное, но полезное русское дело. Из истории журнала «Новоселье» // Евреи в культуре русского зарубежья. Т. 4. С. 229–244. О «Новом журнале» см. примеч. 2 к письму № 17.
[Закрыть]. В первом номере «Новоселья» была заявлена его программа: «Мысль о России, обращенность к России – будет руководящим началом всей нашей деятельности» [76] 76
Новоселье. 1942. № 1. С. 3.
[Закрыть]. В первых двух номерах «Новоселья» Зензинов публикует воспоминания детства и юности. [77] 77
См.: Зензинов В. М.Из воспоминаний // Новоселье. 1942. № 1. С. 25–35; № 2. С. 24–37.
[Закрыть]В первых трех номерах «Нового журнала» Набоков помещает прозу и стихи [78] 78
«Ultima Thule» – 1942. № 1. С. 49–77; «Русалка» – 1942. № 2. С. 181–184; «Слава» – 1942. № 3. С. 157–161.
[Закрыть]. «Новый журнал» станет ведущим журналом русского зарубежья. И Зензинов, и Набоков будут сотрудничать в нем на протяжении многих лет.
В мае 1941 г. уже успевший освоиться Зензинов начинает издавать политический журнал. Он назовет его «За свободу». Быть может, в память о Борисе Савинкове (о котором восторженно напишет в воспоминаниях), издававшем в 1921 г. в Варшаве журнал с таким же названием. Журнал «За свободу», заявленный как орган партии эсеров, становится альтернативой просоветским изданиям в Париже. В нем сотрудничали сам Зензинов, М. Вишняк, С. Соловейчик, В. Чернов, Н. Авксентьев, Д. Шуб, Г. Федотов. Журнал рассылался в разные страны, в лагеря Ди-Пи, но большая часть – во Францию, где угар советского патриотизма задушил свободную русскую прессу.
«Направление большей части русских журналов и газет в Америке вызывает во мне не только несогласие, но и возмущение (напр., „За свободу“ и „Соц. вестник“, которые мне присылают). Предположу, что „Новоселье“ другого направления. Недопустимо восстанавливать западные державы против своей родины…» – писал Н. Бердяев. [79] 79
Н. А. Бердяев – С. Ю. Прегель. 14 октября 1942 г. Цит. по: Юниверг Л.Скромное, но полезное русское дело… С. 237.
[Закрыть]
Три автора вызвали особый гнев редакции газеты «Советский патриот»: Федотов, Вишняк, Зензинов. «Одержимые злобой» – так называлась статья о них С. И. Руденко. [80] 80
Советский патриот. 1945. 31 августа.
[Закрыть]Но журнал «За свободу» продолжал дискутировать с парижским изданием. В одном из номеров была опубликована статья Г. П. Федотова «Ответ Н. А. Бердяеву»: «…угар советофильства прежде всего питается военными триумфами России. Мало кто сумел сохранить трезвость ума и сердца. Увы, Бердяев поддался общему психозу. В своих первых статьях, еще в „Советском патриоте“, – он славил революцию за то, что она вернула русской армии ее былую непобедимость, утраченную в последние годы монархии. Читая, не веришь своим глазам. Бердяев судит политический строй по его военной мощи!.. Будущее покажет, найдет ли в себе силы старый, ослепший орел для нового героического взлета или ему так и суждено окончить свои дни в плену у облепившего его просоветского черносотенства». [81] 81
Федотов Г. П.Ответ Н. А. Бердяеву // За свободу. 1946. № 17. С. 57–69.
[Закрыть]
«Время оккупации, – писал В. Яновский, – Бердяев провел в героическом и почетном одиночестве. После победы, в которой русские „катюши“ сыграли такую большую роль, „признание“ Бердяевым сталинской империи было так же психологически неизбежно, как и визит Маклакова на рю Гренель». [82] 82
Яновский В.Поля Елисейские. С. 164.
[Закрыть]
В письмах парижских корреспондентов Зензинова – отклики на присылку журнала.
«Многоуважаемый Владимир Михайлович! Я давно уже получил любезно присланный мне вами сентябрьский номер „За свободу“, – извините, что до сих пор не поблагодарил Вас. После той „русской прессы“, которую мы имеем здесь („Сов. патриот“ и „Русские новости“), в которых действительность отражается как в кривом зеркале, чтение Вашего журнала действует как свежая холодная вода…» [83] 83
А. Вельмин – В. Зензинову. 9 октября 1946 г. (BAR. Zenzinov Papers. Box 2).
[Закрыть]«Вы, несомненно, достаточно представляете себе здешние „Русские новости“ и до какого морального падения дошел редактор их Ступницкий…» – писал А. Вельмин. [84] 84
А. Вельмин – В. Зензинову. 30 августа 1948 г. (Там же).
А. П. Вельмин – журналист и общественный деятель. В 1920–1930 гг. – варшавский корреспондент «Последних новостей» и представитель русского зарубежного архива в Праге. В 1936–1939 гг. – председатель Русского попечительского комитета в Польше, в годы войны – библиотекарь «Русского дома» в Варшаве. В августе 1944 г. вывезен в Германию. В последующие годы жил в Париже, корреспондент «Русской мысли».
[Закрыть]
«Дорогой Владимир Михайлович,
сердечно благодарю вас за присылку книжки „За свободу“. Благодарю не формально (хотя и очень ценю Вашу память обо мне), а по-настоящему с чувством благодарности за то отрадное впечатление, которое произвела на меня эта маленькая книжка. Мы здесь отвыкли от свободного слова и даже как-то не верится, что там, за оградой нашей тюрьмы, еще „живут“ люди. Многих из нас уже отпели и похоронили на страницах Ваших газет – и не без оснований. Кончились мы. Прах и тлен…» – писала Зензинову Тэффи. [85] 85
Тэффи – В. Зензинову. 8 сентября 1945 г. (Там же).
[Закрыть]
«Глубокоуважаемый Владимир Михайлович,
я получил два последние номера „За свободу“, за что Вас очень благодарю, ибо русская литература из Америки нам здесь как живая вода, от свободной прессы мы давно отвыкли, а вновь привыкнуть очень хочется. Длиннее не пишу об этом, ибо помещенные в „За свободу“ письма из Парижа прекрасно характеризуют здешние настроения. Шлю сердечный привет и пожелание превратить непериодическую „За свободу“ в периодическую. За присылку журнала буду всегда очень благодарен! Не забывайте! Ваш Гуль». [86] 86
Р. Гуль – В. Зензинову. 2 сентября 1945 г. (BAR. Zenzinov Papers. Box 1).
[Закрыть]
Читал журнал и Набоков: «Позвольте приложить – отнюдь не в виде новогоднего подарка – небольшой чек на „За свободу“» (письмо № 26 – от 11 января 1948 г.). Посылка им денежного чека на политический журнал – важное свидетельство, знак безусловной консолидации писателя с политической позицией журнала.
«„За свободу“ имел большой успех, – вспоминал М. Вишняк, – особенно среди Ди-Пи. Зензинов меньше других редакторов писал в журнале, но он вел всю переписку с сотрудниками, редактировал материал, сносился с типографией, ведал распространением. На обложке значился его адрес. И постепенно Зензинов стал сам адресом, по которому лагерные жильцы в Германии, Австрии, Италии обращались за всякого рода помощью и советом. Писали ему со всех концов света – из Марокко, Австралии, Шанхая. Он добывал аффидэвиты и, сам неимущий и безработный, принимал на себя материальное поручительство за незнакомых ему людей. Десятки Ди-Пи обязаны Зензинову тем, что вырвались из лагерей и очутились в Америке. Многих он поддержал если не материально, то морально – сочувственным и обнадеживающим словом». [87] 87
Вишняк M.Памяти друга // Новый журнал. 1954. № 36. С. 293–294.
[Закрыть]
В архиве Зензинова множество писем с просьбой о помощи и огромное число писем с благодарностью от знакомых и незнакомых лиц. 200–300 посылок, вещевых и продуктовых, ежегодно отправлял Литературный фонд во Францию, Германию, Австрию, Италию первые пять послевоенных лет. Всем этим занимался Зензинов, редактируя еще и «Известия Литературного фонда». Он «истинно жил только тогда, когда работал для других», – написал его друг Н. Калашников. [88] 88
Калашников Н.Из воспоминаний о Зензинове // Новый журнал. 1954. № 36. С. 302.
[Закрыть]
В письмах конца 1940-х – начала 1950-х гг. «пульсирует» жизнь новорожденных организаций. «На прошлой неделе мы ездили на годичное собрание Соц[иалистического] вестника, – сообщал Набокову его друг Р. Н. Гринберг 12 февраля 1947 г. – Средний возраст присутствовавших был умопомрачителен. Несмотря на это, твой Зензинов – эсер в гостях у эсдеков – в своей приветственной речи огорчался, что не видит в зале никого из той первой русской эмиграции, так называемой Женевской. Как бы там ни было, Соц[иалистический] вестник очень полезное дело и им зачитываются в Европе, где теперь есть и новейшая эмиграция русских…» [89] 89
New York Public Library. Berg Collection. Nabokov papers. Гринберг Роман Николаевич (1897–1969) – редактор журнала «Опыты» (Нью-Йорк, 1953–1954, № 1–3, соредактор В. Л. Пастухов, издатель М. С. Цетлина; с № 4 по 9 – редактор Ю. Иваск), а также редактор и издатель альманаха «Воздушные пути» (Нью– Йорк, 1960–1967, № 1–5).
[Закрыть]
Трудно назвать новое начинание, в котором не участвовал бы Зензинов! Он состоял в правлениях общества «Надежда», клуба «Горизонт», «Литературного фонда». Он организует лекции, вечера, сам выступает как лектор, редактирует журнал и как действующий политик в марте 1949 г. участвует в создании Лиги Борьбы за Народную Свободу. Он пытался соединить два поколения эмигрантов, проводя совместные встречи и обсуждения. Устройство литературных вечеров Набокова в 1949 и 1952 гг. – одна из многих его повседневных забот. Сам одаренный писатель, [90] 90
Зензинов обладал беллетристическим талантом, что отмечали многие современники. В разное время им были опубликованы книги: Старинные люди у Холодного океана. М., 1914; Очерки торговли на севере Якутской области. М., 1916; Из жизни революционера. Париж, 1919; Государственный переворот адмирала Колчака в Омске 18 ноября 1918 г. Сб. документов. Париж, 1919; Русское устье. Берлин, 1921; Нена. Берлин, 1925; Железный скрежет. Из американских впечатлений. Париж, 1926; Беспризорные. Париж, 1929; Встреча с Россией: Как и чем живут в Советском Союзе. Письма в Красную армию. 1939–1940. Нью-Йорк, 1944 [1945]; Пережитое. Нью-Йорк, 1953; 20 статей и 15 рецензий в периодических эмигрантских изданиях.
[Закрыть]только к концу жизни решается он на мемуары, советуясь с M. M. Карповичем: «Мне пришлось прожить долгую жизнь, богатую событиями и людьми – из оставшихся еще в живых таких людей, как я, уже немного. Когда мне приходится рассказывать о прошлом, я чувствую, что меня слушают с живым интересом и даже удивлением. Гершуни [91] 91
Григорий Андреевич Гершуни (Герш Исаак Ицкович) (17 сентября 1870, Таврово Телешевского уезда Ковенской губ. – 16 марта 1908, Цюрих) – основатель партии эсеров, организатор и руководитель Боевой организации. Вольнослушатель курсов медицинского факультета Киевского университета и Московских курсов бактериологии в Институте экспериментальной медицины. Имел звание провизора. Весной 1898 г. в Минске открыл химико-бактериологический кабинет. К этому времени проникся социалистическими идеями, чему способствовало знакомство с вернувшейся из ссылки Е. К. Брешко-Брешковской. Сблизился с основателями местной подпольной организации «Рабочая партия политического освобождения России». Редактировал программную брошюру партии «Свобода», написанную спутницей его жизни Л. М. Клячко, усиливая ее террористическую направленность. Один из организаторов мастерской по изготовлению типографских станков и «паспортного бюро». В 1900 г. арестован и доставлен в Москву. После освобождения вернулся в Минск. С февраля 1901 г. – в Петербурге и Варшаве, где установил связь с польской социалистической партией. Встречался с Брешко-Брешковской, которая ввела его в руководящий состав эсеровского движения. Вербовал людей для Боевой организации, которая оформилась к началу 1902 г. Член ЦК эсеровской партии. Готовил ряд покушений. 13 мая 1903 г. арестован на станции Дарница под Киевом при возвращении из Уфы после теракта. Заключен в Петропавловскую крепость. В марте 1904 г. на военном суде в Петербурге смертная казнь заменена пожизненным заключением, а потом 20-летней каторгой. Из Бутырской тюрьмы переведен в Акатуйскую (Сибирь). 13 октября 1906 г. бежал через Китай в США, где выступал с лекциями о революции в России. В 1907 г. на II съезде партии (Тиммерфорс) голосовал за блок с КД во 2-й Думе. Избран в ЦК. Вместе с Азефом пытался воссоздать распавшуюся осенью Боевую организацию партии, безгранично доверяя ему. В начале 1908 г. заболел саркомой, переехал из Финляндии в Швейцарию для лечения, умер в Цюрихском госпитале. См.: Городницкий Р. Г.А. Гершуни – «крестный отец» эсеровского терроризма // Евреи и русская революция. М.; Иерусалим, 1999. С. 233–266.
[Закрыть]как-то в одном своем частном письме писал: „…если социалистическая партия победит, она победит не физической силой, а моральной чистотой“. Эта фраза сейчас звучит наивно, но она верно выражает и отражает ту атмосферу, в которой мне и моему поколению приходилось жить и работать. В этом, конечно, была и наша сила, и слабость. И вряд ли такие взгляды можно рекомендовать новым поколениям – но с ними они обязательно должны ознакомиться. В некотором смысле это то, чего часто недостает этим новым поколениям». [92] 92
В. Зензинов – М. Карповичу. 18 марта 1951 г. (BAR. Zenzinov Papers. Box 1).
[Закрыть]
О том же пишет и Набоков в одном из своих первых писем Э. Уилсону: «Моральная чистота и бескорыстие русских интеллигентов, в общем-то, не имеют аналогов на Западе. К какой бы партии они ни принадлежали, к большевикам или кадетам, народовольцам или анархистам, их быт на протяжении пятидесяти лет общественного движения определяется чувством долга, самопожертвованием, отзывчивостью, героизмом; это не было отличительными признаками касты». [93] 93
Письмо В. Набокова Э. Уилсону от 15 декабря 1940 г. // Звезда. 1996. № 11. С. 113.
[Закрыть]
* * *
Последнее письмо Зензинова Набокову, в котором обсуждалась дата предстоящего выступления писателя в обществе «Надежда», внезапно заканчивается возгласом: «Долой Сталина!». [94] 94
Зензинов не мог не знать статью Г. П. Федотова «Торопись!»: «„Долой Сталина!“ – сейчас единственный общенациональный лозунг для порабощенной России…» (Новая Россия. 1939. № 12).
[Закрыть]Он доживет до этого долгожданного часа: три с половиной месяца спустя «Гений всех Времен и Народов» умрет, дав свое имя ушедшей наконец эпохе.
Через семь месяцев в этом же году умрет и сам Зензинов. Его библиотека, рукописи, письма будут упакованы и описаны – их примет только что основанный Бахметевский архив. Часть книг по просьбе собирателя К. И. Солнцева, спасшего когда-то бумаги Набокова и библиотеку Зензинова, будет подарена ему.
На двух страницах желтой папиросной бумаги – «Завещание»:
Моя последняя воля и последнее желание
Прошу, если это окажется возможным, тело мое сжечь. Никаких решительно надгробных речей и речей на кладбище. Вместо этого немного музыки – 10–15 минут, не больше – не слишком печальной и грустной: м. б. Баха, м. б. Гайдна, а всего лучше Моцарта.
Никаких цветов.
Похороны гражданские, без каких-либо церковных обрядов и без участия духовенства.
В. Зензинов.
15 августа 1949 г.
И, ради всего святого, никаких посмертных статей и некрологов.
В. 3. [95] 95
BAR. Zenzinov Papers. Box 9. File 2.
[Закрыть]
Некрологи о нем, конечно же, были. Друзья единогласно отмечали: исключительную работоспособность; общественное подвижничество; незаурядное художественное дарование; гражданскую жертвенность; талант, доброту и отзывчивость.
Его друг и душеприказчик М. Вишняк закончил некролог справедливыми словами: «Сохраним же навсегда в нашей памяти образ одного из достойнейших воинов российской всенародной революции, неутомимого борца за свободную Россию, за права и достоинство человека – Владимира Михайловича Зензинова». [96] 96
Вишняк М.Памяти друга. С. 295.
[Закрыть]Двадцатью годами раньше, в «Подвиге», напечатанном в журнале Вишняка «Современные записки», Набоков выразил свое отношение к подобным формулам: «…Мартыну казалось, что слова некролога „пламенел любовью к России“ или „всегда держал высоко перо“ как-то унижают покойного тем, что они же, эти слова, могли быть применены <…> и к самому маститому автору некролога…» [97] 97
Набоков В.Подвиг. С. 202.
[Закрыть]
В письмах современников Зензинова – частые апелляции к его имени как некоему абсолютному гаранту порядочности и честности. С годами юношеское неокантианство и категорический императив сменились терпимостью – «жизнь смягчила угловатую остроту его партийных концепций», [98] 98
С. М. (С. Мельгунов?).В. М. Зензинов // Возрождение. Париж, 1953. Тетр. 30. Ноябрь-декабрь. С. 200.
[Закрыть]но романтический идеализм, свойственный его душе, остался навсегда.
Еще в Париже, через несколько дней после своего выступления, Набоков, видимо, по просьбе друга, подарил ему свое стихотворение с дарственной надписью: «Переписано для дорогого Владимира Михайловича Зензинова, 12-го февраля 1936, в Париже».
На закате, у той же скамьи,
как во дни молодые мои,
на закате, ты знаешь каком,
с яркой тучей и майским жуком,
у скамьи с полусгнившей доской,
высоко над румяной рекой,
как тогда, в те далекие дни,
улыбнись и лицо отверни,
если душам умершим давно
иногда отлучаться дано.
