Текст книги "Человек, который построил Эдем. Часть первая: Чистилище. (СИ)"

Автор книги: Артур Темиржанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 29 страниц)

Роско двинулся вслед за трибуном, ощущая спиной напряжённые взгляды. Его уже начали называть за глаза Стервятником и новым цепным псом Трона. Может быть, в этом и был план Карла – поставить управлять делами человека, которого будут ненавидеть больше, чем его самого? Если так, то он обязательно даст более серьёзные поводы для неприязни.

Как только Дэниел нагнал ангела, тот продолжил:

– Мы изъяли тела двух ваших солдат – Косгроува и Митчелла.

– От них ведь почти ничего не осталось, – пробормотал Дэниел. – Они себя гранатами подорвали.

– Именно, – кивнул трибун. – Такое самопожертвование не должно быть оставлено без внимания. Я предлагал вашему королю основать награду в честь сих воинов, но он отказался. Полагаю, Карлу хочется минимизировать внимание к случившемуся… инциденту.

Дэниел незаметно проверил, как клинок покидает ножны. Удостоверившись, что нож не подведёт, юноша заметил:

– Вы и сами не очень-то жаждете огласки.

– Дела Эдема остаются делами Эдема, господин Роско, хорошие они или плохие. Нет нужды пугать людей сверх меры. У них и так проблем хватает.

Дэниел на всякий случай ущипнул себя. Ангел заявлял, что в раю не всё в порядке, при этом намекая не ввязываться не в своё дело. Да даже если бы он ввязался, что бы он изменил? Тяжело вздохнув, Дэниел сказал:

– Хорошо, так зачем же вам тела моих подчинённых?

– Мы решили увековечить их бесценное мышление.

– Каким образом? Их мозги мертвы. Вы даже не сможете скопировать их воспоминания. К тому же, – добавил Роско заговорщическим шёпотом, – это незаконно.

– Мы стоим высоко над законом, – просто ответил трибун. Это не было пустым хвастовством – просто констатацией факта. – К тому же, у нас есть способы. Как бы там ни было, их останки давно уже в Эдеме, обработаны и пущены в дело.

Забавно, подумал Дэниел. Столько людей, включая меня, так отчаянно рвались в Эдем – а попали только они, да и то мёртвыми.

Они достигли выхода из крематория. Название утратило свой первоначальный смысл уже давно – ведь внутри него ничего не сжигали, лишь расщепляли, без какой бы то ни было потери энергии. Ночь встретила Дэниела прохладой и свежестью. Вдали двигались машины и поезда. Здесь, на окраине, родине всех его погибших солдат, жизнь шла тихо и размеренно – во всяком случае теперь, когда по ней прошлись армейцы, а затем полицейские, вытравив вместе со Стрелками бандитов. Водитель и отряд охранников уже ждал Дэниела.

– Вы можете хотя бы намекнуть, что сделали с ними? – напоследок поинтересовался Роско.

– Могу сказать только, что вы ещё не раз их увидите, – проскрежетал трибун. – Теперь, если вы меня простите, я должен навестить полицию. Они, наверное, уже и забыли, что должны выполнять приказы Эдема.

Плащ ангела незаметно свернулся, обнажая широкие биомеханические крылья. Тело трибуна оказалось совсем не таким, каким оно было у убитого Дэниелом Стража. Оно всё будто состояло из изломанных геометрических фигур, расположенных под дичайшими углами. Фигуры переливались немыслимыми оттенками чёрного цвета. От одного только взгляда на тело ангела у Дэниела заболела голова. Трибун оттолкнулся от земли, царапнув когтями асфальт под ногами, и взмыл. Волна воздуха чуть не сбила остолбеневшего Дэниела с ног, смахнув чёрный берет с его головы. Подняв головной убор и отряхнув его от пыли, Стервятник кинул последний взгляд вслед покинувшему его ангелу. Тень Стража напоминала сшитое из разноцветных стёкол одеяло.

– Да, надеюсь, что увижу, – пробормотал Роско. – И не раз.

Сбежав по ступеням, он сел в автомобиль и направился во Дворец. Сегодня официально начнётся его стража.

20 июня, 541 год после Освобождения

Коул бежал так быстро, как только мог. Адреналин в его крови подгонял сильнее, чем радостное нетерпение. Сегодня он докажет всем, что он не просто долбаный хот-доггер, а профессиональный жокей.

Он потерял почти месяц, обошёл все притоны и клубы, но так и не смог найти покупателя, достойного его товара. Ему предлагали огромные деньги, но он не соглашался. Слишком малая рыбёшка для такой наживки. Ему нужен был грандиозный покупатель.

Например, полиция.

Всё же усталость взяла своё, и молодой жокей остановился передохнуть. Проклятое мясо, думал он, с ненавистью глядя на своё тело. Вечно ограничивает, вечно тащит за собой на дно. Когда я доберусь до Эдема, такие проблемы больше не будут меня волновать.

Мимо пробежала парочка в звериных масках, и Коул затаился. Он мог без проблем грохнуть их, но ему не хотелось лишний раз связываться с вигилантами. В конце концов, если детектив купит товар, то вряд ли одобрит подобные действия. Если, конечно, сумеет забыть о тех сыщиках, которых Коул убрал для Миры.

Это была крайне рискованная игра, но он поставил всё – и не прогадал. Тренировки и навыки бойца, приобретённые у Кассиуса, очень сильно ему пригодились, а знания жокея позволили сделать всё так, как он и задумывал. Конечно, не последнюю роль сыграли советы коллег, которые наблюдали за Сетью со дня её появления, но их существование больше Коула не волновало. К тому же, они себя коллегами Коула не считали. Какая разница? Он уже вознёсся намного выше, чем эти неудачники когда-либо сумеют. Помощь от низших форм жизни уже не имеет никакого значения.

Хорошенько отдышавшись, самозваный жокей снова двинулся в путь, петляя по многочисленным переулкам и чёрным ходам. Несколько раз ему пришлось остановиться и уточнить у прохожих, в правильном ли направлении он двигается. Коулу очень не хотелось пропустить такого покупателя.

Он вскрывал память Миры каждые пятнадцать минут, чтобы удостовериться, что всё на месте. Затем снова вешал пятизначный пароль и старался отвлечься от товара, опасаясь, что память террористки распакуется и случайно наложится на его память. Людей с талантом как у Коула в Старом Городе насчитывалось едва больше дюжины. Переносить упакованные в память программы и воспоминания считалось делом опасным для здоровья, но прибыльным. Часто услугами подобных курьеров пользовались служащие Информатория, напрямую подчинённого Синдикату и королю. Сеть всё ещё была крайне несовершенна и пересылка между Операторами проходила не так гладко, как ожидалось. Обычная же физическая передача была труднодоступна из-за специфики системы. Бывало, вместо курьеров использовали приговоренных к смерти, чьи воспоминания и личность стирали полностью, а потом закладывали в мозг нужные программы. Несчастных носителей затем отвозили к нужному Оператору, перекачивали данные, а пускающие слюни полутрупы сразу отправляли в утилизатор. И всё же услуги людей, вроде Коула, были надёжнее и эффективнее, особенно если сделать всё нужно было быстро.

Жокей вышел на огромную площадь, до отказа забитую людьми. Сегодня был рыночный день. Народ уже успел оправиться от вторжения и вернуться к обычной жизни, хотя в толпе периодически встречались люди с пустым, бессмысленным взглядом. Цены на многие товары взлетели в два, а то и в три раза. Толпа хоть и возмущалась, но продолжала покупать. Коул посмотрел вверх. Почти весь горизонт в этом Секторе полностью перекрывала Башня Правосудия. Монструозный штаб полиции нависал над мелкими людишками, доставая шпилем почти до потолка Уровня. Интересно, каково это – жить на самой вершине? Коул слышал, что всю нижнюю половину Башни занимают одни лишь жилые помещения. Всё, что выше – уже владения начальства. Но сегодня жокей направлялся не туда. Поводив взглядом по сторонам, он разглядел в толпе человека в помятой шляпе. Протолкнувшись мимо палатки, спекулирующей ворованными хронометронами и кассетами для терминалов, Коул направился к покупателю. Тот, увидев жокея, кивнул и поманил его пальцем в переулок.

– Товар при тебе? – поинтересовался коп, одёргивая воротник плаща.

Коул кивнул, постучав пальцем себе по виску.

– Всё в лучшем виде, босс. Как насчёт оплаты?

– Не так быстро, жокей, – ощерился коп. – До меня дошла информация, что ты уже имел дело с нашим департаментом, не так ли? Имя сыщика Горвица тебе что-нибудь говорит?

Ну вот, началось.

– Оставь мертвецов в покое, друг. То, что сейчас в моей памяти, взорвёт твою несчастную головушку к дьяволу, – ответил Коул. – И я всего-то прошу…

– Вопрос не в цене, – перебил полицейский. Он уже начал порядочно выводить жокея из себя своими манерами. – Вопрос в том, стоит ли нам вообще держать тебя на свободе?

Он выудил из кармана пистолет. Увесистый, крупного калибра. Коул закатил глаза. Ну когда они уже научатся?

– Просто бизнес, – заметил коп. Коул не отвечал – он был занят тем, что мысленно набирал номер Картера.

– Ты видишь его? – спросил Коул. Кроме него и Картера разговора никто не слышал. Хорошая связь, лучше, чем у армейцев, но очень, очень рискованная. Если бы не талант Коула, жокею грозил бы рак мозга.

– Да. Имя – Чарльз Биркин. Мелкая сошка, даже не детектив. Пробиваю его номер социального страхования и банковский счёт.

– Прежде чем вы убьёте меня, мистер Биркин, – протянул Коул, наслаждаясь реакцией копа, – я бы хотел, чтобы вы проверили для начала свой счёт – кто знает, на что вы будете жить в старости. Ну и ещё не мешало бы вызвать более ответственное лицо, чем вы. Не хочу иметь дела с шестёрками, знаете ли.

– Осторожно, – сказал Картер. – К тебе приближается патрульный автомобиль.

Коул осторожно изъял пистолет из трясущихся рук Чарльза и сунул его себе за пазуху. Рядом с переулком остановился полицейский автомобиль. Коул всё ещё не привык, что машины разъезжают прямо по подуровням. Открылась дверь, наружу показался смуглый седеющий мужчина в бронежилете.

– Мы слышали о несговорчивости жокеев, но вы просто превзошли все ожидания, – произнёс он, протягивая Коулу руку. – Антар де Салман, к вашим услугам.

Детектив щеголял небольшой синей полоской на нижней губе. Сааксец в полиции, ну надо же. Такой из информации Коула сделает не сенсацию, а настоящую политическую бомбу.

– Коул, к вашим, – пожимая руку, ответил жокей.

– Это ваше имя или фамилия? – учтиво поинтересовался детектив.

– И то,  и другое. Пройдёмте?

Они оставили Чарльза в переулке собирать остатки собственного достоинства. Коул же внутренне ликовал. Наконец-то нашлись люди, которые по достоинству оценят всего его старания, думал он. Никто больше  и слова ему не скажет о хот-доггерстве. Прощай, ощущение мальчика на побегушках. Я не буду по тебе скучать.

Полицейский автомобиль внутри оказался просторнее, чем казалось снаружи. Коул с удовольствием устроился на сиденьях, закинув ногу за ногу. Детектив, подавшись вперёд и сложив руки замком, произнёс:

– Я работаю в отделе убийств. Это сейчас мало относится к делу, однако согласно слухам, дошедшим до меня, у вас есть некая ценная информация об участии Синдиката в недавнем вторжении? Расскажите, чем вы занимаетесь, Коул. Кто вы такой, откуда, так сказать, появились.

«Я обычный хот-доггер, – хотелось по привычке горько пошутить Коулу. – Я оборачиваю своими булочками чужие сосиски, и мне за это платят…» Это была старая жизнь, до того, как он узнал, что может быть курьером. До жокейства. Скоро же можно будет забыть и про курьерство.

– Я жокей. Полагаю, вы знаете, кто это такие? – Антар покачал головой, и Коул продолжил. – Сеть развивается в геометрической прогрессии. Каждый день кто-нибудь сочиняет новые программы, если есть возможность, тестирует их на Операторах, если нет – то на себе. Жокеями называют себя те, кто способен распознавать потоки данных и управлять ими без помощи Оператора. Подобному можно научиться, если долго и упорно тренироваться, некоторым это даётся проще. Как бы там ни было, я вхожу в категорию, которую можно назвать «курьерами». Строение моего мозга позволяет носить чужие программы и память в упакованном виде без какого-либо вреда для здоровья. Нас очень и очень мало, поэтому Синдикат не трогает нас, в отличие от остальных жокеев. Проще хорошенько заплатить за наши услуги, чем искать замену.

– Всё это очень интересно, мистер Коул… – детектив явно ждал, что жокей сразу же выложит самое вкусное. Коул поднял ладонь и перешёл к делу.

– Обществ жокеев сейчас огромное множество, каждый мнит себя чуть ли не вехой эпохи. При всей густонаселённости Сети, биржа достаточно мала. Для крупных делишек нужны талантливые люди. Такие, как я, – Коул усмехнулся. Сейчас начнётся его любимая часть. – Так вот, я набрёл на этих ребят, которые называли себя «Звёздами». Как претенциозно-то, а? Пришлось доказать им свою лояльность – приношу извинения за тех сыщиков, однако, поверьте, моя информация того стоит. Глава их ячейки по имени Мира просекла, что я полезный кадр, и приняла к себе. Эти ребята готовили террористическую акцию, которая должна была стать преддверием для вторжения Стрелков. Но просто устроить кучу взрывов оказалось недостаточно. Один умник раскопал кое-какое дерьмо и предложил такой план: с помощью всего одного Оператора скопировать знания и мысли семерых участников ячейки, а потом передать всё это дело восьмому. Вы представляете себе весь этот процесс?

Антара, похоже, рассказ Коула начал заинтересовывать. В его огоньках уже плясали опасные огоньки. Жокей не верил своей удаче – найти покупателя среди полиции, да ещё и сааксца! Если всё пройдёт гладко, имя Коула долго будет упоминаться в школьных учебниках.

– Теоретически, такое возможно проделать. Всё происходит примерно так: с помощью специально настроенного оборудования вы «фотографируете» сознания доноров, затем передаете данные Оператору, он тщательно всё обрабатывает, ну а потом закачивает в реципиента. Дальше начинаются тонкости. Вы сами знаете, каков критерий набора в Операторы, – Коул притворно всплеснул руками. – Бедные ублюдки, никому не пожелаю таким родиться. Как бы там ни было, их мозг намного слабее, чем у среднестатистического человека – хоть воображение и сильнее развито. Что, к слову, и держит всю Сеть. Если вы попытаетесь передать одновременно «фотографии» семи людей через одного Оператора, то столкнётесь с тем, что он попытается всунуть сознания семерых в каждого. Это уже перегрузка. Мозг Оператора сгорает и лопается – не в буквальном смысле, конечно, – вся связь схлопывается, все погибают. Процесс прервать нельзя, ибо будет тот же результат. С дюжиной Операторов подобная операция прошла бы без сучка без задоринки. Естественно, позволить себе такое может только довольно богатая Семья, поэтому «Звёздам» пришлось импровизировать. Самоубийство по окончанию процесса «фотографирования» – дерьмовый, но выход. Лучше смерть, чем существование в состоянии овоща до конца жизни. В итоге один всё же уходит живой, с чужими знаниями и памятью, готовый пустить их в ход в любой момент. Жаль, что никто не сказал им, что разрешения того Оператора хватало на передачу памяти двум, а то и трём людям. Я лично выбирал его. Хороший был экземпляр. В общем, первому парню не повезло. Он не представлял, что нужно делать в такие моменты, поэтому перенял не столько знания, сколько личности. Очень, очень плохо. Что до меня, я взял чистую информацию и воспоминания, да не все, а только нужные. Настоящий жокей всегда должен уметь управлять потоками данных.

– К чему же вы ведёте? – расцепив руки, спросил Антар.

– А веду я к тому, что у меня в голове сейчас память лидерши террористической ячейки. И эта лидерша раньше работала на Синдикат. Ну, право, детектив, я думал, вы будете догадливее, – Коул ощерил клыки, специально наращенные перед внедрением к «Звёздам». – Есть свидетельство того, что вся акция была подстроена Синдикатом. Я не могу назвать имён, иначе моя жизнь окажется под угрозой. Поэтому прошу гарантировать защиту от Семей и передачу в Эдем.

– Не многого ли вы просите, мистер Коул? – поинтересовался детектив. По его глазам Коул видел, что он уже на крючке. Антар уже готов отдать всё, лишь бы добраться до лакомого куска, который обрушит на голову Синдиката всю его ложь и лицемерие.

– Я считаю, что за обуздание аппетитов Семей этого достаточно.

– Что же, это очень хорошо, мистер Коул. Но это только слова. Вы пока не предъявили никаких доказательств.

– Они будут только после того, как я отправлюсь в Эдем, – ровным голосом ответил жокей. – Вам, наверное, сложно понять. Копы редко имеют дело с информацией…

– Почему же, как раз с информацией мне приходится работать чаще всего, – заметил детектив. – Я прекрасно знаю ей цену. Вот вы заблуждаетесь. Ведь стоит посетить какой-нибудь сумасшедший дом, как я обязательно встречу целую толпу людей, которые скажут мне те же слова, что и вы. А аргументов у них будет столько же, сколько и у вас. Да даже если предположить, что ваши заявления – правда, это ничего не изменит.

– Но вы же можете…

– Что? Распространить данные? Передать их в Эдем? – Антар покачал головой. – Нет, не выйдет. Если вы будете свидетельствовать сами, то ничего не докажете. Ваше слово против слова всех Семей очевидно в проигрыше. Если представить данные Верховному Судье, он может выбрать нескольких обвиняемых, явно замешанных в деле. И ими наверняка окажутся исполнители, посредники. Возможно даже провокаторы, которые будут пытаться свалить всё на Семьи, чтобы скрыть своих настоящих хозяев. В конце концов, даже если кто-то и сядет, Синдикат предпочтёт незаметно убрать вас с поля зрения, чтобы больше не мутили воду. Да, мистер Коул, не завидую я вам.

Жокей почувствовал, что ситуация выходит из-под контроля. На лбу выступил пот – проклятое мясо опять подводило. Антар с жалостью смотрел на собеседника. Грёбаный сааксец пытался сбить его с пути истинного, найти подкоп. Тут Коул осознал, что искать-то особо было нечего, любому другому это было очевидно. Но не ему. Он просто потерял голову от масштабности свалившегося на него откровения. Он не знал, с кем поделиться, и пошёл к тем, кому эта информация была меньше всего нужна.

– Мой вам совет: возвращайтесь обратно. Забудьте о том, что увидели. Лучше вообще сотрите имеющуюся у вас информацию. Возможно, тогда вы останетесь живы. Прошу прощения.

Коул не заметил, как оказался на улице. Ведь только что он был в шаге от Эдема. Это невозможно, спокойно думал он. Синдикат совершил преступление против своего народа. Есть тому доказательства. Но даже если их увидят массы, ничего не изменится. Нынешнее положение дел удовлетворяет всех.

Он не особо удивился, когда перед ним возникла высокая закутанная в плащ фигура с когтями вместо ног. Коул даже понял, почему детектив отпустил его, не напомнив про сыщиков. Что толку? Он и так уже мертвец. Лишь перед тем, как потерять сознание, Коул со странной лёгкостью объял всю информацию, что забрал из головы Миры. И удивился, осознав, что подобного развития событий она тоже ждала.

Путники

30 мая, 541 год после Освобождения

Керн всё не унимался. Его однообразный поток оскорблений в сторону Миры уже порядком всем надоел. Тайреку хотелось заткнуть уши, но он понимал, что это не принесёт никакой пользы. Мира тактично молчала, Джаред же пытался построить с бандитом хоть какое-то подобие адекватного разговора. Тщётно. Для старого пса ненависть к Синдикату стала единственным костром, освещавшим его лишённую надежды на счастье жизнь.

Неми и Калли отпустили пару нелестных слов насчёт матери разведчицы, а затем принялись обсуждать, как же они докатились до того, что стали работать на синдикатовскую суку. Гай потрясённо шептал себе под нос какие-то цифры. Тайрек пытался унять сбивающееся дыхание. Он шагал по проспекту Оружейников, засунув руки в карманы и натянув капюшон. Клиника совсем уже близко. Повсюду были рекламные сканеры и камеры. Сааксец сделал что смог – его лицо наполовину закрывала санитарная маска. Правда, такая маскировка протянет до первой встречи с полицейским патрулём. Или же не протянет, если он подойдёт к сканерам слишком близко, поэтому нужно было соблюдать осторожность. К тому же, больного человека старались сторониться, поэтому Тайрек ещё больше привлекал к себе внимание.

Большую часть пути к Центру он проделал на такси, расплачиваясь наличкой. И только достигнув активной сферы влияния Семей, перешёл на пеший ход – здесь вполне могли арестовать за использование валюты, а платить чипом он не мог. Собственно, он и прибыл в Центр за тем, чтобы избавиться от него.

Семьи не могли отследить его местоположение, пока Тайрек не совершал транзакций. Но стоило лишь оплатить где-нибудь обед с помощью чипа, как за ним бы прибыл вооружённый до зубов эскадрон смерти. За прошедшее время Тайрек использовал только наличные. Одно лишь количество операций с ними уже влетало сааксцу в пожизненный приговор. С другой стороны, за участие в террористических актах гарантировалась смертная казнь, так что использование налички казалось детской шалостью.

 – Ты ведь понимаешь, что это полное безумие? – Мира решила нарушить свой негласный обет молчания. – Ты лезешь в самый Центр, чтобы в какой-то клинике избавиться от чипа, когда это можно с тем же успехом сделать на любой окраине. И зачем? Тебя ведь всё равно не могут по нему отследить.

– Я хочу донести до твоих боссов послание. К тому же, Синдикат меньше всего ожидает от меня подобного, – с придыханием ответил Тайрек. – Почему Центр? Ставлю десятку, что у твоих друзей из разведки есть адреса почти всех подпольных операционных. Если я удалю там чип, до Синдиката дойдёт сигнал об его уничтожении. Семьям ничего не стоит устроить облаву, накрыть все клиники одновременно небольшими группками – лишь бы найти своего козла отпущения. В одной из них они обязательно нашли бы меня. А в Центре меня никогда просто не будут ждать.

– Говоришь, Синдикат меньше всего этого ожидает? – Мира тяжело вздохнула. – Этого я и боялась.

– Прошу прощения?

– Перед тем, как начать нашу маленькую акцию, я отправила начальству психологические портреты всех её участников. Благодаря этому, Семьи думали, что видят каждого из нас насквозь, – Мира, казалось, была крайне раздосадована. – Ведь все мы здесь вечные беглецы, склонные забиваться в самую глубокую нору и пережидать бури. Даже наши подружки-Стрелки. Даже ты, Керн.

– Пошла ты нахер, мразь, – не замедлил отозваться бандит. Неми и Калли отмочили что-то на своём непонятном языке.

– Я про то, что все эти объявления охоты, по сути, просто игра на публику. Хоть ты и в розыске, никому нет до тебя дела, пока ты делаёшь в точности то, чего они ожидают. Но теперь, когда ты вышел за рамки, тебя начнут загонять как зверя. Никто не знает, что будет дальше. Может ты решил свалить на Нижние Уровни и захотел продемонстрировать, что ушёл от преследования? А может быть собрался с силами и подумал дать сигнал, что готов завершить начатое дело? Лучше перестраховаться.

– Кстати о выходах за рамки… – осторожно начал Джаред. – Мира, как ты вообще согласилась на мой план, если знала, что придётся умереть? Ты ведь просто могла дождаться, когда Неми и Калли заложат взрывчатку, убить их, а потом всё повесить на кого-нибудь из нас, выйдя сухой из воды. Зачем такие сложности?

– И правда, – захихикала Мира. – Зачем я это сделала? Наверное, когда ты работаешь на разведку Синдиката, внедряешься в террористическую ячейку, проводишь с ней операцию, остаёшься той самой единственной выжившей, чтобы следующую акцию проконтролировать  от начала и до конца, сложно отказаться от предложений симпатичных парней, вроде тебя. И ведь как романтично! Семеро террористов, зная, что рано или поздно погибнут, приносят себя в жертву, чтобы дать возможность восьмому закончить их дело.

– То есть ты пожертвовала собой только потому, что это романтично? Как ожидаемо от тупой синдикатовской суки, – пробубнил Керн.

– Нет, мой дорогой седовласик, – пропела Мира. – После таких операций разведчики обычно не выживают – начальство об этом заботится. Ох уж мне эти несчастные случаи.

– Тогда почему ты вообще согласилась на операцию? – настороженно спросил Гай.

– Потому что сначала мне приказали внедриться в старую группу. А потом уже просто поставили перед фактом, что придётся стать организаторшей вторжения Стрелков. Благодаря плану Джареда, я хотя бы могла гарантировать, что смогу пронаблюдать за дальнейшими событиями – пусть и не из своего тела. Но вы тоже хороши, все как на подбор. Как вы вообще могли поверить, что бывшая разведчица Синдиката может быть главой террористической ячейки? Серьёзно, ребята, это самое тупое, что я слышала за последние лет десять.

– Джеймс Говард служил в разведке Семей, – неожиданно вмешалась Неми.

– Кто-кто? – переспросил Коул.

– Нынешний глава Гильдии Вольных Стрелков, – с лёгким неудовольствием протянула Мира. – Ладно, зачтётся. Однако вы всё равно те ещё идиоты, кроме Джареда, пожалуй. Всё ещё не хотите убить личность Тайрека?

– А король подтирается после того как посрёт? – прокаркал Керн.

– Понятно, – Тайреку показалось, что Мира покачала головой. – Эх, чёрт возьми, какая разница, всё равно у нас одно тело на всех. Нужно жить дружно, не правда ли? Вот только знай, Тайрек, что когда-нибудь я раздавлю тебя.

– Очень смешно.

Клиника была врезана в угол здания, незаметная между секс-шопом и магазинчиком сувениров. Тайрек осторожно поднялся на крыльцо и позвонил. Дверь открылась, и сааксец шагнул в светлое, пахнущее йодом помещение.

Медсестра, улыбаясь, провела его к хирургу. Тот выглядел несколько озадаченным, когда Тайрек изложил ему суть дела. Стоило, однако, сааксцу упомянуть, что все деньги на его счету врач может забрать себе, как сомнения будто ветром сдуло. Как Тайрек и предполагал, операция не заняла больше пятнадцати минут. Для таких случаев у хирурга всегда был припасен специальный инструмент, вводящий обезболивающее, делающий надрез и вытаскивающий чип со всеми проводами из запястья, при этом не задевая вен. Как объяснил врач, иногда такие чипы выходят из строя, и действующим гражданам приходится делать замену. Быстро переведя деньги на свой счёт, хирург улыбнулся и полностью забыл о существовании Тайрека. Специальный гель, не допускающий обильного кровотечения, на руку сааксца наносила уже медсестра, посоветовав держать конечность в тепле и не двигать ею хотя бы пару дней.

Покинув клинику, Тайрек с каким-то странным облегчением двинулся обратно, намереваясь закатиться в бар и, наконец, хорошенько принять на грудь. Но его кольнуло странное ощущение, которое он чувствовал последний раз лет десять назад.

Тайрек развернулся. Ему почудилось, что человек в зелёной кепке преследует его. Стоило сааксцу остановиться, как мужчина завернул в попавшуюся улочку и пропал из виду. Теперь Тайрек точно знал, что за ним следят.

– Мира, по-моему, твои боссы нашли меня.

– Не вздумай бежать, – предупредила разведчица. – Так они поймут, что ты их заметил. И не стой столбом! Пошёл, пошёл!

Тайрек сделал вид, будто решил полюбоваться ассортиментом кондитерской, затем не спеша двинулся дальше, стараясь в окнах и витринах рассмотреть отражение кепочника. Однако он пропал, уступив место подростку с ирокезом. Затем исчез и этот шпик.

– Зайди в бар, – порекомендовал Керн. – Там проще всего оторваться от преследователей.

– Ещё чуть-чуть и я буду думать, что ты читаешь мои мысли, – проворчал Тайрек.

Сааксец ещё немного прошёл вперёд, завернул на улицу святого Алонсо, усыпанную трактирами, забегаловками и барами – согласно текстам Божьего Порядка, старый козёл любил хорошенько оттянуться. Завернув в первый попавшийся пункт по омовению горла алкоголем, сааксец окунулся в заполненное густым сигаретным дымом помещение. На втором этаже находились комнаты для «отдыха» – даже за грохотом музыки было слышно, какая активная работа там ведётся. Лишённые брезгливости девочки у стойки улыбались и подмигивали молодому человеку, умудрившемуся заболеть в Городе, где восемьдесят процентов населения принудительно проходят вакцинацию от воздушно-капельных болезней. Тайрек нашёл одинокий стол, заказал себе виски, и принялся слушать телевизор. Шло интервью с Карлом I. Король, сидя на Троне, печально улыбался молодой репортёрше, которая явно чувствовала себя не в своей тарелке.

– Здравствуйте, с вами Кейт Распер, Центральный Телеканал. Сегодня мы хотели бы задать Его Величеству несколько вопросов…

– Всегда рад вас видеть, – Карл важно кивнул. Получилось ужасающе.

– Нам написало несколько представителей полицейского спецназа… – репортёрша активировала коммуникатор и вывела список. – В связи с последними событиями, они интересуются, почему вы отказываетесь посылать отряды армейцев им на подмогу для зачистки окраин от бандитов и выживших Стрелков?

– Моя дорогая Кейт, в первую очередь, я хочу выразить соболезнование всем семьям погибших во время вторжения бойцов. Всего три дня назад этот ужас кончился, и я прекрасно понимаю, как сильна ещё боль. Я не устану повторять, что виновные в произошедшем несчастье обязательно будут наказаны. В данный момент представители штаба обсуждают возможность ответного вторжения на Пятый Уровень, поэтому мы ни в коем случае не можем распылять наши силы. Святая обязанность полиции – защищать жителей Четвёртого Уровня от криминальных отбросов, которые портят честным гражданам жизнь. К тому же, как вам, наверное, известно, окраины всегда жили по собственным законам. Фактически, они не входят в юрисдикцию полиции, а я слишком уважаю свободу выбора своих подданных. Если люди хотят жить в безопасности и мире, то они должны держаться границ, которые мы негласно очертили. За их пределами человек предоставлен сам себе и волен делать то, что ему заблагорассудиться. Он хочет убивать? Пожалуйста, но пусть будет готовым к тому, что может погибнуть сам. Так сложилось издревле, и я не намерен ничего менять. Синдикат был создан, чтобы обеспечить своим гражданам полную свободу в пределах занимаемых им Уровней. Так пусть так всё так и останется.

– Интересный ответ, Ваше Величество. А как же насчёт…

Хлопнула входная дверь, и Тайрек уткнулся взглядом в содержимое своего стакана. Краем глаза он заметил вошедшего человека в кожаной куртке. Мужчина пытался держаться непринуждённо, но его выдавала военная выправка и мягкие движения опытного охотника. Тайрек не раз встречал таких людей. Когда он воевал, навестить отряд часто приходили представители военной разведки – воспитанные люди в неудобных костюмах, причём, поголовно курящие. Говорили они сдержанно, задавали вопросы издалека, но характернее всего были их аккуратные манеры. Каста разведчиков не знает национальности, думал Тайрек.

Мужчина улыбнулся самым симпатичным девушкам, сел за свободный столик, позвал одну к себе. Та быстро прыгнула на стул и начала что-то активно щебетать. Мужчина её явно не слушал. Улыбка прилипла к его лицу, глаза же активно бегали по сторонам, выискивая Тайрека. Нужно было что-то делать.