Текст книги "Человек, который построил Эдем. Часть первая: Чистилище. (СИ)"

Автор книги: Артур Темиржанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 29 страниц)

– Только если пообещаешь, что убьёшь короля.

Крещение кровью

«Мой отец любил говорить, что солдат по-настоящему ненавидит в мире только две вещи: армию и людей, в ней не служивших»

Дэниел Роско, «Дневники сепаратиста»

22 мая, 541 год после Освобождения

Чего-чего, а пинка в челюсть она точно не ожидала. Сила удара опрокинула её на лопатки, заставив забыть все маневры уклонения. Кое-как сгруппировавшись, Сабрина улучила момент, чтобы выплюнуть зубы и сосредоточиться на противнике. Тот, усмехаясь, медленно подходил к ней. Только через секунду девушка поняла, что включились имплантаты, положенные всем офицерам. Враг не замедлился, это она стала быстрее.

Вскочив на ноги, девушка провела серию дезориентирующих ударов и резким броском обеспечила противнику три сломанных ребра и сотрясение мозга. Нужно было срочно остановиться – дыхание резкими толчками покидало грудь, волоски на руках стояли дыбом, а рот переполняла кровь. Нельзя слишком долго находиться в ускоренном режиме – организм может просто не выдержать нагрузки. Сабрина замедлилась и скрипнула зубами. Как офицер, она совершила ошибку, дав бойцам рассредоточиться. Если они сегодня проиграют, то хороших мест в армии им точно не видать.

Драка в зале разбилась на мелкие стычки, в которых не играло роли, какого ты пола, каковы твои физические данные и способности. Всё решалось чистым везением. Сабрина попыталась посчитать, сколько солдат из её отряда осталось в строю. Бочкообразная Роуз пудовыми кулачищами разбрасывала людей словно кегли. Джоанна кого-то душила, исторгая отчаянные вопли. Юркая Сибил кружила вокруг противников, обманными движениями заставляя их совершать одну ошибку за другой. И больше никого. Из пятнадцати человек осталось трое, и то не факт, что все они продержатся до конца боя. По залу сновали бригады медиков, вытаскивая рекрутов с критическими ранениями с поля боя. Мимо Сабрины пробежали санитары, на носилках у которых лежал парнишка с проломленной головой. Ничего такого, что не могли бы исправить хирурги.

Сабрина подняла взгляд. На платформе, возвышаясь над побоищем юношей и девушек, стоял узкий человек в красном мундире. За роскошными усами и бакенбардами пряталось жестокое и высушенное годами войн лицо маршала Штрауда.

 – Теперь вы больше не гниды, – вещал маршал. – Вы крещены кровью. Сегодня вы стали солдатами. Пробудите в себе инстинкт убийцы, ибо если он не будет чист и надёжен, как механизм, вы быстро станете мёртвыми солдатами! И тогда окажетесь по уши в дерьме, так как умирать без разрешения вам не положено, поскольку вы имущество Синдиката!

Сабрина бросилась в гущу, к Роуз, хлёсткими ударами разбивая носы и лбы. Четыре года рекрутов Его Величества Короля Ричарда I Военной Академии обучали, как наступать, отступать, биться насмерть и не умирать. Четыре года непрерывной муштры, конкуренции, крикливых инструкторов и самой дерьмовой в Городе еды. И сегодня, хорошенько заправив выпускников стимуляторами, генеральный штаб дал им шанс выпустить пар, посулив вкусные звания и тёплые места тем, кто сможет до конца экзамена устоять на ногах.

– Сабрина, твоя мамаша – чокнутая сука! – проорала Роуз, когда командирша пробилась через толпу. Массивное и крепкое как камень тело девушки покрывали капли пота и крови. Подбитые глаза светились весельем и безумием.

– Я знаю. За это я её и люблю! – прокричала Сабрина в ответ.

Крещение кровью как выпускной экзамен Академии ввела мать Сабрины, Воительница Анора. Десять лет назад, сразу после окончания Саакской Кампании, она пришла к королю и сказала, что в новую эпоху Синдикат должен войти вооружённым по максимуму. Впервые за пятьсот тридцать лет первенцы покинули стены Города – и тут же столкнулись с агрессией иноземцев. Ужасающие потери в войне с сааксцами доказали, что тренировку солдат нужно реформировать. Новая программа заканчивалась экзаменом, в котором каждый офицер вёл отряд из пятнадцати человек в рукопашный бой против других офицеров и их подчинённых. Необычайный прорыв в медицине и аугментике позволил концепции Аноры воплотиться в жизнь. И теперь её собственная дочь должна была пройти через эту мясорубку.

– Что с остальными? – спросила Сабрина у Роуз.

– Да задавили их уже, только мы и остались. Пытались держаться вместе, но как прозвучал сигнал, всех разметало по разным сторонам. Не получилось нормально подраться.

– Я думала, мы хорошо подготовились! Всё ведь просчитали!

Роуз пожала плечами.

– Всё расчёты – чушь собачья. Всегда дело решали сила и энтузиазм. Глянь-ка!

Роуз ткнула пальцем куда-то в толпу. Сабрина рассмотрела, как через неё двигается собравшийся в каре отряд из тринадцати человек. Хмурые, молчаливые рекруты, покрытые синяками и ссадинами, разрезали творящуюся бойню на две части, словно идеально отточенный скальпель в руках хирурга, вскрывающий нарыв. За стеной солдат виднелся высокий юноша с короткой стрижкой. Сабрина узнала его не столько по лицу, сколько по глазам. Во всём мире она не видела таких острых, холодных и безжалостных голубых глаз, глаз прирождённого убийцы.

– Дэниел, – выдохнула Сабрина. – Мы же договаривались не пересекаться в бою.

– Чёртов Роско, – пробормотала Роуз. – Он использовал ту же тактику, что и мы.

– Только, как видишь, успешно.

– Я видела, как его ребята успели два других отряда поколотить. Как они это делают?

– Они просто верят в него, – прошептала Сабрина.

Солдаты Дэниела приближались медленно, но неумолимо, подминая под себя встречных, словно некие комбайны смерти. Сабрина не двигалась с места, чувствуя, как вокруг неё образуется пустое пространство – все торопились убраться с пути бойцов Роско. Остановившись перед девушкой, Дэниел махнул рукой, и его ребята построили оцепление вокруг них двоих. Сабрина потёрла тыльной стороной ладони разбитые губы и сказала:

– Не знала, что ты можешь быть настолько хорош.

– Я и сам удивлён, – губы Дэниела растянулись в мёртвой улыбке. Последние полгода друга Сабрины было не узнать. Его лицо стало другим: острым, будто переполненным углами. Даже улыбка казалась мёртвой, вымученной, почти обречённой на провал. Сабрине казалось – пройдёт немного времени и она окончательно забудет, что Дэниел когда-то был другим. – Я тут вспомнил, что в прошлый вторник ты приглашала меня на спарринг, а я не смог откликнуться. Вот и подумал, почему бы нам не попробовать сейчас?

– Я думала, мы договорились, что не пересечёмся на экзамене. Но, раз так, можешь начинать, – сказала Сабрина, чувствуя, как изо рта течёт кровь. – Только потом не плачь, что тебя побила девчонка.

– Поверь, мне будет намного больнее, чем тебе, – усмехнулся Дэниел и принял боевую стойку.

Сабрина знала, что Дэниел в основном обучался технике боя с ножом, уделяя мало времени рукопашным приёмам. Несомненно, громадный просчёт с его стороны. Однако он всё же превосходил её в природной силе и выносливости. Мысленно девушка поблагодарила всех своих учителей. Для семнадцати лет Сабрина знала слишком много способов убить живого человека – мамино наследство брало своё.

– Ну что, принцесса, начнём? – произнёс Дэниел и ухмыльнулся. Он прекрасно знал, как Сабрина ненавидит, когда её называют принцессой. Девушка атаковала. Совершив несколько обманных манёвров, она ускорилась, зашла Дэниелу за спину и нанесла первый удар между лопаток, тут же замедлившись – нужно было экономить ресурсы тела. Он даже не успел сообразить, что произошло. Выгнувшись и плашмя рухнув на пол, Дэниел засмеялся своим мёртвым смехом:

– Отлично, отлично! – резким рывком парень перекатился вперёд. – Используешь все преимущества, как нас и учили. А как насчёт такого?

Через мгновение он оказался прямо перед Сабриной. Его кулак вонзился ей в солнечное сплетение, а каблук сапога разбил колено. Девушка заорала от боли, отпрыгнула назад и повторно ускорилась. Теперь оба офицера оказались на равных. В висках у Сабрины стучала кровь, в то время как сердце грозило выскочить из грудной клетки. Нельзя злоупотреблять ускорением, думала она. Как раз в этот момент Дэниел снова атаковал.

Перехватив кулак противника, Сабрина потянула парня на себя и использовала его же силу против него самого. Дэниел неловко кувыркнулся и растянулся на полу. Сабрина попыталась пнуть его в грудную клетку, но её подошва нашла только пол – враг успел убраться в сторону. С лица Дэниела не исчезла ухмылка, в то время как Сабрина чувствовала, как ухудшается её состояние. Колено сильно ныло, не хватало воздуха, голова начинала кружиться. Надо заканчивать как можно быстрее, иначе она просто свалится без сил и проиграет дуэль.

Дэниел набросился на неё, его резкие удары чуть-чуть не доставали девушку. Он опаздывал буквально на мгновение. Сабрина чувствовала, что такой натиск ей долго сдерживать не по зубам и попыталась контратаковать. Удар в печень, в сердце, в шею и лицо. Послышался хруст, Дэниел откинулся назад, из сломанного носа брызнула кровь. Громко харкнув, парень отступил, зажимая лицо ладонью. Сабрина остановилась, пытаясь отдышаться. У неё был шанс добить парня, но она хотела быть уверенной до конца, что может это сделать. Дэниел убрал руку и выплюнул зуб.

– Умничка, – почти пропел он. – Ты тренировалась даже когда прогуливала занятия?

– Когда ты внучка короля, преимущества тебя окружают, – с победной улыбкой спросила Сабрина. – Тебе бы тоже не помешала дюжина персональных тренеров.

Дэниел пожал плечами:

– Что же, принцесса, меня на занятиях научили только базовым вещам. Но всё равно этого хватит, чтобы надрать твою прелестную попку.

Подняв кулаки, он начал серию ударов. Сабрина с лёгкостью уклонялась от них, будто у неё открылось второе дыхание. Ей хотелось смеяться и плакать. Мышцы рук и ног горели огнём, но от этого Сабрине становилось только лучше. В этот момент она с невероятной чёткостью поняла, что была рождена для боя.

Закончив молотить воздух, Дэниел попытался отступить, но поскользнулся и растянулся на полу. Усмехнувшись, Сабрина прижала его горло коленом и начала душить. Из горла парня вырывались вскрики и всхлипы, он поднял руку, пытаясь дотянуться до девушки. Схватив Дэниела за кисть, Сабрина произнесла:

– Поверь, мне будет намного больнее, чем тебе, – и ударила кулаком ему в локоть. Раздался противный хруст, и рука парня переломилась словно игрушечная. Глаза его чуть не вылезли из орбит, а затем он потерял сознание. Подчинённые Дэниела тут же зашептались. Сабрина поднялась на ноги и закричала:

– Ну что, кто хочет попробовать следующим, а?!

Ответом ей служила тишина. Один из бойцов утомлённо вздохнул и присел на колено:

– Я покоряюсь вам, принцесса.

Один за другим люди Дэниела преклоняли колено и повторяли одну и ту же фразу.

Прозвенел гонг. Экзамен кончился. Дерущиеся тут же опустили кулаки и остановились, переводя дух. Раздались отдельные ликующие вопли. Расталкивая людей Дэниела, Роуз подбежала к Сабрине, подняла её на руки и как бешеная начала повторять:

– Мы пережили крещение! Сабрина, мы остались на ногах! Мы продержались!

К Дэниелу подтянулась бригада медиков и кинула его бездыханное тело на носилки. Сабрина подошла к Роско, погладила его липкий от крови лоб и, улыбнувшись, произнесла:

– Увидимся на обеде, дурачок.

Радостные крики прервал противный звук включаемого микрофона, от которого у Сабрины заболели оставшиеся зубы.

– Солдаты! – прогремел маршал. – Каждый из вас, кто остался стоять, получают высшую оценку за сегодняшний экзамен. Поздравляю вас с десятой годовщиной Дня Победы! Отдыхайте, молитесь и помните – вы лучшие из лучших. Армия про вас не забудет.

Медики начали вовсю хлопотать вокруг рекрутов. Дав сёстрам милосердия обработать раны и ссадины, а также наложить лангетки и бинты, Роуз и Сабрина опустились на деревянные скамейки и уставились на картину прошедшего побоища.

– Их девиз – «В Академии все равны», – пробормотала Роуз. – Но видимо, некоторые просто равнее других.

– Хорош бурчать, дура, – беззаботно ответила Сабрина. – Все равны, пока их учат. Когда начинается драка, остаётся сильнейший. Мы остались. Они нет. Вот и всё, что нужно знать.

Выдержав паузу, Роуз кивнула:

– Да, чёрт возьми, ты права. Только это и важно. Пусть остальные лузеры стирают каблуки о плац, пока мы будем шиковать в Королевской гвардии. Или куда нас там отправят?

– Скорее всего за стены Города. Давно хотела увидеть, как всё выглядит там, во Вне, – сказала Сабрина и хихикнула. – Да и кто позволит пустой голове вроде тебя охранять моего деда, а? Генштаб полон идиотов, и Штрауд худший из них, но даже они не настолько глупы.

– Ой-ой-ой, – ответила Роуз, стукнув кулаком командиршу по плечу. – Небось, себе место хочешь пригреть, змея ты королевская? Будешь сидеть у дедушки на коленке и нашёптывать ему желания на ушко?

– Я постараюсь прибиться к матери, – ответила Сабрина, сразу став серьёзной. – Я хочу сделать карьеру в армии.

– Естественно, – хмыкнула Роуз. – Не за действующим гражданством ты в Академию поступила, принцесса.

– Ой, ну хватит. Ты сама знаешь, какая у меня мама. Ну вот, я хотела бы стать круче неё, – Сабрина запнулась. – Правда, не знаю, получится ли это.

Роуз разразилась хрюкающим смехом.

– Я до сих пор не могу поверить, что дочь самой Воительницы Аноры такая рефлексирующая дура.

Сабрина отвесила Роуз звонкий подзатыльник и притворно вздохнула:

– Иногда я удивляюсь, почему вообще с тобой дружу.

– Потому что я большая, сильная и сломаю любого, кто тебя хоть пальцем тронет, подруга, – проворковала Роуз. – Пошли, а то на обед опоздаем.

Переодевшись и вставив импланты вместо выбитых зубов, они двинулись по длинным петляющим коридорам, огибая тренировочные залы, классы для теоретических занятий, стрельбища и небольшие аудитории с виртуальными тренажёрами.

– Я тут слышала, что твоя сестра попала в Эдем, – слегка прихрамывая, заметила Сабрина. Лангетка идеально покрыла её колено и начала заживляющий процесс. Эти штуки появились десять лет назад, сразу после войны с сааксцами, во время которой учёные жрецы Первого Города успели получить достаточно человеческого материала для экспериментов. Как только бои закончились, церковь одарила жителей новыми изобретениями, среди которых самыми главными стали аугментические конечности и лангетки, благодаря которым любое ранение и переломы становились несущественными. Буквально десять минут – и носитель переставал замечать неудобства, мог сражаться и действовать в полную силу, пока устройство занималось лечением.

– Да, недавно получила от неё видеописьмо по Сети, – отозвалась Роуз. – Она довольная такая, звёздам радуется. – Задумавшись, Роуз добавила. – Сука.

– Хотела бы оказаться на её месте? – усмехнулась Сабрина.

– А ты разве нет?! Настоящая еда, постоянные курсы омоложения, открытое небо над головой, свежий воздух. А ещё там Освободитель бродит, сестра даже с ним поговорить успела. После этой беседы ей сразу всё в жизни стало ясно, ага. Но хрен с ней. Она сказала, что во Вне леса растут. И реки текут. Огромные такие объёмы воды – и они там находятся просто так, в них купаться можно и плавать. Чем она всё это заслужила?

– Молитвами и пожертвованиями церкви, – пожала плечами Сабрина. – А чем же ещё?

– Да нет, она в церковь не ходила. Я знаю, что она работала клерком в банке у Семьи Торесов. Сказала, что её за какое-то «мышление» забрали. Это как мне нужно думать, чтобы меня тоже взяли?

– Возвышенно и оптимистично, Роузи, возвышенно и оптимистично.

– Нет, ну правда, – бубнила Роуз. – Мама и папа застряли в Приюте, она же сумела оплатить действующее гражданство, а я вот в армию сразу, лишь бы спину не гнуть. И теперь она в Эдеме, а мне от пуль ещё прятаться. Это разве справедливо? Скажи, принцесса?

– Я найду тебе тёплое место поближе к Трону, обещаю, – серьёзно сказала Сабрина. – Ты только не ной.

В столовой стоял жуткий шум, туда-сюда носились юные кадеты с горящими глазами. Казалось, все они состоят из одних позолоченных аксельбантов – из-за Дня Победы аскетичный наряд Сабрины сильно выделялся среди празднующих студентов. Девушка краем глаза заметила среди толпы Елизавету, одетую в столь же простую форму без всяких украшений. Ей, как и Сабрине, достались от матери длинные тёмные волосы и ярко-зелёные глаза. Только в отличие от старшей сестры Елизавета предпочитала держать волосы распущенными. Вокруг Лизы стояли её одногруппницы и задавали девочке какие-то вопросы. Та отвечала нехотя и с настолько несчастным видом, что, казалось, сейчас заплачет.

– Я сейчас, – сказала Сабрина Роуз и начала прорываться к сестре. Соперничество между рекрутами было краеугольным камнем Академии, его альфой и омегой. «Только в постоянной борьбе может родиться сильнейший», – повторял раз за разом командор Кирстен, отвешивая нерадивым кадетам воспитательные оплеухи. Проблема Елизаветы состояла в том, что в ней не было ни капельки силы. Если Сабрина к концу первого курса сумела совладать со всеми своими одногруппниками,  и умудрилась даже наладить более-менее дружеские отношения с Дэниелом Роско, Елизавета предпочитала оставаться в тени и давать себя в обиду.

– Простите, друзья, мне срочно нужно поговорить с Лизой, – протараторила Сабрина, врываясь в тесный круг первокурсниц и хватая сестрёнку за руку. Со всех сторон послышались крики возмущения, но девушке было не до этого. Вытащив Елизавету из толпы, она посадила её за стол, где сестёр уже ждали Роуз и Реджинальд Кински. Сама Сабрина направилась к раздаточному пункту. Утилизатор выплюнул ей в тарелку зелёную жижу – ага, сегодня суп. Вот тебе и праздничный обед. Во Дворце у дедушки была оранжерея, в которой росли настоящие фрукты и овощи, а также работали специально обученные люди, которые звались поварами. Они занимались тем, что готовили блюда из синтетических ингредиентов, напечатанных утилизатором, или же из плодов оранжереи. Насколько Сабрине было известно, любая более-менее крупная Семья имела у себя настоящие сады. Пусть едой из утилизатора, приправленной всякими специями, питаются действующие граждане. Сабрина никак не могла дождаться возвращения во Дворец. Хотелось снова насладиться нормальной едой, а не объедаться армейской пародией на питательные вещества. Осталось потерпеть совсем чуть-чуть.

Поставив себе на поднос чашку с соком, Сабрина вернулась к столу. Елизавета, красная как мундир королевского гвардейца, уставилась вниз. К груди она прижимала сложенную шахматную доску, причём, так сильно, что побелели костяшки. Её очки запотели. Всё-таки не сдержалась и заплакала, расстроенно подумала Сабрина. И тут же одёрнула себя. «Ей нужны эти моменты, чтобы стать сильнее. Пусть плачет».

Присев рядом с сестрой, она произнесла ровным голосом:

– Что они у тебя спрашивали?

– Я выходила из кабинета и оставила шахматную доску, – срывающимся голосом ответила Елизавета. – Внутри была икона Отца.

«Проклятье. Почему именно в День Победы?»

– И что же случилось? – смягчившись, спросила Сабрина, пытаясь разжать пальцы Елизаветы и освободить шахматы.

– Они её нашли. Сначала начали смеяться, а потом расспрашивать, для чего она.

– И что ты им рассказала?

– Правду.

Сабрина тяжело вздохнула:

– Сколько я тебе говорила, милая: что правда для тебя, необязательно будет тем же для другого человека. Важно то, как ты это подашь, – убрав с лица сестры упавшую прядь волос, Сабрина аккуратно взяла Елизавету за подбородок и подняла её лицо. – Процитируй всё то, что ты сказала.

– Я сказала… я сказала, что Отец смотрит за всеми. Он оценивает поступки, что мы совершаем во время жизни и, когда приходит пора умирать, самые чистые отправятся греться в его тепле, а осквернённые будут навечно заключены в преисподней.

– Я не буду спрашивать, почему ты хранишь икону Отца в шахматной доске, но тебе стоит меньше думать про эту саакскую чушь, – подал голос Реджинальд, захлопнув лежащую перед собой книгу. – Тем более, если это калька с Божьего Порядка. Синегубые в чём-то правы, Бог-Отец существует, это верно. Но есть  ещё и Бог-Сын, которым стал Кастус Дрейк, когда построил Первый Город. Но саакская мразь отрицает божественность Освободителя. Всё говорят, что Дрейк – Антихрист, и не может зваться Сыном.

– Спасибо за лекцию, – буркнула Сабрина. – Я-то как раз религиоведение пропускаю.

– Елизавета, похоже, следует твоему примеру, – заметил Реджинальд. – Серьёзно, я здесь единственный, кто хоть чуточку интересуется Божьим Порядком? Аристократам, вижу, законы Господа не писаны?

– Кстати об аристократах, Реджи, – хихикнула Роуз, – а где твой патрон? Неужто ещё не очнулся?

Реджинальд тут же стушевался. Невысокого роста и слабой комплекции, Кински внушал благоговение каждому кадету Академии. Все знали, что маленький третьекурсник смешает с дерьмом любого засранца, посмевшего вякнуть что-то в его сторону. Управу он не мог найти только на Роуз, в которую, как считала Сабрина, тайно был влюблён. Реджи вечно таскался рядом с Дэниелом, и напоминал не друга, а телохранителя. Сабрине казалось, что Кински втайне надеется на покровительство Роско в будущем.

– Говорят, ты славно его отмутузила, – обратился Реджинальд к Сабрине. – Стоило заходить так далеко?

Сабрина пожала плечами:

– Он сам начал. Я и не думала драться с ним.

Кински тяжело кивнул, стараясь не смотреть на Роуз. Потом, повернувшись к Елизавете, продолжил тираду:

– Пожалуйста, не верь во всякую хрень, которую рассказывают синегубые голодранцы, живущие в пустыне и жрущие собственные экскременты. Хорошо?

– Во-первых, Реджи, после окончания войны мы обязуемся называть «синегубых голодранцев» сааксцами, –  пропела Сабрина. – Во-вторых, большинство из них живёт в джунглях. И, в-третьих, технически мы тоже едим собственные экскременты. Смотри-ка, хоть в чём-то я умнее тебя.

– Есть огромная разница между тем, чтобы жрать своё дерьмо, и расщеплять продукты жизнедеятельности на атомы, чтобы затем использовать их для создания готовой к употреблению еды, – тут же педантично парировал Кински. – Как бы там ни было, Лиз, ты хоть знаешь основные постулаты их религии? Табу? Ты представляешь себе, что, по мнению этих говнюков, люди, имеющие аугментические протезы, отправятся в ад? То есть любой солдат, проливавший кровь во имя сохранности Первого Города и потерявший конечность на войне, будет гореть в дьявольских котлах всю оставшуюся бесконечность. Это же оскорбительно, чёрт возьми.

– Полегче, Реджи, – вмешалась Сабрина. – Она же ещё почти дитя. Послушай, Лиззи, скажи мне их имена, и я сделаю так, чтобы они больше к тебе не приставали, хорошо?

Елизавета отчаянно замотала головой. Отличный знак, с некоторым облегчением подумала Сабрина, у сестрёнки всё-таки есть хоть какая-то гордость.

– Почему ты не хочешь, чтобы я тебе помогала? Собираешься справиться с ними сама?

– Я не помню их имён, – пробормотала Елизавета.

«Приехали».

– То есть ты хочешь сказать, – стиснув зубы, сказала Сабрина, – что ты учишься с ними почти год и не знаешь, как их зовут?

– Я усмотрел среди них Веру из Дома Сигурд, – раздался голос за спиной Сабрины. Девушка обернулась и увидела Грегори, тащившего под руку Дэниела. Из-под светлых вихров весело взирали на мир горящие серые глаза, тонкие, почти что женские губы растянулись в наглой улыбке. – Седоволосая такая, с вздёрнутым носом. Та ещё сука, даже для тринадцати лет. Судя по всему, она у них заводила. Ещё была Ромита Кармайн и Солейл Фортескью.

– Почему ты не помог сестре? – холодно спросила Сабрина. Грегори аккуратно усадил Дэниела за стол, упёр руки в бока и, хохотнув, сказал:

– Ты хочешь, чтобы я вмешивался в разборки тринадцатилетних соплячек? Ох, кишки Освободителя, мне больше заняться нечем. И вообще, я тащил твоего… нет, нашего друга, сюда.

– Спасибо, что помог, – произнёс упавшим голосом Дэниел. Кинув на Сабрину погасший взгляд, он кивнул. – Ты хороший друг. И не слушай, что сестра говорит, от её сраных «советов» потом бока болят.

– Попрошу больше не богохульствовать, – укоризненно заметил Реджи, сверля глазами Грегори. – В конце концов, у нас за столом первокурсница, которая ничего не знает ни о Божьем Порядке, ни о вере в Отца. Дурной пример подаёшь. И вообще, подумайте о проблемах Елизаветы, а не о себе. Вспомните, как вам помогали старшие.

– Хорошая речь, Реджи, – заметила Роуз. – Ещё бы ты на Отца так откровенно не срал,  вообще была бы прекрасная.

– Мы можем рассказать родителям девочек, что они над внучкой короля издеваются. Вот потеха будет, – сказал Грегори, мотнув головой.

– Это самое худшее решение, – наставительным тоном заметила Сабрина. – Да и кто будет слушать, как ябедничает внук короля? Лиззи должна дать им понять, что они не имеют права измываться над ней. Но… что же, раз она не хочет, чтобы мы что-нибудь предпринимали, сменим тему. – Повернувшись к сестре, девушка проворковала: – Скоро уже звонок, думаю, тебе стоит вернуться в кабинет. Но перед этим, будь добра, приведи себя в порядок. Не позволяй им видеть себя такой. И забери шахматы. Ты ещё помнишь партию, которую мы не доиграли?

– У меня в коммуникаторе сфоткано расположение фигур, – тихо сказала Елизавета и, предвосхищая вопрос сестры, добавила: – В тот раз ты была за белых.

Сабрина кивнула.

– Наверное, стоит окончательно закрепить их за собой, постоянно забываю, кем играла.

– Белая королева наносит удар первой! – нарочито торжественно воскликнула Роуз. Елизавета робко засмеялась и засеменила в сторону туалетов. Дэниел хмыкнул:

– Ты ведь понимаешь, что не будешь рядом с ней всё время, верно?

– Знаю, – сказала Сабрина. – Но пока она не готова учиться, кто-то должен её защищать. Ну что, и нам пора идти.

Они отнесли пустые подносы и направились на занятия. Грегори и Реджи отправились по своим классам. Роуз подошла к Сабрине.

– Не против, если я тебя обгоню?

– Конечно. Скажи мистеру Корру, что я задержусь.

Кивнув, подруга оставила Сабрину наедине с Роско.

– Вот тебе и весь реальный боевой опыт, – произнёс Дэниел, когда шаги Роуз стихли. – Тринадцать подтверждённых убийств и трое пленных, взятых голыми руками. Я дёргал смерть за её тонкие усики, убивал людей, а в итоге меня просто побили как последнего чмошника. – Лицо парня стало мрачнее тучи. – Видимо, гонять мелких бандитов в составе карательного отряда – это не одно и то же, что сталкиваться с равным тебе противником.

Сабрина остановила Дэниела, положив ему руку на плечо.

– Мне не стоило драться с тобой, – девушка взглянула на лангетку, покрывающую руку парня. – Ты ведь скоро поправишься?

– Нет, это ты меня извини, – упрямо ответил Дэниел, в его мёртвых голубых глазах на секунду загорелся огонёк, который тут же исчез. Сабрина даже не успела осознать, был ли он на самом деле или же ей показалось. – Я позволил гордыне взять над собой верх. Я подставил нашу дружбу под удар. Я прошу у тебя прощения. Такого больше не повторится.

– Да что с тобой? Расслабься, серьёзная рожа. Было бы за что извиняться. – Ухмыльнувшись, Сабрина ткнула Дэниела пальцем в бок. – Ты дерёшься как девчонка.

Губы парня растянулись в очередной мёртвой улыбке:

– Мне многие это говорят. Идём, а то опоздаем.

Дэниел развернулся на каблуках и направился к кабинету. Сабрина тяжело выдохнула. Куда делся тот жизнерадостный паренёк, жаждавший знаний и славы? Она ещё помнила, как буквально полгода назад Дэниел с энтузиазмом рассказывал, что отец дал ему целый отряд солдат и позволил с ними идти на подмогу полиции, бандитов валить. После первого же рейда вернулся другой человек. Яркие голубые глаза потухли, будто из них высосали весь свет, оставив лишь печаль и тьму. В чертах лица Дэниела засела бездна смерти, которую уже оттуда никак не вычерпать. Сабрина чувствовала, как теряет его.

Обиднее всего было то, что она любила Дэниела даже таким, вот только Роско об этом не знал.