Текст книги "Приручить королевича (СИ)"

Автор книги: Антонина Бересклет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 36 страниц)

Перед тем как ее голова коснулась твердой поверхности, Варя успела заметить, что учительница, в руках которой почему-то оказался кристалл алого минерала размером с человеческую голову – потеряла сознание. Алояс, стоявший за ее спиной, подхватил женщину на руки, не позволив упасть.

На этом в глазах у Вари потемнело, и она отключилась на несколько минут.

Вихрь не напрасно носил свое прозвище, и аттракцион с ураганом уверенно держал под контролем. Пусть при этом волновался не меньше «подопытной». Когда Варвара «перенасытилась» и в прямом смысле слова перегрелась от сомкнувшихся вокруг нее потоков энергии, она неосознанно выбросила мешающие излишки вовне – едва не спровоцировав нешуточный взрыв. Если б Алояс заранее не принял меры предосторожности, от взрыва снесло бы половину школы. Однако Вихрь «укротил» ураган – и погасил взрыв «на корню», направив рвущуюся энергию в припасенный на всякий случай кристалл-накопитель. Правда, «заряжать» камень пришлось через учительницу – чувствительная старая дева стала идеальным проводником. (К тому же она втайне симпатизировала наставнику младших классов, и дуэт из них двоих получился почти безупречным).

Конечно, по возвращении Чуролют понял, что такое тут произошло. На кристалл, утащенный из шкафчика в его собственном кабинете, а теперь заряженный до предела, магистр воззрился с печалью и неодобрением.

Выслушав от очевидцев подробные показания, Тугохвал долго вздыхал. Затем навестил учительницу, в слабости лежащую в своей комнате в постели – по-отечески сделал ей мягкий выговор за безрассудство. Дежурившему возле ее постели Вихрю в шутку пригрозил женитьбой на «соблазненной» деве, отчего та зарделась и мигом вышла из полуобморочного настроения. Разумеется, Алояс знал, что ему, как ответственному за случившееся, еще предстоит разговор с магистром наедине, Тугохвал лишь дал необходимую отсрочку, чтобы перевести дух и придумать оправдательную речь.

После Чуролют отправился на поиски самой героини дня.

Варвара нашлась на балконе с видом на сад, закутанная в огромную теплую шаль, в обществе экономки, которая отпаивала ее горячим сладким чаем. Обе умилялись на белого кролика, трескавшего вафли из блюдца, поставленного на стол специально для него. Финик аккуратно брал вафельную трубочку за кончик, утаскивал из общей тарелки себе на блюдце, разламывал на кусочки, но не спешил есть – ловил умными глазами взгляд экономки и выразительно тыкал мордочкой в соусник, прося полить вафли сливками, а то у него лапки.

И только Финика не смутило появление магистра. Белко-песец продолжил хрустеть. Экономка, взглянув на мрачное лицо Чуролюта, поднялась с места и, пробормотав извинения, удалилась. Варвара, ожидая выговора и выматывающей нравоучительной лекции, нахохлилась под шалью.

Однако было видно, что и самому магистру нелегко начать разговор. Тугохвал долго и запутанно рассуждал о сортах чая, не замечая, что чайник на столе уже остыл, а песец, перестав стесняться, засунул голову в соусник.

– Вы с упорством и самоотверженностью стараетесь достичь поставленной цели, что не может не восхищать, – наконец-то изрек Чуролют, не глядя ей в глаза. – Варвара, вы хорошая девушка. Я рад, что судьба позволила мне познакомиться с вами, узнать вас, на короткое, но насыщенное время стать вашим наставником.

– Ах, господин магистр, говорите прямо: вы выгоняете меня из школы?

– Нет! Нет, что вы. Я не посмел бы вас так обидеть… Меня волнует другое. Глядя на вас, видя каждый день ваши старания, узнав, кто вы и откуда пришли, я всё чаще задаюсь вопросом: зачем вам это? Нужно ли вам это? Не совершил ли я великий грех, уговорив вас учиться чародейству? Вы всё больше проникаетесь интересом к нашему миру, всё больше привязываетесь душой, хотя должны всецело принадлежать своему родному дому. Я сбил вас с толку, а ведь первая ваша мысль была верной – утолить поверхностное любопытство и возвратиться назад, не дожидаясь рокового дня свадьбы, забыть о нас, как о случайном сне.

– И что случилось бы при таком раскладе? – тихо спросила Варя, с напряжением ожидая ответа. – Если я убегу, чем обернется для вас всех проклятие невесты принца?

– О, не волнуйтесь, – нервно взмахнул рукой чародей. – Ничего неожиданного не случится, обычный набор карающих несчастий: засуха, неурожай, наводнение, мор, обильный гнус и паразиты, война, гибель королевского рода… Всего и не упомнишь.

– Ну ничего себе прокляли! – поежилась Варя. – Основательно!

– Да, от всего сердца, – рассеянно кивнул Тугохвал. – Но у нас было достаточно времени, чтобы подготовиться. Надеюсь, большую часть несчастий удастся предотвратить… Но вас не должны волновать наши заботы, сударыня. Я пришел говорить о вас! О вашей судьбе!

– Вы хотите мне рассказать об участи невесты? Неужели наконец-то и меня просветят насчет моего будущего! – колюче хихикнула Варя.

Тугохвал виновато вздохнул:

– Вы не должны были об этом узнать до дня свадьбы, однако мне невыносим обман. Утешаю себя мыслью, что вы уже помолвлены, поэтому тот факт, что я раскрою вам тайну, ничего уже не изменит.

– Я вся – внимание! – объявила Варвара. – Меня собираются принести в жертву? Вырезать сердце? Бросить на растерзание диким чебурашкам – или кого вы держите в цирках вместо львов и тигров?

Чародей непонимающе похлопал глазами. Но разумно решил не отвлекаться на пустое.

– Позвольте, я начну рассказ с самого начала.

– Да, прошу вас, не торопитесь, – закивала Варвара. Вытащила смартфон из потайного кармашка у пояса платья, нашла запись: – У вас для объяснений есть еще целых… мм… девятнадцать дней. Кстати, во дворце наверняка вовсю готовятся к празднику? А как для меня будут шить подвенечное платье – без мерок? Балахон какой-нибудь я не надену, так королю и передайте!

«Хочу выглядеть красиво, когда скажу вашему принцу «Нет!» – подумала она, но удержала на кончике языка.

Магистр лишь печально улыбнулся на ее законно раздраженный тон.

Глава 6

– Нет, вы серьезно? – в пятнадцатый раз переспросила Варя, не в силах поверить в поведанную чародеем историю.

Она, взбудораженная открытыми перед ней перспективами, машинально пододвинула к себе большое блюдо с фруктовыми мини-кексами и принялась поедать один за другим – чем немало разочаровала Финика, только-только нацелившегося слизать с них кремовые шапочки. Варя же не то что вкуса не ощущала, она, погруженная в крайнюю задумчивость, кажется, вообще не осознавала, что именно делает и как выглядит со стороны. Впрочем, Чуролют, эмоционально вымотанный откровенностью и переживавший не меньше ее (правда, по совершенно иным причинам), не обращал внимания на манеры собеседницы.

– Я не стал бы вам лгать, Варвара, – сокрушенно покачал он головой.

– Нет, ну вдруг вы перепутали? Вы точно о том самом проклятии мне рассказали, не о каком-то другом, похожем? Уверены?

– Сударыня, поверьте мне! Речь идет о судьбе вверенного мне королевства – как бы я мог перепутать? Разве я стал бы шутить?!

– Нет, я вас понимаю, господин магистр, но… Но нет, я совсем ничего не понимаю! – с отчаяньем воскликнула Варя. И в волнении поменяла опустевшее блюдо на другое, с хрустящим карамельным «хворостом».

– Оба венценосных семейства дороги мне, как родные. Много лет я верой и правдой служу его величеству Благодану. Его высочество Лучедар вырос на моих глазах – я люблю его так же сильно, как собственных двоюродных внучек. Но и Зимослав занимает в моем сердце не меньше, поверьте слову старика! Он – самый талантливый и способный ученик, какой у меня был. Мне самому посчастливилось быть учеником его славного деда – самого Путивеста Грозоврата! Величайшего чародея нашей эпохи! Без преувеличения он заменил мне отца. С его единственным сыном, Кудеяром Славомиром Смуром – да будет милостива к нему Создательница, где бы он ни скитался, среди живых или мертвых! – с Кудеяром мы жили, как родные братья. Хоть он и младше меня по возрасту на четырнадцать лет, но в учебе быстро меня догнал, такого ума и силы был чародей. Зимослав в этом пошел весь в отца и деда… Да как бы я стал плести о них небылицы, сударыня? Горько мне видеть ваши сомнения.

И от огорчения Чуролют захрустел глазурованным печеньем.

– Простите меня, – искренне повинилась Варя. – У меня просто в голове не укладывается! Как такое может быть? За что мне такое везение? Не может быть такая удача случайностью! А если судьба так ко мне благосклонна, то какую цену назначит впоследствии? Скажите честно: меня принесут в жертву? Зимослав меня не к алтарю поведет, а на алтаре зарежет, да? Сожжет? Чтобы проклятие окончательно развеять? Или со мной сделают что-то другое? Ослепят? Покалечат? Язык вырвут? Что? Чем я заплачу за это совпадение?

– Что за ужасы у вас на уме, барышня?! – не в шутку испугался за ее рассудок Тугохвал. Сухой шершавой ладонью потрогал ее лоб, не началась ли горячка. – Какое жертвоприношение? Матерь с вами! Как вам такое в голову взбрело? Да, это не совпадение, тут вы правы – вы пришли в наш мир, ведомая судьбой и высшими силами. Путь ваш оказался предопределен заранее. Но не ждите за вашу, как вы выразили, удачу возмездия – нет на вас вины, не за что Небу вас карать. Лишь кротко примите волю судьбы – и дальше вас продолжит хранить Создательница и боги вашего мира. Знаю, вам будет трудно смириться с выпавшей долей, слишком у вас, сударыня, свободолюбивый нрав, чтобы ощущать себя игрушкой высших сил. И да, тяжело вам придется с Зимославом, но, уверен, когда вы узнаете его ближе, вы по достоинству оцените его прямой характер…

– Да бог с вами, зачем вы мне его нахваливаете? – смешалась Варя, боясь, что дальше разговор может зайти в слишком смущающее русло. – Я и так его не боюсь. И он мне… вовсе не противен.

– Но ведь он напугал вас? – удивился ее возражениям чародей. – Тогда, в день выбора невесты, когда судьба привела вас во дворец – он чуть вас не покалечил, наскочив на своем чумном сайгаке…

– Ой, да бросьте! Это еще вопрос, кто на кого тогда наскочил с разбега, – хихикнула Варя.

– Вы с такой горячностью расспрашивали всех о нем, я подумал, что вы хотите потребовать удовлетворения…

– Я так выглядела со стороны, да? – еще больше смутилась Варя. – Хотя, смотря что подразумевать под «удовлетворением»… – мечтательно протянула она.

– И еще вам предстоит такое унижение от него! – продолжал ей сочувствовать чародей. – Я не могу представить, как вы переживете!

– В смысле? – не поняла Варя, насторожилась. – Что я не переживу?

От волнения в горле пересохло, она схватилась за чашку с остывшим чаем.

– Похищение же! – всплеснул руками Чуролют. – Вас ждет прилюдное унижение, какое для девицы хуже не придумать! Пусть само событие задумано как месть и пострадать должна гордость Лучедара, весь королевский род в лице его высочества будет посрамлен – но вы-то! Похищать будут вас! Выдержите ли вы подобный удар – потерять волю и девичью честь?

– Погодите… – поперхнулась чаем Варя. – Я честь должна потерять? Что, прямо вот прилюдно? Небось, прямо на алтаре? Ну, логично – чтобы с гарантией проклятие снять с королевства… Господи, ладно я! Я уж как-нибудь перетерплю, в обморок упаду в крайнем разе, мое дело пассивное. Но ваш-то Зимослав разве сумеет? Осилит ли такое, хм, испытание своей мужественности?

Настал черед Тугохвалу непонимающе хлопать глазами – чародей уставился на нее, пытаясь понять, о чем речь. Варя покраснела еще больше, но глаза прятать не стала – надо ж тренировать решимость, раз такое приключение затевается! Но даже так – она не отступится. Принцы во всякую эпоху в дефиците, и раз не удосужилась вовремя сделаться королевной – изволь завоевывать своего суженого, пусть и такой ценой!

До чародея вроде бы дошла ее мысль.

– Сударыня, страшусь уточнить, неужели вы подумали…

– Ну да, вы говорили о девичьей чести, – кивнула Варя, понизив голос. – Как еще ее теряют?

– Ох, Великая Матерь… – выдохнул в ужасе Чуролют. – Неужели в вашем мире принято таким зверским образом снимать проклятия?

– Нет, что вы! У нас вообще в проклятия мало кто верит. – Варя готова была под землю провалиться за свою глупость – вот же наболтала невесть что! Стыдоба! – Зато, кстати, невест похищали повсеместно, говорят, в давние времена это было обычной практикой. Ну, если родители были против или сама девица кочевряжилась, вот тогда добрый молодец и снаряжал сани… ну, или не особо добрый… или не молодец, а джигит какой-нибудь…

Тугохвал взирал на нее квадратными глазами:

– Это же смертный грех – брать жену против ее воли! Святотатство пред лицом Создательницы! Да и как потом возможно жить в таком браке?

– Ну, как-то жили, разводиться только недавно вошло в моду, – пожала плечами Варя. – Бывало ведь и такое: невеста сама подговаривала избранника, чтобы тот ее похитил. После тайного венчания молодожены обычно возвращались к родителям прощения просить. Тесть зятю, конечно, для порядка фонарь под глаз ставил, но потом благословляли, куда ж деваться. А иные родители и сами были рады, что за дочерью приданое можно не давать.

– Фонарь? Покаянную лампаду держать заставлял, что ли?.. Впрочем, это не важно. Хм… Кажется, теперь я немного понимаю ваше спокойствие, сударыня, – проговорил Тугохвал, нервно хлебнув чайку. – Если таковы традиционные обряды в вашем мире, то похищение действительно не должно вас сильно пугать. Наши-то барышни подобное посягательство и вообразить неспособны.

– Обещаю, я публично истерить не стану! Разберусь с вашим Зимославом сама уж как-нибудь, – с напускной бодростью отмахнулась Варя.

_____________

В тот вечер Варя, понятно, о медитации даже не помышляла. Какое тут спокойное миросозерцание и глубинное познание собственного «я», коли сердце так и трепещет, так и стремится выскочить из груди – то в голову, оглушая стуком по ушам, то ухнуть в пятки!

Поэтому, побродив задумчивой тенью по тихой на закате школе, потискав Финика, повалявшись в своей комнатке на скомканной постели, съев первый ужин вместе с двойной добавкой, не почувствовав вкуса даже десерта… Варя решилась – и побежала в ювелирную лавку делиться новостями.

– Ты знал! – обличительно воскликнула она с порога.

– И тебе добрый вечер, – невозмутимо отозвался Белокрас Вран.

– Ты знал! – не унималась Варя. – И не сказал мне! Даже не намекнул!

Ювелир соизволил оторваться от своих дел за прилавком, захлопнул учетную книгу и вперил в гостью немигающий взор.

– Из-за проклятия, которое дед наложил на род Злата, Зимослав будет обязан украсть меня из-под венца! – торжествующе объявила Варя. – Прямо во время свадьбы! Похитит невесту! О, я всё равно не верю, что такое возможно!

От избытка эмоций она закружилась по магазинчику, мечтательно прижав руки к груди. Финику, сидевшему у нее на плечах, это не понравилось, он сиганул на знакомый шкафчик, отозвавшийся мелодичным звоном.

– Танцевать иди на площадь, – буркнул ювелир.

– Ты! Почему ты молчал?! – снова обрушилась с упреками Варя.

– Потому что проклятие подразумевало, что невеста должна стремиться замуж именно за Злата, а не наоборот страстно мечтать о похищении, – вздохнул Белокрас. – В этом и был смысл переданной по наследству мести – разбить сердце принцу Белозорья. Даже не знаю, сработает ли теперь вся эта затея. Из-за твоей увлеченности не тем королевичем наша страна может испытать на себе все прелести стихийных бедствий.

– А ничего, что Злату на меня начхать? – прищурилась Варя. – Знаю я или не знаю – не всё ли равно, если при моем похищении сердце здешнего принца никак не пострадает? Даже если бы на моем месте оказалась любая другая девчонка, которая жаждала бы выйти замуж за этого вашего напыщенного красавчика – при таком раскладе разбилось бы только ее сердце. Разве в таком случае месть была бы справедливой? Грозоврат проклял королевский род, а отдуваться – одной невесте?

– Тоже верно, – вздохнул Белокрас. – Путивест Грозоврат об этом не подумал. Гениальный чародей был в ту пору очень молод, влюблен и смертельно обижен на изменщицу – какие тут размышления.

– Изменщицу? – фыркнула Варя. – Все вы мужики одинаковые – во всём вините женщину! Прабабка Лучедара имела право отказать настырному жениху, если он ей не приглянулся.

– Так тебе это подал Тугохвал? – выгнул бровь Белокрас.

– А что, приврал? – мигом навострила уши Варя. – Он сказал, будто этот самый легендарный Грозоврат посватался к прабабке Злата, та обещала подумать, а потом ее увел другой прохиндей, которого она впоследствии сделала королем. Грозоврат от досады, что у него увели невесту, распсиховался – и проклял белозорскую династию. И вот теперь, чтобы проклятье не сбылось, его внуку Зимославу придется похитить невесту Злата прямо со свадьбы. Не так разве?

– Так-то оно так… – покачал головой Белокрас. – Пойдем, я заварю чай.

Варя даже не обратила внимания, что он пригласил ее в задние комнаты. Обычно-то чаи-какао они распивали на территории магазинчика, за низким столиком у окна-витрины.

Оказалось, Тугохвал подал скандальную историю прошлой эпохи деликатно, обойдя молчанием пикантные подробности.

Прежний государь Синегорья действительно был в свое время без памяти влюблен в прабабку Злата – молодую незамужнюю королеву, полновластно правившую Белозорьем. Посватавшись к соседке честь по чести, Путивест Грозоврат предложил руку, сердце, всю мощь своего выдающегося колдовского дара – и объединение двух королевств. Амбициозная королева только об этом и мечтала: спала и видела, как возродит империю, завоюет или подчинит дипломатическим путем Вольнополье – и станет править северным материком нежной, но твердой рукой. Грозоврат с удовольствием отдал бы бразды власти супруге, сам он был по натуре больше чародеем-ученым-изобретателем, обязанности государя его тяготили.

При таких выгодных условиях крепко призадумалась королева. К тому же у нее в роду не было магов, поэтому столь одаренный муж мог бы подарить ей замечательного наследника – талантливого, как отец, и умного, как мать. Их общему сыну, без сомнений, подчинился бы весь мир.

– И конечно, немалую роль сыграли советники королевы, единым хором одобрившие жениха, – продолжал обстоятельно излагать Белокрас.

– Разве чье-то мнение могло бы заставить королеву принять неугодное ей решение? – усомнилась Варя. – И вообще Тугохвал сказал, будто у вас тут девиц нельзя выдавать замуж без их согласия.

– Чуролют – идеалист. И закоренелый холостяк. Что он может знать о семейной жизни? Тем более согласие невесты можно получить разными способами, и оно вовсе не означает взаимной любви.

Долго королева медлила с ответом – разумом она была согласна на союз, вот только сердце ее и тело не желали соседа в мужья. Потому что место в постели королевы давно было занято другим мужчиной.

– Грозоврат знал о том, что у его возлюбленной есть постоянный любовник, – мрачно продолжал Вран, совершенно не обращая внимания на румянец на щеках собеседницы.

Варю немало смущало то, что речь шла о предках ее истинного суженого. Она с королевичем-то едва парой слов перекинулась, только-только обнаружила, что их свела сама судьба – а уж ей про семейные интимные тайны рассказывают! Да не какая-нибудь брюзгливая тетка-сплетница на лавочке, а статный мужчина, с которым она, был грешок, в шутку кокетничала за ватрушками. Засмущаешься тут! Но несмотря на сии соображения Варя продолжала слушать внимательно.

Любовник королеве был дорог, ибо был подле нее безотлучно с раннего детства и не раз спасал ей жизнь и изо всех сил помогал удержать власть в слабых женских руках, хотя сам не был ни вельможей, ни чародеем. Надо ли говорить, что советники и весь двор терпеть не могли безродного фаворита.

Вопрос о союзе двух государств был наконец-то решен в тот день, когда Грозоврат, ослепленный влюбленностью, великодушно разрешил невесте оставить фаворита при ней на правах названного брата и секретаря.

– Представь же степень разочарования жениха, – усмехнулся Белокрас, – когда он вошел в покои своей невесты в утро дня свадьбы – и узрел ту в объятиях любовника.

– Может, она просто в обморок упала? От тугого корсета, от волнения, – заговорила в Варе женская солидарность. – И вообще, у нас недаром есть традиция: жених не должен видеть невесту в подвенечном платье – это к несчастью! Так что сам виноват, пришел не вовремя.

Вран на ее брюзжание усмехнулся еще шире, хищно:

– Боюсь, в тот момент на королеве не было ни корсета, ни платья.

– Сплетни и домыслы! – упорствовала Варя.

Застав свою невесту наедине с соперником, жених потерял самообладание – и в сердцах проклял всё королевство.

– И не убил никого?

– Нет, не убил.

– Просто он переоценил свою неревнивость, – вынесла вердикт Варя. – Так что всё равно бы проклял, до женитьбы или после, какая разница. Даже хорошо, что до венчания взорвался, иначе заново королевства пришлось бы делить. Уж супружеская жизнь ему бы много случаев предоставила для ревности – это ж надо быть совсем слепым, чтобы бывшего любовника жены в упор не замечать.

Королева в ту же весну вытребовала у своих советников одобрение и посадила-таки фаворита на трон по правую руку от себя. Зимой у них родился сын.

– Ну, значит, Грозоврату не почудилось, – с неудовольствием поменяла мнение о добродетели королевы Варя.

Правитель же Синегорья долго не мог забыть коварную возлюбленную. Извинился-то за проклятие он быстро, в тот же день понял, что натворил в сердцах: как только смог, смягчил условия и последствия, но отменить полностью не сумел.

– А то! Слово – не воробей! – поддакнула Варя.

Многие годы Грозоврат не хотел обзаводиться женой – то ли всё не встречалась та, кто залечила бы его разбитое сердце, то ли собирался таким образом разрушить проклятие. Пожалуй, был бы он обычным чародеем-отшельником, так и зачах бы в своей высокой башне в унынии и одиночестве. Однако титул правителя диктовал свои требования, в почтенном возрасте король-чародей обзавелся-таки милой супругой и долгожданным наследником. Вскорости после этого и королева-соседка сделалась счастливой бабушкой.

– Почему же проклятие не сработало на его сыне и ее внуке? – уловила нестыковку Варя.

– У королевы родилась внучка, – рассмеялся Белокрас. – Единственная внучка. Когда принцесса вошла в возраст, ей подыскали достойного мужа.

– Не сына Грозоврата?

– Нет, об этом не могло быть и речи после прошлого оскорбления. Но похищать у соседки жениха Кудеяр Смур не стал бы за все богатства мира, так что проклятье перешло на следующее поколение.

– Тугохвала удар бы хватил, поди, если б его названный младший братишка заинтересовался мальчиками, – захихикала Варя.

Юный Кудеяр к той поре был прочно влюблен в свою будущую жену. Почтенный Грозоврат, тогда уже старик, искренне радовался, что сыну не грозят муки неразделенной любви – пылкая его страсть нашла не менее горячий отклик в сердце барышни. Пусть избранница не могла похвастать ни родовитостью, ни магическими способностями, ни красотой, Грозоврат обвенчал влюбленных, как только невеста достигла совершеннолетия.

«Да ладно! – на этом замечании мелькнула у Вари мысль. – Сын-то у них получился на загляденье, лучше некуда. Значит, нормальная Кудеяру попалась жена, не шибко страшная, и нечего тут привередничать!» Правда, эту мысль она оставила при себе.

Вслух же произнесла:

– Вообще-то я пришла к тебе не чай пить! И не прошлые скандалы местных знаменитостей ворошить.

– Неужели? – выгнул бровь ювелир.

Варя потупилась и протянула чашку, чтобы долил погорячее.

– Я пришла за твоим советом, профессиональным. У нас есть обычай: жених и невеста обмениваются кольцами, как бы скрепляя клятву принадлежать друг другу. Я, конечно, понимаю, что со своим талмудом в чужой монастырь не лезут. И ничего это на самом деле не будет значить для фиктивной помолвки ради снятия проклятия… Но мне было бы приятно подарить Зиму перстень, – пробормотала она под конец совсем тихо.

Вран расслышал.

– Перстень с камнем был бы ему весьма кстати, – задумчиво проговорил он. Варя встрепенулась – в его словах не слышалось обычной для Белокраса легкой насмешки, из-за которой было вечно неясно, серьезен он или шутит. – Знаешь, те камни, которые ты приносила в серебре…

– Фианиты?

– Да. Искусственные кристаллы из твоего мира – из них получатся превосходные накопители. Они абсолютно пусты внутри, и для амулета это огромное преимущество – ты можешь заполнить его значительно большим зарядом, чем любой настоящий природный камень. Энергетически они чисты, как свежее выплавленное стекло. Но при этом прочны и устойчивы, как самые лучшие алмазы.

– Да-да-да! – аж вытянулась, внимательно слушая, Варя. – Я именно и думала про накопители! Если Зимослав в действительности такой могучий колдун, как вы все расписываете, то он не откажется принять от меня лишний накопитель, верно же? Наверняка ему много их надо!

– О, да! Редкий кристалл на нем держится дольше недели.

– Вот-вот-вот! Мне Алояс рассказывал: чем сильнее маг, тем в большем количестве амулетов он нуждается, – подхватила Варя. Затараторила недавно заученное: – Сильный маг не мелочится, из-за могущества его зовут решать те проблемы, которые требуют огромного энерговыброса, поэтому он быстрее опустошает свой личный резерв и чаще оказывается беззащитен перед истощением, чем какой-нибудь слабенький чародей. Чтобы поддержать минимальный уровень и скорее восстановиться, маг бессознательно вытягивает энергию из кристаллов, как из батареек. Чтобы восполнить колоссальную потерю сил, маг опустошает кристаллы на крайне высокой скорости и до последней капли, поэтому камни с небольшой емкостью просто взрываются! А для действительно могучих колдунов любой кристалл покажется слабым.

– Всё верно, – улыбнулся на ее энтузиазм ювелир.

Варя мгновенно застыдилась, сникла, сдулась и немножко даже съежилась. Но всё же добавила:

– Еще мне объясняли, что редкие мужчины чародеи умеют заряжать амулеты сами себе про запас. Большинство нуждаются в поддержке женщин своей семьи. А у Зимослава, ты сам только что сказал, мама не волшебница.

– Да, у него с амулетами, прямо скажем, туго, – не стал скрывать Белокрас. – Снежену заряжает кристаллы младшая сестра. Увы, ей достался довольно слабый дар, поэтому наш королевич после чародейства частенько пребывает на грани обморока.

Варя жалостливо охнула. Выпалила:

– Так вот я и подумала: раз стану после похищения его невестой, пусть нелюбимой, номинальной, я же смогу зарядить для него хоть одно колечко?

– Уверен, он будет рад, – мягко произнес Вран.

Обнадеженная и окрыленная, Варя попыталась не улыбаться, как счастливая дурочка, но судя по смешку Белокраса, у нее плохо получалось давить в себе ликование. Однако она сообразила:

– Ой, только я не знаю, какого размера кольцо-то покупать.

И на этот вопрос у ювелира нашелся ответ. Извинившись, он покинул ее на пару минут, затем, изрядно погрохотав в мастерской выдвижными ящичками рабочего стеллажа, где хранил всякую всячину от проволочек до молотков – вернулся, неся помятое, видавшее виды серебряное колечко с пустующим кружочком оправы.

– Примерь на себя, чтобы потом тебе было проще выбирать, – предложил он. – Снежен носил его года два назад на безымянном левой руки, сомневаюсь, что за это время у него растолстели пальцы.

Варя с легким трепетом тут же принялась продевать в сей образец «лома драгметалла» свои подрагивающие пальцы поочередно – «призрак» перстенька пришелся впору на указательный на правой руке.

– В нашем мире мужчинам не принято носить украшения, – не унималась она. – поэтому, наверное, придется взять женскую модель, тем более если надо с фианитами – мужские-то печатки все либо без камней, либо с черными агатами какими-нибудь, они совсем некрасивые… Раньше, в давние времена, у нас тоже были аристократы, и они тоже любили камушки. С тех пор мода сильно изменилась, парни если и носят перстни, то всякие черепушки, волчьи зубастые морды из нержавейки… или кольца-спиннеры. О, Вран, я тебе такие принесу, если найду – занятная вещица!

– Если бы в вашем мире существовали чародеи, то и мода на украшения не исчезла бы, – пожал плечами Белокрас, уже изрядно утомленный ее болтовней. – То, что необходимо использовать ежедневно, не пропадёт из-за веяний моды.

– Так-то оно так, – согласила Варя. – Но, может, у нас тоже колдуны какие-нибудь есть, недаром ведь ходят слухи, будто настоящие экстрасенсы бывают, ведуны всякие, только скрываются… А может, те чародеи, которые использовали драгоценности, сгинули вместе с аристократией в эпохи революций, кто ж знает…

– А какого цвета камень лучше брать? – встрепенулась она. – Они же продаются всех оттенков!

– Какой по душе придется. Тебе же его заряжать – выбирай по своему вкусу.

– Но ведь цвет зависит от примесей! Железо, титан там всякий, никель, алюминий… Неужели от этого не изменится характеристика камня как накопителя?

– Сударыня! Мне магазин пора закрывать. Мне тебя выгнать или сама уйдешь?

– Ладно-ладно, – заворчала Варя. Вернула «призрак» перстня, который всё теребила в пальцах, вложила в требовательно протянутую руку. – Ухожу я уже… Спасибо за советы – и спокойной ночи!

Не успел Белокрас выдохнуть и перевернуть табличку «закрыто» надписью наружу, как снова бренькнул колокольчик над входной дверью, и Варвара опять сунула нос в щель:

– Вран, а давай бизнес наладим? Я буду фианиты сумками таскать, а ты их здесь продавать, а? Разбогатеем!

– Барышня, все камни, которые ты принесешь, окажутся заряженными тобою же. Никто, кроме тебя самой и Снежена, не сможет ими воспользоваться. Я не собираюсь из-за твоей прихоти нарушать закон и продавать запрещенный товар. Прекрати молоть ерунду, стоя на пороге моей лавки – позоришь меня на всю улицу.

– Ох, значит, я такая могущественная, раз всю сумку махом заряжу? Вот это да! – обрадовалась своему Варя.

– Ты меня слышала? – повысил голос Вран.

– Да-да! Я помню – заряженное продавать запре… А почему нельзя-то? Если маги не используют никакие другие амулеты, кроме сделанных кровными родственницами?

– Ты Алояса плохо слушала? Он объясняет это своим первоклашкам на первом же уроке.

– Первые уроки у меня были с Чуролютом, – надулась Варя.

– Что ж, старик запросто мог забыть просветить тебя о прописных истинах. Во-первых, амулеты способны использовать не только чародеи, но люди без дара, если им известны некоторые хитрости. И в большинстве случаев эти смельчаки – аферисты, шарлатаны или обычные преступники. Бесконтрольный выброс энергии из использованного не по назначению накопителя практически всегда наносит вред не только тому, кто использует амулет, но часто и окружающим. Во-вторых, кровное родство вовсе не обязательное условие: невеста имеет право заряжать кристаллы для свекра, мачеха – для пасынка, и так далее. Богатые фамилии тоже считаются одной семьей, хотя на деле зачастую включают в себя разнообразные «младшие ветви», семьи потомственных слуг и прочих работников. В таких домах, например, няня или гувернантка заботится об амулетах для своего воспитанника. Иногда родители временно «удочеряют» девушку в помощницы для своего сына, пока тот не подыщет себе жену, хотя зачастую именно эти девушки и остаются потом в семье на правах уже невест. Существуют также чародейки, которых называют «названные сестры», они зарабатывают себе на жизнь, заряжая кристаллы на заказ. Обычно у них быстро складывается устойчивый круг клиентов, иногда довольно обширный, если дар позволяет. И это не считается продажей амулетов, ведь кристаллы им приносят заказчики, таким образом заряженный амулет не попадет в случайные руки. По закону эти барышни должны иметь лицензию с печатью главного придворного мага, однако есть и такие, кто действует на свой страх и риск, лишь бы не платить пошлину в казну.