Текст книги "Приручить королевича (СИ)"
Автор книги: Антонина Бересклет
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 36 страниц)
– Как поздно, – констатировал Зим, взглянув на луны, заглядывающие в огромные окна. – Идем, я провожу тебя до твоих комнат.
– Моих? – рассеянно удивилась Варя.
– Конечно. Я подготовился заранее, ведь предполагалось, что я похищу в Белозорье свою будущую жену, – усмехнулся он.
– Предполагалось, что несчастная девушка должна быть против похищения, – ехидно заметила Варя. – Представляю, какие комнаты ты приготовил для укрощения строптивой суженой – с решетками на окнах, на дверях замок…
Снежен многозначительно промолчал.
Покинув зал и миновав несколько переходов, поднявшись на два этажа выше, они вошли в сравнительно небольшую гостиную. Зимослав распахнул следующие двери – там оказалась просторная спальня, которую осветили мгновенно вспыхнувшие свечи.
– Зажечь камин? – предложил он.
– Не стоит, – отказалась Варя, недоумевая, почему он не предложил прислать служанку. Такой деликатный, что стесняется потревожить спящую прислугу? Нет, Варе не нужна была помощь незнакомой женщины, чтобы наконец-то улечься спать, но от принца невольно ждешь чего-то подобного.
Она прошлась по спальне – огромная кровать, огромное окно, никаких решеток… На кровати – белая пена кружев ночнушки.
– Прошу заранее простить, если тебе что-то не понравится или не подойдет, потом ты можешь приказать переделать здесь всё по своему вкусу, – извинился он на всякий случай. – Утром мне нужно будет забрать из Златограда моего сайгака, и заодно я захвачу твой багаж.
Варя вспомнила о многочисленных роскошных платьях, заказанных для нее Мстисладой – и ей стало жаль сайгака, на которого все эти сундуки повесят.
– Можешь багаж не весь брать, там тяжело получится!
– Да брось, – отозвался Зим, – от истощения не умру. Пусть я не умею экономить силы, зато восстанавливаюсь быстро, привык при слабеньких амулетах.
– Такие резкие перепады, вообще-то никому не добавят здоровья, – заметила Варя.
– Осторожничать буду в старости, – отрезал тот. Добавил мягче: – Мои комнаты этажом выше. Если что-то понадобится – постучи в потолок и крикни, я чутко сплю. Не беспокойся, ты никому не помешаешь, мы в башне совершенно одни.
Варя похлопала глазами, не понимая, как ей реагировать на такие сведения.
Кажется, королевич тоже затруднялся с решением, как лучше поступить. Судя по его виду, он склонялся к тому, чтобы просто поскорее откланяться и уйти к себе.
– Хм… За этой дверью платяной чулан. А за этой купальня, я говорил?
– Нет еще, но спасибо, что сказал, – кивнула Варя, гадая, почему он медлит.
– Воду специально греть не нужно, там два вентиля, почти как у тебя дома – в общем, думаю, ты разберешься. Или наполнить тебе ванну?
– Не стоит, спасибо.
– Тогда позволь пожелать спокойных снов, – сказал он.
И подошел.
Наклонился к ней.
И поцеловал…
…в уголок рта. Просто коротко притронулся губами. Почти невесомо.
– Это для снятия проклятия, – пояснил он, отведя взгляд. – Конечно, для полной уверенности можно было бы отринуть приличия и…
Варя прикусила губу, зажмурилась, затаила дыхание.
И услышала смешок:
– Пожалуй, не сегодня.
После чего поганец развернулся, вышел и закрыл за собой дверь.
Варя плюхнулась на кровать. Уставилась в потолок.
Встряхнутый сонный Финик сполз с ее плеча, переместился на подушки, где мгновенно снова засопел.
Сердце терзалось противоречивыми чувствами – сожалением и досадой. Почему он не поцеловал ее по-настоящему? Не хочет? Сомнительно, что не умеет, в его-то возрасте, при его-то титуле. При его-то внешности. Боится ее шокировать? Эх, надо было самой на него кидаться, пока ехидничал!.. Или тогда она бы его шокировала? Тоже большой вопрос… С другой стороны, это у них не первая брачная ночь, ведь они даже не помолвлены! Но если бы он заботился о ее репутации, то разве поселил бы практически в соседней комнате в пустой башне…
Тут разум Вари, совершенно забывший о недавно столь желанном отдыхе, занялся новым вопросом: а куда она, собственно, попала? Что это за башня? Угловая башня дворца? Донжон замка? Одинокая, как перст, башня колдуна?
Чтобы это выяснить, оказалось мало встать с постели, распахнуть окно и выглянуть наружу. К тому же было просто темно. Созерцая какие-то невнятные заросли, верхушки деревьев и уловив вдалеке мерцание то ли реки, то ли озера, Варя благоразумно решила отложить решение этого вопроса на утро.
Дышалось здешним воздухом не в пример слаще, чем ночным городским в ее мире. Варя прилегла на подоконник грудью, подперла тяжелую голову руками.
Ветерок донес откуда-то тихую ненавязчивую мелодию, наигранную на пастушеской флейте. Звуки нежно и печально струились сквозь шелест листвы…
Где-то внизу в отдалении раздался стук открываемых ставень. И надтреснутый женский голос проорал в темноту:
– Огнеяр! Тебе днем дудеть вредность не позволяет?!
Мелодия мгновенно оборвалась, смутившись, что ее услышали.
Скрипнули другие ставни, кажется, расположенные немного левее первых. Из-за стены кудрявых деревьев послышался нежный девичий голос, звенящий от возмущения:
– Огнеяр, не слушай ее, играй, если душа требует!
– Ваше высочество! – снова раздался первый голос. – Не потакайте мальчишке! Ночью не музицировать, а спать надо! Так что немедленно отправляйтесь в постель и закройте окно!
– Сама закрой окно, Росана, раз тебе музыка мешает, – парировала принцесса. – А мне душно!
Варя хихикнула, услышав, как распахнулось окно этажом выше, чем ее. Выглянувший Зимослав негромко ругнулся.
Но ему высказаться не дали – еще левее принцессиного окна со скрипом отворилась дверь, прошлепали шаги на крыльце, точно ноги были обуты в растоптанные галоши. И голос древней старухи воззвал к совести всех участников полуночной переклички:
– Всем тихо! Не видите, что ли, огонь в башне зажегся? Знать, его высочество вернулся из Златограда, привез-таки себе невесту. У них первая ноченька на двоих! А вы, дуры, разорались, романтику поганите. Быстро всем спать! А ты, Огнеярушка, играй, умница.
Варя чуть в голос не расхохоталась, услышав, как поспешно и старательно тихо закрыл свое окно Зимослав. Короткий вскрик и новая порция ругани сквозь зубы возвестили о ненароком прищемленном ставнями пальце.
Она свое решила оставить открытым, благо комаров-мошек здесь не водилось.
Жаль, флейта снова не заиграла, видать, музыкант сразу удрал куда-то, едва его окликнули.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. Синегорье. Глава 11
Проснулась она поздним солнечным утром от стука. Неторопливое «бум… бум…» исходило из гостиной. Не подумав одеться «приличнее» – вернее, сочтя более чем приличной необъятную ночнушку с широченными длинными рукавами и оборчатым подолом в пол, украшенную ленточками-бантиками – Варвара в полусонном любопытстве сползла с перин и дошлепала до двери спальни, заодно наслаждаясь-ежась от ощущения толстого ворса ковра под подошвами босых ног.
Приоткрыв дверь и высунув нос, она узрела в гостиной Снежена и сундуки, из чего сделала логический вывод, что королевич уже смотался к соседям за ее приданым. Теперь перед ним стояла задача перетащить все сундуки от входных дверей башни в Варины покои, чем он в данный момент и занимался. Зимослав не стал звать лакеев или стражников, чтобы дюжие молодцы поработали грузчиками, тем более на узкой внутренней лестнице некоторые особо громоздкие «чемоданы», присланные Мстисладой, запросто застряли бы. Он распахнул широкое окно – и левитировал по одному сундуку, по воздуху поднимая их с земли, плавно доставляя в гостиную, со звуком «бум» опуская на поскрипывающий дощатый пол. К моменту пробуждения гостьи он уже справился с половиной багажа.
– Доброе утро! – заметив ее появление, отвернулся от окна, приветливо улыбнулся Зимослав, а очередной сундук, будто бы без всякого присмотра, продолжал неторопливо и послушно пролезать над подоконником, еле-еле вписываясь в размер рамы.
– Доброе, – отозвалась Варя с сомнением. Машинально поправила съехавший с плеча просторный ворот сорочки. – Извини, я не знала, что Мстислада так расстаралась. Как ты всё это… дотащил?
– Ерунда! Кстати, тут большая часть – это свадебные подарки от дяди Твердивера и остальных. Надо было, конечно, портал из Златограда открыть сразу сюда, в эту комнату. Но я подумал, что ты еще спишь, во-первых. А во-вторых, дед так защитил башню от вторжений, особенно из-за границы, что пришлось бы полдня рассчитывать обходной… А, впрочем, неважно, – оборвал он сам себя, поняв, что слишком увлекся с объяснениями. Заботливо спросил: – Как спалось на новом месте?
– Спасибо, хорошо, – ответила Варя, отчего-то сразу засмущавшись. Только сейчас вспомнилось, что под сорочкой на ней нет белья, а зубы не почищены и рожа не умыта.
Но королевич на нее не думал пялиться – он хмурился, прикидывая, куда бы примостить сундучище. «Гроб с музыкой» согласно его раздумьям повис в двух метрах над полом, ибо небольшая гостиная и так уж была загромождена хаотично расставленным багажом. Пришлось Зиму заняться «уборкой» – передвигать всё, недальновидно брошенное диагонально и поперечно, да сооружать пирамидки, чтобы расчистить достаточно места.
Среди сундуков, ларцов и шкатулок Варя заметила собственные сумки с вещами, присланные из школы Чуролюта – наверняка Вихрь заставил позаботиться об этом свою подругу. Мысленно поставив себе «зарубку на носу» при случае поблагодарить учительницу, Варя первым делом утащила в спальню родное барахло. С приданым она и позже разберется, причем наверняка придется просить о помощи какую-нибудь служанку, ведь в роскошные платья не запакуешься так же легко, как в домашние джинсы…
Пока оба сосредоточенно занимались каждый своим делом – не заметили, как в комнату поднялся незнакомый Варе молодой человек военно-рыцарской наружности. Причем появился он, будто специально выгадав самый подходящий момент! Варвара как раз скомкала, намотала на руку мешающийся подол ночнушки, подтянула выше колена, чтобы перешагнуть через лабиринт ларцов и достать выпавшую из сумки косметичку. А Зим совершенно случайно наклонился в ее сторону, присел на колено, чтобы собрать какую-то рассыпавшуюся мелочь из некстати раскрывшейся опрокинутой шкатулки. Ну, вот и получилось, что взору визитера предстала двусмысленная сценка.
– О! – оценил он зрелище. Тотчас развернулся, собираясь удалиться. – Простите ради всего святого, я не хотел помешать!
– А? – не поняла Варя. На всякий случай торопливо опустила подол, хотя никакой вины за собой не ощущала, ибо не до подмышек же она сорочку задирала. Такую прорву оборочек вообще поди подбери, постарайся! И так еле-еле ходила не спотыкалась.
– Венцемир? – окликнул парня Зим, закончив со шкатулкой, поднялся. – Стой, вернись. Раз явился, помоги тут разобраться.
Тот, подчиняясь приказу и, в большей мере, собственному любопытству, охотно обернулся, выразительно стрельнул зелеными очами в сторону хлопающей глазами Варвары.
– Ваше высочество, как можно? Помогу, раз велишь, но виданное ли дело, чтобы третий лишний вмешивался в отношения влюбленных? Разбираться с невестой изволь лично, мое дело сторона!
Варя вспыхнула, фыркнула и, прижав к груди косметичку, метнулась в спальню. Однако хлопать дверью не стала, задержалась на пороге.
– Балабол, – буркнул Зимослав рассеянно. – Подвинь-ка тот гробище… Не этот, вон тот. Да не в ту сторону, соображай! Что встал столбом, словно барышень в неглиже не видал никогда?
– Барышень видал, – покладисто взялся двигать сундуки Венцемир. – А вот невесту твою, с боем отвоеванную и выкраденную из соседнего королевства – лицезрю впервые! А ножки ее стройные вообще вряд ли удостоюсь впредь увидеть.
Варя затаила дыхание, ожидая ответа королевича.
А тот с недоумением переспросил:
– Ножки? – Оглянулся на невесту, удостоверился, что на ней по-прежнему ночнушка в пол. И лишь шумно вздохнул, выражая раздражение легкомыслием своего подчиненного.
Варя с трудом поборола искушение продемонстрировать до обидного невнимательному жениху хотя бы щиколотку. Вместо этого благоразумно заперлась в спальне, чтобы быстренько умыться и одеться. Делала она это тихонько, как мышка, чутко прислушиваясь к разговору в соседней комнате.
– Повезло тебе с женою, просто на зависть попалась красавица! – продолжал со вкусом помощник по двиганию сундуков, разве лишь языком не прицокнул. – И грудь высокая, спелая! И талия тонкая, бедра крутые! Ножки длинные, коленки ровные, икры полненькие, не волосатые, лодыжки изящные, ступни узкие, пальчики ладные, ноготки без грибка! Иной ведь раз захочешь возлечь с красавицей, а она как юбки сбросит, чулки-туфли скинет – так всё желание завянет!..
Громоподобный «бум!» прервал поток красноречия. Сразу за этим раздался сдавленный рык боли – явно кому-то «гроб с музыкой», оброненный с двухметровой высоты, угодил по ноге.
Варя напряженно замерла, успев наполовину застегнуть скромное платье, в котором обычно ходила на прогулки по Златограду.
– Что ж ты так неловко-то… – послышался из-за двери сочувствующий голос болтливого рыцаря.
Значит, попало Зиму? Варя кинулась проверять, что там у них стряслось, не подумав, что они и без нее разберутся, а ей бы не помешало закончить с одеванием и причесаться.
Действительно, напрасно она выскочила, однако запираться обратно было бы еще более неловко, чем остаться. К тому же, как тут уйдешь, если такое творится-то?
– Отпусти! – шипел-рычал Зим, прыгая на одной ноге и при этом пытаясь отбиться от поймавшего его в охапку Венцемира. – Или хочешь в окно вылететь? Сейчас устрою!
– Хотел бы меня выкинуть – давно бы… Да сядь ты, трудно, что ли?! И не брыкайся, тебе же хуже будет.
Рыцарь силой усадил-таки сопротивляющегося королевича на тот же злополучный сундук, ловко развернулся к Зиму задом, ухватил за брыкающуюся ногу и принялся задирать штанину к колену.
– Отстань! – продолжал рычать Зим, болезненно скривился, закусил губу. – Я сам! Не трогай!
Венцемир заметил застывшую у двери Варю:
– Сударыня! Помогите обуздать этого упрямца!
– Как? – не поняла та, но с готовностью подошла.
Зимослав смущенно затих, лишь глазами посверкивал.
– О, я хотел предложить поцелуй или подзатыльник, но, похоже, надобность отпала, – хмыкнул Венцемир. – Тогда, если не зазорно, обувку расстегните. Чую перелом косточки, а этот… неразумный человек не позволяет хотя бы осмотреть повреждение, грозится сундуками кидаться.
Варя угукнула и взялась за ремешки с чернеными пряжками, коих на высоком башмаке, смахивающем на армейский ботинок, нашлось аж пять штук.
– Всё, благодарю, сударыня, сниму я сам! Тут особая аккуратность требуется, – отстранил ее Венцемир.
Зим уже не брыкался, поэтому держать его за коленку стало не нужно, и рыцарь присел перед ним на корточки, осторожно снял башмак, стянул чулок крупной вязки – и с озабоченным видом осмотрел подъем пострадавшей ступни, покрасневший и на глазах принявшийся распухать.
– Точно, перелом, – вынес он вердикт. – Множественный! С раздроблением.
– И без тебя знаю, – прошипел сквозь зубы Зимослав. Чтобы отвлечься, поймал за руку стоявшую в шаге от него Варю, притянул к себе – и лично взялся застегивать мелкие пуговички на лифе ее платья, не заботясь, что тем самым вгоняет невесту в пунцовость.
– Дашь вылечить? Или опять сам будешь пробовать? – уточнил рыцарь, глянув снизу вверх. – Как в прошлый раз?
– А что было в прошлый раз? – поинтересовалась Варя.
– Видите ли, сударыня, как многие из нас, его высочество не умеет применять чары на самом себе, особенно лечебные. В прошлую попытку он хотел самостоятельно исправить вывих запястья, причем правого. После месяца вынужденного простоя ко мне явилась делегация от кабинета министров – с угрозами! У них все дела государственной важности остановились, потому что кто-то не мог ставить подписи на документах.
– Лечи, – вздохнул Зимослав.
Венцемир взялся колдовать над доверенной конечностью. Разлившееся в воздухе от его рук жаркое тепло ощутила даже Варя.
Между тем Снежен застегнул платье до самого горлышка, хотя обычно она последние пуговички на воротничке оставляла, чтобы дышалось легче. Затем без лишних слов перешел к рукавам, где пуговки были нашиты от запястья до локтя. Варя даже немного расстроилась, сообразив, что ее просто-напросто используют в качестве антистресс-игрушки, отвлекающей от болезненной травмы и малоприятного лечения. Благо рыцарь управился быстро, аккурат когда незастегнутые пуговки на Варином платье закончились.
– Извините, я вас толком не представил друг другу, – ворчливо произнес Зим. Рыцарь тут же вскочил, отвесил Варе галантный поклон, будто настоящей принцессе. А может, как будущей королеве. – Варвара – моя невеста благодаря проклятию деда Грозоврата. Уроженка иного мира.
– Весьма любопытно, – оценил сие обстоятельство рыцарь.
– А это – Венцемир Хвощ, капитан королевских рыцарей.
Варя подавила чуть не вырвавшийся нервный хрюк – очень уж сильно «хвощ» было похоже на «хлыщ»! Что подошло бы щеголеватому капитану не меньше. Хотя она уже знала, что в этом мире хвощом называют кустарник вроде акации. У здешней акации колючки были длиной по пятнадцать сантиметров, зато цвела она роскошными кистями, и каждый отдельный цветочек напоминал многоярусную лилию декабриста, а пах клубникой.
– По совместительству личный лекарь его высочества, – вкрадчиво добавил Венцемир, беззастенчиво строя чужой невесте глазки. (И Варя не могла не согласиться – это у него получалось замечательно: глаза сияют, губы манят к поцелуям! Прибавить военную выправку, гусарскую лихость, рыцарскую стать… Издалека видно – закоренелый бабник и любимец дам.)
– Идеальный соратник в бою, – усмехнулся Зимослав. – И совершенно невыносим в мирное время.
– Невыносим, значит? – хмыкнул Венцемир. Снова по-рыцарски опустился на одно колено, взялся помогать обуваться, начав с чулка. (Заодно проверил, как нога сгибается-разгибается после лечения, пристально проследив, не поморщится ли пациент, ибо ведь ни за что не пожалуется по доброй воле.) – Ну-ну, это я, пожалуй, запомню… до следующего прищемленного пальца, ваше высочество!
А Варя, глядя на них, запоздало ужаснулась: «Мамочки, а ведь Зим на самом деле настоящий принц! Пусть непутевый растяпа, но самый что ни есть прирожденный королевич. Избалованный преданной свитой – парнями, которые всё для него сделают. Зачем ему вообще жена, при таких-то рыцарях?! А я еще на Лучедара Злата ругалась, что тот капризный папенькин сынок. Этот, выходит, нисколько не лучше! И зачем мне такой муж? Куда я вообще полезла, сумасшедшая?..»
Легкие шаги на лестнице возвестили, что к ним поднимается еще кто-то. Венцемир уже без осторожности напялил на королевича башмак, предоставив самому затягивать ремешки, сам же поспешно вскочил, торопливо оправил одежду – и нацепил на физиономию самое слащавое выражение, на какое только был способен. Варе даже стало интересно, перед кем же так трепещет капитан королевских рыцарей – вариантов ведь было немного. И она не ошиблась в догадке.
– Вы чем там заняты? – послышался звонкий голос еще издалека. – Баба Вера устала подогревать чайник! Братец, почему до сих пор не пришел завтракать?! От голода ты делаешься просто невыносим!
Последнее принцесса произнесла уже, стоя в дверях и глядя брату в лицо. (Варя узнала ее по голосу – вчера слышала во время ночного «концерта» в саду.)
– А мне он только что заявил, что это я невыносим! – не преминул пожаловаться Венцемир таким тоном, будто был капризным пажом, а не капитаном рыцарей.
– Ты всегда невыносим, сколько тебя ни корми, – отмахнулась от него принцесса. Развернувшись к Варе, решительно ткнула пальцем в молча застегивающего башмак королевича: – А этот тип, если вовремя не подкрепится, становится желчным, противным, рассеянным и ужасно неуклюжим! Я слышала, вчера на празднике в Златограде он опозорился, опрокинув огромный торт! Наверняка и сейчас что-нибудь разбил или сломал, верно?
– Ну… – промычала Варя.
Сестренка у Зимослава оказалась миниатюрной и тоненькой, точно это с нее лепили тех фарфоровых балерин, танцующих на музыкальных шкатулках. Настоящая принцесса! Юная, лет шестнадцати на вид, и очень симпатичная, хотя в чертах лица с братом у них было неожиданно мало схожего. Светлые волнистые волосы бледно-оранжевого оттенка с розоватыми прядками она заплетала в толстую длинную косу и при плохом освещении могла легко сойти за обычную рыжую девчонку. К тому же одета она была на удивление простенько и даже скромно, так что Варе не пришлось смущаться за свое повседневное платье.
– Как будущая жена ты обязана повлиять на него, – сообщила принцесса, сверля Варю проницательным не по годам взглядом.
А ту осенило и снова едва не пробило на хихиканье: вот оно, общее у брата и сестры – шевелюра цвета морковки, натертой с майонезом! У Зимослава – в тон местной, сиреневой. А у сестренки – земной, оранжевой.
– Венцемир, представь барышень друг другу, – буркнул Снежен, незаметно пробуя наступить на вылеченную ногу, для начала без веса, сидя.
– Изволь, – охотно выступил тот. Согнулся в полупоклоне перед принцессой, дабы той из-за маленького роста не пришлось слушать его, задирая голову. – Ваше высочество! Имею честь и высочайшее дозволение, к моей величайшей радости…
Принцесса просто наступила ему на носок сапога пяткой. Его счастье, сапоги у него были добротные, крепкие. Она же носила мягкие черевички-«балетки», а не туфли на каблуках, да и веса отчаянно не хватало для реального отдавливания, так что Хвощ и не моргнул.
– Понял, сожалею, – мигом исправился он. Осклабился во все сорок зубов, засюсюкал: – Зорюшка – это Варюшка! Варенька – это Зоренька!
– Зореслава-Сияна Вешнесинь, моя младшая сестра, которая по необоснованным причинам считает себя умнее кабинета министров, – вздохнул Зимослав, указав на принцессу, а то Варя бы не сообразила. Указал на Варю, пояснил сестре: – Варвара. Откликается на уменьшительное «Варя», на «Варежку» обижается почему-то. Умеет печь роскошные ватрушки и заряжать для меня амулеты.
Обе барышни обменялись смешливым фырканьем – и учтиво присели в книксенах.
– Про ватрушки – это очень кстати, баба Вера половину ледника творогом забила, я замучилась обновлять чары свежести, – затараторила принцесса, мигом приняв гостью как подругу. – А кристаллы заряжать – это вообще великолепно! Я так устаю от амулетов, а этому проглоту постоянно надо новые и новые, да непременно полные подавай! А откуда я столько возьму?! – Она в возмущении тряхнула юбками, будто энергия у нее в карманах хранилась.
Варя охотно поверила, что такой миниатюрной девчушке много сил не накопить. Пусть Мстислада или подруга Вихря, например, были не вот уж сильно крупнее принцессы, но от тех – особенно от княжны! – просто веяло мощью магии, так что хрупкими их назвать язык ни у кого не поворачивался. Сама же Варя никогда не ощущала в себе хрупкости ни во внешности, ни внутри. Напротив, время от времени худеть пыталась.
Сестрицын щебет и Варварины мысли нарушил поднявшийся с насиженного места Снежен. Принцесса мигом замолкла, глядя на брата с напускной строгостью и плохо скрываемым обожанием.
Тот кивнул на сундуки с приданым:
– Зорь, поищи тут платье, к маме на прием чтобы сходить. Представить надо невесту. Выбери что-нибудь блестящее, но не пышное – чтобы в лодку удобно забираться. А мы пока пойдем пообедаем.
– А… – растерялась от неожиданной просьбы принцесса. Перевела вопрошающий взгляд на Варю.
– Прости, не смогу ничего подсказать. Я сама понятия не имею, что тут где лежит, – смущенно призналась та. – Если поможешь разобраться, буду очень признательна! Вот только, боюсь, одной тебе не управиться. Тут у вас вообще горничные-то есть?
– Полно! – хмыкнул Венцемир. Не дожидаясь остальных, он первым направился к выходу. То ли так было положено – идти впереди охраняемого объекта, то ли успел проголодаться.
– Ладно, – получив разрешение хозяйничать, обрадовалась Зореслава-Сияна. Направилась в спальню, на ходу сообщая: – Сейчас девчонок крикну. А вы идите-идите! Я-то уж два раза успела чая попить с сырниками, пока с нянюшкой вас дожидались.
Зимослав сделал вид, что послушался. Однако остановился у выхода к лестнице и, обернувшись к последовавшей за ним Варе, приложил палец к губам, усмехнулся.
Принцесса в спальне распахнула окно – и чуть ли не свесилась через подоконник вниз головой. Закричала:
– Эй, бездельницы?!
Ей мигом ответили, проорали издалека:
– Да, госпожа? – видимо, были приучены к подобному обращению.
– Скажите бабе Вере, что его высочество изволит идти зав-тра-кать! – специально по слогам прокричала она для понятности.
– Щас скажу-у! Наконец-то надумал, ажно раньше ужина вспомнил!..
– Скажет она! – вступил в перекличку старушечий голос. – Я и сама не глухая! Эх, сырники-то остыли, побегу греть…
– А вы сами-то где, госпожа?
– В башне! Пришли ко мне трех девчонок! Надобно гардероб разобрать! Остальные пусть берутся за уборку – брат скоро к маме уезжает, как раз тут успеем порядок навести! Хоть лестницу отмоете в коем веке!
– Гардероб? Да за такое задание они у меня щас все передерутся! Вы уж, госпожа, сами поименно выберите, кого вам послать, сделайте милость!
– А чей гардероб-то разбирать? Его высочества? Неужели наконец-то позволил?!
– Держи карман шире! – откликнулась принцесса ехидно. – Братов гардероб только тараканы с молью пешком из башни вынесут, когда штопать будет нечего! Невестино приданое будем сегодня смотреть!
– Невесты? Это которую господин вчера привез?! Которую не видал еще никто?
– На то она и не-веста, что не-из-вестная! – изрекла старуха. Видимо, расторопно управилась на кухне и снова вышла на крылечко.
– Сейчас к бабе Вере пойдут – вот и увидите! – объявила Зореслава.
– Это ж… – засуетились внизу, понизили тон. – Это ж они уже спускаются, значится… Девки! Быстро! Его высочество надобно проводить от башни до бабы Веры!
С разных сторон послышались недоуменные голоса, вопрошающие:
– Это зачем? Сам дорогу не найдет, что ли? Заплутает? Вон, Хвощ уж добежал, значит, у его высочества всё хорошо – иначе б этот охламон не удрал вперед него-то…
– Дуры! Забыли, где господин вчера побывал?
– А где?..
– Дадим им еще минутку? Так проще выйдет, – шепнул Зимослав, кривовато усмехаясь.
Варя угукнула.
А принцесса с чувством исполненного долга закрыла окно в спальне, развернулась… и взвизгнула от восторга:
– Кролик? Беленький?!
– Затискает! – покачал головой королевич. Громко позвал в открытую дверь: – Финик! Твоя хозяйка собирается пойти кушать! Без тебя!
Намек был услышан: белко-песец неуловимой глазу молнией выскочил из спальни, пропрыгал по крышкам сундуков – и, проигнорировав раскрытые объятия Вари, взлетел на плечо Зиму, где и растянулся шкуркой, тяжко вздохнув, будто они его, спящего, чуть не оставили на растерзание чудищу.
Спускались они из башни к выходу на вольный воздух ну очень неторопливо! Зато хоть Варя успела оглядеться. Вчерашней-то ночью ничего толком и не разобрала с усталости да в темноте. Впрочем, ничего особенного и нынче не заметила: лестница как тянулась, так и тянулась по всей высоте башни размашистым зигзагом, соединяя этажи до самой крыши. По внутренней стене на лестницу выходили разнокалиберные двери и дверцы, арки перпендикулярных коридоров. С другой стороны, во внешней стене, были проделаны узкие окошки – все на разных уровнях от ступеней, так как расположение их зависело не от прихоти архитектора, а от размеров внушительных каменных глыб, из которых была сложена башня. Когда получалось выглянуть, вытянув шею и привстав на цыпочки или, наоборот, пригнувшись, Варя любопытствовала, что там ее ждет снаружи. Как выяснилось, тоже ничего особенного: синевато зеленел сад, шелестели под ветром макушки не ведавших стрижки деревьев, плутали среди клумб и кустов заросшие травой дорожки да виднелись веселые черепичные крыши маленьких домиков и беседок. И служанки бестолково носились, подобрав юбки, точно вспугнутые курицы. Разглядывать разномастные двери было и то занятнее.
Перехватив ее задумчивый взгляд, брошенный на очередную запертую дверь, Зимослав принялся пояснять:
– Тут склад ингредиентов для зелий. Там вон кладовка с разным хламом. Здесь держим книги – но это не библиотека, а свалка, так что не заходи туда, не то засыплет с головой, погибнешь бесславно. Ну, зато тело сохранится, как свежее – там даже самые трухлявые летописи хранятся отменно, комната сухая и оплетена устойчивыми консервирующими чарами… На чердаке лаборатория погодника, типичнейшая. Потом поднимемся, покажу, если интересно.
– Конечно, интересно, – незамедлительно заверила Варя.
– А здесь – большая купальня. У тебя при спальне есть малая, ну ты видела, и у меня такая же на моем этаже. А в большой – просторный бассейн, в котором можно зимой плавать, с фонтанчиками. Правда, я воду спустил год назад, когда трещина появилась и нижний этаж промочило, всё не успеваю починить.
– А почему ты не позовешь ремонтников? – удивилась она.
– За то время, что здесь жил дед, башня настолько пропиталась его энергией – а за последние лет десять еще и моя добавилась сверху – что мне проще самому что-то сделать, чем пускать чужих людей и следить, чтобы они не напортачили или чтобы башня от них не избавилась, как от непрошеных вторженцев, затянув в камень стен… А в подвале у нас, кроме склада дедовых изобретений, есть еще некромантская мастерская. Дедуля одно время увлекался, разные косточки собирал и дохлятину в банки консервировал. Баба Вера потом, когда он эксперименты бросил, часть препаратов потихоньку на корм зябликам перевела под предлогом: «Чего мясо пропадать будет?»
Варя поежилась, представив, но использование «тушенки» по более правильному назначению одобрила. Про местных зябликов она знала пока лишь то, что этих зверей в загородных усадьбах северного Синегорья используют вместо сторожевых псов.
– Постой, а как пройти в зал с порталами? – спохватилась Варя.
– Через большую купальню: не доходя до бассейна, сворачивай налево, там прямо и направо.
– А… двери всегда заперты?
– В башне – всегда. Зато в пристройке всё вечно нараспашку. Иначе нельзя – если служанки в дедовы рабочие кладовые залезут и затеют там уборку!.. – Он оглянулся на нее, с мимолетным недоумением отметил расстроено поджатые губы. Понял: – А, прости, что сразу не объяснил: раз я поселил тебя сюда и наши с тобой энергии совместимы, башня и весь Жуков Улей отныне считают тебя моей личной доверенной помощницей. Ну, или, проще говоря, хозяйкой, как будущую жену. Так что у тебя возможности даже шире, чем у Зорьки. И уж точно запирающие чары для тебя не станут преградой. Только посторонних не допускай в башню.
– О… – только и выговорила огорошенная Варя. – А какие обязанности? Ну, кроме как заряжать амулеты.
