Текст книги "Переписка и деловые бумаги"

Автор книги: Антон Чехов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 119 (всего у книги 187 страниц)

Ваш душевно А. Чехов.

На обороте:

Царское Село.

Михаилу Осиповичу Меньшикову.

Магазейная, д. Петровой.

2439. И. Я. ПАВЛОВСКОМУ

20 октября 1898 г. Ялта.

Дорогой Иван Яковлевич, спасибо за "Le Temps" – получаю каждый день и читаю с удовольствием. Я в Ялте и пробуду здесь долго; быть может, даже поселюсь здесь с матерью. У меня умер отец, и теперь семья едва ли захочет жить в Мелихове, тем более, что там мне уже нельзя зимовать. Жду сестру в Ялту, будем обсуждать вместе, как быть.

Алексей Сергеевич тоже писал мне, что я "победил" и проч. Вам нужно набраться терпения; по всей вероятности, придется пережить Вам еще немало сюрпризов. У каждого человека в жизни бывает темная полоса, такая полоса и у Вас теперь. Но все обойдется рано или поздно, только крепко держитесь своей линии и не уступайте. Жаль, что Вы не сделались проприетером; но время еще не ушло, летом устроитесь. Крепко жму Вам руку. Если попадется турецкая газета, издаваемая в Париже младотурками, то пришлите мне, пожалуйста, Привет Вашей жене и детям.

Ваш А. Чехов,

2440. А. С. ЯКОВЛЕВУ (отрывок)

20 октября 1898 г. Ялта.

Вы можете оказать мне услугу или протекцию, и мы будем квиты до самого страшного суда. Буде найдете это удобным, возьмите на себя труд похлопотать насчет Ивана Павловича, который состоит на службе учителем уже почти 20 лет и давно хочет примазаться к какому-нибудь казенному училищу ради чинопроизводства – и никак не может. Как бы ему в конце концов получить коллежского регистратора? Увы, он так же, как и я, не имеет никакого чина. Иван Павлович не кончил ни в университете, ни в гимназии, так как свою педагогическую карьеру начал чуть ли не с 18 лет. Но зато он считается заслуженным и образцовым педагогом. Он получил много наград, и грудь его подобна иконостасу: у него медалей, как у фельдфебеля, и если бы служба была государственной, то давно бы уже его произвели, по крайней мере, в статские советники. Здоровье мое недурно, погода редко бывает плохой, работать я, по-видимому, уже начал, так что живется пока ничего себе. Кем Вы состоите в министерстве земледелия? И я тоже не чужд Вашему министерству, я состою корреспондентом отдела сельскохозяйственной статистики, состою уже давно, так давно, что, кажется, уже имею право на ношение установленного знака (пустой коробки из-под сардин), но правом этим из вольнодумства не пользуюсь.

2441. A. C. СУВОРИНУ

20 октября 1898 г. Ялта.

Вчера писал Вам насчет денег, а сегодня опять просьба. Мой бывший ученик Анатолий Яковлев, сын московского типографа и камергера С. П. Яковлева, автор нескольких рассказов, помещенных в "Новом времени", хочет повидаться с Вами. Я написал ему, что дома Вы бываете очень заняты и что удобнее всего ему подойти к Вам в театре и заговорить. Так вот, если в театре подойдет к Вам симпатичный молодой человек, то знайте, что этим Вы обязаны мне. Кстати сказать, это хороший, умный и очень воспитанный человек.

Я поздравляю Орленева и от души желаю ему всего хорошего; если не забудете, передайте ему, что я рад за него. Это хороший актер, художник. Погода в Ялте всё еще очень хорошая, теплая. Кашляю, но чувствую себя вполне порядочно и томлюсь, что я не на севере. Желаю всего лучшего и низко кланяюсь.

Ваш А. Чехов.

20 октябрь.

На обороте:

Петербург.

Алексею Сергеевичу Суворину.

Эртелев 6.

2442. И. П. ЧЕХОВУ

20 октября 1898 г. Ялта.

20 окт.

Милый Иван, Миша телеграфировал, что Маша приедет в Ялту, но вот уже прошла неделя, нет ни Маши, ни известий. Я ничего не знаю, точно все сговорились скрывать от меня. Где мать?

Я, кажется, уже купил участок. После совершения купчей напишу подробности. Участок очень хороший, все хвалят, и мне уже предлагают за него на 1 1/2 тыс. дороже, хотя сам я плачу за него не наличными, а закладной по 5%.

Сегодня я написал насчет тебя Яковлеву. Жди последствий. Я сообщил твой адрес, так что сам не ходи, а жди, когда тебя позовут. Участок покупаю я в Ялте, в 15 минутах ходьбы от моря, сад, виноградник, своя вода. И кроме того еще именьице, о котором я тебе писал. Напрягусь, соберу все силы, и авось удастся устроиться по-человечески.

Соне и Володе поклон.

Твой Antonio.

На обороте:

Москва.

Его высокоблагородию

Ивану Павловичу Чехову.

Новая Басманная, д. Крестовоздвиженского, Петровско-Басманное училище.

2443. Т. Л. ЩЕПКИНОЙ-КУПЕРНИК

20 октября 1898 г. Ялта.

20 окт. вечер.

Милая кума, возвращаю Вам условие – с благодарностью за хлопоты. Пьесы получил – уже сдал в женскую гимназию, где будут играть их.

Сегодня у меня сильно голова болит. Напишу как-нибудь в другой раз, а теперь простите.

Жму крепко руку.

Ваш Повсекакий.

Ялта.

(Адрес просто: Ялта, Чехову.)

2444. Л. А. АВИЛОВОЙ

21 октября 1898 г. Ялта.

Я прочел Ваше письмо и только руками развел. Если в своем последнем письме я пожелал Вам счастья и здоровья, то не потому, что хотел прекратить нашу переписку или, чего боже упаси, избегаю Вас, а просто потому, что в самом деле всегда хотел и хочу Вам счастья и здоровья. Это очень просто. И если Вы видите в моих письмах то, чего в них нет, то это потому, вероятно, что я не умею их писать.

Ваше письмо прислали мне из Лопасни в Ялту, оттого я и запаздываю ответом. Я теперь в Ялте, пробуду здесь еще долго и даже, быть может, останусь зимовать. Погода чудесная, совершенно летняя. Ваше невеселое, чисто северное письмо напомнило мне о Петербурге я вспомнил Ваших петербургских критиков, мудрецов, говорящих в ответ на "Забытые письма": "Покорно благодарю!", вспомнил туман, разговоры, вспомнил и поскорее пошел к морю, которое теперь очаровательно. Быть может, даже я поселюсь в Ялте. У меня в октябре умер отец, и после этого усадьба, в которой я жил, потеряла для меня всякую прелесть; мать и сестра тоже уже не захотят жить там, и придется теперь начинать новую жизнь. А так как мне запрещено зимовать на севере, то свивать себе новое гнездо, вероятно, придется на юге. Отец умер неожиданно, после тяжелой операции – и это на меня и на всю семью подействовало угнетающе, не могу опомниться.

Недавно я дал редактору "Журнала для всех" Ваш адрес. Он хочет познакомиться с Вами.

Как бы ни было, не сердитесь на меня и простите, если в самом деле в моих последних письмах было что-нибудь жесткое или неприятное. Я не хотел огорчать Вас, и если мои письма иногда не удаются, то это не по моей вине, это против воли.

Крепко жму Вам руку и желаю всего хорошего. Мой адрес: Ялта. Больше ничего не нужно. Только – Ялта.

Ваш А. Чехов.

2445. H. M. ЕЖОВУ

21 октября 1898 г. Ялта.

Дорогой Николай Михайлович, большое Вам спасибо за Епифанова. Вы даже сделали больше, чем я рассчитывал. В клиниках ему будет хорошо.

Рассказов моих, пожалуйста, не переписывайте. Ведь эта каторга. Время терпит, да и можно нанять какого-нибудь вольнопрактикующего писца или писицу; может рекомендовать Рассохин. Мое полное собрание сочинений подвигается вперед медленно, стоит почти на точке замерзания.

Еще раз спасибо. Крепко жму руку. Соне желаю успеха.

Ваш А. Чехов.

21 окт.

На обороте:

Москва.

Его высокоблагородию

Николаю Михайловичу Ежову.

Поварская, Б. Трубников пер., д. Джанумова.

2446. Вл. И. НЕМИРОВИЧУ-ДАНЧЕНКО

21 октября 1898 г. Ялта.

21 окт.

Милый Владимир Иванович, я в Ялте и пробуду здесь еще долго. Деревья и трава зеленеют по-летнему, тепло, ясно, тихо, сухо и сегодня, например, не тепло, а прямо-таки жарко. Это мне очень нравится, и я, пожалуй, совсем поселюсь в Ялте.

Твоя телеграмма глубоко тронула меня. Большое спасибо и тебе, и Константину Сергеевичу, и артистам, которые вспомнили. Вообще, пожалуйста, не забывай и пиши мне хотя изредка. Ты теперь очень занятой человек, директор, но всё же пиши иногда праздному человеку. Пиши, как и что, как на артистов подействовал успех первых представлений, как "Чайка", какие перемены в распределении ролей и проч., и проч. Судя по газетам, начало было блестящее и я очень, очень рад, так рад, что ты и представить себе не можешь. Этот Ваш успех еще раз лишнее доказательство, что и публике, и актерам нужен интеллигентный театр. Но отчего не пишут об Ирине-Книппер? Разве вышла какая-нибудь заминка? Федор у вас мне не нравился, но Ирина казалась необыкновенной; теперь же о Федоре говорят больше, чем об Ирине.

Здесь уже вовлекают меня в общественную жизнь. Назначили в женскую гимназию членом попечительного совета. И я теперь с важностью хожу по лестницам гимназии, и гимназистки в белых пелеринках делают мне реверанс. Что касается имения, о котором говорил Синани, то оно очень хорошо, поэтично, уютно, но дико; это не Крым, а Сирия. Стоит только 2 тыс., но я не покупаю, ибо и 2 тыс. у меня нет. Если продам Мелихово, то куплю.

Жду "Антигону". Жду, ибо ты обещал прислать. Нужна очень.

Жду сестру, которая, как телеграфировала, едет ко мне в Ялту. Будем вместе решать, как теперь быть. После смерти отца мать едва ли теперь захочет одна жить в деревне. Надо придумывать что-нибудь новое.

Поклон и привет Екатерине Николаевне, Роксановой, Книппер, Вишневскому нижайший поклон. Вспоминаю о них с большим удовольствием. Будь здоров и благополучен. Пиши, пожалуйста. Крепко жму руку.

Твой А. Чехов.

Ялта.

Поклон Сумбатову.

2447. В. М. СОБОЛЕВСКОМУ

21 октября 1898 г. Ялта.

21 окт.

Дорогой Василий Михайлович, не писал Вам до сих пор, потому что ничего не было определенного; я не знал, куда я поеду, где буду зимовать и т. д. Теперь же помаленьку всё определилось и я могу написать Вам. Во-первых, я здоров, и с этой стороны, т. е. со стороны физической, всё обстоит благополучно. Во-вторых, погода в Ялте очаровательная, лучше, чем была в Ницце в прошлом октябре. Деревья и трава еще зелены, тепло, сухо; одеваемся по-летнему. Море прелесть. Одним словом, так хорошо, что я решил остаться зимовать в Ялте.

Здесь Елпатьевский, который строит себе трехэтажный дом, строит с аппетитом. Здесь Осипов, с которым я встретился у Вас. Есть кое-кто из врачей, приехавших на октябрь.

Итак, остаюсь в Ялте. Мой адрес одно слово: Ялта. Как только начнется дурная погода, я засяду и напишу Вам дюжину рассказов. Обещаю – и слово мое твердо.

Веселовский (А. Н.) взял с меня слово, что я дам рассказ для сборника в пользу медицинских курсов. Я обещал. Теперь же оказывается, что сборник редактирует не сам А. Н., а M-me Веселовская... Но рассказ все-таки придется послать.

Анатолий Яковлев пишет, что Вы не возвратили ему рукопись "Пожертвование", как обещали, и таким образом он лишен возможности переделать рассказ. Я успокоил его, обещал написать Вам.

До меня дошли слухи, что Браз пишет с Варвары Алексеевны. Удачно ли? Мой портрет, висящий теперь в Третьяковской галерее, мало кому нравится. В раме он совсем неинтересен; и кажется, трудно написать менее интересный портрет. Не повезло со мной Бразу.

Вы, вероятно, уже слышали, у меня после операции умер отец. Это событие перевернуло всю нашу жизнь; теперь придется, пожалуй, устраивать жизнь по-новому, так как мать едва ли захочет жить одна в деревне, зимой, когда жить вообще трудно. Жду к себе в Ялту сестру, и вместе мы решим, как нам быть.

Как поживает Варвара Алексеевна? Пожалуйста, передайте от меня поклон и привет и пожелание всего хорошего. Наташе, Глебу и Варе тоже по поклону. Я часто вспоминаю о них, пусть и они поминают меня в своих святых молитвах.

Вино в Крыму скверное, но привыкнуть можно; все-таки много не выпьешь. Кормят хорошо. Виноград дешев.

Да хранят Вас небеса. Если случится свободная минутка, то черкните две-три строчки. Были ли в театре Немировича?

Крепко жму руку.

Ваш душой А. Чехов.

2448. Г. М. ЧЕХОВУ

21 октября 1898 г. Ялта.

21 окт.

Милый Жорж! На досуге, когда будешь проходить мимо редакции "Таганрогского вестника", зайди и попроси, чтобы газету высылали не в Лопасню, а мне по адресу: Ялта, А. П. Чехову. Теперь уже в Мелихове некому читать "Таганрогский вестник".

В Ялте чудесная летняя погода; я присматриваю себе небольшой участок и, вероятно, куплю. Роскошный вид на море. Скажи Леле, что около Ялты в сосновом лесу теперь собирают рыжики и маслята. На улице продают грибы. Никак не думал, что и тут знаком грибной спорт. Поклон тете, Сане, Леле, Володе и Иринушке. Твой А. Чехов.

На обороте:

Таганрог.

Его высокоблагородию

Георгию Митрофановичу Чехову.

Конторская ул., с. дом.

2449. E. M. ШАВРОВОЙ-ЮСТ

23 октября 1898 г. Ялта.

23 окт.

Вы всегда были добры ко мне, многоуважаемая коллега, очень добры – и верьте, я умею ценить это. Ваше последнее письмо глубоко меня тронуло, и я шлю Вам тысячу благодарностей прямо из глубины души.

Вчера был в доме Иловайской. Там говорила о Вашей сестре Ольге Михайловне. В самом деле, если она хворает, то отчего бы ей не приехать в Ялту? Погода здесь очаровательная. Тихо, тепло, ясно, деревья зеленеют, как летом; розы, гелиотроп. Здешний воздух скоро поправил бы Вашу сестру. А здешние доктора? Например, я. Напишите Вашей сестре, что я лечил бы ее бесплатно (Вы недоверчиво улыбаетесь) и вылечил бы ее в одну неделю. Повлияйте на нее, пожалуйста, убедите. С мигренью и с расстроенной, утомленной нервной системой нельзя жить в Москве. Да и нам было бы веселей, если бы она приехала. Тут кстати же ставят "Романтиков" (в Женской гимназии), она могла бы сыграть героиню, если бы пожелала.

Сегодня я перебираюсь в дом Иловайской. Я в 1892 г. познакомился с ней, т. е. с M-me Иловайской, в Хреновом, где ее муж управлял лошадями, и мы встретились теперь как старые знакомые. Говорят, что у нее очень хорошие обеды – и это так приятно!!

Отчего бы и Вам не приехать в Ялту?

Позвольте крепко пожать Вам руку и еще раз поблагодарить. Теперь я уже не cher maоtre*, а просто лентяй. Ничего не пишу, а только ем.

Будьте здоровы.

Ваш А. Чехов.

На обороте:

Петербург.

Ее высокоблагородию

Елене Михайловне Юст.

Ивановская, 20.

* дорогой учитель (франц.)

2450. В. А. ГОЛЬЦЕВУ

24 октября 1898 г. Ялта.

Милый Виктор Александрович, здравствуй, голубчик! С приездом!

В моих писаниях вышла заминка, но это ничего; впредь буду исправен, дай только вздохнуть.

Тогда я не взял 500, которые ты распорядился (перед своим отъездом) выдать мне. Я обошелся; и теперь пока у меня есть немного на расходы. Когда понадобятся деньги, напишу и тогда вышлешь.

Читал, что общество грамотности выпустило два моих рассказа. Пришли мне несколько экземпляров. Это хорошо, что рассказы издали отдельно.

Здесь Елпатьевский (отец Елпатий, как зовут его в Ялте) и Миров-Миролюбов, издатель рублевого "Журнала для всех". Елпатий строит себе трехэтажный дом.

Будь здоров и счастлив. Жму руку.

Твой А. Чехов.

24 окт.

На обороте:

Виктору Александровичу Гольцеву.

2451. В. М. ЛАВРОВУ

24 октября 1898 г. Ялта.

24 окт.

От всей души благодарю тебя, милый мой друг Вукол Михайлович, за твое письмо и сочувствие. О смерти отца мне не телеграфировали из дому, о ней я узнал стороной; самое горькое в этом неожиданном известии было то, что старику пришлось пережить мучительную болезнь, потом тяжелую операцию. Если бы я был дома, то, по всей вероятности, всё бы обошлось благополучно.

Я не поехал к тебе в Сочи, потому что успел выбраться из дому только 15-го сентября. Следовало бы теперь поехать туда и посмотреть, но в Ялте великолепная, совершенно летняя погода, никуда не хочется уезжать. Крым очень хорош. Никогда раньше он мне так не нравился, как теперь. Зимовать, должно быть, я останусь в Ялте, и если поеду куда-нибудь отсюда, то недалеко и не надолго.

Вероятно, побываю на Афоне. Адрес мой прост: Ялта.

Жду сестру. Вместе будем решать, как теперь быть. После смерти отца мать едва ли захочет жить в деревне; придется, пожалуй, устраивать новое гнездо.

Еще раз благодарю тебя, дорогой мой, и крепко обнимаю. Твое письмо меня растрогало. Поклонись Софье Федоровне, будь здоров и передай от меня всем твоим пожелания здоровья и благополучия.

Твой А. Чехов.

2452. Л. С. МИЗИНОВОЙ

24 октября 1898 г. Ялта.

24 окт.

Милая Лика, у меня две новости. Во-первых, умер отец. У него сделалось ущемление кишки; захватили поздно, везли до станции по ужасной дороге, потом в Москве делали операцию, вскрывали живот. Судя по письмам, конец жизни у него был мучительный, Маша настрадалась. И у меня на душе тяжело.

Во-вторых, я покупаю (в долг) участок около Ялты, чтобы иметь недвижимость, на которой я мог бы зимовать и разводить на досуге ненавистный Вам крыжовник. Уголок, который я покупаю, расположен в живописной местности; виды на море, на горы. Свой виноградник, свой колодезь. Это в 20 минутах ходьбы от Ялты. Уже начертил план, причем не забыл и гостей, отвел для них комнатку в подвальном этаже; в этой комнатке, в отсутствие гостей, будут жить индюшки.

Как бы ни было, в Париж едва ли я попаду раньше апреля. Вас видеть ужасно хочется, но уезжать не хочется. И денег нет, да и в Крыму хорошо, так хорошо, что сказать не могу. Погода изумительная, настоящее лето. Нет, должно быть, Вам придется приехать в Россию, а не мне в Париж. Если скоро приедете в самом деле, то привезите мне галстуков и платков (с меткой А), я заплачу Вам. Честное слово, заплачу! Хоть на сто рублей привезите, за всё отдам, ндраву моему не препятствуй.

Ваши фотографии очень хороши. Вы даже красивы, чего я никак не ожидал. Я послал бы Вам свою фотографию, но у меня ее нет. Мой портрет Вы можете увидеть в Третьяковской галерее. Кстати сказать, этот бразовский портрет ужасно неинтересен.

Жду Машу. Она на днях приедет в Ялту, чтобы повидаться и поговорить. После смерти отца, после этой катастрофы, которая продолжалась несколько дней и держала всех в напряжении, едва ли мать и сестра захотят жить в Мелихове. Я уже думаю, не переехать ли нам всем в Крым. Тут тепло и удобно жить.

Пишите, Лика. Не ленитесь. Мой адрес прост: Ялта. Если вздумаете приехать в Россию, то напишите за неделю.

Откуда Вы взяли, что у меня лысина? Что за дерзости?! Понимаю: это Вы мстите мне за то, что когда-то в одном из своих писем я дружески, совсем не желая оскорблять Вас, указал Вам на Вашу кривобокость, благодаря которой Вы до сих пор еще, к сожалению, не вышли замуж.

Будьте здоровы и счастливы. Не забывайте Вашего старого обожателя.

А. Чехов.

2453. И. П. ЧЕХОВУ

24 октября 1898 г. Ялта.

24 окт.

Милый Иван, получил от Маши телеграмму, что она приедет в Ялту во вторник. Если ты догадался прислать с ней гваяколу, то это очень хорошо.

На всякий случай позволь преподать тебе правила:

1) Для телеграмм достаточно адреса: Ялта, Чехову.

2) Всякий раз с оказией, кто бы ни ехал в Крым, присылай гваяколу и стопку "гигиенической" бумаги, которая стоит у Мюра 18 коп.

Послезавтра, кажется, совершаю купчую. Если так, то ты и Соня летом будете жить уже не у Желтышова, а в моем собственном шато*. Вид на море и на горы великолепный. Рядом с участком татары продают вкуснейшие бублики. Впрочем, подробности после, когда кончу с купчей.

Твой Antoine.

На обороте:

Москва.

Ивану Павловичу Чехову.

Нов. Басманная, д. Крестовоздвиженского.

* замке (франц. chвteau)

2454. M. П. ЧЕХОВУ

25 октября 1898 г. Ялта.

25 окт.

Милый Мишель, я хотел послать с Пеше тебе и Ольге Германовне что-нибудь крымское, но ничего не нашел подходящего, всё чепуха. Пеше засвидетельствует, что я долго искал – будь, значит, доволен и этим. Я в Ялте, живу на даче Иловайской, тут и столуюсь. Обедаю вместе с M-me Шавровой и Ашей; это мне за грехи. Адрес мой:

Ялта. Послезавтра совершаю купчую крепость. Покупаю участок в Аутке, в 20 минутах ходьбы от моря; чудесный вид во все стороны, на море, на горы; сад, виноградник, колодезь, водопровод, канализация, и места достаточно даже для того, чтобы иметь огород. Я купил по 5 1/2 руб. за сажень, и теперь уже мне дают по 8. Плачу не наличными, а закладной, без процентов. Владелец из уважения не хочет процентов. Из Питера уже пришли 5 тыс., и во вторник же я начну строиться, потом заложу дом в банк и расплачусь со всеми долгами. Кроме участка в Ялте куплю, вероятно, еще именьице в Кучукое, если оно понравится Маше. Во всяком случае буду сообщать тебе подробности. Маша пишет, что в Мелихове невыносимо тоскливо. Всё клонится, вероятно, к тому, что придется продать Мелихово. "Северному краю" скажи, что я пришлю что-нибудь, только после. Пусть высылают газету. Я уже член Ялтинского общества взаимного кредита. Имею право носить мундир VI класса, так как избран членом попечительного совета женской гимназии; нет ли у тебя продажного мундира? Здесь чудная, летняя погода, цветут розы. Масса рыжиков и маслят в лесу.

Твой Anton.

На обороте:

Ярославль.

Его высокоблагородию

Михаилу Павловичу Чехову.

Духовская ул., д. Шигалевой.

2455. M. П. ЧЕХОВУ

26 октября 1898 г. Ялта.

26 окт.

Милый Мишель, едва послал тебе свое открытое письмо, как получил твое. О том, что все вы переживали во время похорон отца, я знал, и у меня было отвратительно на душе. О смерти отца я узнал только 13-го вечером от Синани, мне же почему-то не телеграфировали, и если бы я случайно не зашел в лавочку Синани, то долго бы еще находился в неведении.

Я покупаю в Ялте участок и буду строиться, чтобы иметь место, где зимовать. Перспектива постоянного скитанья, с номерами, швейцарами, случайной кухней и проч. и проч. пугает мое воображение. Со мною зимовала бы и мать. Здесь зимы нет; конец октября, а розы и прочие цветы цветут взапуски, деревья зелены и тепло. Много воды. Кроме дома ничего не нужно, никаких служб; всё под одной крышей. В подвальном этаже уголь, дрова, дворницкая и всё. Куры несутся круглый год, и для них особого помещения не нужно, достаточно перегородки. Вблизи булочная, базар. Так что матери будет, очень тепло и очень удобно. Кстати же в лесничестве всю осень собирают рыжики и маслята – и это развлечет нашу мать. Строить сам я не буду, всё сделает архитектор. К апрелю дом будет готов. Участок, с городской точки зрения, большой; поместится и сад, и цветник, и огород. С будущего года в Ялте железная дорога.

Кучукой не годится для солидного жития. Это дача, очень милая, и покупать ее стоит только потому, что она мила и что дешево продается.

Что касается женитьбы, на которой ты настаиваешь, то – как тебе сказать? Жениться интересно только по любви; жениться же на девушке только потому, что она симпатична, это всё равно, что купить себе на базаре ненужную вещь только потому, что она хороша. В семейной жизни самый важный винт – это любовь, половое влечение, едина плоть, всё же остальное – не надежно и скучно, как бы умно мы ни рассчитывали. Стало быть, дело не в симпатичной девушке, а в любимой; остановка, как видишь, за малым.

В Серпуховском уезде всё печальные события, с Витте удар, с Коврейном удар, Сидоров умер, Василий Иванович (бухгалтер) в чахотке.

Завтра приедет Маша. Мы посоветуемся, обсудим всё как следует; о нашем решении извещу.

Здесь адвокат кн. Урусов. Интересно рассказывает. Хочет тоже покупать участок. Скоро в Ялте не останется ни одного клочка, все торопятся покупать. Купить мой участок мне помогла моя литература. Только потому, что я литератор, мне продали дешево и в долг.

Будь здоров и передай поклон Ольге Германовне и Жене. От брюшного тифа уберечься не трудно; он не заразителен, нужно только не пить сырой воды.

Мой "Дядя Ваня" ходит по всей провинции, и всюду успех. Вот не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Совсем я не рассчитывал на сию пьесу. Будь здоров, пиши.

Твой А. Чехов.

Что отца похоронили в Ново-Девичьем, это очень хорошо. Я хотел телеграфировать об этом, но думал, что уже поздно; вы угадали мое желание.

Здесь д-р Бородулин, тебе кланяется. В Государственном банке один чиновничек спрашивал о тебе, тоже велел кланяться.

На конверте:

Ярославль.

Его высокоблагородию

Михаилу Павловичу Чехову.

Духовская, д. Шигалевой.

2456. И. П. ЧЕХОВУ

26 октября 1898 г. Ялта.

26 окт.

Опять пишу тебе, милый Иван. В "Новостях" была напечатана телеграмма из Ялты от 24-го октября, будто здоровье мое ухудшилось, постоянный кашель, кровохарканье и проч. Всё это чистейшая ложь, глупая выдумка, которая может обеспокоить родных и знакомых. Честное слово, температура у меня нормальна, даже не бывает повода к тому, чтобы ставить термометр; кашель не больше прежнего, кровохарканья в Ялте не было ни разу. Если телеграмму перепечатают московские газеты, то будет скверно; как бы не прочла мать. Еще раз подтверждаю честным словом, что телеграмма лжет. Кланяйся Соне и Володе.

Твой Antonio.

И я подтверждаю, что Антон Павлович здоров, и только можно удивляться, откуда и зачем посылаются такие ненужно лживые сведения.

В. Миров.

На обороте:

Москва.

Ивану Павловичу Чехову.

Нов. Басманная, д. Крестовоздвиженского, Петровско-Басманное училище.

2457. А. С. СУВОРИНУ

27 октября 1898 г. Ялта.

Температура нормальная. Кашель не больше прежнего. Самочувствие хорошее. Не опровергайте. Лучше пренебречь.

Чехов.

На бланке:

Петербург, Суворину.

2458. А. С. СУВОРИНУ

27 октября 1898 г. Ялта.

27 окт.

Не знаю, кому понадобилось пугать мою семью, посылать эту жестокую телеграмму, притом совершенно лживую. Всё время температура у меня была нормальна; я даже ни разу не ставил термометра, так как не было повода. Кашель есть, но не больше прежнего. Аппетит волчий, сплю прекрасно, пью водку, пью вино и т. д. Третьего дня я простудился, сидел по вечерам дома, но теперь опять хорошо. Н. и В. Коломнины видели меня и расскажут, буде пожелаете.

Я просил Вас телеграфировать просто – Ялта, Чехову. Прибавка "дача Бушева" и "д. Иванова" только сбивают почту, так как я часто меняю квартиру. Теперь я живу на даче Иловайской. Помните Хреновое? Помните гоголевскую "Женитьбу" с барышней Иловайской в роли невесты? Так вот я теперь живу у этих самых Иловайских. Обедаю вместе с madame, ведем разговоры о гомеопатии. Дочь уже замужем. Сам генерал на покое.

К. С. Тычинкин в своем письме ужасается: как бы полное собрание не хлопнуло меня по карману. Конечно, трудно судить о будущем, возможны всякие напасти. Я не буду особенно гнаться за объемом книги, мне важен только "тип" издания, внешний вид томика, такой вид, чтобы можно было и не надоело бы держаться его до конца дней моих, хотя бы я прожил еще 64 года. Чтобы не производить особенной путаницы в своих делах, я согласился бы так, чтобы второй том назывался "Пестрые рассказы", третий – "В сумерках", четвертый "Рассказы", пятый – "Хмурые люди" и т. д. Для первого же я дал бы юмористические рассказы (которые уже послал с Коломниными), а затем бы уж следующие свои книги называл бы просто: том такой-то, "Рассказы" (и в скобках названия рассказов). Как Вы сие находите? А в случае большой повести или романа я том назвал бы именем этой повести... Таким образом можно избежать убытков, как мне кажется. Только надо торопиться, Константин же Семенович, по-видимому, еще нескоро, очень нескоро пришлет мне обещанные образцы бумаги и шрифта. В Ялте мои книги идут ужасающе. Не успевают выписывать. В своей телеграмме я просил Вас не писать опровержения. Когда обо мне пишут, это меня неприятно волнует.

Здесь адвокат кн. Урусов. Бывает у меня. Держится и говорит так, будто выпивши, но очень себе на уме.

Анне Ивановне, Насте и Боре поклон и привет и пожелание всех благ. Сегодня жду к себе сестру, приедет вечером.

Спасибо Вам за телеграмму и вообще за участие. Деньги получил – и тоже спасибо.

Ваш А. Чехов.

Не знаешь, где найдешь, где потеряешь: мой "Дядя Ваня" идет в провинции шибко, в каждом городе по нескольку раз. В Одессе шел осенью три раза, идет в Харькове и т. д.

2459. Я. С. НЕРПЕРТУ

29 октября 1898 г. Ялта.

29 окт.

Многоуважаемый Яков Семенович, пока всё очень хорошо. Только выкиньте слово, подчеркнутое зеленым. И мне кажется, есть кое-что лишнее в биографических подробностях. Я бы не называл братьев и учителей – это только загромождает. В указаниях времени я держался бы иного приема. "В 1839 г." это мало говорит французу, и вместо этого, пожалуй, лучше было бы так: "Когда Достоевскому было 20... лет"; и также не лишнее было бы дать легкий и очень короткий историко-литературный обзор того времени, когда начал и жил г. Достоевский, надо указать, что он начал при таких-то и таких-то обстоятельствах, в царствование Николая I, в царствование Белинского и Пушкина (последний ведь имел на него громадное, подавляющее влияние). И вот эти имена – Белинский, Пушкин, Некрасов, по-моему, более выразительны, как даты, чем цифры, которые обыкновенно туго воспринимаются вниманием слушателя и остаются немыми.

Тон Вашей статьи ровный, славный и убедительный.

Буду ждать продолжения.

Если увидите Иван Яковлевича, то поклонитесь ему.

Ваш А. Чехов.

Пушкина я послал Вам посылкою. Надеюсь, что Вы уже получили.

2460. А. А. ХОТЯИНЦЕВОЙ

29 октября 1898 г. Ялта.

Вы купите сегодня 1/2 ф. сырого кофе мокко, принесете ко мне, у нас сжарят и смелют.

А. Чехов.

Если и эта телеграмма касается меня, то пришлите ее немедленно ко мне.

2461. И. П. ЧЕХОВУ

30 октября 1898 г. Ялта.

Я послал столько телеграмм, что, надеюсь, всё теперь успокоилось.

Участок куплен, купчая совершена, приступаем к постройке, и Маша уже чертит план. Мы решили так: лето будем проводить в Мелихове, как всегда, зимовать же – я и мать – будем в Ялте, где зимою так удобно жить.

Привет Соне и Батёкину.

Будь здоров и благополучен. Не приедешь ли в Ялту на рождество?*

Твой Antoine.

30 окт.

Маша кланяется.

* Здесь в декабре бывают теплые дни, иногда совсем без морозов.

На обороте:

Москва.

Ивану Павловичу Чехову.

Новая Басманная, д. Крестовоздвиженского.

2462. К. А. КАРАТЫГИНОЙ

Конец октября 1898 г. Ялта.

Совершенно здоров, благополучен. Кланяюсь, благодарю.

Чехов.

2463. А. А. МИХАЙЛОВУ

1 ноября 1898 г. Ялта.

Многоуважаемый

Алексей Антонович!

Прилагая при сем письмо г-жи Анисимовой, убедительно прошу Вас ответить на него по следующему адресу: Лопасня, Москов. губ., Марии Павловне Чеховой для передачи А. И. Анисимовой. Сам я не отвечаю, потому что не имею под рукой школьных счетов и не помню подробностей. Исполнением этой моей просьбы очень меня обяжете. Мой адрес: Ялта, А. П. Чехову.

Прошу Вас передать поклон Вашему семейству и желаю всего хорошего.

Уважающий Вас

А. Чехов.

1 ноября.

2464. А. И. УРУСОВУ

1 ноября 1898 г. Ялта.

Воскресенье.

Дорогой Александр Иванович, сегодня вечером мне нельзя выходить, не велят доктора. Пожалуйста, ради небес, приходите ко мне в 8-9-10 часов, у меня и поужинаем. Буду ожидать Вас с нетерпением. В случае, если не дай бог, Вас задержит что-либо (например, красивая татарка), то скажите мне в телефон.

Мне очень, очень хочется повидаться с Вами.

Ваш А. Чехов.

Аутская, д. Иловайской.

На конверте:

Князю Александру Ивановичу Урусову.

"Россия".

2465. В. Ф. КОМИССАРЖЕВСКОЙ