Текст книги "Том 20. Письма 1887-1888"
Автор книги: Антон Чехов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 50 страниц)
319. Г. М. ЧЕХОВУ *
17 октября 1887 г. Москва.
17 ок.
Большое тебе спасибо, милый братуха, за то, что не забываешь меня и не бранишь за мое долгое молчание. Отчего я пишу редко, ты можешь понять, если вообразишь меня в моем кабинете. Пишу я целыйдень и до того дописался, что стало противно держать в руках перо. Я давно собирался ответить тебе на твое последнее письмо, но был сильно занят в последнее время. Вот доказательство:
Ан. П. Чеховым, как мы слышали, написана комедия в четырех действиях, под заглавием: «Иванов». Сюжет пьесы нов. Первая постановка на сцену предполагается в Москве.
Кроме этого, у меня было много срочной работы и деловой переписки. Только и отдыхаю, когда езжу к больным. Не бываю ни в театрах, ни в гостях, так что мамаша и тетя Ф<едосья> Я<ковлевна> прозвали меня за домоседство «дедом». Жду лета и тогда опять начну ездить по белу свету и отдыхать.
Нового у нас нет ничего. Живем хорошо, не нуждаемся и все здоровы. Твой дядя П<авел> Е<горович> сильно стареет, но по-прежнему бодр. С каждым годом он делается всё мягче и добрее. Живет он у Вани на казенной квартире, где для него имеется особая комната; проводит дни и ужинает он у меня.
Моя последняя книжка, изданная Сувориным * , идет превосходно. Могу похвастать, что у меня торговля идет гораздо лучше, чем у Лободы. Я, брат, стал купцом. Продаю статьи, пьесы, книги и медицинские советы. За пьесу получу не меньше тысячи рублей; на днях продал одному издателю * полтора десятка завалящих, уже бывших в печати, старых рассказов за 150 руб. Продал на одно издание. И так далее. Одним словом, торговля кипит.
Продолжай писать мне по адресу: «Кудринская Садовая, д. Корнеева». Напиши мне:
1) Что нового?
2) Как здоровье моих дяди и тети? Как ухо?
3) Где Володя?
Саня и Печерица пусть не думают, что я забыл о них. Я отлично помню, как они летом собирались меня побить. Посылаю им обеим мою карточку, которую и потрудись вручить им.
Сообщи адрес Анисима Васильича. *
Не забыл ли я у Вас книгу * : «В стране мантильи и кастаньет» соч<инение> Бежецкого? Если забыл, то при оказии перешли ее мне. Я дорогой растерял немало книг.
Скажи папе, что мне было бы весьма приятно получить от него письмо. Я ценю его дружбу. Передай всем самый низкий поклон, будь здоров, трудись, учись, гуляй и не забывай меня.
В «Новом времени» я описал Святые горы * . Один молодой человек, архиерейский племянник * , рассказывал мне, что он видел, как три архиерея читали это описание: один читал, а двое слушали. Понравилось. Значит, и в Св<ятых> горах понравилось. Заработал я, благодаря Св<ятым> горам, сто рублей. Описывал степь. Описание степи понравилось очень многим, особенно в Питере. Прощай. Жду письма.
Твой А. Чехов.
Насчет поучений о. Бандакова справлюсь у Суворина * , когда буду в Питере, и тотчас же отвечу дяде.
Скажи Маме, что я не забыл про семена. Пришлю, но с условием, что Саня займется садиком по всем правилам искусства. Цветы можно у вас сеять не только в палисаднике, но и вдоль забора.
Лейкину Н. А., 19 октября 1887320. Н. А. ЛЕЙКИНУ *
19 октября 1887 г. Москва.
19-го октября.
Добрейший Николай Александрович! Посылаю Вам рассказ * и вместе с ним опускаю в почтовый ящик открытое письмо * , уведомляющее о его рождении… В истекшую неделю я был здрав, хандры не чувствовал и работал; написал и Худекову, и Суворину * , и Вам. Если здоровье останется таковым и до следующей недели, то пришлю рассказ и к следующему №.
Отчего Вы мне не пишете? Я послал Вам цидулу по адресу «Дворянская 14» * и ответа (вопросов, впрочем, не было в письме) не получил.
Я написал пьесу в 4-х действиях. Если сойдусь в цене, она будет поставлена у Корша.
Еду в Новодевичий монастырь погребать Гилярова-Платонова * .
Недавно из Москвы выехал в Брацлав Ежов. Он бывал у меня часто. Малый очень хороший и далек от сходства с представлением, какое мы привыкли иметь о газетчиках. У Пальмина еще ни разу не был. Боюсь, что пока я доеду к нему на извозчике, он переменит квартиру * . Отчего у Вас не работает Агафопод? * Судя по его письмам, в которых он мало говорит о своих работах вообще, он живет на одно только жалованье. Странно, что, умея писать, он не пишет.
Погода у нас смешанная, т. е. день – хорошо, день – скверно.
Нет ли каких-нибудь новостей в мире литературном? *
Перед Рождеством я пущу объявления о «Пестр<ых> рассказах», а книги моей нигде нет в Москве * . Есть она только у Салаева и Ступина – магазины, куда ходят только за учебниками. Салаев не популярен в Москве. За беллетристикой к нему никто не пойдет.
«В сумерках» Вы получите непременно. Простите за невежество, в к<ото>ром я не виноват.
Поклонитесь всем Вашим и будьте здоровы.
Ваш А. Чехов.
Трефолеву Л. Н., 19 октября 1887321. Л. Н. ТРЕФОЛЕВУ *
19 октября 1887 г. Москва.
19.
Уважаемый Леонид Николаевич!
В ответ на Ваше последнее письмо я послал Вам цидулу и свою карточку. Это было давно, так давно, что, не получая ответа, я начинаю подозревать, что Вы не получили карточки * . Если не получили, то уведомьте.
Жму Вам руку и пребываю уважающим
А. Чехов.
На обороте: Ярославль,
Губернская земская управа
Его высокоблагородию
Леониду Николаевичу Трефолеву.
Кондратьеву И. К., 21 октября 1887322. И. К. КОНДРАТЬЕВУ *
21 октября 1887 г. Москва.
21 окт.
Уважаемый Иван Кузьмич!
Большое Вам спасибо за Вашу готовность сделать мне приятное. Иметь картину г. Саврасова я почитаю для себя за большую честь * , но дело вот в чем. Хочется мне иметь «Грачей». Если я куплю другую картину, тогда придется расстаться с мечтою о «Грачах», так как я весьма безденежен.
Жму Вам руку и прошу поклониться Николаю Аполлоновичу * .
Ваш А. Чехов.
Чехову Ал. П., 21 октября 1887323. Ал. П. ЧЕХОВУ *
21 октября 1887 г. Москва.
Гусев! Твое письмо получил, прочел и, откровенно говоря, развел руками: или ты дописался до зеленых чёртиков, или в самом деле ты и Суворин введены в заблуждение. Пушкинская премия не можетбыть мне дана * . Это раз. Во-вторых, если бы мне и дали ее, во что я не верю, то я наживу столько нареканий, особливо в Москве, столько хлопот и недоумений, что и пяти стам рад не будешь. Премию я мог бы взять только в том случае, если бы ее поделили между мной и Короленко, а теперь, пока еще не известно, кто лучше, кто хуже, пока во мне видят талант только 10–15 петербуржцев, а в Короленко вся Москва и весь Питер, дать мне премию – значило бы сделать приятное меньшинству и уколоть большинство. Не говори этого Суворину, ибо он, насколько помнится, не читает Короленко, а потому и не поймет меня.
Роман еще не переписан * . Вместо него посылаю сейчас большой, фельетонный рассказ * , который не понравится, ибо написан (по свойству своей темы) боборыкинскою скорописью и специален. На случай могущих быть сомнений предваряю тебя, аки члена (с<…>) редакции, что описанные в рассказе безобразия так же близки к истине, как Соболев пер<еулок> к Головину пер<еулку> * .
Пьеса моя пойдет у Корша в конце ноября или в начале декабря в чей-нибудь бенефис. Условия: проценты со сбора – не менее 8%*. Полный сбор у Корша = 1100–1500, а в бенефисы – 2400. Пьеса пойдет много раз. Похвалы, ей расточаемые, равно как и надежды на предстоящий гешефт, несколько прибодрили меня. Всё-таки чего-то ждешь… Если не пропустит ее цензура, что сомнительно, то я… вероятно, не застрелюсь, но будет горько.
При рассказе я приложил письмо к Суворину * с просьбой выдать тебе сейчас 100 руб. для пересылки мне. Чахну от безденежья.
Где Григорович?
Отче, пошли или снеси мои «Сумерки» в редакцию «Русского богатства». Вложи в пакет, напиши: «Редакт<ору> „Русского бог<атства>“» и, если до редакции далеко, снеси в магазин Цинзерлинга, что на Невском, и попроси в оном магазине передать Оболенскому. Надпиши: «по поручению автора».
Поручения мои исполняй не морщась. Ты будешь вознагражден отлично: тебя упомянет в моей биографии будущий историк: «Был-де у него брат Алексей, к<ото>рый исполнял его поручения, чем немало способствовал развитию его таланта». Для моего биографа не обязательно знать, как тебя зовут, но по подписи «Ал. Чехов» ему будет нетрудно догадаться, что тебя зовут Алексеем.
Посылаю тебе 2 марки. Лопай!
Неужели ты серьезно веришь в Пушкинскую премию? Ее не дадут уж по одному тому, что я работаю в «Нов<ом> времени».
А Суворину и Полонскому спасибо * . Их хлопоты и стремления увенчать мое чело лаврами для меня дороже премий (рассуждая духовно).
Я скоро напишу такой субботник, что ты не только почувствуешь <…> и разобьешь его о пол.
В «Развлечении» появились литературные враги. Кто-то напечатал стихотв<орение> «Тенденциозный Антон» * , где я назван ветеринарным врачом, хотя никогда не имел чести лечить автора.
Вернеры лошадей свели с жилеток в конюшни * и теперь гарцуют по улицам. Женька ужасно похож на Федора Пантелеича * . Бывают оба у меня. Очень приличны и комильфотны. Рассуждают дельно. Шехтель женился. Одна из Эфросов выходит замуж * . Что еще? Был на кладбище и видел, как хоронили Гилярова.
Гиляй издает книгу «Трущобные люди» * – издание неплохое, но трущобно. Прощай и пиши.
Тенденциозный Антон.
Президент Академии наук не Грот * , а гр. Толстой, министр внутр<енних> дел. Грот только академик, ведающий словесную часть. Газетчику это надо знать. Здравие мое лучше. Я снялся в таком же формате, как Марья, и, если желаешь, могу продать тебе одну карточку. Скажи Буренину, что субботник я пришлю очень скоро * . Есть ли у Петерсена «сумерки»? Отчего он о них не пишет? * Хоть он и скверно пишет, а все-таки реклама.
Кто кому нос утер: Пржевальский Георгиевскому или наоборот? * Поди разбери их… Чтоб сказать, кто из них прав, надо самому ехать в Китай. Пришли что-нибудь в «Сверчок». Напечатают и заплатят аккуратно.
* Кроме 5 р. с акта, к<ото>рые забираются агентом Общества драмат<ических> писателей.
Чехову Ал. П., 21 октября 1887324. Ал. П. ЧЕХОВУ *
21 октября 1887 г. Москва.
21.
Гусев! Случилось недоумение. Я написал тебе письмо, вложил в него карточку Марьи и, надписав «заказное», послал его с Мишкой в почтовое отделение. Мишка же, заглазевшись, просто прилепил к письму одну марку и опустил его в почтовый ящик. Получил ли ты это письмо? Если нет, то спеши уведомить, дабы оный Мишка* побёг в почтамт и навел справку.
В письме я ответил на твои запросы. В «Нов<ое> вр<емя>» послан рассказ * . Жду от тебя письма. Будь здрав и кланяйся Анне Ивановне с цуцыками.
А. Шаповалов * .
* За дурной головой ногам больно.
На обороте: Петербург,
Пески, 3-я улица, 42, кв. 8
Александру Павловичу Чехову.
Чехову Ал. П., 24 октября 1887325. Ал. П. ЧЕХОВУ *
24 октября 1887 г. Москва.
24 ок.
Разбойник пера и мошенник печати! *
Твое гнусное письмо с векселем получил, прочел и удивился твоему недоуменному уму. Штаны ты этакие, да разве я в своем письме упрекал тебя за конкурс, бранил, называл скверно? Я только высказывал тебе свои соображения, к<ото>рые ты мог принять или не принять тоже в соображение, независимо от того, послана книга на конкурс или нет… За хлопоты твои и старичины я могу только благодарить и низко кланяться, но что тут обидного для тебя, если я еще раз повторю, что, в случае, ежели премию мне дадут * , я переживу немало хлопот? Я только приятельски жалуюсь и больше ничего…
Из присланной тобою вырезки * явствует, что ты, я и Суворин можем успокоиться: решение конкурса воспоследует только в октябре будущего года! Это такая даль, что и думать о ней не можно… До этого срока могут народиться еще новые гении.
Что твои Аннушка и Танька воры, я давно знал. Они обкрадывали нашу прислугу.
Сырость для детей так же вредна, как голод. Заруби себе это на носу и выбирай квартиру посуше. Топи чаще и повесь в комнате термометр, каковой я непременно заведу, когда у меня будут дети.
Ты приглашаешь меня к себе на квартиру… Еще бы! Всякому приятно дать приют гениальному человеку! Хорошо, я сделаю для тебя одолжение… Только условие: вари для меня суп с кореньями, к<ото>рый у тебя особенно хорош, и предлагай мне пить водку не раньше 11 час<ов> вечера. Детского пения я не боюсь.
Получил я от Суворина письмо, которое едва разобрал. Непостижимо: как читают его наборщики? Пишет он мне о своей пьесе: «Я прел, прел за своей комедией, да так и бросил, когда взглянул этим летом на действ<ительную> русскую жизнь». Еще бы не преть! Современные драматурги начиняют свои пьесы исключительно ангелами, подлецами и шутами – пойди-ка найди сии элементы во всей России! Найти-то найдешь, да не в таких крайних видах, какие нужны драматургам. Поневоле начнешь выжимать из головы, взопреешь и бросишь… Я хотел соригинальничать: не вывел ни одного злодея, ни одного ангела (хотя не сумел воздержаться от шутов), никого не обвинил, никого не оправдал… Удалось ли мне это, не знаю… Пьеса непременно пойдет – в этом уверены Корш и актеры. А я не уверен. Актеры не понимают, несут вздор, берут себе не те роли, какие нужно * , а я воюю, веруя, что если пьеса пойдет не с тем распределением ролей, какое я сделал, то она погибнет. Если не сделают так, как я хочу, то во избежание срама пьесу придется взять назад. Вообще штука беспокойная и вельми неприятная. Знал бы, не связывался.
В заключение все-таки поручение. Надень калоши и иди в «Пет<ербургскую> газету» * .
№ 287–361 строк
№ 294 —?
Завтра* сей? выйдет. Спроси понедельницкий №, сочти строки, сложи и проч. Вышли переводом. Хотя я и дождусь того, что ты, соскучившись моею назойливостью, купишь за мой гонорар револьвер и выпалишь в меня, но я все-таки не унываю. Мне, когда я одолеваю тебя поручениями, льстит мысль, что моцион тебе полезен и что и ты некоторым образом участвуешь в кормлении моих зверей.
Романа еще не переписал * , но субботник пишу и пришлю к субботе * . Хотел бы я малость освежиться болтовнею с твоей особой. В башке накопилось много разного мусору.
А интересно было бы поглядеть * : а) сколько стоит издание «Сумерек» и b) во скольких экземплярах они изданы. Надеюсь, что ты не в стачке с книгопродавцами и не пользуешься моим именем ради своей наживы.
На твое белье денег не нужно. Оно так плохо, что мать не знает, с какой стороны начать починку. Марья нашила цуцыкам штанов, чулков и всякой дряни. Это ее секрет, но я подглядел. Мать благодарит А<нну> И<вановну> за письмо. У матери получить письмо – это событие. Прощай.
Твой недоброжелатель.
* 26-го окт<ября>.
Ежову Н. М., 27 октября 1887326. Н. М. ЕЖОВУ *
27 октября 1887 г. Москва.
27 окт.
Добрейший Николай Михайлович!
Ваши письма получены * . Так как вопрос о Вашем левом глазе и жалованье * можно теперь считать поконченным, то, минуя его, перейдем к текущим делам.
Вам, как шаферу моего «Иванова» * , считаю нелишним сообщить следующее. «Иванов» непременно пойдет в конце ноября или в начале декабря. Условие с Коршем уже подписано * . Иванова будет играть Давыдов, который, к великому моему удовольствию, в восторге от пьесы, принялся за нее горячо и понял моего Иванова так, как именно я хочу. Я вчера сидел у него до 3-х часов ночи и убедился, что это действительно громаднейший художник.
Если верить таким судьям, как Давыдов, то писать пьесы я умею… Оказывается, что я инстинктивно, чутьем, сам того не замечая, написал вполне законченную вещь и не сделал ни однойсценической ошибки. Из сего проистекает мораль: «Молодые люди, не робейте!»
Конечно, Вы дурно делаете, что ленитесь и мало пишете. Вы «начинающий» в полном смысле этого слова и не должны под страхом смертной казни забывать, что каждая строка в настоящем составляет капитал будущего. Если теперь не будете приучать свою руку и свой мозг к дисциплине и форсированному маршу, если не будете спешить и подструнивать себя, то через 3–4 года будет уже поздно. Я думаю, что Вам и Грузинскому следует ежедневно и подолгу гонять себя на корде. Вы оба мало работаете. Надо лупить вовсю, направо и налево. Никак не уломаю Грузинского написать субботник! Вашу милость тоже никак не убедишь посылать рассказы в «Осколки» непременно к каждому № * . Чего Вы оба ждете, я решительно не понимаю. При скупой и робкой, нерешительной работе Вы дождетесь кукиша с маслом, т. е. испишетесь не писавши…*
Одним словом, бить бы Вас обоих, да нельзя: оба чиновные люди…
Все наши здравствуют и шлют Вам поклон. Приезжайте на Рождество, а пока будьте здравы и не забывайте
Вашего
А. Чехова.
* Пример: мой брат Агафопод писал скупо, но уже чувствует, что исписался… Вы знаете, что кто мало и лениво тараканит, у того рано начинается impotentia. Это я Вам на основании науки говорю.
На конверте: г. Брацлав (Кам. – Подольской губ.)
Его высокоблагородию
Николаю Михайловичу Ежову.
В Городском училище.
Чехову Ал. П., 29 октября 1887327. Ал. П. ЧЕХОВУ *
29 октября 1887 г. Москва.
29 окт.
Гусев! Вот тебе поручения… Немедленно сходи на Вас<ильевский> остров 42, кв. 3 и… Впрочем, не пугайся. Это я шучу и пужаю…
Новость. Не так давно, в одну из минут, когда я сидел без гроша, ко мне прибежали бр. Вернеры и, пользуясь моею нищетою, купили у меня за 150 р. 15 рассказов. Само собою, я выбрал для них рассказы поганые. Теперь читаю, что они выпустили книжку «Невинные речи А. П. Чехова». Издание изящное, но рассказы так плохи и пошлы * , что ты имеешь право ударить меня по затылку, несмотря на свою бездарность. Бр. Вернеры, конечно, пошлют новую книжицу в «Нов<ое> время», надеясь на то, что мне, как сотруднику, дадут отзыв в лучшем виде; ну, а я надеюсь, что «Нов<ое> время» простит мне, что я часть души своей продал нечистому, и не упомянет об этом печатно. В молчании я увижу великое одолжение * . Это понятно.
Поздравляю с новосельем.
Так как Суворин интересуется судьбою моей пьесы, то передай ему, что Давыдов принялся за нее горячо, с восторгом. Я так угодил ему ролью, что он затащил меня к себе, продержал до трех часов ночи и всё время, любовно глядя на мою рожу, уверял меня, что он отродясь не врал и что в моей пьесе всё от Α до ω (это не ж…, а омега) тонко, правильно, чинно и благородно. Он уверяет, что в моей пьесе пятьпревосходных ролей и что поэтому она у Корша шлепнется, так как играть ее решительно некому.
Во! А ты всё спрашивал: что из эстого выйдеть и где я учился…
С Коршем (жулик!) условие уже подписано. Я беру 8% с валового сбора, т. е. по 2% с акта.
О Николке поговорим при свидании * .
Если увидишь лейб-медика Боткина, то скажи ему, что я иду по его стезе: лечу в аристократических домах. Например, сейчас я иду к графине Келлер лечить… ее повара и к Воейковой – лечить горничную.
Поклон Анне Ивановне. Скажи ей, что я благодарю ее. За что? Не твое дело. Твое белье шьется.
Прощай.
А.
Чехову Ал. П., 29 октября 1887328. Ал. П. ЧЕХОВУ *
29 октября 1887 г. Москва.
29.
Гусев! Единовременно с сим ты получишь мое другое письмо, к<ото>рое я написал по просьбе бр. Вернеров * , издателей моей книги. В нем ты прочтешь просьбу, к<ото>рую ты исполнишь постольку, поскольку желаешь быть любезным по отношению к упомянутым братьям, а я тут ни при чем.
Не получая от тебя гонорара «Пет<ербургской> газеты», я начинаю думать, что мой счет, посланный тебе при последнем письме * (на к<ото>рое ты уже отвечал мне), утерян или забыт. Быть может, даже пропал на почте волковский вексель… Ответь, пожалуйста, ибо я беспокоюсь, да и денег нет.
Я разленился, посоловел и опять впадаю в хандру. Не работаю. Сижу по целым дням на кресле и гляжу в потолок. Впрочем, есть практика.
Нового нет ничего и не предвидится. Прощай.
Твой А. Чехов.
Лейкину Н. А., 4 ноября 1887329. Н. А. ЛЕЙКИНУ *
4 ноября 1887 г. Москва.
4 ноября.
Простите, добрейший Николай Александрович, что так долго не отвечал на Ваше письмо. Моя пьеса, сверх ожидания, – чтоб ей пусто было! – так заездила и утомила меня, что я потерял способность ориентироваться во времени, сбился с колеи и, вероятно, скоро стану психопатом. Написать ее было не трудно, но постановка требует не только траты на извозчиков и времени, но и массы нервной работы. Судите сами: 1) в Москве нет ни одного искреннего человека, который умел бы говорить правду; 2) актеры капризны, самолюбивы, наполовину необразованны, самонадеянны; друг друга терпеть не могут, и какой-нибудь N готов душу продать нечистому, чтобы его товарищу Z не досталась хорошая роль. 3) Корш – купец, и ему нужен не успех артистов и пьесы, а полный сбор. 4) Женщин в его труппе нет, и у меня 2 прекрасные женские роли погибают ни за понюшку табаку.
5) Из мужского персонала только Давыдов и Киселевский будут на своих местах, а остальные выйдут бесцветными.
6) После того как я заключил условие * с Коршем, мне дали знать, что Малый театр (казенный) был бы рад взять мою пьесу.
7) По мнению Давыдова, которому я верю, моя пьеса лучше всех пьес, написанных в текущий сезон, но она неминуемо провалится благодаря бедности коршевской труппы.
8) Хотел вчера взять свою пьесу назад, но Корш задрыгал ногами и руками…
Еще хватило бы на 20 пунктов, но довольно и восьми. Можете теперь судить, каково положение «начинающего драматурга», к<ото>рый ни с того ни с сего полез в чужие сани и занялся не своим делом * .
Утешаюсь только тем, что Давыдов и Киселевский будут блестящи. Давыдов с восторгом занялся своею ролью.
От Корша я возьму не 50 р. за представление, как Вы советовали, а больше: 8% с валового сбора, т. е. по 2% с акта. Таково условие.
Читателю «Осколков» будет гораздо приятнее получить в премию книгу, чем дешевую олеографию. Я рад, что Вы даете именно книгу, как я Вам во время о́но советовал. Но дело в том, что на книге-премии легче осрамиться, чем на олеографии. Если бумага будет дешевая, типографская краска двадцатирублевая, рисунки плохонькие и обложка не изящная, то «Осколкам» и лично Вам не поздоровится.
Дайте книжку тоньше, но изящнее * . Нынешняя публика входит во вкус и начинает понимать… Потому-то братья Вернеры, изящно и французисто издающие свои книжонки, распродают свои издания меньше чем в 2 месяца. Это я не утрирую…
Я убежден, что если б я издал один том Ваших рассказов так, как думаю, то это издание пошло бы гораздо скорее, чем все вернеровские…
Пьеса моя будет впервые даваться между 19 и 27 ноября. Стало быть, в Питере я буду около начала декабря и поговорю с Вами подробно.
Преснову не давайте изданий * . Это один из самых непопулярных и серых книгопродавцев. Публика не знает ни Ступина, ни Преснова и ни Салаева, продающего специально учебники. Она (я говорю об интеллигенции и среднем читающем классе) ведает только Суворина, Глазунова, Вольфа, Васильева, Мамонтова, Карабасникова и отчасти Смирнова.
Что нового в Питере? Я получил от Билибина письмо * , из к<ото>рого узнал, что он ныне здоров. У него, по всем видимостям, был мышечный ревматизм (односторонний lumbago). Он простудился. Когда будете видеть его плохо одетым (плохо, т. е. не тепло), то журите его без церемонии; если же он будет кашлять, то рекомендуйте ему сидеть дома. У него ненадежный habitus [15]15
вид ( лат.).
[Закрыть]. Достаточно легкой простуды, чтобы свалился.
Поклонитесь Прасковье Никифоровне и св. Федору-молчальнику. Прощайте.
Ваш А. Чехов.