Текст книги "Сказки Космоса (СИ)"

Автор книги: Антон Дюна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 27 страниц)

– И где нам его искать?

– У меня есть одна идея.

К удивлению Кирины, Селена начала поиски не с апартаментов Лернэ. Она направилась прямиком вниз, на нулевой уровень Посольства. Кирине не доводилось бывать здесь прежде, хоть она и знала, что здание уходит вглубь седьмой платформы точно гриб.

– Комитет безопасности? – растерянно произнесла она, разглядывая массивные железные двери, преградившие им путь. На посту у них восседали два стража, касианец с закрученными рогами и маёлец с порванным ухом. Дракон сидел, закинув ногу на ногу, и на его колене покоился потрепанный журнал.

– Традиционное угощение с корицей, подаваемое в Ночь Тысячи Очей? – вопросил он и добавил, – шесть букв, первая «я».

– Что за Ночь Тысячи Очей? – лениво поинтересовался его напарник.

– Это такой осенний праздник у землян.

– А что за корица?

– Такая приправа, – раздраженно буркнул касианец, – давай, напряги уже мозги.

– Ну не знаю, – простонал маёлец, с трудом подавив зевок. – Ягнятина, язык, яло-мийский слизень?

– Яблоко, – подсказала Селена, выходя вперед. – Аманет, Вегас, вы, случайно, не видели Лернэ?

Стражи оживились, заслышав землянок, и Вегас отложил сканворд.

– Это мелкий яло-миец, так? – уточнил касианец. – Тут он, а как же. Опять околачивается в криптокамерах.

– Так и думала. Тесс говорила, что он частенько наведывается сюда, – Селена кивнула и двинулась вперед, но Кирина опасливо ухватила ее за локоть.

– Нам сюда можно? – с сомнением протянула она, покосившись на неприступные двери.

– Можно-можно, – уверил востроухий Аманет, снисходительно взглянув на нее, – только смотреть там нечего. Бюро пропусков, отдел видеонаблюдения да морозильники для трупов.

– Морозильники для чего? – поперхнувшись, переспросила Кирина, но Селена увлекла ее внутрь, стоило тяжелым створкам разъехаться с металлическим лязгом.

Комитет безопасности напоминал закрученную раковину улитки. Его крутая спираль была высечена прямо в бетоне седьмой платформы и вгрызалась в самую ее толщу. Вместо солнечного света его наполнял спертый воздух, с монотонным гулом вырывавшийся из сопел вентиляции. Кабинетов здесь было не так много. Кирина обнаружила имя Руха на двери, ведшей в отдел видеонаблюдения, а в Бюро пропусков трудился некий Баязет Лотор. Фамилия показалась Кирине смутно знакомой, а имя подсказало ей, что ее обладатель родом с Маёла, но девушка так и не сумела вспомнить, кто это такой.

Когда девушки, наконец, добрались до криптокамер, Кирина была готова поклясться, что они свалились бы на головы жителям Шестерки, спустись еще парой метров глубже. Она никак не могла взять в толк, для чего было нужно рыть такие катакомбы, когда Посольство могло расти вверх хоть до самых звезд.

Сами криптокамеры не произвели на Кирину особого впечатления. Слова Аманета вызвали у нее неприятный холодок, но на деле целью их спуска оказалось квадратное помещение, стены которого от пола до потолка были испещрены стеклянными сотами. Кирина заглянула в одну и поняла, что это и есть пресловутый морозильник. На матовом стекле виднелась сенсорная панель, при помощи которой ячейка открывалась, чтобы принять свое скорбное содержимое. Тут же имелся таймер: морозильник предназначался лишь для временного хранения тел перед отправкой на родину.

Сейчас все соты пустовали и были отключены. В дальнем конце зала Кирина заметила еще одну дверь, в отличие от прочих снабженную электронным замком. Должно быть, за ней крылось ледяное сердце криптокамер, – морозильные установки – и ход туда был открыт лишь техническому персоналу.

У двери скорчилась тщедушная фигурка яло-мийца. Лернэ сидел прямо на полу и баюкал осколки ноутбука, точно искалеченное дитя. Мутные оранжевые глаза со злобой остановились на Селене. Крошечные зрачки тонули в них, будто увязшие в янтаре мушки.

Селена робко улыбнулась, собираясь начать разговор, но гидра прошипел:

– Убирайся.

Зоб Лернэ раздулся от злости, совсем скрыв тощую шею.

– Лернэ, мне так жаль тебя и твою работу, – проговорила Селена, бросив взгляд на ноутбук гидры. – Алк не должен был так поступать.

– Твой стервятник должен был сидеть в клетке у себя на Аёрне, – выплюнул Лернэ. – Разумеется, золотой. Метеоры могут себе это позволить.

Селена вздрогнула как от пощёчины. Кирина потрясенно уставилась на яло-мийца. Гнев Алконоста уже не казался ей столь неоправданным.

– Это низко – оскорблять Алка у него за спиной, – проговорила Селена.

– О, давай тогда поговорим о тебе, – длинные губы гидры скривились столь крутой дугой, что едва не сошлись на подбородке. – Как там твой великолепный блог? Приятно выставлять себя посмешищем перед всей Вселенной?

Селена топнула ногой и подскочила к яло-мийцу. На секунду Кирина решила, что Сорса хочет его ударить. Очевидно, Лернэ пришел к такому же выводу, но не сделал попытки защититься, лишь сжал рот в тонкую нить и исподлобья уставился на землянку, готовясь к оплеухе.

Однако Селена и не думала его бить. Она опустилась на пол рядом с ним.

– Никому в Посольстве ты не нравишься, а Мастер Утавегу спит и видит, как отправит тебя назад на Яло-Ми, – сообщила она, глядя в янтарные глаза. Толстые веки гидры дрогнули. – Но я хочу, чтобы ты остался. Я жду твою книгу. Готова спорить, что стану первым человеком, который ее прочтет.

Слова Селены причинили Лернэ еще большую боль. Он сморщился как слизень, посыпанный солью.

– Нет больше никакой книги, – едва не плача, выдавил он и потряс перед ней обломками ноутбука. – У меня не было копий.

Селена удручено качнула головой, но не сдалась.

– Я уверенна, что одна копия точно сохранилась. Вот здесь, – она тихонько ткнула пальцем в лоб гидры, заставив его изумленно свести глаза. – Но тебе потребуется время, чтобы перенести ее обратно в ноутбук. А для этого нужно, чтобы Утавегу не прознал о твоей ссоре с Алком.

Лернэ насупился и всхлипнул.

– Чего ты от меня хочешь?

– Я хочу, чтобы ты пошел к нам и поговорил с Алконостом без злости, оскорблений и названий незнакомых ему птиц, – ответила Сорса. Рот гидры снова скривился, но она перебила, не дав ему шанса возразить. – Алк тоже будет сдержан, я прослежу. Подумай хорошенько, – добавила она, – возможно, твой труд стоит того, чтобы обуздать спесь.

Селена поднялась и направилась к выходу. Кирина последовала за ней. У самых дверей Сорса обернулась.

– Лернэ, – позвала она. Он вопросительно поднял на нее янтарные глаза. Теперь они напоминали два круглых медовых яблока, в сердцевине которых копошились черные червячки сомнений. – Приходи. Ты заслужил свое место здесь.

Глава 8. Герои и злодеи

– Пожалуй, я готов, – сообщил Церсей, выходя из спальни. Капитан был облачен в тунику из красной кожи с жестким воротничком. – Без мундира чувствую себя голым, – пожаловался он.

Кирина усмехнулась, услышав его признание. Подобную вольность в одежде Церсей позволял себе лишь в редкие выходные. Он считал своим долгом посвящать их Кирине и смене гардероба. Потому такие дни становились для него настоящим испытанием.

Капитану и впрямь было не по себе. Он потоптался на месте, теребя в пальцах запонку на левом манжете.

– Красивая вещица, – заметила Кирина, оценив украшение. Серебряная лоза обвивала молочно-белый камень. Безупречно матовая поверхность минерала испускала льдистый свет. На запястьях Церсея будто сверкали две крохотные луны.

– И стоит целое состояние, – заговорщицки мигнув, поделился Капитан. – Памятный подарок от Сената. Этот камень называется сирин. Из него выстроены Белые города гарпий, и он категорически запрещен к экспорту. Какие-то крупицы покидают Аёрну лишь в качестве самых драгоценных подарков.

– Гарпии не любят делиться своими сокровищами, – понимающе хмыкнула Кирина.

– Главная ценность сирина – его сияние, – пояснил Капитан. – Камень светится сам по себе – ему не нужно напитываться солнечным светом. Чем темнее ночь, тем ярче горит сирин. Кстати этот камень, – касианец бережно коснулся запонки, – добыт на родине Алконоста. Солинари, стольный град Метеоров, целиком выстроен из него. Он считается самым белым и дорогим.

– Очевидно, Сенат очень ценит тебя, – проговорила землянка, любуясь миниатюрными светилами. Она попыталась вообразить себе Солинари, сияющий в ночи посреди бирюзовых вод. Должно быть, на его улицах нет ни одной неоновой вывески, да и фонари его жителям ни к чему. Обитателям Клоаки пригодилось бы немного сирина.

– Они дарованы мне авансом, – пояснил Церсей, поправляя тугой воротничок. – Сенат рассчитывает, что мне удастся завершить здесь работу, начатую предыдущими Капитанами. Могу лишь надеяться, что не обману их ожиданий. Жаль будет расставаться с такой красотой.

Церсей распахнул дверь перед Кириной, и они спустились в обеденный зал.

– Ты ничего не слышала о вчерашних событиях в Комитете коммуникаций? – как бы между прочим поинтересовался касианец.

– До меня доходили какие-то слухи, – Кирина быстро посмотрела на спутника. – А в чем дело?

– Мастер Утавегу в бешенстве. Несколько сотрудников Комитета доложили ему о стычке между Алконостом и Лернэ. Он вызвал обоих, чтобы прояснить ситуацию, но Алк принялся наотрез все отрицать. По его словам, ничего такого между ним и Ло не происходило. Более того, все гарпии Комитета утверждают, что видели своими глазами, как Лернэ любезно попрощался с Алконостом и спокойно покинул его кабинет. Все это выглядит так… словно аёрнцы сговорились выгородить Лернэ, – Церсей был обескуражен так, будто речь шла о чем-то, что противоречит законам мироздания. – Тогда Мастер Утавегу спустился в Комитет безопасности, чтобы посмотреть видео с камер наблюдения, – пришелец умолк, отворяя перед Кириной двери обеденного зала, – и представь себе, десять минут записи с единственной камеры, направленной на дверь Алконоста, оказались стерты! Рух объяснил, что такое иногда случается, и пообещал исправить неполадки.

Кирина молча подивилась тому, как слажено работают аёрнцы.

– Утавегу рвет и мечет, – продолжал Церсей. – Он уверен, что его дурят, но ничего не может доказать. Гарпии едины и непоколебимы, впрочем, как и всегда. Мастер Гамаюн дал слово во всем разобраться. Но, как ты понимаешь, он тоже гарпия.

Селена и Алконост уже поджидали их.

– Ничем не хочешь поделиться со мной, Алк? – осторожно поинтересовался Капитан, устраиваясь за столом.

– Разве что этим стейком, – отозвался аёрнец, остервенело пиля кусок мяса в тарелке. – Проще проглотить подошву моего сапога, чем это.

Кирина взглянула на Селену. Легкий румянец рдел на ее щеках, оттеняя пламя струящихся по плечам волос. Селена старалась казаться спокойной, но мягкая улыбка то и дело тревожила уголки ее губ.

Ее очарование не ускользнуло от Церсея.

– Не могу быть уверенным, – не удержался он, – так как мне сложно судить о человеческой красоте. Но, по-моему, ты прекрасно выглядишь, Селена.

Глаза Алконоста сверкнули веселым огнем.

– Мне воспринять это как вызов, Цер? – хохотнул он. – Мастер Утавегу выдал ее за меня.

Капитан мигом посерьезнел.

– Мастер Утавегу очень рассержен, Алк.

– А чем, собственно, он недоволен?

– Он считает, что вы с Лернэ водите его за нос.

– Наверно потому, что он пытается сунуть этот нос в чужое дело? – прямо заявил Метеор. – Утавегу проявляет нездоровый интерес к обстоятельствам, при которых я пополнил свои знания об орнитофауне Земли. Работа Комитета идет своим чередом. Мастеру стоит подождать другого повода, чтобы избавиться от Лернэ.

Словно призванный чарами своего имени, в обеденный зал вошел яло-миец. Под любопытными взорами пришельцев он вжал голову в щуплые плечи и торопливо заковылял к столику в углу. При нем не было привычного ноутбука, чтобы отгородиться от непрошенного внимания, потому яло-миец угрюмо вперился в собственные перепонки.

С губ Селены сорвался тихий вздох.

– Что-то не так? – спросил Алконост.

– Мне просто жаль его, – девушка кивнула на сиротливую фигурку гидры. – Он всегда сидит там совсем один.

– Он просто одиночка, – пожал плечами Алконост.

– Нет, – Селена грустно покачала головой. – Лернэ вовсе не одиночка, он просто одинок. Поэтому он прячется ото всех в криптокамерах.

Метеор внимательно посмотрел на подругу.

– Прости, – шепнула она виновато. – Не хочу портить нам обед. Ты и так сделал больше, чем я просила.

Но Алконост лишь мигнул ей черным глазом.

– Лернэ! – его громовой голос грянул через весь зал. Несколько пришельцев подскочили на своих стульях, десятки голов обернулись на его зов. Гидра вздрогнул всем телом и затравленно выпучил глаза на гарпию. – Ты занимаешь целый стол в одиночку, иди к нам!

Яло-миец недоуменно оглянулся по сторонам, точно в зале мог очутиться какой-то другой Лернэ. Остальные пришельцы пребывали в не меньшем замешательстве. Мастер Гамаюн оставил трапезу и сощурился, наблюдая за своим подопечным. Бастет приподнялся на стуле и вытянул шею, чтобы лучше видеть. Даже на таком удалении от бара Кирина смогла разглядеть, как дрожат его усы.

– Оставь его в покое, Алк, – попросил Капитан.

– Погоди, Цер, – отмахнулся аёрнец. – Лернэ, ты меня слышишь? Иди сюда, у меня есть для тебя кое-что.

Все взоры обратились к гидре. Лернэ нехотя встал и поплелся навстречу неотвратимому.

– Что тебе надо, Алконост? – тихо спросил он, замерев возле их стола.

Аёрнец крикнул официанта и потребовал стул, после чего запустил руку в карман и вынул маленький серебряный брелок.

– Что это? – нахмурился Лернэ, неуверенно протянув ладонь.

– Флешка, – ответил Алконост. – Впредь делай копии, чтобы не лишить нас удовольствия прочесть твою книгу.

Лернэ сморщился как от удара. Даже Кирине колкость Метеора показалась слишком жестокой. Селена нахмурилась, но не успела ничего сказать.

– Рух вынул из твоего ноутбука все, что смог, – пояснил Алк, – здесь все твои черновики, большая часть архивов и некоторые иллюстрации.

Рука Лернэ задрожала так, что он едва не выронил дар аёрнца.

– Это правда?

Метеор кивнул.

– Спасибо, – голос изменил яло-мийцу, и слова сорвались с его губ невнятным бульканьем.

– Я передам твою благодарность Суховею.

Лернэ шумно сглотнул и выдавил:

– Тебе тоже спасибо, Алконост.

– Ну, благодарность на словах меня не устроит, – усмехнулся тот.

Лернэ сжал флешку в кулаке и прижал к груди, точно боясь, что Алконост надумает ее отобрать.

– Скажи, сколько я тебе должен?

– А сколько нынче стоят золотые клетки? Во мне два с лишним метра роста, потребуется большая. И никакой позолоты, Метеору не престало довольствоваться такой дешевкой, – у клюва гарпии пролегли хищные складки. Селена густо покраснела.

Лернэ поджал губы и пробормотал:

– Я не то хотел сказать…

– Уверен, что именно то, – перебил аёрнец. К удивлению Кирины, в его голосе послышался смех. – Твои деньги мне ни к чему. Но за мою помощь ты мог бы отплатить ответной услугой.

– Какой? – напряженно булькнул Лернэ.

– Снимись в Сказках космоса, – предложил Алконост.

Над столом повисла тишина. Лимонная желтизна яло-мийца приобрела явственный зеленоватый оттенок.

– Боюсь, погнуть деснами стальной прут мне не под силу, – медленно отозвался Лернэ. – Не думаю, что могу показать или рассказать что-то интересное.

– Мы обязательно что-нибудь придумаем, – торопливо выпалила Селена.

– Я ничего такого не умею, – упрямо повторил гидра.

Алконост побарабанил пальцами по столу.

– Все яло-мийцы – виртуозные пловцы, – проговорил он. – А на крыше Посольства как раз имеется бассейн.

– Мастер Утавегу сотрет меня в порошок.

– Если в кадре вместе с тобой буду я – не посмеет и булькнуть.

Плоское лицо Лернэ сморщилось от сомнений. Гидра подозрительно поглядел на Селену, выискивая малейший признак издевки. Но землянка ожидала его ответа, затаив дыхание.

«Она так хочет, чтобы он согласился, – подумалось Кирине, – ради Сказок или ради него самого?»

Возможно, Лернэ подумал о том же. Подозрительный взгляд гидры смягчился.

– По рукам, – вздохнул он.

Селена радостно хлопнула в ладоши. Алк приложился к тмиину, и Кирине показалось, что он пытается скрыть свою диковинную птичью улыбку.

Рука, покрытая серыми перьями, опустилась на плечо Алконоста.

– Щеглы, – проговорил Мастер Гамаюн. – Стоило пролететь половину Вселенной, чтобы найти, наконец, подходящее название для вас.

Алк торопливо обернулся, чтобы приветствовать Мастера, но Гамаюн уже прошел мимо.

Церсей, молча наблюдавший за происходящим, наконец, подал голос.

– Честно говоря, в мои планы на сегодня входили вкусный обед, приятная беседа и пара бокалов вина, – проговорил он. – Однако теперь вся миссия пялится на наш стол. Можно подумать, мне не хватает внимания Сената, телезрителей, Мастера Утавегу и черт знает кого еще, – вздохнул Капитан.

– Мы можем подняться в апартаменты и продолжить трапезу там, – предложил Алконост. – Подошва в моей тарелке все равно совершенно остыла.

Церсей согласно кивнул. Алк встал из-за стола и подал руку Селене. Капитан и Кирина последовали за ними. Лернэ остался сидеть.

– Ты ждешь особого приглашения? – Алк вскинул брови, оборачиваясь к гидре. – И после этого меня называют высокомерным.

Яло-миец обиженно надул зоб, как вдруг понял, что Алконост с ним шутит. На такой случай у Лернэ не было заготовлено достаточно ядовитого ответа. Ему ничего нее оставалось, кроме как последовать за аёрнцем. Обеденный зал они покинули впятером.

Очутившись в апартаментах Селены и Алконоста, Кирина тихо подивиласьтому, как разительно они отличались от ее собственного жилья. Очевидно, здесь часто принимали гостей – в гостиной прибавилось кресел, пуфов и ковров. Тут и там виднелись следы дружеских встреч: кобальтовый плащ на спинке дивана, палетка Гвен под столом, поднос с пустыми тмиинами. У окна торчал штатив от камеры, на которую было снято первое видео Сказок.

Комната сделалась такой обжитой, точно Алк с Селеной провели в ней долгие годы.

Лернэ умостился на самом краешке дивана, опасаясь, что в любой момент его погонят прочь. Он незаметно достал из внутреннего кармана тюбик, выдавил прозрачный гель и быстро растер пересохшие кисти. Капитан и Кирина уселись сбоку от него, хозяева апартаментов устроились в креслах напротив.

– Солинарийский сирин? – Алконост одобрительно кивнул на запонки Церсея. – Прекрасная работа, – похвалил он.

– Дома у тебя целый дворец из этого камня, – поддел Капитан. Кирине почудилась нотка осуждения в голосе касианца.

– Да, Солинари сияет точно звезда, – гордо кивнул Алк, не обратив внимания на тон Церсея. – Я кое-что вам покажу.

Аёрнец включил голограф. Гостиная наполнилась мерным плеском и свежестью прохладных вод – перед гостями развернулся бескрайний бирюзовый простор. Из пучин озера в небо вздымались белоснежные столбы, источавшие льдистый свет, совсем как запонки Капитана.

– Мы зовем их перстами Аёрны, – сообщил Алконост.

Кирина подалась вперед, чтобы лучше разглядеть столбы, и обнаружила, что они покрыты искусной резьбой. Диковинные рыбы, птицы и звери сплетались стройными телами, и Кирина не взялась бы судить, кто из них и впрямь обитает на Аёрне, а кто – лишь в воображении ее мастеров. Фантастический бестиарий взирал на спокойные бирюзовые воды тысячью разноцветных глаз, и, приглядевшись, землянка с изумлением поняла, что их сверкающие очи – витражи огромных окон.

– Так это и есть Белые города? – ахнула она.

– Всего один – мой родной Солинари, – улыбнулся Алконост и указал пальцем на горизонт, где бирюза вод обрывалась, и озерная гладь приобретала индиговый цвет, – а там берет свое начало Димитри, в водах которого расположен дом Фина. А тут, – рука пришельца переметнулась к противоположному краю голограммы, – Юри, где обитает Рух со своим семейством.

– Вы живете прямо в скалах?

– Изнутри персты полые, и в них можно разместить любые постройки, – пояснил Метеор. – В самых массивных устроены концертные залы, стадионы и музеи, в тех, что поменьше – школы, больницы и рестораны, а в самых маленьких – жилые дома и магазинчики. У Белых городов есть отдаленное сходство с Панградом – они тоже растут ввысь, но света там вдосталь всем.

– А как вы передвигаетесь между перстами?

– При помощи планеров и катеров. Впрочем, – мечтательно проговорил Алконост, – у нас с Фином и Рухом есть одна затея, которую мы надеемся воплотить в жизнь, став Патронами.

Кирина с любопытством поглядела на аёрнца.

– Мы хотим соединить Солинари, Димитри и Юри пневматическими коридорами, – поделился он. – Они позволят нашим поданным путешествовать между городами прямо по воздуху без летательных аппаратов. Как и подобает птицам, – усмехнулся Метеор.

– Смелые мечты, – недоверчиво хмыкнула Кирина.

– Это не мечты, а проект, – поправил Алконост, – над которым мы работаем со школьной скамьи. Такие коридоры уже существуют на Аёрне, но перемещаться по ним можно лишь на короткие расстояния. Рух спроектировал усовершенствованную модель, я рассчитал точную смету для ее реализации, а Фин займется координацией проекта после того, как мы взойдем на престолы.

– Вы придумали все это, будучи детьми? – с сомнением протянула Кирина.

– Да, – кивнул Алконост, – и еще много всего другого. Это была своего рода игра: придумать, как сделать наши Белые города еще краше. Некоторые идеи были слишком тривиальны, другие – неосуществимы, а пневматические коридоры оказались золотой серединой.

– У земных детей другие забавы.

– Каждому из нас в наследство достанется целый край, – пожал плечами Алконост. – Наш долг сделать их лучше, чем при отцах. Мы должны оставить жителям что-то новое и прекрасное после себя.

Его слова прозвучали так просто, будто он собирался разбить клумбу у себя во дворе.

– Жаль, что никто из нас не увидит, как воплотится ваш проект, – задумчиво произнес Церсей. – Это настоящее преступление – скрывать подобную красоту от Союза.

В этот раз Алконост не стал пропускать его замечание мимо ушей.

– Такого решение Совета Высоты.

– Но сами вы посещаете другие планеты, – упрямо проговорил касианец. – Разве это… не странно?

– Ты хотел сказать «несправедливо»? – уточнил Алконост. – Ни к чему юлить, можешь говорить прямо. Нет, я не считаю это несправедливым. Аёрна и так многое дает Союзу.

– Но самое ценное приберегает для себя, – продолжил гнуть свое Церсей.

Алконост щелкнул пальцами и голограмма исчезла. Свет сирина погас, и гостиную наполнил сумрак.

– Я начинаю считать тебя хорошим товарищем, Цер, – отчеканил Метеор. – Потому прошу не вмешивать в наши отношения слишком много политики. Шесть биоколоний, пригодных для жизни, включая Тетис-4, открыто Аёрной. Еще двенадцать некроколоний, недра которых трещат по швам от полезных ископаемых, также обнаружено нами. Всем этим свободно пользуется Союз. Разве этого не достаточно?

– Разумеется, вам принадлежит неоспоримое первенство в покорении космоса. Звездолетам Союза никогда не угнаться за кораблями Аёрны.

– Здесь Союзу тоже не в чем нас упрекнуть, – холодно отозвался Метеор. – Наши транспортные и грузовые суда также в распоряжении всех метрополий.

– А как же ваши сверхскоростные фантомы? – вкрадчиво напомнил Капитан.

– А для чего они Союзу? Куда Сенат хочет отправить экспедицию на фантомах? – голос Алконоста совсем помрачнел. – Касиос тоже делится далеко не всеми своими секретами. К примеру, импульсное оружие. Кому-то кроме касианцев известна эта технология?

– Касиос просто не желает распространять такое оружие по Союзу, – проговорил Капитан. – Ведь нам не с кем воевать.

– Для чего тогда вы его разработали?

– Некоторые открытия происходят случайно, – пояснил дракон, – когда ученые ведут поиски совсем других вещей. Обнаруженное нельзя просто взять и забыть. Зато можно его не использовать и не допускать, чтобы им пользовались другие.

– Расскажи это маёльцам, – бросил Алконост.

– В упадке Маёла виноваты лишь его монархи, – отрезал Капитан и сжал чешуйчатый кулак. – Череда неумелых правителей, принимавших сумасбродные решения без оглядки на благо собственного народа. К счастью, их времена подходят к концу. Император Наафет уже совсем стар, а его единственный внук никуда не годится. Как только он сдаст свою власть Парламенту, дела на Маёле придут в порядок.

– Так решил Сенат? – поинтересовался аёрнец. – А какие у него планы на Высокие Дома Аёрны? Мне тоже следует передать судьбу моего народа в руки Касиоса?

Селена с тревогой взглянула на пришельцев и прежде, чем кто-то из них успел сказать что-то непоправимое, громко объявила:

– Яло-Ми – самая загадочная из всех метрополий. Лернэ, расскажи нам, пожалуйста, про свой дом.

Маленький пришелец поёжился между гарпией и драконом, однако мужественно пришел на выручку Селене. Пока он ковырялся с голографом, девушка незаметно вызвала официанта.

– Это Девон, а если точнее – Девон-Ра и Девон-Ми, – наконец, возвестил Лернэ, указав на прозрачную сферу, рассеченную пополам поверхностью воды. Алконост оторвал неприязненный взгляд от Капитана и посмотрел на голограмму, – наземный и подводный Девон. Город кажется круглым из-за куполов. Верхняя полусфера не позволяет пересыхать наземной части, а нижняя герметична и не допускает затопления. Все города на Яло-Ми устроены таким образом.

– А что удерживает его на месте? – спросила Кирина, наблюдая, как яло-мийский город покачивается в мутно-зеленых водах болот.

– Ничего, – Лернэ пожал щуплыми плечами. – Он дрейфует. Яло-мийские города находятся в свободном плавании. Бюро навигации отвечает за то, чтобы не происходило столкновений, и постоянно информирует соседей о новых координатах Девона. Каждый город оснащен турбинами и якорями, но используют их редко, только чтобы разминуться с соседями. В остальное время города прокладывают свой путь по воле ветра и течений.

Селена тихо выскользнула в прихожую и вернулась в сопровождении официанта. Курносый юноша в белоснежной ливрее расторопно разлил всем вино, с простодушной улыбкой разглядывая странное собрание. Церсей залпом осушил бокал и тут же наполнил его вновь.

Лернэ приоткрыл для гостей завесы полусфер. Внутреннее убранство Девона отличалось монументальностью. Массивные здания липли к куполам точно громадные каменные моллюски, соединенные тяжелыми арками и мостами. В воздухе парила прозрачная водяная пыль. Апельсиновый свет солнца преломлялся в ней, и повсюду вспыхивали маленькие радуги. В центре сферы имелся огромный воздушный карман, позволявший Девону удерживаться наплаву.

– Вас не укачивает? – поинтересовалась Кирина.

Лернэ поглядел на нее снисходительно.

– Не больше, чем вас от вращения Земли. Города дрейфуют очень медленно. За всю мою жизнь Девон лишь дважды обогнул планету.

– То есть, времена года сменяются для яло-мийцев не только от вращения планеты, но и от движения городов? – полюбопытствовала Селена.

– Теоретически – да, – важно кивнул Лернэ. Он украдкой оглядел собравшихся и, удостоверившись, что его действительно слушают, заговорил уверенней. В голосе появились лекторские нотки. – На практике мы не замечаем изменений, потому что под куполами поддерживается постоянный климат. Из-за вечного дрейфа у нас долго не было точного календаря, поэтому вместо даты рождения у каждого яло-мийца есть координаты рождения. К примеру, я появился на свет, когда Девон находился на пятьдесят пятой широте и тридцать седьмой долготе.

– А почему вы не строите города на суше? – спросила Селена.

– Суша на Яло-Ми не пригодна для жизни, – резко помрачнев, ответил Лернэ. – Грибовые леса насквозь ядовиты, даже почва в них пропитана токсичными соками. Там невозможно найти пропитания, зато легко самому попасть кому-нибудь на обед.

Селена хотела спросить о чем-то еще, но Лернэ быстро замахал перепонками, изгоняя голограмму Девона прочь. Словоохотливость яло-мийца пропала без следа. Он зарылся глубже в диван, точно желая, чтобы все позабыли о его присутствии.

– Теперь я с удовольствием послушаю про Панград, – рассказ Лернэ остудил раздражение Алконоста. Церсей не стал возражать. Он размяк на диване, влив в себя три бокала подряд. В глазах касианца поселился осоловелый блеск. Кирина вдруг вспомнила, что он так и не пообедал. – Я удручающе мало знаю о городе, в котором живу уже пятый год. Он предстает передо мной в сухих цифрах статистики.

Над столом вспыхнула голограмма земной столицы. Если Солинари и впрямь напоминал изящные белые персты, то Панград походил на готовую развалиться башню дженги. Ярусы столицы вкривь и вкось размещались на семи платформах, соединенных шахтами, лифтами и эскалаторами. Спиральные магистрали опоясывали вертикальный город, поднимаясь от Клоаки до Поднебесного яруса.

Со стороны Панград выглядел безобразно, но внутри он была еще гаже. Уж Кирина-то знала.

Несмотря на сложную систему инсоляции, солнечный свет не проникал в город дальше Лимба, да и там царил вечный полумрак, разгоняемый искусственным освещением. По-настоящему много солнечного света доставалось лишь Поднебесному ярусу, на котором располагались резиденции богачей и Посольство. Обитатели Первого яруса, Клоаки, и вовсе не могли видеть солнце из своих жилищ. Дважды в год им полагались путевки в санатории на верхние уровни города, чтобы восполнить нехватку витамина Д. На деле, заполучить заветный билет было сложнее, чем выиграть в лотерею.

– Мой дом находится здесь, – Селена приблизила пятый ярус и показала его в разрезе. Аккуратные разноцветные домики выглядывали из зелени скверов. Улицы были залиты отраженным светом, а центральная площадь с новеньким фонтаном грелась в лучах самого настоящего солнца. Кирина представила, как Селена сидела там вечерами, разглядывая звезды через просвет, оставленный шестой и седьмой платформами.

– Весьма милое место, – заметил Алконост. – Но маловато света.

– Маловато? – воскликнула Селена и саркастически усмехнулась. – Да что ты вообще в этом понимаешь.

– Сейчас я ему покажу, – неожиданно для самой себя вызвалась Кирина. Девушка перехватила управление голографом, чтобы продемонстрировать третий ярус. Коттеджи сменились многоэтажными муравейниками, зажатыми меж двух платформ. Громадные зеркала, точно пауки, ловили на каждом углу обрывки света, чтобы рассеять его по тесным улицам. Местами тонкие лезвия солнечных лучей вспарывали спертый воздух, проскользнув в узкие щели между верхними платформами. В них танцевала липкая пыль.

Кирина жадно впилась глазами в голограмму, разыскивая свой дом. Ей показалось, что она разглядела школу, в которую ей предстояло пойти, но все здания выглядели словно близнецы, поэтому она не была уверена. Однако ей приятно было думать, что это та самая школа, мимо которой они часто прогуливались всей семьей. Мама всегда рассказывала детям одну и ту же историю о том, как они с отцом познакомились в ее стенах, и обещала, что Кирина и Бруно тоже станут учиться там. А папа ворчал, чтобы она не говорила глупостей, ведь к моменту, когда детям пора будет идти в первый класс, они получат новое жилье как минимум на Четверке. Мама не спорила, и тогда отец позволял себе вслух помечтать о том, как вот-вот подойдет их очередь, ведь он служит уже больше десяти лет. Они переедут на четвертый, а то и на пятый ярус, и дети перестанут дышать вездесущей пылью и смогут играть на солнышке.