Текст книги "Swvswh40k(СИ)"

Автор книги: Аноним Кросскун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 47 страниц)

И голограмма вражеского судна расцветает множеством взрывов по правому борту. Ну и броня у этого чудища! Но протонные торпеды делают своё дело. Взрываются орудийные башни, стреляющие по бомбардировщикам. Новые кратеры покрывают и без того траченный огнём турболазеров корпус. Но самое главное, взрывы расцветают на тех самых чудовищных торпедных аппаратах, что оказались столь смертоносными в этом бою.

–Ну, теперь-то эти штуки должны замолчать. А сейчас дружно разворачиваемся и заходим с другого борта! Нужно выполнять приказы, парни!

И вот все оставшиеся двадцать бомбардировщиков и шестьдесят истребителей ринулись прочь от повреждённого судна, закладывая вираж прямо над ним. Бомбардировщикам необходимо видеть цели для атаки, да и погасить скорость тоже нужно. Хотя с их-то манёвренностью, это совсем немного. Но вот они отдалились от него на километров пятьдесят от силы, и уже идут в новый заход.

Но огонь орудийных башен левого борта намного сильнее! И их огонь безжалостно точен. Маркеры истребителей и бомбардировщиков гаснут один за другим. Все, которые могут, начинают судорожно маневрировать, в надежде прорваться к своей цели.

–Уворачивайтесь, парни, уворачивайтесь! Не будьте лёгкими мишенями! Не давайте им прицелиться! Тогда мы прорвемся к...

Маркер бомбардировщика командира первой эскадрильи гаснет. Как и многие другие. Меньше половины машин, оставшихся после первого захода, прорывается на позиции пуска торпед. Они атакуют.

На левом борту вражеского судна расцветают взрывы. Но их слишком мало. Этих повреждений не хватит, чтобы вывести из строя все орудия. Только половину, и то если сильно повезёт. Ведь левый борт вражеского судна ещё не обстреливали.

Но вот, выжившие машины проносятся мимо вражеского судна, и мчатся прочь на полной скорости. Пилоты стремятся покинуть зону вражеского огня как можно скорее. Они хотят выжить! Но ангар уничтожен, и мы не сможем их принять.

Остаётся только Небулон. Он прорвался к планете без помех, и уже скрылся за её диском. Теперь на нём одном лежит эвакуация экспедиции. По крайней мере, одной проблемой уже меньше.

Транспорты! Это конец. Они уже развернулись, они уже набирают скорость. А вражеское судно уже повернулось боком. Уже ожили его чудовищные торпедные аппараты. Они уже стреляют!

Дистанция пятьдесят тысяч километров. Торпеды рвутся вперёд. Их скорость и так велика, а они всё ещё ускоряются. Они разделились. По одной торпеде на каждый транспорт.

–Транспортам полный ход! Пусть меняют курс, срочно! Пусть уходят в гипер как только смогут! Курс на систему Н12! Там нет пригодных для жизни планет, и их не будут там искать. Пусть ждут там 6 часов. Если с ними никто не свяжется, пусть они летят домой. Это их единственный шанс!

–Есть, сэр!

–Они так верят в свои системы самонаведения? Или настолько ослеплены злобой, что бьют по беззащитным транспортам, а не по нам?

Офицер тактик посмотрел на командора. В его взгляде чувствовалось презрение к выскочке и неумехе, ошибки которого стоили Империи так дорого.

–Скорее всего, наши бомбардировщики действительно смогли вывести из строя их торпедные аппараты по правому борту. Иначе они бы давно открыли по нам огонь.

Мидолн выдержал этот укоризненный взгляд. Он не стал корить младшего по званию, потому, что и сам прекрасно понимал, что недооценил эту неповоротливую тушу, что сейчас расстреливала транспорты его эскадры. Злости на офицера не было. Была обида, за проваленное задание, и горечь, от десятков тысяч смертей, что теперь будут вечным грузом на его совести. Но нести это бремя ему осталось недолго.

Но вот вражеский залп настигает транспорты. Кажется невероятным, но даже на такой дистанции они смогли поразить цель. Один из них почти сумел отвернуть, но торпеда попала в двигатель. И повреждённый корабль пошёл боком, оставляя за собой шлейф из обломков. А следующему транспорту повезло меньше. Попавший в него снаряд взорвался где-то в глубине корпуса, попросту разорвав корабль на части. Третьему транспорту торпеда угодила прямо в реактор, превратив судно в яркую вспышку и межзвёздный газ. Последний же транспорт взрывом разорвало надвое. Сколько жизней забрал этот залп? И сколько ещё людей оставил на верную смерть?

–Когда мы сможем открыть огонь орудийными башнями левого борта?

–Через три минуты!

Звёздный разрушитель разворачивается слишком медленно. Но всё равно быстрее, чем движется враг. Скоро башни левого борта смогут открыть огонь! Только самые мощные орудия смогли показать хоть какие-то результаты. Вражеский корабль просто жутко бронирован, и ничем иным его не пронять.

–Восстановите щит! Может на этот раз он нам пригодится.

–Есть, сэр!

Мидлон удивился фатализму, который им овладел. Он уже не думал ни о триумфальном возвращении, ни о лаврах первооткрывателя. Даже позор поражения и последующая кара казались ему сущими пустяками. В гиперпрыжок с двумя двигателями уйти ещё можно, но без припасов и воды дорога домой отрезана.

А монструозный корабль, что устроил всю эту бойню, даже не думает отступать. Интересно, сколько же у него брони, если он пережил столько попаданий, что хватило бы распылить три Венатора или два Империала? А ведь он даже не получил особо сильных повреждений! И он готов продолжать битву.

Сколько человек? Сколько невинных душ пропало? Сколько мужчин, женщин и детей заплатили своими жизнями за его ошибки? За его гордыню, честолюбие и самодурство. За его слепую уверенность, что никто во всей вселенной не сможет противостоять Первой Галактической Империи и ему, командору Мидлону Элезу.

–Включите центральный двигатель! Мы должны прижаться к их правому борту. Они не смогут по нам стрелять, зато мы сможем стрелять по ним.

Живым отсюда не выбраться! Так что папа был прав, говоря, что Элез ничего не найдёт на службе, кроме смерти. Ну, если такова судьба, то Мидлон встретит её достойно. Командор не станет показывать корму своему врагу! А смерть будет достойной, если и врага удастся прихватить с собой. Ну, Мидлон Элез приложит все оставшиеся силы, чтобы эти мясники поплатились за свои злодеяния!

Хроника бомбардировщика

–Силы вселенной! Что это за вспышка выше по курсу? Диспетчер, как слышите? Приём.

–Он тебя уже никогда не услышит, пятый! Наш фрегат только что размазали по космосу! Я уже получил подтверждение от диспетчера флагмана. Теперь он нас будет координировать!

–Проклятье, а куда же нам тогда возвращаться?

–Сперва нужно разделаться с вражеским корытом, а то возвращаться будет совсем некуда! Строимся в атакующее построение!

–Вас понял, первый!

И вот, машины выстраиваются в клин для атаки. Спереди, сверху, снизу и по бокам идут эскадрильи истребителей. Они прикрывают бомбардировщики. Все три эскадрильи, что есть. Ещё одна эскадрилья уже никогда не взлетит, после того как флагман лишился своего носа и ангара, раскуроченных чудовищным взрывом.

А вот и твоё место в построении, третий слева от командира эскадрильи. Плоский клин – атакующее построение бомбардировщиков, позволяющее всем машинам сразу одинаково удобно выходить на цель, и при этом сохранять свободу манёвра, если что-то пойдёт не так.

А не так сегодня шло почти всё. Вместо спокойной высадки – боевой вылет. Вместо тихой и необитаемой планеты – гигантское чудище, ползущее к эскадре. А после того как истребители потеряли три эскадрильи, в битве с вражескими кораблями – самоубийцами, происходящее приобрело совсем мрачный окрас.

А ведь эти корабли – самоубийцы всё же прорвались к своей цели, покалечив флагман. А потом их лоханка разметала наш фрегат одним залпом. И ведь только счастливый случай, и боевой вылет спасли от смерти!

Спасли, но не всех. Нет больше ни механиков, ни повара из столовой, ни той улыбчивой связистки, роман с которой скрасил месячный перелёт. Нет никого, и даже их лица не удаётся вспомнить в точности. Как будто не было их никогда. Они будто не рождались, не жили, не веселились и не горевали, потому что теперь от них не осталось ничего!

Но вот и точка поворота. Зайти на цель по прямой, не попав на линию огня Звёздного разрушителя, невозможно, поэтому заходим снизу. Разворот, гашение скорости, поворот, разгон на новом курсе. С него уже сворачивать не придется, это курс атаки. Двигатель ревёт от натуги, ускоряя тяжёлый бомбардировщик и его смертоносный груз.

–Эй, парни, подкорректируйте-ка траекторию! Мы заходим врагу на правый борт!

–Но диспетчер же сказал заходить на левый!

–Если сейчас зайдём на левый, то возвращаться нам точно будет уже некуда! Но оставьте половину торпед для левого борта. Приказы нарушать нельзя!

–Вас понял!

Ну что ж, командиру виднее, как лучше атаковать эту дуру. Она и так уже весь радар собою заняла. Небольшая коррекция, и теперь бомбардировщик пройдёт не над левым, а над правым бортом вражеского судна.

–Враг открыл по вам огонь!

–Всё в порядке, парни! До нас ещё добрая тысяча километров, они никуда не попадут!

Да, на такой дистанции прицельный огонь попросту невозможен. И это хорошо, что они начали пальбу так рано. Теперь мы знаем все их огневые точки. Ну что ж, им тоже достанется по торпеде.

Взрыв! Правее по курсу! В космосе! И один из истребителей прикрытия пошёл юзом, оставляя за собой след из утекающего воздуха и отваливающихся кусков боковых панелей.

А вот непрерывный луч бледно голубоватого света упирается в другой истребитель. Машина взрывается облаком мельчайших обломков.

А дальше начинается ад. Взрывы сверкают один за другим. Ещё больше машин получают повреждения. Один за другим истребители теряют управление, разгерметизируются, взрываются.

Вот уже и бомбардировщики начали выбывать из строя. Очередной луч упирается в третью машину, шедшую справа. Взрыв! И ещё один парень уже не вернётся из вылета. А взрывы не прекращаются.

–Маневрируем, парни! Уклоняйтесь!

И все машины резко виляют вверх. Облако взрывов остаётся позади. Космос вокруг снова чист и мрачен, как всегда. Но вражеские канониры и не думают опускать руки. Вот облако взрывов снова накрывает истребителей и бомбардировщиков.

И тут космос вспыхивает столбами пламени из корпуса вражеского судна. Один, два, четыре, шесть! Даже бинокль не нужен! Из-за стекла кабины вражеский корабль виден как небольшая, продолговатая комета с белоснежным хвостом. И даже на такой дистанции видно, как вспухает пламенем её правый борт. Шесть огненных столбов рассеивается в безвоздушном пространстве. Это может означать только одно, враг дал новый залп.

–Отворачиваем вниз, выравниваемся и атакуем! Одну торпеду на башни, и по две на торпедные аппараты! Вперёд, парни!

Короткий вираж, выравнивание, и вот бортовой компьютер уже выдаёт данные о цели. Пищит сигнал захвата.

Кнопка нажата, и торпеды выпущены. Первая, вторая и третья! Вот они несутся вперёд! И расцветают взрывами на броту вражеского судна. Цели поражены, а гигантский корпус пролетает мимо за доли секунды. Уцелевшие орудийные башни не успевают поворачиваться за столь быстрой и близкой целью.

–Ну, теперь-то эти штуки должны замолчать. А сейчас дружно разворачиваемся и заходим с другого борта! Нужно выполнять приказы, парни!

–Вас понял, перестраиваемся!

Пилоты всех уцелевших машин начинают восстанавливать строй. Прорыв к вражескому кораблю стоил жизни целой эскадрильи бомбардировщиков и ещё трём эскадрильям истребителей. Прощайте парни! Надеюсь, мы за вас отомстим.

Вот и занято место в новом строю, вот машины развернулись, и гасят скорость на прежнем курсе. Инерция, странная это сила. То она тебе друг, то, как сейчас, враг. Ну, ничего, не впервой, прорвёмся и сейчас. Вот уже машина набирает скорость на новом курсе, а значит, мы успеем запустить торпеды раньше, чем очухаются вражеские канониры.

Блин, накаркал! Волна взрывов накатывается по новой и с утроенной силой! Истребители разлетаются на куски один за другим! Белёсые лучи выхватывают своих жертв с хирургической точностью. Нас уже ждали!

–Уворачивайтесь, парни, уворачивайтесь! Не будьте лёгкими мишенями! Не давайте им прицелиться! Тогда мы прорвемся к...

Голос командира первой эскадрильи бомбардировщиков Звёздного Разрушителя обрывается взрывом прямо перед носом его машины. Его искорёженный бомбардировщик слева и впереди начинает ёрзать на курсе, оставляя за собой шлейф из обломков и рассеивающегося дыма. Но вот он сваливается с курса, и несётся прямо на тебя!

Резким движеньем штурвал на себя! Нос машины задирается кверху, а двигатель ревёт от натуги что есть мочи. И смерть проносится мимо. А парень справа не успевает среагировать, и столкнувшиеся машины взрываются огненным шаром сдетонировавшего боекомплекта. А ведь это был хороший парень из авиакрыла флагмана, наверное. Или с другого Небулона? Уже неважно! Его не вернёшь, а вражеский борт уже близко!

Пищит бортовой компьютер, захвативший цели. Нажатие кнопки, и три оставшиеся торпеды несутся к цели! Они обгоняют бомбардировщик и взрываются дальше по курсу. Корпус врага расцвечивается огненными всполохами. Но их слишком мало, чтобы вывести из строя все торпедные аппараты, которые ещё не были тронуты залпами турболазеров. На орудийные башни торпеды никто не тратит, но даже это не может помочь в уничтожении первичной цели.

Вражеский корабль проносится мимо, и огонь его орудий смолкает. Башни снова не успевают повернуться! А это значит, что ещё есть шанс уйти! Может, оставшийся Небулон сможет принять нас? А с врагом Стардестройер уже расправится сам. Мы ему и так хорошо помогли и можем немного отдохнуть.

Но облако взрывов снова накрывает выживших. Снова разлетаются на части истребители прикрытия. Но на этот раз они не перекрывают линию вражеского огня, ведь они впереди и по бокам, а не сзади! Тут нужно спасаться самому! Манёвр, ещё, ещё! Уклонение! Белёсый луч прошивает космос совсем близко! Вражеский канонир не успевает отследить твой бомбардировщик, а значит, есть ещё шанс на спасение!

Взрыв вспыхивает совсем рядом! Панель управления расцветает тревожно красным светом! Повреждены двигатели! Утечка в энергосистеме! Вышли из строя торпедные аппараты! Но что хуже всего, аппарат потерял свою манёвренность.

Вот она, кривая ухмылка судьбы. Дважды пролететь через огненный ад, дважды успешно зайти в атаку, и погибнуть по дороге домой! Что может быть обиднее? Остальные машины тоже гибнут одна за другой. Сегодня никто не вернётся на свой корабль. Может быть, наша жертва хотя бы не будет напрасной, и мы остановим этого гиганта? Отомстим за всех павших?

Молин. Так звали ту связистку, Молин! Вслед за именем в памяти всплыл и её образ. Её лицо, в мельчайших подробностях, как живое. Она смотрит прямо в глаза, прямо в душу. Она говорит с тобой.

–Не беспокойся, любимый. Всё будет хорошо. Я буду ждать тебя.

Да, это были её последние слова, перед тем как они расстались. Там, на борту фрегата, в прошлой жизни. Жизни, которой уже не вернуть.

Новый взрыв, совсем близко! И фонарь покрывается трещинами. И со свистом утекает живительный воздух в холодную бездну космоса. И разливается по телу холод от раны в груди. Давление падает, и кровь фонтаном бьёт наружу, застывая ярко алыми кристаллами в воцарившейся невесомости.

Новый взрыв сотрясает бомбардировщик, разрывая его на части. Вспыхивает пламя разрушенной силовой установки, поглощая истерзанные боем обломки. А перед глазами стоит её образ. Она ждёт, как и обещала тогда. Она ждёт!

–Я иду к тебе, Молин!

Ход торпедой

–Накрыло?

Не сдержался кадет, сидевший справа от комиссара. Этот вопрос просто витал в воздухе с того момента, как старший артиллерист завершил отсчёт залпа. Комиссар Лютик неодобрительно покосился на своего подопечного, а второй кадет зашипел, призывая к тишине. Ведь право голоса на мостике ещё нужно заслужить. Но ответ не заставил себя ждать.

–Есть попадания! Три снаряда поразили вражеский корабль. Один не сдетонировал.

–Не так уж и плохо, но всё равно мало. Мы должны были этим залпом уничтожить врага. Били же почти в упор! Нужно улучшить наши показатели. Старший артиллерист, потом доложите о проведённой работе.

Аргос просто лучился радостью. Наконец-то он ответил на обстрел. Наконец-то его корабль не будут дырявить безнаказанно. Даже не очень удачный залп не мог огорчить капитана в этот момент.

–Магос, вы уже проанализировали все данные с наших ауспексов? Не желаете ли поделиться выводами о нанесённых врагу повреждениях?

–Насколько я могу судить, исходя из имеющихся данных оптического, а так же радиодиапазона, врагу был нанесён существенный урон. Один снаряд взорвался в корпусе около основания надстройки, выведя из строя их батареи правого борта. По крайней мере, временно они прекратили огонь. Так же замечены изменения в характере излучения двигательной установки противника, возможно, она тоже была повреждена. В данный момент корабль врага изменяет курс, и с вероятностью восемьдесят семь процентов причиной этого можно считать выход из строя части двигателей. Анализ ситуации говорит о том, что вражеский корабль сейчас почти неуправляем, в виду гарантированного уничтожения носовой группы маневровых двигателей и предположительного повреждения части маршевых двигателей. Теперь для стабилизации курса им потребуется отключить симметричную группу маршевых двигателей.

–То есть, вы хотите сказать, что враг безоружен и обездвижен?

–Именно это я и желал вам сообщить, капитан.

–Эх, попади мы всем залпом, и враг был бы уже уничтожен. А ведь как хорошо мы вышли на позицию для стрельбы.

–Как одну из причин снижения точности нашего огня можно рассматривать фактор отвлечения значительной части вычислительных мощностей наших когитаторов на обеспечения зенитного огня. Кроме того, фактор обстрела вражескими орудиями тоже нужно учитывать.

–Вражеская авиация выпустила ракеты!

Капитан Уебб взглянул на монитор с данными ауспексов системы ПВО. Маркеры вражеской авиации подошли почти в плотную.

–Прорвались, гады!

В следующие моменты корпус корабля содрогнулся под волной взрывов. Поднятые бронещиты закрывали мостик как от возможного огня, как и от зрелища вспухающих на борту взрывов. Только камера на стабилизаторе продолжала передавать на боковой монитор картину ярких вспышек и разлетающихся обломков.

–Доложить о повреждениях!

–Разгерметизация на главной орудийной палубе правого борта. Аварийные перегородки активированы. Орудие номер четыре выведено из строя. Потери личного состава приемлемые. Выведены из строя семьдесят пять процентов зенитных орудий правого борта. Подробнее можно будет сказать только после проверки остальных систем.

–Вражеская авиация?

–Разворачивается! Они идут на второй заход!

–Не прекращайте огонь! Магос, направьте все мощности своих когитаторов на поддержку наших систем ПВО! Второго захода мы можем и не пережить.

–Вас понял.

–Рулевой, поворот вправо на девяносто градусов по курсу!

–Есть, сэр!

–Старший артиллерист, наводите орудия левого борта, как только неприятель окажется в зоне поражения. Цель – вражеский арьергард. Нужно не дать этим ублюдкам сбежать.

–Есть, сэр.

–Вражеские бомбардировщики атакуют левый борт!

И снова корпус вздрагивает от мощных взрывов. Но они уже значительно слабее. Зенитный огонь не прошёл даром и изрядно проредил вражеские бомбардировщики. Но оставшиеся машины всё равно наносят значительный урон.

Избавившись от своего смертоносного груза, бомбардировщики стараются как можно быстрее покинуть зону действия зенитных орудий. Но безжалостный огонь пресек эту попытку к бегству.

–По данным наших ауспексов, все атаковавшие нас малые космические аппараты уничтожены.

–Отлично, по крайней мере, другие трижды подумают, прежде чем сунуться к нам. Доложить о повреждениях!

–Батарея макропушек правого борта полностью выведена из строя. У орудий номер один, два, пять и шесть разбиты механизмы азимутального наведения и серьезно повреждены шлюзы. У орудия номер три разрушен шлюз, внешняя предохранительная переборка сработала штатно. У орудия номер четыре разбит шлюз и внешняя предохранительная переборка. Другие предохранительные переборки сработали штатно. Угрозы дальнейшей разгерметизации нет. Расчёт орудия номер четыре уничтожен полностью. Потери среди личного состава расчётов других орудий минимальны. О тяжести нанесённых повреждений и времени входа в строй орудий правого борта можно будет сказать только после осмотра полученных повреждений на месте. Ремонтные партии уже направлены.

–Крепко нас приложили. Теперь наш правый борт голый. Ну а что с левым бортом?

–У орудий номер три и четыре по левому борту разбиты механизмы азимутального наведения. Остальные орудия получили незначительные повреждения и могут вести огонь.

–Хорошо. Магос, поддержите мощью своих вычислений и молитв наш огонь сейчас. Нам нужно разделаться с арьергардом за один залп. Я не знаю, что это за корабли, но на Эльдар они не похожи. Думаю, что там не будет никаких уловок с голополями.

–Приложу все силы, капитан.

–Прикладывать можно сколько угодно и куда угодно, а нам нужен результат! – Комиссар вставил свою реплику в разговор. При этом оба кадета с заметным усилием подавили смешки. Ведь негоже смеяться над старшими офицерами.

–Магос Протей обеспечит максимально точные координаты наведения для наших орудий, я в этом уверен, комиссар. Но вы правы, оптимальным вариантом было бы разделаться с арьергардом за один залп. Они пытаются удрать, или перегруппироваться, или подождать вдалеке, пока нас снова не свяжет огневой дуэлью их флагман, чтобы атаковать нас. Всё равно, нельзя дать им уйти.

–Я вас прекрасно понял, капитан. И если наш комиссар не против, я приступаю к исполнению вашего приказа.

–Старший артиллерист, доложите, когда будете готовы открыть огонь.

–Есть, сэр.

А тем временем Лёгкий крейсер уже заканчивал манёвр поворота. Корпус уже был развёрнут по новому курсу, но инерция продолжала нести корабль в прежнем направлении. Маневровые двигатели, задействованные в стабилизации корабля в новом положении, не гасили скорость, набранную ранее.

–Есть захват. Цели – корабли арьергарда. Готовы открыть огонь по вашей команде.

Старший артиллерист оторвался от своего пульта и взглянул на капитана. Аргос ответил ему кровожадной улыбкой.

–Огонь.

–Батарея, пли!

И корабль содрогнулся от дружного залпа четырёх макропушек. Отдача от этих гигантских орудий заметно снизила скорость корабля, которая являлась дополнительным разгоном для снарядов. Остальную работу взяли на себя маневровые двигатели.

А на мостике опять воцарилась напряжённая тишина. Снаряды достигнут своих целей меньше чем за минуту, но в такие моменты ожидания даже считанные секунды могут тянуться невыносимо долго.

–Есть попадания! – В обычно спокойном голосе старшего артиллериста звучит искренняя радость. – Все цели поражены. Три корабля уничтожены полностью, один сильно повреждён.

–Вот это прекрасный результат. Мои поздравления старшему артиллеристу. И магосу, который показал всем, что такое по настоящему эффективная работа.

–Благодарю вас, комиссар.

А капитан не сказал ничего, любуясь изменениями на тактической карте и видами на разбитые корабли, транслируемые на боковых мониторах. Он ликовал, наслаждался уже близкой победой. Вступая в этот бой, Аргос не был уверен, что ему удастся даже задержать вражескую эскадру. Но теперь уже пять из семи кораблей противника уничтожены, вражеский флагман серьезно повреждён, а оставшийся нетронутым фрегат сбежал. И эту победу одержала его "Звёздная стрела". И её капитан, Аргос Уебб.

Но ведь всякую работу нужно доделывать до конца. И бой не является исключением из этого правила. А это значит, что пора кончать с вражеским флагманом.

–Рулевой, разворот на сто восемьдесят градусов по курсу на право.

–Есть, сэр!

– Старший артиллерист, перезарядить орудия левого борта и приготовиться к залпу. Пришла пора покончить с вражеским флагманом.

–Есть, сэр.

–Капитан, вы всё же не хотите взять вражеский флагман на абордаж?

Услышав слово "абордаж" из уст своего наставника, оба кадета встрепенулись, как гончие, почуявшие дичь.

–Мы и так уже получили значительные повреждения. Не думаю, что это хорошая идея.

–Да ладно вам, Аргос. Наша красотка ещё и не такое выдерживала, и ничего, летает. Тем более, абордажная команда застоялась. Парням нужно настоящее дело, ведь любая подготовка бесполезна без практики. Да и магосу достанется пара ксеножелезяк для изучения.

При этих словах Лютик заговорчески подмигнул Протею. Магос не ответил. Либо не заметил, либо просто не мог подмигнуть своими окулярами, которые уже давным-давно заменили глаза на его лице.

–Прошу заметить, что упоминания о встречах с подобными кораблями ранее, в наших банках данных отсутствуют. И всякая информация о новых видах чужаков принесёт ощутимую пользу делу защиты Империума от всевозможных посягательств извне. Согласно поступающим данным, генераторы щита вернулись в рабочий интервал температур и готовы к включению по вашей команде.

–Ваши доводы звучат убедительно. Но, тем не менее, я не хочу рисковать судном ради столь призрачной выгоды. Поэтому мы применим другую тактику. – С этими словами капитан Уебб нажал несколько рун на своей кафедре, активируя связь с торпедным отсеком. -Доложить о состоянии торпедных аппаратов.

–Сэр, три торпедных аппарата исправны. Ещё одному заело внутреннюю крышку, мы его сейчас как раз чиним. Оставшиеся два аппарата сильно повреждены и нуждаются в капитальном ремонте.

–Хорошо. Завершайте ремонт как можно скорее. Через десять минут мы должны дать торпедный залп.

–Вас понял, сэр! Работаем.

–Старший артиллерист, приготовить абордажные торпеды к пуску!

–Есть, сэр.

–Абордажной команде готовиться к бою. Ударным отрядам занять места в торпедах.

–Есть, сэр!

–Ну и зачем такие сложности? Враг же и так обескровлен, малоподвижен и не может стрелять. Зачем рисковать торпедами и бойцами столь высокого класса?

–Потому что я не хочу рисковать кораблём. И ещё, комиссар, не стоит забывать, что у каждого корабля есть два борта.

–Тогда действуйте, Аргос!

–Рулевой, поворот на девяносто градусов налево по курсу. Нужно занять хорошую позицию для атаки.

–Есть, сэр.

И вот, приказы розданы, работа кипит и бой продолжается. Абордажные торпеды доставят на борт вражеского флагмана первую партию абордажной команды. Профессиональных диверсантов, которых с детства учили сражаться, убивать и взрывать в Схоле Прогениум. Прошедшие полный курс штурмовика Имперской Гвардии, эти люди были практически идеальными солдатами. А оставлять такое оружие ржаветь без дела – грех перед Императором.

Они выведут из строя орудийные батареи и зенитную артиллерию противника, оставив врага беззащитным. Вот тогда его можно будет брать на абордаж. А там и кадеты найдут приложение своим цепным мечам, и магос насобирает трофеев. Да и будет что сдать Инквизитору по возвращении.

Размышление прервало оживлённое бормотание справа. Прислушавшись, Аргос Уебб различил голос одного из кадетов.

–Но почему капитан не принял вашу тактику, комиссар? Зачем все эти сложности? Подошли б поближе, сцепились и вырезали бы всех на том корыте!

–Когда станешь комиссаром, поймёшь. Не всегда короткий путь самый правильный. Капитан решил подстраховаться, поберечь людей и корабль. И он прав. Спешить нам некуда, так что осторожность сейчас не повредит.

–Но вы же комиссар! Разве...

–Запомни, раз и навсегда. Император – властелин человечества, а капитан – властелин корабля. Эта старая поговорка как нельзя лучше отражает действительность. Все решения принимает капитан, тут ничего не попишешь. Только есть в этой поговорке и третья часть, правда, о ней не любят вспоминать. Комиссар – Его ухо и кара. Помните, вы должны следить за моральным обликом и верностью всего экипажа в первую очередь. А чтобы оценивать компетентность, нужно и самому быть компетентным. Поэтому учитесь, пока можете.

А Лютик всегда умеет подобрать нужные слова. Что перед строем на артиллерийской палубе, что в личной беседе. Император наградил, нечего сказать. И он прав. С поверхности вестей пока нет, но там всё должно быть в порядке. Иначе бы астропат уже забил тревогу. Так что работаем здесь и сейчас, аккуратно и не торопясь. А то враг уже развернулся и снова открыл огонь.

Штурмовики

–Вперёд, ребята! Шевелитесь! Вы же не хотите опоздать на свой рейс?

Сержант Камис подгонял своих бойцов, стоя у трапа. Долгий перерыв наконец-то завершился, и они идут на настоящее дело. Прошлый бой был полгода назад, да и то с отребьем из команды зарвавшегося вольного торговца. А без должной и регулярной практики навыки теряются очень быстро. И никакие тренировки не заменят настоящий боевой опыт.

–Так точно, сэр, не хотим.

По лицу капрала Хонсета, бегущего последним с мельтаганом на плече, гуляла улыбка. Он всё время спорил с Кустом и Френсисом, кто убьёт больше врагов. Спортивности этому состязанию добавлял тот факт, что первый был оператором плазмомёта, а второй – огнемётчиком. Пока что лидировал Куст. Он очень ловко управлялся со своим норовистым оружием, поражая врагов с почти снайперской точностью. Сегодня у Хонсета появится новый шанс на победу.

–Тогда хватит болтать. А то остальные улетят без нас.

В торпедном отсеке царил аврал. Ремонтная бригада всё ещё билась с непокорной крышкой одного из аппаратов. Пробоину никто так и не залатал, поэтому команда работала в скафандрах. Матросы в своих серых, самых дешёвых защитных костюмах копошились возле гигантских механизмов подающих лебёдок, готовясь зарядить исправные пусковые аппараты. Техножрецы, лучше других защищённые от вакуума своими аугментизированными телами и доспехами, настраивали повреждённое оборудование, по воксу подгоняли руганью ремонтную бригаду, проверяли двигатели и управление абордажных торпед, готовя их к старту.

Со всей этой толпой резко контрастировали тёмно-синие скафандры абордажной команды. Толстый слой брони, защищающий даже лучше пластинчатой брони Имперской Гвардии, тяжёлый ранец, содержащий системы жизнеобеспечения, реактивную систему передвижения в невесомости и энергетические элементы оружия, ремни и подсумки, занятые гранатами, мельтабомбами и подрывными зарядами. Только башмаки с магнитными захватами, на случай отключения генераторов искусственной гравитации, одинаковы у всех.

Вот последнее отделение диверсантов абордажной команды вбежало внутрь стодвадцатиметрового цилиндра. Матросы проворно отодвинули трап и люк закрылся. Зашипел сжатый воздух, наполняя герметизированный объём. Бойцы абордажной команды расходились по своим местам.

Внутри торпеды было 4 продольных переборки и двадцать поперечных. Всего треть от общей длины аппарата отводилась для его живого груза. Сзади гудел плазменный реактор, приводивший торпеду в движение, спереди располагался бронированный нос с адамантиевым наконечником. Именно он должен был пробить броню вражеского корабля. А чтобы пассажиры и реактор пережили перегрузки, способные превратить танк в тонкий блин, в торпеде установлены специальные генераторы гравитационного поля высокой мощности. Особые ауспексы и бортовой когитатор, управляющие этим полем, должны были создавать компенсирующее ускорение в момент удара.