Текст книги "Джирмийское клеймо"

Автор книги: Анфиса Кохинор

Соавторы: Полина Кохинор
сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 44 страниц)

Эльф начал было отчитывать воспитанников, но Регина, наивно хлопая глазками, ответила, что наставник сам разрешил им издеваться над рабами.

– Когда это? – возмутился Жерар и осёкся, вспомнив самую первую стычку с котятами.

– 'Можно, только осторожно', – радостно процитировал Рэджин и покосился на раба.

Ветвистые рога исчезли, и мужчина кубарем вылетел за дверь, вызвав у котят очередной приступ хохота. Жерар озадачено посмотрел на детей, на Барта и Джона, на испуганного раба и в сердцах махнул рукой:

– Делайте, что хотите! Главное, меня не трогайте!

Котята радостно взвизгнули, а раб, только избавившийся от рогов, пустился в пляс. С лицом, полным ужаса и обречённости, он скакал и кружился, приседал и подпрыгивал, выделывал замысловатые па. Барт и Джон ошеломлённо наблюдали за буйным танцем раба и едва не рыдали от досады: Жерар официально одобрил хулиганское поведение воспитанников, и они догадывались, к чему это приведёт. Догадки подтвердились в тот же день. Теперь любой, попавшийся на глаза котятам раб, становился объектом для издевательств. И хотя, Регина и Рэджин перестали третировать воспитателей и Жерара, легче кошкам не стало. Прислуживающие им рабы вдруг неожиданно спотыкались и падали, роняя подносы с едой, или взмывали к потолку и кружили там, по-птичьи раскинув руки. А когда дети начали экспериментировать с изменением внешности и плавно дошли до превращений, покои наводнили человекообразные монстры и звери всевозможных цветов и размеров. И единственным способом прекратить шалости котят, оставались сказания Жерара. Перед словесной магией дети Марвина были бессильны. Стоило эльфу расположиться на диване и мечтательно уставиться вдаль, котята мгновенно бросались к нему и, усевшись по обе стороны, замирали в предвкушении очередного сказания.

Барту и Джону сложившаяся ситуация казалась неправильной, но альтернативы не было. По крайней мере, при нынешнем положении вещей, и Жерар, и Рэджин с Региной выглядели относительно довольными. Три дня воспитатели спорили между собой, стоит ли вмешиваться и объяснять эльфу, что он натворил, и пришли к выводу: стоит. Но разговаривать решили на нейтральной территории, подальше от котят.

Услышав из уст Барта предложение кутнуть в Догмаре, эльф крайне удивился, но отказывать не стал и предложил встретиться в тихой и респектабельной 'Синей бабочке', где джирмийцы были редкими гостями.

Трактир 'Синяя бабочка', каменный двухэтажный дом, облицованный васильковой плиткой, располагался на окраине Догмара. Фасадом он выходил на маленькую площадь, а задней частью – на деревенскую улицу с ладными деревянными домишками. Жерар любил 'Синюю бабочку' за необычную для трактира тишину и почти домашний уют. В общем зале, куда посетитель попадал прямо с улицы, царила благостная чистота – добела выскобленный пол, кружевные, без единого пятнышка скатерти, добротные резные стулья, гобелены с вызывающими слюну натюрмортами и картины с умиротворяющими пейзажами. За массивной дубовой стойкой, как правило, возвышался сам хозяин, атлетически сложенный мужчина средних лет с роскошными чёрными усами.

В тот момент, когда эльф возник на пороге трактира, хозяин как раз протирал тонкие стаканы из тильдорского хрусталя. Джирмиец удивлённо приподнял брови – тильдорское стекло было редкостью даже в богатых ресторанах Догмара.

– Добрый вечер, – широко улыбнулся хозяин, довольный произведённым эффектом. – Вот, неделю назад получили. Для особо важных клиентов, таких как Вы, господин Жерар.

– Ну-ну, – хмыкнул эльф. – Мой номер свободен?

– Конечно, господин. – Трактирщик бережно поставил стакан на стойку. – Позволите Вас проводить?

– Не надо, Томас. Распорядись подать ужин на троих. Мы с товарищами решили отдохнуть в тихой спокойной обстановке. Поесть опять же по-домашнему, расслабиться… – проговорил Жерар, наблюдая, как бледнеет лицо трактирщика.

– Расслабиться… – эхом повторил Томас, нервно кашлянул, и его чёрные усы уныло обвисли. – Прикажете послать к госпоже Доминике?

– Зачем? – наигранно удивился эльф. – У тебя прекрасные молодые служанки, надеюсь, они развеют грусть заскучавших кошек?

Горло трактирщика вмиг пересохло, и он смог лишь кивнуть. Жерар весело подмигнул Томасу и направился к лестнице, недоумевая, с какой стати до смерти напугал трактирщика. 'Нервы, что ли шалят? – кисло думал он, поднимаясь по лестнице. – Да, Кошка с ним, с Томасом! Заплачу на пару золотых больше, и дело с концом!'

Эльф толкнул дверь плечом и вошёл в знакомую гостиную. На стенах зажглись магические светильники, выхватив из темноты круглый стол на толстой витой ножке, стулья с изогнутыми спинками, широкий низкий диван у стены. На полу зеленел пушистый коротковорсный ковёр, а перед камином с точно выверенной небрежностью была брошена мохнатая медвежья шкура. С кончиков пальцев Жерара слетели огненные искры, дрова в камине вспыхнули, и в тот же миг в комнату проскользнули две молоденьких служанки с широкими корзинами в руках. Словно исполняя быстрый причудливый танец, девушки закружились вокруг стола. Из корзин появились скатерть, салфетки, столовые приборы, тарелки и тильдорские стаканы. Одна из служанок умело откупорила тёмную бутылку, плеснула в стакан немного розового вина и с поклоном поднесла джирмийцу.

– Это лучшее, господин, – произнесла она, не поднимая глаз.

Жерар поднял стакан, полюбовался коралловыми переливами, вдохнул тонкий ягодный аромат и сделал глоток.

– Пойдёт. – Он вернул стакан девушке, осмотрел тщательно сервированный стол и благосклонно кивнул. – Подавайте ужин!

Служанки метнулись к выходу, но прямо перед ними возникли двое джирмийцев. Угодив в объятья Барта и Джона, девушки испуганно пискнули, однако сопротивляться грозным гостям не посмели.

– Куколки во всех отношениях, – пробормотал Джон, отпустил добычу и улыбнулся. – Славное местечко ты выбрал, Жерар.

Барт что-то шепнул на ушко служанке. Девушка зарделась, как маков цвет, и, выскользнув из рук джирмийца, убежала следом за подругой.

На правах хозяина эльф разлил по стаканам вино и жестом пригласил кошек садиться. Жерар чувствовал себя неловко и скованно: как только воспитатели появились в комнате, на него нахлынули дурные предчувствия.

Джирмийцы расселись за столом, и, пока расторопные служанки расставляли закуски, перебрасывались дежурными фразами о погоде и природе. Но вот девушки водрузили на стол блюдо с зажаренным до золотистой корочки гусем и удалились. Барт наполнил стаканы вином, посмотрел на Джона, словно в последний раз советуясь с ним, и, когда друг кивнул, начал:

– Мы больше не можем молчать, Жерар. Ты самый плохой наставник в истории Джирмы. Твоё назначение выглядит как явная ошибка. Но предводитель не ошибается, а значит, он приставил тебя к детям не для того, чтобы воспитывать их.

– А зачем? – хрипло спросил золотая кошка и, чтобы не расплескать вино, аккуратно поставил тильдорский стакан на стол – рука, вопреки легендам о джирмийской выдержке, предательски задрожала. Дар провидца подсказал ответ, но Жерар не желал принимать его. Однако отвертеться от правды не удалось.

– Ты боевой маг, а не нянька. И мы предполагаем, что с твоей помощью предводитель рассчитывает избавиться от детей, – твёрдо произнёс Барт, а Джон добавил:

– А потом от тебя.

Эльф обречённо кивнул, залпом опустошил стакан и снова наполнил его вином.

– И от Марвина, и от Элларда…

– Да, – разом кивнули воспитатели и, опустив глаза, замолчали.

'Интересно, они сами решили со мной поговорить или Бернар подсказал?' – мимолётно подумал эльф.

– Сначала, мы планировали посоветоваться с Теодором, но это бесполезно: старейшина целиком и полностью на стороне предводителя. Он будет только рад избавиться от неудобных котят, – будто отвечая на его мысли, сказал Барт. – Он и Марвина давным-давно отсеял бы, да предводитель не позволил.

– Откуда вы знаете? – изумился Жерар.

Барт и Джон многозначительно переглянулись, и эльф поймал себя на мысли, что лучшие ученики Теодора общаются между собой не хуже Рэджина и Регины. Барт кивнул, и Джон продемонстрировал простое, но действенное заклинание подслушивания.

– Понимаешь, Жерар, мы просто обязаны знать, чем живут наши подопечные. А за всеми сразу не уследишь, вот мы и изворачиваемся, как можем, – пояснил он, а Барт добавил:

– Единственный минус (или плюс?) – иногда доводится слышать то, чего лучше совсем не знать. – И воспитатель поведал Жерару о том, как предводитель и старейшина годами спорили о необычном джирмийце Марвине.

– Значит, наш принц с рождения кандидат на отсев, – подытожил лучшая золотая кошка.

– Конечно, – пожал плечами Джон. – Сын прощелыги – пятно на репутации касты, и Бернар наконец решился стереть его, а заодно и Элларда. Думаешь, Рональд случайно стал его наставником? Феликса помнишь? Так вот, они дружили, и крепко дружили. Смерть Феликса выбила Рона из колеи, он всем сердцем возненавидел его убийцу. Бернар знал об этом, и, сам понимаешь, не мог не воспользоваться случаем. Рон будет мстить Марвину, истязая его брата.

– Да уж… – протянул эльф, сосредоточился на желании найти Элларда и облегчённо выдохнул, обнаружив его спящим в роскошной постели.

– Судя по твоей реакции, наш игривый кошка пока в порядке. – Барт ухмыльнулся и с грустью произнёс: – Приятно, конечно, что тебя волнует судьба бывшего воспитанника, но вы с Марвином, настолько избаловали его, что шансов выжить у Эла мало, разве что пронырливость бывшего Принца Попрошаек да гены папаши помогут.

– Но, почему? – возмутился Жерар. – Мы с Марвином…

– Ты – боевой маг! Марвин – учёный! Ни один из вас не наделён педагогическим талантом! – отчеканил Джон и, сев на любимого конька, подробно объяснил лучшей золотой кошке, что они с принцем сделали не так.

Кусая губы от досады, Жерар кивал в такт словам воспитателя, а в голове уже сложилась ясная, чёткая картина – план Бернара, направленный на уничтожение лучших кошек Цитадели.

– Зачем ему это? Как же не вовремя ушла от нас Джирма, – прошептал эльф.

В его словах сквозило такая отчаянная безысходность, что у воспитателей мороз по коже прошёл.

– Ты должен спасти Рэджина и Регину! – выпалил Барт и, смутившись, замолчал.

– Каким образом? – горько рассмеялся золотая кошка. – Исходя из ваших же предположений, я – смертник. И все мои друзья тоже. Если бы мы могли что-то сделать, мы бы сделали. А так…

– Но ты джирмиец, Жерар! – воскликнул Джон. – Мы никогда не сдаёмся! Придумай что-нибудь, мы будем всячески помогать тебе. Такие уникальные, необыкновенные, замечательные котята обязаны выжить, Жерар!

Эльф смотрел на раскрасневшегося воспитателя и не верил своим глазам: джирмиец совершенно искренне переживал за Рэджина и Регину, хотел спасти их и ради этого готов был вступить на путь неповиновения предводителю, то есть на путь предательства. Сказать честно, Жерар не верил, что сумеет выжить сам (куда уж там котят спасать!), но, чтобы не разочаровывать воспитателей, со вздохом произнёс:

– Давайте подумаем вместе. Одна голова хорошо, а три лучше. – Он разлил по стаканам вино и достал трубку. 'Впрочем, тут и решать нечего. В Аргоре нам места нет'. Однако вслух эту мысль высказывать не стал. Провидческий дар подсказывал, что покинуть Аргор им не удастся…

Джирмийцы просидели в 'Синей бабочке' до глубокой ночи. Барт и Джон изо всех сил пытались помочь эльфу найти хоть какой-то выход, но увы… Всё, что они могли сказать, они сказали. И, в конце концов, джирмийцы пришли к неутешительному выводу, что сделать ничего не смогут. Удручённые и расстроенные кошки спустились в общий зал. На дубовой стойке сиротливо горела магическая свеча. Хозяин трактира сидел на стуле, прикрыв глаза и сложив руки на животе. Казалось, он спит, но, как только Жерар подошёл к стойке, Томас вскочил и низко поклонился.

Эльф бросил ему тяжёлый бархатный кошелёк. Трактирщик ловко поймал его и вновь поклонился, а когда поднял голову, опасных гостей в зале уже не было.

– Кажется, пронесло, – пробормотал Томас, развязал кожаный шнурок, и блеск золота окончательно успокоил его. – Прибыльный клиент – всегда прав. – Трактирщик довольно усмехнулся и отправился спать, обдумывая, как уговорить жену взять на работу парочку служанок-хамелеонов, которые будут готовы не только стол для гостя накрыть…

Шесть недель, проведённых во дворце главы Хамелеонов, стали для Элларда настоящим испытанием. Мало того, что ему приходилось постоянно следить за Леопольдом, который со своими аксимийскими заморочками так и норовил разрушить годами отлаженную жизнь клана, так ещё Рональд, ходячее напоминание о предательстве, считал своим долгом указывать воспитаннику на малейшие ошибки. А уж роль мальчика на побегушках Элларду приходилось исполнять постоянно, чтобы живущие в Шеве кошки не заподозрили неладное.

После закончившегося в ничью пари, Эллард несколько дней злился на Рональда, а потом задумался. Бывший Принц Попрошаек честно пытался проанализировать разговор с золотой кошкой – ему хотелось понять, почему Бернар решил отправить его в отсев, но, как ни ломал голову, ответа не нашёл. Правда, некоторые вещи он уяснил: например то, что Марвин и Жерар действительно не удосужились объяснить ему моральные принципы и нормы джирмийцев, слишком уж озаботились выживанием Элларда, да и возраст котёнка сыграл с ними злую шутку. Не пришло золотым кошкам в голову объяснить великовозрастному ученику разницу, между тем, какими представляют кошек аргорцы и какими они являются на самом деле. Решили, видно, что Эл сам разберётся.

'А я не разобрался', – мысленно вздохнул игривая кошка. Впервые с того момента, как на его шею легла джирмийская печать, Эл чувствовал себя неполноценным: сомнения заполонили его душу. 'И зачем я подался в Джирму? – спрашивал он себя. – Правил бы сейчас Хамелеонами, дружил с принцем Аргора и горя не знал. А теперь всё! Даже с плахи не выступишь. Горло перережут, порошочком посыплют и прощай, Эл! И деваться некуда'.

Эллард ощущал себя узником, накануне казни посаженным в клетку и выставленным на потеху толпе. Но он не желал мириться со скорой смертью. По ночам, беспокойно ворочаясь в по-королевски роскошной постели, Эл безуспешно пытался найти способ защититься от Бернара. Его так и подмывало сбежать из Шевы, однако добровольно затягивать петлю на шее он не хотел.

– И на кой ляд Кошка научила джирмийцев перемещаться? – вопрошал Эл темноту. – Везде найдут. Обложат, как зверя, и прибьют. Не хочу! Но что остаётся? Сидеть и ждать, пока Бернар поинтересуется, почему я до сих пор жив? Или он сразу пришлёт исполнителя?

В отчаянной попытке спастись Эллард принялся экспериментировать с магическими щитами – он задумал создать идеальную защиту от любой магии. Сначала Рональд надсмехался над воспитанником, но потом его сарказм перерос в задумчивость, которая лучше любой похвалы подстёгивала игривую кошку. В перекошенном от страха сознании Эла начала зарождаться идея, несущая долгожданное спасение. Он решил создать смертоносный атакующий щит, который выглядел бы обычным защитным полем.

Начав воплощать безумную идею в жизнь, игривая кошка стал нервным и дёрганным. Теперь он почти не появлялся перед попрошайками, ограничиваясь раздачей сухих приказов Леопольду и друидам. Целыми днями Эллард сидел в своих покоях и трансформировал магические щиты. Друиды едва успевали поставлять ему крыс и мышей, а потом убирать гостиную, соскребая со стен и пола кровавые ошмётки.

Золотая кошка проводил с воспитанником двадцать четыре часа в сутки. Он собственными ушами слышал его холодные и расчётливые приказы, был свидетелем многочисленных экспериментов, и, в конце концов, признался себе, что за полтора месяца игривая кошка преобразился до неузнаваемости. Изменилось всё: выражение лица, жесты, походка. Эллард стал напоминать Рональду странную смесь Марвина и Жерара, и это наводило на мысль, что Бернар далеко не всё знает о великовозрастной игривой кошке.

У Рональда язык чесался спросить Леопольда, понимает ли он, какого талантливого ублюдка народил, но Эллард запретил наставнику разговаривать с прощелыгой. Впрочем, вопрос Рона был риторическим. Скорее всего, Лео знал, на что способен его сынок. А вот сам сынок не до конца осознавал, что творит. Юный экспериментатор соединял несоединимое, совмещал несовместимое, и (Кошка раздери!) у него получалось.

Однажды, когда Эллард, скопом используя знания, полученные в Шеве, Джирме и Аксиме, выстроил прямо-таки невероятную магическую конструкцию, Рональд подумал: 'А вдруг он действительно сумеет убить Бернара?' И, не выдержав, спросил:

– Почему? Ну, почему, Эл?

Игривая кошка оторвал взгляд от бившейся в агонии крысы и равнодушно взглянул на наставника:

– Почему я хочу убить Бернара?

– Нет. – Рональд поморщился и нетерпеливо рассёк ладонью воздух. – Это мне понятно. Почему ты не можешь быть таким всегда?

– Садистом? – зло рассмеялся Эллард и мыском сапога отбросил крысу в угол.

– Да нет же! Рациональным. Упорным. Расчётливым. – Рональд стиснул пальцы в кулак. – Джирмийцем, Эл. Сейчас ты похож на него, как никогда!

Эллард с досадой покачал головой:

– Я такой и есть, Рон. Только ты этого не понимаешь.

– Как понять, если, в большинстве случаев, ты ведёшь себя, как… проказливый ребёнок! – закончил золотая кошка, решив не высказываться более жёстко.

Эллард раздражённо хмыкнул, подошёл к столику и наполнил бокалы вином. Вручив один из них Рональду, он устроился в кресле неподалёку и со вздохом ответил:

– Я не могу быть только джирмийцем, Рон. Наверное, ты прав, с моим обучением что-то пошло не так. Принц Попрошаек должен был умереть и возродиться джирмийцем. Но я даже рад, что этого не случилось. Не такой уж раззява этот Принц. – Эллард насмешливо подмигнул золотой кошке.

– У меня не было претензий к Принцу Попрошаек, – поджал губы Рональд, – пока он не оказался в касте.

– И стал экспериментом Бернара.

– Ты предпочёл бы рабское клеймо?

– Я предпочёл бы умного предводителя! – желчно оскалился Эллард.

– Ты зарываешься! – рыкнул Рональд и исподлобья уставился на воспитанника.

Игривая кошка с ленивым видом откинулся на спинку кресла, пригубил вино и неожиданно резким тоном заявил:

– Я говорю то, что думаю, Рон. Зачем Бернар отдал меня Марвину? У принца Аргора в то время и без меня было проблем невпроворот. Неужели наш великий предводитель не понимал, чем это закончится? Почему мне не назначили нормального наставника, ну, хотя бы тебя? Уж ты бы сделал всё, как надо, Рон. И не смотрели бы мы сейчас друг на друга врагами!

Рональд отвёл взгляд от раскрасневшегося лица воспитанника:

– Не думаю, что Бернар верил, что ты выживешь, Эл.

– В самом деле? – горько рассмеялся Эллард. – Значит, он просто хотел досадить Марвину? Чтобы тот своими руками убил брата? За что он мстит ему, Рон?

– Может… – начал было Рональд и замолчал. Он не знал ответа, зато вспомнил, что сам готов был удушить принца Аргора за смерть Феликса.

– Не пора ли признать, что наш предводитель тоже человек, и может испытывать чувства. А ты сам, Рон? Ты ненавидишь меня, как смертельного врага. Ты жаждал порвать меня на куски. А ведь я тебе ничего не сделал! – Эл стремительно опрокинул бокал в рот и поднялся: – Не такие уж вы, джирмийцы, бесчувственные. И я похож на вас, куда больше, чем тебе кажется, Рон! Только никому я не нужен! – С этими словами Эллард вылетел из гостиной, громко хлопнув дверью.

Рональд озадаченно потёр щёку: впервые со дня знакомства с Эллардом, он увидел в нём ни взбалмошного Принца Попрошаек, ни завравшегося воспитанника, а запутавшегося талантливого мальчишку. И золотая кошка почувствовал вину перед Эллардом. 'Если бы Кошка не хотела видеть его среди джирмийцев, он бы не очнулся после ритуала. А так… Какое право мы имеем идти против её воли? Мы должны были помочь ему стать кошкой, а вместо этого предводитель сделал его разменной монетой в своих играх. И я уже ничего не успею изменить…'

Эллард ворвался в кабинет отца, где шло заседание главных воротил Шевы, и с порога рявкнул:

– Все вон!

Попрошайки слетели со стульев, словно их снесло ударной волной, и ринулись к выходу. Игривая кошка подождал, пока двери захлопнутся, подошёл к столу, за которым в ужасе замер маг-прощелыга, и уселся напротив. Лёгким взмахом руки, Эл сотворил пузатый кувшин вина, бокалы и закуску.

– Ч-что это? – заикаясь, спросил Леопольд.

– Выпей со мной, папа. Кажется, я нашёл способ поквитаться с Бернаром. – Эллард плеснув вина в бокалы и устало начал: – В первую очередь ты поможешь мне разделаться с клеймом…