Текст книги "Джирмийское клеймо"

Автор книги: Анфиса Кохинор

Соавторы: Полина Кохинор
сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 44 страниц)

– Элларду ничего не угрожает в Аксиме. Он закончит образование и станет…

– Я говорю о другом твоём сыне, Леопольд! – перебил его Жерар. – Выжили двое. Твоего старшего сына зовут Марвин. Это он сумел обойти правила и отправить нас троих в Аксиму. Он лучший из нас и остался в Аргоре, чтобы спасти твоих внуков. Хотя теперь мне не понятно, как он собирается выпутываться.

– Марвин мой брат? – растерялся Эллард, недоверчиво взглянув на отца: – Почему ты не забрал его? Считаешь, что у него тоже было счастливое детство?

– Я не знал о нём…

– Как это не знал? – возмутился котёнок.

– Я не видел его. – Леопольд опасливо покосился на эльфа: – Возможно, твой друг ошибается, сынок.

– Ошибаюсь? Да Марвин похож на тебя, как две капли воды! – прошипел Жерар. – Как у тебя наглости хватает отказываться от него и от собственных внуков, белый маг? Как ты, вообще, собираешься жить, зная, что им грозит смертельная опасность? Кстати, девочка, которой вы промыли мозги – твоя невестка и мать твоих внуков. Правда с вашей помощью Ильмара забыла о долге перед мужем и детьми. Вы проявили к ней неслыханное милосердие, не так ли, Леопольд?

Маг-прощелыга плюхнулся на кровать и закрыл лицо руками.

– Не трогай эту падаль, Эл, – жёстко произнёс Жерар и вышел из комнаты, хлопнув дверью.

– Убирайся вон, прощелыга! – процедил Эллард.

Леопольд поднял голову и умоляюще посмотрел на сына:

– Вас зомбируют, мальчик. В ваших душах нет ни единого светлого пятнышка.

– Вы не знаете, кто попал в ваш идиотский Центр! – гордо заявил котёнок. – Мы – джирмийцы. Вы не понимаете с кем связались. Клянусь, мы с Жераром получим дипломы белых магов и уйдём к Марвину, а Ильмару, как собственность принца Аргора, мы заберём с собой и вернём хозяину.

Маг-прощелыга вздрогнул: внезапно с лица сына сполз хищный оскал, из глаз ушла ненависть, и он превратился в благообразного, чуть застенчивого студента. Эллард широко улыбнулся и мягко произнёс:

– Извините, товарищ Леопольд. Мне тяжело сразу начать называть Вас отцом, но я освоюсь в Аксиме, привыкну к Вам, и мы обязательно станем друзьями. Я буду очень-очень стараться, папа. Я буду учиться так, что Вам не придётся краснеть за меня. Я стану лучшим белам магом Аксимы, обещаю Вам, папа.

Леопольд отшатнулся от сына, как от прокажённого, и опрометью бросился к двери, не веря, что это чудовище – его сын…

Глава 2.

Регина.

Марвин очнулся, и, не открывая глаз, ощутил, что лежит на кровати в спальне, до отказа наполненной джирмийцами и друидами.

– Открывай глаза! – приказал Бернар.

Принц с трудом разлепил веки и скосил взгляд на предводителя: он не мог пошевелиться, скованный магией Сов.

– Ты в состоянии говорить? – сухо поинтересовался Бернар.

– Да, сударь, – выдавил принц.

– Кто тебя ранил?

– Жерар, сударь.

– Что вы не поделили?

– Он завидовал мне, сударь… Жерар считал себя более достойной кандидатурой на роль принца Аргора. Он всё время надеялся, что я сорвусь, и Вы убьёте меня. Я виноват перед кастой, что не смог предотвратить их побег. Жерар обманом заставил Элларда выкрасть заклинание Леопольда. Он взял Ильмару, которая всегда нравилась ему, и ушёл вместе с котёнком. Я пытался остановить его, но Жерар метнул в меня кинжал… Простите, сударь… Я не справился…

Бернар с интересом смотрел на наследника:

– Ты складно говоришь, принц, но так ли было на самом деле? Синкоплус, я хочу увидеть, как всё произошло!

Глава Сов кивнул, грубо атаковал сознание пленника и едва не упал в обморок: он ожидал сопротивления, но принц добровольно открыл свои мысли. Марвин знал, что будет подвергнут именно этой проверке и хорошо подготовился к ней. Синкоплус, а за ним и Бернар, увидели как глава Сов выбегает из апартаментов, дверь за ним захлопывается, и Марвин набрасывает свой плащ на обнажённую Ильмару. Жерар смотрит на Элларда, и тот начинает читать заклинание на незнакомом языке. Эльф кидает в принца кинжал. Падая, Марвин видит, что золотая кошка хватает девушку, и исчезает вместе с ней и котёнком…

– Все свободны! – скомандовал Бернар, и комната опустела.

Марвин почувствовал, что заклинание друидов исчезло, и сел в постели, растирая затёкшие руки и ноги. Предводитель молча наблюдал за ним. Принц встал, оделся и покаянно склонил голову:

– Я готов понести наказание, сударь.

– Непременно, принц, – насмешливо произнёс Бернар. – Ты упустил изменника. Это неслыханное преступление. Оставайся в своих покоях, пока я не решу, как поступить с тобой.

Марвин опустился на колено:

– Я предан касте и приму любое наказание, сударь.

Бернар не ответил. Он загадочно улыбнулся, встал и, ни слова не говоря, покинул апартаменты принца. Марвин поднялся и сел в кресло возле кровати, лихорадочно просчитывая возможные варианты своего будущего…

Император медленно шёл по коридору к покоям, где жила дочь Ильмары и Марвина. Ещё не открыв дверь, Бернар почувствовал, что в комнате колдует очень сильный маг. Он вошёл в детскую и приблизился к кроватке. Девочка бессмысленно улыбалась, тараща иссиня-чёрные глазки на парящую в воздухе соску.

– Кошмар, – проворчал Бернар. – Когда она начала пользоваться даром, Берта?

– Со вчерашнего вечера, – ответила графиня, поднимаясь навстречу императору. – Каждый, кто подходил к кроватке, начинал улыбаться. Я не сразу догадалась, что хитрюга проказничает, заставляя нас смеяться. Видимо, малютке хочется, чтобы окружающие радовались её появлению на свет.

Предводитель поморщился и отвернулся от девочки.

– Какой милый ребёнок, – зло сказал он. – Непонятно только, что с ней делать.

Берта вздохнула и положила руки на его плечи:

– Оставь её мне, Бернар. Я отдала касте сына. Оставь мне внучку.

– Ты и так с ней, Берта, – буркнул император, – а если бы я не забрал твоего сына в Джирму, его давно бы не было в живых.

Резкие черты лица женщины смягчились:

– Ты так и не простил мне связи с Леопольдом, Берни.

– Я же не убил тебя, – пожал плечами Бернар.

– Ты всё меряешь джирмийскими понятиями, – поджала губы графиня. – Я любила его.

– Одну-две ночи? – цинично хмыкнул император. – Ты вроде не проститутка, и муж у тебя был хороший, и денег я тебе давал в избытке. Что тебе не сиделось тихо, Берта? Марвин весь в тебя, сестричка. – Бернар погладил женщину по тёмным вьющимся волосам. – Он, как и ты, притягивает неприятности, и не понимает, когда нужно остановиться. Жаль, что у тебя не было других детей. Может быть, из них получилось бы что-нибудь более толковое.

– Почему ты так говоришь? – насторожилась Берта. – Марвин твоя лучшая кошка! Ты же не собираешься избавиться от него?

– Я всегда держу слово, на том и попадаюсь, – раздражённо произнёс император. – Если бы я знал, что Марвин будет так фокусничать, я ни за что не пообещал бы тебе заботиться о нём. Твой сынок просто рвётся на плаху! И, на этот раз, он перешёл все допустимые границы! Он нагло лжёт, рассказывая сказку о предательстве Жерара. Я думаю, Марвин сам выбросил дружков из Аргора. Не понимаю только, зачем он остался? Неужели, мальчик надеется забрать детей и удрать следом? Не выйдет! Твой сын, Берта, считает меня идиотом! И, ох, как заблуждается… Я не допущу, чтобы символ касты сбежал из Аргора.

– Что ты сделаешь с ним, Берни?

– Я люблю тебя, сестричка, но… – Предводитель поцеловал сестру в щёку и повернулся к внучке: – Милая малютка. Хорошая девочка, – просюсюкал он. – Ты и твой папа послужите касте, живыми или мёртвыми, хотите вы этого или нет!

Соска упала в кроватку, а девочка зашипела. Бернар почувствовал, как ребёнок рвётся в его сознание, намереваясь испугать, и рассмеялся:

– Ты прелесть, Регина. В месячном возрасте нападать на предводителя касты? Это наглость. Что дальше, малышка? Плаха? Папенькина дочка, – хмыкнул он и, резко развернувшись на каблуках, вышел из комнаты.

Берта взяла девочку на руки:

– Что ж ты творишь, глупышка? Твоя жизнь и так висит на волоске, понимаешь?

Регина замолчала, и её личико стало не по возрасту серьёзным. Берта растерянно смотрела на внучку:

– Кто ты?

Девочка улыбнулась, посылая бабушке мысленный образ.

– Я поняла. – Берта горько рассмеялась. – Главное дожить до этого момента.

Регина агукнула, закрыла глаза и безмятежно уснула…

Марвин ждал решения предводителя. Прошло семь одинаковых, как близнецы дней: завтрак, обед, ужин, сон. Наконец, Бернар пришёл в покои наследника, удобно устроился в кресле и, выдержав паузу, произнёс:

– Я не верю тебе, Марвин. Ты обманул Синкоплуса, показав десяток 'правдивых' воспоминаний, но не меня. Я вырастил тебя, мальчик, и знаю, что ты лжёшь. Расскажи правду, и я прощу тебя.

– Я рассказал всё, как есть, сударь, – склонил голову принц.

– Смотри мне в глаза! – приказал Бернар.

Марвин уставился в пронзительно чёрные глаза императора, а тот иронически улыбнулся и сказал:

– Ты перехитрил сам себя, мальчик. Тебе нужно было уйти с друзьями, набраться сил и вернуться за своими детьми. Я не понимаю, на что ты рассчитывал, оставаясь в Аргоре. Ты решил, что кругом одни идиоты? Жерар, конечно, предатель, раз пошёл у тебя на поводу, но и его я знаю с пелёнок. Он никогда не стремился к власти, Марви, и был бесконечно счастлив, когда я сделал тебя, а не его, своим наследником! – Бернар помолчал и поинтересовался: – Когда ты избавился от заклятья Сов, Марвин?

– Так значит, и на меня они наложили заклятье по Вашему приказу?

– Отнюдь. Я узнал о самодеятельности Сов после принятия в касту Элларда. Спасая свою шкуру, Синкоплус поведал мне много интересного, в том числе и историю с заклятьем неповиновения.

– Я Вам не верю! – замотал головой Марвин.

– Догадываюсь. Иначе бы ты не стал устраивать заговор. Почему ты не пришёл ко мне, когда почувствовал неладное?

– Вы бы убили меня.

– Зачем? – искренне удивился Бернар. – Ты лучший маг Джирмы, Марвин. Ты сделал для касты столько, что убить тебя было бы преступлением.

– И всё равно я не верю Вам. – Принц замолчал. Жерар предупреждал его, что предводитель не поверит псевдовоспоминаниям, но Марвин не прислушался к словам друга и попался. Марвин хотел сейчас же сбежать из Дарры, но следующие слова предводителя заставили его отказаться от побега.

– Я знаю, что ты можешь удрать из дворца, но тогда твои дети умрут. Ты ведь остался в Аргоре ради них, принц?

– Что Вы хотите от меня, сударь? – хрипло спросил Марвин.

– Я рад, что здравый смысл ещё не покинул тебя полностью, мой мальчик, но предупреждаю – мы не будем торговаться. Ты – лицо касты, и я сделаю тебя таким, как надо, раз и навсегда! Я лично прослежу, чтобы на этот раз друиды не оплошали, и заклинание полного подчинения мне стало твоей сутью. Тебе будет хорошо в новом обличье, принц Аргора. Тебя перестанет волновать любовь Ильмары, дружба с Жераром и Эллардом, а так же будущее твоих детей. Со временем, ты станешь лучшим Предводителем касты в истории Джирмы, Марвин.

– Лучше убейте меня, сударь!

– Глупости! Тебя ждёт блестящее будущее, золотая кошка.

– Спасибо, но я предпочёл бы плаху, сударь, – твёрдо произнёс принц Аргора.

Бернар скрипнул зубами:

– Ты идиот, Марвин! Я устал возиться с тобой!

– Так убейте меня, сударь.

– Ну уж нет! -Предводитель встал и ударил принца кулаком в лицо.

Марвин пошатнулся, но устоял:

– Я не желаю быть Вашей марионеткой, сударь.

– А придётся, – прошипел Бернар и снова ударил его.

Принц упал на спину, но тут же вскочил и бросился на предводителя, надеясь, что кошка убьёт его. Острые когти впились в шею, ворот рубашки стал мокрым от крови, однако, вместо того, чтобы убить строптивого адепта, Джирма свалила его с ног, и Марвин оказался прижат к полу мощной невидимой лапой.

Предводитель склонился над ним и вздохнул:

– Ты понял? Не только я хочу видеть тебя настоящим принцем Аргора, гордостью касты!

– Лучше бы меня повесили в Иритте! Я не сдамся ни тебе, ни кошке! Я умру, но останусь собой!

– Глупец! – зло бросил Бернар и пнул принца сапогом. – Зачем сопротивляться неизбежному? Твоя судьба давно предопределена…

– Нет! – заорал Марвин, и его сознание закрыл глухой ментальный щит. – Я останусь собой!!!

Предводитель с досадой плюнул и вызвал Синкоплуса.

Целый месяц Совы истязали принца Аргора, пытаясь пробиться в его сознание. Его апартаменты накрыли непроницаемым щитом, который поглощал звуки и не пропускал никого, кроме предводителя и друидов. Совы трудились не покладая рук. Марвина пытали, избивали, морили голодом. Принц запутался во времени и перестал различать день и ночь – для него существовало время боли и время её притупления. Друиды силились разрушить ментальный щит золотой кошки, но увязали в его липкой паутине, выбирались из неё и снова, словно муху, прилипали к тягучей бесконечной нити. Но добраться до сознания Марвина так не смогли.

Наконец Бернару надоела бессмысленная возня Сов, и он решил использовать более действенное средство, чтобы сломить волю принца. Предводителю не хотелось обижать сестру и убивать Регину, но упрямство Марвина не оставило ему выбора…

Когда Берта с девочкой на руках вошла в апартаменты сына, она с трудом сдержала крик: пол, стены, мебель – всё было в бурых пятнах крови. Марвин сидел посреди комнаты на табурете, тупо глядя в стену. Тело принца было сплошь покрыто ссадинами, синяками и кровоточащими ранами. Бернар пощадил только его лицо, справедливо решив, что шрамы можно скрыть под одеждой, и они не повлияют на внешний вид символа касты.

– Ты слышишь меня, Марвин? – холодно поинтересовался предводитель, и принц послушно уставился на него. – Отлично. Соберись и послушай меня, мальчик. Мы должны положить конец этой бессмысленной борьбе. Прекрати сопротивляться и позволь друидам наложить заклятие. В противном случае, я убью твою дочь, а если это не вразумит тебя, то и сына!

Марвин посмотрел на младенца. Регина радостно заагукала, и принц улыбнулся:

– Я хочу подержать её, – сипло произнес он и закашлялся, сплёвывая кровь.

– Сначала ответь: ты откроешь сознание? – настойчиво спросил Бернар.

– Я хочу попрощаться с дочерью, сударь.

– Дай ребёнка отцу, Берта! – приказал предводитель.

Графиня приблизилась к Марвину и положила притихшую девочку ему на колени. Принц обнял дочь израненными руками и с горечью взглянул на Бернара.

– Давай обойдёмся без истерик, мальчик, – поморщился тот.

Марвин прижал дочь к груди и перебитыми пальцами коснулся её мягких чёрных волос. Регина причмокнула, и принц с удивлением ощутил неумелые попытки ребёнка залечить его раны.

– Спасибо, милая, – со слезами на глазах прошептал он.

Бернар нервно расхохотался, глядя на трогательную встречу отца с дочерью:

– Хватит, Марвин, ты принц Аргора, а она… никто.

– Она моя дочь, – с ненавистью глядя на предводителя, прохрипел Марвин.

– Ты джирмиец! Твоя семья – каста!

– Да, сударь, – неожиданно согласился Марвин и крепче прижимал к себе дочь. Он до крови закусил губу, понимая, что один из них сейчас умрёт – либо он, либо его дочь.

– Отдай ребёнка Берте! – приказал император.

Графиня протянула руки к внучке, но Марвин отшатнулся. Отчаяние захлестнуло его, и вдруг перед мысленным взором запылали слова заклинания Леопольда.

– Я иду, – прошептал принц Аргора и исчез вместе с дочерью.

Несколько секунд император смотрел на пустую табуретку, а потом взревел:

– Щенок! Я верну тебя и заставлю сделать всё, как надо!..

Глава 3.

Кошки в Аксиме.

На следующий день после встречи с отцом, преподаватели не узнали Элларда. Вместо взбалмошного и всем не довольного молодого человека, перед ними предстал примерный студент, схватывающий знания на лету, доброжелательный с товарищами и вежливый с педагогами. Эллард с головой окунулся в учёбу. Он натаскал в свою комнату книг и штудировал их по ночам, благо в Цитадели котёнок привык спать по два-три часа в сутки. Через неделю Эллард, с благословения наставника, явился в ректорат и попросил устроить экзамен. Коллегия совершенных магов удовлетворила его просьбу, лишь потому, что надеялась сбить спесь с ученика, но Эллард успешно прошёл испытание и единогласно был переведён на первый высший курс. К похвалам аксимийцев котёнок остался равнодушен, а вот одобрительный хлопок наставника по плечу, отозвался в сердце чудеснейшей музыкой. Котёнок готов был учиться и вовсе без сна, лишь бы золотая кошка был им доволен.

Убедившись, что воспитанник идёт нужным курсом, Жерар немного успокоился и продолжил наблюдения за белыми магами, изучая их привычки и слабые места. Об учёбе эльф не беспокоился. В отличие от Элларда, ему не нужно было рваться вперёд. На последних пяти курсах высшей школы не приветствовался экстерн. Совершенные маги считали их определяющими для дальнейшей судьбы белого мага, и самостоятельное обучение, по их мнению, могло навредить студенту. Жерара бесило медленное продвижение к диплому. Он мог бы с лёгкостью изучить нужные дисциплины за год, сдать экзамены, освоить курс перемещения между Мирами, и уйти из скучной Аксимы, забрав Элларда и Ильмару, но приходилось мириться с политикой Центра. И всё же, скрупулезно выполняя задания преподавателей, эльф одновременно изучал то, что не входило в курс. Он лелеял надежду отыскать способ обойти запрет на экстерн. Жерар всем сердцем рвался в Аргор, чтобы узнать, что стало с Марвином.

Обещание, данное принцу, не позволяло Жерару и на секунду забыть о подопечных. Но если присматривать за котёнком после того, как его перевели на высший курс и поселили в одном корпусе с наставником, стало легче, то надзирать за Ильмарой было не просто. В первые дни пребывания в Центре преподаватели индивидуально занимались с новой ученицей, подтягивая её к уровню остальных студентов. А когда Ильмара освоила азы белой магии, её присоединили к основной группе учащихся. Девушка стала ходить на лекции вместе со сверстниками, и эльфу пришлось поднапрячься, чтобы не упустить из вида собственность принца Аргора. Изо дня в день Жерар как бы невзначай сталкивался с Ильмарой во время дневных и вечерних прогулок в парке, и на правах земляка и старшего товарища, подробно расспрашивал её о жизни в Центре. И наивная, лишённая воспоминаний девушка охотно делилась с джирмийцем восторженными впечатлениями и своими нехитрыми проблемами.

До поры до времени, Жерар был спокоен за неё, но спустя некоторое время красивая девочка из тёмного Мира, пережившая жуткую трагедию, стала привлекать повышенное внимание мужской половины Центра. Студенты средних и высших курсов дарили Ильмаре цветы, конфеты и прочие безделушки, которые та принимала с радостью: комната аргорки утопала в цветах, шоколаде и мягких игрушках. Жители Центра доброжелательно относились к Ильмаре, предлагали дружбу и помощь, проявляли участие и заботу, и девушке казалось, что она попала в царство всеобщей любви. Она верила всему, что ей говорили, и ни от кого не ожидала подвоха.

Жерар пытался спустить Ильмару с небес на землю, но она лишь улыбалась и хлопала наивными синими глазами, не придавая значения его словам. Джирмиец скрипел зубами, но сделать ничего не мог. Стань он слишком настойчивым, и Ильмара не преминет пожаловаться педагогам, а привлекать к себе излишнее внимание не входило в его планы. В общении с девушкой Жерар всё время держался настороже, опасаясь, потерять с ней дружеский контакт. Он тщательно выверял каждое слово, просчитывал различные варианты развития их диалога и старался появляться на глаза Ильмаре, лишь стоило ей подумать о нём. Благо помыслы эльфа в отношении собственности принца Аргора были чисты и оставшаяся незаблокированной магия, которую аксимийцы называли чистым даром, позволяла ему незаметно подслушивать мысли девушки.

Активность джирмийца окупилась даже раньше, чем он рассчитывал. Однажды утром, ещё до занятий, Ильмара робко постучала в его комнату. Жерар распахнул дверь, и зарёванная девушка бросилась к нему, доверчиво прижалась к груди и уткнулась лицом в белый балахон.

– Что случилось, девочка? – мгновенно насторожился эльф.

– Он… он… – всхлипнула Ильмара. – Он поцеловал меня.

Сердце эльфа ухнуло в пятки. Он встряхнул девушку и холодно посмотрел ей в лицо:

– Кто посмел?

– Алекс, – пролепетала Ильмара. Слёзы застилали глаза, и она не видела, как лицо земляка перекосилось от лютой ярости. – Он учится на третьем высшем курсе. Он ходил за мной по пятам, а вчера вечером пришёл ко мне в комнату, сказал, что я ему нравлюсь и… – Девушка стиснула пальцами белую ткань и заревела белугой.

– Что и? – хищно оскалился эльф, едва сдерживаясь, чтобы не начать душить аксимийцев голыми руками. Всех подряд!

– И поцеловал в губы! – выпалила Ильмара и покраснела, как маков цвет.

– И всё?

– Да. Потом он ушёл.

Джирмиец с трудом подавил желание расхохотаться. 'Это же надо быть таким тюхой, Алекс. Одно слово – аксимиец! – мысленно хихикнул он. – Но за поцелуй ты ответишь!' Эльф состроил понимающее лицо, крепче прижал к себе девушку и, бережно гладя её по длинным тёмным волосам, наставительно произнёс:

– А ведь я предупреждал тебя, Мара. Нельзя верить всем подряд.

– Что же мне теперь делать, Жерар?

– Забыть. Отправляйся на занятия и ни о чём не беспокойся. Больше до тебя никто не дотронется, детка.

Джирмиец проводил свою подопечную до дверей аудитории и решительным шагом направился в ректорат. Он отыскал кабинет Фридриха, постучался и вежливо испросил принять его.

Седовласый встретил аргорца благорасположенной улыбкой. До сего дня Жерар ни на что ни жаловался, но сейчас на его лице читалась обида. Это встревожило Фридриха и разожгло его любопытство. Усадив студента в широкое велюровое кресло, он участливо спросил:

– Что беспокоит тебя в этот светлый и тёплый день, товарищ Жерар?

– Ильмара. Девочка пережила колоссальную драму и боится пристального мужского внимания, – скорбно произнёс эльф, немного помолчал, словно раздумывая, стоит ли продолжать, и твёрдо проговорил: – Один из студентов позволил себе вольность по отношению к бедняжке. Мара прибежала ко мне в слезах, и я едва успокоил её. Душевное здоровье девочки внушает мне опасения, товарищ Фридрих. Если подобный инцидент повториться… – Жерар стиснул пальцами подлокотники и замолчал, с тревогой глядя на седовласого.

– Как его имя? – нахмурился совершенный маг.

– Алекс, третий высший курс.

– Алекс. – Фридрих качнул головой и забарабанил пальцами по дубовой столешнице. Эльф говорил правдиво и искренне, но белый маг кожей чувствовал, что за его словами что-то кроется. Однако от прямого вопроса аксимиец удержался, у него не было повода задерживать студента, а тем более допрашивать его. – Я поговорю с Алексом, товарищ Жерар. Спасибо большое, что ты сообщил мне о происшествии.

– Всегда рад помочь, – почтительно произнёс эльф, поклонился и степенно отправился на занятия, надеясь, что за поцелуй несовершеннолетней студентки Алекс весь третий курс проведёт на клумбах.

Теперь нужно было обдумать следующий шаг. В условиях Аксимы, Жерару было трудно отвадить всех кавалеров Ильмары, и он поступил кардинально – сделал вид, что влюбился в девушку. Эльф томно вздыхал, глядя на неё, под большим секретом делился 'переживаниями' с товарищами, и через пару дней весь Центр обсуждал его глубокие чувства к Ильмаре. Склонность же девушки делиться с соотечественником своими радостями и горестями стала выглядеть в глазах аксимийцев проявлением любви к эльфу. Постепенно поклонники Мары превратились в приятелей, а единственным поставщиком цветов, шоколада и игрушек стал джирмиец. Ильмара не придала значения этим переменам, а Жерар, впервые за всё время пребывания в Аксиме, вздохнул спокойно…

Товарищ Марк увлечённо рассказывал о Духовной магии. Его низкий звучный голос разносился по аудитории, с лёгкостью достигая самых дальних рядов. Студенты тщательно конспектировали лекцию, стараясь не упустить ни единого слова совершенного мага, ведь скоро им предстояло сдавать четвертной экзамен. Неожиданно лучший ученик курса вскочил и как зверь, почуявший опасность, стал озираться по сторонам.

Марк замолчал и сердито уставился на эльфа:

– В чём дело, товарищ Жерар?

– Марвин… – прошептал аргорец и исчез, повергнув класс в изумление.

Принц Аргора стоял на лужайке перед уютной одноэтажной виллой, прижимая к груди дочь и жадно вдыхая сумасшедший аромат цветов. Голова кружилась от свежего пьянящего воздуха чужого Мира, а лимонные лучи солнца обжигали израненное тело. Но Марвин был благодарен солнцу – боль помогла ему не терять сознание. Принц крепко прижимал к груди дочь и мутным взглядом смотрел на окружающих его людей в белых одеждах, готовясь отразить нападение.

Но аксимийцы и не думали приближаться к гостю. Они потрясённо смотрели на его истерзанное обнажённое тело и молчали. У многих на глазах блестели слёзы, некоторые сжимали кулаки, проклиная Тёмные Миры. Но все сходились в одном – пришлый маг невероятно силён и вынослив, если, несмотря на ужасные шрамы, синяки и кровоподтёки, продолжает стоять на ногах.

– Марвин! – рядом появился эльф. Он сорвал с плеч балахон, рванул боковой шов и, как плащ, накинул его на принца. Тонкая белая ткань сразу же пропиталась кровью, и Жерар прикусил губу, отгоняя видения о страданиях друга.

– Жерар… – с облегчением выдохнул принц и передал ему дочь.

Эльф принял ребёнка одной рукой, а другой тихонько надавил на плечо друга:

– Сядь на землю, Марви, и успокойся. Аксимийцы не опасны. По крайней мере, пока.

Марвин послушно опустился на мягкую шелковистую траву:

– Где Эл и Мара?

– Здесь. С ними всё в порядке, – успокоил его Жерар.

– Хорошо, – кивнул принц и, гордо вскинув голову, посмотрел на подошедшего к нему седовласого мага. – Кто ты?

– Меня зовут Фридрих, мальчик, – сочувственно улыбнулся совершенный маг и потянулся к принцу. – Я помогу.

Марвин молниеносно отвёл руку седовласого и ощетинился:

– Что ты собираешься делать?

– Ты должен немедленно предстать перед Коллегией, но ты не в состоянии идти сам. Я хотел помочь тебе, мальчик.

Марвин покосился на эльфа, и Жерар утвердительно кивнул:

– Мы все прошли тестирование.

– Ясно. – Принц стиснул зубы и встал. – Отвечаешь за девочку головой, Жерар. Веди, маг.

Фридрих неодобрительно скривился и медленно пошёл к уютной одноэтажной вилле. Запахнув окровавленный балахон, Марвин, прихрамывая, заковылял следом. В толпе аксимийцев раздались приглушённые возгласы, и принц Аргора криво улыбнулся: он чувствовал себя волком, по ошибке приглашённым в овчарню.

– Марвин!!! – На лужайку выскочил Эллард и метнулся к брату. Он был всего в шаге от него, когда Жерар, наплевав на сотню свидетелей, рявкнул:

– Стой, Эл! – Котёнок замер, словно невидимая рука натянула поводок, и эльф облегчённо выдохнул: – Пойдём со мной, Эллард. Принцу сейчас не до нас. Нужно позаботиться о его дочери.

Котёнок равнодушно взглянул на младенца:

– Это же девочка.

– Это приказ твоего наставника, – тихо сказал Жерар, и лицо Элларда моментально стало заинтересованным:

– Её нужно переодеть и покормить.

– Сначала зайдём в ректорат, – сухо произнёс эльф и заглянул в большущие чёрные глаза малышки: – Ты на редкость сдержанное существо, дочь принца Аргора. Столько потрясений, и ни единого звука.

Девочка улыбнулась и причмокнула губами, словно посылая джирмийцу воздушный поцелуй, а потом закрыла глаза и уснула, как человек, закончивший долгую и кропотливую работу. Жерар и Эллард ошарашено переглянулись.

– Если такова девочка, то каков же мальчик? – пробормотал эльф и зашагал к административному зданию…

Седовласый привёл Марвина в квадратный полупустой зал с огромным окном во всю стену. У окна, за длинным деревянным столом, сидели мужчины и женщины в белых одеждах с венками из живых цветов на головах. Марвин остановился, внимательно оглядел каждого из магов, и только после этого уселся в предложенное кресло.

Совершенные маги обменялись озабоченными взглядами: аргорец был на грани обморока, однако сидел в кресле прямо и смотрел на них свысока.

Фридрих занял центральное место за столом и тихо сообщил коллегам:

– Он отказался от помощи.

Марвин бросил на седовласого колючий взгляд и холодно поинтересовался:

– Так о чём вы хотели спросить, господа?

Аксимийцы недовольно заворчали, и полная дама средних лет постучала молоточком по деревянному гонгу, призывая коллег к тишине.

– Мы зададим тебе несколько вопросов, аргорец, – благожелательно обратилась она к Марвину. – Это необходимо для того, чтобы определить силу твоего дара.

– Задавайте! – вздёрнул подбородок Марвин, с лёгким азартом ожидая, когда маги коснуться его сознания. Друидам и кошкам справиться с его щитом не удалось. 'Интересно, по силам ли это аксимийцам?' – подумал он и постарался придать своей позе непринуждённость.

Фридрих откашлялся и на всякий случай уточнил:

– Как ты себя чувствуешь, Марвин?

– Нормально.

– Ты понимаешь, что с тобой произошло?

– Да.

– Хорошо, тогда приступим, – сдержанно произнесла молодая дама с русыми прямыми волосами и, поправив венок, строго спросила: – Ты любишь вино?

Марвин взглянул на совершенных магов и едва не расхохотался:

– В этом отношении я не пошёл в своего отца.

Фридрих поморщился и поспешил задать следующий вопрос.

– Как ты относишься к браку?

– Положительно. Я женат.

– Ты хочешь учиться магии?

– Я люблю магию, – устало и немного мечтательно улыбнулся принц.

Совершенные маги снова переглянулись: ментальный щит джирмийца не дрогнул даже тогда, когда они попытались взломать его объединёнными усилиями. Аксимийцы видели такой щит впервые. Обычно их сил хватало, чтобы взломать любую ментальную защиту мага. Но сидящий в кресле мальчишка, словно насмехаясь над их знаниями и опытом, и близко не подпустил магов к своим тайнам. Зато щедро демонстрировал сцены насилия, причём жертвой в этих сценах был он сам.

Положенные три вопроса, задаваемые с целью сканирования сознания абитуриента, не дали представления о его личности, и совершенным магам пришлось отойти от правил и продолжить допрос.

– Ты знаешь заклинание перехода? – хмуро спросил Фридрих.

– Нет.

– Тогда как ты переместился сюда?

– Это был единственный способ спасти мою дочь, – честно ответил Марвин, и совершенные маги возбуждённо зашепталась.

Аргорский мальчик был из ряда вон выходящим магом, и отправлять его на зомбирование казалось святотатством. Но сделать Марвина студентом, не зная, насколько много в нём явного и потенциального зла, было опасно. И, оттягивая принятие решения, маги дружно молчали.

– Что для тебя главное в жизни? – неожиданно поинтересовался Фридрих, и Марвин, не задумываясь, ответил:

– Свобода.

Ответ мальчишки полностью соответствовал канонам белых магов, и аксимийцы облегчённо вздохнули, а на их лицах вернулись самодовольные улыбки. Фридрих дождался кивка от каждого из коллег и встал: