Текст книги "Иной край неба. Дилогия (СИ)"
Автор книги: Андрей Чародейкин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 39 страниц)
– Вы моим-то чего-нибудь оставили?
– Оставили стаю зубастиков – развлекайтесь. Мы сейчас как-раз встаём. Пойдём, периметр обойдём, и потом внутрь глянем. К вашему приходу всё будет под контролем. Мы с Ирис вас проводим.
– Ясно, понял. Конец связи. Удачи вам там!
– Удачу себе прибереги! Ха! Тебе с выводком нубастиков удача нужнее! Конец связи.
– Да что может случиться? – пожал плечами Железный Дровосек, пока выходил на двор. А как вышел – присвистнул.
...
– Хм, а ведь наверняка существует заклинание, очищающее грязную ткань, – задумчиво предположила Хельга, когда мы все старательно отстирывали свои заляпанные кашей туники.
Причём выполаскивать туники сенсей послал нас на канал. У местных жителей тут же нашлось куча дел, требовавших непременно пройти мимо нас. Я с грустью думал о своём барабане от стиральной машины, и магии. Вот стальной доспех Железного Дровосека ведь движут некие "силовые приводы" – она сам так сказал. Значит, я мог бы попробовать соорудить из доспеха сенсея стиральную машину, используя эти самые приводы и свой барабан. Впрочем, идея Хельги про очищающее заклинание, наверное, даже лучше. Ну, как минимум безопаснее, потому что за изобретение очищающего заклинания сенсей никого не убьёт. Жаль, у нас пока магии-то и нет.
– Вот только ты никаких заклинаний так и не узнаешь, если будешь тратить время на хулиганские побоища кашей! – язвительно фыркнула Миранда.
Я постоянно мучительно размышлял над тем, что узнал о Миранде. Надо же что-то с этим сделать, как-то ей помочь. А тут ведь подходящий случай! Наверняка же я мог бы сейчас что-то сказать, найти правильные слова. И нашёл, и сказал, но только не я.
– Миранда, а напомни мне, пожалуйста, что там сенсей говорил нам про магию? – спокойно спросил Тимур, придирчиво осматривая свою отстиранную тунику.
– Что это порыв, преодоление себя, что-то такое, – отмахнулась Миранда. – И что магия делается движением духа, а...
– Вот! Движением духа! – обрадованно воскликнул Тимур. – А знаешь, Миранда, по-моему, чтобы что-то двинулось в движение, надо сперва снять тормоза, не находишь? – и он хитро прищурил свои близорукие глаза. – Сомнительно, что зажатый привычками, комплексами, и правилами хорошего тона дух может двинуться в порыв преодоления себя.
– Что теперь – хулиганить? – с вызовом бросила Миранда.
Я подумал вмешаться, поддержать слова Тимура, но вспомнил, что Миранда как раз меня боится больше всех, и с ней мне надо вести себя как-то мягче и сдержаннее. Пока я колебался, выступил Вацлав:
– Хорошая идея! – подхватил он, добродушно улыбаясь. – Только я бы заменил слово "хулиганить" на слово "расслабиться", и использовал бы слова, вроде: "драйв", "балдёж".
– Кураж! – добавила Хельга, и хлопнула в ладоши от избытка чувств. Ну, для этого ей пришлось выпустить из рук свою тунику, и та не замедлила отплыть подальше и начать погружение.
– Веселье, азарт, – с непроницаемо бесстрастным лицом профессионального игрока в покер, произнёс Роджер.
– Решимость и отвага! – крикнула Огава по-японски, и сиганула в воду, как была – в рубахе и штанах. Зато выловила тунику Хельги. А мне показалось, что Огава не умеет плавать. Не, ну, как вы считаете, когда такое кажется, надо стоять минут пять и ждать, пока человек потонет, что бы убедиться в правильности догадки? Вот я и прыгнул в воду. Не знаю, что там почудилось остальным, но вслед за мной нырнули все. Даже Миранда, с тихим "ой!" шагнувшая с помоста в воду "солдатиком".
А потом выяснилось, что канал настолько мелкий, что утонуть в нём нельзя, даже если ты совсем не умеешь плавать. Вот. А уже потом выяснилось, что наш сенсей очень расстроился. Потому что наше незапланированное купание срывало ему запланированное начало занятий. Так что он предложил нам, что бы не простудились, согреваться бегом. И пообещал помочь, придавая ускорение пинками стального ботинка.
...
– Сядьте, закройте глаза, и постарайтесь расслабить все мышцы в своём теле, – начал урок сенсей, загнав нас для этого урока в просторный погреб под клан-холлом. Погреб сейчас был пуст и чист, но здесь стойко пахло вином, сыром, связками лука, и, пожалуй... да – восковыми свечами.
– Слушай меня внимательно, ученик, – продолжил голос сенсея, когда я расслабился как следует. – В материальном мире ты представлен человеческим телом. Я хочу, что бы ты отстранился от материального, и заглянул внутрь себя. Навь, подсознание, информационное подпространство, идеальный план бытия – называй, как хочешь, как тебе удобнее. Тем, где ты сейчас – нет ограничений материального мира. Сейчас я хочу, что бы ты представил перед собой зеркало, и, вглядевшись в него, постарался осознать, что ты такое. Скажи первое, что увидишь! Первое, что придёт тебе в голову!
– Дурак я! – ляпнул я в слух.
– А... – сенсей на секунду сбился, но продолжил тем же ровным голосом: – а потом не спеша наблюдай себя, и во второй раз скажи то, что хорошо осознал.
– Как есть дурак! – вздохнул я.
– Ботан! – вздохнул сенсей. – Это не нужно было озвучивать вслух! Ты же мешаешь другим! Имей хотя бы совесть!
– Если ума не имеешь, – прошипела Миранда.
– Простите, ребята! – дернулся я, почувствовав стыд, – Простите, сенсей!
– Продолжим, – предложил сенсей. – И так, ты в Нирване. Перед тобой – зеркало. Наблюдай. Познай себя. Ты можешь быть огнём, или ветром, скалой, или радугой под дождём! Ты можешь быть тигром, или соколом, медведем, или конём!
Я сдержался, ничего не сказал. Конём! Впрочем, молчу..., молчу.
Нет, не могу смолчать! Вот, вы мне можете объяснить, нафига бы магу представлять себя парнокопытным животным? Неужели магам интереснее представлять себя какой-то скотиной, чем человеком? Но ведь быть человеком – круче! Я вижу себя во внутреннем своём зеркале человеком. Только, очень глупым человеком, потому что я занимаюсь какой-то глупостью сейчас! Мне представился деревянный Буратино, который пытается представить себя конём!
– Твоя внутренняя суть, – вещал меж тем сенсей, – может меняться. Как в калейдоскопе. Когда ты призываешь магию, результат будет зависеть от того, какова в этот момент твоя внутренняя сущность! Вот почему так важно научиться. Что бы призвать с небес дождь, надо внутри себя самому стать дождём. Что бы колдовать магию огня, надо быть огнём.
Ох, ты ж! Экий же мне ожидать результат колдования, если моя внутренняя сущность представляется мне деревянным Буратино?!
– Ну, дураком я себя чувствую, сенсей, – вздохнул я. – Может такое быть, что Врата призвали бездаря?
– Не-а! Исключено! – решительно отмахнулся сенсей. – Правда в том, что любой человек может стать магом. Любой, но не каждый. А ещё правда в том, что я вас тут не обучать собираюсь, а зачаровывать! Пойми: постижение магии нубом – это тоже чудо! И оно колдуется так же, как любое другое: питается верой, направляется волей, реализует искреннее, глубокое, заветное – из самого-самого центра души! И наше обучение – такой же магический ритуал, как любой другой. А я – маг. Уж поверь.
– Вы нас заколдуете в магов?! – изумлённо вскрикнула Хельга.
– Вот, просто скажете волшебные слова, поводите руками, и мы станем магами? – недоверчиво переспросил Вацлав.
– На "ты", пожалуйста! – поморщился Мэтр, – а то такое чувство, что меня тут несколько штук! Нет, не так. Моё дело – посеять в ваши души зёрна чудес. Чудеса – они так и получаются: сеешь зерно, поливаешь и ждёшь. А потом чудо вырастает. Само собой. Моё дело – посеять, а ваше... а у вас дел много! Во-первых, надо почву подготовить. Упадёт зерно в утоптанную, жёсткую землю – не сможет укорениться. Потому обучать взрослых – только время терять. Вы много знаете взрослых, которые бы плакали над искренней детской сказкой?
Потом надо поливать. Чем чудеса питаются? Верой! А потом – самое сложное: прополка! Иное семя в благодатную почву упадёт, но как попрут на той грядке лопухи да крапива, ошибки, заблуждения, обольщения, и самообольщения – так доброму-то чуду и не вырасти среди них. И от непогоды росток укрыть надо. Особенно от зависти иссушающей, от страхов лютых.
– А ещё сложно умом не тронуться, – вздохнул я.
– Ещё как! – согласился сенсей. – Ладно, если только умом, а то и душу себе вывихнуть можно! А у нас тут попаданцы редко случаются, а маги очень нужны. Потому мы вас и страхуем.
– Как это?
– Надёжно, но незаметно! – отрезал сенсей. – Хватит болтовни пустой! Займитесь медитацией уже. Хочешь чему-то научиться – делай! Вот уже завтра я поведу вас, нубов, в Мёртвые Пустоши, в проклятые руины Хорроболь – там сами увидите!
Все нубы, позабыв про медитацию, раскрыли глаза и рты. С ума сойти, у них тут программа обучения! На второй день отправить партию учеников в проклятое место, наверняка кишащее монстрами! Вот это я понимаю – доходчивое введение в прикладную магию! Хогвардс бледнеет!
Только название места настораживает. Сенсей использовал слово из местного языка, а я тут пишу "Хорроболь" – лишь как созвучное и чем-то близкое. А вот оригинальное местное название дословно переводится примерно как: "место, о котором не хочется думать, но нельзя забыть".
– Загляни в свою душу, – ровным голосом предложил сенсей, – познай свои ипостаси.
Я послушно заткнулся, сел, сосредоточился. Представил перед собой зеркало души. Ботаник, говоришь? Нет. Я – полуфабрикат, так сказать, инженера – не законченный продукт своей технократической цивилизации, своей эпохи. Я вам покажу! Конь, говоришь? Как насчёт танка?
– И вот что, ботаник, – прошептал сенсей, – представляй себе что-нибудь попроще! Чем проще ипостась – тем легче магу в бою. Поверь мне, не сможешь ты внутренне перевоплотиться в боевой звездолёт!
Облом! Горелые контакты! А ведь верно, танк – слишком комплексный символ, он многое подразумевает: тут и прочность брони, и мощь двигателя, и проходимость, которую обеспечивают широкие гусеницы, и способность выживать в тяжелейших условиях, и скорость маневра, и огневая мощь. Много всего, и лично ко мне ничего не подходит.
Похоже, "лирики" в магии плотно окопались, что бы нас, "технарей", и близко не подпускать! Но не может же быть, что бы технарь не оказался круче! Хм. Самое искреннее желание из самого центра души, говоришь? Ох, я вас, лириков, удивлю!
И я стал перебирать символы попроще. Больше всего мне понравились образы электрического трансформатора, колебательного контура, и твердотельного лазера. Но помедитировать нам не дали. Занятия обломились. Началась война.
Глава 11. В поход!
Война состоит из непредусмотренных событий.
Наполеон I Бонапарт
– Беда, мои падаваны! У нас ЧП! – воскликнул вдруг Железный Дровосек, и бросился из подвала.
– Чего это он? – спросил кто-то. Мы осторожно поднялись по лестнице, и вышли во дворик перед клан-холлом. На улице гудел народ. Недобро как-то гудел.
– Ясно! Сейчас же организуем поиски! – бросил Железный Дровосек взволнованному и крайне расстроенному старику, с которым разговаривал, и, повысив голос, крикнул толпе на улице на чистом местном диалекте: – Расходитесь! Осмотрите все окрестности! Не важно, что уже смотрели! Ещё раз посмотрите!
Потом сенсей звонко свистнул дозорному на башне, на что дозорный красноречиво развёл руками.
– Да как так то?! – воскликнул Железный Дровосек, и кинулся было куда-то мимо нас. Но Роджер его окликнул:
– Что случилось, сенсей?
– А, да! – Железный Дровосек притормозил, и бросил нам скороговоркой: – Нынче ночью исчезла девочка восьми лет. Звать Рози.
– Мы видели её вчера вечером! – крикнул я удивлённо. Ой, неспроста это! Ой, не к добру!
– Где? Когда? – спросил Мэтр.
– Когда с горячих источников возвращались. Она... – и тут до меня дошло! Я вспомнил, как показывал Рози на заходящее солнце, говоря, что уже поздно. И как Рози радостно заявила в ответ на этот жест, что...
"Да, хорошо! За запад пойдём! Ты прав, надо уходить!" – вот что сказала мне Рози вчера вечером!
Всё это я тут же рассказал Мэтру.
– Она на запад пошла! – закончил я рассказ, хватаясь за голову.
– В пустоши?! Одна?! Так, юные падаваны! – решительно гаркнул Железный Дровосек, – Планы меняются! Наш завтрашний поход в Мёртвые Пустоши придётся начать сегодня! И двигаться придётся быстро! Вацлав! Метнись к пекарям – где вчера пирожки брали – выгребай всё, что сойдёт на походный паёк. И канру с них выпроси! Роджер! Метнись в подвалы – там сумки, подсумки, заплечные вещмешки. Фляжки для воды не забудь! Остальные: берите оружие! Разберёте сумки и фляжки у Роджера – бегите к Вацлаву, затаривайтесь пайком и водой. Потом хватайте своё оружие, и я вас очень прошу – быстро! Я буду ждать вас всех на Защитном Валу! Всё! Ходу!
...
Когда мы прибежали к Защитному Валу, Железный Дровосек спрыгнул вниз к нам.
– Маус прав! – объявил он, – Поисковое заклинание указывает на запад. В той стороне у нас как раз есть пара опытных следопытов – они займутся. Маги они сильные, следопыты опытные – у них Рози не пропадёт! От них не скроешься! А мы двинем отсюда им навстречу – на всякий случай. Выдвигаемся немедленно!
– На какой случай? – поинтересовался я.
– Например, на случай, если она окажется к нам ближе, чем к ним! – подозрительно нахмурился сенсей. – Маус, что тебе не нравится?
Я вздохну. Предчувствую, чем моё выступление обернётся, но я должен попытаться объяснить этим магам очевидные для здравомыслящих людей вещи.
– Надо же опросить свидетелей. Осмотреть её комнату, личные вещи, – начал я уверенно перечислять подчерпнутые из детективов знания о том, что положено делать полиции при исчезновении ребёнка. Жаль, тут полиции нет – маги вместо них. Мэтр скривился.
– Давай, сперва девочку найдём! – отрезал Железный Дровосек.
– Надо же понять, что произошло! – пытался втолковать я. – Девочки обычно не сбегают в кишащую монстрами пустыню на ночь глядя только потому, что иностранец показал рукой на заходящее солнце!
– Вот её и спросим! – отозвался железный тип. Ну, по крайней мере, я попытался. Да и то сказать: у них есть поисковая магия, есть опытные следопыты – мне не о чем волноваться! Ведь так? От чего же мне так тревожно? Да фиг с ними, с тревогами! У меня есть сенсей, у него есть магия, и мы идём в поход!
– У нас же всё равно запланирован поход, – аргументировал сенсей, – вот и совместим.
– Эх! Тут бы на такой случай ворота предусмотреть бы! – вздохнул Вацлав, глядя из-под ладони на вершину Защитного Вала.
– На такой случай у нас есть кое-что и получше ворот! – заявил сенсей, и присел, пригнулся, как перед прыжком, растопырил ручищи стальные в стороны, словно крылья распустил. – А ну-ка, ученики! Беритесь за меня!
Хельга прыгнула Железному Дровосеку на спину, но сорвалась, повисла. Тут Роджер подставил ей под ногу сцепленные ладони, она опёрлась ногой, и Роджер забросил её прямо на стальной горб. Тимур, Вацлав, Огава и я взялись за железные руки. А Миранда засомнивалась:
– Если ты так прыгнешь, сенсей, мы все с тебя свалимся же!
– Ты лекцию сенсея слушала? – спокойно поинтересовался Роджер, – Надо верить. Сенсей знает, что делает.
– Именно! – подтвердил Мэтр. – Не бойтесь, это будет не прыжок. Тут настроена печать переноса.
Миранда фыркнула с вызовом, и обхватила Железного Дровосека за стальной воротник, повиснув у него на шее. Роджер повис сзади, вцепившись в горб.
– Печать переноса! – выкрикнул Мэтр, – Активация!
И в ту же минуту у нас под ногами полыхнуло голубоватым светом, тело вдруг стало лёгким, как во сне, когда летаешь! Железный Дровосек на удивление мягко оттолкнулся, и вознёсся по широкой дуге над Защитным Валом! Дух захватило! Восторг полёта клокотал в горле, грозя сорваться с губ радостным криком. Ух! Мы ухнули вниз, как с горы на санках съехали! Раз! И вот мы уже по ту сторону Защитного Вала!
...
А видывали ли Вы пати нубов попаданцев в боевом походе? Дюны чёрного песка, ветер подвывает средь мрачных каменюк – противненько так – жути нагоняет. Шуршит злой ветер чёрным песком, мнится нам осторожная поступь, словно крадутся где-то рядом чудовища. Осторожно бредут юные приключенцы, озираясь и прислушиваясь. Идут, ощетинившись зачарованной сталью.
Да ещё накануне сенсей наш страху нагнал: рассказывал про то, какими злыми чудесами коварными полна здешняя пустыня. Тут и несработавшие в своё время боевые проклятья, тут и аномальные зоны. Но хуже всего местные мобы. Магические создания из некогда сразившихся здесь армий. Это не хищные животные, это создания магии, у которых нет ни чувств, ни ума – только заложенные когда-то команды.
Большинство этих мобов не активны, и спят в песках, но чутким сном. И бродят по мёртвым пустошам дозорные, готовые, обнаружив человека, броситься оповещать и активировать всех мобов в округе, каких найдут. Худо будет, если активируется "босс" – монстры этого класса отличаются изрядным запасом энергии, и сами долго не утихомирятся, и прочих долго будут тормошить. Босс – хоть и тупой магический автомат, но способен организовать мобов на полноценную военную операцию, следуя заложенным в них древним военным уставам. А самое плохое – активировать Врата Призыва монстров. Тогда монстры хлынут саранчой, и сплошь свежие, заряженные по полной.
Шуршит чёрным песком коварный ветер, мерещится нам скрип страшных зубов. Идут юные попаданцы-приключенцы ступая чуть ли не на цыпочках. Бредут, ощетинившись магическим оружием.
Отчего-то мне первому надоело бояться. Просто я вдруг взглянул на нас как бы со стороны, и понял, что выглядит наше шествие до того нелепо, что я бы хохотал, если бы сам тут не присутствовал. Вот, подумалось мне так, и я прикинул, как бы атмосферу поменять. А то же давит, блин горелый, на психику! Вот я и затянул, сперва в полголоса:
По долинам и по взгорьям
Наша пати шла вперёд,
Что бы с боем взять у монстров
Злобной магии оплот!
На меня заоглядывались, но пара голосов подхватило:
Что бы с бо-оем взять у монстров
Злобной ма-агии опло-от!
Со вторым припевом у меня возникла заминка, и на помощь пришёл Тимур. Он запел в полный голос, с показательной бравадой печатая шаг:
– "Шкуры пустим на штандарты,
Черепа – на сувенир!" -
Файерболтом раскалённым
Злится батька-командир!
А наш батька-командир вовсе не злился. Только зыркнул на нас, и хмыкнул удивлённо:
– Вот обнаглевшие нубасы!
А я тут же подхватил:
– Этих дней не смолкнет слава!
Расцветёт, как на корню!
Обнаглевшие нубасы
Порубают монстров тьму!
Нет, не видали Вы настоящую пати нубов попаданцев в боевом походе! Торчат из дюн чёрного песка тут и там обглоданные эрозией каменные рёбра истлевшего трупа древней цивилизации. Взметая облачка вековой чёрной пыли, уверенно печатают шаг юные пападанцы, будущие боевые маги. Шагают, ощетинившись боевой заговорённой сталью, и орут, как дурные:
– Обнаглевшие нубасы
Порубают монстров тьму!
Подымал злой ветер с гребней дюн чёрную пыль, создавая из той пыли человеческие силуэты. Силуэты те бежали в панике, заламывали руки, рвали от ужаса волосы на голове, разевали беззвучно рты в крике, который, вероятно, звучал здесь века назад.
А над всем этим возвышался окаменевший монстр, размером с Годзилу. Чудовище тяжело осело на разъехавшиеся в стороны ноги и хвост, как у какого-нибудь тираннозавра. Вместо рук у него были покрытые кольцами экзоскилета щупальца, только правое вырвано с корнем. Грудь чудовища была утыкана изъеденными эрозией штырями, голова вообще отсутствовала.
– А это что такое? – поинтересовались мы у сенсея.
– Это ОЗ, – сказал нам Железный Дровосек, – что расшифровывается либо как "Опасная Загадка", либо как "отойди, зашибёт!". Ну, или "осторожно, засада". В любом случае, имеет смысл держаться подальше. Особенно от этой штуки. Поломаете – потомки вам не простят.
– Почему? – не поняли мы.
– А им от древней цивилизации и так мало памятников осталось, – вздохнул Мэтр, – а будете ломать – вообще оставите археологов без работы.
– Вся эта страна – страна ОЗ, – хмыкнула Миранда, и мы пошли дальше.
Роджер лишь отмахивался полуторным мечом, легко развеивая призраков. Огава Иошши постреливала на ходу из своего лука, сокрушаясь, что стрелы не взрываются. Это же колдовские стрелы: они не из дерева, а из заклинаний сплетены: должны взрываться, а не взрываются! Хельга азартно носилась за призраками, размахивая сверкающей шпагой, словно заправский мушкетёр. Все старались освоиться с магическим оружием, потому что магическому оружию, кроме собственной магии, требуется рука мага, а к той руке должна прилагаться душа, вошедшая в боевой магический транс. Ибо, как известно из старого анекдота, что бы фокус получился, мало волшебной палочки – нужен факир, причём, трезвый – то есть, так сказать, в рабочем состоянии. Вот народ и старался стать таким факиром, включить магию, вложенную в наше магическое оружие.
И я старался, только что-то не получалось ничего. Ведь я же, вроде, почувствовал что-то такое на том учебном поединке с Железным Дровосеком, но едва уловимое ощущение неуловимо улетучилось. И я старательно размахивал магическим копьём, развеивая призраков, пытаясь то ощущение вернуть.
В общем, все веселились. Вы не думайте, будто мы не осознавали, что всё это отнюдь не игра. Мы осознавали. Только осознание это мы в себя, вглубь загнали. Не очень глубоко – что бы под рукой было, но и что бы под руку не лезло. Сейчас нам, что бы выжить в этом мире, нужно было магию в себе открыть. Вот мы и храбрились, и веселились, как могли. Вот тогда-то они на нас и напали.
– Ахтунг! – рявкнул сенсей.
– Воздух! Справа! – звонко крикнула Огава, вскидывая лук.
Я швырнул своё тело в песок раньше, чем в голове зародилась мысль. Упал, перекатился, что бы сменить позицию и заодно осмотреться.
– Вжик, вжик, вжик! – что-то с силой ударяло в песок рядом, подымая фантанчики.
Перекатываясь, я успел увидеть, как напряжённо застыла Огава, выцеливая что-то в небе, и пикирующих на нас оттуда крылатых чёрных тварей. Ушли одна за другой в небо две стрелы. Слишком далеко от тварей!
– Вжик, трень, трень! – сказала смерть.
– А-а! – отчаянно закричала девочка, падая на колено, но упрямо натягивая тетиву с третьей стрелой. – Сгииинь! – надрывно выкрикнула она, спуская стрелу. Стрела внезапно полыхнула, грозным огненным росчерком вспоров небо. Одна из крылатых тварей брызнула перьями и чёрными угольками, рухнула с неба обугленным комком шлака, оставляя за собой след чёрного дыма. Огава падала на спину. Я бросился к ней, в последний момент поймав на руки её плечи.
Не помню, кажется, я что-то отчаянно кричал...
– Нееет! Гадство! Нет!
Не помню, кажется, я в чём-то клялся...
– Найду! Клянусь, найду и всех уничтожу! Всех!
Помню, Огава Иоши грустно улыбалась мне, а по её лицу текла тоненькая струйка крови из раны на виске. Из-под ключицы торчало чёрное перо. Ещё одно торчало под левой грудью. Но это же в стороне от сердца! Всё же обойдётся?
– Уходят! – рявкнул Железный Дровосек. В следующую секунду он размахнулся, дико зарычав, и зашвырнул свой топор в облака! Топор с шумом взлетающего самолёта сверкнул серебряной косой, вычерчивая в небе белёсый след.
– Крак! – успела каркнуть крылатая тварь, в следующее мгновение брызнув перьями. Сверкающий топор развернулся в небе, подобно бумерангу, и вторая тварь даже каркнуть не успела.
– Трень! – устало доложил топор, врубаясь в песок у самых ног Железного Дровосека.
– Заткнись, истеричка! – рявкнул сенсей мне. В следующую секунду его стальная длань легла мне прямо на голову, и истерить как-то резко расхотелось.
– Огава! Смотри на меня! – склонился над девочкой наш сенсей. – Смотри и слушай! У меня есть эликсир жизни. Это редкая и дорогая, но очень-очень сильная штука – эликсир жизни! Его вливают в рану, и он способен заживить любые, даже смертельные раны! Но может оставить безобразные шрамы, понимаешь? Жуткие, уродливые шрамы!
"Ну, вот чего он всё разъясняет?" – билось у меня в голове, – "Нельзя же сейчас терять время! Потом бы объяснил! И про шрамы-то он зачем говорит?!" – но я стиснул зубы и терпел. Первое правило нубо-мага же: – "сенсей всегда прав".
– Но есть другой вариант. Ты случай тот с кружкой канры помнишь? Ну, когда я кружку разбил, и заставил её восстановиться? Это не регенерация, это словно сдвиг во времени, понимаешь? Сейчас я волью в твои раны волшебный эликсир. Он заставит твоё тело восстановиться. Твоя задача в том, что бы направлять эту силу не в сторону регенерации, а в сторону восстановления. Понимаешь? Магия восстановления заставит твоё тело вспомнить, каким оно было до удара. И никаких шрамов быть не может, понимаешь? Ты сумела стать настоящим магом, когда сожгла ту гарпию. Соберись! Сконцентрируйся! Готова? Почувствуй токи магических энергий вокруг ран. Ты же учишься магии, верно? Вот и учись! Контролируй восстановление своего тела.
Девочка, до крови закусив губу, кивнула. Мэтр выдернул из неё острые перья, и осторожно залил ранки прозрачной жидкостью из фляжки, которую всё это время держал перед собой.
– Слово волшебное скажи! – потребовал у неё сенсей. – Сильное какое-нибудь, заветное! Что-нибудь, что лично тебя за душу берёт!
– М... мамочки! – отчаянно всхлипнула Огава.
– Сойдёт, – кивнул Мэтр. Какое-то время ничего не происходило.
– А тебе, Маус, опять назначается позорное звание лузера, – тихо, но твёрдо проговорил Железный Дровосек. – За истерику.
– Простите, сенсей, – заговорила Огава, – я признаю ваше право заводить любимчиков, но должна вам заметить, что вы настолько переходите границы приличий, что обижаете всех прочих ваших учеников.
Я глупо захлопал глазами. Любимчик? Я? Сколько раз я "лузер"? Что-то я со счёта сбился. Это у них в Японии такие чудные представления о любимчиках, или я чего-то не понял?
– Ты права, – серьёзно кивнул нахмурившейся башкой Мэтр. – Я прошу прощения.
Он выпрямился над нами, огляделся, хлебнул из фляжки в руках, и объявил:
– Огава Иошши, ты получаешь позорный титул "лузера"!
– Офанареть! – заявил я. – Её-то за что ругать?! Она же сумела! Видали, как она стрельнула?!
– А за то, что подставилась! – твёрдо прервал меня сенсей. – Зачем выцеливала их в пике? Понятно, что по пикирующей гарпии попасть проще, но так ведь и ей тебя достать проще же! Размен один на один – не допустим! Их много, а нас слишком мало, понимаешь? Меня бы ещё устроило, если бы ты разменяла свою жизнь на миллион мобов. Но на одного?! Ты подвела свою команду!
– Простите, – несчастным голосом, едва не рыдая, простонала бедная девочка, стоя уже на коленях.
– Вы, все остальные! – развернулся наш железный сенсей, сверкая гневно взором. – Вы все получаете порицание и позорное звание "лузер"!
– А нам за что? – ошарашенно переспросил кто-то.
– А за то, что никто – никто из вас! Ничего! Не сделал! – заявил сенсей.
– Так это... Хельга сделала, – растерянно сказал Вацлав, махнув рукой на бархан за нами. – Она кричала: – "Авада Кедавра!" и махала шпагой, а потом даже бросила своей шпагой в этих тварей.
– А где Хельга? – обеспокоенно огляделся Мэтр. Рыженькой нигде не было видно.
– Так там же! – опять махнул ругой Вацлав. – Говорю же, она шпагу свою забросила. Вот, побежала искать.
Мы с Мэтром по-спринтерски сорвались с места, взметнув ногами песок, и кинулись на бархан. За тем барханом, в ложбинке, сидела на коленях наша Хельга, и беззвучно заливалась слезами, размазывая по лицу чёрную грязь. Шпагу потеряла.
И тут меня словно водой холодной окатило! Острый приступ дежавю. Это уже было! И я вспомнил! Во сне всё это было! В том сне, который приснился мне внутри сна с профессором Макгонагалл! А приснившаяся мне сестрёнка моя ещё предупредила тогда, дескать, сон – в руку. В том сне я видел бледное лицо Огавы Иошши, по которому стекает струйка крови, и Хельгу в слезах. И её шпага была просто песком присыпана вот тут где-то! Я уверенно сделал шаг в сторону, и чиркнул ногой по песку. Из-под него блеснула сталь клинка. Я поднял шпагу, и протянул её Хельге.
А Железный Дровосек Мэрт опустился рядом с ней на корточки, протягивая свою флягу:
– Ну, ну, всё уже позади. Всё уже хорошо! На вот, водички попей!
– Э... водички?! – что-то я часто теряю свою нижнюю челюсть в последнее время. – Сенсей? Ты же говорил про эликсир жизни! – насел я на него.
Глава 12. Хмель первых побед
Если честно, мне никогда не нравился лозунг «Победа или смерть».
«Победа или какая-нибудь другая победа» – звучит куда привлекательнее!
Макс Фрай. «Тайна Клуба Дубовых Листьев»
– Ну да, говорил, – заявил сенсей. – У меня действительно есть эликсир жизни – на всякий крайний случай. И он действительно редкая и дорогая вещь.
– Но ты полил раны Огавы простой водой! – заорал я.
– Почему простой? Обеззараженной и заговорённой! Правда, залечивать раны она не умеет, зато токсины нейтрализует. А ты, ботан, меня удивляешь, – вздохнул Мэтр. – Ты что, не слыхал такое слово: – "плацебо"?
– Плацебо? – удивлённо переспросил я.
– Ну да, – кивнул наш сенсей, – а почему, ты думаешь, я её шрамами безобразными пугал? Магия питается верой, и реализует сокровенное желание. Беда в том, что страх – это как вера со знаком "минус", – вера наоборот, вера в плохой исход. И страхи у магов сбываются так же, как и желания. Даже успешнее. Вот, почему-то людям в плохое верится легче, чем в хорошее. Я пугал девчонку уродливыми шрамами, что бы она забыла испугаться смерти. Это раз. И что бы очень искренне захотела восстановления – это два. К счастью, девчонки всегда прыщей и шрамов боятся больше смерти! Результат, как видишь: наша Огава Иошши сама себя восстановила. Своей волей, верой, и магией – как настоящий боевой маг! А если бы один занудный ботан-лузер не подловил меня, может этим "плацебо" я бы ещё пару нубов лечить себя магией научил бы.
– П... простите, сенсей! -склонился я перед нашим хитрым и мудрым сенсеем в глубоком поклоне.
Первое правило начинающего волшебника: сенсей всегда прав!
– А помнишь, как в том самом первом испытании Хельга ловко на вершину запрыгнула? – прищурился Железный Дровосек.
– Тоже плацебо? – глупо спросил я.
– Печать воздуха, – ухмыльнулся сенсей, – подбрасывает вверх, если на неё наступить. Я специально подготовился, рассчитывал, что кто-нибудь из вас наступит. Что бы был наглядный пример. Магия – она верой питается.
– Э... сенсей? А наше оружие? – глупо спросил я.
– Ты что, дурной?! – возмутился Мэтр. – Разумеется, оно по-настоящему волшебное!
– Простите, сенсей! – расстроился я. И как я мог такое подумать? Действительно, одно дело, дать Огаве обычной воды, имея под рукой настоящий эликсир, на случай, если эффект "плацебо" не сработает. И совсем другое – запустить нас в кишащую монстрами пустыню без магических умений и без волшебного оружия.
– А знаете, откуда магическое оружие берётся? – хитро прищурился Железный Дровосек.
