Текст книги "Иной край неба. Дилогия (СИ)"
Автор книги: Андрей Чародейкин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 39 страниц)
Полковник, говоря это, гнул в пальцах скрепку. А потом ею открыл свой сейф, достал оттуда заварной чайничек, варенье, и французский батон.
–Не обращай внимания, – сказал мне Олег Сергеевич, заваривая чай. – Это у нас тут служебная... кхм... рутина. Профилактические порки подчинённого персонала. Представляешь, беру в руки секретные документы...
Полковник достал три чашки, в две аккуратно разлил чай, пододвинул одну из них мне, а в третью чашку наложил варения из банки. Потом убрал банку назад в сейф, сел, наконец, и продолжил рассказ:
– Беру в руки секретные документы, а в них, представь себе – какахи! Мелкие такие, кругленькие.
– Кх! – подавился я чаем. – Как?
– Не за чаем будь сказано, – спохватился полковник, и, видимо, что бы как-то сгладить эффект, продолжил: – А ещё у нас какие-то животные провода погрызли. И это на режимном объекте!
– Крысы, поди, – посочувствовал я.
– Кто? – переспросил полковник.
– Ну, или мыши распоясались.
– Кхм. Я, сынок, в биологии не спец, о мелких тварях, питающихся секретными бумагами и изоляцией проводов, ничего не знаю. Но полагаю, добрая доза ядохимикатов заставит этих как их там... распоясавшихся – запаясаться обратно!
Я вежливо улыбнулся шутке.
– Извини, Алексей, сахара нет, – сказал Олег Сергеевич, нарезая батон армейским штык-ножом. – Запрещено предписанием, дабы насекомых не разводить. А варение вот запретить толи забыли, то ли не подумали, – полковник хулигански подмигнул мне, и спросил: – Ну, так что там у тебя?
– Я хотел спросить Ваше мнение, как военного специалиста об одной видеозаписи. Она была на моём планшетном компьютере...
– А, ты про то авиашоу! – полковник сердито нахмурился. – Ну, если бы это было на самом деле, я бы сказал, что это провокация.
– Провокация? – удивился я.
– Всё это... – полковник помахал руками в воздухе, – эффектно, пугающе, для простых обывателей, но совершенно безнадёжно. Примитивнейшие фанерные самолётики, сколь бы много их там ни было – это мишура! Ничего они не смогут сделать! Скорость, запас хода, грузоподъёмность – ниже плинтуса! Вооружение примитивное – только шуму много! Их успешнейшая РЭБ продлила, конечно, жизнь этим фанеркам, но и супер РЭБ их бы не спасла!
– Рэп? – переспросил я, не поняв, о чём речь.
– РЭБ. Современное оружие управляется с помощью радиолокационных систем, – принялся терпеливо объяснять полковник. – Для их подавления существует 'радиоэлектронная борьба'. Сокращённо – РЭБ. У врага РЭБ оказалась на высоте: видел, как звено наших истребителей бесполезно металось туда-сюда, ни разу даже не выстрелив? А вертолёты, разрядившие боекомплект в небо?
– Магия, – сказал я. – Отвод глаз.
– Как ни назови, но даже с таким прикрытием фанерные самолётики были обречены, – возразил полковник. – Единственная пушка у вражин была – это та, что на дирижабле. Работает по площадям, достаточно мощно, но в единственном же экземпляре! Да и дистанция огня и время перезарядки делают её почти бесполезной.
– Но силовое поле! – возмутился я.
– Это да, – согласился полковник, – единственный козырь в руках вражины. И разыграл он этот козырь максимально эффективно. Но и так называемое 'силовое поле' оказалось не без уязвимости! Одна шальная ракета – и дирижабль сдулся! А вместе с ним сдулся штаб, и сдулась вся операция! Он не мог этого не ждать!
– Кто?
– Тот, кто это всё очень тщательно спланировал, и очень эффективно управлял всем. Тщательность подготовки видно уже по тому, что враг точно знал, какие силы защищают город, и где они находятся. Тот, кто сумел провести такую подготовку, не мог не просчитать, что атака обречена. Выходит, успех атаки ему был не нужен. Вот и получается, что это была 'психическая атака'! Провокация!
– И кого же они могли провоцировать, если эта атака просто исчезла из истории этого мира?! – возмутился я.
– Эк! – крякнул полковник, – Чего это вдруг, 'этого мира'? Мы с профессором... нет, снят же другой мир!
– Но..., – выскочило из меня прежде, чем я задумался: а почему нет? Это же многое бы объяснило! Я поднялся на крышу, и оказался в перпендикулярном каком-нибудь мире. Заклинание перехода я не произносил, да! Но кто мне гарантирует, что перебросить в параллельный мир меня может только моё заклинание? Ребята, попавшие одновременно со мной в Проклятые Пустоши никаких заклинаний не произносили...
– Вот, вот! – поддакнул полковник. Кажется, я вслух рассуждал.
– Не сходится! Рози же! – дошло до меня, – Рози тоже видела налёт, но она-то на крышу не ходила!
– Ну, это не ко мне вопрос, – Олег Сергеевич, нахмурившись, побарабанил пальцами по столу. – Получается, раз это... представление... видели только вы с Рози, значит, спровоцировать хотели либо тебя, либо её.
– Меня?! – искренне удивился я. – Меня-то на что провоцировать?
– Ну, не знаю, может, что бы ты сбежал отсюда, – полковник задумчиво потёр подбородок.
Я задумался. А полковник, помолчав, предположил:
– Но если враг рассчитывал, что ты расскажешь о кошмарном ночном налёте нам – то спровоцировать, возможно, он собирался и нас.
– А вас на что? – спросил я.
– Возможно, враг рассчитывал, что мы вывезем Объект из города куда-нибудь подальше.
– Есть ещё возможность, – сказал я, – что провокация была для кого-нибудь другого.
– Например, кого?
– Что если кроме меня тут и другие пришельцы есть? – подсказал я, так и не решившись рассказать полковнику о Тахионе, Саше, и Ксюше.
– Возможно, – протянул полковник задумчиво. – Возможно, вместо варения нам больше подошла бы сгущёнка, ты не находишь?
– Не соглашусь, – покачал я головой, – у Вас замечательное варенье!
Мы ещё какое-то время попили чай, покушали варенье. Олег Сергеевич осведомился о моих успехах в школе. Это дало мне повод вспомнить про уроки. Мы с Олегом Сергеевичем попрощались, и я поспешил выбраться из подземелий. Видимо, где-то я свернул не туда. Но автоматчик у бронированной двери опять ничего не спросил, решив, наверное, что мне виднее. Только когда за мной лязгнули запоры, я заподозрил неладное: чем-то эта вертикальная шахта с металлической лестницей отличалась от той, по которой я сюда спускался. Вместо вестибюля станции метро, эта лестница вывела меня в узкий и пыльный полутёмный коридор. Сквозь голые бетонные стены глухо доносился какой-то неясный шум. Дверь в конце коридора, окрашенная облупившейся местами красной краской на моё счастье легко подделась, выпустила меня в какую-то незнакомую подворотню, и лязгнула, захлопнувшись за спиной. Впрочем, это маленькое приключение закончилось быстро и благополучно. Выйдя из той подворотни, я сразу сориентировался, где нахожусь, и в какой стороне мой дом. Однако, подземная база, вначале показавшаяся мне маленькой – просто коридорчик и пара комнатушек, – на деле, видимо, значительно больше.
...
Дома я засел за уроки. Забуриться с головой в домашние задания – верное средство избежать срыва крыши, когда привычная реальность вокруг трещит по швам.
Ближе к ужину ко мне зашёл отец.
– Сын, есть серьёзный разговор, – вздохнул он. – Ты уже большой... вырос,... и наступает момент, когда отец должен поговорить с сыном откровенно, что бы объяснить...
– Пап? – с подозрением спросил я, – Ты про секс?
– Нет, – вздохнул отец, – я про благотворительность! У меня тут счёт с твоей карты за сегодня. Я замечал, что ты каждый день угощаешь своих одноклассников печеньем и конфетами, но сегодня, я вижу, ты их ещё и в стрелковый тир водил развлекаться! Благотворительность – это хорошо, сын, но всего хорошего должно быть в меру!
– И какова эта мера? – мне и в самом деле стало любопытно.
– Не более пяти процентов от дохода! – объяснил папа. – Думаешь, твой папа стал успешным бизнесменом, потому что деньги бедным раздавал? Ты можешь показать мне бизнесмена, который разбогател, потому что занимался благотворительностью?
– Отец, – я тяжело вздохнул, покачал головой, и вдруг почувствовал настоящий азарт спорщика, – это не было благотворительностью!
– Да? И что же это было? – заинтересовался отец.
– Исследование. Маркетинговое, – заявил я, и принялся сочинять на ходу: – Вот, можешь мне навскидку сказать, какова рентабельность стрелкового тира?
Отец быстро достал смартфон и забарабанил пальцем по виртуальной клавиатуре, приговаривая:
– Стоимость пуль... если оптом... цена одного выстрела... что б мне провалиться! Стоимость ружья... лицензии... срок службы стрелкового оружия... амортизация основных средств получается... чтоб мне съесть собственный галстук! Но, сын! В тиры же нынче никто не ходит!
– А ты сам туда сходи, и поймёшь, почему! – заявил я. – Там же скучно! Посмотри какой-нибудь боевик со стрельбой, и сравни это с походом в тир!
– Что ты предлагаешь? – лицо отца выражало предельное внимание.
– Представь два стрелковых коридора, разделённых стенкой, – предложил я. – В этом конце каждого коридора находится по стрелку. А в том конце – изображение стрелка из соседнего коридора! Банальная схема: камера, проектор, простенький компьютер для анализа попаданий.
– Оружие реальное? – спросил папа, с минуту подумав. – Не какие-нибудь бутафорские лазеры? Реальное стрелковое оружие?
– Вот именно! – подтвердил я. – Они же оба находятся с одной стороны, да ещё стена их разделяет – риска нет! С той стороны просто изображение с проектора – стреляй сколько угодно!
– При попадании можно врубать короткую световую вспышку, – предложил отец.
– Вот видишь! – улыбнулся я.
– Не пойдёт, сын, – нахмурился отец, – нас обвинят в пропаганде жестокости! Ты бы ещё предложил катят с огромными грустными глазами в качестве мишени использовать! Да нас с тобой за такое!... Хотя погоди-ка! – с этими словами отец схватил свой смартфон и умчался в свой кабинет.
Уф! Пронесло, отбился! Однако нужно какое-нибудь маркетинговое исследование придумать и для коллективного похода на скалодром.
...
Вскоре звякнул дверной звонок – прибыл посыльный из ресторана с нашим ужином – и отец позвал нас с малышкой Рози к столу.
Довольный собой и жизнью, я закрыл учебники, убрал тетрадки, и пошёл посмотреть, что там у нас на ужин. На ужин отец заказал какую-то итальянскую лапшу из какого-то ресторана. Сверху лапша была присыпана тёртым сыром. Я поковырял это вилкой, попробовал. Есть, на мой взгляд, невозможно: слишком сухо во рту, пережёвывать тяжело.
– Пап, ты уверен, что это блюдо доставили в полной комплектации? – поинтересовался я. – Сюда точно ничего больше в комплект не должно входить?
– Да, вроде, нет, а что? – пробормотал отец, занятый чем-то в своём смартфоне.
– Ты там что, играешь, что ли? – С подозрением спросил я, пытаясь заглянуть к отцу в смартфон.
– Ну да, – согласился отец, – играю. На Нью-Йоркской бирже – у них там сейчас день. А что?
– Ну, пап! Не за столом же! – покачал я головой.
– А папа между прочим только что выиграл стоимость этого обеда! – заявил мой родитель, но со вздохом поправился: – И проиграл два. Ладно, давайте поужинаем, потом поиграю.
Я опять поковырял вилкой итальянские спагетти, глянул, что малышка Рози тоже в них ковыряется без аппетита, вздохнул, и пошёл к плите разогревать сковороду.
– Что затеваешь? – поинтересовался папа.
– Залью эти макарошки яйцом, – поделился я планами.
– О! И мне тогда тоже так сделай! – внезапно подхватился отец. – Сейчас мороженных шампиньончиков достану – обжарим в маслице с лучком и морковочкой! А то эти спагетти жрать не возможно... ой, пардон! Кушать.
– Пап, у тебя же свой ресторан есть, что ж ты из него еду не заказываешь? – полюбопытствовал я.
– А конкурентов кто тестировать будет? – удивился отец. – Своё-то я попробовать всегда успею, а за конкурентами нужен глаз да глаз!
– Рози, давай тебе тоже яйцом лапшу зальём? – спросил я.
Малышка что-то сегодня была тихая и грустная. Она просто пожала плечами и отодвинула тарелку. Я её тарелку подхватил, и вытряхнул на разогревшуюся сковороду. Отец настругал грибочки, нарезал лук, нашинковал морковку, и мы приготовили подливу. Со всеми нашими доработками итальянскую еду стало вполне можно есть. Очень даже удачненько получилось.
Но и такой ужин малышку Рози не развеселил. Ну, всё верно: я же отговорил её смотреть телевизор, потом запретил ей глотать книги, потом дурацкая ночная бомбардировка отбила у малышки желание гулять на улице, и теперь ей было скучно и грустно. Подумав, я решил развлечь Рози мультиками. Забил в поиске 'классика Дисней', и порекомендовал малышке получившийся список. Кстати, занятно, но в списке классики Диснея не оказалось Микки-Мауса! Как так?! Хотя, что я удивляюсь? Это же всё-таки параллельный мир, а не мой родной. Должен же он хоть чем-то отличаться.
Себе же я решил поискать книжку по квантовой физике. Ну, знаете, когда вокруг творится что-то со всякими этими фракталами времени, теориями множественности прошлого, многомирными теориями – то хочется хотя бы в общих чертах понимать, что это такое. Книг про эти дела в интернете оказалось много, но вот выбрать такую, что бы я в ней что-то мог понять оказалось совсем не просто. Вот бы отжать у моего кота ментальный комплекс обратно, что бы книжки сразу в голову загружать!
Кстати! А где кот? Я отправил его на задание – следить за отцом. И что-то с тех пор Конфуция не видно! Что-то случилось? Я бросился к отцу:
– Пап! А ты кота моего не видел?
– Ох! Я и забыл! – воскликнул отец, хватаясь за голову. – Слушай, твой кот какой-то маньяк женоненавистник оказался! И что на него нашло, ума не приложу! Покусал секретаршу, напугал клиентку, которую я давно обхаживал. Журналистке одной в сумочку нагадил! Кхм. Ну, за эту журналистку ему моё искреннее спасибо. Такая попалась... дамочка, я уж и не знал, как от неё отвязаться. Но секретаршу он зря покусал! Секретарша хорошая! В общем, запер я твоего кота на всякий случай от греха подальше.
– Где запер? – заволновался я.
– В одном из наших туалетов. Табличку повесил 'не работает!'. Да не волнуйся ты так! Я ему запас еды оставил!
– Какой? – поинтересовался я на всякий случай.
– Ничего криминального! Несколько котлет из нашего кафе. Переночует, подумает над своим поведением, а завтра утром я его с водителем пришлю!
...
Поздним вечером, когда мы все улеглись спать, до меня вдруг донеслись всхлипы! Малышка Рози плакала! Я бросился к ней в комнату! Оказалось, Рози из классики Диснея выбрала 'Бемби'! История маленького оленёнка, у которого убили маму. Маму Рози тоже убили, так что 'Бемби' – это не самый удачный выбор мультфильма, что бы развеселить малышку. Я корил себя за то, что не выбрал ей мультфильм сам, и пытался её как-то утешить. В общем, просидел с Рози, пока малышка не заснула в обнимку со своим Чудиком. А я твёрдо решил завтра выбрать ей самый хороший мультфильм! И посмотреть его вместе!
... Осталось три дня
[четверг]
Утро в четверг началось таким истошным воем, что я спросонья было решил, что будильник точно надо мной издевается, и я его теперь точно уничтожу! Но оказалось, что выли сирены гражданской обороны.
– Накрылся бизнес! – тяжелым вздохом поприветствовал меня хмурый отец, когда я заглянул на кухню. Кивком головы он указал на экран телевизора на стене. На экране ведущая с истерическими нотками в голосе завывала:
– Комета, за приближением которой следил весь мир, оказалась вовсе не кометой! – журналистка выглядывала из-под колеса грузовика, а на заднем плане, гремя стальными гусеницами, мчались по проспекту танки. – В стратосфере над Челябинском эта подлая комета разделилась на несколько дискообразных пилотируемых кораблей! Эти твари нанесли бессмысленный удар по городу, и быстро свалили на запад!
– Дело дрянь, да? – спросил я, холодея.
– Ну, раз журналисты уже за речью не следят! – кивнул отец, и переключил канал.
Теперь на экране показывали, как врезается в землю сбитый пришельцами самолёт где-то под Тулой.
– Быстро приближаются, – сказал отец, – может, мимо пролетят? В Европу, а? Как считаешь?
– Пролетят, – кивнул я, и засобирался. – Мне в школу пора!
– Какая школы, ты чего, сын?
– Это не нашествие, пап! – заявил я, и осёкся. Не мог же папе объяснить, что это очередная чертовщина. Времетрясение. Или проделки неведомого Волан-Де-Морта. Как в прошлые выходные. Тахион с Сат-Ашарион точно будут в школе сегодня. И фея наверняка будет. И я буду. Я им нужен.
– Журналисты раздувают. Обойдётся! За малышкой Рози проследи, пап! – бросил я, хватая в зубы булку, а в руки – школьную сумку.
– Обойдётся, говоришь? – прищурился подозрительно отец. – А ты, пожалуй, прав, сын! Надо покупать! – и отец схватился за свой смартфон.
– Чего покупать? – я от удивления едва не подавился булкой.
– Акции! – бросил мне отец, быстро тыкая пальцами в экран. – Сейчас акции рухнут! Все! Вот и надо будет покупать! Если нас инопланетяне завоюют, это уже не будет иметь значения. А если мы победим – акции снова поднимутся, и я окажусь богатым!
– Кто о чём, а вшивый о бане, – проворчал я, натягивая кроссовки, – А если все торгаши сейчас так же рассуждают?
Отец резко замер. А я крикнул ему, уже убегая: – Главное, успей с Рози в убежище до бомбёжки!
...
Улица перед школой была забита машинами, намертво застрявшими в пробке. Видимо, желающих покинуть город оказалось больше, чем способны пропустить дороги.
На площадке у парадного входа в школу взволнованно топтались ученики. Пришло примерно треть народа, но они не решались ни войти, ни уйти. Я заметил в толпе Тахиона – он высокий, его белобрысую голову с непослушными вихрами видно издалека – а рядом приметил и остальных наших: и Веньку, и Горохова, и Алёну с Ксюшей.
Тут на порог школы вышла наша директор:
– Ребята! Уроки отменяются! – сказала она, взволнованно теребя в пальцах платочек. – Пожалуйста, не волнуйтесь, и спокойно расходитесь по домам!
– Это наша планета! – вдруг громко крикнула Алёна, и решительно поднялась по ступеням. – Я отказываюсь бояться каких-то невоспитанных инопланетных варваров!
На верхней ступеньке она развернулась, спокойно улыбнулась, и объявила:
– Я иду учиться! Кто со мной?
Наш клуб героев-журналистов дружно вздохнул и пошёл за вождём. Остальные школьники тоже потянулись за нами.
– Ну что же. Я же... как бы... – пробормотала растерянно директор.
...
Учителя пришли все, полным составом. Так что уроки вполне себе состоялись. В классе, да и во всей школе было очень тихо. Мы сидели на 'русском языке' и писали диктант. Было слышно, как ручки скрипят, и как на первом этаже у кого-то из младших классов идёт урок музыки. Они пели, и нам тоже почему-то хотелось им подпевать. Но мы писали диктант. Вдруг Саша вскочила с места, и быстро выбежала из класса. Тут же поднялся Антоха:
– Лёха, со мной! – и тоже побежал. Я, разумеется, рванул за ним. За мной бросилась Ксюша.
– Алёна – организуй эвакуацию! – крикнула она на бегу, очевидно опасаясь, что Алёна за нами побежит.
– Пожарная лестница открыта! – крикнула нам вслед учительница.
Двери на пожарную лестницу, обычно прикрытые, сейчас действительно были распахнуты настежь. Я успел на бегу поздороваться с нашим физруком – тот возился с пожарным рукавом – проверял, наверное, на всякий случай. В городе опять взвыли сирены.
Мы выбежали на крышу.
– Чего это?! – ошарашенно проорал я, пытаясь перекрыть низкий утробный гул, и невоспитанно тыча пальцем в огромную летающую тарелку, нависшую над городом. Вокруг корабля-матки роились различные мелкие НЛО. В воздухе пахло чем-то горелым, и регулярно что-то где-то сверкало.
– Флуктуация дивергенции бытия! – охотно откликнулся Тахион. Вот, колдовские чебурашки! Нашёл я, кого спрашивать!
– Саша! – закричал Тахион, – Это по твоей части!
– И что ты хочешь этим сказать? – невозмутимо поинтересовалась хрупкая девочка Саша. Поднявшийся ветер ревел и рвал её волосы и платье, а она невозмутимо продолжала: – Представь, что ты – представитель своей технократической цивилизации, учёный и инженер, оказался на далёкой планете, в обществе первобытного феодализма, в махровые средние века. И вдруг к берегам приютившего тебя королевства подплывает авианосец. С его палуб подымаются многоцелевые штурмовики с вертикальным взлётом, готовятся к пуску крылатые ракеты. И тут тебе говорят: – 'Это по твоей части! Займись этим!' Представил?
– Представил! – ответил я за Тахиона. – А что, это вот прям силы вторжения? А может, они мирные торговцы?
– Конечно, они мирные торговцы, – подтвердила невозмутимая Саша, – Это же Фетаракиане – торговцы рабами и человечиной. А вооружённые силы вашей цивилизации для них так примитивны, что им и мирных средств самозащиты будет вполне достаточно для тотального подавления.
– И что мы будем делать? – поинтересовался Тахион сквозь сжатые зубы.
– Я пока не знаю, – ответила Саша.
Да уж! Это вам не фанерные самолётики! Вернее, 'это НАМ не фанерные самолётики'. Если полковник прав, а он имеет все основания быть правым, то прошлый раз, выходит, была разведка боем, а вот сейчас за нас, возможно, возьмутся всерьёз!
– А где наш призрак? – спохватился я. – Пусть проникнет внутрь этой большой штуковины! Она же призрак! Пусть там разведает, и если уж там действительно злые супостаты, то... ну... провода там какие-нибудь закоротит в тамошней системе управления. Саша, есть там провода? Электроника у них на нашу похожа? Да где же наша леди-призрак?!
– Вот именно, – пожала плечами взлохмаченная ветром фея Ксюша, – она призрак и леди! Так что она поступила, как леди-призрак: испугалась и исчезла! Чего ты хочешь от бедной мёртвой девочки, бесчувственный ты чурбан?!
– Их бортовая электроника ничуть не похожа на вашу, – заявила Сат-Ашарион, но подумав, добавила: – хотя там тоже электрические токи используются, но без проводов, кнопок, и прочей примитивщины.
Так, понятно. Ну, и кто тут у нас ещё есть? Я обежал взглядом Тахиона, Сашу, и уставился на Ксюшу. Ксюша выглядела испуганной, но держалась молодцом. Поймав на себе мой взгляд, она вдруг напряглась, гордо выпрямившись, и заявила мне, хмуро сдвинув брови:
– А феи – не колдуют!
– Зато летают! – твёрдо ответил я. – Подкинь меня туда!
А чего? Стоять тут и смотреть? Я бы так и сделал, но меня жанр апокалиптических катастроф не устраивает! Я больше комедии люблю! Семейные! Так что я, пожалуй, лучше попытаюсь, так сказать, 'канал переключить'! С трагедии на комедию положений! Вот, залезу там в какую-нибудь турбину, и сыпану песочку в подшипники! Ну, или контакты инопланетянские местами поменяю – посмотрим ещё!
– Нашёл транспортную авиацию! – хмуро буркнула фея.
– Я могу! – заявила Саша, взяла меня за руку, и подвела к самому краю крыши.
– А вы – кыш! – скомандовала она остальным, и они послушно отошли. А инопланетянка подняла руку в сторону гигантской летающей тарелки, и звонко произнесла на совершенно не приспособленном для человеческой глотки языке:
– Код 'внимание'! Код 'внимание'! Принять на борт пленных! – Сат-Ашарион Карашвангер была столь любезна, что переводила инопланетную речь для меня с помощью своей телепатии сразу мне в голову, – Нет, не вооружён. Количество: одна штука. Готов! – и Саша толкнула меня с крыши!
Как я матерился, пока летел! Как матерился! Мои родители сгорели бы на месте от стыда за меня, если бы услышали! А мой дед – потомственный, кстати, сапожник – воскрес бы от гордости за внука!
– 'В чём дело? Ты же просил доставить тебя внутрь! Сейчас будешь внутри!' – раздался у меня в голове голос Саши. Нечеловеческий разум, чего с неё взять!
Враждебная летающая тарелка ловко поймала меня в свободном полёте лучом захвата – прямо как в голливудских фильмах! – и мигом всосала внутрь. Ещё пара секунд, и я оказался стоящим посреди просторного зала, залитого мелко дрожащим сиреневым светом, в окружении доброй сотни инопланетных захватчиков, закованных в крутые бронированные шагающие доспехи с кучей пушек самого грозного вида и разного калибра. Я выругался ещё раз, и гораздо, гораздо искреннее и глубже, чем когда-либо до этого!
Я-то наивно надеялся... ох, даже не знаю на что! Может, попасть в какую-нибудь вентиляционную шахту? Выбраться незамеченным в машинное отделение? Но уж всяко не в набитый вооружёнными до зубов космическими пиратами десантный трюм! Эх, Саша! Хорошо, что ты сейчас слышишь всё, что я думаю о тебе, инопланетянка, в твёрдом метане отмороженная! Жаль только, что ты ничего из моих о тебе мыслей не поймёшь, нерусь ты инопланетянская!
Но долго предаваться философии и лирическим настроениям мне было никак нельзя, так что я постарался собраться! Эх, раззудись плечо, размахнись рука – сейчас колдовать буду! Магический фон не то что бы колеблется – нет, что вы! Он просто бешено кипит! Колдовать страшно до жути! Эдакую силищу через себя пропустишь – на атомы разнесёт-развеет! А только бояться тоже времени совсем нет. Эти бронированные супостаты вокруг явно не собираются ждать, пока я с духом соберусь. А у меня там – снаружи – малышка Рози над мультфильмом 'Бемби' плачет, сестрёнка Дашка маму с папой помирить мечтает, Алёна стенгазету новую готовит! Так что нечего тут! Ну-ка, собирайтесь, гады, в кучу – я вам фокус отчебучу! А где тут в вашем инопланетянстве электрические токи есть?
А дальше всё случилось очень быстро: во-первых, правое предплечье привычным уже весом оттянул магический катар. А во-вторых, я ухнул в магический транс, как в пустой колодец, почувствовал вокруг себя грандиозную паутину электрических линий. Ближайшая силовая линия проходила прямо под моими ногами, под фальшполом. По коже потекли колкие голубые искры, кости вибрировали, и от переполняющей меня силы навалился такой концентрированный восторг, что в глазах потемнело.
Сила опьяняла, я забыл кто я и где, и зачем. Всё потеряло смысл, кроме силы, а совсем рядом была ещё более концентрированная Силища! Моя Силища! У-ха-ха-ха-ха! Замкнутый контур сверхпроводящей плазмы! Кажется, мой собственный разум подвел меня, охваченный пьянящей жаждой силы, он сконцентрировался лишь на поиске способа завладеть ещё большей силой. Сейчас я стану Солнцем! Наконец-то!
Но! Плазму крепко сдерживают и чутко контролируют! Я ничего не смогу сделать! У меня нет таких сил, что бы сорвать запоры! Они забрали Силу себе! Обокрали!
– Мерзавцы! – объявил я инопланетным захватчикам, и, охваченный странной холодной решимостью, поднял перед собой катар. Моё колдовское оружие по-прежнему было обклеено весёленькой детской аппликацией: разнообразные цветочки, вырезанные из цветной бумаги. Капитан инопланетных космических пиратов сделал шаг навстречу, и с любопытством потянулся к бумажному букету.
– Выкуси! – рявкнул я, и, упав на колено, вогнал катар в пол. Лезвие, сверкнув на мгновение белым светом, вошло в пол, как в бумагу. А там, под фальшполом, проходили силовые линии.
Я ожидал, что выпущенная мною волна быстро потеряет силу: как и положено, обратно пропорционально кубу расстояния – точно так и было в холле гостиницы, например. Но здесь вышло совсем не так! Моя волна рвала какие-то силовые нити, вспыхивали фонтанами искр какие-то электрические вентили, взревели, перед тем, как взорваться, перегруженные обмотки. И с каждым новым каскадом искр волна набирала и набирала разрушительную силу!
Пространство вокруг на секунду заполнили мириады ослепительных искр, и всё погрузилось во тьму. Низкий гул, довивший на череп, исчез – похоже, какие-то двигатели заглохли. Я успел немножко испугаться: ну как этот корабль сейчас на город рухнет? Хлипкие у них в инопланетянстве 'летающие тарелки' нынче клепают! Кто так строит?! Халтурщики! А туда же! Планеты захватывать!
Опьянение силой схлынуло, его из меня просто выбило удивлением, и банальным: – 'что я наделал!', и на меня накатило 'похмелье'. Я по-прежнему ощущал яростное сердце термоядерного реактора этого космического корабля, но теперь мне очень-очень не хотелось стать вдруг новым солнышком! Вот только плазме в пошедшем вразнос реакторе на моё хотение было сейчас плевать с далёкого пульсара!
– Грубо. Топорная работа, – объявил вдруг голос Саши где-то совсем рядом в темноте. – Попробую закоротить стартовый контур. Не ронять же эту штуку на город!
А вокруг в полной темноте с грохотом падали злые инопланетяне в своих неподъёмных бронированных боевых скафандрах с перегоревшей электроникой.
Вдруг передо мной появилась та девочка Лена, призрак с последней парты! В кромешной темноте она светилась так, будто её освещали невидимые мне софиты. Девчонка смущённо улыбнулась, и вдруг обняла меня! Осторожно-осторожно, словно очень хрупкую вещь. Но, кажется, хрупкой была она сама. Я вдруг ощутил это: одно неловкое движение, и я могу разорвать, развеять призрака. Я затаил дыхание. Наконец объятия сомкнулись, она прижалась ко мне, и я почувствовал её. Сердце пропустило удар, по мне разлилось такое же свечение, и теперь я сам стал призраком! Таким же, как она! Мы рывком провалились сквозь ставшие вдруг призрачными стены космического корабля, и зависли в полуметре над такой же призрачной крышей нашей призрачной школы. Весь мир вокруг выглядел так, будто был нарисован туманом на мутном стекле. А там, за этим стеклом чёрный четырёхмачтовый фрегат, парящий в междумирье на гигантских драконьих крыльях, ложился в боевой разворот!
Но рассмотреть грозный чёрный корабль я не успел: девочка призрак разжала объятия, и я, почти мгновенно став снова материальным, плотным, и тяжёлым, рухнул на крышу. Между прочим, больно ударился! Но в тот момент я был страшно рад, что не провалился сквозь крышу. Я снова стал материальным! Незабываемое, расколдуй колдун корягу, ощущение!
Я взглянул на корабль пришельцев: все огни на нём теперь погасли, а кое-где подымались клубы дыма. Вдруг контуры гигантской 'летающей тарелки' задрожали, потом она вся смялась, словно невидимый великан скомкал рисунок на бумаге, короткая вспышка, и корабль пришельцев исчез!
– Са-аша! – прохрипел я.
– Я здесь, – спокойно отозвалась Саша.
– Ты... как? – спросил я, недоумевая, как ей удалось вернуться из того трюма.
– Спрыгнула, – всё так же спокойно ответила она.
– А... что... это... вообще было? – прохрипел я, поднявшись на ноги. Голосовой аппарат отказывался слушаться, тело мелко дрожало, и я, честно признаться, никак не мог понять, чего мне сейчас хочется: плакать навзрыд, или хохотать в голос.
– Флуктуация дивергенции времени, – пожал плечами Тахион, – я же говорил!
Меня, честно признаться, слегка лихорадило. Я буквально дрожал, вспоминая опьянение Силой, накатившее на меня на борту чужого космического корабля. Бр-р! Я же там чуть не сбрендил! Чуть с катушек не слетел!
– А по-человечески? – попросил я Антона.
– Испытание закончилось, – тихо прошуршала наша леди-приведение. – Я же вам всем объясняла: мы все умерли, и этот мир – чистилище! А вы не верили!
