Текст книги "Хозяйка Стеклянного замка (СИ)"

Автор книги: Алла Эрра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 35 страниц)

– Ох… – выдохнул он. – Прям от сердца отлегло! И это теперь мне вас тоже целовать придётся? Или Стюарт уже исцелил?

Тут уже и Эмма перестала веселиться, нехорошо уставившись на занервничавшего мужа.

– Ты дурак, Макс! – постучала я пальцем ему по лбу. – Благородную кровь истинной леди подобным не заразить! Всё! Надоели вы мне и от дел отвлекаете. Раз все вылечились, то молчок про это. Не было никакого поцелуя.

С этими словами я удалилась, моля всех горных духов о том, чтобы не рассмеяться над этими суеверными простаками раньше времени. Нет! Всё-таки есть свои прелести в статусе госпожи. Что хочу, то и ворочу. Главное – не зарываться.

29.

Утром обнаружила, что около обеденного зала топчутся два стражника. Явно меня дожидаются.

– Вы чего? – коротко обратилась я к ним.

– Леди Джейн, – сказал один из мужчин. – Командир приказал быть рядом с вами на случай, если захотите прогуляться за стенами замка.

– Это Макс, что ли?

– Он самый, госпожа. Другого командира у нас нет. Кроме вас, конечно.

Понятно. Весельчак учёл прошлую свою ошибку и теперь решил, что я должна быть под постоянной охраной. Очень неудобно, но встреча с медведем показала, что в наличии телохранителей есть смысл. Грустно вздохнув, приняла это как данность. В конце концов, ребят и как носильщиков использовать можно. Главное, что Весельчак отрядил наших воинов, а не лорда Дакса. Лишние шпионы мне ни к чему.

Хотя… Признаться, уже не воспринимаю Эвана человеком, могущим навредить мне. И пусть чувствую, что он ещё не раз поставит меня в неловкое положение или использует как марионетку в своих планах, но это не со зла. Такая вот жизнь у местных хозяев замков. Каждый день приходится доказывать, что ты чего-то стоишь. Иначе слабого быстро сожрут. Лордов с леди много, а земель на всех не хватает. Так что выживает сильнейший или умнейший.

Задумавшись над этим, внезапно поняла, что мне нравится такая жизнь. В прошлом мире я больше ощущала себя моллюском, от которого ничего не зависит. Родись, учись, работай, состарься и умри. Ну ещё, конечно, семья и дети, если повезёт. Хобби, путешествия, интернет, чтобы отрешиться от серой действительности. Всё это прекрасно, но…

Теперь я хочу сама управлять собственной судьбой. Не трусливо: абы чего не вышло нехорошего, а идти вперёд и вести за собой других на свой страх и риск. Незадолго перед смертью папа говорил, что я в детстве была бунтаркой. Самая сумасбродная девочка в детском садике. А потом всё куда-то ушло. И пусть он сказал это без какой-либо задней мысли, но в отцовском голосе проскользнула лёгкая нотка горечи. Меня тогда она очень задела, хоть виду и не подала.

Потом долго размышляла над его словами. И всё же, когда я из боевой девчонки превратилась в тихую заучку? В школе. Отчётливо помню, как входя первый раз в первый класс с огромным букетом гладиолусов впервые в школу, ставшую вторым домом и проклятием одновременно, мечтала, что мной будут гордиться все, как самой лучшей и умной девочкой на свете.

Учёба вначале воспринималась как праздник. Но день ото дня из меня уходила та самая егоза Ленка, и постепенно вместо неё появлялась примерная ученица Лена. Кому нужны были мои поделки, что я делала после уроков не в качестве домашнего задания, а для души? Меня заставили их убрать в ранец и больше не приносить, после того, как я довольная расставила их на парте. И никого не интересовали мои очень важные детские вопросы, когда я изо всех сил тянула руку вверх во время объяснения материала учительницей.

Вернее, саму учительницу они не интересовали. Пожилая дама в чёрно-белом платье строго отчитывала каждый раз за то, что я мешаю ей вести урок. Кажется, её главной задачей было не научить нас, а выдрессировать, чтобы сидели тихо и не вертелись. Чуть что – сразу ставила двойку за поведение и писала этой ужасной красной ручкой в дневнике целые послания родителям. Вначале я плакала, а потом привыкла, уловив и приняв то, чего от нас добивались подобные ей учителя: будь послушной и не высовывайся. Ты просто одна из многих и ничего более.

Лишь только во время летних каникул немного оттаивала, забыв всю казарменно-школьную муштру. И ещё я завидовала соседнему классу, в котором несколько лет вела предметы молодая симпатичная учительница в ярком брючном костюме и с какой-то несерьёзной причёской на голове. На переменке девочки не прятались от неё, а окружали словно цыплята, и они… ВМЕСТЕ СМЕЯЛИСЬ! С нашей Степанидой Григорьевной подобное считалось чуть ли не кощунством. Правда, через несколько лет молоденькая учительница исчезла из школы. Позже я узнала, что “классные дамы” старой закалки её чуть ли не выжили.

Так и окончила школу, получив неплохие знания, но потеряв внутреннего ребёнка. А дальше всё пошло по накатанной: институтская зубрёжка, нудная работа и безликая жизнь. Закончилось всё незамеченным автобусом…

Странно. Я тогда вся такая радостная, торопилась к Сашке, но сейчас о нём и не вспоминаю. Почему? Стёрла полностью прошлую жизнь? Вряд ли. Я часто думаю о ней. Но про Сашу совсем мыслей нет. Как будто он стал мне не нужен. Вернее, не нужна та его энергетика, которой я подспудно всегда хотела подпитаться и раскрепоститься. Неужели бедовая Ленка снова возвращается в мою душу? Нет! Леди Джейн Гроу! Не та, что погибла, а новая!

Мне уже нравится называть себя так. Я получаю удовольствие от сложной, но заставляющей встрепенуться жизни хозяйки целого замка. Это будоражит кровь, несмотря на то, что пока не всё у меня хорошо получается. Но я обязательно научусь и докажу всем, что смотреть свысока на меня не стоит. Особенно этому лорду Даксу докажу!

Почему-то очень хочется, чтобы он поверил в меня. Наверное, это из-за того, что кроме него и самовлюбленного дурака Канрота больше не знаю лордов. Интересно будет потом и с другими пообщаться. Сравнить их с “эталонным” Даксом. Раньше подобная мысль вызывала у меня панику, но теперь, кроме боевого азарта ничего не испытываю.

Погрузившись в свои мысли, не заметила, что позавтракала и уже нахожусь на половине пути к кузнице. Охранники за моей спиной вежливо молчат, стараясь не докучать своей хозяйке, которая явно о чём-то серьёзно размышляет. Только смотрят уважительно: леди Джей думает, а не как простая девушка поздние осенние цветочки нюхает. Эх! Знали бы они сейчас, какие мысли роятся в голове их госпожи, то офонарели однозначно.

Кузница встретила меня привычным жаром из горна и вовсю машущим молотом Станом. Помогала ему парочка старших сыновей. Ещё подростки, но уже сейчас видно, что статью и силой в папку пойдут. Оба широкоплечие, с мощными накачанными руками и такими же чумазыми от дыма лицами.

Увидев меня, Стан передал молот одному из сыновей и строго сказал:

– Загубишь подкову, до самой зимы уголь тягать будешь, а к наковальне не подпущу.

Судя по испуганному лицу парнишки, для него это суровое наказание. Видно, нравится кузнечная наука, раз так отреагировал.

– Доброго утра, госпожа, – поклонился кузнец. – Что подправить или ещё смастерить надо?

– И тебе доброго, – улыбнулась я. – Смотрю, маленьких больше в кузницу не таскаешь?

– Как это? Тут постоянно под ногами путаются. Но, как вы и велели, даю им побольше времени для роздыха. Даже выгонять иногда приходится, так как сами уходить не хотят.

– Достойную смену растишь. Кто познал ремесло с малолетства, тот потом настоящим мастером становится.

– Спасибо на добром слове, госпожа, – в знак благодарности ещё раз поклонился Стан, сверкая довольной белозубой улыбкой на закопчённом лице. – Хоть и бестолочи, но толк с них будет.

– А с моим заказом как дела обстоят? – перевела я разговор с личной темы на производственную.

– Делаю. Щипцы, ножницы да хваталки всякие – невелика наука. А вот с трубкой странной повозиться приходится. То её вбок ведёт, то щели в ковке.

– Покажи.

Стеклодувная трубка действительно выглядела неказисто. Давая задание Стану, я даже предположить не могла, что подобная простая штуковина вызовет столько трудностей в изготовлении. Всему виной моя цивилизованная память, привыкшая ко многим вещам, как к самому собой разумеющемуся.

Здесь ещё нет нормальных прокатных приспособлений, потому вначале с помощью молота делают из железа лист, долго и муторно отбивая его на наковальне. Потом стараются аккуратно свернуть в трубочку и в месте соединения краёв запаивают оловом. Но мне легкоплавкий металл не подходит, так как моментально расплавится в стеклодувной печи. Поэтому Стан экспериментирует с самим раскалённым железом. Работает почти как ювелир – маленьким молоточком, пытаясь герметично соединить края трубки.

– А почему она кривая? – поинтересовалась я. – Мне ровная нужна.

– Железо плохое, – пояснил он. – Да и постоянно то нагревать, то остужать приходится. От этого и крутит его в разные стороны. Уже самого зло берёт, что пока не получается. Но я обязательно сделаю, госпожа. И без дырок трубку соединю, и при закалке ровной оставлю. У нас в роду все кузнецами были, так что дедов не опозорю.

– Верю тебе, – ободряюще улыбнулась кузнецу. – Мне пока не к спеху. Но до весны должен справиться. Научишься – сделаешь ещё несколько таких и разной длины.

– Дозвольте спросить, а к чему все эти штуки. Я уж и так думал, и эдак… Ничего не понимаю.

– Придёт время – узнаешь. Но поверь, что это наша возможность сделать Гроулесс не только богатым, но и великим замком. И я не забуду, кто мне помогал.

– Всегда готов служить вам, леди Джейн, – торжественно произнёс кузнец, услышав такое. – Пусть горные духи дадут вам сил и здоровья.

– Всем нам дадут, Стан. Иди работай. Больше отвлекать не хочу. Ты молодец.

С этими словами, оставив мужчину растерянно хлопать глазами от прозвучавшей из уст хозяйки похвалы, я удалилась. Господи! Как же средневековым людям мало надо! Одно доброе слово от господ для них значит больше, чем целый орден. И ведь они вкалывают с утра до вечера, часто за всю свою жизнь ни разу не услышав благодарности. Ничего! Мне бы только разбогатеть! И тогда не только сделаю жизнь своих слуг нормальной, но и дам им веру в себя.

Придя в замок, стала изнывать от скуки. Завтра я собираюсь в маленькую экспедицию на земли лорда Дакса, а сегодня вроде и делать нечего. Решив провести время с пользой, стала снова изучать ”Земельное владение”, выискивая в нём интересные нюансы и нестыковки. Эту книгу обязана не просто знать, а наизусть. Не хуже Эвана, помнящего, что на какой странице написано.

Блин! Вот дался мне этот Дакс! Опять вспомнила! Наверное, стоит уже признаться себе, что ревную Гроулесс к нему, разбирающемуся в моём доме лучше, чем я сама. От этого и чувствую себя не в своей тарелке, когда мы вдвоём. Ладно. Буду равняться на лучших… Пока ещё лучше не встречу.

30.

На следующее утро мы с Лилис направились в земли лорда Дакса. Встревоженный Макс, узнав, что путешествие наше неблизкое, отрядил не двух стражников, а целый отряд. Такое мне не очень понравилось, так как хочется, чтобы как можно меньше людей видели мои приготовления к изготовлению стекла. Но спорить с Весельчаком не стала. Обеспечивать безопасность – это его работа, которую он знает намного лучше меня. Да и переживать парень будет не только за свою хозяйку, но и за любимую Лилис.

В этот раз отправились верхом. Дорога в земли Дакса уже кажется привычной, но я всё равно любуюсь неповторимой красотой этих мест. Никак не могу привыкнуть к тому, как быстро меняется природа по мере продвижения вглубь Шедских гор.

Не доезжая пары километров до замка Даксворт, с главной дороги на развилке свернули влево. Небольшая горная тропа, на которой с трудом разъедутся встречные всадники, проходит то между высокими скалами, мрачно нависающими над нашими головами, то превращается в опасный аттракцион с пропастью в метре от ног лошадей. Достаточно оступиться животному, а зазевавшемуся наезднику вылететь из седла – и всё… Тут даже горные духи не помогут выжить.

Вначале я получила очередную почти настоящую паническую атаку от такой опасной близости смерти, но где-то через час неспешной езды с удивлением обнаружила, что начинаю привыкать к высоте. Наверное, просто устала бояться. Ещё через час окончательно забыла про страх и даже получала некоторое удовольствие от лицезрения живописной панорамы, раскинувшейся у подножия гор.

Наконец-то мы добрались до первой точки нашего путешествия. Небольшая лощина, вся заросшая незнакомым мне кустарником, выглядела сказочно. Так называемая серебрянка душистая заполонила всё пространство лощины. Она, словно река, текла вдаль, скрываясь за поворотом.

Соскочив с коня, я подошла и сорвала бурый листик с множественными толстыми белыми прожилками, создающими эффект серебрения, когда смотришь на растение издалека. Резкий пряный запах витал в воздухе и немного давил на голову. Думаю, что находиться здесь долго не стоит, а то можно и мигрень заработать. Быстро отметив на карте это место, как многообещающее, собралась было уезжать, как вдруг сбоку от меня раздался знакомый голос:

– Я бы посоветовал вам прикрыть нос и рот плотным платком, – произнёс лорд Дакс, выходя из-за большого камня. – Иначе нанюхаетесь и начнутся видения. Как правило, неприятные. Ну а следом и тошнота с головной болью в гости явятся.

– Эван?! – удивилась я. – А как вы сюда попали? И здравствуйте, конечно.

– Здравствуйте, – галантно поклонился он. – Извините, что забыл приличия и первым не поприветствовал вас. А как попал? О вашем появлении на границе моих земель разведчики доложили сразу. Не мог устоять, чтобы вновь не встретиться. От моего замка в Долину Духов есть более короткий путь, которым и прошёл сюда, поняв, куда направляетесь. Когда я был ещё маленьким, мы, глупые мальчишки, иногда пользовались им.

Спускались сюда и соревновались, кто больше сможет продержаться в этом гиблом месте. Ох, и попадало нам за это от родителей! Но винить их не могу: однажды чуть не умер, просидев около зарослей почти половину дня. Потом друзья, сдавшиеся раньше и отошедшие на большое расстояние от серебрянки, еле дотащили бесчувственного дурака до замка. Но спор я выиграл!

– Не любите проигрывать до сих пор? – улыбнулась я, услышав такие откровения.

– Не люблю. Но тот случай меня научил кое-чему. Выгода от победы должна быть выше потерь. Иногда лучше отступить, чем получить незаслуженно мало. И ещё я выучил, что отцовская плётка прибавляет ума намного быстрее, чем слова наставников. Когда через пару дней горячка у меня прошла, то впервые был выпорот так, что до сих пор при виде серебрянки спина и чуть пониже неё зудят. Поэтому предлагаю покинуть Долину Духов. Тем более скоро в Даксворте будет готов обед, который я с удовольствием разделю с вами.

– Приглашаете в гости, Эван?

– Джейн, вы и так уже у меня в гостях. И как гостеприимный хозяин, я не могу оставить вас голодной.

– Спасибо. Очень заманчивое предложение, но, к сожалению, я должна отказаться. У меня ещё несколько мест, которые хотелось бы посетить до темноты. И, признаться, не очень хочется видеть толстую морду Канрота.

– Насчёт Жоржа можете не волноваться. Поверьте, ему и без вас хорошо. Этот мешок с жиром умудряется выпивать по несколько кувшинов вина в день. Пьёт, жрёт и много спит. Я не понимаю, как столько может влезть в одного человека. Но он, кажется, своим заточением очень доволен.

И позвольте поинтересоваться, какие места вам нужны. Хочу напроситься в проводники. Проведу в два раза быстрее, чем по наезженной дороге. Плату возьму небольшую.

– Небольшую? – тоже с нотками игривости ответила я. – У бедной девушки каждый медяк на счету. Если только в долг готова взять непроверенного проводника.

– Почему непроверенного? Меня даже сам хозяин местных земель знает, – пошутил Дакс, откровенно веселясь. – Мы тут с ним все горы облазили. И деньги ваши мне не нужны. К тому же, на примере лорда Канрота я понял, что в долговые обязательства с вами лучше не вступать. Поэтому готов взять плату интересными историями и не менее интересным общением.

– Сильно рискуете. Мы, женщины, существа болтливые.

– Ничего! Если устану, то сбегу.

– И оставите меня одну? Не стыдно?

– Обещаю страдать ночами. И если вас это утешит, немножко днём.

– Днём хотелось бы побольше. Хотя бы от рассвета и до заката. А в остальное дневное время, так уж и быть, можете не вспоминать обо мне до самой ночи.

Не выдержав, мы рассмеялись.

– Уговорили на обед, – сказала я, когда оба успокоились. – Отсюда будем выбираться по вашей тайной дорожке?

– Не получится, – разочаровал меня Эван.– Часть узкой тропы можно преодолеть лишь пешими, а у вас кони.

– Думаю, вы специально хотите удлинить путь.

– Конечно. Я же очень коварный проводник. С помощью безумно красивого лица втираюсь в доверие к простодушным леди, а потом… Как вы там сказали? Страдаю “немножко” от рассвета и до заката, не отвлекаясь на другие дела.

Так, перебрасываясь шуточками, мы выехали на главную дорогу и направились в сторону Даксворта. Честно говоря, жаль потраченного времени на обед, но отказать Эвану после такого тёплого приёма я постеснялась. Лучше уж потеряю день, чем огорчу гостеприимного лорда. Потом наверстаю. Тем более, что мне пока и своих растений хватит для экспериментов. Эти больше про запас разведываю, стараясь побыстрее закрыть тему исследования флоры Шедских гор.

Впервые вижу лорда Дакса таким расслабленным и даже дурашливым. Его тяжёлая мрачная аура куда-то на время спряталась, дав возможность разглядеть Эвана с другой, очень неожиданной стороны. И страшные шрамы на его лице уже не отталкивают. Я настолько привыкла к ним, что почти не замечаю. Тем более, что Дакс отрастил небольшую бородку. Обычно она старит, но тут, на удивление, обратный эффект. Прямо-таки импозантный мужчина из “злодея” получился.

– Эх! – внезапно с чувством выдохнул он. – Какая же красота кругом! Джейн, я был бы самым несчастным человеком на свете, если бы родился в иных краях.

– Мне тоже очень нравятся горы, – призналась я. – Есть в них нечто сильное, непокорное. И они делятся с людьми этой силой.

– Не со всеми. Только с теми, которых посчитали достойными. Поэтому горцев всегда легко отличить от иных людей. Вы бывали в равнинных землях Инхеменийского королевства?

– Нет.

– По мне, так немного потеряли. Там вся земля, словно рабыня, лежащая у ног хозяина. Нет в ней гордости, поэтому и отдаёт себя всю без остатка во власть больших городов, плугов крестьян и топоров лесорубов. У нас же по-другому. С камнем можно договориться, но покорить полностью его не получится. Лишь став частью его, сможешь выжить в горах.

– Уверена, что равнинные жители думают иначе и не воспринимают свою землю рабыней. Скорее считают её щедрой матерью.

– Они просто ничего не понимают, – заявил Дакс с лёгким снобизмом в голосе. – Слабые люди всегда ищут лёгкий путь.

– Умные тоже, но сейчас не про них, – ответила я и, внезапно почувствовав, что может начаться ненужный сейчас серьёзный спор, предложила: – Эван, а хотите стихотворение про горы?

– Конечно! – оживился он. – И про какую битву оно?

– Про битву? Нет. Я же сказала, что про горы.

– Странно. Кто будет описывать неподвижный камень?

– А вы послушайте. Только дайте мне немного времени вспомнить.

– Хорошо. Вы меня очень заинтересовали.

Я замолчала. Есть замечательное стихотворение Владимира Высоцкого. Часть его, где явно не упоминаются альпинисты, как нельзя лучше подходит к нашему разговору. Беда в том, что Высоцкий писал свои строки, не зная, что их придётся адаптировать под иной язык.

Минут пятнадцать я пыталась найти правильные слова и рифму. Кажется, слегка получилось. Рискну воспроизвести… Да простит меня Владимир Семёнович!

– Готовы, лорд Дакс?

– Уже потерял всякое терпение, – признался Эван.

– Тогда слушайте:

Здесь вам не равнина – здесь ветер иной.

Идут лавины одна за одной,

И здесь за камнепадом ревёт камнепад.

И можно свернуть, обрыв обогнуть,

Но мы выбираем трудный путь,

Опасный, как военная тропа.

Кто здесь не бывал, кто не рисковал —

Тот сам себя не испытал,

Пусть даже внизу он звёзды хватал с небес.

Внизу не встретишь, как ни тянись,

За всю свою счастливую жизнь

И малой доли таких красот и чудес.

Нет алых роз и траурных лент,

И не похож на тёмный склеп

Тот камень, что покой тебе подарил.

И ярким огнём, сверкает днём

Вершина изумрудным льдом,

Которую ты так и не покорил.

Я замолчала, не став продолжать дальше, чтобы не возникло лишних вопросов. Лорд Дакс тоже молчит, явно потрясённый услышанным. Надеюсь, не от моих корявых рифм.

– Джейн… – наконец-то произнёс он. – Это… Это… Так необычно, но так прекрасно и очень верно! Каждое слово про мой народ! Я вижу эти непокорные вершины! Словно сам погиб и лежу под камнем! Кто написал подобное?! Кажется, сами горные духи нашёптывали слова этому счастливцу!

– Не знаю, – слегка соврала я. – В детстве случайно услышала и запомнила. Это сложили не про нас и про другие горы. Поэтому и не очень умелый перевод с чужого языка.

– Неумелый? Я никогда не слышал более плавных слов! И ведь вы абсолютно правы: здесь как бы и нет битвы, но есть главное – дух бойца. Интересно! Очень интересно! И как вы прекрасно передали всё голосом! Даже более героически получилось, чем моя баллада о лорде Груфе!

Я зарделась от таких слов. И пусть нагло сплагиатила, но перевод-то мой. Желая остановить бурный поток восторженной похвалы, поинтересовалась.

– Ваша баллада?

– Да. В молодости у меня был дар красиво слагать их.

– Можете мне прочитать?

– О! В этом я мастер!

Через несколько минут, несмотря на бахвальство Эвана, я поняла, что сильно сглупила. Мало того, что декламатор из него аховый, чрезмерно переигрывающий в каждом напряжённом моменте, так ещё и сама баллада…

Всё сводится к тому, что славный лорд Груф разозлился на соседа за украденное стадо овец. Недолго думая, собрал своих головорезов и пошёл мстить. Дальше описывается дорога его отряда, каждый съеденный лордом горный козёл и выпитый кувшин вина.

Примерно на пятой, показавшейся мне вечностью минуте повествования армия подступила к вражеским стенам. Завязалась битва. Как и с козлами, описывался каждый удар мечом Груфа и места, в которые поразил он своих противников. Наконец великий воин пленяет вороватого лорда. В качестве наказания и отступных требует у овцекрада выдать за себя единственную дочь-красавицу. Дальше жутко длинное описание пира, на котором новоявленные родственнички прощают друг друга и братаются, находясь в сильнейшем подпитии.

И во всём повествовании была всего лишь одна сомнительная рифма, часто повторяющаяся в этом опусе без всякой на то причины:

“Лорд Груф к победе идёт!

Лорд Груф врага сомнёт!”

– Ну как? – гордо спросил Эван в тот самый момент, когда я была готова его зарезать, лишь бы наступила тишина. – Считаю, что она мне удалась, раз даже в самом глухом уголке Шедских гор её знают и часто исполняют на пирах.

– Впечатляет… – двусмысленно ответила я.

Для себя же сделала пометки. Во-первых, больше никогда не просить Дакса читать мне стихи. А во-вторых, попытаться адаптировать балладу “Вересковый мёд”. Очень хочется показать Эвану, что можно без съеденных козлов и отрубленных голов донести весь героизм и жертвенность до слушателей.