Текст книги "Пьющий души (СИ)"

Автор книги: Алена Маслютик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 30 страниц)

Глава 7

Еще через пару часов вернулась Станислава. Она восхитилась образом Насти и протянула обувную коробку. Внутри лежали новенькие босоножки – серебряную бабочку удерживали четыре черных ремешка. И только взяв эту прелесть в руки, Настя поняла, что совершенно не подумала, в чем на ногах пойдет. Не в старых же кроссовках.

– Откуда это?

– Тимка притащил, по дороге в клуб, – ответила Станислава. – Если честно, я слегка обеспокоена. Тимур обычно столь обходителен с девушками, которых хочет в постель затащить. И хотя я знаю, что с Мишкой он так не поступит, сомнение все же гложет. Ну, ничего, я за ним послежу. Кстати, платье тебе очень идет, забирай себе. А то оно мне все рано в груди узковато.

Оставив Настю в состоянии легкой прострации, Станислава ушла в душ, приводить себя в порядок. Когда она закончила, Настя даже в новом образе почувствовала себя рядом с ней серой мышкой. Девушка оделась в обтягивающие черные брюки и блузу в китайском стиле с серебристым драконом. На ногах классические туфли-лодочки на высоченном каблуке. Волосы собраны в нехитрую прическу: свободно струящиеся, лишь пряди с висков зачесаны назад и закреплены заколкой. В ушах болтаются на длинной цепочке китайские монетки. Стася со своей природной красотой и чувством стиля могла с легкостью загнать в могилу несколько десятков фотомоделей и секс символов. Они бы просто скончались от переизбытка зависти в организме.

Через полчаса девушки высаживались у служебного входа, где в ожидании маялся Миша, и переминалась с ноги на ногу молоденькая девушка из команды Тимура. Увидав Настю, Михаил на несколько мгновений впал в ступор, что Настю несказанно порадовало.

Перед клубом уже собралась нешуточная толпа, Настя даже увидела несколько знакомых по институту лиц. Но девушка, вышедшая их встречать, без лишних слов провела их через запасной вход и проводила к зарезервированному столику. Пока шли, Настя смогла по достоинству оценить интерьер. Основной зал клуба оказался двухэтажный. Внизу танцпол, две барные стойки в разных его концах и столики для простых гостей. На втором уровне, балконом нависавшим над первым, бар и столики для випгостей, о чем свидетельствовала табличка на серебристом канате, который перекрывал вход в вип-зону. Настю несколько смутило, что и она в составе этих вип.

Их столик располагался у прозрачного бордюра, огораживающего весь верхний этаж, оттуда открывался великолепный вид на все происходящее внизу. Настя с любопытством выглянула и невольно отпрянула: под ней плескался голубой океан, пронизанный солнцем, блестели на солнце стайки проносящихся рыб. Лишь присмотревшись, она поняла, что это огромный экран, который поднимался над полом, образуя сцену. Настя восхищенно ахнула. Миша стоял рядом и не мог налюбоваться красотой и радостью своей девочки.

– Бар еще закрыт, – раздался за спиной голос сопровождавшей их девушки. – Но если хотите что-то из простых напитков, я могу принести с кухни.

– Темное чешское, – проговорила Станислава, успевшая удобно устроиться в глубоком мягком кресле за столиком.

– Любое светлое, – в тон ей выдал Миша.

– Минералки, – отчего-то смущаясь, пробормотала Настя.

– Ты вообще по жизни не пьешь? – спросила Станислава, слегка удивленная выбором девушки. – Или нас стесняешься?

– Да нет, почему же. Вино там или пиво бывает, пью. Просто я сегодня почти ничего не ела. Боюсь сразу же опьянеть, с первого же глотка.

Станислава понимающе хмыкнула:

– Тимка запретил портить макияж? А о том, что девушка тоже человек, и ей, бывает, кушать хочется, он конечно не подумал.

А Мишка, вместо вопросов, взял девушку провожатую и куда-то ее потащил. Вернулся он через полчаса, когда Станислава с блаженным видом допивала вторую порцию темного, а Настя извелась от беспокойства. На стол перед девушкой опустилась широкая тарелка, на которой, источая умопомрачительный аромат, возлежал хорошо прожаренный кусок мяса. Сверху на мясе красовались два сердечка, нарисованные белым соусом.

– Откуда это? – проговорила Настя в восхищении.

– С кухни. Ешь, а то остынет! – довольный ее реакцией, проговорил Мишка.

– А так ты значит еще не в курсе?.. – начала Станислава и замолчала. Мишка незаметно показывал ей кулак, как бы предупреждая, не вздумай проболтаться.

– Что я не знаю? – не поняла Настя.

– Что у меня здесь есть знакомый шеф повар, – ответил вместо нее Мишка. – Ну как вкусно?

– Божественно, – промурлыкала Настя, не замечая завистливого вздоха Станиславы.

Пока Настя наслаждалась нежным таящим на языке мясом, клуб постепенно заполнялся людьми. Все столики первого этажа и места у сцены народ затопил почти мгновенно, построив две длинные очереди к бару. Верхняя вип зона заполнялась медленнее, там было и не столь многолюдно. По два-три человека рассаживались за соседними столиками. Никто не толпился у бара, заказы разносились проворными девочками – официантками. Настя заметила среди вип гостей несколько довольно известных людей, чьи лица почти каждый день мелькали по телевизору. Это ее несколько смутило, она не ожидала, что сможет оказаться так близко к знаменитостям.

Миша и Станислава будто и не замечали столь смущающего соседства, непринужденно болтали, вспоминая общих знакомых и забавные случаи из прошлого. Хотя может тому способствовало пиво, которое Станислава и Михаил успели выпить по три бокала. Настя вздохнула, и попросила девушку – официантку, забравшую ее пустую тарелку, принести сухого красного вина. Только как расслабляющее средство, не более.

***

Когда в верхней зоне заполнились все столики, а на нижнем танцполе всё свободное пространство у сцены и в зале, наконец, объявили начало. К открытию клуба приурочили показ новой коллекции купальников. Главная идея выступления тесно переплеталась с названием клуба – «В гостях у морского дьявола». Помимо Тимура коллекцию представляли еще два парня и три девушки. Модели выходили по двое-трое, помимо купальников и плавок, порой очень вызывающе открытых, их обнаженные тела покрывали узоры. Вот они делали круг по сцене-экрану, замирали. Верхний свет затухал, лишь вода под ногами слабо мерцала, и белесые разводы на теле, становились разноцветными, ярко светящимися картинами, превращая людей в глубоководных рыб. А модели еще и плавно начинали перебирать руками, ногами, двигать телами, будто и вправду преодолевая тягучее сопротивление воды. Затем свет зажигался, парни и девушки исчезали за импровизированными кулисами, чтобы через мгновение появиться снова, заставить сердце трепетать от восторга. И все это происходило под удивительную музыку: в ней переплетались шелест волн и свист ветра, и крики чаек, и перекличка дельфинов. И что-то еще, что заставляет думать о теплом море, забывая, что за стенами помещения почти наступила зима.

Настя, как и все, глубоко потрясенная зрелищем, не могла ни на мгновение отвести взгляда. А в моменты, когда на сцене появлялся Тимур, казалось у всего зала, не только у Насти, перехватывало дыхание. Он был великолепен. Если остальные горели, то он пылал, взрывался сверхновой. В такие минуты Настя не замечала ни настороженных взглядов Миши, ни сочувствующих – Станиславы. Михаил честно пытался подавить ревность, Станислава понимала его чувства и, хотя симпатизировала ему, но считала, что уже достаточно вмешалась. Выступление длилось больше часа, но восхищенной публике показалось, что от начала до конца прошло не более пары мгновения.

На сцену выбрался владелец клуба, слегка полноватый мужчина среднего возраста. Широко улыбаясь, он поблагодарил всех пришедших на открытие, был рад, что гостям все понравилось и, предложив наслаждаться напитками и музыкой, удалился. После этого многие столики в вип-зоне опустели, почетные гости, почтив своим присутствием, спешили показаться и на других тусовках. Зато внизу на танцполе народу прибавилось, а некоторые совсем осмелевшие, выбрались и на сцену.

Станислава вдруг решила проявить заботу о Насте, активно предлагая попробовать тот или иной коктейль. Хотя девушке казалось, что ее просто хотят споить. Миша витал где-то в своих мыслях, почти не замечая девушек, от него помощи ждать не приходилось. А у самой Насти отбрыкиваться от столь настырных предложений, просто не получалось.

После дегустации третьего коктейля, у столика материализовался Тимур. В Темно синей рубахе, расстегнутой до середины груди и заправленной в белые брюки, которые сами были заправлены в высокие сапоги, он смотрелся как всегда божественно. На правой и левой руке у него повисли две ярко накрашенные девчонки в ультракоротких платьях.

– Знакомьтесь: Юнона и Лилит, – представил он девушек и заговорчески подмигнул Станиславе.

– Приятно познакомится, – хищно оскалилась Стася. – Вот только если мне не изменяет память, вчера на лекции их звали Оля и Юля.

Девушки смутились, вспомнили о срочных делах и затерялись в толпе.

– Славка, ты как всегда в своем репертуаре. Ну и чем тебе они не понравились, прикольно так пыжились, изображая светских львиц.

– Я еще не настолько пьяна, чтобы пить в компании собственных студенток.

– Могу помочь дойти до кондиции, – предложил Тимур, плюхаясь в соседнее кресло.

– Не – а. Мы с Настей идем танцевать, – ухватив слабо сопротивляющуюся девушку, утащила ее из вип-зоны.

***

– Хозяин, мы уже часа два здесь, никаких признаков того парня или девчонки. Как хоть она выглядит?

– Ее трудно описать, слишком обычная, чтобы не спутать с другими.

– А Вы Хозяин… Может, если бы Вы были с нами, то мы быстрее….

– Да уж в одном Бездушном больше мозгов, чем в вас пятерых, – беловолосый раздраженно рыкнул в трубку. – Я не могу сейчас прийти, она может почувствовать мое присутствие быстрее, чем я увижу ее. И опять сбежать. Я буду там, как только вы найдете ее. Продолжайте искать. И еще, не справитесь или будете слишком много вопросов задавать, выпью еще кого-нибудь из вас, в назидание остальным.

Трубка испуганно запищала короткими гудками.

– Где же ты, сучка. Испугайся, приревнуй, позавидуй… Испытай хоть что-то злое, хоть самую малость, и ты моя…

***

На танцполе люди располагались столь тесно, что возникал вопрос, как они вообще способны двигаться под довольно зажигательную музыку. Сцена тоже постепенно заполнялась, но все же там свободного места было намного больше. Станислава, протолкнулась сквозь толпу, без тени сомнения и стеснения забралась на сцену, и затащила туда же спутницу. Настя ощущала легкую неловкость, но алкоголь в крови прогонял прочь стеснительность.

– Надеюсь, танцевать ты умеешь? – прокричала в самое ухо Станислава, стараясь перекрыть музыку.

Настя вместо ответа лишь кивнула, но прежде, чем включиться в танец, дождалась конца композиции. А потом Станислава была приятно удивлена: обычно стеснительная, зажатая, слегка неуклюжая девушка, оказалась почти профессиональным танцором. Она чувствовала ритм, ощущала мелодию, а что больше всего порадовало Станиславу, Настя совершенно искренне счастливо улыбалась. И Стася не позволила себе отстать от Насти ни в танце, ни в веселье.

Через несколько композиций, Настя поняла, что коктейли, выпитые за столиком, просятся наружу. О чем и сообщила Станиславе. Та понятливо кивнула и согласилась проводить до места назначения, а заодно посетить соседствующую с ним курилку.

Пока Настя приводила свои дела в порядок за закрытой дверкой кабинки, в туалет зашли, судя по голосам, две девушки. Зажурчала вода, утекая в умывальник.

– Вот ведь ведьма, – донесся до Насти голос одной из них. – Ангел наконец-то обратил на меня внимание, и такой облом.

– Да-да, – поддержала ее другая. – Я уже предвкушала вечер в его компании. А, правда, что Тимур Шмелев внебрачный сын одного из европейских монархов.

– Конечно. Я об этом читала в одном журнале. Только там не указывали, чей именно.

Поток воды прекратился, и девочки удалились. Настя тоже, тихо хихикая, направилась к выходу.

«Прикольно, если Ангел и правду наследный принц. Надо будет у Станиславы узнать. А где кстати она?»

Ни в курилке, ни на танцполе девушка не обнаружилась, и Настя вернулась за столик. Подходя к которому, застала интересную сцену: Станислава за что-то отчитывала Тимура, активно жестикулируя руками. Тот в ответ корчил уморительные рожи и показывал язык, чем распалял гнев девушки еще больше, а Мишка хохотал, отбиваясь от роли судьи. В какой-то момент Станислава ослабила бдительность, и Тимур, ловко обогнув ее, бежал, успев, однако, обернуться и послать воздушный поцелуй. Станислава расстроено опустилась в кресло, и залпом влила в себя содержимое высокого стакана.

– Что у вас тут произошло? – спросила Настя, присаживаясь рядом с Мишкой.

– Да так, ничего серьезного, – ответил Михаил и ехидно взглянул на Стасю, которая, под его взглядом, вдруг залилась краской.

Настя решила не вдаваться в подробности, и спросила то, что ее действительно интересовало на тот момент больше всего.

– А, правда, что Тимур наследный принц?

Мишка поперхнулся коктейлем, Станислава удивленно распахнула глаза.

– Так, девушке больше не наливать, – сквозь кашель проговорил Мишка.

– Где ты услышала такую глупость? – в тон ему уточнила Стася.

– Две девчонки в туалете так уверенно об этом говорили. Что он внебрачный сын европейского монарха. А это значит не правда? – Насте почему-то стало грустно-грустно.

– Ну, если только его папу свергли с трона, и он, боясь преследования, скрылся в глухой провинциальной России, – невесело усмехаясь, проговорила Станислава. – Поселился в маленьком городке, встретил Тимкину мать. И вот тут – то, наверное, и вспомнил, о своем благородном происхождении, включил правителя-тирана. Иначе с чего его молодой жене сбегать от красавца мужа через три месяца после свадьбы, будучи беременной, и даже не подозревая об этом?!

– А дальше? – Настя превратилась в слух.

– Дальше? – Мишка перехватил инициативу Станиславы и продолжил уже более серьезно. – Она скиталась по стране, родила, опять бродяжничала, перебивалась случайными заработками. Где она за это время перебывала, сколько городов сменила, нам трудно судить, но когда они с Тимкой, в конце концов, поселились в нашем городе, это была сломленная старуха тридцати лет от роду. Пчелке как раз только исполнилось восемь, хотя из-за худобы он выглядел лет на шесть. А еще он напоминал злого голодного волчонка, вечно огрызающегося. Видимо из-за этого пацаны двора его так невзлюбили.

– Да уж, – встряла Станислава, – как сейчас помню: возвращаюсь я домой из музыкальной школы, в жутко плохом настроении. Еще бы ему быть хорошему, дома ждет нагоняй от мамы за потерянный футляр. Так вот, иду, в одной руке скрипка зажата, в другой пакет с нотами и смычек. Смотрю, семеро пацанов с нашего двора мальчишку окружили. А он худющий, кровь из носа подбородок залила, глаза блестят, злые слезы по щекам размазывает. В руке камень зажал, готов в первого, кто сунется, кинуть. А я хоть и шмакодявка восьмилетняя, но понимаю, что спасать надо. А как? Одной мне с ними не справиться, а звать взрослых некогда. Ну, я, недолго думая, подлетела к этой толпе, огрела скрипкой ближайшего, схватила мальчишку за руку и деру, пока остальные не опомнились. Домой к себе притащила, там и познакомились.

– Ты просто молодец, я бы не сообразила так! – Настя с восхищением глядела на Станиславу. – А сейчас и не скажешь, что Тимур слабаком в детстве был. Как Тень летает. А где он так драться научился?

– Тень? – не вполне понимая, о чем речь, спросил Мишка.

– Его мой папа научил, – проигнорировав вопрос Мишки, ответила Насте Станислава. – Он владелец школы восточных единоборств. В тот день, когда я вернулась со сломанной скрипкой в одной руке и избитым пацаном в другой, мама очень расстроилась. Заявила, что грубиянкам вроде меня в искусстве делать нечего, и больше никакой музыкальной школы. Она даже поругалась с отцом. Сказала, что это он виноват, так хотел сына, что даже когда она ему родила дочь, назвал ее мужским именем. А папа наоборот обрадовался. Он считал мои уроки скрипки изощренной пыткой, придуманной лично для него. От великого счастья он пообещал стать личным тренером Тимура, и абсолютно бесплатно. И меня понатаскать в этом деле, хотя я никогда драки особо не любила.

– Вы, оказывается, уже так давно дружите! – Настя улыбнулась и перевела взгляд на Мишку. – А ты как с ними познакомился?

– А я, – Мишка тепло улыбнулся в ответ и зачем-то потер затылок, – был тем самым парнем, об чью голову сломали скрипку.

Настя прыснула смехом, и Мишка со Станиславой тоже захохотали.

Когда смех почти утих, Настя, чуть запыхавшись, но совершенно серьезно произнесла:

– Теперь я понимаю, почему сразу не смогла поверить, что ты бывший боксер. Слишком умный и воспитанный для такой профессии. Просто, тебе еще в детстве мозги на место вправили, при помощи искусства.

И вся компания согнулась пополам, в новом приступе хохота.

***

– Хозяин, мы типа нашли хмыря. Он в компании двух баб и парня в зоне богатеньких.

– Уверен? Она с ними? Они веселятся? Им хорошо?

– Да. Ржут как укурки…

– Замечательно. Беспечность лучшая почва для страха…

***

Замечательный вечер длился и длился. Давно Насте не было столь весело и спокойно. Алкогольный туман плавал в голове. Мир медленно раскачивался и кружился. И девушка каждый раз тихо хихикала, представляя, что вся вселенная кружится сейчас вокруг нее. Сердце стучало в такт музыки. Миша, сдвинув их кресла вместе, не выпускал Настину руку. Станислава предлагала тост за тостом, рассказывала какие-то веселые случаи из их совместного детства.

В какой-то момент девушке показалось, что она смотрит увлекательный, но слегка затянувшийся фильм. Кино длится и длится, а она периодически теряет нить повествования, будто усыпая на несколько мгновений. А когда просыпается, пытается, сопоставив факты, понять основную линию сюжета.

Вот, например, она вдруг осознала, что народу за столом основательно прибавилось. Два парня и девушка справа от Насти, оказались коллегами-моделями Тимура. Парней звали Майкл и Дима, а имя девушки Настя не расслышала, а может, не смогла вспомнить. А слева расположились подруга Стаси с парнем. Девушки оживленно болтали, а парень – молча пил.

Или Тимур, который приходил и уходил незаметно для нее. Был и нет, не было и есть. Иногда рядом с ним оказывалась очень миленькая девушка, каждый раз новая, но которая почти сразу исчезала. Станислава произносила пару слов, и у девушки находились срочные дела в другой части клуба. А Тимур ничуть не расстроенный, а даже наоборот довольный, смеялся со всеми, над сбежавшей. Встретившись в очередной раз с Настей глазами, он что-то проговорил и улыбнулся, но девушка, не разобрав слов, лишь ответила на его улыбку. Ей было хорошо-хорошо…

Включившись в очередной раз в сюжетную линию фильма, она с удивлением обнаружила себя зажатой между Мишей и Майклом. Мишка обнимал ее за плечи, и отодвигал подальше бокал с очередным коктейлем, а модель Майкл рассказывал чересчур пошлый и от этого очень-очень смешной анекдот, и пододвигал коктейль обратно. И она хохотала до слез, не только над анекдотом, но и над всей ситуацией в целом.

Потом свет экрана, показывающий весь этот театр абсурда, погас. А когда включился вновь, они опять втроем сидели за пустым столом.

***

Ночь давно переползла свою середину и не спеша двигалась к утру. Тимур порядком устал. Даже энергетики уже не спасали. А еще расстраивал факт сегодняшнего явного проигрыша Станиславе. Их оригинальной игре «Отшей мою девушку, прогони моего парня» уже несколько лет и за это время актуальности она не потеряла. Обычно в ней побеждал он, но сегодня Славка явно была в ударе. Ни одна девушка не выдержала ее острого язычка.

Гости клуба, похоже, тоже начали уставать. Народу в зале становилось все меньше, и новой симпатичной жертвы найти не удалось, хотя Тимур уже и не особо старался, слишком устал сегодня от общения и людей. Он взял в баре коктейль, и направился навестить друзей.

За столиком, заставленным разнокалиберной пустой и полупустой посудой, сидела одна лишь Настя. Завидев Тимура, она так счастливо и искренне улыбнулась, что парень на мгновение пожалел, что принципиально не пьет. Хотя напиться до такого состояния, что душа уже в нирване, а тело еще туда не торопится, у него бы просто не получилось. Настя похлопала ладошкой по стулу рядом с собой и великодушно предложила:

– Садись!

– А где остальные? – поинтересовался парень, принимая приглашение.

– Славку пригласил покурить какой-то красавчик. Мишке позвонили, и он ушел поговорить «где потише».

– Красавчик, значит… Хмм… А тебя значит здесь одну оставили, как неосмотрительно с их стороны.

Настя кривовато и чуть сильней, чем надо, кивнула головой, подтверждая все сразу.

– Ну и какие планы на ближайшее время?

– Ну, – Настя в задумчивости приложила палец к подбородку, – я хотела потанцевать, а все ушли…

– А я не подойду? – чуть расстроено уточнил Тимур.

– Ты? Хмм… Ну ладно сойдешь! – и ухватив его за руку, Настя побежала на танцпол.

Тимур, стараясь не отставать, про себя раскручивал мысль, как же алкоголь меняет человека. Не всегда в плохую сторону, но очень сильно. Спускаясь по лестнице, Настя пару раз споткнулась, повиснув на перилах и Тимуре, но когда они добрались до сцены, быстрая композиция сменилась медленной. Настя разочаровано вздохнула, и попыталась уйти.

– Что случилось? – не понял Тимур.

– Я медляки танцевать не умею.

– Не беда. Сейчас научу. И так. Это твои ноги. Это мои ноги. То, что под ними перемигивается – пол. Для танца надо перемещать по полу свои ноги, стараясь не наступать на мои.

– А еще надо попадать в такт музыки? – уточнила Настя. Она с любопытством разглядывала бабочек на босоножках, которые слегка взмахивали крылышками и собирались улететь.

– Обычно – да, но в твоем случае – это нереально.

– П-пчму?

Тимур успел поймать, качнувшуюся Настю.

– Начали.

– Ага, – уже забыв о своем вопросе, девушка включилась в танец.

Несмотря на пьяный вестибулярный аппарат, двигалась она хорошо, чувствовала музыку и почти не наступала на ноги.

– А ты неплохо танцуешь. И в клубной тусовке отлично держишься. Совсем как– то не вяжется с твоим повседневным образом.

– Просто брат считал, что нужно жить полной жизнью, несмотря на случившееся, – радостно пояснила Настя. – По принципу: Улыбайтесь – это всех раздражает. Таскал меня на все открытия новых клубов. Сначала чуть ли не силой заставлял веселиться и учил не шарахаться от людей.

– А что случилось? – решил узнать Тимур, пользуясь внезапной болтливостью.

– Да так, – Настя, похоже, пожалела, что случайно сказала лишнее. – Просто несчастный случай. Неважно, в общем-то.

Ее опять мотнуло, и Тимур поймал.

– Я танцую в раю на белых облаках. И мой прекрасный ангел-хранитель не дает мне упасть с высокого неба на грешную землю, – проговорила Настя, глядя в глаза Тимура.

Что-то было не так, какая-то неправильность и чуждость во взгляде, но прежде чем Тимур смог осознать, что его насторожило, девушка отвернулась.

– Полегче, девочка, а то я решу, что ты мне в любви объясняешься, – Тимур попытался обратить все в шутку, но эта какая-то новая, совершенно не знакомая Настя, опять его удивила.

– Конечно, я тебя люблю. Странно было бы по другому относиться к человеку, который уже дважды спас мне жизнь. Сначала я сомневалась, ты ли был им. Но теперь точно уверена, что ты это он.

– По-моему, кому-то здесь пора подышать свежим воздухом, а то уже заговариваться начинает. А лучше даже поехать домой и лечь баиньки. Вот сейчас найдем твоего парня, и он тебя проводит. Ему то и будешь болтать всякие глупости…

Тимур быстро нашел глазами нужный столик на втором этаже, но он все еще пустовал. Тогда сам непреклонно повлек девушку к выходу, решив для начала вывести на улицу, а оттуда вызвонить Мишку. Настя, запинаясь, плелась сзади, держа его за руку, и бурчала, что домой она не пойдет и спать ей совершенно не хочется. И вдруг с такой силой сжала ладонь парня, что тот невольно зашипел от боли.

– Знаешь, детка, – начал он, резко разворачиваясь, и фраза об умении некоторых личностей пить до подгибающихся ног, застыла на языке.

Настино лицо стало белее снега, ужас и боль исказили черты. Она часто и неглубоко дышала, будто ей не хватало воздуха, а остановившийся, потерявший осмысленность взгляд, был прикован к чему-то у бара. Тимур проследил за ним, не заметил ничего необычного и повернулся обратно, желая узнать, что так испугало спутницу, и удивился еще больше. По лицу девушки медленно расплывалось облегчение, будто приговоренного к казни и уже положившего голову на колоду под топор палача, объявили невиновным и отпустили домой. Она ослабила хватку и прислонилась к Тимуру, чувствуя, что ноги ее не держат.

– Что с тобой? – сквозь тонкую рубаху Тимур ощущал, как Настя мелко дрожит.

– Ничего… Обозналась… – пробормотала девушка.

В ее голосе не осталась и намека на недавнее серьезное опьянение.

– Обозналась? С таким лицом? Ну-ну, – недоверчиво проговорил Тимур. – Не иначе в бармене признала выходца из ада, пригляделась – нет, не он.

Он почувствовал, как девушка вздрогнула всем телом, точно предположение не далеко от истины, но решил в подробности не вдаваться. Пока.

– Ладно, пошли на воздух. Сдам тебя Мишке, пусть он успокаивает.

– Я не могу, ноги не держат, – нотки паники промелькнули в голосе.

Тимур витиевато выругался и подхватил девушку на руки, еще раз поразившись, насколько Настя маленькая и тоненькая. Далеко, однако, он уйти не успел, от столика к ним спешил вернувшийся Мишка.

– Что ты опять сделал с моей девочкой? – накинулся он на Тимку. – Чем до слез довел?

Тимур отметил про себя это странное «опять» и ответил:

– Ничего я не делал. Похоже, твоя девушка немного перебрала, ножки держать перестали, – и, передавая Настю на руки Мише, посоветовал. – Отвез бы ты ее домой. Я даже, как настоящий друг, вам такси вызову.

Настя, под вопросительным взглядом Мишки, кивнула и тихо проговорила:

– Мне плохо стало. Анг… Тимур нес меня на воздух. Хотел тебя позвать.

– Ага, – Мишка несколько успокоился. – Спасибо, Пчёлыч.

– Да ладно, не за что.

***

Всю дорогу к дому Настя молчала. Ее колотил нервный озноб, и она подозревала, если разомкнет сцепленные челюсти, то зубы от стука просто выпадут. Миша тоже с расспросами не лез. Перед общежитием он, все так же молча, помог Насте выбраться из такси.

Так поздно, или скорее рано, часы показывали начало четвертого, в общежитие их, конечно, не впустили, но как сказал кто-то из великих: если перед вами закрыта дверь, где-то рядом точно распахнуто окно. Эта гениальная мысль давно посетила студентов, ведущих не всегда дневной образ жизни. И Настю, как и прочих обитателей общаги, старожилы посвятили в общую тайну. В мужском туалете на первом этаже окно запиралось лишь для видимости, причем видимость эта была столь основательной, что если подергать изнутри, в прочности запоров не возникнет сомнений. А вот снаружи – надавил на нужный угол, и окно легко открывалось. И ты внутри.

Вот к этому-то окну Мишка и проводил Настю. Девушка уже более-менее пришла в себя. Ужас, пережитый в клубе, никуда не делся, но, по крайней мере, трясти ее перестало. Прежде, чем подсадить Настю на подоконник, Миша решил сказать то, что так мучило его всю дорогу.

– Послушай, – он нежно держал ее плечи, смотрел в глаза, – я не знаю, что произошло в клубе, но не верится мне, что тебе просто так стало плохо от выпитого. И я надеюсь, что в случившимся Тимка не виноват. Но в любом случае, прости, что не смог тебя от этого уберечь. Ты так искренне веселилась. И меня переполняло счастье, я просто любовался тобой. А потом будто дверь твоей души захлопнулась, и свет померк. Но мне бы хотелось, чтобы ты опять беззаботно улыбалась. И те жутки мысли, что отравляли тебя вся дорогу, ушли.

И он поцеловал ее, со всей нежностью и страстью, что копились в его душе долгие годы. И не отпускал, пока Настя не ответила, не раскрылась навстречу. И лишь после этого, хоть и с неохотой, оторвался от нее.

– Я хотел сделать это с того момента, как тебя увидел. Но боялся. Ты похожа на иней, он столь же прекрасен и хрупок, готовый рассыпаться от неосторожного прикосновения. Но против льда, что пытается сейчас сковать твое сердце, я другого средства не знаю. А теперь, спокойной ночи. И приятных снов.

Он помог подняться на подоконник, махнул на прощание рукой и ушел. А девушка на ватных ногах добралась до комнаты, присела на кровать.

Буря разыгралась в душе Насти. Смятение, благодарность, радость, смущение – теплыми струями омыли сердце, и страх растворился в этой теплой волной. А еще пришла грусть, ведь там, в клубе, она не обозналась, даже если врут глаза, остальные чувства обмануть не так просто. А это значит, что пора снова в бега. Сейчас забрать сумку, и уйти через тоже окно. Но может ей все – таки показалось. Давящий ужас, что окружает любую Тень Хозяина, длился всего мгновение. Может она и правду обозналась. Иначе, почему ее не схватили сразу? На излете мысли, сон, больше похожий на обморок, накрыл ее.

***

Беловолосый, довольно улыбаясь, выступил из тени за спиной Кирпича. В руке его, невидимый прочим, тихо подрагивал поводок страха. Теперь девчонке далеко не уйти.

Вся импровизированная команда по поимке толпилась на парковке недалеко от клуба. Пятеро инстинктивно скучковались поплотней, подальше от шестого. Кирпич не винил своих людей в столь явном нежелании общаться с тем, кто недавно был одним из них. Он и сам его опасался. Неделю назад их первый наниматель впал в тихую ярость из-за неудачи, в очередной раз обрушившейся на их банду. Он не высказывал претензий, не угрожал, но его глаза потеряли всякую сходность с человеческими. Пробежавшись взглядом по оцепеневшим бандитам, он вдруг оказался совсем рядом с Зябой. Поймал его взгляд, и что-то неуловимо поменялось в выбранном им. Кирпич никак не мог понять что именно, но неосознанно отступил от уже не Зябы. И больше не смог заставить себя приблизиться. А не-Зябе, похоже, все стало параллельно.

Внезапное появление беловолосого вывело Кирпича из невеселых воспоминаний, заставив невольно вздрогнуть.

– Сейчас она должна выйти, – ни к кому конкретно не обращаясь, проговорил Беловолосый. – Загружайтесь.

Кирпич глазом не успел моргнуть, а их наниматель уже занял сиденье рядом с водительским в микроавтобусе. Все в этом странном типе вызывало раздражение и ужас, но более всего вот эти его мгновенные перемещения. Кирпич каждый раз невольно принюхивался, не пахнет ли серой и жаром преисподней. И всякий раз обещал себе по завершении дела, наведаться в церковь. И ведь все замечательно начиналось: чемодан денег за простенькую на вид работку. А теперь оплата, казавшаяся столь нереально большой, опустилась в своей ценности ниже опустошенной банковской карты, ведь даже последний отморозок, каким не без гордости считал себя Кирпич, ничего не ценит выше собственной жизни.