Текст книги "Последствия бури (СИ)"

Автор книги: Александра Якивчик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 32 страниц)

Алекса

На следующее утро меня ждал неприятный сюрприз.

– Он умер, стоило нам только к нему приблизиться, – с сожалением вздохнул Зар, заканчивая свой рассказ о новом приключении Василена и наследника клана барсов.

На стол передо мной опустился знакомый амулет. Точно такой же я когда-то видела у Акианы.

Маг, который его активировал, оказался вампиром общины Алой Зари. Его тело наши кровососы нашли всего в нескольких сотнях шагов от берега реки. Уже мертвого. Так что ничего нового узнать нам, увы, удалось.

Хотя, с другой стороны, ситуация и так понятная. Вольф понял, что начинает сдавать позиции, и решил воспользоваться очередным козырем, припасенным ещё со времен войн с Акианой. Попытался стравить между собой взвинченных воинов. Не учел он только одного – сегодня на дежурство заступили кошки, которых распределяли с учетов отношений между кланами. Просчет вышел только с Василеном и Ирианом. Узнать бы, как такое вообще могло произойти. Мама никогда бы не поставила в пару гепарда и барса. Ириан утверждает, что ему о месте поста сообщили в последний момент кто-то из волков. Найти бы этого оборотня..., и с Васей, как только он придет в себя, не мешало бы поговорить...

Повертев в руках знакомый мне амулет, в данный момент полностью разряженный, я небрежно бросила бесполезную вещь на стол:

– Блок стоял. Жаль, вампир бы мог рассказать нам, сколько его сородичей и из каких общин еще поддерживают пса, – с сожалением произнесла я. Интересно, какие ещё не использованные козыри остались в рукавах Вольфа? И как бы их оттуда вытрясти, – Зар, скажи остальным, чтобы были максимально осторожны. Не нравится мне то, что начинают всплывать артефакты времен последней войны с демонами. Сначала шкатулка, вытягивающая силу, теперь амулет, которым на меня тогда пытался воздействовать Вольф...

– Но ведь амулет на тебя тогда не подействовал, – осторожно произнес волк, приняв мои слова к сведению.

Я слабо улыбнулась.

Довольно спорное утверждение.

– Подействовал, но слабо, – пояснила я, – Я все-таки Хранительница, пусть и носитель сущности. А вот на обычных котов эта вещь подействовала безотказно.

– Но Вася же сопротивлялся.

– Да и Ириан тоже. А толку-то? Не вмешайся ты, барс бы нашего гепарда на куски порвал бы. Да он и так это сделал, – вздохнула я, вспоминая, в каком состоянии гепарда принесли в больничное крыло, – Как Василен себя чувствует?

– Лучше. Твой целитель обещал, что через пять дней он поставит его на ноги.

Раз говорит – сделает. Значит, Вася отделался только легким испугом... И шрамом на спине. Раны, нанесенные кошками, так просто не проходят.

– Хорошо. Значит, не все так страшно, – закрыла я этот разговор, переходя к более насущным проблемам, – Как артефакт-шкатулка?

– Пару раз пытались активировать, но твоя защита стоит намертво.

Хоть что-то у нас в порядке. Не хватало ещё, чтобы эта гадость активировалась в самый неподходящий момент. Надо будет заклинание обновить.

– Это хорошо. Так, созывай новый совет. Будем придумывать очередную байку для Вольфа.

****

День пролетел незаметно. С членами совета мы в этот раз справились в рекордно сжатые сроки, и на столе Вольфа уже должна лежать информация о том, что мы собираемся устроить ночную вылазку, чтобы убить якобы вычисленных командиров псов, после чего лисы нападут на Лесной край.

По словам Рена, Вольф ещё не знает о захвате Южного края вампирами. И пусть это временное обстоятельство, но короткую передышку оно нам давало. Пес все ещё думает, что земли оборотней настолько защищены его слугами, что никто из наших союзников не может оказаться на другом крае территории Д'аркв'ир. Теоретически он прав. А на практике мы уже давно нашли лазейку в его защите, через которую наши вампиры и проскользнули, оставшись незамеченными.

Оборотни одиночки вместе с примкнувшей к ним группой из резерва уже пересекли Холодное море и осторожно исследуют Южный залив. За ними наблюдал лично Арин, который временно занимался слежкой, пока Ид не восстановится. По словам Ника, этот дракон сможет подняться в воздух в ближайшие два дня, что не могло не радовать.

Короткий отдых принес свои плоды, и я даже смогла подняться на стену, чтобы показаться на глаза псам. Спустив на особо резвых оборотней Ночных Странников, я оставила котов добивать тех, кому не удалось поближе познакомиться с моими зверушками.

В свою комнату я вернулась глубокой ночью, когда получила от Арина последние перед началом операции новости. Вольф решил немного ослабить Лунный край, чтобы перекинуть дополнительные силы к стенам Столицы. Значит, нашу наживку с ложным нападением он проглотил. Интересно было посмотреть на его лицо, когда поймет, что не там нас ждал.

Но перед тем, как пойти отдыхать, я зашла в больничное крыло, якобы проведать Василена. Но главное моей целью было другое – поймать Ника, чтобы наконец-то обсудить беспокоившие нас вопросы. Такого спокойного времени, как сегодня, нам может больше не выпасть.

Его я не нашла, зато столкнулась с праздношатающимися Ир'карами, которых без принца целители к больным не подпускали. И вот они-то рассказали мне много чего интересного и о себе, и о слишком заботливой настоятельнице..., и о возможной причине, из-за которой Ник хотел со мной поговорить.

Дера и Шиона были самыми молодыми воспитанницами настоятельницы. Ни одна из них не могла точно сказать, ни когда они появились в семье Ир'кар, ни как долго живут среди сестер. Лишь смутные обрывки воспоминаний иногда всплывали из памяти девочек. Это были то совершенно незнакомые им места с прекрасными озерами, в которых отражалось восходящее солнце, то волки, зовущие их куда-то за собой, подальше от холодных и бездушных гор. Больше всего подружкам запомнились два волка, мужчина и женщина. Светло-серый мех был очень похож на окрас самих волчиц, а ярко-зеленные с синим отливом глаза волчицы казались девочкам смутно знакомыми. Как и гибкая фигура волка, который стоял за спиной женщины, будто пытался её от кого-то защитить.

Но как бы девочки не старались, вспомнить о том, кто эти оборотни, и понять, почему их видения абсолютно идентичны, Ир'карам не удавалось. Они боялись спрашивать что-либо у настоятельницы, потому что не раз были свидетелями того, как другие волчицы обращались к Матери всех Ир'кар с тем же проблемами. Больше этих девушек среди своих сестер ни Дера, ни Шиона не видели.

Но однажды младшей подружке приснился странный сон. Они с Дерой, будучи совсем ещё крохами, беззаботно играли на берегу одного из прекрасных озер, серебряные воды которого отражали лик полной луны. Совсем рядом, на небольшом возвышении лежали те самые волк и волчица, которых девчонки неоднократно видели в своих снах.

Они с умилением и нежностью наблюдали за резвившимися у кромки воды детьми, когда вдруг мужчина вскочил на лапы и напряженно замер, питаясь разглядеть что-то во тьме ночного леса, что окружал их. Женщина быстро поднялась с земли и направилась к волчатам, выгоняя их из воды и подталкивая в сторону неприметного укрытия среди деревьев – небольшой норы среди выгнутых дугой корней. Страх и беспокойство, отразившиеся в сине-зеленных глазах волчицы напугали девочек, и они без лишних слов спрятались в укрытии.

Женщина очень быстро и умело прикрыла нору сухими листьями, травой и разнообразной трухой, так что заметить детей не представлялось возможным. После этого она отошла к волку, вздыбившему шерсть на загривке и беззвучно скалившемся в темноту.

Что было потом, Шиона вспоминает урывками. Сначала между огромных деревьев замелькали странные, пугающие тени. А потом на холме, всего в паре шагов от волка, замерло шесть иссиня-черных оборотней с белыми полосами вдоль хребтов. Мужчина угрожающе зарычал, весь подобравшись и явно готовясь к кровавой драке. Волчица, замершая за его спиной, бросила на девочек полный тоски взгляд. После чего перед глазами Шионы все поплыло.

В ушах звучало хриплое рычание, переходящее в протяжный вой и визг. Нюх чуял знакомый, приторный запах крови, но перед глазами стояла лишь темная завеса, из-за которой невозможно было разглядеть, что происходит на поляне.

Через пару минут зрение восстановилось. Но ни светло-серых, ни черных волков на ней уже не было. Только бурые пятна крови на холме, где стояли защищавшие детей оборотни со странным цветом глаз.

После этого Шиона проснулась. Больше этот сон ей не снился.

Выслушав рассказ девчонок, я ненадолго задумалась.

Многочисленные озера, в каждом из которых отражаются небесные светила, были только в одном крае оборотней – Озерном. Да и окрас волков, и зелено-синие глаза, характерны только стаям этой территории. А черные с белой полосой оборотни похожи на жителей Темного края. Но войны между этими стаями не ведутся с тех пор, как мой отец объединил всех волков в один клан...

Что-то мне подсказывает, что в скором будущем я буду иметь очень неприятный разговор с настоятельницей этих волчиц.

Но на этой новые неожиданности не закончились. Потому что о самой воспитательнице Ир'кары тоже могли рассказать много чего интересного.

Оказалось, что девчонок Мать всех Ир'кар с Ником послала не просто так. Младшая волчица, Шиона, в отличие от старшей подружки, уже очень долгое время не могла принять боевую ипостась. И настоятельница решила, что, оказавшись в условия, когда Шиона будет грозить смертельная опасность, магия Ир'кар в девочке наконец-то проснется. Слишком большие виды были на юную воспитанницу у старой волчицы. К сожалению, об этих самых 'видах' девчонки рассказать не могли. Но о том, почему настоятельница доверила их жизни Нику, Дера была прекрасно осведомлена.

Слишком любопытная волчица подслушала разговор воспитательницы и одной из старших волчиц. В ходе разговора оказалось, что старая волчица прекрасно знает Ника и уверяла собеседницу, что лучшего телохранителя, чем иллалир, обязанный кому-то жизнью, во всех мирах найти довольно сложно. На скептический вопрос, с чего у старой волчицы такая уверенность, настоятельница сказала, что лично была знакома с принцем в прошлой его жизни.

Что ещё интересно поведала Ир'кара собеседнице, Дера рассказывать оказалась. Только, замявшись, пояснила, что когда-то ради дорогого для себя человека он пожертвовал собственной жизнью. Заплатил ею за дар, который должен был защищать его... почти друга.

– Ага, почти друга, – хмыкнула я, услышав сбивчивое объяснение старшей волчицы, – Исчерпывающий ответ. Думай, называется, что хочешь.

– Мне кажется, что это слишком личное, – удрученно произнесла Дера, прижав к голове уши, – И я не имею права рассказывать это вам. Спросите лучше у него сами. Хотя, вряд ли он расскажет вам о своей воз...

Слишком говорливая волчица быстро замолчала, поняв, что сболтнула лишнее, и сникла под укоризненным взглядом младшей подруги.

Я только неопределенно пожала плечами и, приказав целителям припрячь девчонок к полезной работе, покинула больничное крыло.

Опасности они для нас не представляют. А вот их настоятельница мне совершенно не нравится...

Но с ней я разберусь потом. А сейчас... 'воз...', значит. Возлюбленная. Жизнью за дар, значит, заплатил. Что-то мне это напоминает...

Теперь поговорить нам было просто жизненно необходимо. Но все же меня интересовал только один вопрос.

Зачем? Точнее, что за дар такой, что за него так дорого запросили?

К своей комнате я подходила со смешанными чувствами. С одной стороны, я понимала одну простую вещь – чтобы Ник мне не сказал, между нами это ничего не изменит. Я слишком часто позволяла своему прошлому отравлять и ломать свою жизнь, чтобы сейчас повторить эту же ошибку. И Ник это прекрасно понимал, поэтому не боялся предстоящего разговора, а пытался заранее найти ответы на вопросы, которые я бы задала.

А с другой..., а с другой я сама не хотела вспоминать о той жизни, что была у меня до того, как в нашей семье появился Зар. (А случилось это всего через сто лет после Пожара в Старой Столице.) Слишком много дурных и откровенно глупых поступков я тогда совершила. И тот день, когда... на моих руках умирал дорогой мне человек, а я, вместо того, чтобы расшибиться в лепешку и спасти его... да что там говорить, оба хороши были! Встретились благородный умирающий лебедь и ребенок, из последних сил цеплявшийся за призрачную надежду, что происходящее – всего лишь сон.

Зато похороны очень быстро всякую дурь из головы выбили.

Устало потянувшись, я вошла в комнату, думая, где можно отыскать Ника..., и поняла, что искать никого больше не надо.

Возле окна, наблюдая за первой за последние дни звездной ночью, стоял принц. Черные волосы были чуть встрепаны, а при свете полной луны было прекрасно видно бледное от усталости лицо Ника. Куртка была небрежно переброшена через подлокотник моего кресла.

Мое присутствие он почувствовал сразу.

– Алекс... нам нужно поговорить.

На ловца и зверь бежит.

– И о чем же ты хотел поговорить?

– Ко мне вернулась память.

Значит, я все-таки оказалась права. Вот только радоваться теперь... или как?

– И что? – что-то мне подсказывало, что недоумение сыграть мне не удалось. Да и как можно обмануть чувствующего? Только если сам не знаешь, какие эмоции тебя захлестывают больше...

– И я хотел бы спросить тебя... – я видела, что Ник не собирался задавать прямой вопрос, желая, чтобы я сама поняла, кто он. Но, видимо, у меня были слишком красноречивые глаза. Потому что он только грустно улыбнулся и подошел ко мне, обнимая за плечи, – Ты все ещё злишься на меня или нет? – тихий вопрос на грани слуха.

Я грустно улыбнулась, прижавшись к принцу, и отрицательно покачала головой:

– Как ни странно, но нет. Я все осознала и приняла уже через те тринадцать лет, на протяжении которых мы с Максом заменяли на троне одного упрямого, как баран, некоронованного императора. Не будем в него показывать на него пальцем, – я подняла голову и посмотрела в глаза любимого, – Мне вообще стыдно вспоминать, как глупо и по-детски я себя тогда повела. Надо было хватать тебя в охапку ещё накануне боя и тащить в замок, устраивать допрос с пристрастием: 'С чего это ты решил покончить жизнь самоубийством'. А не разводить сырость и уши развешивать, – тут я лукаво прищурилась, склонив голову на бок, – Но ты должен рассказать мне все об иллалирах. Три года назад ты от этого разговора ушел, сейчас не получится.

' – Зар', – настойчиво позвала я брата. Теоретически, сегодня ничего из ряда вон выходящего случиться не должно было, у Вольфа голова должна болеть предстоящим нашим 'нападением'. Но перестраховаться не помешает. Потому что этот разговор нам с Ником был очень нужен. И лучше пусть он состоится сейчас, пока у нас есть относительный запас времени.

' – Да, сестра?' – волк отозвался мгновенно. Судя по немного заспанному голосу, Дин должен был уже занять место брата. То есть следить за тем, чтобы ситуация с тем, что к нам смог приблизиться враг, больше не повторилась.

' – Скажи Дину, что меня до рассвета ни для кого нет. Исключение – псы прорвутся в Столицу. Но и только'.

' – Сейчас скажу...' – понимающую усмешку братца я проигнорировала.

Так, теперь есть гарантия, что вся моя семья позаботится о том, чтобы мимо Столицы и муха не пролетела. Они тоже не слепые и видят, что между нами с Ником что-то происходит. А если вспомнить тетрадь с инструкциями 'Как выжить при общении с кошкой', врученную некогда принцу, то они кровно заинтересованы в том, чтобы между нами все было хорошо. И одну ночь они нам для этого предоставить готовы. А больше нам и не надо.

– У тебя же была книга о моей расе? – дождавшись, пока я закончу разговор с братом, с усмешкой произнес Ник.

Понял, с кем и зачем я только что связывалась. Это радует.

– Ага, где бочка вымысла и ложка правды! А то я не видела, как ты тихо продлеваешь себе жизнь, читая, что пишут о твоей расе!

– Что, так слышно было? – похоже, это для Ника стало новостью.

Ещё бы не было слышно. С кошачьим-то слухом.

– Сначала нет. Душераздирающие всхлипы я восприняла, как зверскую попытку тебя убить. Но когда прислушалась к своим ощущениям и поняла, что с тобой все в порядке, я пожала плечами и легла спать дальше. Но когда ты в какой-то момент не выдержал и уже расхохотался во весь голос..., если бы накануне у нас не было сессии, ты бы разбудил весь этаж. Кстати, что тебя так рассмешило?

– Как-нибудь в другой раз, – улыбнулся принц, отказавшись от столь малопривлекательной перспективы. Книга-то большая..., – Для этого нужно сесть и по абзацу разбирать всю книгу.

– Тогда рассказывай свою версию.

– И это все? – с недоверием спросил принц.

Я поняла, что он имел в виду. Все ли это, что я хочу узнать.

Пока да. А что был за дар, за который Ник расплатился своей жизнью, я, кажется, догадываюсь. А догадку можно подтвердить и позже.

– А ты хотел глобальную истерику с битьем посуды и обвалившимися стенами? – усмехнулась я, садясь на край своей кровати. Не стоя же нам разговаривать. – Обойдешь, у меня денег нет, а империя обеднеет, если будет счета гномов оплачивать...

– Алекс, я тебя обожаю.

– Я в курсе. По-моему, у нас это взаимно. Хоть мне и хочется иногда тебя удушить.

Ник только улыбнулся, понимая, что я просто пытаюсь немного разрядить обстановку, и сел рядом со мной.

Заговорил он не сразу, но я его и не торопила. Догадывалась, что рассказывать об иллалирах так же сложно, как и об Ир'карах. Казалось бы, сказано все..., а все равно можно упустить какую-то важную деталь, мгновенно изменяющую все, что довелось услышать.

– Нашу природу довольно трудно объяснить даже нам. Слишком странная и изменчивая она была, есть и, наверное, будет. Так что, попробую рассказать с самого начала, – немного подумав, начал свой рассказ принц...

...Наш мир назывался Тириан и был населен всего двумя расами – нами и, как мы их называли, древнейшими. Эта была первая раса, которую создал наш демиург. Будучи ещё слишком молодым, он долго наблюдал за развитием своего первого детища, анализируя и пытаясь учесть все свои промахи и ошибки. Как и многие собратья в его возрасте, он мечтал создать идеальную расу, но, как и у многих, у него ничего не получилось.

Как и древнейшие, мы были абсолютно неотличимы от простых людей. Но, если первая раса хоть обладала невероятной магической силой, острым умом и вечной тягой к знаниям и новым открытиям, то мы были весьма посредственными. Неплохие маги воды, но другие стихии напрочь отказывались нам повиноваться. Единственным нашим достоинством, по мнению демиурга, было создание множества разнообразных боевых и бытовых заклинаний с использованием единственно доступной нам магии.

Но в основном ничего особенного мы собой не представляли. Демиург, разочаровавшийся в новом детище, покинул Тириан, попросив древнейших приглядеть за развивающимися собратьями.

И вскоре после его ухода начали проявляться первые странности, связанные с нами. Абсолютно случайно было обнаружено, что наша кровь может излечить от любых, даже смертоносных заклинаний. Но не успели мы и заинтересовавшиеся данным обстоятельством древнейшие найти объяснение странному феномену, как начали появляться первые 'переродившиеся'.

Сначала никто не верил безумным сказкам оживших собратьев о других мирах. Мы даже долгое время думали, что кто-то издевается над нами, оживляя почивших родственников и подсылая их к нам с разными бреднями. Но когда мы все почувствовали на своей шкуре эти 'бредни', то начали понемногу понимать, чем, не ведая того, наградил нас демиург. Точнее, понимать это стали наши соседи, которые начали понемногу изучать наши способности, ведомые вечной жаждой знаний. Выслушивая наши рассказы о прожитых жизнях, они начали находить общие закономерности, которые связывали всех нас.

Многие расы, которым мы впоследствии открылись, пытались повторить их опыт, найти более точное определение того, кто мы... Но превозмочь старый и мудрый народ, живший бок о бок с нами, никому так и не удалось.

Древнейшие считали нас вестниками. Само слово 'иллалир' с их языка переводиться как 'тот, что несет весть'. Хорошую ли, плохую ли... но этой вести всегда ждут. Ждут и уже не надеяться узнать, постепенно забывая о ней и живя дальше, своей жизнью...

Но рано или поздно прошлое в нашем обличии дает о себе знать. Именно поэтому наш магический зверь – это черный волк. По поверьям одного народа он – вестник скоро гибели, резких негативных перемен в жизни того, к кому придет этот зверь. Для них волк – бездушный убийца, за которым идет только горе и беда.

А для других черный зверь – это символы защиты, надежности и долгой жизни. Каждый из них прав по-своему. Таков закон жизни: что горе для одних оборачивается счастьем для других. Может, это неправильно, жестоко и бессердечно, но так бывает. Причем довольно часто...

Существует ложное убеждение, будто мы сами выбираем миры, в которых хотим переродиться. Увы, но это не так. Не мы выбираем, а нас. Мы всегда появляемся в том мире, где больше всего нужны. Неважно кому – людям, богам или Хранителям... Или даже самому миру, чтобы удержать его над тонкой гранью между хаосом и равновесием... Мы словно запасные игроки в вечной игре чьих-то желаний, интересов и жизней. И приходя в новый мир, мы навсегда остаемся в его истории, даже если сами этого не хотим. Моя прошлая жизнь яркий тому пример...

Но существует одно ограничение – за одним миром может быть закреплен только один иллалир. То есть получается, что кроме меня в этом мире ни один другой представитель моей расы переродиться не может. Не знаю, зачем наш демиург поставил такое ограничение, но раз он решил так, значит, у него были на то довольно веские причины. Или это получилось случайно, что более вероятно.

Что ж касается того, что нашей стихией в любом мире является вода... Те же наши древние соседи говорили, что это связано с самим образом нашей жизни. Мы умираем и возрождаемся вновь, и каждая жизнь для нас – это череда новых или старых проб и ошибок, новые уроки, которые намертво врезаются в нашу память, не давая возможности повторить их в будущем. После каждого мира иллалир меняется. Неуловимо, почти незаметно, но каждый раз у него появляется новая привычка, новый принцип... Или новая боль, которую он будет хранить в своем сердце до тех пор, пока снова не вернемся в нужный мир... Но, как бы то ни было, все это повторялось из раза в раз, из жизни в жизнь, создавая замкнутый круг, который с каждый оборотом совершенствуется, приобретая что-то новое, забывая старое... А вода, это как раз символ бесконечного движения, развития, совершенствования. Для древних это был символ перемен и постоянства одновременно. Ведь течение рек, морей и океанов постоянно меняет свое направление, принося в знакомые, казалось бы, места, каплю чего-то нового, необычного..., порой даже странного.

В общем, так мы и жили в одном мире – вечные странники и вечные ученые, у которых желание постичь сами основы мировоздания часто усыпляют или заглушают инстинкт самосохранения...

– Что же случилось потом? – когда Ник замолчал, тихо спросила я.

Мы уже давно лежали на моей кровати, прислонившись к её спинке, и задумчиво рассматривали бесконечную россыпь белоснежных звезд-самоцветов на бархатном покрывале осенней ночи. Сегодняшняя ночь была на удивление спокойная, не смотря на то, что под стенами Столицы стояли псы...

Я видела, что любимый погрузился в воспоминания тех далеких дней, и легонько дернула его за рукав рубашки, возвращая в реальный мир. Я бы не делала этого, все, что нужно, я уже услышала. Но слишком мрачным и нерадостным был взгляд Ника. Видимо, воспоминания были далеки от радужных.

– Потом? – словно очнувшись, переспросил принц. Неопределенно качнув головой, он обнял меня плечи и с легким привкусом горечи и сожаления в голосе произнес, – Да в принципе, то, что неизбежно случается всегда. Древняя цивилизация, уверовавшая в свое могущество и безгрешность, сама же уничтожила свой мир. И ладно бы они разрушили только наш дом. Его можно найти в другом месте, построив заново на новом основании или на обломках старого. Но трагедия была значительно хуже. В то время, когда наш мир гибнул, в нем было слишком много иллалиров, которые ждали 'зова' своего мира. Все они погибли, не имея возможности выбраться из-под обломков рушившегося на глазах дома. Когда пришли мы, те, кто в этот момент был в совершенно другом месте, все было кончено. Наш мир исчез, растворился среди миллиона невероятно похожих, но в то же время кардинально других.

Так вот почему иллалиров осталось так мало. Они погибли из-за тех, кто должен был их защищать.

– И тогда мы создали новый дом, где могли дождаться нового 'зова'. – немного помолчав, уже спокойнее продолжил Ник, – То место, через которое я провел тебя, спасая от тени змеи Исс'ши. Лабиринт из бесконечных светлых залов, похожих как две капли воды, в каждом из которых находятся зеркала с парящими за ними белоснежными облаками или клубящимся густым туманом. Таким его видят те, кто не принадлежит к нашей расе.

Я невольно вздрогнула, вспоминая то неприятное место, где чувствовала себя откровенно чужой. Но главное в словах любимого я услышала.

– Что же видишь ты? – спросила я, положив голову принцу на плечо. Я чувствовала, как нелегко дается ему этот разговор. Я испытывала похожие чувства, когда рассказывала ему об основательнице своего рода. Той самой пантере, из-за которой вся женская линия моего рода получила смертоносный дар-проклятие от демиурга.

Ник улыбнулся, почувствовал мою поддержку и понимание.

– Только одну комнату, погруженную в полумрак. Напротив и позади меня стоят два зеркала, в которых отражаюсь я и свеча с едва горящим лепестком пламени, который сжимаю в руке, защищая от дуновения ветра. И каждый раз, попадая в это место, я неподвижно бесконечно долго вглядываюсь в свое отражение, надеясь увидеть там то, что можно ждать вечность... только бы дождаться.

– И что это?

– Рождение нового мира. Моего мира, в котором я буду чувствовать себя не гостем, который должен принести весть и сразу же исчезнуть, а хотя бы одним из хозяев...

Как знакомо. Только я всегда мечтала о месте, где меня ждут и не требуют, чтобы я начала решать чьи-то проблемы вместо собственных. И я это место нашла. Только из-за глупости не сразу его увидела.

Но одного я понять из слов Ника не смогла.

– Как в старом отражении может появиться что-то новое... особенно, если ничего для этого не делать..., – осторожно спросила я, с непониманием посмотрев в немного лукавые глаза принца, который ждал этот вопрос, – Зеркало бездушно, оно повторяет только то, что видит...

– Бесконечная вереница отражений, вечно показывающих одно и то же..., – задумчиво произнес Ник, повторяя мои слова. Немного помолчав, он лукаво улыбнулся, – но откуда ты можешь знать, действительно ли это так? Ведь твоему взгляду доступны не все миры, которые сотворят два стоящих друг напротив друга зеркала. Вдруг где-то там, в одном из далеких отражений, твой облик неуловимо изменился? Вдруг в нем отобьется тень человека, стоящего в нескольких шагах от тебя и, казалось бы, никак не связанного с тем, что происходит в твоей жизни? Но отражение поймало незримую тень и там, в созданной бесконечности, ваши судьбы намертво сплелись, создав новое отражение. А дальше начинается та самая река с переменным течением – изменилось одно, принеся что-то новое в скучное, разменянное однообразие, и изменилось все. Ненадолго, до следующей 'тени'... но за этот миг, когда жизнь обретает новые краски, стоит познать горький привкус сотен поражений, пережить сотни похожих, но чем-то отличающихся жизней... Чтобы в конце концов именно на твоем зеркале появилась новая тень...

Ник говорил это так, будто уже испытывал это. Или испытывает...

– Ты тоже надеешься?

– Трудно сказать. С одной стороны – да, потому что трудно возвращаться туда, где тебя никто не ждет. А с другой... знаешь, меня не покидает чувство, что я больше не вернусь к своему отражению.

– Почему?

– Не знаю. – пожал плечами принц, нежно проведя рукой по моим волосам, – Но, пожалуй, я этому даже рад. Потому что лучше я проведу эту жизнь с тобой, чем потом каждый раз буду вспоминать о тебе и жалеть, что в этот раз точно никогда не увижу...

И в этот момент я поняла, что хотел донести до меня Ник, так подробно рассказывая об ощущениях иллалира, увидевшего долгожданную 'тень'.

– Твоя тень – я?

Конечно. Ведь, насколько я поняла, тени не обязательно находиться в новой реальности иллалиров в прямом смысле этого слова. Отражение могло поймать и силуэт, находящийся в одном из параллельных миров. В мире, который когда-то позовет иллалира, чтобы принести очередную весть.

– Да, Алекс. И поэтому я никому тебя не отдам. Даже Хранителям, которые явно замешаны в том, что происходит вокруг нас...

Глава 4

Признать себя

Дракон-метаморф

Темная комната, освещенная всего одним подсвечником с несколькими тусклыми свечами. Их света с трудом хватало, чтобы разглядеть тонкую фигуру девушки, сидевшей за письменным столом и изучавшей какие-то документы. Иссиня-черные волосы волнами спадали на плечи и спину, закрывая её своеобразным плащом. Длинная челка лезла в ярко-зеленые с серебряными всполохами глаза, из-за чего девушке постоянно приходилось заправлять её за чуть заостренное ухо. По хищным, притягивающим взгляд чертам лица скользили темные тени, откидываемые пугливыми язычками пламени.

Полюбовавшись бывшей женой, я тихо спрыгнул с подоконника, закрывая за собой широкое окно. Под ногами едва слышно скрипнула специально расшатанная половица...

– Ты всегда любила оригинально встречать гостей, Веана, – спокойно произнес я, с интересом разглядывая кинжал, вошедший в стену всего в миллиметре от моего горла. Удобная рукоять, специально подогнанная под руку владелицы, узкая полоса стали, края которой чуть светились светло-зеленым светом. Даже яда не пожалела для незваного гостя...

– Желанные гости приходят через дверь, – безразлично бросила волчица, даже не обернувшись в мою сторону, – А всех других нужно встречать только так.

Я усмехнулся, с легкостью вытягивая воткнутый почти по рукоять кинжал из стены. Эх, зря только хозяйское имущество испортили.

Я неспешно подошел к столу и сел на стул напротив Лунной Убийцы. Положив клинок перед ней на один из пожелтевших пергаментов, я тихо заметил:

– Теперь ясно, в кого характером пошли мои внуки...

Рядом с моим горлом замер хорошо заточенный кастет, ощутимо царапнув кожу.

– Дорогой, – пропела Веана, смотря на меня полыхавшими изумрудным огнем глазами, – Если ты ещё не понял, объясняю отдельно – тебе здесь не рады, – с этими словами она убрала оружие и расслабленно откинулась на спинку кресла, – Поэтому говори, что нужно – и проваливай.