Текст книги "Хозяйка забытой усадьбы (СИ)"

Автор книги: Александра Воронцова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 30 страниц)

Глава 8. Первые препятствия

Когда спустя пять дней мы вышли ранним утром на станции в Форталезасе, я от всей души ненавидела дороги, кареты и, в общем-то, людей.

Мне до сих пор мерещился царивший на постоялых дворах запах тушеной капусты и перекисшей браги. Я с содроганием вспоминала влажные серые простыни, клопов, чувствовавших себя в комнатах постояльце вполне вольготно, и мышей, скребущихся за перекрытиями.

И несмотря на то, что перед каждой ночевкой с помощью своей магии я приводила номер в приемлемое состояние, у меня все равно время от времени возникало желание почесаться.

Оказалось, я гораздо более неженка, чем о себе думала. Однако меня грела и успокаивала мысль, что эти неудобства – ничтожная цена за свободу.

Тем более, что последний поздний ужин в придорожном трактире уже на территории Северной провинции показался мне сносным. По крайней мере, при взгляде на миску не возникало ощущения, что похлебку уже кто-то ел до меня.

Тело ломило от долгой неподвижности, да и мой изнеженный мягкими диванами зад тоже жаловался на неудобные деревянные сидения почтовой кареты. Увы, размять ноги во время поездки удавалось нечасто, и сейчас я с удовольствием прогуливалась вдоль станции, пока выгружали наш багаж, и откровенно глазела по сторонам, благо траурная вуаль на капоре позволяла не выглядеть дикой деревенщиной, впервые попавшей в город.

Удивительно, насколько мои ожидания не совпадали с реальностью.

В моем воображении рисовалась картина глубокого захолустья, жуткого запустения и неблагоустроенности. В то время, как на самом деле, все обстояло совсем не так.

Поразительно, как влияют на наше мышление слова. Слово «провинция» у жителей столицы всегда ассоциировалось с чем-то маленьким, местечковым, старомодным и неразвитым.

Стоя на почтовой станции Форталезаса, самого крупного города Северной провинции, я осознавала ошибочность этого мнения. Приходилось признать, что даже то, что уже доступно моему взгляду, говорило о том, что некоторые вещи не грех и нашему градоправителю перенять.

Чистые тротуары, ухоженные фасады домов даже не в самом респектабельном районе, питьевые фонтанчики, не было видно нищих и попрошаек… Как бы это ни было противно, но, судя по всему, лорд-герцог неплохо справлялся со своими обязанностями.

Мысли о наместнике ожидаемо заставили меня помрачнеть. Когда мы проезжали главные городские ворота, важный усатый стражник, проверяя наши паспорта, поинтересовался целью визита и напомнил, что мне сегодня же необходимо наведаться в префектуру.

У меня чесался язык спросить, неужели лорд-герцог самолично принимает и выслушивает всех приезжающих? Он, вероятно, работает день и ночь? Наверно поэтому у него не нашлось времени, чтобы самому написать своей отвергнутой невесте или прочитать ее письмо.

Я злилась. Очень злилась.

К унизительному ощущению того, что ты всего лишь незначительная помеха, ненужная и бесполезная невеста, от которой избавиться можно росчерком пера, примешивался гнев на бывшего жениха за его жестокость. Он не только бросил меня в сложной ситуации, когда семья разорилась, а отца не стало, он по сути нанес сокрушительный удар по моей репутации.

Это было недостойно леди, но я мечтала выцарапать ему глаза. Ну или как-то поставить его на место, холодно усмехнувшись в лицо. И я нежно хранила в сердце эту мечту.

Правда, только сейчас меня озарило, что я понятия не имела, как выглядит Наместник Северной провинции лорд-герцог Рин Керро Сангриено. Это открытие меня ошеломило. Отец лишь уведомил меня о заключенной помолвке. В то время я все еще училась в пансионе и прежде с лорд-герцогом никогда не встречалась.

Наверное, со стороны это выглядело странным равнодушием, но я с детства знала, что меня ждет договорной брак с тем, кого выберут родители. И в этом вопросе права голоса у меня не было. Династические браки в Хвиссинии обычное дело. Я только надеялась, что папа не выберет мне в мужья какое-нибудь чудовище. Наверное, нас бы представили друг другу до свадьбы, но случилось то, что случилось.

У меня даже магснимка бывшего жениха не было. Я слабо представляла себе его возраст и не представляла вообще его внешность. В моем сознании он был некой темной большой фигурой, не имеющей конкретных черт.

Интересно, узнает ли меня лорд-герцог при встрече? Как себя поведет? Станет ли ему хоть на секунду неловко или совестно?

Вряд ли, конечно. Было похоже, что ему абсолютно плевать на меня. И в моих интересах, чтобы наместник уже забыл о моем существовании.

– Дамочки, извозчик нужен? – окликнул нас краснолицый бородатый тип в мятой фуражке. – Пять медяков и домчу с ветерком.

Разглядев, что тот выглядит вполне опрятным и трезвым, я уже было хотела согласиться, как встрепенулась клевавшая до этого носом Марсия.

– Совсем ополоумел, борода? – бросилась она в бой. – Да за такую цену круг по столице можно сделать! Сумки он дорогие увидел, решил нажиться на бедной вдове?

Я вздрогнула и чуть не оглянулась в поисках несчастной особы, но потом вспомнила, что траурное платье вроде как на мне, и стало быть «бедная вдова» – это я.

– Ишь какая дерзкая, – заворчал мужик, но одобрительно. – Порядков не знаешь, а верещишь, что гусыня матушки Бобас.

– Сейчас как ущипну тебя! – с чувством продолжала ругаться Марсия. – Тебе гусыня ласковой женой покажется!

Горничная, которой последние несколько часов не удалось вздремнуть, потому что ее очередь была следить за шкатулкой с драгоценностями, явно жаждала чьей-то крови.

Извозчику же перепалка была в удовольствие, и он приступил к торгу.

– Да такую ведьму, как ты, и за четыре медяшки не повезу!

– Да постыдился бы! – кудрявая прядь грозно выскочила из-под чепца Марсии. – Тут небось ехать два шага, на одну медяшку, а ты уже карман потираешь! Горе чужое не уважаешь!

Я переводила взгляд с горничной на извозчика и обратно и радовалась, что у меня есть Марсия, я бы никогда в жизни не додумалась сбить цену. И с таким подходом мои скудные средства скоро подойдут к концу. Нужно как-то приспосабливаться к жизни обычной горожанки.

– Дык сундуки-то небось не пухом набиты? Только корма моей лошадке на три медяшки!

– Неужто твоя кляча кормится в трактире? – всплеснула руками Марсия.

Итогом недолгой перебранки установилась цена в две медяшки за извоз и помощь с поклажей. Я смотрела на горничную, как на волшебницу из легенд. И понимала, что пора отбросить замашки благородной леди, которая деньги видит лишь пару раз в году, тем более, что мне это теперь и не по статусу. Пора перенимать полезные навыки.

– Куда едем-то? – сподобился наконец спросить извозчик, когда мы забрались в салон старенького, но чистенького экипажа.

– Цветочная улица, десять, – назвала я вызубренный адрес.

Мужик покряхтел.

– На цветочной улице нет такого дома. Девятый есть, десятого нету, хоть зарежь.

Резать я его, разумеется, не собиралась, но мне сделалось дурно. А вдруг дом уже развалился, и жить мне совсем негде?

– Как же нет? – холодея уточняла я. – Должен быть. Да хоть забор стоять должен!

– Заборов там сколько угодно, а вот десятого дома не помню. Я почитай двадцать лет катаюсь, знаю, что говорю.

Слезы подступили к глазам. Не плакать! Это не конец света! На какое-то время нам хватит денег пожить в гостинице, а там, видимо, землю продавать…

Марсия, почувствовав мое состояние, погладила меня по плечу:

– Не помнит он! Поди, врет, что усадьбы не помнит. Не в самом же деле она «Забытая»!

– А… так вы в «Забытую усадьбу»? Так бы сразу и сказали. Чего тень на плетень наводите? Ишь, Цветочная, десять, – крякнул возница и щелкнул кнутом. – Н-ну! Пошла!

Я хлопала глазами в растерянности.

«Забытая усадьба»? Я думала, так ее называли у нас в семье, потому что она вроде как ненужная. На нее рукой махнули. А выходило, что это ее название?

Вроде бы все прояснилось, но на душе у меня все равно было неспокойно, и к моменту, когда мы подъехали к высоким кованым воротам, я извелась.

Хотелось зажмуриться. Прямо сейчас начинался новый этап моей жизни. Судьба сделала такой крутой вираж, что оставалось только набрать в грудь воздуха и следовать его поворотам.

Пока извозчик сгружал наши нехитрые пожитки в пыль на дороге, а уличные мальчишки крутились вокруг в надежде заработать монетку, я разглядывала доставшееся мне наследство.

Над высоким каменным забором виднелись кроны давно нестриженных деревьев, кое-где требовалось подновить кладку, плиты на дорожке, убегающей внутрь территории местами были разбиты, и сквозь них пробивалась трава и первые одуванчики.

Веяло запустением, но на первый взгляд все было не так плохо.

Я покосилась на гравированную надпись на табличке «Забытая усадьба».

Интересно, отчего ее так назвали?

Огляделась вокруг. Дом был последним на улице и стоял обособленно. Ближайший особняк был далековато. А мне предстояло жить здесь только с Марсией. Сделалось неутно. Правда, на въезде на Цветочную улицу я заметила стражницкую и, в целом, квартал выглядел прилично, но… Неуютно.

– Тетеньки, вам с сундуками помощь нужна? – самый наглый малец устал ждать, пока я отважусь зайти внутрь.

– Сам ты тетенька! Это тебя так научили к людям обращаться? – вступила Марсия в очередные переговоры.

А я толкнула отчего-то незапертую боковую калитку, прутья которой сплетались в причудливый узор.

Ой.

Руку кольнуло холодом. Не узором, а руной.

Пока я не прикоснулась, калитка была заперта, а теперь, признав во мне хозяйку, открылась.

С замиранием сердца я вступила внутрь и медленно побрела к дому. Когда-то он был уютен и приятен взгляду. Сейчас все выглядело печально. Намного грустнее, чем виделось из-за ворот.

А еще на главной двери висело уже пожелтевшее от времени предписание с печатью наместника, требующее от владельца немедленно посетить префектуру.

Проигнорировать уведомление не удалось. При попытке прикоснуться к дверям оно стрелялось молниями. С черным входом дело обстояло так же.

Кажется, выхода у меня не было. Если я собираюсь провести ночь под этой крышей, придется отправиться к лорд-герцогу.

Глава 9. Курицы и вороны

Душераздирающе вздохнув, я отправилась обратно к воротам и застала Марсию, наблюдающей за тем, как мальчишки волоком протаскивали сундуки в калитку. Они постоянно награждали друг друга тычками и подначками, отчего дело продвигалось медленно, но все-таки шло.

– А далеко ли до префектуры? – обратилась я к тому шустряку, что обозвал нас тетеньками. На вид ему был лет десять или чуть поболее того. Уж наверно должен быть в курсе, где у них тут такое важное место.

Отвесив дружеского пинка товарищу, он уселся на сундук и хитро уставился на Марсию, явно вымогая еще монетку за сведения. Горничная же, хмыкнув, ухватила мальчишку за ухо, пробуждая в нем добрососедские чувства.

– Ай! – заныл тот, хотя было видно, что Марсия не усердствовала. – Да недалеко тут.

Недалеко – это хорошо. После долгой дороги мне совершенно никуда не хотелось. Отчаянно желалось умыться, сменить хоть и чистое благодаря моим усилиям, но надоевшее до зубовного скрежета платье и выпить чашечку чая с чем-нибудь посущественнее. Например, с бараньей отбивной.

Но не нужно было быть выдающегося ума, чтобы понять, что в доме нас не ждут чистые постели и лохани с горячей водой. Да и съестного там, скорее всего, тоже нет. Стало быть, все равно нужно было заглянуть в лавку.

– Что-то случилось… госпожа Манон? – Марсия вглядывалась в мою вуаль, будто надеялась прочитать сквозь нее.

– Предписание лорда-герцога не дает мне войти в дверь, – горестно впожаловалась я. – А ставни на первом этажи заперты изнутри. Придется идти. Очень надеюсь, что мы не задолжали каких-нибудь налогов.

Меня даже передернуло. Как раз этому меня учили, как и любую леди благородного происхождения. Но на ближайшее время каждая медяшка была на счету, и в скором будущем никаких поступлений не предвиделось. Конечно же, был еще вексель от Главы гильдии наемников, но мне не хотелось предъявлять его в банк. Очень уж он был специфический, и явно вызовет пристальное внимание к моей персоне.

– Отсюда видать окна второго этажа, они без ставен, – подсказала Марсия и осеклась, очевидно представив, как я в своих многослойных юбках стану корячиться. Запросто повисну на панталонах на каком-нибудь суку.

Мальчишки рядом даже дыхание затаили. Им страсть как хотелось посмотреть на лезущую в окно тетеньку. Взгляд горничной опять упал на шельмеца с красным ухом.

– А эти на что? Их хлебом не корми, дай куда-нибудь залезть. Пусть через крышу спустится…

В самом деле, одна из веток старого раскидистого дуба почти лежала на кровле. Судя по заблестевшим в предвкушении глазам сорванца, Марсия была недалека от истины, но…

Я снова тяжело вздохнула:

– Какие гарантии, что крыша не прохудилась и не обвалится? Слишком большой риск, – покачала я головой. – К тому же, мне в любом случае нужно подать прошение на заселение.

Мальчишка не утерпел:

– А вы тут прямо жить, что ли, будете? – влез он. – Тогда я у вас летом яблоки рвать буду, – не то спросил, не поставил в известность.

Лето… До лета еще далеко.

– Там посмотрим, – не спешила я раздавать преференции. Не то чтобы я была жадной, но яблоки я и сама люблю. – Так где, говоришь, у вас префектура?

– Через три улицы налево будет площадь. Не промахнетесь. Только там сегодня ярмарка, берегите карманы, – позаботился обо мне маленький прохиндей. – Лорд-наместник строгий, но пацанва иногда смеха ради балуется.

– А ты так не делаешь, значит? – усмехнулась Марсия.

Снисходительно посмотрев на нее, мальчишка подозвал приятелей и принялся толкать сундук дальше. Ишь ты. Пацанва. Ну-ну, главарь местной шайки. Вид у него был разбойный, но обаятельный. Особенно подкупали буйные блестящие вихры в союзе с ямочками на щеках.

Подтверждая, горничная проворчала:

– Еще лет пять, и девки за ним табуном ходить будут.

Я захихикала. Это прозвучало как-то по-матерински сварливо, хотя самой Марсии было еще меньше лет, чем мне. Правда, о жизни она знала больше моего.

– Пойду, надеюсь, там именно сегодня нет очереди из желающих поселиться в Форталезасе, – решилась я. То, что с нами до конечной станции доехали только трое, внушало оптимизм.

– Да как же вы одна? В незнакомом городе? – всплеснула руками Марсия.

– Ну уж не страшнее столицы, – усмехнулась я. – Там-то я как-то справлялась.

Мальчишки опять на секунду затихли, навострив уши. Новостями разживались.

– А ты за вещами пригляди, – попросила я. – Постараюсь принести что-нибудь из еды.

И подхватив свой ридикюль, который совершенно не подходил к моему вдовьему наряду, я отправилась по указанному мальчишкой маршруту.

Довольно быстро дремотная тишина Цветочной улицы сменилась оживлением. Глаз радовали все такие же ухоженные дома с разбитыми перед ними садиками, но появились прохожие, хозяйки беседовали друг с другом через ограду. У стражницкой выстроились бравые усачи и получали указания от другого усача, чья растительность на лице внушала трепет. Сразу становилось понятно, что усы – это что-то статусное.

По сравнению с утром, когда мы только приехали, распогодилось, солнце припекало, и мне от быстрой ходьбы сделалось жарко. Постреляв глазами в прохожих, я убедилась, что в Форталезасе простые горожане довольно свободно относятся к своему внешнему виду, и позволила себе расстегнуть две верхних пуговки на платье.

Настроение приподнялось.

А еще лучше оно стало, когда я вышла к площади, на которой и впрямь развернулась ярмарка. Нос мой защекотали аппетитные запахи с лотков уличных торговцев булочками.

Не удержавшись, купила себе пирожок, чувствуя вину за то, что пока Марсия там одна и голодная, я тут лопаю сдобу за обе щеки.

Ох.

Пирожок был с капустой, что немного меня огорчило. И на запах был явно привлекательнее, чем на вкус, но, по крайней мере, он был теплым и сытным.

Зажав хрустящий бочок пирожка, я задумчиво оглядывала окрестности.

Малец был прав. Префектуру видно сразу.

Ворота ее были распахнуты, и что радовало, на крыльце не было видно какой-либо очереди. Осталось приговорить пирожок, и можно идти.

Заглядевшись на необычную архитектуру, я упустила из вида, как из ворот префектуры на полном скаку вылетел вороной жеребец без седока. Толпа разбегалась на его пути, а я ничего не успевала сделать. Раздувая ноздри, конь летел прямо на меня. Послышались крики. Я понимала, что нужно убраться с дороги, но ноги будто вросли в землю. От ужаса я зажмурилась в ожидании удара массивными копытами.

Меня тряхнуло, на секунду мной овладело ощущение полета, и что-то ощутимо ударило по заду.

Спустя миг, я осознала, что подо мной что-то живое и теплое, а я в относительном порядке. А еще я была в седле. Если это можно было так назвать. Судорожно сглотнув, я открыла глаза и увидела перед собой мужское лицо.

Красивое, волевое.

Мужчина был скорее молод, вряд ли старше тридцати.

И он меня спас. Только теперь я сопоставила свои ощущения и произошедшее. Этот всадник подхватил меня в седло и спас от смерти. Сердце заколотилось с утроенной силой. Кажется, в «Страстной страсти» была такая сцена. Кавалер спас леди, а потом ее…

Я мгновенно покраснела и опустила глаза.

И тут же покраснела еще сильнее.

Мужчина был не совсем одет. Точнее, он был без камзола в одной расстегнутой рубахе.

И руки мои касались его обнаженной кожи, а ладони спасителя плотно держали меня за ребра, в опасной близости от груди.

Я снова вскинула взгляд на лицо всадника. Хорош. Прямой крупный нос, побелевшие скулы, брови вразлет, красивые губы, голубые до прозрачности глаза, сузившиеся, когда порыв ветра чуть приподнял мою вуаль.

От него пахло сеном, специями и еще чем-то, что меня неимоверно смущало.

Рядом с нами пара конюхов пытались усмирить вырвавшегося жеребца, которому узда была не по нраву.

Я уже набралась храбрости, чтобы поблагодарить за свое спасение, когда мужчина процедил:

– Идиотка! Ты не только выглядишь, как ворона! Ты она и есть! Если ты такая курица, сиди дома! Тебе жить надоело?

Глава 10. А пирожок все равно жалко

Весь романтическо-героический флер в моих глазах со спасителя как ветром сдуло. Какие наглые конюхи, однако, в Северной провинции!

Последние крохи благодарности испарились, когда он договорил:

– Или ты так старалась привлечь мое внимание, что решила рискнуть жизнью?

Я проследила за взглядом хама и почувствовала, как у меня под капором загорелись уши.

Во время незапланированной посадки в седло в платье, непредназначенном для верховой езды, подол задрался до колена, обнажая ажурный чулок.

Я бросилась исправлять ситуацию, потому что этот вид открылся не только конюху, но и всем остальным, а вокруг нас уже собиралась толпа зевак. Только вот сладить с пышной юбкой удалось не сразу. Оказалось, что, несмотря на все опасности, я так и не выпустила из руки пирожок, и он по-прежнему зажат у меня в кулаке. Правда, от чувств я так его сдавила, что часть начинки выдавилась на мужскую грудь.

Но это уже не мои проблемы!

Не буду же я жирными пальцами хвататься за платье?

Поэтому, балансируя на бедрах невоспитанного типа, я убрала другую, чистую, руку от горячего тела и опустила злосчастный подол.

– Ты чего творишь? – зашипел гад. – Это что? Новый вид флирта?

Я недоуменно посмотрела ему в лицо. Флирта? Я в нем не сильна, практики не было, а в «Страстной страсти» вроде бы ничего похожего не было. Конь под нами переступил копытами, я чуть качнулась, и почувствовала…

Ой.

До меня дошла суть намеков мужчины, и от возмущения у меня наконец прорезался дар речи.

– Да как вы могли? Да что вы о себе возомнили? – захлебывалась я. – Вы мне и даром не сдались!

Определенно, стоило навестить руниста. Мне тотально не везло с мужчинами. Со всеми, а не только с женихами. Может, на мне заклятье какое?

Тем временем, того злющего жеребца, чуть не затоптавшего меня, за узды протащили обратно в ворота, и наш конь медленным шагом сам двинулся следом. Съехать со своего места мне не позволили мужские руки, которые во отличие от моих, все еще оставались там, где и были. И мне даже показалось, что они сжались крепче.

– И поэтому ты расстегнула пуговки, да? И вуалька у тебя ровно такая, чтобы показать самое выгодное? Не удивлюсь, если ты еще и рыжая, – склонившись ко мне почти нос к носу, выговаривал тип.

А что? Рыжие у нас вне закона? Или это когда-то стало успеть синонимом разврата?

– А ну отпустите меня! – заерзала я на наглеце, губы его упрямо сжались. – Я буду жаловаться префекту!

– Он в отпуске, – ядовито улыбнулся тип.

– Тогда наместнику! – пригрозила я.

– Хотел бы я на это посмотреть, – смоляная бровь надменно изогнулась.

Он, что? Любимый конюх лорда-герцога?

– Вот и посмотрите! За лошадьми следить лучше надо! А не сваливать с больной головы на здоровую! – я уже даже не пыталась вести себя прилично.

– Не надо стоять, разинув рот! – рявкнули мне. – И тогда никому не придется тебя спасать! Курица!

– Павлин! – не осталась в долгу я. – А ну отпустите меня!

Поиграв желваками, несносный конюх все-таки спустил меня на землю. Что удивительно, даже вполне бережно. Жаль только, что в отличие от благородных лордов он позволил своим рукам больше, чем следовало. Но откуда ему знать про этикет, верно?

Я постаралась сделать каменное лицо, когда наглые руки огладили меня.

– Ты меня разозлила, – свесился он ко мне с коня. – Я бы на твоем месте не попадался мне на глаза. И вуаль носил поплотнее, чтобы не вводить в заблуждение мужчин пухлыми губками. И панталоны должны быть на две ладони длиннее!

– Дайте мне адрес вашего портного, я закажу точь-в-точь как у вас, раз вы такой эксперт! – выпалила я, с удовольствием наблюдая, как снова белеют от гнева его скулы.

Очень хотелось стукнуть мерзавца ридикюлем, болтавшемся у меня на сгибе локтя, но я только погрозила ему кулаком. С надкусанным пирожком.

Тип, недолго думая, пирожок у меня вытащил и отправил себе в рот.

– Гадость какая, – сморщился он. – Хотя чего я ожидал от неблагодарной тебя?

Интересно, что мне будет, если убью наглеца во дворе префектуры?

Или нет. Надо же проявить благодарность. Он же ждал от меня именно ее.

Не думал же нахал, что я на шею к нему с поцелуями брошусь?

Однако, человек меня спас. Это ничего, что по его вине я оказалась в опасности, надо бы действительно отблагодарить. Вот штаны у него запылились…

И сосредоточившись, я отправила конюху очищающее заклинание.

Отличное заклинание. И ювелирно сработанное. Я в этом ас. Даже ничего не прожглось и не обуглилось.

А то, что брюки раскалились… Так это кратковременный эффект. Зато как чисто…

Нужно отдать должное. Мужчина даже не заорал, но он посмотрел на меня так, что я вдруг поняла, что зря я в его лице нажила себе врага. Надо мной будто разом сгустились грозовые тучи.

Гад буравил меня злым взглядом, и я из последних сил не отводила глаза, поднимая подбородок все выше.

– Ваше сиятельство, я почистил, – подошел к наглецу парнишка, ямочками на щеках напоминающий оболтуса с Цветочной улицы. Он протянул моему невежливому спасителю кинжал, который тот не глядя принял и отправил за голенище сапога.

Минуточку…

Ваше сиятельство?

– Лорд-герцог, возьмите, – с другой стороны от коня подступила миловидная девица в переднике горничной, она протягивала его сиятельству серебряный кувшин.

Как хорошо, что мое побледневшее лицо не видно за вуалью.

Я и трех часов в городе не пробыла, а уже успела поцапаться с наместником. То, что на меня это было вовсе непохоже, так себе оправдание.

Так вот он какой, мой бывший жених. Гнев и ненависть вспыхнули в груди. Как и ожидалось, ничего достойного я не потеряла.

Я поймала себя на том, что девица, преданно разглядывающая лорда-герцога, пока тот утоляет жажду, меня раздражает, но почистить передник еще и ей я не решилась.

А Рин Керро Сангриено жадно пил из кувшина, капли воды вытекали через край, кое-где пропитывая белую тонкую ткань рубашки, и, приковывая взгляд, скатывались по мощной груди вниз по плоскому животу, где над ремнем штанов я увидела темные волоски…

Силы Небесные!

Куда я уставилась!

Надо уходить! Похоже, сегодня не самое удачное время, чтобы пообщаться с представителями власти. Я уж лучше поживу в гостинице до возвращения префекта из отпуска!

Только вот сдвинуться с места я не могла.

При попытке развернуться и покинуть двор префектуры, я почувствовала, как меня словно стреножило ледяными путами.

И самое кошмарное, они скользили под юбками от щиколоток до края моих панталончиков, и чем выше они забирались, тем теплее становились! Будто это чья-то рука хозяйничала там.

– Куда же вы? – усмехнулся лорд-герцог, почувствовавший мои попытки преодолеть его магию. – Вы же так жаждали встречи с наместником.