Текст книги "Белая Башня (Хроники Паэтты)"

Автор книги: Александр Федоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 71 страниц)

Глава 37. Недоразумение

Едва расположившись в своих покоях, Каладиус приказал прислать ему на пробу все блюда, которые готовил гостиничный повар. Тем самым маг надеялся решить сложную задачу: позволить местной кухне обслуживать его тонкий гастрономический вкус, или же полностью положиться на умения Пашшана. И вот теперь они на пару с Палашом отведывали из каждой тарелки, которую расторопные слуги с похвальной быстротой доставляли прямо в номер. Мэйлинн отказалась участвовать в этом празднике живота, и сейчас с огромным интересом любовалась раскинувшимся перед ней городом через просторное окно.

Разговор главным образом касался достоинств того или иного блюда, поэтому лирра большей частью молчала. Лишь когда разговор зашёл о дальнейшей судьбе Палаша, она вновь включилась в беседу, ненавязчиво убеждая аптекаря присоединиться к ним. Однако тот оказался непреклонен. Он твёрдо решил обосноваться в Найре. Конечно же, тех скромных сбережений, что успел прихватить с собой Палаш, не хватило бы на покупку дома. Да что там – их едва хватило бы на то, чтобы снимать более-менее приличное жилье в течение нескольких месяцев. Поэтому Палаш без ложной скромности согласился принять от Каладиуса шестьсот пятьдесят золотых имперских корон в банковских бумагах. Этого могло хватить на первоначальный взнос за дом и закупку оборудования и сырья.

Каладиус решительным жестом пресёк уверения Палаша в том, что тот со временем всё отдаст:

– Если бы вы знали, друг мой, сколько у меня денег и сколь мало они ценны для меня, – с несколько меланхоличной улыбкой произнёс он. – То, право слово, не стали бы беспокоиться из-за подобных пустяков. Если я и не даю вам больше, то лишь потому, что это может в будущем затруднить наше предприятие. Кроме того, я убеждён, что в умелых руках эти деньги – настоящее сокровище, которое принесёт замечательные плоды.

– Уверен, что так и будет, мессир, – Палаш был глубоко тронут. – Жаль лишь, что я так и не знаю вашего имени, чтобы поминать его в молитвах.

– Уверен, что боги и так поймут, о ком вы говорите, – усмехнулся Каладиус. – Что же касается имени, то я не сообщаю его лишь по той причине, что не хочу, чтобы оно тяжким камнем легло на вас. Ибо моё имя – как раз из таких.

– Если дело лишь в этом, и вы не храните тайну имени от меня по иным соображениям, то я прошу оказать мне честь и назваться, мессир, – голос Палаша дрожал от волнения.

– Что ж, если вы настаиваете, – пожал плечами маг. – Я думаю, что вы не раз слыхали моё имя ранее, однако считали, что речь идёт о мифическом персонаже. Ведь вы слышали истории о маге Каладиусе?

– Так вы – тот самый Каладиус? – глаза Палаша буквально вылезли на лоб. – Никогда бы не подумал, что в моей жизни будет подобная встреча! Вы правы, я считал вас выдумкой.

– Не вы первый, не вы последний, – усмехнулся маг. – Надеюсь, так останется и впредь. Прошли те времена, когда я жаждал славы и поклонения. Сейчас мне, напротив, хочется сохранять инкогнито и в силу собственных привычек, и для блага нашего путешествия.

– Моя тайна умрёт вместе со мной! – в порыве чувств Палаш даже прижал руки к груди.

– Да я особенно этого и не требую. Думаю, даже если бы вы стали рассказывать обо мне на каждом углу, вас сочли бы просто сумасшедшим фантазёром. Лет через десять-пятнадцать вы и сами станете сомневаться в собственных воспоминаниях, или же в моих словах. Однако я всё же попросил бы хранить нашу тайну хотя бы в течение ближайших нескольких месяцев, поскольку есть определённые силы, которым крайне важно выследить нас.

– Я уже сказал, мессир, и не стану повторять, – гордо ответил Палаш.

– Что ж, спасибо, мой друг. А теперь, прошу, отведайте вот этого жареного осетра. Как по-вашему, он не чересчур суховат?

В общем, итоги этого дегустационного пира оказались неутешительны для местного шеф-повара. Хотя Каладиус признал блюда вполне съедобными, хотя большинство менее привередливых клиентов назвали бы их превосходными, маг всё же решил, что он по-прежнему станет есть блюда, приготовленные его баинином, благо обилие продуктов давало тому поистине неисчерпаемые возможности для удовлетворения самых изысканных запросов хозяина.

Обед был закончен. Все трое сидели в креслах в номере Каладиуса, проводя время в прощальной беседе. Маг и Палаш мелкими глоточками потягивали лучшее пунтское вино из изысканных бокалов, лирра сидела в кресле, втянув на него ноги и положив подбородок на колени. Беседа велась неспешно: Палаш словно оттягивал минуту прощания, а Каладиус и Мэйлинн охотно помогали ему в этом. Уютно потрескивали дрова в большущем камине.

– Впервые с тех пор, как я покинул дворец, я чувствую себя вполне уютно, – блаженно проговорил Каладиус.

– Вы клевещете на свой лоннэйский особняк, мессир, – с улыбкой возразила Мэйлинн.

– Что вы, дорогая, – отмахнулся Каладиус. – Это – не более, чем лачуга, хибара, годная лишь на то, чтоб защищать от падающего с неба дождя.

И Мэйлинн и Палаш расхохотались от такого вопиющего приуменьшения.

– Ну что ж, – Каладиус, кряхтя, переменил позу в кресле. – Полагаю, стоило бы уже дать распоряжения Пашшану, чтоб начинал готовить нам ужин…

– Я распоряжусь, мессир, – вскакивая, произнёс Палаш.

В этот момент дверь в номер распахнулась, и на пороге возник запыхавшийся Бин. Несмотря на то, что он раскраснелся от бега, было видно, что под этими пятнами румянца он смертельно бледен.

– На нас напали! – выпалил он, пытаясь отдышаться.

Каладиус моментально вскочил на ноги, не заботясь, что дорогой бокал с дорогим вином разбился, упав на пол. Мэйлинн, бледная и с расширившимся зрачками, также оказалась на ногах. Палаш, как мы уже упоминали, и так стоял.

– Нашли… – прошипел маг, озираясь, словно ища какое-то оружие.

– Нет, – замахал руками Бин. – Драка… В таверне… На нас напали… Колу голову разбили… А потом их городская стража забрала…

– Неужели так сложно было не вляпаться в неприятности? – несмотря на злость, в голосе мага слышалось и облегчение. – Где они сейчас? И что вообще произошло? Веди нас, – от волнения Каладиус даже перешёл на «ты». – По дороге расскажешь…

***

– Запоминай дорогу, приятель! Если что, потащишь нас назад! – Кол приобнял шагающего рядом Бина за плечи и потрепал по порядком отросшим волосам.

– Ты ж вроде как завязал? – улыбнулся Бин.

– Завязал, развязал… – засмеялся Кол. – Поживём – увидим.

– Кто кого ещё потащит, – подмигнул Бину Варан. – В сегодняшней попойке я больше рассчитываю на тебя, дружище!

– Дожили… – притворно вздохнул Кол. – Старика Кола уже заранее списывают со счетов ещё до начала пьянки! Слышали бы тебя сейчас жители Нового города!

– Ну так докажи, что ты ещё чего-то стоишь! – весело подначивал Варан.

– Докажу! А вон, гляди, вроде вполне приличное место! Может, сюда и завалимся?

– Приличное место! – фыркнул Варан. – Мы же в найрском порту, недотёпа! Пусть меня сожрут кракены, или как там ругаются моряки, если я пойду в какое-то «приличное место»! Нет уж! Сегодня – самый просоленный, самый злачный вертеп! Чтоб с бардами, шлюхами, танцовщицами и моряками со всего света! И с таким вином, что кабана с ног валит!

– Что ж, уговорил! – рассмеялся Кол, которого, собственно, и не нужно было особенно-то уговаривать. – Тогда давай прямо в порт!

Широко шагая, друзья любовались городом, который даже в пасмурный день обладал определённым шармом. Все они, за исключением Бина, повидали городов на своём веку, но даже такие города, как Латион, в чём-то уступали Найру. Было удивительно, что на такой сугубо сельской земле, как Пунт, могла уродиться такая жемчужина торговли, роскоши и распутства.

Людей вокруг становилось всё больше, всё усиливался запах моря, и без того разлитый по улицам города. Значит, порт был уже неподалёку. Теперь предстояло найти ту самую таверну мечты Варана. И вскоре друзья услышали голос, который, надрываясь, пытался перекричать многоголосую толпу:

– …наказаны будут грешники! Ибо противны светлому взору Арионна те, что пьют вина без меры, те, что играют в азартные игры и те, что сношаются без любви. Не дано им преодолеть Белого Пути! Оскользнутся ноги их, яко по льду, и станут падать они в глубины самых глубоких преисподен Хаоса! И демоны станут сосать их кровь, и дьяволы станут грызть их плоть. И погибнут души их, не преподобившись ни Белому Арионну, ни даже Чёрному Ассу…

Слушая эти проклятия на чьи-то головы, друзья подошли ближе. Наконец они увидели весьма странного человека. Был он не молод, но ещё и не стар, хотя судить об этом было довольно сложно, поскольку был он немыт, нечёсан и небрит. Серое рубище трепыхалось на ветру, светясь множеством прорех, сквозь которые то и дело виднелось костлявое тщедушное тело. Несмотря на холод, человек был бос, но, похоже, это его нисколько не смущало. Он стоял на деревянном ящике неподалёку от входа в одну из таверн, и громко вещал небольшой группке людей, то ли по велению сердца, то ли от скуки слушающей его проповеди.

– Его же тут побьют, – пробормотал Бин.

– Не, не побьют, – качнул головой Варан. – Не поверишь, приятель, но нет более богобоязненных людей, чем грешники. Вот если его кто и побьёт, так стражники по приказу тех же жрецов-арионнитов.

– Как так? – выпучил глаза Бин.

– Да очень просто, – встрял Кол. – Знаю я подобный народец – что-то типа странствующих проповедников, святых и блаженных. Клеймят одинаково и забулдыг из таверн и жрецов, погрязших в роскоши. Простой народ-то как раз их побаивается и уважает, и именно поэтому их гоняют жрецы.

– Вот-вот, – поддакнул Варан. – Но, друзья мои, если мы и должны что-то взять из проповеди этого преподобного, так это то, что вот она, та самая таверна, которую мы искали! По-моему, это – лучшая рекомендация, какую только могут дать подобному заведению.

– Ну тогда войдём! – предложил Кол. – Хотя бы нам и пришлось получить порцию проклятий на свою голову.

– Именно это я и хотел предложить! – осклабился Варан.

И друзья решительно направились к дверям таверны с вполне нейтральным названием «Три кита». Как раз перед ними туда же вошла компания из трёх человек. Когда они подходили к дверям, проповедник возвысил голос, напрямую обращаясь к трём заблудшим овцам. Однако те, чуть втянув головы в плечи, прошмыгнули внутрь. Нашим же друзьям подобные обличения казались сущими пустяками в сравнении со всем тем, что им уже пришлось пережить, поэтому они, гордо подняв головы, приблизились к дверям.

– Всегда хотелось распахнуть двери таверны, как настоящий моряк! – с чисто юношеским азартом воскликнул Бин.

– Не забывай, что ты не моряк! – напомнил Кол.

– А кто об этом знает? – весело ответил Бин и от души толкнул обе деревянные створки дверей.

Двери оказались хорошо смазанными, так что Бин слегка не рассчитал сил. Створки распахнулись так широко, что ударили по стенам с внутренней стороны. Бин, конечно же, не ожидал подобного, поэтому был крайне сконфужен. Красивого входа бывалого матроса у него так и не вышло – против воли юноша опустил голову, стараясь не смотреть на тех, кто находился внутри. Так вот пристыженно он и вошёл, а друзья, пытаясь сохранять невозмутимый вид, прошли следом.

Бину казалось, что все взгляды посетителей устремлены сейчас на него. Наверное, так оно и было. Солнце уже давненько перевалило за полдень и портовые таверны понемногу начинали заполняться народом. В этой таверне было полно пустых столов, но за некоторыми уже сидели компании. Бардов и танцовщиц, правда, ещё не было, хотя некоторое подобие сцены указывало, что всё это имеет место быть, зато несколько явно распутных девиц околачивались внутри, в основном, обхаживая посетителей в надежде, что им перепадёт монетка. Шумное появление Бина не прошло незамеченным ни для кого. Хотя помещение было не слишком хорошо освещено, пунцовые щеки Бина были заметны всем.

– Давайте-ка туда, – Варан говорил тихим голосом, указывая на свободный небольшой стол, за которым как раз вполне уютно могли расположиться три человека. Кроме того, рядом с ним было ещё несколько пустых столов.

За большим столом, находящимся как раз по пути от столика, выбранного друзьями, к стойке, за которой стоял хозяин, сидела компания человек из восьми, довольно здоровых и высоких. Возможно, это была артель портовых грузчиков, на сегодня оставшаяся без работы, отчего они решили скоротать вечерок за элем и мясом. Так же, как и все, при грохоте створок эти люди обернулись к входу и лицезрели явление нашей троицы. Но сейчас большинство из них вернулись к своим делам, за исключением одного.

Этот не слишком-то походил на грузчика – на добрый фут ниже Бина, и такой щуплый, что, казалось, взявшись за его предплечье пальцами, его можно сломать, словно тростинку. Неправильные черты некрасивого лица выдавали в нём потомственного алкоголика в нескольких поколениях – наверняка и он, и его родители, а, может, и родители его родителей были зачаты спьяну. Кроме того, он был очень подвижен – постоянно ёрзал на скамье, тогда как остальные его собутыльники спокойно сидели на своих местах. И вот сейчас этот коротышка вперил свой злобный взгляд в вошедших, и особенно в Варана.

– Э, поглядите-ка, дорийская шлюшка! – глумливо воскликнул он своим друзьям, явно намекая на Варана и с таким расчётом, чтобы тот наверняка услышал. – Что, девочки, пришли перекусить после работы?

Вскочив, коротышка похабно повилял бёдрами вперёд-назад, недвусмысленно намекая на то, о какой работе идёт речь. И ему удалось добиться своего – все его товарищи как по команде повернулись в сторону Варана.

Ради справедливости нужно сказать, что Варан, как и все жители северной Саррассы, имел много общего с дорийцами и их вполне можно было спутать.

– Не обращай внимания, – Кол положил тяжёлую руку на напрягшееся плечо товарища. – Знаю я подобных людишек. Типичное говнецо, которое много воняет, но в случае чего тут же прячется за спины товарищей. А товарищей у него много, и не хотелось бы проверять их на прочность. Ребята, вроде, серьёзные.

Варан, чуть скрипнув зубами, кивнул и сел. Былого мастера Теней подобные выходки лишь позабавили бы, но Варан потерял тогда в пустыне нечто очень важное, нечто, что отличает мастера Теней от обычного человека. Хмурые Кол и Бин также сели за стол.

– Гляньте-ка, ребята, до чего мы дошли! – продолжал верещать коротышка. – Дорийцы добрались и до нашего славного Найра! А один и вовсе припёрся в приличное заведение, да ещё и со своим конём и своей подружкой!

Теперь уже скрипнули зубы Кола, поскольку конём, очевидно, был он, а подружкой – худощавый Бин с отросшими растрёпанными волосами.

– Не обращай внимания, – зубы Варана иронично блеснули в полутьме.

– Завали рот, приятель, если не хочешь, чтобы я позвал стражу! – рявкнул на недомерка проходящий мимо него трактирщик, направляющийся к друзьям, чтобы принять заказ.

Коротышка примолк и сел за стол, но, вероятно, продолжал плоско острить в адрес вошедших, поскольку из-за этого стола то и дело раздавался хохот, а сидящие за ним грузчики то и дело оборачивались на трёх приятелей.

– Что угодно господам? – трактирщик словно случайно встал так, чтобы загородить своим откормленным телом глумящуюся компанию. – И, прошу, не обращайте внимания на этих людей. Знаю я эту компанию. Все они – люди нормальные, кроме того недоделанного засранца.

– Не беспокойтесь, любезный хозяин, – улыбнулся Варан. – Если бы за всякое оскорбление, что я слышал в свой адрес, мне давали бы по медяку, я бы уже был миллионером. Слова не режут. А угодно нам – самого лучшего вина, которого только сыщется в ваших погребах, а также закуски к нему. Наверное, какие-нибудь дары моря, раз уж мы в порту, – с этими словами Варан передал трактирщику целый серебряный дор. – Вот вам, друг мой. Всё, что останется с этого дора после нашей пирушки, вы сможете оставить себе.

– Благодарю вас, любезный господин! – трактирщик засиял не хуже начищенного дора. – Всё будет по высшему разряду! Наша таверна специализируется на морских дарах! Всё – наисвежайшее, прямиком с рыболовецких лодок!

Надо сказать, что трактирщик ничуть не удивился латионской монете. Здесь, в найрском порту все трактирщики, хозяева гостиниц, содержатели борделей и игральных домов по совместительству были ещё и менялами. Каких только монет не ходило здесь, и все они совершенно спокойно принимались и менялись прямо в тавернах или гостиницах. Так что хозяин без всяких вопросов принял дор, лишь тайком попробовав его на зуб. Затем он развернулся и быстро направился на кухню, отдать распоряжения.

– У меня прямо дежавю, – исподтишка поглядывая на веселящуюся компанию буркнул Кол. – Словно я опять в «Двух петухах».

– «Два петуха», «Три кита»… – проговорил, посмеиваясь, Варан. – Вероятно, не везёт тебе, приятель, с неодиночными животными. Так, глядишь, попадёшь в какие-нибудь «Четыре зайца», где тебя и порешат!

– Да пошёл ты! – огрызнулся Кол. – Не до смеха. Будь моя воля, я бы вообще ушёл от греха подальше.

– А что нам мешает? – робко осведомился Бин, который до сих пор не находил себе места от дурных предчувствий и раскаяния.

– Да вот он, – кивнул Кол на Варана. – Его же отсюда лошадью не стащишь теперь!

– Это точно! – подтвердил Варан. – Мы пришли в лучшую таверну Найра и не уйдём отсюда из-за каких-то недоносков.

И Кол, и Бин практически синхронно вздохнули.

В это время служанка принесла кувшин и три кружки. Кроме того, она принесла большое блюдо с устрицами.

– Посмотрим, насколько хорошее вино тут подают! – Варан налил три кружки почти до краёв.

– А это что нам принесли? – Бин подозрительно покосился на блюдо. – Улитки, что ли?

– Попробуй! Это деликатес! – усмехнулся Варан, подхватывая одну из раковин.

– Вот ещё! – скривился Бин. – Подожду чего-нибудь посъедобнее.

– Ну тогда выпьем пока за удачу! – протянул свою кружку Варан.

Остальные взяли свои и со словами «За удачу» чокнулись. Несмотря на предыдущую браваду, Кол лишь слегка пригубил вина, тогда как остальные отхлебнули от души. Затем Кол и Варан принялись за устриц, а Бин лишь с надеждой поглядывал в сторону кухни – не несут ли чего посущественней. И наконец он дождался. Служанки принесли блюда с жареной и запечённой рыбой, огромное блюдо, наполненное варёными креветками, средних размеров маринованного осьминога и несколько тарелок с другими деликатесами. Теперь уж Бин мог воздать должное еде.

В то же время за столом, где сидел коротышка со своей компанией, не утихал смех, подогреваемый его визгливым голосом. Мелкий поганец продолжал сыпать плоскими и похабными шутками в адрес Варана и его спутников. Этот совершенно незамысловатый юмор вызывал взрывы хохота среди его непритязательных дружков. Причём, если сам недомерок вёл себя явно вызывающе, то остальные смеялись скорей по простоте душевной, нежели из явного желания досадить. Видя, что трое друзей никак не реагируют на его выходки, коротышка говорил всё громче и громче, так что теперь на него оборачивались все посетители таверны. Надо сказать, что часть из них вполне благосклонно относились к подобного рода шуткам и подбадривающе посмеивались.

После очередного окрика хозяина, коротышка на время умолк, но надолго его не хватило. Его мерзкий голос действовал на нервы уже сам по себе, не говоря уж о его словах. Наконец Варан не выдержал.

– Неохота больше вина, пойду лучше пива попрошу, – раздражённо отодвинув от себя полупустую кружку, процедил он, вставая.

– Зачем идти? – попытался остановить его Кол, вероятно, уже поняв то, что происходило на душе товарища. – Позовём хозяина…

– Я сам схожу, – отчеканил Варан и мягким шагом двинулся к стойке.

Увидев, что объект насмешек приближается, коротышка, было, заткнулся, но затем решив, что преимущество на их стороне, начал вновь:

– Я, кажется, понял, чего этот лошадник забыл у нас! – хлопнув себя по лбу, громко сообщил он товарищам. – Надоело, поди, трахать кобыл, вот приехал сюда в надежде, что ему даст хоть какая-нибудь уродина с двумя ногами вместо четырёх.

Собутыльники коротышки вновь загоготали, будто услышали что-то донельзя смешное, однако этот смех стих, когда раздалось шипение Варана:

– Послушай внимательно, огрызок, потому что повторять я не стану. Если ты скажешь ещё хотя бы слово, я вобью тебе его обратно в глотку вместе с зубами!

И, как ни в чём не бывало, Варан двинулся дальше. За столом повисло гробовое молчание. Что-то такое было в лице и голосе Варана, что семеро дюжих молодцов и один огрызок, как назвал его Варан, на какое-то время потеряли желание смеяться. Однако, уязвлённая гордость, обильно смоченная алкоголем, в конце концов взяла своё. Коротышка начал что-то горячо, но тихо втолковывать друзьям, а те в ответ заворчали, соглашаясь.

Через пару минут, когда Варан возвращался с кружкой, доверху наполненной пенным напитком, он неожиданно споткнулся о внезапно вытянутую ногу недомерка. Возможно, мастер Теней ожидал чего-то подобного, или просто сработали нажитые годами рефлексы, но только он сумел удержаться на ногах и даже почти не пролить пива. Коротышка, видимо, был убеждён, что Варан упадёт, и сейчас был несколько растерян, однако, он самым издевательским голосом произнёс фразу, очевидно заготовленную заранее:

– Что-то потеряла, моя цыпа?

На этот раз смеха не последовало. Восемь пар глаз, а на самом деле – даже больше, напряжённо наблюдали за Вараном. Тот спокойно вернулся к столу, за которым сидел обидчик, и, словно какой-нибудь официант, аккуратно поставил кружку на стол. Сидящий коротышка, съёжившись, глядел на него снизу-вверх. На какое-то мгновение все люди, находящиеся в таверне, застыли. А затем, словно кобра, метнулась рука Варана. Он обхватил затылок коротышки и с силой припечатал его лицом в столешницу. Так же молниеносно рука вернулась назад. Коротышка остался в том же положении – сидел, уткнувшись носом в стол и, видимо, лишившись сознания. Наступила мёртвая тишина, так что вновь стало слышно, как гугнит на улице босоногий проповедник, призывая кары небесные на всех, кто находился в таверне. И, вероятно, на этот раз Арионн услышал своего слугу.

Как один, вскочили все семеро товарищей коротышки. С рёвом они оттолкнули лавки, выбираясь в проход. Не теряя времени, Варан схватил свою кружку и саданул ею в голову ближайшего бугая. Тот пошатнулся, но не упал, а лишь привалился к столу, опираясь на него одной рукой, а другой схватившись за мокрую от пива и крови голову.

– Сиди здесь! Не лезь! – гаркнул Кол оторопевшему Бину, а сам бросился на помощь товарищу.

Завязалась рукопашная. Все посетители харчевни мигом подбежали к дерущимся. Однако, разнимать их никто и не думал. Двое или трое выпивох бросились на подмогу приятелям коротышки – то ли знакомые, то ли просто любители помахать кулаками. Остальные же не спешили влезать в драку, тем более, что там становилось жарко.

На стороне Кола и Варана было умение, но на стороне их противников – грубая сила. И охотник за головами, и бывший центурион наносили один удар за другим, причём практически все они достигали цели, однако лишь некоторые удары сокрушали соперника хотя бы на время. Изрядно выпившие и тяжёлые горожане, напротив, практически не задевали двух бойцов, но когда Кол зазевался ненадолго, оглушающий удар прилетел ему прямо в ухо. Легионер лишь чудом устоял на ногах, однако на некоторое время полностью потерял инициативу, и мог лишь неловко уклоняться от пудовых кулаков.

Трое соперников, не считая коротышки, мирно лежали на залитом вином и заваленном раздавленной едой полу, однако остальные явно теснили двух друзей. Некоторый урон претерпел и Варан – из разбитой верхней губы на подбородок сочилась кровь.

Вокруг кружком сбились посетители. Среди них стоял и растерянный Бин. С одной стороны, он понимал, что нужно помочь друзьям, но с другой в его голове набатом отдавались последние слова Кола: «Сиди здесь! Не лезь!». «Сиди здесь! Не лезь! Сиди. Здесь. Не. Лезь. Сиди! Здесь! Не! Лезь!!!» – машинально повторял Бин. Он пытался протиснуться ближе к дерущимся, но его постоянно отпихивали зрители. И Бин всячески старался убедить себя, что он не лезет именно потому, что Кол велел не лезть. Хотя коленки ужасно дрожали, а мочевой пузырь, казалось, вот-вот расслабится.

Один из верзил схватил скамью и, ухнув, сделал ею неловкий полукруг. Это тут же заставило толпу раздаться в стороны. Пьяница ещё пару раз махнул скамьёй, но вскоре понял, что смысла от этого нет никакого – соперники играючи уходили от медлительных ударов, да и была вероятность зацепить своих. Поэтому, выждав момент, когда Кол отвернулся, чтобы уйти от очередного удара, здоровяк просто запустил скамью в него. И по какому-то роковому стечению обстоятельств – попал. Тяжёлая скамья, сколоченная из двухдюймовых досок, торцом ударила Кола в затылок. Тот упал как подкошенный. Голову легионера тут же залила кровь.

Пара противников тут же набросилась на неподвижное тело Кола, начав избивать его ногами, но тут подоспел Варан. Сам держащийся из последних сил, он, тем не менее, нанёс несколько мощных ударов, заставив стервятников отступить. Однако Варану приходилось совсем плохо, и исход боя был уже предрешён, тем более, что Бин по-прежнему зачарованно стоял на месте, тихонько бормоча под нос: «Не лезь, не лезь…». Но подмога пришла совершенно неожиданно. Два человека в форме матросов военного флота Саррассы неожиданно ворвались в круг импровизированной арены, держа в руках увесистые бутылки темно-зелёного стекла, и набросились на наседавших на Варана, дав тому возможность слегка перевести дух.

– Прекратить! – голос, рявкнувший от дверей, перекрыл даже шум драки. Все обернулись, как по команде. В дверях стоял наряд городской стражи, а рядом – раскрасневшийся хозяин.

Зрители тут же рассыпались по залу, а стражники, держа алебарды наперевес, бросились к дерущимся, которые, конечно же, к этому моменту также перестали драться.

– Бросьте всё! – скомандовал начальник стражи, держа в руках короткий меч. – Именем короля вы арестованы за учинение беспорядков! Взять всех! – последняя команда относилась уже к стражникам.

Никто и не подумал сопротивляться вооружённым солдатам. Варан бессильно опустил голову, обмакивая кровь с губ порванным рукавом. Оба саррассанца бросили бутылки и сейчас пытались что-то втолковать стражникам. Оставшиеся на ногах бугаи безропотно протягивали руки одному из стражников, который ловко застёгивал наручники на их запястьях.

Варан, подняв глаза, увидел Бина, растерянно стоящего поодаль. Легонько мотнув головой в сторону выхода, Варан сам подошёл к стражнику, подставляя запястья. Бин же, поняв, что имел в виду Варан, тихонько выскользнул из таверны, со всех ног бросившись обратно в гостиницу.