Текст книги "Белая Башня (Хроники Паэтты)"

Автор книги: Александр Федоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 71 страниц)

Глава 53. Недостающее количество

На следующее утро в покои путешественников пожаловал сам император. Первым делом он осведомился о здоровье Кола, и когда узнал, что тому гораздо лучше, попросил, чтобы его наконец представили лично. Кол чувствовал себя вполне неплохо – как обычно, чудодейственный эликсир делал своё дело, и доктора с удовлетворением замечали, что организм великолепно переносит болезнь, никаких следов сепсиса и иных сопутствующих проблем не было выявлено. Дыхание Кола оставалось свистящим и хриплым, но зато он теперь мог разговаривать шёпотом, хотя врачи весьма категорично запрещали ему напрягать дыхательную систему.

Тем не менее, когда в комнату вошёл император, Кол даже рефлекторно попытался встать, но из этого, ясное дело, ничего не вышло. Врачи, увидев это, встрепенулись и загалдели, словно стая испуганных галок. Однако император нимало не смутился, не смотря на то, какой фурор он произвёл. Весьма благодушно обратился он к выздоравливающему, уважительно отозвался о богатом военном прошлом Кола, а затем пожелал скорейшего выздоровления. Кол отвечал односложно, поскольку длинные предложения ему пока не давались – он просто задыхался на середине фразы.

В конце концов Мэйлинн, которая вела себя как настоящая сиделка, вежливо, но твёрдо попросила императора дать раненому покой. Малилла, привыкший чувствовать себя полновластным хозяином, тем не менее, безропотно удалился в соседнюю комнату, где его уже поджидал Каладиус.

– Я знаю, что вчера вы покидали дворец, – начал император. – Вы были в башне чернокнижников?

– Да, государь, – просто ответил Каладиус, поскольку фраза Малиллы и звучала не как вопрос, а как утверждение.

– Полагаю, речь зашла о мангиле? – осведомился император.

– В числе прочего, – кивнул Каладиус. – И мною был получен весьма положительный ответ от магистра Алтисана. Он предложил мне целых шестнадцать фунтов из запасников Ордена, не забыв упомянуть, что он остаётся верным слугой вашего величества.

– Да, чернокнижники – опора трона, – важно кивнул Малилла. – Я никогда этого не забываю. Шестнадцать фунтов – это огромное количество, поздравляю!

– И тем не менее, оно недостаточное, – скроил печальную мину маг. – Это – едва ли половина от того, что нам требуется.

– Что ж, – император поиграл перстнем на пальце. – По моему приказу были уточнены запасы казны. В данный момент мы располагаем приблизительно восемью с половиной фунтами мангила. Как я и обещал – все они ваши.

– Истинно царский подарок, ваше величество! – поклонился Каладиус. – Я в неоплатном долгу перед вами.

– Что вы, друг мой! – возразил император. – Я только ещё едва-едва начинаю отдавать свои долги! И поскольку вам требуются ещё восемь с четвертью фунтов, то, как я и обещал, я сегодня же соберу во дворце крупнейших торговцев мангилом. Думаю, что восемь фунтов – вполне реальная цель!

– Полагаю, что могу разделить вашу уверенность, государь, – подтвердил Каладиус. – Я не забуду вашей доброты.

– Полноте, друг мой! – Малилла взял руку мага в свои руки и весьма почтительно пожал её. – Прошу простить меня – государственные дела не ждут. Полагаю, вам будет интересно присутствовать на встрече с торговцами?

– Крайне интересно, – подтвердил Каладиус. – Но мне не хотелось бы широкой огласки. Пусть уж эти купцы не будут знать, кому потребовался металл.

– Вы можете присутствовать тайно, – предложил император. – Это же императорский дворец! Тут полно потайных мест.

– Думаю, я лучше проведу это время с большей пользой, – чуть подумав, ответил маг. – Надо бы восстановить кое-какие из сожжённых мостов. Лишь глупцы в моем возрасте плодят врагов без оглядки и на пустом месте.

– Что ж, воля ваша, мессир. Вечером я дам вам отчёт о том, чего удалось достичь.

– Если всё пойдёт как надо, – хитро улыбнулся Каладиус. – Меня не будет до утра.

***

– Мессир Каладиус… – от вчерашнего радушия магистра Алтисана не осталось и следа. Завидев гостя, он поморщился, словно случайно раскусил горькую жабу.

– Дорогой мой мессир Алтисан, да, это я, собственной персоной, – лицо Каладиуса, напротив, так и лучилось радостью.

– Разве вы не получили мангил? – устало спросил Алтисан. – Насколько мне известно…

– О, не беспокойтесь, мой добрый друг! Ваша посылка была доставлена точно и в срок!

– Мы, в свою очередь, получили переданные вами бумаги, – сухо известил Алтисан. Он вообще говорил неохотно, словно через силу – видно, обида на Каладиуса была велика.

– Мы говорим всё не о том! – огорчённо вздохнул маг. – Боюсь, вчера мы расстались не самым лучшим образом, и ваш сегодняшний приём говорит о том, что вы затаили на меня обиду.

– Да ну что вы, мессир! Как вы могли такое подумать? – лицо магистра выражала совершенно противоположные словам чувства, и он даже не пытался это скрыть.

– Прошу вас, дорогой друг, примите меня! Я принёс ленту мира, поверьте! Ничего я не хочу так, как восстановить добрые отношения с вами и Орденом, членом которого я являюсь.

– Странным, однако, способом вы строите добрые отношения, мессир, – пожаловался Алтисан, что для Каладиуса стало добрым знаком – он боялся, что магистр просто замкнётся. А раз так – ещё не всё потеряно!

– Ничего странного, друг мой. Вчера я должен был добиться своей цели, и, как вы могли заметить, я её добился. Цель оправдывает средства. Но сейчас, когда цель достигнута, я не вижу смысла продолжать вести себя, словно последняя свинья. Поэтому я пришёл к вам, чтобы поговорить по душам. И я с подарком!

– Что за подарок? – против воли заинтересовался магистр.

– Вы же знаете, что в императорском дворце очень богатые винные погреба. И угадайте, на какое сокровище я наткнулся там сегодня?

– Бьюсь об заклад, что это – то самое биррийское, урожая тысяча триста семьдесят шестого, о котором вы упоминали вчера! – вскричал Алтисан, и всякая обида вмиг слетела с его лица.

– Вы – провидец, мессир! – рассмеялся Каладиус и жестом иллюзиониста выхватил из широкого рукава плотно покрытую пылью бутыль.

– Это чудо, мессир! – на бледных щеках магистра заиграл румянец, а глаза заблестели, как у кота при виде сметаны.

– И, что самое приятное, она у меня не одна! – ещё две бутылки встали на стол рядом с первой.

– Ах, мессир, я готов ссориться ежедневно, если в качестве ленты мира мне будут подносить подобную красоту!

– Боюсь, в погребах императора осталось не более дюжины подобных бутылок, так что я могу поссориться с вами от силы четыре раза, – рассмеялся Каладиус, осторожно срезая сургуч, которым обильно было залито горлышко.

– Ах, вы такой шутник, мессир! – залился хохотом Алтисан. – Прошу, осторожней! Может, позвать слугу?

– О, во имя всех богов, дорогой Алтисан! – воскликнул маг. – Неужели вы думаете, что у вашего слуги тоже есть тысячелетний опыт откупорки винных бутылок?

– Я был бы крайне этому удивлён! – весело ответил Алтисан, с удовлетворением наблюдая, как аккуратно Каладиус извлёк пробку из горлышка. – Какой аромат! Подумать только – он томился под этой пробкой целых триста лет!

– Уверен, эти триста лет пошли вину только на пользу! – отметил Каладиус, разливая темно-рубиновую влагу по двум хрустальным бокалам.

– Какой цвет! – не переставал восхищаться магистр. – Должно быть, когда Первосоздатель глядел на зарю этого мира, она имела столь же благородный оттенок!

– Ну что ж, дорогой друг! – Каладиус протянул один из бокалов Алтисану. – Попробуйте и оцените, как знаток – прав я был вчера насчёт схожести вкусов?

Магистр чернокнижников осторожно, словно чашу с эликсиром вечной жизни, принял бокал из рук гостя и, закатив глаза, отхлебнул небольшой глоток. Затем он стал катать его по языку, нёбу, то задерживая, то вновь приводя в движение. И лишь через некоторое время, словно по какому-то внутреннему принуждению, он всё же проглотил вино.

– Я чувствую себя почти преступником, мессир, оттого что вздумал обижаться на вас из-за какой-то ерунды! – наконец проговорил он. – Вы же отплатили мне этим волшебным напитком! Мне так стыдно!

– Ну и как вкус? – улыбнувшись, осведомился Каладиус.

– Увы мне! – горестно воскликнул Алтисан. – Отныне любое вино будет казаться мне трактирной кислятиной!

– О, поверьте, в погребах его величества есть ещё вина, которые могут поспорить своим вкусом с этим великолепным напитком! И после я порекомендую вам наиболее достойные. Уверен, император пожертвует некоторое количество бутылок своему верному слуге!

– Вы просто возвращаете меня к жизни, мессир! – воспрянул духом Алтисан и вновь припал губами к бокалу.

Некоторое время все разговоры крутились только вокруг вин, и Алтисан показал себя истинным экспертом в этих вопросах. Удивительно – при всей своей любви к этому напитку, магистр не был пьяницей. Он ценил вино за вкус, букет, аромат, но не за хмель, которое оно несло. Тем не менее, пьянел он от этого не меньше.

Когда уже были прикончены две бутылки и откупорена третья, Алтисан дошёл до стадии безграничной любви и доверия к своему собутыльнику. Он уже пару раз предлагал Каладиусу «по дружбе» отдать остатки мангила, но великий маг, вежливо посмеиваясь, всякий раз отказывался. И вот разговор как-то сам собою перекинулся на предыдущего магистра Ордена.

– Жаль старика, – чуть заплетающимся голосом говорил Алтисан, сам разменявший уже полторы сотни лет. – Магистром он был отменным. Я ему не чета…

– Бросьте на себя наговаривать, любезный друг, – Каладиус уже также был навеселе, либо же успешно притворялся.

– Жаль, что погиб ни за что, – продолжал Алтисан.

– Почему это ни за что? – возразил Каладиус. – Он погиб за благородное дело!

– Благородное дело! – презрительно фыркнул Алтисан. – Свара между самыми талантливыми магами империи – это ли благородное дело?

– Защита своего сюзерена – вот благородное дело, – проговорил Каладиус, пристальнее вглядываясь в лицо собутыльника.

– Ах, кабы при этом не погиб бы ещё весь цвет Ордена! – вздохнул Алтисан.

– Они погибли не напрасно, и сами избрали свою судьбу.

– Я вот иногда задумываюсь… – обронил Алтисан и вдруг замолк, словно испугавшись едва не сказанных слов.

– Задумываетесь, не прав ли был Паториус? – подождав какое-то время, сам спросил Каладиус.

– Да! – неожиданно, похоже, даже для самого себя, воскликнул Алтисан. – Простите, мессир, я знаю, что Паллант был вашим другом, и вы лично участвовали в пленении Паториуса, но… Вы никогда не думали, что магистр Паллант, возможно, выбрал не ту сторону?

– Признаться, я так никогда не думал, друг мой, – покачал головой Каладиус.

– Неужели вас не прельщает идея великой державы, которой будут править мудрые и могущественные маги? – глаза Алтисана против воли загорелись. – Ведь вы могли бы быть великолепным правителем, мессир! Я, да и множество других магов, без раздумий пошли бы за вами!

– Уж не предлагаете ли вы мне очередной государственный переворот, мессир? – тон Каладиуса продолжал оставаться легкомысленным, но глаза смотрели уже холодно и серьёзно.

– Ну что вы, что вы! – всплеснул руками Алтисан. – Я просто рассуждаю.

– Неужели вам плохо живётся при нынешнем императоре? Кажется, он не обижает Орден и даёт вам множество вольностей.

– Ну вы же знаете, мессир, народную сказку про старика, который последней рваной сетью вытащил кувшин с запертым джинном? Сначала он попросил новую сеть, затем – новый дом, затем – дворец…

– Да, людям свойственно хотеть большего, чем они имеют, – кивнул Каладиус. – Но разве вы не помните, чем окончилась эта сказка? Хитрый джинн обманул старика и убил его…

– В том варианте, который знаю я, джинн просто получил свободу, а старик остался со своей рваной сетью, – озадаченно проговорил Алтисан.

– Вашему старику повезло больше, чем могло бы повезти многим другим, – многозначительно проговорил Каладиус, и магистр прекрасно понял, что тот хочет сказать.

– Поймите правильно, мессир, я не на что такое не намекаю, – взволнованно заговорил Алтисан. – Не думайте, что в моих словах есть нечто большее, чем обычные хмельные застольные разговоры.

– Поверьте, друг мой, я ничего такого и не думаю, – ответил Каладиус. – Более того, не далее, как вчера я заверил его величество в преданности Ордена и лично его магистра. Но мне кажется, вы превратно понимаете идеи Паториуса.

– Что же там можно превратно понять?

– Моё мнение таково, что каждый в этом мире должен заниматься своим делом. Лекарь – лечить, булочник – печь хлеб, солдат – убивать. Маг не должен лезть в политику, ибо на то есть политики. Так же и государь не должен лезть в сугубо магические дела, ибо они всё равно недоступны его пониманию. Думаю, если каждый будет добросовестно заниматься своим делом и не пытаться лезть в дела других – тогда государство будет процветающим. Империя магов – это утопия. У вас либо не получится ничего, либо получится очередной Тондрон. В какой-то момент маги решат, что живые люди слишком опасны, своенравны, не так выносливы, и тогда некроманты станут заменять своих подданных гомункулами или зомби. Увы, мысли магов витают в столь дальних горних высях, что у них куда меньше общего с простыми смертными, чем у самого могущественного правителя. Поэтому для простолюдина правление магов никогда не обернётся ничем добрым, и не потому что правители будут целенаправленно жестоки. Просто для магов люди будут казаться не выше обычных домашних животных, лишённых разума.

– Какие мрачные картины вы рисуете, мессир, – пробормотал Алтисан.

– Поверьте человеку, который за свою долгую жизнь видел рождения и падения династий и целых государств. Человеческая природа ущербна, а маги – не более чем невероятно могущественные люди, то есть в некоторой степени они ущербны вдвойне.

– Любопытно слышать такие слова от мага, – невесело усмехнулся Алтисан.

– Поживите с моё, друг мой, тогда вы пересмотрите многие вещи.

– Да куда мне! Такие как вы, мессир, рождаются раз в эпоху, а то и реже. Вы в тысячу лет выглядите лучше и моложе меня, хотя я не дожил и до двухсот.

– Ну тогда просто поверьте мне на слово, друг мой. А что касается ваших мыслей о Паториусе, то мой вам дружеский совет: держите их при себе, если уж не можете от них избавиться! Поверьте, император Малилла не из тех людей, что будут лояльно относиться к подобным размышлениям. Не повторите судьбу пленённого мага, дорогой друг!

– Что вы, поверьте, что я никогда не подниму руки на нашего августейшего повелителя! – самым искренним тоном заверил Алтисан.

– Я верю вам, друг мой, и именно поэтому я до сих пор дружески разговариваю с вами, вместо того, чтобы предпринять меры.

В том, что Каладиус может предпринять меры, Алтисан не сомневался ни секунды. Он, магистр Ордена чернокнижников, перед которым в трепете склонялись весьма сильные маги этого мира, сам в свою очередь трепетал перед овеянной веками силой великого мага. Он тут же поспешил уйти подальше от скользкой темы к теме куда более приятной, и речь вновь зашла о вине и виноградниках. Под эти приятные разговоры показала дно последняя бутылка легендарного вина, после чего Каладиус стал собираться обратно.

– Останьтесь, мессир, – предложил Алтисан. – Скоро подадут ужин, а затем мы сможем полюбоваться звёздами с вершины башни, а также обсудить множество интересующих меня вещей. Меня весьма занимает ваша лирра…

– Прошу извинить меня, дорогой друг, но мне уже пора. Вечером его величество обещал мне дать отчёт о прошедшем у него совещании глав крупных торговых компаний, ввозящих мангил.

– Много ли ещё вам требуется мангила?

– Восемь фунтов с четвертью.

– Неужели вы думаете, что у торговых компаний можно найти такое количество? – воскликнул Алтисан. – Они не держат больших запасов. Дорогой Каладиус, я уже предлагал, и предлагаю вновь – примите от Ордена те три с лишним фунта, что вы не взяли вчера. Вы правы – не пройдёт и трёх месяцев, как запасы будут пополнены…

– Не более, чем на треть, – перебил Каладиус. – Поверьте, я изучил примерные объёмы добычи мангила. Я скажу вам так, Алтисан – если уж возникнет острая необходимость, я приму ваш дар. У меня во дворце вполне можно найти два-три фунта мангила, и я планирую послать туда людей. Если всё пройдёт как надо, меньше чем через месяц этот металл прибудет в Шатёр. И будет незамедлительно передан Ордену.

– Поразительно – только великий маг Каладиус может хранить у себя дома три фунта мангила! – восхитился Алтисан. – Вы велики во всём, мессир!

– Вот только взять его с собой у меня ума не хватило, – с лёгкой горечью рассмеялся Каладиус.

В конце концов, после длительных прощаний, заверений в дружбе и всевозможных благодарностей за чудесно проведённый вечер, великий маг покинул башню Кантакалла. На улице уже стемнело, так что приятный вечер гармонично завершился созерцанием сказочных пейзажей Койфара.

***

Представитель Западной торговой компании сидел, хмуро понурив голову. Вообще-то он совсем не привык, чтобы его отчитывали, как какого-нибудь зарвавшегося мальчишку. Однако сегодня всё было именно так.

Западная торговая компания являлась крупнейшей в Саррассе и одной из самых крупных на всей Паэтте. Под словом «западная» она стыдливо маскировала прилагательное «Эллорская», ведь упоминание этого мрачного и таинственного материка могло повредить бизнесу. А так – никто не будет задавать лишних и неудобных вопросов. Понятное дело, что весь мангил, который есть в мире, привозится из Эллора – во всей Паэтте, сколько ни копали, ничего нашли, хотя существовала теория, что в окрестностях озера Симмер вполне могут быть залежи драгоценной руды. Но, хотя все это и понимали, тем не менее, для душевного спокойствия клиентов было проще думать, что мангил пришёл не с побережья Эллора, от которого всего несколько дней пути до города Офа – столицы империи Тондрон, а с некоего аморфного Запада.

Западная торговая компания (или просто Компания, как обычно говорили саррассанцы, всегда точно понимая, о чём именно идёт речь) занималась не только мангилом. Значительную часть их оборота составляла торговля с Кидуанским государством, однако восемь фунтов мангила из каждых десяти, прибывающих в Саррассу, прибывали на кораблях, ходящих под флагами Западной торговой компании.

Собственно говоря, Компания была больше, чем просто торговой организацией. Управленческий аппарат Компании выполнял административные функции в колониях Эллора. Председатель Компании официально числился генерал-губернатором всех саррассанских колоний, но генерал-губернаторство это было весьма формальным, поскольку суровые и свободолюбивые колонисты-рудокопы не сильно-то прислушивались к мнениям людей «с материка», как они немного презрительно называли всех, кто приплывал с этого берега Загадочного океана. И к чести этих самых людей «с материка», им хватало ума принимать существующее положение вещей, пока это приносило барыши. А торговля мангилом приносила барыши сказочные.

Но мы отвлеклись от заседания при императоре. Началось оно весьма прозаично, с традиционных взаимных реверансов между властью и бизнесом. Но затем император Малилла внезапно озвучил цель, с которой он пригласил находящихся в зале четверых представителей компаний. Действительно, кроме представителя Западной торговой, тут присутствовали ещё три человека, однако их присутствие было в достаточной степени номинальным, ведь совокупный объем привозимого ими мангила был вчетверо меньше привозимого Компанией.

– Господа, не стану ходить вокруг, да около, поскольку у меня ещё много иных дел, – начал император. – Мне необходимы девять фунтов мангила. Когда я говорю «необходимы», я имею в виду необходимы в ближайшее время.

– Но, государь, – с некоторой даже снисходительностью в голосе заговорил представитель Компании. – У нас нет таких оперативных запасов. Практически всё, что мы завозим, мы привозим под реализацию, и сбываем тут же, а иной раз ещё и до того, как корабль с металлом прибыл в гавань.

Остальные коммерсанты одобрительным ворчанием подтвердили слова коллеги.

– Однако, господа, – правитель пока не выказывал признаков недовольства или нетерпения. – Я точно знаю, что кроме оперативных, у вас имеются также и резервные, стратегические запасы. Не нужно считать меня профаном в экономике, я знаю, как работает бизнес столь редких и ценных товаров.

– Гм, это так, повелитель, – досада промелькнула на лице представителя Компании. – Однако, во-первых, эти запасы не столь велики, как вы, должно быть, думаете, а во-вторых, осмелюсь пояснить, эти запасы потому и называют стратегическими, что используются они лишь в самом крайнем случае.

– Должно быть, господин аль’Шанта, вы не до конца уразумели, что когда что-то незамедлительно требуется вашему повелителю – это и есть тот самый крайний случай, – Малилла всё ещё говорил спокойно, но на его переносице появилась жёсткая, словно лезвие ножа, складка, слишком о многом говорящая тем, кто его знал.

– О, разумеется, я это понимаю, – несколько сконфуженно произнёс аль’Шанта. – Однако…

– Вы знаете меня уже больше десяти лет, – опасно прищурился император. – И до сих пор не знаете, насколько я не люблю слово «однако»?

– Государь, – окончательно смешался коммерсант. – Я не имел и в мыслях противоречить вам. Я лишь пытаюсь объяснить… Должно быть, мой скудный разум не в состоянии подобрать правильные слова…

– Тем не менее, когда речь идёт о преференциях для вашей Компании, вы бываете невероятно велеречивы и убедительны, – усмехнулся император. – Не забывайте, что благосостояние и вашей компании, и всех остальных также, – Малилла обвёл взглядом притихших купцов. – Целиком и полностью зависит от доброй воли императорской короны. Так же, как я возвысил вас над всеми другими, так же я могу и низвергнуть вас в мановение ока.

– Своего положения наша Компания добивалась тяжким трудом, государь, – голос аль’Шанты дрожал, но несправедливый упрёк, видно, глубоко его задел. – Мы верно служили ещё отцу вашему, а до того – его отцу, и отцу его отца… Мы целиком признаем благотворное влияние вашего величества, но справедливость призывает меня напомнить вам, что Западная торговая компания успешно существует уже больше восьми столетий.

– В этом мире рано или поздно всему наступает конец, господин аль’Шанта, – отчеканил Малилла, но тут же сбавил тон. – Поймите меня верно, господа, я вызвал вас сюда не затем, чтобы угрожать или ссориться. Боги мне свидетели, что лишь ваше непочтение заставило меня произносить столь неприятные слова. Но я хочу, чтобы вы твёрдо уяснили для себя одну простую вещь: мне необходимы девять фунтов мангила, и я должен их получить.

– Государь, я буду откровенен с вами, – представитель Компании был бледен от свалившихся на него угроз и обвинений, но старался сохранять твёрдость. – Компания имеет около четырёх фунтов стратегических запасов, необходимых для форс-мажорных сделок и контроля над рынком. Однако… – аль’Шанта поперхнулся, вновь употребив слово, которое император отнёс к числу своих нелюбимых. – Однако моё руководство никогда не пойдёт на то, чтобы целиком опустошить запасы. Кроме того, – поспешил добавить он, видя, как вновь темнеет лицом Малилла. – Кроме того, я уверен, что недостающих пяти фунтов уважаемые представители конкурирующих компаний всё равно не наберут.

Троица коммерсантов вновь заворчала со смешанным чувством уязвлённого самолюбия и благодарности. Собственно, это было очевидно – каждая из компаний вряд ли могла представить здесь и сейчас хотя бы по фунту мангила.

– Но, должен вам заметить, что уже через три или, в крайнем случае, четыре месяца мы ждём корабль с Эллора. По нашим подсчётам, он привезёт не менее восьми фунтов. Правда, на значительную часть его уже существует предзаказ…

– Если этот предзаказ исходит от Ордена чернокнижников, то можете быть спокойны… – начал было император.

– Он не от Ордена чернокнижников, государь, – мягко перебил коммерсант.

– Кто же мог разместить столь крупный заказ, если не они?

– Это коммерческая тайна, государь, – потупился аль’Шанта.

– В моем государстве не может быть от меня тайн, если они затрагивают мои интересы, сударь! – резко ответил Малилла. – И, мне кажется, я сам знаю ответ. Некроманты, не так ли? – по виду торговца император понял, что попал в цель. – Мне уже не раз докладывали, что в последнее время они стали чересчур активны. И я думаю, что всем станет лишь лучше, если они не получат этот заказ.

– Но, повелитель, сделка уже заключена… – пролепетал аль’Шанта.

– Придётся её расторгнуть, – отрезал Малилла. – Я вообще планирую попристальнее присмотреться к деятельности этой кучки некрофилов. Уж больно много жалоб на них в последнее время. Однако, это совсем иная проблема, которую я буду решать в другое время. Ваш корабль, господин аль’Шанта, придёт слишком поздно, так что мы можем рассчитывать на него лишь в той мере, что он сможет покрыть ваши… стратегические запасы.

– Но государь… – начал было аль’Шанта.

– Вы всё ещё смеете мне возражать? – голос императора грозовым эхом раскатился по зале. – Верно ли я слышу, сударь?

Аль’Шанта с трудом поднял глаза на своего властелина, несколько секунд понаблюдал, как у того ходят желваки на бритом лице, и, не выдержав, опустил взгляд.

– Нет, повелитель… – едва слышно проговорил он.

– Тогда вот моё решение, – Малилла встал из-за стола и словно навис над своими подданными. – Вы продадите мне весь запас мангила, какой у вас есть. Слышите, весь! Я дам за него цену, на пять процентов превышающую рыночную. Кроме того, я вдвое снижу для ваших компаний ввозные пошлины на весь текущий год. На любые товары.

– Вы необычайно добры, государь, – низко поклонился аль’Шанта, так что выражение его лица осталось недоступно взору императора.

– Это так, – подтвердил Малилла. – Поэтому я жду от вас семь фунтов мангила. Насколько я понимаю, исходя из ваших же подсчётов, подобное количество вы вполне в состоянии найти. Оставшееся я, так и быть, раздобуду сам. Благодарю вас за сотрудничество, господа.

Поняв, что заседание окончено, купцы, кое-как поднявшись, на негнущихся ногах, засеменили к выходу, не забыв, конечно, поклониться своему императору. Тот же, в свою очередь, надолго задумался, застыв в своём кресле, глядя на дверь, закрывшуюся за коммерсантами. Сегодня он сыграл грубо, может быть, даже чересчур грубо. Но он покроет это будущими преференциями. А пока радовало то, что он сделал всё возможное, чтобы вернуть долг Каладиусу. Да, оставалось ещё около фунта мангила, которого недоставало до ровного счета, но Малилла был уверен, что без проблем раздобудет нужное количество. А мы-то знаем, что Алтисан обещал великому магу даже больше металла, чем требовалось.

Так что, можно было с достаточной уверенностью сказать, что одна из проблем, стоящих перед нашими друзьями, была решена. Нужное количество мангила было уже почти в их руках.