Текст книги "Белая Башня (Хроники Паэтты)"

Автор книги: Александр Федоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 65 (всего у книги 71 страниц)

Глава 71. Старые знакомые

«Молния» скромно пришвартовалась к небольшому деревянному причалу. После недолгого прощания путешественники сошли на берег. Эта пристань была специально предусмотрена для таких вот рыбацких судёнышек как «Молния», без которых город не мог обойтись, но которые не должны были «вертеться перед бушпритами настоящих кораблей», как выразился Стак. Здесь было довольно многолюдно, и одуряюще пахло рыбой, но искатели Башни за время скитаний успели привыкнуть и не к такому.

По правую руку невдалеке высились стены Киная. Живая река текла по дороге к воротам. В эту реку влились и наши друзья. Вокруг слышалась громкая речь с довольно сильным кидуанским акцентом – певучим и мягким. Однако эти громкие возгласы почему-то не раздражали так, как крикливая речь саррассанцев. Наоборот, через какое-то время путник словно сам заражался этой экспрессией и приподнятым настроением, и начинал говорить громче, отчаянно жестикулируя при каждой реплике.

Кинай, однако, несколько разочаровал спутников Каладиуса, которые раньше тут не бывали. Бин с лёгким огорчением понял, что Кинай ничем не отличается от Латиона – парень словно бы вернулся на родные улицы. Казалось бы, древний город, столица легендарной Кидуанской империи, Кинай должен был бы потрясать гостей с первого взгляда, однако этого не происходило.

Одной из причин, конечно, являлось почти полное разрушение Киная во времена Смутных дней. Тогда от города осталось, по сути, лишь пепелище. Позже город был отстроен на том же месте, сохранив за собой то же название, но, по сути, это был совершенно новый город, так что, положа руку на сердце, Кинай был куда моложе и Латиона, и того же Варса, и уж, конечно, Золотого Шатра.

Однако, были и другие причины. Второй, не менее значимой, было полнейшее равнодушие жителей к какой бы то ни было помпезности. В отличие от Золотого Шатра, который выглядел, словно разодетый в шелка и золото франт, задирающий свой нос, и глядящий на всех свысока, Кинай скорее походил на зажиточного буржуа, который одет в строгий однотонный сюртук, но из очень качественной ткани. Кинайцы с какой-то поразительной легкомысленностью относились к великой истории своего города, особо никак и не выпячивая её.

Надо сказать, что кидуанцы вообще были довольно равнодушны к тому факту, что когда-то их государство занимало бо́льшую часть Паэтты. Они словно и не отождествляли себя с былой империей, что, в частности, позволило Латиону присвоить себе звание наследника Кидуанской империи на основании доводов, которые даже сами жители Латиона часто считали притянутыми за уши. Однако, к удовлетворению последних, жители Кидуи никак не реагировали на подобную узурпацию, так что, спустя множество поколений, к этой мнимой наследственности как-то привыкли, и она вызывала вопросы и споры разве что в учёной среде.

Так или иначе, но, как уже говорилось выше, Кинай немного разочаровал наших друзей. Толкотней на улицах, простотой отделки домов, да и общей нечистоплотностью, присущей любому городу, он походил на Новый город. Только тут ещё и пахло морем и рыбой, а также толпа была куда разнородней. Легко выделялись в толпе разряженные саррассанцы; также не составляло особого труда узнать чопорных палатийцев, развязных латионцев и провинциальных пунтийцев. Да и лирры попадались довольно часто.

– Поглядите! – выпучив глаза, Бин, забыв о приличиях, тыкал пальцем куда-то вперёд.

Там, шагах в пятидесяти шёл, возвышаясь над всеми на целую голову, чёрный как смоль житель Калуи. Короткие, туго стянутые в колечки волосы были покрашены в ярко-оранжевый цвет. Толстогубый рот был слегка приоткрыт, обнажая белоснежные на фоне эбеновой кожи зубы. Также выделялись и белки глаз. На калуянце был странный наряд – туника, сплетённая из великого множества тонких ленточек разных цветов. Наверное, в таком наряде было бы не жарко в джунглях Калуи – он неплохо укрывал от солнца, но давал возможность ветру охлаждать тело.

– Что ты тычешь пальцем, как деревенщина? – шикнул на Бина Кол, который, конечно, тоже никогда до этого не видел черных людей, но сумел сохранить невозмутимый вид.

К счастью, в Кинае жители настолько привыкли к самым разным приезжим, что выходка Бина не произвела какого-то особого впечатления. Но сам парень, конечно, густо покраснел. Мы помним, насколько он болезненно относился к своему имиджу, а образ рыцаря, разевающего рот при виде диковины, явно не соответствовал тому представлению, которое Бин пытался составить у окружающих о себе.

Какое-то время отряду пришлось пробираться через многолюдные улицы, иногда даже расталкивая густую толпу. Пару раз приходилось спешно вжиматься в стены, когда мимо проносились всадники, не слишком-то заботящиеся о безопасности прохожих. В какой-то момент Бин понял, что, несмотря на внешнюю похожесть, Кинай всё-таки отличался от Латиона какой-то развязностью, суматохой, даже некоторой бестолковостью. Но удивительным образом это почему-то не портило город, а наоборот – придавало ему своеобразный колорит.

– Площадь Примирения! – выдохнула вдруг Мэйлинн, когда они вышли на довольно широкое пространство, окаймлённое двух– или трёхэтажными домами.

Действительно, оглядевшись, даже Бин узнал эту площадь, о которой впервые услышал в тот памятный день, когда они с Мэйлинн шли по жаркой пыльной дороге, унося ноги от разъярённых жителей Пыжей. Уникальная особенность этой площади была заметна сразу: два храма – не слишком высокая стройная башенка арионнитов, как обычно, стилизованная под белоснежный рог единорога, и приземистый даже на фоне окружающих невысоких домов храм Асса, резко выделяющийся черным цветом камней. Расстояние между этими двумя храмами не превышало и сотни шагов. Теперь, побывав в Кинае, Бин понял, что только в этом городе могло возникнуть такое удивительное соседство: в городе, где каждый жил, не уча жить других.

Однако, не слишком приметный памятник, к которому непроизвольно направилась Мэйлинн, всё же говорил, что не всегда жители славного Киная отличались подобной толерантностью. Памятник Ирвину Кинайскому, тому самому, что стал основоположником протокреаторианства, и который был жестоко убит на этом самом месте.

На постаменте стоял человек, воздевший лицо к небу и раскинувший в стороны руки. А по рукам его, оплетая тело, вились с одной стороны черные, а с другой – белые ленты, то ли связывая Ирвина, то ли поддерживая его под руки. Эти черные и белые ленты были похожи на две толпы прихожан, что разорвали тело несчастного богослова. Они словно тянули его руки каждые в свою сторону. И лишь две тоненькие ленточки, каждая со своей стороны, протянулись друг к другу, соединившись на груди Ирвина как раз в области сердца. Именно так в его сердце родился образ Первосоздателя. В месте переплетения чёрной и белой лент возникла небольшая золотая Сфера – последний компонент триединства протокреаторианства.

Как мы знаем, Мэйлинн была протокреаторианкой, поэтому для неё созерцание этого памятника играло важную роль. Подойдя к самому постаменту, лирра молча застыла, вглядываясь в исполненное муки лицо Ирвина Кинайского, пытаясь понять – были ли то муки боли, либо муки творения. Через несколько секунд и Каладиус, так же исповедующий веру в Первосоздателя, встал рядом с ней. Остальные друзья остались в нескольких шагах позади, но каждый из них был впечатлён величественностью и трагичностью фигуры богослова.

Постояв у памятника несколько минут, Каладиус легонько тронул Мэйлинн за руку, и та, словно очнувшись от какого-то транса, кивнув, двинулась вслед за магом. Остальные направились за ними, не смея нарушить мыслей, которыми, надо думать, полнилась сейчас голова лирры.

Кинай был большим городом, и, хотя путешественникам не пришлось пересечь его полностью, тем не менее, до порта они добрались лишь спустя пару часов. За это время они остановились, чтобы перекусить в одном из трактирчиков, где смогли также немного передохнуть. Но наконец знаменитый кинайский порт открылся их взорам.

Так уж вышло, что нашим друзьям пришлось увидеть все крупнейшие порты Паэтты, причём – в последовательности от меньшего к большему. Сперва они увидели замечательный порт Найра, который поразил их размерами и количеством кораблей. Но затем он померк в их сознании, затенённый величием порта Золотого Шатра. Однако, теперь они наконец смогли увидеть ту гавань, что по праву считалась первой на всей Паэтте.

Город был построен так, что находился на некоторой возвышенности относительно побережья и порта, так что тот был виден сейчас, как на ладони, что ещё больше усиливало впечатление.

Небрежность, и даже неряшливость Киная в полной мере проявлялись и в его порту. Тут не было величественных сооружений, не потребовались даже белокаменные пирсы, уходящие в море на целую милю, благо дно здесь, где Залив Дракона плавно перетекал в Загадочный океан, было глубоким и обрывистым, так что даже большой галеон мог, не опасаясь, подойти чуть ли не к самому берегу. Однако порт Киная по своим размерам вряд ли уступал небольшому городку. Это действительно был город в городе, со своей жизнью, обитателями и порядками. И он был полон кораблей. Колу это напомнило виды птичьих базаров, которые он видел во времена службы в Палатие. Только здесь всё пространство было заполнено не жирными тушками чаек и тупиков, а прекрасными парусниками.

– И как нам тут отыскать «Нежданную»? – приуныл Бин, оглядывая необозримое пространство, занятое судами.

– Не так уж и сложно, – ответил Каладиус. – Обратимся к начальнику порта. Пара монет – и он подробно разъяснит, где нужно искать.

Как выяснилось, попасть на приём к начальнику кинайского порта было делом почти невозможным. Это был человек, своими полномочиями и рангом ненамного уступавший самому дюку Даини Корскому, правителю Кидуи. Однако, оказалось, что это и не нужно – уже через несколько минут предприимчивый Кол привёл с собой одного из комиссаров порта, и тот, завидев горсть серебряных саррассанских корон в ладони мага, согласился не только рассказать, но и показать, где искать шхуну. Задачей комиссаров порта было взимание платы за швартовочное место, таможенные сборы, проверки, а также вся логистика грузов, проходивший через эту великую гавань. Поэтому штат комиссаров был весьма велик, а вот жалование было довольно скромным (по мнению самих комиссаров, конечно). Так что несколько серебряных монет стали бы весомой прибавкой, ради которой стоило потрудиться.

Сбегав в ближайшее здание комиссариата, и пробыв там не менее четверти часа, наш комиссар вернулся и объявил, что знает, где пришвартована «Нежданная» капитана Шэда Кошки.

– Это примерно в получасе ходьбы отсюда, – заверил он.

Правда, идти пришлось всё-таки несколько дольше. Лавируя между грудами ящиков и тюков, а также скопищами людей, путешественники шли вдоль причалов, отыскивая нужный. Наконец комиссар указал на очередной причал, сказав, что шхуна пришвартована именно к нему, только куда дальше. Конечно причалы Киная не уходили на тысячи ярдов в море, как в Шатре, но тоже были довольно длинными, а «Нежданная», как выяснилось, стояла почти в самом конце.

– О! Старая знакомая! – воскликнул Варан, безошибочно узнавая обводы корабля, на котором ему пришлось столько всего пережить.

До недавнего времени тому же Варану, как человеку абсолютно сухопутному, казалось, что все корабли совершенно одинаковы на вид. Однако теперь он понял, что это не так. Те два с лишним месяца, что он провёл на «Нежданной», сделали её неповторимой и особенной в его глазах, так что теперь он вполне верил, что любой капитан способен узнать свой корабль даже по небольшому фрагменту.

Бину почему-то казалось, что когда они подойдут к шхуне, на палубе непременно будет стоять Шэд, и он устроит им бурную сцену приветствия, а затем они, расправив паруса, отправятся в открытое море. Однако, на палубе ошивались лишь двое каких-то типов, и никого из них Бин не помнил. Видимо, и остальные были немного озадачены.

– Эй, приятель, а где ваш капитан? – доброжелательно окликнул Каладиус одного из матросов.

– А тебе что за дело? – едва удостоив мага взглядом, буркнул тот.

– Ты что, не знаешь, кто перед тобой, дурачина? – немедленно вспыхнул Варан.

– Да мне что за дело? – теперь матрос уделил им больше внимания, обведя долгим наглым взглядом и, словно случайно, положив руку на рукоять широкого ножа, висевшего у пояса. Его приятель приблизился к нему, готовый помочь в случае чего. Дело принимало неожиданный и странный оборот.

– Погоди! – Кол ухватил Варана за руку, когда тот уже потянул её за спину, чтобы выхватить меч. – Наверное, Шэд набрал новичков в команду, они нас не знают. Сейчас всё выяснится.

– Так вам нужен Шэд? – со странной усмешкой спросил моряк.

– Вот именно, – процедил Варан, не сводя с него пронизывающего взгляда. – Тебя об этом и спрашивали, болван!

– Так ищите его на берегу! – злобно рассмеялся второй матрос. – Наверняка глушит вино или в «Корвете», или у «Матушки Кипси».

– Спасибо, – через силу бросил Кол, отворачиваясь.

– Эти таверны тут неподалёку, – услужливо проговорил комиссар, всё ещё бывший рядом. – Могу проводить… – он произнёс это с такой интонацией, что стало ясно, что в продолжении этой фразы должно быть что-то вроде «за дополнительное вознаграждение».

– Спасибо, сами найдём, – проворчал Варан, ещё не отошедший от перепалки с матросами.

С лёгким разочарованием на лице комиссар поклонился друзьям и зашагал к берегу. Остальные, естественно, направились в ту же сторону.

– Странно как-то всё это… – пробормотал Кол.

– Мне не понравилось, каким тоном они говорили о Шэде, – проговорила Мэйлинн. – Разве так говорят о капитане?

– Думаю, когда он вернётся, то наведёт порядок, – нехорошо осклабился Варан. – Шэд не из тех, что позволяют насмехаться над собой.

– Всё-таки морякам нужно море, – глубокомысленно заметил Каладиус. – От долгого пребывания на суше они ржавеют и портятся.

– Ну тогда мы – как раз то, что им нужно! – усмехнулся Кол.

***

Таверну «У матушки Кипси» было легко узнать по большому деревянному щиту, на котором весьма натуралистично была изображена моложавая женщина с двумя кружками в руках, причём кружки эти, как и груди женщины были явно излишне гипертрофированы. Но, должно быть, именно это и привлекало сюда посетителей, хотя вывеска – увы! – безбожно врала: и кружки в заведении были обычных размеров, и сама «матушка» Кипси была уже полной старухой за шестьдесят. Однако она и по сей день сама стояла за стойкой, обслуживая клиентов, и даже просоленные морские волки притихали, когда на них обрушивался сдобренный отборными матюгами праведный гнев Матушки, как звали её клиенты, независимо от их возраста.

Войдя в заведение и оглядевшись по сторонам, Кол испытал ощущение дежавю. Как и в ту памятную ночь в Найре, Шэд Кошка сидел в темноватом углу, прислонившись спиной к стенке, а рядом стояла большая глиняная кружка. Правда, в отличие от прошлого раза, сейчас за столом с Шэдом сидели ещё двое. Кол тут же узнал обоих – это были матросы «Нежданной», причём один из них – тот самый, что остался ещё из команды «Залётной».

– Похоже, что-то в этом мире никогда не меняется! – улыбаясь во весь рот, воскликнул Кол, подходя к столу. За ним прошествовали остальные, цветущие не менее широкими улыбками (за исключением Пашшана, разумеется).

– Какими ветрами? – подскакивая с места, вскричал Шэд. – Кол! Ах ты, старый бродяга! И вы, мессир! Госпожа Мэйлинн… Бин, Варан… И ты тут, старина Пашшан? Как вы очутились в этой дыре? Ведь, помнится, у вас были совсем иные планы…

– Да вот, мимо проходили, решили заглянуть, поглядеть, как тут поживает наш пьянчуга-капитан! – захохотал Кол, усаживаясь на лавку, благо, места за столом было предостаточно.

– Да вот, как видишь, поживаю помаленьку… – отчего-то сконфузившись, проговорил Шэд.

– Вот и славно! Замшел уже тут, поди, на берегу-то! – Кол в избытке чувств даже ткнул товарища кулаком в ребро. – Но я тебя обрадую: для тебя вновь есть работёнка! Как в старые добрые времена!

– Работёнка? – по какой-то причине Шэд мрачнел всё больше.

– Мозги-то, я смотрю, совсем проржавели! – хохотнул Кол. – Ну да ничего – мы это быстро поправим. Давай-ка, поднимай свою задницу, да пойдём на «Нежданную»! Будем готовиться к отплытию.

– На «Нежданную»?.. – на Шэде просто не было лица, он прятал глаза, избегая смотреть на старых друзей.

– Кстати, тебе не мешает как следует пообщаться с этими новичками, что ты набрал, – проворчал Варан. – Грубияны те ещё! У меня так и чесались руки, чтобы их проучить!

– Да я… – смешался Шэд. – Просто… Так вышло… Тут такое дело… – лепетал он, не находя нужных слов.

– Корабль больше не ваш? – проницательно спросил Каладиус, глядя в упор на несчастного капитана.

– Да… – даже несмотря на густую бороду было видно, что Шэд здорово покраснел.

– Как?.. – выпучил глаза Кол. – Что значит – не твой?.. А чей же?

– Барра Кальмара… – печально проговорил Кошка.

– Это что ещё за хмырь? – Кол был весьма озадачен и, не переставая сыпал вопросами, тогда как остальные, напротив, хмуро умолкли.

– Да есть тут один… – поморщился Шэд. – Полуторговец, полуконтрабандист, полупират… В общем, ублюдок тот ещё. Прибыл с юга с месяц назад, случайно увидел мою «Нежданную». Ну и узнал корабль. Сказал, что он принадлежал его друзьям…

– Братишкам Трипу и Кирпу? – вспомнилось Колу.

– Им самым, – кивнул Шэд со скорбным лицом. – Стал требовать корабль себе. «Как память о лучших друзьях», – с гримасой процитировал он.

– И что – ты отдал? – в один голос вскричали сразу Бин, Кол и Варан.

– Вот ещё, – фыркнул Шэд. – Я не слишком-то доверяю излишне сентиментальным людям. Отказался, конечно…

– И что?

– Этот ублюдок имеет тут связи повсюду… – процедил Шэд. – У меня тут же начались неприятности. Для начала комиссариат порта арестовал мою ласточку «до выяснения обстоятельств», только вот что это за обстоятельства – мне так и не объяснили. Затем троих моих парней подрезали в заварушке, которая началась буквально на ровном месте. Потом и на меня напали, когда возвращался в гостиницу ночью. Еле отбился… А Кальмар, подонок, чуть ни каждый день ко мне подходит, и мило так просит: «Отдай, да отдай». Мол, всё равно ведь моим будет…

– А почему не обратился к властям? – нахмурившись, спросил Кол.

– Ну ты скажешь! – усмехнулся Шэд. – И что я им скажу? Вот, мол, этот негодяй, Барр Кальмар, который отваливает вам часть своих барышей, хочет забрать корабль у меня, которого вы знать не знаете, и которому даже нечем вас отблагодарить???

– Да, не самые убедительные аргументы, – вынужден был признать Кол. – Так как же корабль оказался у него?

– Проиграл… – скривившись, словно от боли, признал Шэд. – В какой-то момент допекло всё, пришёл к нему сам и говорю: «Давай сыграем на «Нежданную». Ты победишь – забирай корабль. А коли я выиграю – оставь меня в покое». Тогда это казалось неплохим вариантом. Я всегда считал себя везунчиком. Кости меня любят… Но, как выяснилось, не кости Кальмара… Подозреваю, что в них вообще свинец, или что-то в этом роде.

– А что же ты не потребовал другие кости? – удивился Бин.

– Как же… Потребуешь тут, когда за спиной стоят пятеро мордоворотов! – невесело усмехнулся Шэд. – Пришлось играть с тем, что дали.

– И давно ты остался без корабля? – участливо спросила Мэйлинн.

– Да уж больше недели… Команду распустил на вольные хлеба. Хорошо ещё, что никто не пошёл под начало Кальмара! Эти двое недоумков, – кивнул он на сидящих рядом матросов. – Вообще не захотели уходить, решили со мной остаться. Верные… – с горечью улыбнулся капитан. – Остальные, насколько я знаю, пока тоже ничего не нашли путного. Пропивают остатки ваших золотых.

– Но нам нужен этот корабль… – растерянно проговорила Мэйлинн.

– Ну что сказать? – пожал плечами Шэд. – Договаривайтесь с Кальмаром.

– Это не дело! – шмякнул кулаком о стол Кол. – Надо возвращать нашу красавицу!

– И что ты предлагаешь? – усмехнулся Шэд. – Напасть на Кальмара? Тогда мы будем молиться, чтобы нас скрутили местные власти, потому что любая другая перспектива окажется куда хуже.

– Есть способ лучше, – хитро улыбнулся Каладиус. – Мы отыграем корабль обратно!

– Если бы это было можно! – горестно возразил Шэд. – У меня нет ничего, что было бы интересно Кальмару. Да и даже если бы и было – я ведь уже говорил, что у него кости мошеннические.

– Тем лучше для нас! – азартно воскликнул маг. – Значит, он будет излишне самоуверен! А уж что предложить – позвольте нам об этом позаботиться! Ведите нас к этому Кальмару! А людей своих пошлите, пусть собирают команду. Всех, кого смогут отыскать. Пусть они направляются на пристань и ждут нас. В ближайшее время нам придётся спешно отплыть.

– Вы уверены в том, что делаете, мессир? – боясь поверить своему счастью, спросил Шэд.

– Вполне, – подмигнул маг. – Просто нам позарез нужен этот корабль.

– Что ж… Хорошо! – Шэда словно подменили – уныние и пьяная тоска сменились задором и оптимизмом. – Вы слыхали, черти? Дуйте, ищите наших, да поскорее! Через час чтобы все были неподалёку от «Нежданной»!

Не дожидаясь дополнительных указаний, оба матроса вскочили с лавок и тут же исчезли.

– Ну ведите нас, друг мой! – демонстративно хрустнув костяшками пальцев, проговорил Каладиус.

***

Комната, куда ввели Шэда и его друзей, была средних размеров и хорошо освещённая, но клубы дыма, заполнявшие её, визуально делали её меньше и темнее. С полдюжины людей сидели за широким дощатым столом, на котором стояли подсвечники, бутылки и кое-какая снедь. Пятеро мужчин и девушка-лирра сгрудились у входа. Пятеро, поскольку Пашшан остался в таверне, дабы присматривать за кубом.

– Глядите-ка! – пробасил жирный, темнокожий человек с широкими усами и небольшой бородкой, терявшейся на фоне огромного многослойного подбородка. – Да это никак опять Шэд – Драная Кошка! Зачем пожаловал на сей раз? Хочешь заложить свои сапоги за пару медяков? Извини, брат, благотворительностью не занимаемся.

Дружный хохот поддержал эти всплески остроумия, хотя Варан заметил, как настороженно сверкнули глаза присных Кальмара, оценивая вошедших.

– Я хочу назад свой корабль, – без обиняков сообщил Шэд, становясь напротив Барра так, что их разделял лишь стол.

– А я хочу, чтобы моё пузо не мешало мне видеть своего мальца, когда я ссу, – осклабился Барр. – Скажи, обидно, что не все наши мечты сбываются? И кто это тут с тобой?

– Это – мои друзья. Им нужно срочно выйти в море, поэтому они обратились ко мне.

– Вы, как я вижу, люди порядочные, – обратился к путешественникам Кальмар. – На кой ляд вам вообще знаться с этим неудачником? Если вам нужен корабль – я готов это обсудить. За определённую плату доставлю вас хоть к Гурру на завтрак.

– Не взыщи, но я лично побоялся бы отправляться в море с таким грузом на борту, – вызывающе парировал Кол.

Неожиданно Кальмар не рассвирепел, а, напротив, расхохотался. Видимо, его лишний вес не был причиной его комплексов.

– А ты мне нравишься, приятель! – хлопнул Барр по столу ладонью. – Мне такие ребята всегда нужны! Если тебя это интересует.

– Меня – не интересует, – качнул головой Кол и замолчал, уступая инициативу Шэду.

– Я предлагаю снова сыграть, – спокойно сказал Кошка, не спуская взгляда с толстяка.

– Сыграть? – жирные щеки Кальмара заходили ходуном от смеха. – Что нужно тебе – это я знаю. Но вот чем ты можешь заинтересовать меня?

– Смотри сюда, – вместо Шэда вновь ответил Кол, обнажая свой меч.

Тут же все, включая самого Кальмара, выхватили свои клинки, приняв обороняющиеся позы. Однако, Кол преувеличенно медленно положил свой меч на стол.

– Вот этот меч, – проговорил он. – Если ты знаток, то увидишь, что это – чертовски хороший меч.

– Меч хорош, – издали оглядывая оружие, задумчиво проговорил Кальмар. – Но он не стоит моего корабля.

– А ещё два таких же? – осведомился Кол.

Пират крепко задумался, переводя взгляд с меча на Кола и обратно.

– Не интересует, – наконец проговорил он. – Корабль останется моим, и это без вариантов. У вас нет ничего, что могло бы меня заинтересовать.

– Неужели? – неожиданно мягким, грудным голосом спросила вдруг Мэйлинн. – А как насчёт меня?

– Мэй!.. – вскричал было Бин, но тут же осёкся под взглядом лирры.

– А что – ты? – с явно деланым равнодушием спросил Кальмар. – На кой мне нужна какая-то соплячка? Сказки тебе, что ли, на ночь буду читать? Да и лирра ты, ежели ты ещё не заметила…

– Во-первых, не такая уж и соплячка, – ласково улыбнувшись, проговорила Мэйлинн всё тем же томным голосом. – Скоро мне исполнится двадцать один. А что лирра – я знаю. Ну так тем и интересней. Скажи, у тебя когда-нибудь было с лиррой?

– Не было… – осипшим внезапно голосом проговорил Кальмар.

– Ну вот… – Мэйлинн сделала несколько шагов к столу. – Разве тебе это не интересно? Кроме того, я тоже могу рассказать немало сказок… ночью… – обольстительнейшая улыбка окончательно вскружила голову жирному сластолюбцу.

– Один бросок, – хриплым от похоти голосом просипел Кальмар, уже не сводя глаз с фигурки лирры. – Без права отыграться. Если побеждаешь – забираешь себе корабль. Если побеждаю я… – гнусная улыбка искривила его губы. – Если побеждаю я, мечи и девка – мои.

– Договорились, – едва замешкавшись, кивнул Шэд. – Прикажи принести кости.

– Зачем? – хищно осклабился Кальмар. – Они всегда при мне, – он достал из-за пазухи мешочек с костями.

– Я тебе не доверяю, – прямо сказал Кошка.

– А вот это уже твои проблемы. Или бросай – или проваливай.

– Кости твои, и первый бросок – за тобой.

– Ничего не имею против, – Барр, не глядя, высыпал содержимое мешочка себе в ладонь и, торжествующе глядя на Шэда, метнул кости на стол.

– Одиннадцать! – воскликнул один из шестёрок Кальмара. – Отличный бросок, босс!

– Сам знаю, – высокомерно бросил тот. – Ну что, Драная Кошка! Твой черед.

Шэд, не ответив на оскорбление, спокойно подобрал оба костяных кубика, бросил их в одну из пустых кружек, стоящих на столе, потряс и метнул. Первый кубик упал, показывая пять точек, другой же, отлетев дальше, ударился о бутылку и, отскочив, упал на пол.

– Никому не шевелиться! – воскликнул Кальмар, предостерегающе поднимая руку с обнажённым оружием. – Полк, ну-ка наклонись, погляди, чего там.

Один из громил, взяв со стола подсвечник, наклонился, отыскивая пропавший кубик.

– Шестёрка… – с некоторым недоумением проговорил он.

– Я победил! – воскликнул Шэд, торжествуя.

– Это ещё почему? – тут же вскинулся Кальмар. – У нас поровну!

– По всем правилам в данном случае побеждает тот, кому не принадлежат кости! – вмешался Кол.

– Я ничего не знаю о таких правилах, – высокомерно ответил Кальмар. – Здесь правила мои. Будем бросать снова.

– Это нечестно! Ты испытываешь наше терпение! – с гневом вскричал Шэд.

– Неужели? – насмешливо спросил Кальмар. – И что вы сделаете? Убьёте меня? Вам не выйти из порта – комиссары пустят вдогонку за вами весь кидуанский флот. Если не устраивают условия – проваливай, и не мешай мне отдыхать!

– Хорошо, – Шэд обернулся к друзьям и Каладиус легонько кивнул в ответ. – Ещё один бросок.

– Теперь твой черед делать первый ход! – по жесту Барра тот самый Полк протянул кости Шэду.

Возразить на это было нечего, так что Кошка принял кубики, бросил их в кружку и, как следует тряхнув, сделал ход.

– Семь! – удовлетворённо проговорил Кальмар, хотя и без него все видели шестёрку и единицу, выпавшие на костях. – Что ж, милочка, надеюсь, вам по нраву крупные темпераментные мужчины.

Мэйлинн на это ничего не ответила – её лицо было напряжено, а глаза расширились от ужаса. Бин стоял, сцепив зубы и крепко стискивая рукоять меча. Кол нервно теребил свой рукав, кусая губы. Варан внешне был абсолютно спокоен, но в глазах его читалась готовность в любой момент обнажить меч. Лишь Каладиус оставался совершенно, абсолютно невозмутим.

Кальмар медленно и театрально сгрёб кости в свои необъятные, заплывшие жиром ладони, для виду пару раз тряхнул ими и бросил. Кубики ударились о поверхность стола, несколько раз подскочили и замерли.

– Три? – словно не веря своим глазам, скорее спросил, чем сказал Шэд.

– Что??? – Кальмар был настолько самоуверен, что даже не глядел на стол, и теперь он оторопело подался вперёд, чтобы самому увидеть то, во что он, казалось, не мог поверить.

– Один плюс два, – усмехнувшись, проговорил Шэд. – Надеюсь, ты умеешь считать, Кальмар? Ты проиграл! Корабль – мой!

Больше не контролируя собственную ярость, Кальмар вскочил на ноги. Скамья, на которой он сидел, отлетела назад и ударилась о стену. Было видно, что он готов напасть, но, поглядев на пятерых мужчин и девушку, стоявших напротив с руками, сжимающими рукояти мечей, он всё-таки передумал. Нутром, видно, почуял, что эти незнакомцы не из тех, перед которыми можно просто так махать оружием.

– Пошёл ты к Гурру! – яростно прошипел он Шэду и резко направился в сторону выхода. Его смуглое лицо пошло какими-то пятнами, придав ему вид больного проказой.

– Эй, Кальмар, постой! – самым милым тоном, на какой был способен, окликнул его Шэд. – Пока ты ещё не убежал рыдать в подушку, пожалуйста, подмахни вот это.

И он протянул толстому пирату лист пергамента. Каладиус жестом фокусника тут же извлёк из кармана небольшую чернильницу и перо, и подал их задыхающемся от злости Кальмару. Несколько секунд тот тупо смотрел на письменные принадлежности, но затем всё-таки взял их и быстро поставил свой росчерк внизу документа так, что даже порвал пером лист. Затем, бросив перо прямо на пол, он протопал к двери и захлопнул её за собой так, что на столе упало несколько бутылок. Оторопевшие подручные Кальмара, словно очнувшись, бросились за ним, оставив наших друзей в полном одиночестве.