Текст книги "Вечность мести. Кн. 1 (СИ)"

Автор книги: Александр Минин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 55 страниц)

Третий – меч и кинжал. Короткая воронёная кольчуга, высокие сапоги со шнуровкой. Слишком хорошо одет для обычного разбойника. Бывший солдат или наёмник? С этим совершенно точно будут проблемы.

Именно к третьему Алёна и развернулась лицом. Что и стало ошибкой. Разбойник с ножами неожиданно ловко оказался рядом с ней и ударил острием в спину, целя в почку. Удар отбросил девушку вперёд. Она попыталась устоять на ногах, но парень с топором толкнул её от себя. Собственный щит ударил по губе, расквасив как перезрелую сливу. Алёна упала на спину, но тут же перекатилась, вставая на ноги.

Разбойник с ножом стоял и недоумённо смотрел на своё оружие. На лезвии не осталось крови. Именно этот факт никак не укладывался у него в голове.

– Она витязь. Видишь свет вокруг неё? Кажется, эта штука называется барьером.

Наёмник сопроводил свои слова ухмылкой. Алёна промолчала. Зуд под кожей усиливался, становясь всё более раздражающим. Девушка знала, что это значит. Барьер вот-вот лопнет. Если она не скинет хотя бы часть поглощённой энергии, будет плохо. Воительница закусила губу и напряглась на миг. Сияние усилилось, вспыхнуло и исчезло. На спине появились неглубокая рана, из которой немедленно выступила кровь. Но это была не такая уж большая проблема. Небольшая рана, не стоящая переживаний из-за неё в ближайшие пару минут.

– Видишь?

– И чё делать?

– Просто бей. Девчонка молодая совсем, вряд ли сможет долго поглощать удары. А когда барьер исчезнет, она станет обычным человеком. Обычным и мёртвым…

Наёмник расхохотался. От звука этого хохота по спине Алёны потекли струйки холодного пота. Старик Прохор был прав – она ещё не готова к реальной жизни. Совсем не готова!

"Три противника. Двое – очень опасны. Парень с топором медлителен. Да, его надо убивать первым."

Мысли мелькали как молнии, разгоняя тьму сомнений и неуверенности. Алёна приняла решение и пусть никакого плана на бой у неё не было, но уже это не имело значения. Барьер выдержит один-два удара. Должно хватить, чтобы расправиться с громилой. Девушка шагнула вперёд, настраиваясь на получение урона. Но у судьбы оказались другие планы.

Разбойник с ножами резко дёрнулся и упал, роняя оружие на моховой ковёр. Из его спины торчала рукоять метательного ножа. Алёна не видела этих подробностей. Движение умирающего разбойника стало спусковым крючком. Она отреагировала инстинктивно, не задумываясь. Просто одним противником стало меньше. Девушка дёрнулась к разбойнику и тут же отшатнулась назад. Трюк сработал превосходно. Поднятый топор обрушился и вонзился в землю прямо перед ней. Разбойник понял, что промахнулся, уже на замахе, но остановить удар не сумел. Алёна рванулась к нему, готовая убивать.

Второй разбойник ринулся наперерез, но не успел. Булава ударила в локоть, разбивая сустав. Раненый тоненько взвизгнул, роняя оружие. Девушка прыгнула дальше, закрываясь его телом от возможного нападения его приятеля. Наёмник притормозил, завертев головой. У него появилась проблема – теперь уже он находился в меньшинстве. Метатель ножей и девчонка-витязь. Мыслительный процесс длился не больше секунды. Разбойник плюнул в траву и кинулся в заросли. Раненый взвыл, поняв, что его бросили. Впрочем, продлился его вой недолго. Зазубренный наконечник стрелы вышел через его открытый рот, прерывая любые звуки и отправляя владельца в царство мёртвых.

Алёна опустила оружие, чувствуя в руках и ногах противную мелкую дрожь. Напряжение смертельной схватки не желало отпускать девушку так просто. Она устало обвела лагерь взглядом. Вот Спех, чей метательный нож обеспечил эффект неожиданности, стоит с бледным лицом, привалившись к сосне. Судя по землистому оттенку, чувствовал бедолага себя крайне неважно. Впрочем, эльф, избавивший разбойника от мучений метким выстрелом, смотрелся немногим лучше.

– Как ты умудрился не уснуть? – спросила девушка у подошедшего Спеха.

Тот изобразил на лице улыбку, но она была измученной донельзя.

– Меня стошнило сразу, как я съел пару ложек. Едва успел до кустов добежать. Только стало легче, сразу заварушка началась. Видел, как ловко ты с первыми разобралась.

– Тебе спасибо, что помог. Одна бы я умерла.

– Хватит поглаживаний, – встрял в их беседу эльф. – Нужно приготовиться. Эти твари вернутся и очень скоро.

Почему-то мысль о возвращении бандитов самой Алёне в голову не пришла. Но когда Летус озвучил её, девушка сразу осознала, что это правда. Наёмник не сбежал в страхе. Он просто отправился за подмогой.

– Что нам делать? – растерянно спросила девушка.

– Соберём всех уснувших в одно место. И будем защищать их.

На то, чтобы стащить спящих в одно место, а затем соорудить вокруг импровизированную баррикаду из мешков, щитов и веток, ушёл почти час. Каждую минуту Алёна оглядывалась, ожидая возвращения разбойников. Лишь одна мысль терзала её сильнее этого страха.

– Почему семейка сбежала? Их умения пригодились бы сейчас!

– Они не сбежали, Алёна. Поверь, они не испугались.

Эти слова эльфа почему-то не успокаивали. Девушка сбросила последний мешок, устраивая его на других. Баррикада выглядела не очень внушительной, но это было лучше, чем совсем ничего.

Летусу стало хуже. Какое бы лекарство ни дали ему гибберлинги, оно явно сработало не лучшим образом. Эльф едва держался, чтобы не уснуть. Сила и ловкость, казавшиеся неотъемлемой его чертой, ушли, оставив после себя слабость и немощь. Он с трудом держал лук. Спех выглядел получше, но всё равно Алёне казалось, будто она одна будет сражаться против всей банды.

Бой начался без предупреждений и уговоров. Просто из зарослей полетели стрелы. Только окрик эльфа, прозвучавший за секунду до обстрела, спас Алёну и Спеха. Они успели укрыться за щитами. Стрелы стучали по щитам, не позволяя даже голову поднять.

– Так они нас тёпленькими возьмут! – прошипел Спех, бледный как смерть.

Алёна была полностью с ним согласна. А вот у эльфа имелось другое мнение. Он выждал одному ему известного момента. После чего резко выпрямился. На тетиве лежало сразу три стрелы. Летус уже не доверял своему мастерству, предпочитая перестраховаться. Хлопок тетивы и спустя секунду негромкий вскрик. Эльф нырнул за укрытие с довольной усмешкой.

– Одним меньше.

– Сколько ещё осталось? – с надеждой в голосе спросила Алёна.

– По меньшей мере, восемь. Но лучников ещё только двое.

– Справишься с ними? – спросил Спех.

– Не уверен. Проклятый яд. Поймаю повара, прирежу!

– Ни к чему, – ответил ему Спех. – Он тоже вырубился. Думаю, уху отравил кто-то другой.

– Уверен?

– Да. Повар лежит в той палатке, что справа.

Дальнейшие рассуждения по поводу отравителя пришлось отложить. Разбойники, повинуясь приказу, всей толпой ринулись в атаку. Пять вооружённых бородатых убийц мчались через лагерь, подняв оружие. Двое оставшихся стрелков бешено стреляли поверх голов, не давая защитникам расправиться с наступающими на расстоянии.

Летус всё же рискнул. Очередной тройной выстрел отбросил назад одного из бегущих, но платой за это стала стрела, попавшая в левое плечо. Эльф упал, зажимая рану. Теперь от лука не было толку, поэтому он вытащил из ножен кинжал. Увидевший это Спех выпрямился, держа в каждой руке по ножу. Бросок – и ещё двое падают, хрипя от боли. Алёна ждала, что и его сейчас поразят недостижимые стрелки, но те почему-то медлили.

"Пришло твоё время, подруга. Сейчас!"

Девушка резко выпрямилась и перемахнула через баррикаду. За спиной послышался предостерегающий окрик эльфа, но она проигнорировала его. Свет струился по телу, давая ей силы, недоступные простым смертным.

Всего два противника рядом. Алёна успела разглядеть щербатый рот одного из них, перед тем как булава размозжила лицо. Второй успел зацепить её топором, но барьер защитил воительницу. Девушка резко развернулась, сбивая противника щитом с ног. Упавшего навзничь она добила одним коротким ударом.

Алёна стояла над телами, широко расставив ноги. Оружие наготове, глаза прищурены. Лес шелестел листвой, трещали ветки в догорающих кострах.

– Выходите! Выходите! Я вас всех перебью!

Сначала никакого ответа не было. Не летели стрелы, не появлялись очередные бородачи с топорами и рогатинами. Долгие семь ударов сердца воительница стояла, ожидая врагов. И, наконец, дождалась.

На открытое пространство выбрался настоящий колосс. Высоченный, широкоплечий, с ног до головы закованный в броню. Казалось невероятным, что в таком наряде можно даже просто двигаться. А если помнить, что вся схватка происходила в глубине тайги, зрелище и вовсе становилось безумным.

– Помнишь меня, козявка? Сейчас я тебе за всё отомщу!

Глухой голос, доносящийся из-за опущенного забрала шлема, показался смутно знакомым. Тем не менее, Алёна спросила:

– Ты кто такой?

Звук перекатывающихся в железном чане камней. Девушка не сразу поняла, что это смех.

– Я тот, кто разобьёт твою голову этим молотом!

…Колокол бил так громко, что она слышала его не ушами, а всем телом. Рот был заполнен какой-то солёной жидкостью. Боль раскалённым жидким свинцом колыхалась внутри. Даже мысли никак не желали складываться в что-то связное, плавая в голове друг за другом в хаотическом беспорядке.

"Хватит! Что за праздник такой, что надо так трезвонить? Как я сюда попала? И где это "сюда" вообще находится?"

Желание выяснить собственное местонахождение преодолело слабость и боль. Веки затрепетали и поднялись. Слабый свет садящегося светила резанул по глазам. Сморгнув выступившие слёзы, Алёна попыталась разглядеть в мельтешении разноцветных пятен хоть какие-то образы, имеющие смысл.

Широкая спина, закованная в стальной панцирь. Двуручный молот волочится по земле, оставляя борозду. Мозг в очередной раз взбунтовался. Память вытащила давнее воспоминание. Образ орка с окровавленным топором из далёкого детства наложился на громилу с молотом. Они стали одним целым. Вместе с воспоминанием вернулся и страх. Жуткий, сковывающий, липкий, противный страх. Все прожитые годы, все полученные навыки смыло волной чистого ужаса.

Странным образом страх прочистил голову, сделав мысли ясными и чистыми. Алёна полностью вспомнила, что произошло. Более того, она поняла, что произойдёт дальше. Наум, а этот молотобоец был именно он, просто убьёт всех. Девушка видела вставшего на пути гиганта Спеха. Тот вооружился коротким мечом, но воительница понимала, что это скорее жест отчаяния, нежели реальная попытка остановить предателя.

Образ отца, вставшего на защиту семьи, наложился на фигуру Спеха. Солёный вкус во рту сменился горечью. Она снова ничего не сможет сделать? Снова будет смотреть, как из-за её слабости умирают другие?

Еле заметная искра, тлеющая в душе, мигнула и вспыхнула, превратившись в обжигающий костёр. Алёна сплюнула собравшуюся во рту кровь на траву. Серьёзная рана, о которой свидетельствовала эта живительная жидкость, не вызвала никакого эмоционального отклика.

– Я вспомнила тебя, Наум.

Голос звучал глухо, хрипло. В груди что-то клокотало, при вдохе девушка ощущала, как трутся друг о друга сломанные рёбра. Алёна упёрлась руками, поднимаясь с земли.

– Знаешь, на кого ты похож? На самовар.

Подтянуть одну ногу под себя. Упереться.

– Был у нас дома. Большой такой. Весь сверкающий, пузатый.

Подтянуть вторую ногу. Найти точку равновесия. Встать. Медленно, чтобы головокружение не уронило обратно в мягкий мох.

– Отец доставал его, когда приходили гости. Целый ритуал был – растопить его, согреть воду. Мама пироги пекла. Вкусные, прямо во рту таяли.

Алёна стояла, слегка покачиваясь. Она видела, что Наум развернулся к ней. Похоже, первая цель достигнута. Остальные на некоторое время в безопасности. Теперь можно переходить к следующему этапу. Убить громилу. Она опустила голову, выискивая булаву. Та лежала в паре шагов. Стиснув зубы, чтобы не застонать, девушка подошла и наклонилась. Это едва не привело к печальному финалу. Колокол в голове зазвенел громче, перед глазами помутилось. С огромным трудом Алёна удержалась в сознании, подхватила булаву и выпрямилась. Сплюнув очередной кровавый сгусток и вытерев вязкую красноватую слюну рукавом, она закончила:

– Ты очень похож на этот самовар. Такой же большой, пузатый и блестящий. Знаешь, что меня всегда удивляло? Самовар был такой большой, солидный, а в чашки кипяток наливали из маленького краника.

Девушка подняла руку, показывая согнутый мизинец.

– Прямо как у тебя. Понимаешь, о чём я?

Рёв Наума едва не оглушил всех, кто был рядом. Потерявший всякий рассудок от ярости гигант живым тараном ринулся на оскорбившую его пигалицу. Она посмела так говорить о нём.

– Я… тебя… размажу!

Костёр ярости в душе вспыхнул, загудев от жара. Огонь выплеснулся из зрачков, из ладоней, перетекая на булаву. Едва стоящая на ногах девушка внезапно превратилась в фурию, кинувшуюся навстречу обезумевшему гиганту. В последний миг она сменила направление движения, уйдя от сокрушительного удара молота. Шипастый шар булавы, окутанный пламенем ярости, ударил прямо в забрало.

На этот раз Наума проняло. Голова дёрнулась назад, громила, чьё тело по инерции продолжало двигаться дальше, кувыркнулся и с жутким грохотом и лязгом рухнул на землю. Алёна же, притормозив и развернувшись, оказалась прямо над упавшим. Булава поднялась и опустилась. Ещё раз. Ещё раз! Ещё! Ещё!!!

Она била, как заведённый автомат, не чувствуя усталости, не замечая боли в сломанных рёбрах, не видя, как стекает из уголка рта тонкая струйка кроваво-красной слюны. Дыхание с хрипом вырывалось наружу. Она всё била и била, убивая свою слабость, свой страх.

Когда силы оставили её, Алёна, шатаясь отошла на пару шагов и села, прислонившись спиной к стволу дерева. Булава выпала из ставших чужими пальцев.

– Ты… не… можешь… убить… меня!

Громила вставал. Шлем, на котором не осталось ни одного неповреждённого участка, открыл часть лица Наума. Горящий злобой глаз смотрел прямо на девушку.

– Я убью тебя!

Гигант поднялся на ноги. Движения уже не были уверенными и чёткими, но на то, чтобы поднять молот и шагнуть к Алёне, сил у него хватило. Девушка зашарила руками рядом с собой. Правая нащупала рукоять булавы, а левая натолкнулась на тело одного из разбойников. Покосившись, она разглядела лежащего бородача. Улыбнувшись, Алёна собрала последние крохи сил. Она встала на ноги. Приняв устойчивую стойку, она выставила правую руку с булавой перед собой, а левую завела за спину.

– Убьёшь? Попробуй, мизинчик!

На этот раз увернуться не получится. Слишком много сил отдано, тело уже не так быстро реагирует на команды мозга. Алёна старалась дышать глубоко. Сейчас всё решится. Один удар.

Молот взмыл в воздух и молнией упал на голову хрупкой девушки. Алёна ударила булавой навстречу, сбивая траекторию. Почти получилось. Искрящийся молот зацепил плечо, отчего мышцы свело судорогой. Но всё же основной удар прошёл мимо. Алёна резко выбросила левую руку из-за спины. Метательный кинжал, который она достала из трупа разбойника, вонзился прямо в глаз врага. Наум заорал, бросая молот и падая на колени. Девушка отступила, переводя дух. Сил осталось крайне мало. А противник всё никак не желал умирать.

Наум вырвал нож и уронил его в траву. Кровь текла по лицу, но громила словно бы и не замечал этого.

– Меня не убить такой булавкой! – прохрипел он срывающимся голосом.

Схватка подкосила и его богатырский запас выносливости. Он пытался восстановить дыхание, чтобы встать и убить наглую пигалицу. Чья-то тень закрыла от него солнце. Наум поднял глаза. Девчонка стояла рядом.

– Я знаю. Поэтому и взяла оружие побольше.

Молот оказался крайне тяжёлым, почти неподъёмным. Алёна держала его над головой, глядя в лицо ставшего ненавистным врага. Ярость разгорелась в ней. Молнии на молоте засияли ярче, напитанные силой Света. С резким выкриком девушка опустила молот. Череп громилы разлетелся в мелкую крошку. Обезглавленное тело простояло ещё секунду, а потом завалилось набок. Алёна выпустила рукоять оружия из рук. Повернувшись, она посмотрела на вышедших из укрытия товарищей. Эльф и человек смотрели на неё с изумлением и… страхом. Девушка улыбнулась и прошептала:

– Как я его… а? Видели?

В груди что-то хрустнуло, лицо девушки перекосилось от боли. Алёна подавила вспышку, снова улыбнулась и плашмя, лицом вниз, рухнула на землю. Сознание выпорхнуло из тела невесомой бабочкой, устремившись следом за опускающимся к горизонту солнцем…

Глава 2. Испытание жизнью. Ч. 3 «Враг моего врага»

Мир двигался и раскачивался. Это не было его нормальным поведением. Несмотря на это, никакого беспокойства в душе не появлялось. Странным образом Алёна вообще не волновалась. Ею владело благодушие и лень. Даже глаза открывать не хотелось. Хотя…

"Надо посмотреть, где я нахожусь. Если в море, то…"

Мысль о том, что она может находиться на море, которого никогда в своей жизни не видела, породило первое желание – открыть глаза и оглядеться. Алёна с трудом разлепила веки. Зрение никак не желало фокусироваться, отчего девушка различала только зелёные и голубые пятна, проплывающие мимо.

"Странное небо… Не замечала раньше, что оно может быть таким… Или мы в Астрале?"

Алёна попыталась прислушаться, чтобы разобраться в происходящем. Но беспорядочный шум, накатывающий волнами, никак не собирался распадаться на составляющие. Так что слух тоже подвёл девушку, не предоставив нужной информации. Пришлось напрячь память, выцарапывая из тумана, который в ней клубился, воспоминания о последних событиях. Она подписалась охранять караван, потом плыла по реке, а затем…

Бой со стальным гигантом. Воспоминание вспыхнуло ярким метеором, который подхватил трепещущее сознание и вытащил его в жестокую реальность. Боль, прятавшаяся в дальних уголках разума, поспешила следом. Её атака была столь неожиданной, что Алёна не смогла удержаться от стона. Этот звук сразу привёл к переменам. Во-первых, мир перестал качаться. А во-вторых, беспорядочный шум, наконец, соизволил разделиться на понятные звуки.

– С тобой всё в порядке? Алёна, ты слышишь меня?

Воительница не сразу поняла, кому принадлежит этот тонкий мелодичный голосок. Понадобилась почти секунда, чтобы соединить его с образом блондинки, той красавицы, что навязалась к ним в караван. Писательница, вернее, журналистка. Воскресив в памяти полученный в общении с Катериной опыт, Алёна поняла, что придётся отвечать. Иначе будет только хуже.

– Слышу… Что… Где…

– Она очнулась! – закричала во весь голос журналистка.

Открытые глаза Алёны зафиксировали перемещение разноцветных пятен – рыжее исчезло, а на смену ему пришло тёмное.

– Слышишь меня, подруга? Хорошо, что ты очнулась, а то мы уже начали волноваться.

Эльф. Летус, это его голос! Значит, он выжил! И остальные тоже!

– Отдохни немного. Нам до привала ещё пару часов топать. Там и поговорим толком.

Алёна послушно кивнула, закрывая глаза. Она практически сразу провалилась в беспокойный сон. Катерина, наблюдавшая за разговором чуть в стороне, скривилась в недовольной гримасе. И почему этой замарашке столько внимания? Разве она заслужила?

На самом деле, в глубине души она признавала заслуги Алёны. Вот только собственное превращение из первой красавицы, по движению мизинца которой все (или почти все) мужчины начинали суетиться вокруг, в буквально невидимку, на кого почти не обращают внимания – изрядно раздражало, даже бесило!

Катерина с младых ногтей познала свою власть над представителями противоположного пола. И дело было даже не в богатстве и могуществе отца, хотя это тоже вносило определённую лепту. Главным всё же была именно внешность. Будучи совсем маленькой девочкой, она без проблем вертела взрослыми, которые буквально "таяли" от одного взгляда на милую кроху. Взрослея, Катерина изменила и способ воздействия на окружающих. Едва наметились первые её признаки превращения из ребёнка в девушку, как любой встреченный мужчина начинал истекать слюной. Первыми жертвами взрослеющей девицы стали учителя. Красотка вертела ими, как хотела. Единственным мужчиной, способным сохранять хоть какой-то рассудок рядом с Катериной, стал отец. Его стальная воля и тяжёлый нрав усмиряли буйство и хулиганский характер подростка. Отец заменил всех учителей-мужчин на старых дев, бледных и невзрачных, и вместе с тем крайне занудных. Это событие стало началом негласной войны между отцом и дочерью.

Надо сказать, что полной и окончательной победы в этом конфликте ни одна из сторон так и не одержала. Отец пытался запереть строптивую девицу "в башне" правил и условностей, а Катерина изыскивала всё новые и новые способы сбежать из душной клетки родительской любви.

В общем, к совершеннолетию девушка уже порядком потрепала родителям нервы. Те и рады были бы сплавить чадо в руки порядочного супруга, но ветреный нрав и острый язык не оставляли никаких шансов на благополучный исход сватовства. Тем более, что за абы кого выдавать любимую дочь отец не собирался.

Найденный выход в виде определения Катерины в штат газеты был мерой временной и не слишком успешной, если учесть, куда её в конечном итоге занесло. Разумеется, господин Гиляй ни сном, ни духом не ведал, что дочурка забралась в такую глухомань.

Катерина вздохнула, вспомнив своё беззаботное прошлое. Но затем некстати подвернувшийся под ногу камень ушиб мизинец, отчего девушка раздражённо зашипела, возвращаясь к настоящему.

События после вчерашнего пробуждения изрядно потрепали всегдашний оптимизм и девичью самонадеянность Катерины. До момента, когда она открыла глаза и поднявшись на ноги, увидела сваленных в кучу мёртвых бандитов, девушка считала россказни купца и охранников простыми страшилками, предназначенными для маленьких детей. Чтобы те сидели дома и держались за материнскую юбку. Но стоило воочию увидеть разбойников, как выстроенный розовый замок фантазий о жизни развеялся без следа. Реальность оказалась грязной и жестокой.

Шок превратил говорливую, самоуверенную девицу в скромную и тихую серую мышку. Катерина совсем забыла о трюках, с помощью которых вертела мужчинами. Страх вымыл из головы всё лишнее, оставив только одно желание – выжить.

Ещё одно важное событие случилось в тот день, когда Катерина увидела мертвецов и услышала рассказ о схватке. Она познала зависть. Именно зависть. Девица, к которой Катерина относилась со снисхождением и даже некоторой жалостью, оказалась неожиданно сильной и полностью готовой к реальной жизни. Она не только защитила себя, но и спасла всю экспедицию. Этот поступок сразу изменил отношение окружающих к Алёне. Из обычной охранницы она в одночасье стала всеобщей любимицей.

Теперь молодой журналистке только и оставалось, что идти вместе со всеми, размышляя о несправедливости жизни. Катерина даже не осознавала, что благодаря случившемуся сбылась её давняя мечта – признание способностей, невзирая на внешность.

Вечером отряд остановился на привал. Обустроив лагерь и поужинав, все занялись своими делами, а Летус приступил к процедуре пробуждения Алёны. Эльф уже почти полностью восстановился, но в разведку не ходил, посвятив всё время уходу за девушкой. Всю заботу о сборе сведений взяли на себя гибберлинги. Никто, даже Коновалов, не возражал. Каждый понимал, что проблема с напавшими на них разбойниками не решена окончательно, а значит, в ближайшее время таланты молодой воительницы окажутся как нельзя кстати.

Очнувшись, Алёна тут же приступила к расспросам. Сил двигаться не осталось, но терзавшее любопытство необходимо было удовлетворить в кратчайшие сроки.

– Ты просто упала в обморок. Мы со Спехом обошли лагерь, но больше разбойников не нашли. Через несколько минут появилась семейка.

– Где они были?

– Разбирались с разбойниками. Эти ребята не слишком любят воевать лицом к лицу. Кстати, это именно они разобрались с теми последними стрелками.

Девушка прикрыла веки, переваривая информацию. Значит, гибберлинги вовсе не струсили, как она думала в начале. Они напали на врага со спины. Вздохнув, Алёна открыла глаза и спросила:

– Всех убили?

– Нет, – ответил эльф, покачав головой. – Один точно ушёл. Семейка побоялась преследовать его. А позже... Времени уже не было, да и смысла тоже.

Летус помолчал несколько секунд, после чего продолжил:

– Яд подмешал Ратай. Его не было среди спящих. Да и позже не появился. Так что…

– Надо было убить его раньше! – вспыльчиво выкрикнула девушка.

– Убить? О чём ты?

– Он напал на меня в лесу. За пару дней до этого. Разозлился за то, что я заняла место Наума.

Эльф помолчал несколько секунд, переваривая информацию.

– Отдохни. Завтра к утру мы доберёмся до прииска. Там тебя подлечат, а потом…

Летус снова замолчал, отчего Алёна, чувствуя разлившееся в воздухе напряжение, не выдержала и поторопила его:

– Что будет потом?

– Потом мы будем думать, как разобраться с остальными разбойниками. Понимаешь, на нас напала только часть банды. Должны быть и другие. И они смогут найти прииск по нашим следам. После чего… Ты понимаешь…

– Они не позволят нам вернуться к людям живыми.

– Да. Или они, или мы. Третьего варианта не существует.

Алёна отступилась. Закрыв глаза, девушка пыталась уложить в памяти полученные сведения. Результат ей не нравился, но…

"Справедливости не существует. Её придумали слабаки, пытающиеся оправдать собственные слабости и бездействие. Хочешь справедливости – добейся её сама. Только ты творишь свою судьбу и больше никто."

Добрые слова наставника. Прохор не любил ходить вокруг да около, предпочитая говорить в лоб именно то, что думал. Когда у него появлялось желание говорить, разумеется. Алёна улыбнулась, вспомнив дни, проведённые на крохотном аллоде. Сейчас они воспринимались как абсолютно счастливые и беззаботные.

"Хватит! Чего расклеилась, девочка? Ты же хотела этого – настоящей жизни, настоящих приключений! Вот и получай!"

– Помоги мне сесть, – произнесла она, приняв решение.

Эльф выполнил просьбу. Девушка несколько секунд посидела, сражаясь с головокружением. Скрестив ноги, Алёна положила руки ладонями вверх и, выпрямив спину, закрыла глаза. Летус хмыкнул и пробормотал:

– Никогда не видел, чтобы так молились.

– Это не молитва, – отозвалась девушка. – Я собираюсь вылечить себя.

Эльф открыл было рот, чтобы продолжить расспросы, но передумал. Судя по всему, Алёна знала, что делает. Значит, мешать ей не стоит. Летус достал гитару и принялся наигрывать мелодию. В любом случае, оставлять девушку одну он не собирался. Пока воительница не восстановит силы, для него не существовало другой задачи, кроме как заботиться о ней.

Алёна и на самом деле не собиралась молиться. Разумеется, вера в церковь и святых Покровителей была частью её жизни. Но сейчас она не собиралась просить помощи у высших сил. Девушка планировала воспользоваться своими собственными талантами.

Свет в её теле, благодаря которому она стала витязем, мог не только калечить, но и лечить. Правда, последнее удавалось Алёне с большим трудом, но выбирать не приходилось. Девушка сосредоточилась, меняя направление потоков, концентрируя их в местах, больше всего пострадавших в последней схватке…

В нескольких километрах от лагеря купца Коновалова

Костёр весело потрескивал горящими ветками, но это ничуть не улучшало настроения сидящих вокруг него людей. Один из них, Ратай, пошуровал длинной веткой в углях, заставляя искры взметнуться выше. Бывшего охранника переполняли мрачные мысли. И в каждой из них была эта наглая девица, из-за которой всё пошло кувырком. Чем дольше размышлял Ратай над превратностями судьбы, тем больше распалял себя. Он уже не так хотел заполучить золото, обещанное ему за предательство, как увидеть смерть рыжеволосой.

Остальные разбойники переживали не меньше. Обещанная вожаком лёгкая нажива обернулась почти полным провалом. Их банда не только уменьшилась вдвое, но и потеряла эффект неожиданности. Теперь оставалось только ждать подходящего момента или… Или уходить ни с чем. Впрочем, второй вариант был крайне маловероятен. Вожак не любил отступать.

– Как думаешь, что Ботинок решит? Когда нападать будем?

Ратай, к которому был обращён вопрос, посмотрел на собеседника. Низкорослый, пузатый, он откликался на подходящее ему прозвище Пузырь.

– Не будем нападать. Караван дойдёт до прииска. Если и соберёмся, то на обратном пути, – ответил он после некоторого раздумья.

– Нехорошо, – произнёс Пузырь. – На прииске тоже охрана есть. Значит, отбивать золото будет сложнее.

– Заткнись ты! И без твоих замечаний уже тошно!

– Ладно-ладно. Я же просто спросил, для поддержания беседы.

Над поляной снова сгустилась гнетущая тишина. Ратай, выплеснув раздражение, несколько подуспокоился, хотя мысли о том, как будет убивать Алёну, всё ещё гуляли в его голове. Он планировал будущее, ещё не зная, что жить ему осталось совсем недолго.

Его убийца лежала в сотне метров, на холме, укрывшись за поваленным деревом. Узкое лицо эльфийки чем-то неуловимо напоминало мордочку лисицы. Милой и очень хитрой лисицы, если быть точным. Лиловые волосы уложены в причудливую высокую причёску, а бордовый костюм для верховой езды с золотой шнуровкой и вовсе смотрелся сногсшибательно. Высокие сапоги плотно облегали изящные икры. И вся эта красота – в таёжной глуши! Смотрелось просто невероятно. Даже грязь, привычный спутник любого путешественника в здешних краях, боялась касаться такой красоты.

Эльфийку звали Вивьен ди Грандер. Даже по высоким стандартам перворожденных она была незаурядной красавицей. Она успела разбить не одну сотню мужских сердец, погубила десятки молодых и горячих поклонников, сражавшихся ради её мимолётного внимания на дуэлях. Вся эта светская суета прекратилась, когда Вивьен повстречала того, кто оказался иммунен к чарам её красоты. Квентин ди Фройс, суровый и никогда не улыбающийся, попался на пути на одном из бесконечных балов. Повстречался и забылся бы, если бы не холодный взгляд, брошенный в сторону красавицы. Вивьен восприняла такое равнодушие как оскорбление. Молодой юнец, жаждущий внимания, немедленно вызвал на дуэль Квентина. Тот всё с тем же равнодушием согласился. Красавица следила за схваткой, лелея увидеть обидчика мёртвым. Но тот оказался опытным бойцом, расправившись с юнцом меньше чем за минуту.

Увидев это, Вивьен поклялась, что заставит наглеца заплатить. Он влюбиться в неё без памяти и будет умолять! Умолять, стоя на коленях! Надо ли говорить, что её план по соблазнению с треском провалился? Хищница стала жертвой. Вивьен даже моргнуть не успела, как влюбилась по уши. Всюду тенью следовала за ним и, когда Квентин сделал ей неожиданное предложение, не сомневалась ни мгновения.

Она стала его супругой. Не по древним традициям, записанным в покрытых плесенью книгах. Не по законам, придуманным правителями Верховных Домов. Она стала супругой, выпив глоток крови Квентина из кубка. Вивьен стала вампиром. Добровольно и полностью отдавая отчёт, на что идёт. Только так можно было стать частью жизни Квентина, стать той, что всегда будет рядом с ним.