Текст книги "Железом и кровью"
Автор книги: Александр Меньшов
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 34 страниц)
– Они не прячутся, а стоят в стороне. Мы не хотели вас пугать.
– Мы не из трусливых. Кто вы? Куда идёте?
– Мы ищем лагерь Аманды ди Дазирэ. Нас послала к ней Селена ди Ардер.
– До лагеря недалеко. Вон за тем логом найдёте.
– Большое спасибо.
– Удачи, – гибберлинги улыбнулись и снова все вместе, как по команде. Улыбка, правда, у них получилась как оскал.
Мы обошли охотников стороной, и пошли в указанном направлении.
– Интересно, чего гибберлинги всегда ходят по трое? – просто так спросил я.
– Обычно, рождается тройня, – стал пояснять Бернар. – Она называется «росток».
– Всегда-всегда?
– Я же сказал, что обычно… Бывают случаи, когда и один, и два. Но это очень редко. Да и живут тогда эти гибберлинги недолго… Если в «ростке» гибнет хоть один, то зачастую в скором времени умирают и остальные. У них между собой какая-то мистическая связь.
Мы поднялись вверх, и вышли на огромную поляну, на которой виднелись палатки.
– Приехали, – пробормотал Первосвет.
Нам на встречу вышли трое дозорных…
7
Аманда устало терла виски. Рядом с ней стоял какой-то человек и что-то недовольно говорил.
Когда я с Бернаром вошёл в наскоро сделанную хижину, она тут же отмахнулась от назойливого посетителя:
– Хорошо, Велес. Только я всё равно не понимаю…
Мужчина начал было снова что-то доказывать, но Аманда его уже не слушала.
– Присаживайтесь там, – обратилась она к нам. – Подождём остальных.
Мужчина, которого она назвала Велесом, вышел вон, при этом, чуть не толкнув нас плечом.
Первосвета я определил к местному доктору, а Стояна вернулась назад в лес.
– Я тебя помню, – повернулась ко мне Аманда. – Тогда в башне ты мне помог. Говоришь, Селена тебя прислала?
– Нас, – поправил я.
Полог откинулся и внутрь вошёл гибберлинг в боевом облачении, и несколько эльфов, среди которых я узнал местного лекаря Даниэля ди Плюи.
– Альфред, – обратилась Аманда к одному из своих сородичей, – прочти нам письмо от моей кузины.
Эльф принял из моих рук бумагу, развернул её и неторопливо зачитал. Речь шла о найденных сундуках и метеоритных камнях.
– Любопытно, – проговорил гибберлинг, теребя свою мохнатую бородку.
– Выходит, – подал голос Альфред, – что виной тому, что мы оказались не в Новограде, а на этом острове, эти вот камешки вашего дяди Клемента.
– Выходит, – согласилась Аманда.
– Да поможет нам Тенсес! – гибберлинг шлёпнул себя рукой по ляжке. – А почему вы, госпожа, решили, что они должны были отправить нас в Кватох?
– Мой дядя мне рассказывал, что на Святой Земле, он проводил с ними опыты. В общем, это какая-то очень древняя джунская магия…
– Вот именно – джунская! – воскликнул Альфред. – А портал, через который мы и попали сюда чей? Джунский! Эх, жаль не удалось захватить с собой все записи вашего дяди.
В помещении повисла какая-то напряженность.
– На словах Селена не просила ничего передать? – обратилась к нам Аманда.
– Мне – нет, – замотал я головой.
– И мне тоже, – ответил Бернар, однако как-то не убедительно. Хотя, возможно, это просто предубеждения с моей стороны.
– Ясно, – проговорил гибберлинг.
– Мы упустили тему сундуков, – подал голос лекарь. – Мне кажется они не менее загадочней, чем джунские порталы.
Аманда будто бы впала в какой-то ступор. Она уставилась в пол и нервно выстукивала какой-то ритм пальцами на толстом столбе, подпирающем крышу.
– Так! – заговорил третий эльф. – Думаю, у нас есть ещё одна не менее важная задача: обустройство лагеря. Людей не хватает. Надо привести с берега…
К нам подошел гибберлинг и жестом попросил выйти из хижины:
– Можете идти, – проговорил он.
– Лок, задержи их! – Аманда приблизилась к нам с Бернаром. – Я хотела бы с вами кое-что обсудить. Зайдите вечерком.
– Оба? – спросил Бернар.
Аманда слегка удивилась вопросу, но потом утвердительно кивнула.
И мы покинули совет, разбредаясь каждый по своим углам. Я пошёл посетить Первосвета. Нашёл его возле кухни. Он налегал на жаркое из оленины и что-то рассказывал солдатам.
Увидев меня, он вскочил и бросился обниматься:
– Вот, – кричал он, – настоящий товарищ! Если б не он…
– Ты про Бернара забыл.
– Не забыл! – пробасил Первосвет. – Он тоже молодец!
– Ладно, хватит тут хвалебных од. Как ты вообще?
– Да гудят ещё ребра, но жить буду!
– Ну и хорошо. Отдыхай, а я по лагерю прогуляюсь.
Первосвет вернулся к своей тарелке и рассказу о тролле. А я отошёл в сторону от всех и расположился под матёрой березой.
Здесь было невероятно красиво. Лагерь разбили на одном из холмов, огражденный с запада зарослями цветущей красноплодки и редкими молодыми березками, ветви которых густыми «волосами» ниспадали к шелковой траве, прикрывая девичью красоту стройных белых «ножек». Высоко в небе носились звонкие жаворонки, вызывая из памяти своими вечерними напевами какие-то теплые воспоминания детства.
Они были настолько зыбкими, даже нереальными. Я бы сказал – надуманными… Скорее всего, эта «нереальность» вызвана тем, что я ничего не помнил из своей прошлой жизни.
И пока я всё это обдумывал, пока душа радовалась красотам острова, руки сами собой вытянули мечи и стали точить лезвия. И происходило это по всем правилам: взяв в левую руку кусочек ткани, я насухо протер клинок, а потом правая большим пальцем прошлась по периметру лезвия, прощупывая его пригодность на всех участках и отмечая мелкие сколы. Точило ловко «запрыгнуло» в ладонь; я наклонил сакс под определенным углом, и начался процесс. Рука шла привычно, старательно, к себе. Чувствовался навык. В голове «клацнуло», что особую заточку требует только первые две трети сакса…
А я смотрел на все эти старания как будто со стороны, и недоумевал: кто же все-таки эта странная личность, назвавшаяся Бором?
Оселок тихо поскрипывал…
Вечерело. Солнце неуклонно шло на покой и небо окрасилось в алые цвета. И уже когда появились первые звездочки, я сложился и направился к Аманде.
У полога её хижины стоял часовые.
– Куда? – спокойно спросил один из них.
– Я Бор. Мне назначено.
Второй нырнул внутрь и тут же вернулся:
– Проходи, тебя ждут.
В центре хижины горел очаг. Аманда сидела на мягких подушках, расшитых золотыми нитками, и слушала Бернара. Когда я вошёл, тот замолчал.
– Продолжай, – махнула Аманда ему, отпивая из высокого зеленоватого бокала.
– Но…
– Продолжай.
– В общем, разведчики не успели взять его живым. Он прыгнул с берега прямо в астральное море.
– Жуткая смерть, – подал кто-то голос.
Я обернулся: в темном углу сидел гибберлинг, которого я видел накануне.
– Селена решила отправить разведчиков на восток. По их словам, следы вели оттуда.
– Значит, мы тут не одни, – встала Аманда. – Что скажешь, Лок?
– Это всё очень подозрительно, – сказал гибберлинг. – Думаю, он с кем-то встречался в лагере. Или хотел встретиться.
– Сколько загадок! Камни, сундуки, лазутчик…
– Для меня самая большая загадка – это причина нападения на аллод. Кто? Зачем? В чём смысл? Известно, что с падением Мага астрал поглотит остров и… и… и тут мой мозг отказывается понимать логику нападавших.
– Извините, – подал голос я, – а почему вы говорите, что со смертью Клемента астрал начал поглощать аллод?
Вопрос настолько удивил всех собравшихся, что они разом повернулись ко мне.
– Ты сам откуда?
– С Ингоса.
Кажется, они не понимали, шучу я или нет.
– Я слышал, – проговорил гибберлинг, – что многие перестали интересоваться историей нашего мира, но не настолько же!
– Видишь ли, – сказала Аманда, – после того как наш мир раскололся на острова, один Великий Маг, которого звали Скракан, нашел способ при помощи особого заклятья удержать землю вокруг своей башни. Астрал не смог больше «пожирать» его владение – аллод. И остров стал, как бы завуалирован от него. Остальные Великие Маги последовали примеру Скракана. И вот тогда выяснилось, что условием существования любого аллода стало то, что его Великий Маг не мог покинуть свой остров. Иначе Астрал начинал поглощать аллод. Понимаешь?
– Конечно… у меня тогда вопрос: а кто Великий Маг здесь, на этом острове? Где его искать?
– Вот видишь, Лок, а ты не хотел его приглашать! – Аманда улыбнулась и подошла ближе. – Ты уловил самую суть ситуации…
Полог откинулся внутрь вошёл часовой:
– Госпожа Аманда, к вам Добромил.
– Что случилось?
– Разведчики что-то нашли.
– Зови.
Через несколько секунд в хижину бесшумно вошёл человек. Одет он был совсем неброско.
Добромил слегка поклонился и доложил:
– На северном берегу мы нашли раненного гибберлинга. Он не из наших.
– Одного? – удивился Лок.
– Совершенно одного. Он так плох, что мы его не стали даже переносить.
– Вот что, Добромил, найди Даниэля и немедленно отправляйся туда. И ты, Лок, тоже…
В хижине остались только я, Бернар и Аманда.
– Гибберлинг без своих братьев… Думаю, Лок сможет его разговорить. У них, по крайней мере, будет ещё одна общая точка соприкосновения.
Поймав мой непонимающий взгляд, Аманда пояснила, что Лок потерял братьев.
– К вам обоим у меня тоже есть дело. Говорят, вы неплохо сработались, тролля убили…
– Ранили, – поправил я.
– Не важно. На северо-западном берегу разведчики видели джунскую стелу. Отправьтесь к ней и добудьте нам обсидиановые камни.
– Что это? – не понял я.
– Черное стекло, – пояснил Бернар. – Оно способно концентрировать в себе силу астрала.
– Верно, – кивнула Аманда.
– Извиняюсь, конечно, а зачем оно… вам?
– Для дела, – улыбнулась Аманда опять своё милой улыбкой.
Грешным делом я на секунду-другую подумал, что ей нравлюсь, но тут же прогнал эту мысль прочь. Аманда не очень походила на сластолюбицу Селену. Гордая осанка, независимость, но и мягкость, очарование… В ней было много настоящего, женского.
Я слышал, что эльфы никогда не считали людей объектом для восхищения, а не то, что любви. Если Селене просто хотелось развлечений, то Аманда была более целомудренна. Скорее всего, её милая улыбка, лишь «оружие» в женских руках.
– Выходите утром, – добавила она напоследок, своим чарующим голосом.
Мы вышли наружу. Бернар посмотрел на меня, словно хотел что-то сказать, но нервно потерев подбородок, пробормотал: «Спокойной ночи».
– Подожди, – остановил его я. – Во сколько выходим?
– В четвертую «стражу». Будь готов, я сам тебя найду.
Бернар ушёл в темноту. Его поведение всегда было странным, а сегодня ещё и подозрительным.
Я нашел себе неплохое место у одного из костров, где наскоро перекусив, лег спать. Сон пришёл быстро – сказалась усталость дня.
Но глаза вдруг открылись сами собой.
Я осмотрелся, что могло помешать мне спать. С трудом поднявшись, я увидел недалеко от себя Бернара. Он сидел под деревом и глядел в небо на полную луну.
– Красиво, правда? – негромко спросил он.
– Ты давно здесь?
– Давно.
– А чего не спишь?
– Успею. В чистилище времени будет предостаточно.
Я не понял, шутит он или говорит серьёзно. Хотя, наверное, серьёзно: на шутника он мало походил.
– Твоя отверженность и неприятие мирских радостей удивительна даже для твоего сана, – заметил я.
Бернар повернулся ко мне.
– Ночь откровений? – спросил он. – Ты ведь тоже весьма странный тип, как для канийца. Хорошая компания, не так ли?
– Да, весьма занимательная: эльф, отрицающий мир в своей душе…
– … и человек, заблудившийся в своём разуме.
Я сел. Сон прошёл сам собой.
– Думаешь, один ты такой наблюдательный? – спросил Бернар.
– Ну что ж: у каждого есть свои тайны.
– Наш мир весь состоит из тайн. Знаешь, во что верят гибберлинги?
– Во что?
– Что всё в мире, и живое и неживое – абсолютно всё взаимосвязано невидимыми Нитями. Они сплетаются друг с другом, и так получается Ткань Мира. Вот и мы с тобой вплелись в неё своим неповторимым узором.
Бернар замолчал и вернулся к созерцанию луны.
– А во что веришь ты? – спросил я.
– Позволь пока не отвечать на этот вопрос… Четвертая «стража» – нам пора выходить.
Я усмехнулся: ну и скользкий этот эльф. Хотя… хотя не мне его судить.
И я стал складывать свои нехитрые пожитки.
8
Впереди лежал Сумеречный лес – так прозвали его разведчики. Нас предупредили, что лес кишит хищниками:
– Там полно рысей, – говорили местные интенданты – семейка Задорных – тройняшки гибберлинги, одетые в длинные балахоны василькового цвета (как я позже понял, это гербовый цвет семьи ди Дазирэ; здесь у многих он присутствовал в разной степени и в одежде, и в каких-то аксессуарах). – Недавно трое вообще не вернулись, а четвертого нашли в овраге полуживым. Славуту Рубцова.
– И что он говорит?
– Да что он может сказать. Бредит. Какие-то духи и прочее в том же ключе. Его с товарищами отправили заготовить брёвна и вот результат.
– И это всё рыси? – не унимался я.
– Понимаешь, – Задорные даже перестали раскладывать вещи по сундукам, – нам, когда были в Сиверии, местные охотники говорили, что рыси на группы людей не нападают. Они ж не дурные! А в стаи, как волки, не собираются.
– Тогда, кто же их так?
– Тенсес его знает! Но… но рысей опасайтесь. Если добыча крупная, то она первым делом вгрызается в её горло и высасывает кровь. Потом разрывает брюхо и поедает внутренности, особенно печень и сердце. Остальное не трогает до поры до времени. Затем, чуть погодя принимается за шею, плечи…
– Ясно, чего страшить-то! – и мы с Бернаром отошли. – Что скажешь? – спросил я его.
– Ничего.
– Эй, братцы! – из-за палатки интендантов вышел полусонный Первосвет. – Собрались куда? А как же я?
– Отдохни да наберись сил… – начал, было, я, но Первосвет насупился.
– Да я же не девка какая немощная! Я прекрасно себя чувствую.
– Хорошо, – кивнул Бернар, думая что-то своё. – Втроем через Сумеречный лес идти будет легче.
– Куда идти? – переспросил Первосвет.
– Туда, – махнул я рукой, улыбаясь…
И вот мы пришли к Сумеречному лесу.
– Предлагаю привал, – проговорил Первосвет, скидывая котомку.
Я оглянулся: солнце едва озарило верхушки деревьев позади нас. В воздухе разливался запах цветов, где-то пели птицы.
– Благодать, – умиротворенно заключил я, присаживаясь на траву.
Идти не куда не хотелось. Вот так бы остаться и лежать на мягком травяном ковре до скончания века. Я на секунду закрыл глаза и… и тут же провалился в недолгий, но очень глубокий сон.
Передо мной раскинулась бескрайнее астральное море: фиолетовая полупрозрачная «ткань», окутавшая весь мир.
Я вытянул лук и прицелился в тёмную громадину корабля, медленно опускающегося вниз. И вот уже проглядываются его «крылья». Видны «паруса»… Имперский корвет… Я узнал его по хищному рыбьему контуру.
Оперение стрелы коснулось щеки. Я потянул тетиву дальше, и стрела пошла к уху, щекоча кожу. Попытка спустить тетиву завершилась тем, что она вдруг лопнула с громким звуком, напоминающим… напоминающим хохот Первосвета.
Я вскочил, оглядываясь по сторонам.
– Вот… дураки…
Сердито проговорил я, отряхиваясь. Первосвет отбросил в сторону веточку которой щекотал мою щеку, и вернулся к своей котомке.
Я умылся и встал на ноги.
– Долго спал?
– Да нет, не долго… Ты просто так храпел…
Первосвет улыбался. А Бернар снисходительно усмехнулся.
– Не было сил сдержаться, чтобы тебя не пощекотать.
– Ясно… Ладно, пошли, что ли.
Я замотал головой, стряхивая сон, и первым направился в темноту старого леса.
Странный сон. Навязчивый… Неужели это память прошлой моей жизни пытается проявиться во снах? Пробудить, так сказать, сознание?
Я снова тряхнул головой, пытаясь сосредоточиться на сиеминутной реальности, и тут же натолкнулся на следы рыси.
– Не бойся, – подошёл сзади Первосвет и тоже оглядев громадные царапины на стволе дуба, – они на троих не нападают.
– Хотелось бы верить, – пробурчал я.
Чем дальше мы углублялись, тем мрачнее становилось вокруг. А главное это наступившая тишина: ни трелей птиц, ни шороха лапок снующих туда-сюда ежей. Зловещая тишина. Когда-никогда где-то ухнет сова, или заскрипит старое дерево.
Все шли на изготовке, стараясь не отходить друг от друга далеко, и переговариваясь только жестами.
Всего однажды нам удалось увидеть хищника. Рыжая бестия на другой стороне глубокого лога, бесшумно проскользнула среди голых кустов, видно не заметив нас, и тут же сама пропала с глаз. Мы засели за упавшим деревом и некоторое время осматривали противоположный склон.
Неожиданно Первосвет толкнул меня и показал куда-то вниз влево.
Я приподнялся и посмотрел в указанном направлении. Там стояло четверо людей, среди которых явно была женщина. Если судить по их позам и жестам, то они что-то требовали от неё.
– У них какой-то мешок, – пошептал одними губами Первосвет.
Я указал ему направление его пути, а сам с Бернаром пополз вниз к густому кустарнику.
Присмотревшись, я узнал одного из мужчин. Это был тот самый сердитый человек, которого Аманда назвала Велесом. Женщина, стоявшая к нам спиной, рьяно жестикулировала, что-то объясняя ему. На доли секунд мне показалось, что Велес готов её ударить.
– Странная у них одежда, – прошептал догнавший меня Бернар. – У тех вон двоих. И поведение у них странное: как будто чего боятся. Видишь, как головой по сторонам крутят?
Я кивнул: выглядели они действительно подозрительно. Как говорят в народе: «Типичные бандиты». Таких людей выдаёт поведение и манера разговора: всегда наглые и нетерпимые, словно одичавшие собаки, смотрящие на окружающих, как на свою добычу. А то бывает и хуже – как на мусор, отбросы.
Удивительно, что в такой компании делает дворянин?
Подняв взгляд, я отметил местонахождение Первосвета: он почти был на месте.
– …мой брат! – донеслось до моего уха. Велес начинал злиться и от того голос его стал громче. – Мы боремся за правое дело! А вы… вы… вы…
Тут он захлебнулся словами и махнул рукой, словно хотел снести женщине голову. Один из его сподручных, пробурчал что-то типа: «Чего мы тут возимся!», – схватил мешок и хотел идти.
Женщина в отчаянии повисла у него на руке и он толкнул её в сторону. Второй вытянул меч, но Велес его остановил:
– Стой, Рубан! Мила, – он наклонился над женщиной, – выбирай. Или ты со мной, или вон… с ними?
– Сволочь ты, Велес! А ещё дворянин! – Мила зашлась в рыданиях. – Какая же ты сволочь! И брат твой…
Закончит фразу она не успела: Велес ударил её по лицу наотмашь и дал знак второму сподручному.
– Веша… Только быстро, – проговорил он ему.
Я вытянул стрелу и быстро поднялся на колено. Увлечённая «беседой» эта троица потеряла бдительность.
Вж-жик! – Стрела стремительно унеслась вперед, пробивая кожаные доспехи насквозь. Веша гыркнул, и свалился на землю, судорожно хватая ртом воздух.
Велес, не смотря на свою плотную комплекцию, ловко отскочил в сторону, выхватывая меч. И тут сверху, словно снежная лавина, обрушился Первосвет. Он метнул свою сулицу.
Рубан легко её отбил и тут же наткнулся на копьё. Я даже не успел сообразить, когда Первосвет его метнул. От удара человека отбросило шагов на пять назад.
Велес понял, что окружен с обоих сторон, но сдаваться не спешил.
Он проорал, что-то про смердящих псов и занял боевую стойку.
– И тебе не хворать! – ответил Первосвет. Он спокойно подошел к трепыхающемуся Рубану, и лёгким (так показалось со стороны) движением руки, даже не замахиваясь, опустил секиру ему на голову. Звук был такой, словно лопнула нить тетивы. Лезвие легко вошло до самого основания обуха.
От такой картины даже у меня «мурашки» по телу побежали.
Бернар склонился над женщиной, а я, отбросив лук, вытянул свой сакс и фальшион. Конечно, было глупо пытаться сражаться с человеком, которого учили махать мечом с раннего детства.
– Давай, собака! Подходи! – Велес криво усмехнулся, и эта усмешка словно говорила о полном презрении к собственной жизни.
Его открытое молодое лицо приняло некрасивую гримасу, отчего я почувствовал, как непонятный мне трепет вползает в душу. Засосало под ложечкой, от какого-то предвкушения. Мне казалось, что моё естество чему-то даже обрадовалось.
Велес заложил левую руку за спину и занял позицию: правая нога вперёд, левая откинута назад.
Он хоть на словах и бравадился, но опыт в его действиях чувствовался. Я выступил вперёд и коснулся его меча своим фальшионом. Секунду мы стояли в раздумьях, а потом понеслось. Его выпады я едва успевал блокировать. И, растерявшись от такого напора, едва не лишился головы: меч со свистом пронёсся над левым ухом.
Первосвет было двинулся, но я жестом его остановил.
– Ничего, псина! – оскалился Велес. – Твоя очередь тоже наступит.
Я поднялся на ноги и попытался отдышаться.
Глупо! Глупо! Глупо!.. Я не продержусь ещё один круг атак.
Не знаю почему, но самым разумным вдруг мне показалось, будет смена стойки на зеркальную.
Выпад – блок. Выпад. – Снова блок.
Длинная дистанция – это не моё. У него клинок почти вдвое против моего. А подскочить ближе я не смогу… Хотя…
Велес едва заметно махнул и я двинулся навстречу лезвию, но как можно ближе к рукояти. Он рефлекторно отступил, пытаясь сохранить дистанцию, но я оказался проворнее и поднырнул под руку, нанося саксом удар прямо в его предплечье снизу вверх.
– Ах-х, ты ж…
Но фальшион закончил маневр, входя в шею, и разрезая сонную артерию. Сильная горячая струя ударила мне в лицо, обжигая кожу.
Велес захрипел, опускаясь вниз, и пытаясь что-то сказать мне в ответ. Изо рта вырвались темные сгустки крови.
– Всё, – устало проговорил я, бросая мечи и оседая на землю рядом.
Велес смотрел на меня такими злыми глазами, что казалось ещё чуть-чуть и прожжёт дырку. Его тело завалилось на бок и ещё несколько секунд дергалось в попытке подняться.
Я обернулся к Первосвету. Тот потупил взор и стал брезгливо вытирать лезвие своей секиры.
Бернар, возлагавший руки на голову женщины, поднялся и помог то же самое сделать и ей.
– О, Тенсес! – воскликнула она, отворачиваясь.
– Кто вы? И кто они? – спросил я, собираясь силами.
– Я… я… Ми-и-ила Дубовская. А это… это… Велес Северский. Тех двоих… я не знаю… О, Тенсес, какой позор! Какой позор!
Она всхлипнула и расплакалась. Бернар прижал её к себе и как маленького ребёнка стал гладить по голове.
Велес был самым младшим сыном Бориса Северского, дед которого был известным окольничим. А их род вообще восходил корнями к младшим сыновьям Валира Четвертого, а именно Семёну Меньшому.
Как и многих из знатных родов, Велеса ещё сызмальства отдали в Ратный двор, для подготовки к военной службе. Другого ничего ему не оставалось, поскольку все переходило к двум старшим братьям: Бересту и Ивану.
Нельзя сказать, что ратное дело было для Велеса. Его больше интересовала алхимия, к которой он начал было тянуться под влиянием Сивояра Форокского – известного наставника алхимиков. Последний только-только перебрался в столицу и благодаря доброму к нему отношению со стороны Айденуса, начал свою практику.
Однажды, во время прогулки по Главной площади столицы, совсем ещё юный Велес столкнулся с Сивояром, когда тот во время какого-то городского праздника демонстрировал всем желающим своё искусство. Увиденное так поразило молодого Северского, что он сам напросился в ученики. Несколько раз Сивояр всё же отказывал, но видя такую напористость со стороны молодого дворянина, согласился.
Едва отец Велеса, известный своим крутым нравом – Борис Северский, узнал, чем занимается его сын, как тут же выпорол его, чуть ли не до полусмерти, и сослал на Умойр. Там пару лет Велес находился под надзором своего дяди Михаила, и там же он впервые столкнулся с эльфами. Вернее, он и до этого их знал, просто тут на Умойре его включили в передовой отряд, почти полностью состоящего из эльфов. Именно от них он и узнал чего стоит роскошь. А ещё понахватался азов в «политических играх».
Едва вернувшись в столицу, как он узнал, что один из его братьев – Иван – погиб в походе в мертвый город Тиканна, что на Святой Земле. И именно после этого события, отец обратил своё внимание на младшего сына…
– Велес хотел, чтобы я ему помогла… Вот дура! А я… Как я вообще могла… А он… А ещё из рода Валиров!
– Ты внятней можешь объяснить? – я поднялся и принялся вытаскивать мечи. – Что они хотели?
– Метеоритное железо, – всхлипнула Мила.
Бернар протянул ей флягу. Сделав несколько глотков, она на минуту-другую впала в ступор, но потом отошла и попыталась что-то объяснить.
– Он сказал, что надо ему помочь собрать метеоритные камни. И я, дура, согласилась. Соблазнилась на его… А он… Это его брат Берест всё организовал.
– Что «всё»?
– Нападение на Клемента. Они хотели захватить камни, которые он собирал на Святой Земле. Велес, правда, говорил, что у них были и другие цели… Пытался «выпросить» камни у Аманды, но она не соглашалась… Тогда он и стал уговаривать меня, мол, что у него есть вариант, как выбраться с этого острова… Вот же дура! А я ещё хотела выйти за него!.. Я когда узнала, что он причастен к нападению, отказалась отдавать камни… А дальше вы уже знаете…
Я вытер мечи и спрятал их в ножнах.
Первосвет открыл мешочек и вытянул на свет несколько камешков.
– Да здесь их… ого-го!
– Парни, отойдём-ка, – предложил я.
Когда мы собрались в сторонке, я сказал:
– Что думаете?
– Эти – точно не наши, – кивнул головой на мертвых канийцев Первосвет. – Скорее всего, это из той же банды мятежников…
– Откуда они здесь? – спросил Бернар. – Попали через джунский портал? Сомневаюсь.
– Ты, вроде, говорил, – повернулся я к эльфу, – что на южном побережье разведчики кого-то хотели задержать?
Бернар кивнул.
– Так! Давайте поступим следующим образом: ты, Первосвет, проведешь эту невесту в лагерь к Аманде. Заодно отдашь камни. А мы с Бернаром двинемся на берег. И главное: о произошедшем доложишь только Аманде. Понимаешь?
– Чего ж не понять? Не тупой. А с телами что?
– Постарайся привести сюда солдат до того, как появятся падальщики.
Уже когда Первосвет с Милой ушли, Бернар вдруг набросился на меня с гневными упрёками:
– Ты понимаешь всё, что натворил?
– Понимаю, – хотя было, скорее, наоборот.
– Ладно те два бандита… Но Велес!.. Ты сам откуда?
– Если ты о благородстве рода, то от меня этим не пахнет.
– Вот именно! Благо ты вызвал его один на один и на мечах. Но свидетелей этому – раз-два и обчёлся. И хорошо, что ты ему голову не срубил. Это был бы такой… такой скандал. Видано ли: дворянину отрубили голову! Тогда бы его Искра никогда бы не выбралась из чистилища. Даже если бы тысячи людей молились и жертвовали на мирру и благовония все свои состояния.
– Ничего, посидел бы в чистилище да подумал, как стоит жить.
– Посидеть-то, он посидел, а уж назад бы не вернулся. Никогда.
– А то, что они напали на Клемента ди Дазирэ?
– Это, пожалуй, тебя сейчас и спасает. Но не думай, что семья Северских тебе это спустит. Потомки Валиров! Они одни из самых могущественных людей… и даже не в Кватохе, а во всей Кании! Учти это.
И чего Бернар так распереживался?
– Ты чего кипятишься, как вода в котелке? – бросил я. – Что будет – то и будет. И третьего не дано.
От этих слов Бернар даже рот открыл.
– Ты отчаянный человек, Бор. Кстати, ты извини за прямоту, но техника боя у тебя очень странная.
– Это какая такая «странная»?
– Разбойничья, – Бернар ухмыльнулся, и я не понял снова, шутит он или нет. – Не благородная. Я видел такую… Так как дерешься ты, обучают лишь тех, кому приходится сражаться в неравной битве, где места благородству нет. Или ты – или тебя! Так откуда ты? С Ингоса?.. Это многое объясняет… не зря туда в своё время ссылали…
Дальнейший путь мы проделали молча. И уже к вечеру вышли на берег.
Всю дорогу я перебирал события, произошедшие в лесу. Считать ли свои действия ошибкой и непродуманностью действий? Зачем я убил (именно убил) Велеса? Может, надо было постараться, как-то извернуться и обезоружить его? Привести в лагерь связанным? А ведь во время боя (и я это точно помнил) мне жуть как хотелось любой ценой победить противника. Но действовал я, как какой-то головорез-разбойник… Кстати, неплохое сравнение – головорез.
Убивал я не впервые, достаточно вспомнить события в башне. Но, надо признаться себе честно, я испытал какое-то странное удовольствие от «победы». Что-что, а убивать мне… понравилось. И вот это меня и пугало.
Я вспомнил те чувства, которое вызвало у меня ощущение на своем лице крови поверженного противника. Какая-то «сладость» победы… упоение… даже блаженство.
О Тенсес! Кто я? Ответь мне!
Я посмотрел на Бернара. Он уловил мой взгляд и остановился.
– Что? – беззвучно спросил он.
– Послушай, эльф: ты когда-нибудь…
Я замолчал. Бернар долго смотрел на меня своим немигающим взглядом. Его эфирные «крылья» нервно забарабанили по воздуху. Пожалуй, это всё, что выдавало его возбужденность.
– Так что? – спросил он.
Я огляделся: в небе уже вовсю «гуляла» луна. А там недалеко от края берега был Астрал. Могучая сила, из которой, возможно, всё возникло, и куда всё уйдёт.
Мой взгляд совсем не понравился Бернару.
– Бор! – окликнул он меня. – Те кто «упиваются» красотой Астрала…
Он не закончил, попятившись, когда я перевёл взгляд на него.
– Вот что, друг, – сказал я, стараясь вернуться в нормальную колею, – давай лучше разобьем бивак тут, подле леса.
– Согласен, – кивнул эльф.
Мы не стали разводить костёр. Договорившись о времени дежурства друг друга, я разложил на черном песке подстилку и первым лёг спать.
Но нормально это сделать не удалось: я краем уха услышал, как ругается Бернар. А когда приподнялся на импровизированной постели, то увидел вдалеке целую стайку огоньков.
– Что это? – тихо спросил я у эльфа.
– Бродячие огоньки.
– Что?
Бернар посмотрел на меня своим удивленно-пренебрежительным взглядом, так как он посмотрел на меня в хижине Аманды, когда я спросил про Великих магов и Астрал.
– Блудные огни. Блуждающие огоньки… Нет? – Бернар потёр подбородок. – Неужели ты ничего из этого не слышал?
– Представь себе.
– Точно я тебе не скажу, что это за явление. Однако знак может быть как недобрый, так и наоборот. Там, где есть мерцающие огни – дело нечисто.
– И что про них говорят?
– Люди, канийцы, говорят, что это частички Искр особо грешных покойников: колдунов, лиходеев. Либо людей, которые умерли неестественной смертью и не попавшие отчего-то в чистилище.
– А вы, эльфы, как считаете?
– Никак… Но я вот что думаю: странным является то, что такие огоньки часто видят там, где когда-то существовали джуны.
– И?
– И ничего.
Огоньки то тут, то там появлялись среди дюн и вновь пропадали.
– Как будто ищут что-то, – тихо прошептал Бернар, неотрывно глядя на них.
– А, может, и кого-то.
После этих слов эльф как-то недобро посмотрел на меня и, отвернувшись, стал молиться.
Огоньки к нам не приближались. Они периодично возникали то возле одного места, то возле другого. Их чарующий танец навевал спокойствие и… сон.
Когда я в следующий раз открыл глаза, луна стояла в самом «зените». Бернара нигде не было.
Я вскочил и огляделся: пропали и огоньки. Только Астрал манил своей странной красотой.