Текст книги "Путь на юг"

Автор книги: Александр Майборода

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 27 страниц)

Глава 98

Через три дня войско Гостомысла покинуло Муром и пошло вверх по Оке. В верховьях Оки по малым рекам можно было перейти на Днепр. А там: вниз по течению – прямой путь до самого Константинополя; вверх – и до Ильменя, и до Западного океана добраться легко.

Преимущество стругов в походах по славянским землям заключалось в том, что струги с малой осадкой могли холить даже по ручьям. А перетащить их волоком из реки в реку никакого труда не составляло. Кроме того, по рекам плавать проще, чем по морю – не требуется сложной навигации. И безопаснее – в случае неисправности корабля всегда можно пристать к берегу.

Одно только – с берега узкой реки разбойникам легче напасть на корабль. Но торговец всегда был и воином, а воин был торговцем. Да, зачастую торговца и отличить от разбойника было сложно. Уж слишком переплетались эти ремесла.

Выходя в поход, Гостомысл планировал через пару недель достичь Киева. Однако скоро его планы переменились.

Когда проходили очередной небольшой городок, с берега какой-то человек стал подавать знаки руками.

– Человек на берегу сигнал подает, – доложил привставший Ратиша.

– Вижу, – сказал Гостомысл, сидевший на мягкой шкуре под мачтой. Он поднялся и прошел на нос судна. Здесь находился Медвежья лапа и Сом.

– Что за городок? – поинтересовался Гостомысл.

– Рязань, здесь вятичи живут, – сказал кормчий Сом.

– А разве это не земля мещеры? – спросил Гостомысл.

– Как раз на этом повороте она закачивается. Здесь не разберешь – и кривичи, и мещера, и вятичи живут. Но в Рязани большинство вятичей. Они живут на землях по южному берегу Оки, – сказал Сом,

Медвежья лапа, кивая в сторону берега, напомнил:

– Однако он хочет, чтобы мы пристали к берегу.

Гостомысл поморщился и проговорил.

– Вообще-то я не собирался останавливаться в этом городке. И так много времени тратим на переход.

– Надо все же узнать, чего он хочет, – сказал Медвежья лапа.

– Ладно – подойди к берегу, – сказал Гостомысл кормчему.

Сом направил корабль ближе к берегу. Через минуту стало хорошо видно, что человек на пристани был в доспехах и с оружием.

Это насторожило Ратишу, и он с тревогой заметил:

– Не засада ли?

Медвежья лапа усмехнулся:

– Да кто же осмелится напасть на войско, заполонившее всю реку?

– Всяко бывает, – сказал Ратиша, взял щит и пододвинулся ближе к Гостомыслу, в готовности защитить его в случае опасности.

Когда до пристани осталось с десяток шагов, Ратиша громко спросил:

– Чего тебе надобно, человек?

– Мне надо поговорить с вашим воеводой, – ответил человек на пристани.

Гостомысл сказал:

– Я словенский князь Гостомысл, и, войско, которое ты видишь, мое. Если тебе чего надо по делу, говори со мной.

Человек поклонился.

– Я дружинник князя вятичей Вячеслава. Меня зовут Твердислав. Князь Вячеслав послал меня к соседям, чтобы сообщить, что у нас случилась беда – на Белую Вежу напали хазары. Князь и горожане просят помощи.

– Подходи к пристани, возьмем человека на борт. – Гостомысл подал знак кормчему и распорядился: – Пусть войско остановится и бояре прибудут ко мне на совещание.

Медвежья лапа передал приказ сигнальщику, и тот сначала дунул в рожок, затем флагом стал подавать сигналы другим кораблям.

Струги начали останавливаться прямо посредине реки. А те, на которых были командиры отрядов, направились к княжескому кораблю.

Пока корабли маневрировали, княжеский корабль причалил к пристани. Гостомысл и его свита сошли с корабля; и на пристани сразу стало тесно.

К этому времени, видя огромное войско, на берег набежали местные жители.

Твердислав поклонился Гостомыслу.

– Ну, так что же у вас происходит? – спросил Гостомысл.– Расскажи подробнее.

Два месяца назад к Белой Веже подошли большим войском хазары и сказали, что так как великий каган Бравлин погиб...

– Кто такой каган Бравлин? – перебил Гостомысл.

– Это так по ихнему князь Буревой зовется.

– Дальше.

– То славяне должны признать своим господином кагана Хазарии и платить ему дань.

– И что вятичи? – спросил Гостомысл.

– Вятичи отказались покориться хазарам.

– А хазары?

– Хазары попытались взять Белую Вежу штурмом, но у них ничего не получилось. Тогда они решили взять город осадой, для этого окружили город и никого не впускают в город и не выпускают. А побить их у вятичей сил не хватает. Поэтому меня и других гонцов послали за помощью к соседям, – сообщил Твердислав.

– И соседи прислали помощь? – спросил Гостомысл.

– Нет, – сказал Твердислав.

– Но рядом же северяне, мещера, мурома? – удивился Гостомысл.

– Северяне боятся, что хазары нападут и на них. У мещеры и муромы сил мало. А поляне после ссоры с древлянами опасаются оставлять Киев без дружины. А древляне из обиды не хотят помогать.

– Понятно, – сказал Гостомысл и многозначительно заметил, обращаясь к Медвежьей лапе: – Однако муромский князь нам ничего не сказал.

– Ай, – схитрил никак! – Нахмурил брови Медвежья лапа.

– Нехорошо это, – недовольно проговорил Гостомысл.

– Так всегда было, – пожал плечами Медвежья лапа, – связаться с хазарами, глядишь, те и на них пойдут. Так чего рисковать? Они думают об интересе своего племени.

– Глупо это! – вспылил Гостомысл. – Сейчас они отказались помочь вятичам против хазар, а завтра вятичи откажут мещере против булгар! Никакое племя в одиночку не выстоит против врагов. Один прут легко сломает и ребенок, но когда прутья в связке, и богатырю их не сломить. Надо помогать друг другу, держаться вместе. Именно в этом сила.

– Не привыкли они к такому. Они ведь и друг на друга смотрят волками. Вон в прошлом году – древляне напали на полян, – сказал Ратиша.

– Если порядок негоден, то его следует сменить! – сказал Гостомысл.

– Это не так-то легко сделать, – проворчал Медвежья лапа.

– Заставим! – сказал Гостомысл и повернулся к Твердиславу. – А что за народ такой – хазары?

– В Хазарии народ разных племен, – сказал Твердислав. – Все бывшие кочевники: и хазары, и тюрки, и аланы. И веры они разной: много среди них и мусульман, и христиан, и язычников. Однако власть в Хазарии взяли иудеи, к которым враждебно настроены все. Но независимо от веры хазарские каганы были всегда врагами славян. В славянских землях брали они богатства и рабов. Когда князь Буревой «надавал им по зубам», они на долгое время затихли, Но, как видно, снова подняли голову.

Глава 99

Уж лето подходило к концу, а хазары все никак не могли взять Белую Вежу.

Город штурмовали едва не ежедневно, но беловежцы отбивали атаки раз за разом, при этом хазары несли огромные потери.

И чем больше росли потери, тем стремительнее падал дух хазарского войска. Если раньше воины лезли в сражения без размышлений, то теперь стали отлынивать под различным предлогом. Некоторые даже бежали из войска.

От этого Абадия сатанел. Теперь он с утра до темноты носился по лагерю на коне в сопровождении «черной сотни» и придирался ко всем, кто попадался ему на пути. И не дай бог попасться под его горячую руку. Им уже было казнено несколько тарханов, а уж простых воинов он казнил без счета.

Тем не менее, несмотря на жесточайший террор, хазары оставались там, где и были в начале лета.

В конце августа во время ужина сам собой завязался разговор между Абадией и присутствующим на ужине сыном Иосифом.

Разговор начался с того, что Абадия сообщил, что сегодня он заметил несколько человек, которые пытались бежать из войска. По его приказу они были арестованы. Теперь надо решить, что с ними делать, чтобы отбить охоту другим уходить из войска.

Иосиф пожал плечами.

– Многие не хотят воевать. Чтобы отбить охоту бежать из войска, нужны жестокие меры.

Абадия раздраженно перебил его:

– Спор не идет о том, казнить их или нет. Вопрос в том – как их казнить? Казнить их надо с такой жестокостью, чтобы другие боялись бежать.

– Казнь вызовет еще большее недовольство в войске. Никто не может хазар заставить сражаться, потому что они добровольно примкнули к отрядам своих господ, – заметил Иосиф.

– Зато их господа служат мне. И они обязаны сражаться на моей стороне, – зло сказал Абадия.

Видя, что отец обозлился, Иосиф не ответил.

– Что молчишь? – спросил Абадия.

Иосиф вздохнул:

– Отец, правда, как нож, колет больно, но без нее не обойтись. Лгать тебе я не могу, а говорить правду язык не поворачивается.

– Ну, так скажи правду, – сказал Абадия.

– Ладно. С каждым днем настроение войска падает, потери растут... – начал Иосиф.

– Чем больше сдохнет хазар, тем лучше для нас! – отрезал Абадия.

– ...завтра будет очередной штурм. Но, думаю, и он окончится безрезультатно. Тогда войско совсем развалится, – проговорил Иосиф.

Абадия покраснел:

– И что ты предлагаешь?

– Надо прекратить штурмы, – сказал Иосиф.

– И уйти?!

– Уйти.

Абадия вскочил:

– Иосиф, да как тебе такое могло прийти в голову?!

Никогда! Понимаешь – ни-ког-да! Слышишь: никогда еще хазары не уходили, не добившись своего!

Иосиф встал.

– Отец, однажды мы уверовали в свою силу и недооценили врагов, и славянский князь Бравлин едва не уничтожил Хазарию. Тогда нас спасло чудо. Но что если подобное повторится?

Абадия, успокоившись, сел.

– Садись, – сказал он сыну.

Иосиф сел.

– Ты ошибаешься, я ничего не забыл. Я хорошо помню, что сделал с Хазарией князь Бравлин. Но сейчас обстановка изменилась: князь Бравлин, который объединял славян, погиб, и теперь славяне разобщены – никто не придет на помощь Белой Веже, потому что другие славянские племена опасаются разгневать нас. Но если славяне нам не страшны, то появилась новая опасность – внутренняя разобщенность среди хазар. Мы – иудеи. Мусульмане и христиане ненавидят нас. Они не понимают, что, приняв иудаизм государственной религией, мы избавились от зависимости от Константинополя и от Багдада. Тарханы плетут заговоры, чтобы сместить меня. Чтобы совершить переворот, им не хватает малости – предлога. Если мы сейчас уйдем от Белой Вежи, то войско еще не успеет вернуться в Итиль, как мы будем обвинены в предательстве, неумении руководить войском и будем отстранены от власти и казнены.

– Тогда надо держать осаду города до тех пор, пока они не начнут умирать с голода, – сказал Иосиф.

Абадия горько рассмеялся.

– Да у них запасов на семь лет!

– Но что же делать? Бесплодные штурмы неминуемо приведут к волнениям в войске, – сказал Иосиф.

Прерывая разговор, в шатер вошел стражник из черной сотни личной охраны. Он приложил руку к груди и склонил голову.

– Чего тебе?! – с злой досадой спросил Абадия.

– Пришел человек. Просит выслушать его, – доложил стражник.

– Кто он?

– Простой человек – его имя ничего не говорит.

– Чего ему надо? Пусть обращается к своему тархану.

– Он говорит, что у него важное дело именно к тебе.

– Ко мне? – изумленно фыркнул Абадия.

– Он говорит, что знает, как сломить оборону славян.

Абадия вскочил:

– Зови его скорее!

Стражник скрылся.

– Если мы не знаем, как нам взять город, то как это может знать простой человек? – скривил губы в недоверчивой улыбке Иосиф.

– Но, выслушав его, мы ничего не теряем, – сказал Абадия.

– Глупость скажет он.

– А скажет глупость, велю сломать ему хребет и бросить в овраг.

Занавесь на входе колыхнулась, и Абадия сел на место – не принимать же ему простого человека стоя?

Глава 100

В шатер вошел совсем невзрачный человек в грязной рабочей одежде. Посетителей такого рода в шатре никогда не бывало.

Абадия вытаращил глаза, не ожидая увидеть такого.

Войдя в шатер, человек несколько минут подслеповато щурил глаза, привыкая к полумраку, затем, увидев людей в пышных одеждах, рухнул словно подкошенный на пол.

– Кто ты? – спросил Абадия.

– Я – А-а-арон, – заикаясь, ответил человек.

– Ты – иудей?

– Да, я иуд-д-дей.

Это было уже другое дело, и Абадия сказал:

– Встань, иудей.

Аарон поднялся с колен.

– А почему ты, иудей, такой грязный? – спросил Абадия.

– Я – лозоходец. Ищу воду, – сказал Аарон.

– Дело полезное. И что же – у тебя нет рабов, чтобы копать колодцы? – спросил Абадия.

– Есть, но их надо проверять. Потому мне самому приходится лезть под землю, – ответил Аарон.

– И что же ты хотел мне сказать? – спросил Абадия.

– Я з-з-ннаю, как взять г-г-город, – сказал Аарон.

– И как же? – с неприкрытым сарказмом спросил Абадия.

– Я вижу, что штурмы не удаются.

– Это и так понятно.

– Значит, остается брать крепость осадой.

– Возможно.

– Но запасов еды в городе, похоже, много.

– Умный иудей.

– Но много ли у них воды? – проговорил Аарон.

– В городе, говорят, есть колодцы, – сказал Иосиф.

– Но почему пленные говорят, что они всегда брали воду с реки? – задал вопрос Аарон.

– Почему? – спросил Абадия.

– Наверно, потому что в колодцах в крепости плохая вода, – сказал Аарон.

Абадия на минуту задумался, затем спросил:

– Ты думаешь у них в колодцах плохая вода?

– Скорее всего – да, – сказал Аарон.

– Почему ты так считаешь? – спросил Абадия.

– В окрестных местах колодцев почти нет. В тех, что есть, соленая вода. Мы сами берем воду из Дона.

– Но горожане пока пользуются водой из своих колодцев, – сказал Иосиф.

– У них не может быть много воды – город стоит на высоком берегу. Сейчас конец лета – дождей давно не было. Если город лишить воды, то они через неделю либо умрут, либо сдадутся, – сказал Аарон.

– Поясни? – заинтересовался Абадия.

– Для того чтобы колодец давал воду, мастер, который копает колодец, должен найти подземную реку. Подземные реки пронизывают всю землю, словно кровяные сосуды тело человека. Если найти жилу с хорошей водой, которая питает колодцы в городе, и отвести ее, то в городе исчезнет вода.

– Так. И как же это сделать? – спросил Абадия.

– Обычно водяные жилы текут над прочным основанием, состоящим из пластов камня или глины. Выход жилы можно найти по зелени близлежащих лесов...

– Здесь нет лесов.

– Когда ноги утопают сквозь землю и совместно с тем земля к ногам прилипает – верный знак того, что вода в этом месте имеется. Но существуют еще более конкретные приметы наличия воды под землей. Верный знак – растения и деревья, которые предпочитают расти там, где есть вода, – тростники, ива, камыш и плющ. Там, где растет виноград; и земля, где можно найти клевер и бузину или же одичавшую сливу – земля отменная, и вода поднятая в этом месте из колодца будет аппетитная. Наличие воды, которая залегает неглубоко, так же могут подсказать животные и насекомые – лягушки, червячки и кружащие большими сворами голодные комары...

Абадия перебил его:

– Мастер, я убедился, что ты знаешь свое дело хорошо, но мы не собираемся изучать твое мастерство. Лучше ответь – сколько надо времени, чтобы найти жилу и отвести воду от города?

Аарон поклонился:

– Точно сказать не могу, но, думаю, за неделю найду жилу, и еще пару недель уйдет на то, чтобы прорыть ход. Но потребуется много людей для рытья.

– У тебя будет столько людей, сколько понадобится. Если город будет взят благодаря твоей уловке, ты получишь большую награду, – сказал Абадия.

Аарон поклонился.

– Бек, я не подведу тебя.

– Иди! Начинай работу и поторапливайся, – сказал Абадия.

Аарон вышел, и Иосиф проговорил:

– Хорошую идею подкинул наш скромный иудей. А пока они будут рыть, за это время в войске успокоятся. А чтобы не скучали, пусть грабят окружающую местность. Это отвлечет их внимание.

– Иосиф, ты настоящий еврей. Так мы и сделаем, – сказал Абадия.

Глава 101

Абадия приказал тарханам прибыть утром в его шатер. Ожидая очередной гневной вспышки, тарханы шли к беку неохотно. Рассевшись у стен шатра для приемов, они стали ждать с непроницаемыми лицами.

Абадия вошел в шатер с другой стороны шатра, тарханы встали и склонились в поклоне. Абадия молча сел на трон. Окинув строгим взглядом тарханов, милостиво приказал: садитесь.

Ему очень хотелось повторить то, что он говорил уже не раз: что тарханы глупы и трусливы и что они заслуживают только смерти. Но он знал, что тарханы, как всегда, молча выслушают его и уйдут. Но их ненависть к беку только возрастет.

Оглядывая тарханов, Абадия подумал, что в шатре он собрал своих злейших врагов. Но пока война со славянами не закончилась, он ничего не сможет с ними поделать.

С ужасающей ясностью Абадия еще раз сознал, что он во что бы то ни стало должен взять город. Если же он признает свое поражение, то, воспользовавшись его слабостью, тарханы свергнут его.

От этого балансирования на грани жизни и смерти, Абадия чувствовал холодок на спине. С трудом, разлепив пересохшие губы в подобие улыбки, Абадия проговорил мягким голосом:

Господа тарханы, пригласил вас, чтобы обговорить план ведения дальнейшей войны. Я хотел бы услышать ваше мнение о том, как нам действовать дальше.

Тарханы были изумлены словами бека, – никогда он еще не просил у них совета и обычно только сыпал в их адрес оскорбления и угрозы, словно они были его рабами. Им также многое хотелось сказать, но, помня о казненных, предпочли промолчать.

Хотя один из тарханов все же негромко заметил:

– Хитрит иудей.

Абадия окинул быстрым взглядом тарханов – все они сидели с непроницаемыми лицами. Однако Абадия знал, кто позволил себе сделать непочтительное замечание.

Абадия мог бы крикнуть верную стражу и отдать приказ казнить дерзкого. Не раз уже такое происходило. Но только не в этот раз, потому что замечание сделал Барсбек – вождь тюрков.

За Барсбеком стояла могучая сила тюркских племен, и попытка задержать Барсбека мгновенно привела бы к вое станию. Да и не смогла бы стража арестовать Барсбека, потому что его охраняла сильная охрана, которая, почувствовав опасность для своего вождя, тут же перебила бы стражу, а заодно прирезала бы и самого бека.

Эти мысли пролетели в голове Абадии в одно мгновение.

– Так, может, нам оставить этот проклятый город в покое и уйти домой? – спросил Абадия, коварно улыбаясь.

Тарханы и в самом деле предпочли бы уйти домой. Они уже договорились, что когда вернутся домой, то свергнут бека и вернут власть законному кагану, который томился в заключении в своем же дворце.

Но их подобной хитростью не проймешь, они сразу догадались, что Абадия проверяет их. Но и заверять в своей верности они не хотели, поэтому они снова промолчали.

«Проклятые изгои!» – мелькнула в голове Абадии раздраженная мысль. Но снова скрыл за улыбкой злобу и проговорил:

– Я решил...

Тут он замолчал, помедлил и, вглядываясь в лица тарханов, только затем продолжил:

– ... что хватит нам нести напрасные потери...

На лицах тарханов мелькнуло изумление.

«Ага, попались на крючок!» – подумал Абадия и продолжил:

– Таким образом, я решил, что штурм города прекращаем. Будем город брать осадой. А чтобы быстрее они сдались, мы сделаем под город подкоп и разрушим их колодцы. Оставшись без воды, они сдадутся через неделю.

На лицах тарханов появилось недовольство.

Один из тарханов скептически проговорил:

– Ты хочешь заставить воинов рыть землю?

Вот тут Абадия не стал себя сдерживать – он грозно повел глазами и рыкнул:

– Если воины не умеют воевать, то какие же они воины?! Понадобится – заставим их рыть землю. Но сейчас никто их не собирается заставлять копать землю. Вы тупы, как всегда! Вы забыли, что на грязную работу существуют рабы. Рабы сделают всю грязную работу. А отряды пусть займутся ловлей новых рабов. Чем больше их наловят, тем скорее возьмем город и уйдем домой.

Глава 102

Как только утренняя заря освещала стены Белой Вежи, так хазары уже были тут как тут. С лестницами, с камнеметными орудиями и таранами.

Дубыня уже привык к утренним штурмам хазар. Утренние штурмы уже вошли в привычку, подобно умыванию по утрам.

За два месяца безуспешных штурмов хазары нанесли большие разрушения домам в городе, но жители ушли в подвалы, перекрытые сверху толстыми бревнами и толстым слоем земли. Таким укрытиям не были страшны ни камни, ни огонь.

Камни даже шли в дело, – женщины и дети их собирали и относили на стены. Там ими били самих же хазар.

Через два месяца отряд, защищающий башню, уменьшился больше, чем наполовину, поэтому Дубыня с радостью встретил вылечившегося Полыню.

Раны Полыня залечил не полностью, сильно хромал, но и в таком состоянии он был хорошим помощником. Чтобы поберечь друга, на первое время Дубыня поручил ему кашеварить.

Это утро ничем не отличалось от других: Полыня еще до рассвета наварил каши, все поели и стали ждать, когда хазары пойдут на приступ.

Солнце быстро встало, но хазары не пошли на приступ. Подождав еще немного, Дубыня выглянул за стену и отметил, что вроде бы внешне ничего не изменилось – в хазарском лагере дымились костры, пахло горелым кизяком и горячим овечьим салом.

Дубыня видел, как отряд конников вышел из хазарского лагеря и, поднимая пыль, ускакал в поле.

Однако под стенами было тихо, и не было ни единого намека на приготовление хазар к очередному штурму.

Дубыня снял железный шлем с головы и почесал мокрый затылок.

– Однако странно, – проговорил он.

– Чего – странно? – спросил Полыня и высунулся из-за стены.

Окинув взглядом местность, удивленно воскликнул:

– Ба, чего это они?! Куда все хазары делись?

– Однако, похоже, они сегодня не собираются идти на штурм, – проговорил Дубыня.

– Похоже, – согласился Польши и уже смелее нагнулся над стеной.

Дубыня потянул его за плечо назад.

– Осторожно, Полыня, так тебя подстрелят лучники.

– Так нет никого там, – сказал Полыня.

Он едва не уронил шапку. Поспешно схватил ее на лету и отпрянул назад.

– Вот, видишь, и сам мог свалиться, – проговорил Дубыня.

– А то жалко меня? – хохотнул Полыня.

– Жалко, хоть ты и дурень, – сказал Дубыня.

– Это почему еще я – дурень? – обиделся Полыня.

– Потому что нос свой вечно суешь, куда не следует, – невозмутимо проговорил Дубыня.

– Это куда я свой нос совал?

– Сейчас – за стену.

– Ну и что?

– Ничего. – Дубыня почесал затылок и задумчиво пробормотал: – И в самом деле – ничего. Похоже, они сегодня не собираются воевать.

– Может, они хотят уйти? – предположил Полыня, который уже уселся в тень.

– Тогда бы они уже ушли, – сказал Дубыня.

Их разговор прервало появление князя Вячеслава и Борислава. Во время штурма кто-либо из них обычно находился в башне.

Застав в башне тишину, князь Вячеслав спросил:

– Что тут происходит?

Дубыня шутливо промолвил:

– Так сегодня у нас выходной.

– Какой выходной? Где хазары? – спросил князь Вячеслав.

Полыня хохотнул:

– Передумали они сегодня штурмовать город.

Борислав выглянул за стену и согласился:

– И в самом деле, хазар не видно. И похоже, сегодня они на штурм не пойдут.

Князь Вячеслав тоже выглянул за стену. Он задумчиво глядел на лагерь хазар минут десять, затем проговорил:

– Во время приступов хазары понесли большие потери... как видно, они решили дать себе отдых.

– Думаешь – будут брать нас измором? – спросил Борислав.

Князь Вячеслав пожал плечами:

– Не знаю. Пока не знаю.

– Измором нас не возьмут – у нас запасов на семь лет, – сказал Борислав. – А за это время кто-либо придет нам на помощь.

– Семь лет под стенами города хазары стоять не будут, – сказал князь Вячеслав.

– Не будут, – сказал Борислав. —.Они же не сошли с ума?

– Слышал я об ихнем беке Абадии. Иудей жесток, хитер. Если нападает, то не отступает, не добившись своего. Несколько лет назад сжег и разрушил Армению за то, что ему показалось, что его дочь, которую он отдал замуж в Армению, отравили, – задумчиво проговорил князь Вячеслав.

– Но на что же они тогда рассчитывают? – спросил Борислав.

– Не знаю, пока не знаю, – проговорил князь Вячеслав.

Шустрый Полыня вмешался в разговор:

– Нутром чую, они какую-то хитрость задумали.

Князь Вячеслав покосился на него, – не в свое дело лезет простой человек, – но проговорил:

– Да. Только – какую?

На его вопрос никто не смог ответить, и князь Вячеслав, поняв, что хазары и в самом деле устроили себе выходной, ушел со стены. При этом он был сильно недоволен, потому что, когда не знаешь, что собирается предпринять враг, жди больших неприятностей.