Текст книги "Тертон (СИ)"

Автор книги: Александр Цзи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц)

«Действительно, и что? – мелькнула у Стаса паническая мысль. – Залезли мы в пасть зверя, а дальше-то что? Что я за идиот!»

Глава 20

Дара-9

Стас стоял бок о бок с Дашей. Пряча одну руку за ней, он потянулся за молотком. Ладони сильно вспотели от страха, как бы молоток не выронить…

– Так кто вы такие? – продолжал Артемий. – Мошенники? Наводчики домушников? Сами домушники? Или шпионы?

Заговорила Даша, громко и уверенно:

– В вашем доме находится мой муж.

Артемий перестал лыбиться и разинул рот. Выглядел он до нелепости глупо в своем изумлении.

– Чего, блин?

Его недоумение было настолько искренним, что Стас усомнился в том, что Артемий имеет отношение к Тварям под Завесой и пропаже Романа Дегтярева.

Но Даша ни в чем не сомневалась и перла напролом.

– Что у вас в подвале? – резко спросила она.

Артемий справился с изумлением. Он не сменил позы, но наклонил кудлатую голову к плечу.

– Вы в своем уме?

– Отвечайте на вопрос!

– Нет, вы явно чокнутые, – усмехнулся он. – В дурдоме день открытых дверей, да? Или наркоты какой-нибудь нанюхались? В подвале у меня, кроме жратвы кое-какой, ничего нет. Особенно чужих мужей!

Ситуация становилась все более идиотской, но Дашу это не смущало.

– Мы посмотрим, – заявила она.

Хозяин с шумом вдохнул, повернул голову к окну, за которым шел дождь и виднелась «Тойота» Стаса.

– Ладно, – неожиданно уступил он. – Смотрите.

Обойдя стол, наклонился, открыл деревянный люк и сделал приглашающий жест.

– Давайте! Ну?

В квадратном отверстии зияла темнота. Стасу ясно представилось, как он наклоняется, а Артемий лупит его сверху кулаком по затылку или каким-нибудь тяжелым предметом. Стас проваливается вниз, и здоровенный Артемий поворачивается к миниатюрной Даше…

Что делать? Похоже, драка неизбежна.

Но Даша тем же твердым голосом приказала:

– Сначала вы!

Она изменилась просто чудесным образом, стала уверенной, жесткой, несгибаемой. В ней сейчас не было ни капли сомнения в правомерности поступков: она пришла за мужем, и она получит мужа в любом виде.

Артемий приподнял брови.

– С какого перепугу? Вам надо – вы и лезьте!

И потянулся куда-то за спину.

Даша сделала стремительное движение, и Стас отшатнулся от нее. В ее руке очутился огромный черный пистолет с глушителем, появившийся из недр ее сумки с заплатками в виде цветов лотоса.

«Эй, ты чего?» – чуть было не брякнул Стас. Не успел – грянул выстрел, и Стас подскочил на месте. Звук получился резким, суховатым и не слишком-то и тихим, несмотря на глушитель. Наверняка и на улице услышали бы, шатайся там кто-нибудь.

В бедре Артемия ниже шорт возникла дырочка, из нее тут же потекла темная кровь. Артемий заревел, пошатнулся и сел прямо на пол, попутно повалив табуретку. Он схватился за рану, и из ладони той руки, которую он прятал за спиной, выпал стилет – судя по всему самодельный.

– А, с-сука!

– Лезь! – рявкнула Даша. Ее голосок оставался нежно-девичьим, но интонация напугала бы кого угодно. – Проклятый коллаборант!

«Это она о чем?» – тупо подумал Стас. Он не успевал за происходящими событиями. Почудилось, что Даша сейчас пристрелит и его самого за компанию.

Но Даша целилась обеими руками в Артемия, и любому было ясно, что делает это она далеко не впервые. Огромный пистолет с глушителем смотрелся в ее маленьких ручках почти забавно – правда, Стасу и тем более Артемию было не до смеха.

– Мразь! – выдавил хозяин, корчась на полу и сминая испачканный кровью половик. Его ладони и нога были в крови, а лицо над бородой побледнело.

– Быстро! – сказала Даша.

И снова выстрелила. Пуля застряла в досках пола прямо между ног Артемия, испортив интерьер.

За запертой дверью захныкала Тамара:

– Папа⁈ Папочка!

В скважине заскрипел ключ, но Даша метнулась к Артемию и пинком отшвырнула стилет, затем вернулась и, не выпуская пистолета и сумочки, подперла дверь спинкой стула.

– Даша! – ожил Стас.

Он не знал, что сказать дальше, ему просто надо было что-то сказать. Перед собой он держал короткий молоток. Как он его успел выхватить? И когда? Он этого абсолютно не помнил.

Даша мельком глянула на него и опять обратилась к Артемию:

– Ну? В третий раз просить не буду!

– Даша, – снова подал голос Стас, понимая, что отвлекает ее от дела, но не в силах сдержаться. – Ты с ума сошла? Кто ты такая?

– Я та, кто очень сильно хочет найти Романа Дегтярева!

«Какая жена будет постоянно называть мужа по имени и фамилии?»

Его осенило.

– Он тебе не муж?

– Какая разница? – вдруг улыбнулась Даша, не отрывая глаз и ствола от Артемия. – Чей-то он муж, это точно. Спасибо, кстати, что «спас» от этой бурды, но я бы ее не выпила бы.

Хозяин дома, обливаясь кровью (венозной, как отметил Стас), полез в жерло подвала, щелкнул где-то внизу выключателем, и внизу вспыхнул свет. Когда его затылок пропал под полом, Даша шевельнула пистолетом и негромко велела Стасу:

– Спустись за ним. Но будь настороже! Останься на лестнице, но не загораживай мне обзор, хорошо?

– Хорошо, – тупо повторил Стас.

Спорить или сопротивляться ему и в голову не пришло. Не выпуская из рук молотка, он полез следом за Артемием. Подвал был немаленький, глубокий, чистый, бетонированный со всех сторон, разве только пол был выложен той же плиткой, что и во дворе. Артемий уже отошел от лестницы и сел прямо на плитку в углу, зажимая рану и тяжело дыша от боли. Очевидно, Даша попала в мышцу, а не в кость, но хозяину легче от этого не становилось.

Затхлый запах, который Стас уловил при входе в дом, внизу усилился. Стас встал на нижнюю ступень, измазанную красным, и пригнулся, чтобы не заслонять Даше вид.

Вдоль всех четырех стен выстроились полки с банками, бутылками, ящиками и мешками. Артемий – мужик хозяйственный, по всему видно.

Кроме них двоих, в подвале не было больше никого, но чутье упорно указывало на дальний угол, поблизости от постанывающего и матерящегося сквозь зубы Артемия.

В люк заглянула Даша. Деловито оглядела помещение и сказала:

– Так. Понятно. Где?

Девочка наверху перестала звать папу, затихла.

Стас показал в угол трясущимся пальцем.

– Раскапывай, коллаборант! – скомандовала Даша Артемию.

До слуха Стаса донеслись всхлипывания Тамары за дверью кухни.

– Папочка! – вновь позвала она, но Даша обращала на нее внимания не больше, чем на дождь.

– Чем я тебе раскопаю? – злобно прошипел Артемий.

– Ручками! – завопила Даша. Глаза у нее потемнели от гнева, налились бешеным безумием и сплошной чернотой. – Долго я с тобой препираться буду⁈

Похоже, Артемия проняло. Он мрачно подполз к нужному месту и стал пальцами выдирать плитки. Они не были зацементированы, а просто уложены на земле. Обнажив примерно квадратный метр, Артемий принялся выгребать рыхлую землю.

Все это время Стас пребывал в состоянии, близком к шоку. Сверху плакал перепуганный ребенок, внизу обливался кровью и рыл землю незнакомый мужик, Даша превратилась в фурию – но при этом чутье тертона четко и ясно говорило: Роман Дегтярев здесь, в этом углу, в этой рыхлой земле…

Убрав сантиметров десять земли, Артемий обнажил темную пластиковую пленку. Стас затаил дыхание, а Даша сверху велела:

– Порви пленку!

– Чем бы я порвал? – заворчал было Артемий, но Даша рявкнула:

– Зубами, тварь!

От нее исходила волна холодной ненависти к Артемию. Играет ли она роль или искренна? Если искренна, то откуда такой гнев?

Мазнув ненавидящим взором по Даше и Стасу, Артемий достал из кармана (ствол с глушителем возле шеи Стаса настороженно приподнялся) связку ключей, разодрал пленку одним из ключей.

Под пленкой открылись какие-то тряпки, потом черная шерсть… Нет, не шерсть, а человеческие волосы. Стас ощутил, как его собственные волосы встают дыбом на загривке. В воздухе потянуло терпким горьковато-сладким запахом разложения. Артемий злобно дернул за волосы, и на Стаса глянуло полуразложившееся лицо – потемневшее, оплывшее, с перекошенной челюстью и белыми зубами. Под сгнившей плотью проступали кости черепа, вместо глаз были черные дыры со сдувшимися черными комочками.

Стас прикрыл свободной рукой нос и рот. Его замутило, и он на автомате поднялся на ступеньку выше.

Даша бестрепетно посмотрела на жуткий лик того, кто при жизни был Романом.

– Не похож на фотографию, – отметила она, – но это он. Что и требовалось доказать. Вижу, ты совсем не удивлен, коллаборант? Знал, что в подвале расчлененное тело? А то и не одно, да? Чаевничал себе спокойно, зная об этом? Что тебе пообещали Серые? Ради чего стараешься?

– Тебе не понять, ведьма, – процедил Артемий. Он брезгливо швырнул голову в яму и присыпал землей. Между пальцев застряли чужие волосы. Он вытер руку о землю. Ему тоже было противно.

– Я не ведьма, – проворковала Даша. Она изменилась – в третий раз. Уже не печальная вдова и не женский аналог берсерка, а веселая и игривая лялечка. – Совсем наоборот. Просто с такими предателями рода человеческого надо общаться только в Гневной форме. Иную вы не разумеете. Так отчего ж мне не понять-то?

Артемий хватанул ртом воздух, ему было плохо. Стас тоже мечтал поскорей выскочить из этого кошмарного места, но сверху нависла Даша с пистолетом…

– Они… – выдавил Артемий, и на лбу выступили крупные бисеринки пота. – Они мою дочь вернули с того света! Тамара и Наталья в машине были, когда жена управление потеряла!

Даша перестала улыбаться, ее личико отвердело.

– С того света вернули? – повторила она. – Не в их это власти. Они тебя обманули.

И тут случилось самое удивительное во всей этой безумной сцене: Артемий заплакал, как маленькое дитя. Он размазывал рукой по лицу слезы, сопли и кровь.

– Нет… нет… – сквозь всхлипывания донеслось до Стаса.

– Они тебе подбросили фальшивку, куклу, а ты и рад жить в иллюзии этой вашей сраной стабильности и благополучия!.. Цепляешься за прошлое и множишь страдания – и свои, и чужие? Даже нас впустил, потому что я напомнила тебе жену?

По мнению Стаса, Даша била по самым больным точкам. Это было чересчур жестоко. Захотелось перебить ее, урезонить, но мешал маячивший перед носом ствол пистолета.

– Нет… нет…

– Смерти не избежать, отворачиваясь от нее! – завопила Даша.

– Сука!!!

С диким ревом Артемий рванулся куда-то в сторону, распластавшись на плиточном полу, выдернул из-под нижней полки обрез. Обрез! Стас окаменел от ужаса, и его уши едва не лопнули от оглушительного выстрела в замкнутом пространстве. Он выронил молоток и повалился с лестницы вниз, выронив молоток. К тошнотворному аромату разложения добавился горький запах пороха.

Раздался еще один выстрел – после первого он звучал на порядок тише, как хлопок. Это выстрелила Даша – аккурат в лобешник Артемию. Артемий откинулся назад, разинул рот, выпустил обрез. Обмяк.

С перекрытия сыпалась труха после того, как в пол дома снизу ударила дробь. Лампочка угрожающе замигала, грозя погаснуть. Наверное, дробинка перебила где-то провод.

– Вылезай, Станислав! – приказала Даша таким уверенным и спокойным тоном, что Стас мигом повиновался. Он не был уверен, что цел и невредим после всех этих выстрелов, но, кажется, ничего не болело. Схватив молоток, он поспешил вознестись по лестнице наверх.

«Почему он не выстрелил сразу? – вертелась мысль. – Не был уверен, что успеет дотянуться? А потом Даша его спровоцировала – специально или случайно?»

На кухне ничего особо не изменилось. Табуретка валялась на боку, на полу возле нее расплывались пятна крови. Под столом поблескивала лужа пролитого чая. В дальнем углу, возле мусорного ведра, лежал стилет.

Свет в подвале мигнул в последний раз и погас.

За дверью на одной ноте выла Тамара.

– Вы… ты… кто такая? – пропыхтел Стас, трясясь с ног до головы.

– Я на светлой стороне, – слабо улыбнувшись, сказала Даша. Ее глаза посветлели, как раньше, но безмятежную лазурь не вернули, стали нейтрально-серыми. Наверное, в этом повинно было освещение. – Пусть и действую не всегда светлыми способами. И я не одна. Мы боремся с теми Тварями, что прячутся за Завесой.

У Стаса отвалилась челюсть. От изумления он перестал трястись. Даша употребила это выражение – «Твари под Завесой»!

– Вижу, ты в курсе, – продолжила Даша. – Значит, знаешь, что с Серыми не договориться. Разве что стать таким вот поганым коллаборантом, как этот. О, как я их презираю!

Она кивнула в сторону подвала.

– Ты только что убила человека! – залепетал Стас. – Прямо в лоб!

– Не совсем человека – коллаборанта Серых. Он хранил трупы и, возможно, участвовал в пытках. Я убила его очень милосердно, и, кто знает, в следующей жизни он исчерпает плохую карму…

– Нас посадят! За преднамеренное убийство! Меня – за соучастие!

Даша беззаботно улыбнулась и стала очень хорошенькой.

– Мир не таков, каким кажется, Станислав. Ты ведь в курсе. Тюрьма – не самое страшное, что может случиться.

Но Стаса было не остановить. Воображение рисовало одну картину страшнее другой.

– Зачем я с тобой пошел? – тоскливо простонал он.

– Чтобы убедиться, что Дегтяреву не помочь. И, вероятно, в тебе сработал мужской инстинкт защиты бедной и симпатичной дамочки в опасности. Вы, мужчины, ужасно предсказуемы… Впрочем, как и женщины. Как бы то ни было, нам нужны поисковики и просто Видящие.

– Но девочка… его дочь…

– Она не его дочь. Его настоящая дочь умерла в аварии, ты сам слышал. Серые подсунули ему фальшивку, а он и рад верить в обман… как большинство людей.

Стас вознамерился произнести еще что-то, но Даша перебила:

– Ш-ш-ш! Тихо!

Стас умолк и прислушался.

Было непривычно тихо – особенно после шумной разборки.

За окном затих дождь. И Тамара (или кукла?) за дверью перестала ныть и всхлипывать.

Глава 21

Дара-10

Кое-как Стас собрался с остатками здравого смысла и логики.

– Откроем окно и выберемся отсюда! – хрипло прошептал он.

– Сомневаюсь, что получится. Ты не смотрел на весь этот цирк сквозь Завесу?

– Нет… Только увидел чай… Помои какие-то. Он хотел нас отравить или усыпить…

– Я это поняла. Ты не мог смотреть или не хотел? Я ведь просила тебя поднапрячься!

– Я… боюсь смотреть, – признался Стас. – У меня психический блок… наверное.

– Понятно, – сказала Даша. Судя по ее точным репликам, она разбиралась в Сером мире. Поэтому проникся к ней полным и безраздельным доверием. – В реальном мире там может стоять решетка. Или кое-что похуже. Если этот дом – не просто дом, а Гнездо Серых, то лучше не рисковать с лазанием через окна.

– А ты сама… не видишь?

– Сквозь Завесу? Нет. Я обычный человек, а не экстрасенс-поисковик, как ты или покойный Роман. Ладно. Выйдем так же, как зашли. Приготовься.

«К чему?»

Стас так и не задал этот вопрос, потому что Даша убрала стул, придерживающий дверь, и распахнула створку в гостиную, держа перед собой пистолет.

В гостиной не было ни Тамары, ни кого-то еще. В доме воцарилась зловещая тишина. Даша выскользнула из кухни в гостиную – коридор не предусматривался, – Стас последовал за ней, как приклеенный. Из гостиной распахнутые двери вели в прочие комнаты – кажется, все пустые. Двери были оборудованы замками. Мда, покойный Арсений не чувствовал себя в безопасности в собственном доме…

Стас случайно толкнул плечом створку двери, и та, отрикошетив от стены, снова захлопнулась с резким стуком. Стас резво обернулся и увидел на светлой поверхности двери со стороны гостиной отпечатки грязных детских ладошек.

Он попытался подключить чутье, но присутствие девочки не уловил.

Даша прошептала:

– Как там твой радар? Ты чуешь присутствие куклы?

– Нет, – внутренне вострепетав, ответил Стас.

– Уходим быстрее.

Даша – следом Стас – выбежали на веранду, Даша распахнула наружнюю дверь и вышла на крыльцо. Стас проскочил мимо огромного зеркала и краем глаза заметил отражение вешалки напротив и самого себя. В отражении было что-то не вполне правильное, и Стас против воли замедлился и пригляделся.

У него похолодело в животе, и ослабли ноги.

Между складками одежды торчала чумазая детская ручка. Словно почувствовав взгляд, ручка спряталась. Стас повернулся к вешалке, и на него налетело маленькое, но неожиданно тяжелое тело девочки Тамары в розовом спортивном костюме.

От толчка Стас повалился на пол и чуть не разбил зеркало. Молоток Мьёльнир в очередной раз выпал из руки перепуганного и застигнутого врасплох Громовержца и со стуком упал… На одних рефлексах Стас потянулся за ним, как утопающий за соломинкой. Тамара тем временем душила его и, оскалив мелкие неровные зубы, пыталась укусить за нос.

И снова Стасу пригодились навыки смешанных единоборств в целом и искусства грэпплинга в партере в частности. Опять-таки на одних наработанных на тренировках рефлексах он, вместо того, чтобы тратить время на отталкивание оскаленной морды, прижал голову куклы к груди, вывернув лицом в сторону и одновременно заблокировав одну руку своей рукой. Ноги сами собой обвились вокруг ноги девочки (со стороны это выглядело так, что любого омбудсмена по правам детей пробрала бы дрожь), чтобы не дать противнице занять более удобное положение в так называемом маунте – то есть сидя на животе или груди.

Крикнула невнятное Даша, грянул выстрел.

Тамара дернулась, но не ослабила нажим, продолжила злобно шипеть и вертеть головой в попытках вырваться из захвата.

– Держи ее крепче! – раздался голос Даши.

– Куда уж крепче? – прокряхтел Стас.

Над Стасом, изо всех сил прижимающим девочку к себе, нависла Даша, схватила Тамару за волосы и оттянула голову назад. Невесть откуда взялся длинный золотистый трехгранный кинжал, вонзился в белую шейку возле нижней челюсти и провалился по самую рукоять. Держа за рукоять, Даша продолжила тянуть девочку назад, и та изгибалась так, как не изогнется олимпийская чемпионка по легкой атлетике, а из шеи не пролилось ни капли крови.

Одна рука Тамары не выпускала горла Стаса. Давила она сильно, и он начинал задыхаться.

Он наощупь схватил молоток и долбанул наугад. Хватка ослабла, глаза Тамары вдруг провалились в круглые и черные глазницы, как у настоящей куклы. Даша сделала последнее усилие и вместе с трехгранным ножом вырвала челюсть с мелкими детскими зубами. Из этой розовой челюсти торчали пружинки и проводки.

Стас сбросил с себя тяжелую и неподвижную куклу и вскочил с неистово бьющимся сердцем. Тамара с головой без нижней челюсти и дырами вместо глаз на тонком лоскуте вместо шеи начала сдуваться, как спущенный шарик, и стремительно растворяться в воздухе.

– Из чего же, из чего же, из чего же сделаны наши девчонки? – фальшиво пропела Даша, стряхивая с клинка нижнюю челюсть. Челюсть шлепнулась на пол и растворилась без следа, как кусок цветного льда в кипятке. – Из пружинок и зубов, ха!

Она крутанула в ладони клинок. Это был причудливый нож: клинок и рукоять из одного и того же металла с тускло-бронзовым оттенком, рукоять в виде тощего тельца женщины с оскаленным клыкастым ртом и причудливой короной. Длиной нож достигал сантиметров тридцати.

– Она ушла под Завесу. Лучше уйдем отсюда побыстрее.

Стасу не надо было повторять.

Из памяти частично выпало, как они сели в машину и выехали на трассу. Безумие случившегося совсем бы спутало сознание, если б рядом не сидела спокойная и даже немного довольная чем-то Даша.

Понемногу он пришел в себя.

– Даша! – выкрикнул он и поперхнулся. Горло саднило. – Менты! Это убийство! Наши отпечатки!

Несмотря на сумбурность речи, Даша его прекрасно поняла.

– Не беспокойся об этом. После разрушения куклы сработает обычный алгоритм Серых: весь дом уйдет под Завесу. Даже если прямо сейчас кто-нибудь зайдет в дом, то встретит радушного хозяина и его малышку-дочь. Завеса – это наведенная иллюзия, она способна показать все, что угодно.

– А мой дом? – невпопад спросил Стас. – Почему он не под Завесой? Я приехал после больницы в Серебряную Пойму…

До него не сразу дошло, что Даша не знает его истории.

Или знает?

Даша посмотрела на него и, посерьезнев, сказала:

– Мы уже въехали в город. Останови где-нибудь в тихом переулке. Поговорим спокойно.

Так и сделали. Стас свернул с дороги и притормозил в узком безлюдном переулке между стеной недостроенного ресторана и заброшенным гипермаркетом, чей фасад саваном закрывала зеленая сетка. Опять закапал дождик.

Стас заглушил двигатель и схватился за голову. Нащупав мокрую бандану, сдернул ее и швырнул на заднее сидение.

– А ты молодец, хорошо держался, – мягко похвалила Даша. В ее голосе прозвучало сострадание.

– Хорошо держался? – тупо повторил Стас и хихикнул.

– Ну да. Ты совсем еще новичок в этом деле, да? Но Тварей уже встречал.

– Встречал.

– Расскажи свою историю.

Он начал рассказывать, сначала общими штрихами, затем все подробнее, и – понемногу успокоился. Его перестало колотить, и он мысленно нащупал почву, оперевшись на которую, можно было бы планировать будущее – теперь уже не такое черное и беспросветное.

Здравый смысл вернулся в такой степени, что Стас умолчал о трех вещах: старике тауханце, амулете и о том, что сам он – тертон. Из его рассказа выходило, что он приехал в деревню к маме и бабушке, там в нем пробудились экстрасенсорные способности, и он с их помощью выяснил, что бабушка – не та, за кого себя выдает.

Пока он вещал, Даша сняла с пальца обручальное кольцо и небрежно сунула в сумку. Оно ей явно мешало.

Когда Стас закончил, она сказала:

– Серые создали фальшивку для твоей матери, и эта подделка высасывала из нее жизненную энергию, «еду». Мы называем ее Ветром жизни. Только не смейся!

Но Стасу было не до смеха.

– Поздравляю, – продолжила Даша. – Пути назад нет – для разумного человека, настоящего Хомо сапиенса. Жаль, что большинство людей неразумны.

– Кто ты такая, Даша?

– Одна из немногих разумных… И зовут меня не Дарья, а Дара. Прямо сейчас я – Дара Белова. Это совсем другое имя.

Стас мотнул подбородком. Ему было все равно, Дарья она, Дара или еще кто. И не интересовало, почему она сказала «прямо сейчас». Наверняка у нее много ненастоящих имен.

– Ты знала, что в том доме могильник в подвале?

– Мы подозревали, что Дегтярев скорее всего мертв. Когда в нем проснулись силы, он перепугался, наследил, обратил на себя внимание Серых… Тварей под Завесой. Среди них не только куклы, но и много еще кто… Куклы – это наиболее глупые творения Серых, они способны только на очень примитивное взаимодействие с донором Ветра жизни. Из-за этого они наименее опасны…

Перед внутренним взором Стаса предстало лицо Вязаной Бабушки и раззявленный рот псевдо-дочери. Обе эти твари его чуть не прикончили. Ничего себе «наименее опасны»! Он икнул от разобравшего его горького возмущения.

Даша говорила дальше:

– Мы надеялись, что Роман еще жив и где-то прячется. Нам нужны поисковики вроде него… и тебя. Но надежды не оправдались. Зато у нас есть ты. Недаром я нашла тебя, Станислав.

– А если я откажусь с вами работать?

– Настаивать не будем. Из-под палки всегда плохо работается. А у нас все трудятся с полной отдачей.

– О ком ты говоришь? Кто это «мы»? Вы из правительства? Спецслужба?

Дара громко захохотала.

– Веришь в правительство? Любое правительство – жалкая кучка коллаборантов Серых и простых жуликов! Во власть всегда лезут самые недостойные этой власти. Для них власть – и есть цель, а не инструмент, чтобы сделать мир чуточку лучше. Есть, конечно, редкие исключения, но они погоду не делают. Точнее, погоду-то они делают, но климат остается прежним. Те, кто в правительствах, сотрудничают с Серыми практически все!

– Поэтому они защищены от Тварей… – задумчиво произнес Стас. – Они на самом верху…

«От Завесы освобождены только те, кто на самом верху, и те, кто в самом низу – как я, простой бродяга без дома и семьи. И ты таким стань – с ума не сойдешь!» – прозвучал в памяти голос старика-тауханца.

Стас развернулся к Даре.

– А вы тогда, получается, бродяги и бомжи?

Она не обиделась и кивнула:

– Ага. У нас нет определенного места жительства. Так что мы определенно бродяги и бомжи. Так ты с нами, Станислав?

Стас не спешил отвечать на этот важный, судьбоносный вопрос. Надо было кое-что прояснить.

– Откуда у тебя вещи Романа?

– Выкрала с его работы, – пожала плечами Дара.

– Мне придется убивать людей, как ты?

– Зависит от тебя.

– Что это за нож с башкой?

– Кила. Или пурба. Трехгранный кол или нож, сделан из особого сплава. На него реагируют почти все Серые, особенно куклы.

«Этот металл похож на тот, из которого сделан мой амулет!»

В Стасе вспыхнула надежда. Серый мир не непобедим. Он спросил:

– У вас есть… другое оружие против Серых?

– Да. В ассортименте.

Она улыбнулась, и Стас улыбнулся в ответ. В конце концов, выбор его прост: быть с такими, как эта неистовая Дара, или лежать себе в чьем-нибудь подвале тихонечко в уголочке…

– Тогда я с вами.

Глава 22

Куратор-1

– Если ты с нами, – проговорила Дара, глядя на Стаса огромными голубыми глазами из-под светлых бровей, – то с этой самой секунды мы начинаем стирать твою личность из мира Завесы. Отныне ты – Изгой. Кстати, именно так мы и называем себя. Изгои.

– Весело… – пробормотал Стас.

Они по-прежнему сидели в машине в переулке между стеной недостроенного здания – судя по всему, ресторана – и заброшенным гипермаркетом с пустыми окнами и зеленой сеткой, закрывающей фасад. Дождик капал на лобовое стекло, размывая безлюдную улочку, заборы и дома.

– Типа из интернета сотрете? – уточнил Стас, испытывая неприятное чувство. Еще не страх, но весьма близко. Словно бы он подошел к краю крыши высотного здания – не совсем вплотную к пропасти, но на него уже «пахнуло» бездной. – С сайта Госуслуг и так далее?

Миниатюрная блондинка рядом с ним усмехнулась. Она прищурилась, глаза потемнели так, что Стас удивленно моргнул. Затем Дара поморщилась и с непонятной досадой потерла мочки ушей, в которых были длинные ажурные золотые серьги. Глаза ее стали прежними – чистыми и голубыми.

Наверное, из-за освещения привиделось…

– Не только, Станислав, не только, – сказала она. – Я сейчас выйду, а ты езжай домой и возьми нужные вещи.

– Документы и деньги? – брякнул Стас.

Он был слишком растерян, чтобы вести себя как опытный агент под прикрытием, получивший приказ немедленно заметать следы, менять внешность и улетать в Папуа Новую Гвинею.

– Деньги можешь взять, – разрешила Дара. – Но документы тебе, если честно, ни к чему. Как и мобильный телефон. Зубную щетку возьми и одну смену одежды. Вторая будет на тебе. Бери только самые нужные вещи, слышишь? Их никогда не бывает много. На самом деле человеку нужно для жизни очень мало.

– А… – проблеял Стас и умолк, проглотив сразу кучу вопросов.

Дара продолжила командовать:

– Машину оставишь на стоянке, как обычно. Веди себя естественно, не привлекай лишнего внимания.

– Куда вы меня заберете? – не выдержал Стас.

Вопрос прозвучал беспомощно, по-детски. Но Стасу было реально не до мужественности и сохранения лица перед этой ангелоподобной убийцей.

– Тебя будут учить выживать в любых условиях, – пояснила Дара. – Курс молодого Изгоя.

«Хоть что-то определенное, – подумал Стас с некоторым тревожным облегчением. – Выживать в любых условиях – мне это явно пригодится…»

– Вы мне обещали оружие! – напомнил он. – В ассортименте!

– Оно будет. А пока сделай, как я тебе велела. Сиди дома и жди.

– Да чего ждать-то?

Стас отчего-то был уверен, что Дара не ответит. Слишком много мелких и бесполезных вопросов он задает. Но девушка внезапно снизошла до ответа:

– Кого, а не чего. Твоего куратора, Станислав. Он займется твоей подготовкой. До прихода куратора ни с кем не общайся, никому не звони, не переписывайся, не отвечай на звонки и месседжи. Не выходи из квартиры. Жди куратора, понял?

Чего тут было не понять?

Стас сделал все, как велено: приехал домой, оставил машину на стоянке, поднялся на четвертый этаж, к своей однушке. По дороге встретил соседей – дружную семейку в составе папы, мамы, сыночком лет тринадцати-четырнадцати и собакой на поводке. Семейка частенько выходила гулять в ближайший парк – безмятежные счастливые люди. Стас поздоровался с ними и скользнул в свою квартиру.

В прихожей к нему метнулась черно-белая кошка Пэрис, принялась тереться о ноги и настойчивым мяуканьем требовать еды.

Куда девать кошку-то? Соседям отдать? Но у них здоровенная собаченция! Да и возьмут ли еще одного питомца?

Стас задумчиво стоял в прихожей, переполненный тревогами и мыслями. О Пэрис он совсем позабыл. Отвезти ее в приют? Но Дара запретила выходить из дома до прихода неведомого куратора! Пэрис – единственное живое существо из его прежней жизни, из родительского дома, он ни за что не выбросит ее просто так на улицу.

Он разулся, накормил кошку рыбными консервами и кусочками дешевой копченой колбасы и поел сам – все то же самое, только с хлебом. Затем принялся изучать двор из окна сквозь щелку между занавесями.

Между тем пасмурный день подходил к логическому завершению. Во дворе не происходило ровным счетом ничего из ряда вон выходящего: ни странных людей, ни машин. Стас прислушивался к чутью, но оно не было заточено для того, чтобы подсказывать, следят за ним или нет; оно лишь искало потерянное.

Насчет кошки он так ничего не решил. Поев и понаблюдав в окно несколько минут, принялся собирать вещи.

Пришлось сделать над собой мощное усилие, чтобы не взять документы. Это не укладывалось в голове. Как это – не брать документы? Без бумажки ты букашка, как известно, а с бумажкой человек. Если его остановит мент, что прикажете ему предъявлять? Без документов любой страж порядка имеет полное право задержать его для выяснения личности. А это – совершенно лишние проблемы.

Он заполнил одеждой маленький рюкзак, положил туда же расческу, зубную пасту и щетку. Подумав, сунул молоток в петлю в ремне сзади. Мало ли, инструмент полезный, пригодится еще.

Припомнился и другой не менее полезный инструмент – отцовская лопата, что осталась лежать в багажнике машины. С машиной, видимо, придется расстаться, и с содержимым багажника тоже. Жаль. Но не расхаживать же по городу без документов и с лопатой? Внимание всех встречных санитаров из дурдома обеспечено.

Он обошел свою небольшую квартирку, как бы прощаясь со всеми углами, стенами и розетками. На ум пришла неприятная, но честная мыслишка: эта квартира никогда не была ему домом по-настоящему. Она – лишь временное пристанище. Он мечтал купить хотя бы двухкомнатную квартиру когда-нибудь в будущем, а эту продать другим нищебродам вроде него самого.

И дом предков в деревне Серебряная Пойма стал чужим и страшным.

Сейчас он был не только сиротой, но и бездомным человеком. Без пяти минут настоящим изгоем…

Вечерело, а куратор не спешил наносить визит. Поскольку Дара не упоминала, что Стасу нельзя сидеть в интернете – она лишь сказала, чтобы он не отвечал на месседжи, – он повалился на диван и начал втыкать в телефон.

Сразу же отметил, что не может войти ни в один свой аккаунт ни в одной социальной сети. Доступ к картам тоже был закрыт. Денег там немного, но все равно обидно.