Текст книги "Поиски"

Автор книги: Александр Бромов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 29 страниц)

Несостоявшийся император довольно хохотнул. Хорошая шутка. Отличная шутка. Можно будет спустя некоторое время навестить наглого мальчишку и посмотреть, как он будет ползать у него в ногах, вымаливая быструю смерть.

– Надо было выкачать из них как можно больше силы, – заикнулся стоящий сзади коротышка.

Повелитель поманил его пальцем, не оглядываясь. Мужчина подошел и склонил голову. Рэй Ми ласково улыбнулся, протянул руку, взял его за подбородок. Мгновение ничего не происходило, но вдруг у ийет расширились глаза, он судорожно вздохнул и приподнялся на цыпочках, стараясь ослабить боль.

Брат императора заинтересованно рассматривал свои ухоженные ногти.

– Я спрашивал у тебя совета? – спокойно спросил он.

Мужчина снова судорожно вздохнул-всхлипнул.

– Вот и я не помню, – продолжил маг, – но для особо любопытных отвечу.

Он приподнял руку, вынуждая подчиненного приподняться выше.

– Я хочу, чтобы они знали, что не могут воспользоваться своими возможностями. Это так воодушевляет, знать и не мочь. Ты понял меня? – маг оторвался от созерцания ногтей и повернул голову к жертве.

Мужчина одними губами сказал «да».

– Еще вопросы? – палач приподнял руку выше.

Жертва забилась.

– Я так понимаю, что вопросы кончились, – подвел итог беседе его мучитель и резким движением убрал руку. Ийет осел, держась за горло. Никто не рискнул броситься ему на помощь.

– Где девки, которые пришли вместе с демонами? – спросил Рэй Ми, садясь в сияющий лимузин на заднее сидение.

– Отправили во дворец, мой Повелитель, – склонился в почтительном поклоне горбоносый.

Рэй Ми любил, когда ему кланялись.

– Одна из них маг, – услышал он.

– Хм, это хорошо, можно зарядить браслет еще немного, – удовлетворенно проговорил он.

– Но она ийет, мой Повелитель! – не удержавшись, воскликнул подданный и осекся.

– И что? – Рэй Ми с холодным презрением окинул его взглядом, – Ты тоже. Но девка пришла с демонами, а ты со мной. Чувствуешь разницу, мой друг? – ласково спросил он и потрепал его по щеке, – Во дворец, – он стукнул водителя-человека по плечу хлыстом, – Насладимся новенькими.

Раненого подхватили на руки только тогда, когда машина с магом отъехала, и повели к фургону.

– Если тебе когда-нибудь удастся вырваться отсюда, – провожая лимузин глазами, сказал Леопард коротко стриженному, – передай моей семье, что я сожалею. Если они еще живы, – он помолчал, – Я ошибался.

– Мы все ошибались, – с горечью ответил тот, – Как ни странно, но мне жаль мальчишек.

– Лучше пожалей себя, им ты уже не поможешь.

Всю дорогу до рудников демонов везли в кузове закрытой разбитой машины, немилосердно подпрыгивающей на такой же разбитой дороге, мотая всех пассажиров без разбора. Демонов заставили лечь на пол, и теперь герцог старался беречь голову, но ей все равно доставалось время от времени. Как там Ласти? Но любые разговоры жестко пресекались ударом приклада по лицу. Одного раза хватило, чтобы понять, что молчание – золото.

Лас подумал, что у них здесь тоже была война, иначе как объяснить все это: оружие, стреляющее лучами, старую обувь, разваливающуюся технику, отравленный воздух, вынуждающий носить маски на лицах, отсутствие растительности и животного мира. Ему не было жаль этот народ. Они сами погубили свой мир и теперь медленно умирали вместе с ним. Жаль было ту жизнь, что некогда била здесь разноцветным сияющим ключом, пока люди не решили выяснить, кто из них здесь главный.

Их вытолкнули в полумраке самой горы. Санти споткнулся о какие-то железные балки, параллельно лежащие на земле, и только потом сообразил, что это что-то вроде земной железной дороги, только подземной. Он никогда не был под землей и теперь с интересом осматривался, запоминая, как и Лас, все подробности, каждую, казалось бы незначительную мелочь.

У самого входа находилась вырубленная в скале комната охраны, и, скорей всего там несколько помещений. Рядом высокая клетка, сейчас пустая. Для особо отличившихся? Недалеко от входа – два небольших орудия чем-то напоминающие пушки были повернуты стволами к подземелью. Сейчас возле них дежурили солдаты. Перед ними – освещенное свободное пространство, незаметно не подобраться. Но и охрана не видит того, что делается в темноте. Внутри ходят без масок, значит, воздух не заражен. Дальше в глубину горы уходит черный тоннель без единого огонька. Придется привыкать к темноте. Плохо, потом глаза будут болеть.

Сзади послышался лязг. Демоны оглянулись. Солдаты закрывали вход массивными железными сдвигающимися дверями, с натугой толкая их руками. Серый день остался где-то там снаружи, становясь все меньше и меньше, пока с грохотом не схлопнулся в узенькую щелку. Дальше створки заклинило. Солдаты закрыли их на внушительный засов, напоминающий крюк, и отошли.

Демонов толкнули стволами в спины и под прицелом повели в тоннель. Руки так и остались связанными ремнями за спиной, причем не только за запястья, но и за локти. Люди старались не приближаться к опасным гигантам без нужды. Конвой из десяти человек около часа вел их вглубь горы, постоянно сворачивая в ответвления, проходя мимо немногочисленных полуголых людей, работающих в плохо освещенных забоях, пока не пришли в темный тупик. Под ногами зачавкала вода.

«Конец кроссовкам», – с сожалением подумал Лас. Почему-то новенькую обувь стало жалко больше всего. Все так же держа под прицелом, их приковали за пояс длинными цепями к кольцам, намертво вбитым в стену, и разрезали ремни. Солдаты быстро, но организованно отступили, унося с собой фонари, и демоны с наслаждением растерли руки.

– Надо раны промыть, пока заражение не началось, – раздался в темноте голос Сантилли.

– Чем? Вряд ли эта вода чистая, – возразил принц.

– Подставляй руки, – скомандовал ашурт.

Лас, ничего не понимая, сложил ладони лодочкой и услышал, как ашурт расстегивает джинсы. Вжикнула молния.

– Ты что собрался делать? – забеспокоился он.

– Рожу твою мыть, пока не опухла совсем, – совершенно серьезно ответил друг.

– Чем? – ошарашенно спросил принц, впрочем, уже догадываясь.

– Не вздумай убирать ладошки, неженка, – посоветовал Санти, – следующей порции придется ждать долго. Где ты там?

– Я же вонять буду! – попробовал возмутиться Лас.

– Лучше вонять мочой, чем гноем, – возразил ашурт, – Держи целебную влагу.

В ладонь ударила теплая струя. Лас сморщил нос и отвернулся. Хорошо, что ничего не видно, не будет повода для шуточек.

Герцог нашарил платок в кармане. Надо же, оставили.

– Не дергайся, – попросил он принца и начал осторожно на ощупь промывать ему лицо и порванное ухо. Потом занялся собой.

На всего герцога целебной влаги не хватило, но ему и досталось больше.

– Дождемся следующего раза, – философски сказал он, пряча вонючий платок в карман и принялся обшаривать местность вокруг руками и ногами.

– Курорт, – подвел итог осмотру ашурт, – вода есть, – он похлюпал кроссовкой по луже, – сверху не каплет и трехразовое питание. Класс!

– Ты уверен? – забывшись, усмехнулся Лас и тут же скривился от боли в губах.

– Конечно, – уверенно ответил Санти, – В начале месяца, в середине и в конце. Я уже видел такое.

– Это где? – поинтересовался принц, нащупывая сухое место у стены и сползая вниз.

– У Таамира есть такое чудное подземельице. Я там почти два года обретался, вру, два раза по два года.

– Ты не рассказывал, – Лас вскинул на него глаза, но ничего не увидел.

«Да, каюсь, не посчитал нужным», – без раскаяния подумал герцог, нашел друга и сел рядом.

– Теперь у нас будет уйма времени на разные байки, – он притянул Ласа к себе, – Рассказать? Для поднятия боевого духа.

Принц услышал, как Санти усмехнулся, а потом чертыхнулся.

– Черт, как губы болят. Чтоб ему черти в аду так же приложили с горячим приветом от нас.

– Санти, а почему чертями не ругаются?

– Потому что воняют и хари у них пакостные.

– Ты видел? – изумился йёвалли.

– Боги с тобой, малыш.

– Я не малыш, – привычно возмутился принц.

– А мне нравится, – категорично отозвался ашурт и сжал плечо друга, – Поэтому терпи, – Эджен видела. Говорит, заскочили как-то двое заключить договор, она еще девчонкой была, но отец их быстро спровадил. Замок потом два дня проветривали. Помнишь, Андерс рассказывал? – принц машинально кивнул, забыв про темноту, – Они тогда ко всем приходили, наверно, у них кризис был, чертячий, – ашурт усмехнулся и тут же вполголоса выругался.

– Почему Таамир бросил тебя в подземелье? – тихо спросил Лас.

Герцог помолчал.

– Потому что гордый был, – ответил он, – Не хотелось быть драконьей подстилкой. Он сначала меня в комнате запер. Богатая была обстановка. Все в шелках и в золоте. На окнах решетки позолоченные. Красиво, – он опять усмехнулся и снова чертыхнулся, – Но мне не понравилось. Меня Чарти здорово драться научил, вот я и показал себя во всей красе. Но особенно дракону не понравилось, когда я ему между ног попал. Ох, он и ругался! Вот после этого меня и заперли в подземелье. Правда, раз выпустили, посадили за стол, а я в Таамира тарелку бросил. Есть хотелось ужасно, но я сдержался. Он сидит, весь в этом, не помню в чем, с головы до ног, красный весь и злой, как черт, на лбу багровая полоса, а мне смешно. Посмеялся я тогда от души.

Сантилли помолчал.

– После этого меня надолго забыли. Я думал, умру, как ашурт. Гордым, но не сломленным. Не получилось. Не готовили меня к такому, и я сломался. Сначала терпел, потом уже не помню. Где-то там и осталась моя гордость.

– А второй раз, – осторожно спросил Лас.

– Второй, я сам нарвался, дурак. У них праздник был, и Таамир решил вывести в свет демона. На поводочке. Похвастаться захотелось. Можно было отвертеться, но на меня нашло что-то. Разозлился. Думал, хоть раз тварь достану. Хочешь совет, Ласти? – спросил Санти и сразу ответил, – Никогда не подпускай дракона близко. Массой задавит. Они физически намного сильнее нас. Не понимаю, как я жив остался, но взбесился тогда Таамир здорово. Как куклу меня мотал. Мог и убить, но пожалел. Лучше бы убил.

Герцог замолчал.

– Тогда бы и я умер, – тихо сказал Лас.

Сантилли вздохнул и снова прижал к себе друга.

– И не сидел бы здесь.

– И не жил бы, – принц нашел его руку и сжал.

– Я тогда крыс ел.

– Что? – поразился принц.

– Крыс, – герцог повозился, устраиваясь удобнее, цепь слабо загремела, – Жирные, но блохастые.

Ласу стало плохо.

– Интересно, а здесь крысы есть? – поинтересовался Санти, – На их трехразовом питании мы долго не протянем.

– Меня вырвет сейчас, – с трудом проговорил принц.

– Поверь мне, через месяц тебя будет от них тошнить по другой причине.

– По какой? – сдавленно спросил Лас.

– Однообразие, малыш, однообразие. И никакой соли.

– Санти, прекрати.

Герцог уткнулся лбом в его висок.

– Нам надо выжить. Любой ценой, Ласти. Выжить, вытащить девчонку и самим уйти. Ты браслет у него на руке видел?

Принц хотел отрицательно помотать головой, но спохватился:

– Нет.

– Портальный. Слабый правда, но можно подзарядить. Вот только ошейники бы снять. А ключики эта тварь с собой носит. Как бы нам с ним встретиться и поговорить по душам, а, Ласти? А для этого нам надо быть хитрыми и сильными. А без мяса мы на одной хитрости далеко не уйдем.

– А если не будет крыс?

– Есть люди, – пожал плечами ашурт.

– Лучше крысы! – убежденно воскликнул Лас и схватился за разбитые губы, – Шуточки у тебя.

Санти рассмеялся и тут же оборвал смех. По подбородку побежала кровь. Ашурт слизнул ее языком.

– Вот, козел, все разбил, даже не повеселиться от души.

Насчет людей он не шутил, но крысы и в самом деле лучше, легче убить. И не надо ломать голову, куда деть несколько килограмм мяса, чтобы не испортились. А блохи скоро и по ним будут прыгать, и волосы через пару месяцев станут проблемой. Придется избавляться. Жаль.

Элерин и Пайрис привезли в расхлябанной машине в город. Женщины с испугом смотрели на серые разрушенные дома, на низкорослых людей в рваной одежде, испуганно жмущихся к стенам при виде проезжающего автомобиля. Управлялся он не так, как в земных мирах. Здесь использовали систему рычагов вместо руля. Но чихала и дергалась машина совсем не от этого. Чудо было, что она вообще еще ехала, выплевывая позади облака зелено-серого дыма.

Дворец представлял собой яркий контраст по сравнению с разрушенным городом. Белоснежное великолепие вселяло слабую надежду, что здесь с ними будут обращаться хорошо. Но, глядя на бледные испуганные лица прислуги, пленницы начали испытывать страх. Их втолкнули в богатую комнату с громоздкой позолоченной мебелью и оставили одних.

Пайрис осторожно подошла к огромному окну и, отодвинув желтую занавеску, выглянула наружу. Она с удивлением оглядела прекрасный парк с прямыми аллеями, обсаженными яркими цветами. Причудливо подстриженные деревья и кустарники напоминали птиц и животных. Ухоженно. Чисто. И тихо. Парк был мертв. Не ходили люди, не щебетали птицы, не перепархивали с цветка на цветок разноцветные бабочки, не жужжали деловитые шмели и пчелы, не шумел ветер, перебирая листву. Мертвая тишина пугала не хуже разрушенного города с жителями-призраками.

– Мама, мне страшно, – дочь прижалась к ней, – давай убежим.

– Куда? – обреченно спросила Пайрис.

А действительно, куда? Кругом каменистая пустыня вокруг развалин. Умирающий закрытый мир. Страх сыграл с ней плохую шутку. Стоило столько лет прятаться, чтобы в итоге сгинуть здесь? Девочка моя, что же я наделала? И кто же там кричал «мама»? Давно погибший сын? Миражи прошлого. Боги, будьте вы прокляты со своей войной! Будьте вы прокляты! Зачем она не дождалась магов, когда началась осада замка? Страх! Страх, враг ее. Где же тот, кто обещал помочь, но не сдержал обещания? Почему она не послушалась его и ушла? Почему все так глупо?

Они просидели, обнявшись, до сумерек. Когда за окном начала сгущать темнота, в комнату неслышно вошел низкорослый слуга в ярко-зеленом с золотом костюме, подчеркивающем чудовищную бледность его сморщенного лица и белесые волосы, прилизанные тощими жидкими прядями. Человек поставил на стол толстую красную свечу в вычурном подсвечнике. Пайрис заговорила с ним, но мужчина испуганно отпрянул и быстро выскочил за дверь. Щелкнул замок, и снова наступила гнетущая тишина.

Их навестили уже в темноте. Горбоносый высокий мужчина, пришедший за ними, был из клана Леопардов. Пайрис обрадовалась ему, как родному, бросившись навстречу соплеменнику. Но тот отступил, отстраняясь от нее рукой, и без слов кивком головы приказал следовать за ним. Ничего не понимающая женщина потянула за собой испуганную дочь.

Они снова шли по ярко освещенным пустым коридорам великолепного дворца за безмолвным провожатым, в страхе прижимаясь друг к другу. Леопард отворил высокую дверь, пропустил их в просторную богато и со вкусом обставленную комнату пастельных тонов, и остался в коридоре. Женщины настороженно огляделись.

– Сюда, – приказал голос из глубины помещения. Пайрис сделал несколько шагов и, наконец, поняла, где находился говорящий. Перед окном стояло глубокое кресло, повернутое к парку, которого сейчас не было видно. С бьющимся сердцем, прижимая руки к груди, Пайрис обошла его и увидела мужчину. Она не сразу узнала его. Маг дождался, когда на лице женщины появится страх узнавания и глумливо улыбнулся.

– И каково это – быть шлюхой у демонов? – с насмешкой спросил он, оценивающе оглядывая ее с ног до головы.

– Милорд, – Пайрис упала на колени, – это ложь, милорд.

Маг пнул ее в лицо, опрокидывая на спину. Из разбитого носа сразу побежала кровь, и женщина схватилась за него руками.

– Это ты лжешь, сука, – прошипел он.

– Мама, – пронзительно закричала Элерин и бросилась к матери, поднимающейся с пола.

Маг небрежно махнул рукой, и девушка, споткнувшись, растянулась на ковре и затихла.

– Милорд, – Пайрис поползла к нему на коленях, вытирая лицо от крови.

Ийет брезгливо оттолкнул ее ногой.

– Я тебе не милорд, – зло прошипел он, – Мой Повелитель, ты поняла, шлюха, мой Повелитель! – закричал маг, срывая голос.

Женщина вжала голову в плечи.

– Да, мой Повелитель, – послушно повторила она, вставая на колени, – Я не виновата, мой Повелитель. Эти демоны преследовали нас, мой Повелитель. Мы спасались, мой Пов….

Еще один пинок в лицо заставил ее вскрикнуть и прижать ладони к разбитым губам. Пайрис заплакала. Лучше бы они попали к демонам, чем сюда. Демоны милосерднее, чем Рэй Ми. За что им все это? Почему из всех дорог и миров, она выбрала именно этот? Что будет теперь с ее девочкой?

– Ползи сюда, шлюха, – приказал маг.

– Я все сделаю, мой Повелитель, – Пайрис постаралась не запачкать ковер кровью, неловко переставляя колени и путаясь в платье, – только не трогайте мою дочь. Она еще….

– Заткнись! – жестко приказал ийет, и женщина испуганно замолчала.

Маг активировал браслет, и Пайрис с ужасом почувствовала, как под сердцем начинает разрастаться сосущая пустота. Ее сила! Он забирал ее силу!

– Нет! – закричала она и рванулась в сторону, но Рэй Ми ловко поймал ее за волосы и притянул к себе.

Пайрис сопротивлялась, как могла. Лучше бы она была боевым магом. Кому нужны бесполезные чародеи, только и способные открывать порталы? Толку от ее умений, если она всю свою жизнь живет в страхе, а сейчас не может хоть как-то защитить себя и помочь дочери?

Рэй Ми оттолкнул обессиленную женщину и удовлетворенно проверил браслет. Еще немного и можно будет покинуть эту помойку. Если не найдется никого, то можно будет выкачать силу из демонов. Опасно, но возможно. Он рассмеялся. Пусть боги потом побегают и поищут его.

– Жаль, что твоя дочь пустышка, – с сожалением произнес он, – Иди сюда, шлюха, мы еще не закончили.

Но Пайрис сломанной куклой безразлично лежала на ковре. Силы не было. Ни капли. Маг выпил ее всю. До дна. Жизни больше не существовало. Она кончилась. Осталась лишь одна пустота внутри и снаружи. Ничто. Нигде. И сама она никто теперь в этом мире.

Она не сопротивлялась, когда Рэй Ми начал рвать на ней одежду. Теперь все равно, что он сделает с ее телом. Бедная моя девочка. Что же я наделала? Что же я наделала?

Элерин с трудом подняла тяжелую голову и снова уронила ее на пол. В ушах шумело и булькало, как будто она находилась под водой. Слепо пошарив вокруг себя и ничего не найдя, она непонимающе уставилась на ворсинки ковра перед лицом. Что она искала, девушка не знала. Зачем она это делала? Для чего?

Элерин провела рукой по мягким шерстинкам, дунула на них. Ничего не произошло, и ей стало смешно, особенно, когда ковер рывком поехал от нее. Щека сразу стала горячей. Вода в голове слегка заволновалась. Она глупо захихикала и стала ловить убегающий ворс, прихлопывая его рукой. Ковер быстро кончился, и лицо заскользило по цветастому шелку, очень похожему на тот, из которого было сшито ее платье. Красивый. Но кожу живота что-то стало неприятно царапать, и Элерин это не понравилось.

Она повернула голову, чтобы посмотреть, что же там такое, но на лицо упал все тот же шелк. Девушка недовольно смахнула его. Голова закружилась, вода в ней снова забулькала и заволновалась, и Элерин зажмурила глаза, пережидая тошноту. Тело вдруг странно задергалось, ноги подпрыгнули и ударились об пол, но боли она не почувствовала, только удар. Что это с ними, вяло удивилась ийет и открыла глаза, но вместо ковра увидела высокий потолок, а на его фоне бледное отекшее лицо когда-то красивого мужчины. Короткие каштановые волосы, высокий лоб, карие глаза под густыми бровями, прямой крепкий нос, впалые щеки, упрямый подбородок с ямочкой и тонкие белые губы. Почему-то они больше всего не понравились Элерин.

– У меня ноги прыгают, – пожаловалась она ему и не услышала своего голоса, – И вода булькает.

Мужчина посмотрел в сторону и, кривя рот в улыбке, неслышно что-то сказал, обращаясь к кому-то невидимому для девушки.

– А твоя дура малость тронулась, – доверительно сообщил Рэй Ми безучастной Пайрис, – Хочешь, приведу ее в чувство?

Элерин тоже повернула гудящую голову и встретилась с глазами лежащей неподалеку матери.

– Мама, у меня ноги прыгают, – повторила она, надеясь, что Пайрис объяснит ей все, но мать рывком передвинулась. Теперь Элерин была видна лишь нижняя часть ее туловища.

– Мама, – возмутилась она, – одерни платье, здесь мужчина!

Но Пайрис и не подумала этого сделать.

– Помогите маме, пожалуйста, – повернулась девушка к незнакомцу.

Тот ухмыльнулся, наклонился вперед и ткнул ее пальцем в лоб. Голова мгновенно стала ясной, звуки и ощущения будто включили, как включают электрический свет, заходя в темное помещение, и Элерин с ужасом поняла, что лежит спиной на полу с бесстыдно задранной юбкой, без нижнего белья. Обнаженную кожу холодит воздух, а снизу колет ковер. Она взвизгнула и попыталась отползти от мужчины, одновременно натягивая подол, но Рэй Ми схватил ее за разведенные ноги и дернул на себя.

Ему понравилось бешеное сопротивление девчонки. Он наслаждался им. Потом можно будет придумать что-нибудь еще, а пока он блаженствовал с ней. Тем более, что высокая регенерация новенькой позволяла расслабиться и не ждать, меняя наложниц, по несколько дней или даже недель пока заживут синяки и кровоподтеки. Он мог делать с ней все, что ему вздумается.

Сначала он просто бил ее и насиловал, потом решил разнообразить развлечение и стал ломать пальцы. Если сделать это вечером, то к утру все уже срасталось. Очень удобно. Первое время девушка молчала и даже не плакала. Но когда он взялся за руки, она не выдержала. Рэй Ми терпеть не мог женских визгов и отрезал ей язык, который отрастал почти неделю. Ийет не стал отхватывать сразу большой кусок, ограничившись половиной. Больше Элерин не кричала.

Она продержалась дольше всех, побив все рекорды. Почти девять месяцев. Мучитель таскал ее за собой всюду, привязав, как собаку за ремень и заставляя ходить на четвереньках. Одеждой, взамен порванного платья он не озаботился, но девушке скоро стало все равно, во что она одета и как выглядит. Она хотела только одного, умереть. Но этого ей не давали.

Элерин думала, что хуже уже не куда, но, когда Рэй Ми наскучило просто ломать ей пальцы и избивать ее, он стал резать ее кожу ножом, стараясь, чтобы получались замысловатые узоры. Иногда он срезал целые лоскутки, натягивал их на рамки и потом показывал девушке. Снятая кожа теряла свойство регенерации, и палачу это нравилось. После этого он перешел к пыткам. Она прошла все круги ада, познакомившись со всеми орудиями, способными причинять хоть какие-то мучения.

Часто он приводил мать и заставлял ее смотреть на то, что он делал с дочерью. Но Пайрис глядела на все пустыми глазами. Заговорила она единственный раз и только тогда, когда Рэй Ми притащил их в пыточную и растянул Элерин на дыбе. Девушка держалась, сколько могла, но когда начали лопаться сухожилия, она закричала от невыносимой боли.

– Потерпи, милая, – неожиданно проговорила мать, раскачиваясь взад-вперед, – Недолго осталось.

Рэй Ми схватил ее за волосы:

– Недолго? Недолго? – закричал он, брызгая слюной ей в лицо, – Что значит, недолго? Сдохнет скоро? Я не дам ей сдохнуть! Она мне нравится! Слышишь, шлюха, твое отродье мне нравится!

Мужчина оттолкнул Пайрис, и она упала на грязный каменный пол. Он стал пинать ее ногами, что-то нечленораздельно выкрикивая. Женщина закрывалась худыми руками и громко вскрикивала. Рэй Ми быстро выдохся и остановился, тяжело дыша и уперев руки в колени. Из его рта капала слюна.

– Я не дам ей сдохнуть, – хрипло повторил он и плюнул в Пайрис.

Потом забыл про нее, занявшись дыбой. Что-то крутил, гремел рычагами, и Элерин с нарастающим ужасом ждала новой боли. Сначала она молилась своим богам. Потом богу земных людей. Но все они оставались глухи к ее мольбам. Остался только один вопрос: «За что?». Что такого могла сделать молоденькая девушка, прожившая на свете неполных шестнадцать лет, чтобы испытать на себе то, что никому испытать не под силу? Почему она до сих пор не сошла с ума, как мама? Почему она все еще жива?

– Свет, – пробормотала Пайрис, – Свет. Девочка моя, там свет!

С непониманием и ужасом, сквозь слезы Элерин смотрела, как мать поднимается с пола и, шатаясь, падая и снова поднимаясь, идет к огромной работающей печи. Там сжигали трупы, девушка знала это точно, потому что не раз видела, как подручные забрасывали туда мертвых и не совсем мертвых людей, освобождая для нее пыточный стул или тиски. Она завидовала им. Всего несколько мгновений последних мучений и ты свободен от всего. Как она хотела попасть на их место!

Дочь не стала кричать матери, чтобы та остановилась. Пусть умрет и успокоится. Это не жизнь! Это даже не чистилище, которым пугают священники доверчивых прихожан. Ад с его демонами сейчас казался ей не таким страшным. Мама должна освободиться от мучений. Пусть она умрет. Одними губами девушка стала читать молитву за мать, чтобы на равнинах счастья ее встретили любимые и родные люди. Пусть умрет. Пусть будет счастливой. Пусть ей будет хорошо.

Пайрис вспыхнула мгновенно и, молча взмахнув руками, как птица, упала в печь. Мама была свободна. Элерин впервые за долгие месяцы смеялась. Мама свободна! Он больше ничего не сможет ей сделать. Скоро и она придет к ней. Они смогут обняться и быть вместе, как прежде. И никто, НИКТО и НИКОГДА не сможет причинить им боль!

Маг взбесился, поняв, что произошло. Он бил Элерин, не останавливаясь, даже когда она потеряла сознание, делая небольшие передышки, чтобы отдохнуть. Очнулась она в высокой вонючей клетке, прикованной цепью за шею к стене. Ее новая тюрьма находилась в подземелье. На следующий день она узнала, что такое рудники и для чего она здесь.

Санти ослабил захват цепи на шее Ласа.

– Ты понял? – спросил он, хрипло дыша, – Захлестываешь и сворачиваешь к чертовой матери.

– Да, – ответил принц и покрутил головой, – А если у меня сил не хватит?

– Убью, – утешил его друг, – Если первым успею, – потом хлопнул его по плечу, – Повторим пройденное.

Их бросали с места на место. После месяца работы в полузатопленном забое их перевели в сухой, и демоны вздохнули с облегчением. Им надоело спать сидя. Утром не сгибалась шея, а тело наоборот не разгибалось, привыкнув к одному положению. Раны постепенно затянулись, но на смену им пришли новые. От плетей надсмотрщиков – ийет. И не понятно было, радоваться тому, что не надо было учить язык или огорчаться, потому что били их не в пример жестче, чем остальных.

Демоны, берегя силы, старались быть тихими и особо не огрызаться. Жаль, что это не спасало. Однако все познается в сравнении, когда они поняли, что есть те, кому намного хуже, чем им. Но это не обрадовало.

Приблизительно два раза в месяц в шахты привозили девушек. Те, что получше, доставались надсмотрщикам. Некоторые жили по несколько недель, потом не выдерживали насилия и умирали, если раньше их не забивали насмерть плетьми. Тех, что похуже, отдавали отличившимся заключенным. Эти девушки погибали почти сразу, задушенные или разорванные озверевшими рабами, дравшимися за женщин. Их насиловали уже умирающих, отдавая трупы менее удачливым.

Те заключенные, которым не выпало сомнительное счастье обладать женским телом, сгонялись посмотреть. Для стимула. Чтоб потом было к чему стремиться, работая лучше.

Демоны с замиранием сердца каждый раз выискивали среди несчастных жертв Элерин, но пока боги миловали. Лас не хотел думать о том, как живут девушка и ее мать в этом аду, но воображение, не уставая, подкидывало все новые и новые картинки, одна другой хуже.

Недели три назад (они вели приблизительный счет дням) рабов пригнали на очередную премиальную раздачу. Демонам ничего не светило, да они и не стремились. Поэтому, когда их вытолкнули в плохо освещенную факелами пещеру, они не стали рваться в первые ряды, как остальные.

Сантилли окинул бесновавшуюся толпу равнодушным взглядом и быстро шагнул назад, утягивая за собой йёвалли. Лас тоже увидел знакомого ийет и не стал задерживаться на свету.

Волк сразу вычленил из общей массы два высоких силуэта и поразился тому, как изменились демоны. Худые, изможденные, с потухшими глазами, полуголые, они совершенно не были похожи на тех нахальных мальчишек, которых он видел неполный год назад.

Герцог устало сполз по стене на пол и откинул голову назад, опустив воспаленные веки. Шикарной каштановой шевелюры больше не было, заменившие ее грязные свалявшиеся короткие лохмы наверняка кишели вшами. Выщипывают они, что ли, волосы? Похоже на то. Щегольская бородка расползлась рваными лоскутками по впалым щекам. Йёвалли выглядел не лучше, если не хуже.

А ведь демоны лгут, приглядевшись к ним, понял ийет. Лгут! Нагло. Уверенно. Расчетливо. Ашурт не спит, а, наблюдает за происходящим из-под ресниц. И второй, обреченно понуривший голову, искоса поглядывает за охранниками. Ослабленные, но не настолько, чтобы упасть от голода. Рэй Ми приказал их почти не кормить, но когда-то великолепно вылепленные тела стали поджарыми, но не истощенными. Чем они питаются? Где берут мясо?

Крысы! Боги, неужели они едят крыс? Ийет замутило и совсем не от криков истязаемых женщин. Кстати о женщинах. Демоны, особенно ашурты, по своей природе не могут долго без них обходиться. Им приходиться еще тяжелее, чем людям. Неужели приблудившийся ублюдок прав, и они друг с другом…? Волка передернуло. А ведь младший был смазлив, пока не попал в оборот. Не зря про Кровавого и дракона ходили похабные слухи. Боги, куда мы катимся?

Ийет было невдомек, что изможденным рабским трудом, плохой едой и каждодневными тренировками демонам было не до любви. Никуда она не денется. Не это сейчас важно. Когда бы еще Лас узнал столько разнообразных способов убивать? В ход шло все: камни, руки, ноги, зубы, веревки, цепи. Принц поражался фантазии друга. Злость оказалась прекрасным стимулом, злость, а не женщины.

Волк твердо решил, что не будет говорить Рэй Ми о своих подозрениях. Скажет лишь первое впечатление. Худы, измождены, подавлены. И не соврет ни капли. И не будет ему помогать, если демоны все-таки рискнут добраться до мага. И не будет им мешать. Просто немного замешкается, растеряется, испугается, и пока он будет бегать за помощью, все будет кончено, так или иначе. Ему не совладать с двумя разъяренными рабами. Да, так все и выйдет. Хоть бы у них все получилось. Тогда можно будет забрать портальный браслет, дозарядить его силой того же ашурта и свалить отсюда. Хоть куда, лишь бы дальше. И гори они все здесь синим пламенем ада.

Последние пару месяцев демоны крутили водяной ворот. Пока один налегал на отшлифованную сотнями рук перекладину, второй отдыхал, идя по ходу деревянного колеса. И так по очереди весь день. Отойти в сторону не позволяла цепь.