Текст книги "Поиски"
Автор книги: Александр Бромов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 29 страниц)
Обед проходил непринужденно и спокойно, Сантилли вел себя тихо, как мышь, вынуждая отца время от времени невольно коситься в свою сторону. С подачи Воспоя люди и демоны начали перебрасываться шутками, вспоминая различные забавные и казусные случаи.
Ласайента с удивлением узнал, что когда будущие Повелители учились у своего наставника, то Андерс в отместку за неуемный язык друга заплел хвост и гриву его коня в десятки маленьких косичек с бусинками и бантиками на концах. Отец весь светился от удовольствия, когда вспоминал о том, как вытянулось лицо Найири, увидевшего утром своего скакуна. Ашурт с досадой покрякивал, но улыбался.
Шерри Шилот невозмутимо поведал о том, как однажды к ним на корабль пробрались цыгане.
– Есть у нас такая народность, – пояснил капитан, – кочуют по стране, воруют, поют песни, дурят головы людям. Пестрые и горластые, как сороки.
Четверо мужчин и женщин залезли в бочки из-под вина, не желая оплачивать проезд. Когда их обнаружили, корабль был далеко в море, а солидная часть припасов съедена. Капитан предложил «зайкам» на выбор швабру или самостоятельное плавание. Когда цыгане начали крикливо возмущаться, первый помощник приказал самого бойкого выбросить за борт. Матросы с готовностью схватили его за руки и за ноги и начали раскачивать над бортом. Только после этого «пассажиры» угомонились.
– Приходилось ходить следом за ними и следить, чтобы те не украли что-нибудь, но все равно они умудрились стащить швабру. Зачем она им? – удивлялся Шилот.
– В качестве морально компенсации, – сделал предположение Андерс.
Сидящие за столом рассмеялись, представляя, как незадачливые любители бесплатного проезда будут мстить безмолвному орудию труда. Разговор перекинулся на слухи о ведьмовских и колдовских способностях цыган, но тут вмешался священник.
– Головы они могут задурить, спора нет, – неторопливо говорил он, – погадать по руке. Но все это чушь. Смысл всей этой тарабарщины, что они несут, один – выманить как можно больше денег с доверчивого простака.
– Но ведь есть ведьмы, – робко заметил шерри Усдо, побледнев.
– Есть, – согласился Шакулл, – но не там. Этим бестиям необходим довольно объемный инвентарь, а его не спрячешь под юбкой.
Воспой незаметно увел разговор в сторону от скользкой темы, а священник не стал настаивать на его продолжении. Не все святые отцы в этом мире фанатичны, встречаются и здравомыслящие, но это не значит, что можно расслабляться. У Шакулла взгляд пронзительный, пронизывающий насквозь, и когда он смотрит на кого-нибудь, сразу невольно возникает желание если не покаяться, то прочитать молитву за искупление грехов, даже если еще не совершал.
После обеда неугомонная молодежь решила осмотреть корабль и почти сразу наткнулась на кота. Судя по внешнему виду, это был общий корабельный любимец, потому что в одиночку коку не удалось бы его так откормить. Делать демонам было нечего, и они решили познакомиться с котом поближе. Зверь напоминал большой рыжий полосатый шарик, по бокам которого торчали маленькие лапки, а впереди голова с ушами, уравновешиваемая хвостом сзади. Смотрелось забавно. Сантилли быстро смотался на камбуз и выдурил у кока кусочек мяса.
– Не клюнет, – авторитетно заявил Шон, сморщив нос, – Закормленный.
Но отступать не хотелось, и герцог, присев на корточки, протянул зверю лакомство. Кот, до этого спокойно лежавший на деревянной решетке трюма, лениво приоткрыл желтый глаз. Ашурт, вдохновленный первым успехом, немного пододвинулся к нему и ласково пропел: «Киса, киса, иди сюда». Кота не обманула несколько фальшивая интонация, и он настороженно повел ушами.
– Мы не твои конкуренты. Смотри, мя-асо, – герцог был само терпение.
Зверь вздыбил шерсть и зашипел.
– Ты ему не нравишься, – сделал вывод Ласайента.
– Угу, – Санти положил невостребованный кусок в рот.
В это время послышался визгливый лай собачки графини, и кот, вздыбив шерсть и смешно переваливаясь, шустро ретировался на камбуз.
Санти уронил голову на руки.
– Больше месяца ада, – простонал он.
– Зато как потом будешь ценить свободу, – попытался утешить его Шон.
– Поверь мне, я и так ее ценю, – горячо возразил Сантилли, не поднимая головы, – Пойдем, убьем кого-нибудь.
– Куда? – Лас тоскливо оглядел корабль.
Вроде бы и большой, а спрятаться некуда.
– А это идея! – мысли Санти сделали крутой вираж, он воспрянул духом, прищелкнул пальцами одновременно на обеих руках и хлопнул в ладоши.
Демоны непонимающе посмотрели на него.
– Нам нужен знающий человек, который бы нам здесь все показал. Кто у нас тут свободен? – ашурт поднялся и бегло осмотрелся, – Мы жаждем знаний. Ае, – напористо спросил он йёвалли, – ты жаждешь знаний? – герцог со значением показал глазами наверх.
Друг понимающе улыбнулся:
– Дурацкий вопрос. Шон, ты с нами?
– Дурацкий вопрос. Конечно! – возмутился тот, и демоны рассмеялись.
Герцог сразу прижал палец к губам, призывая к молчанию, и молодежь отправилась на поиски знающего человека, который обнаружился на нижней палубе. Барон Усдо значительно осматривался вокруг себя, старательно маскируя неуверенность и растерянность под легкую скуку.
– Ничего, привыкнет, оботрется. А мы поможем, – Шон весело посмотрел на друзей и подмигнул брату.
Лас подумал, что с момента их поисков в этом мире, тот ни разу еще не вспылил, даже голоса не повысил, особенно в последнее время. Тихий, спокойный и задумчивый. Совсем не похож на себя. Что это с ним?
Демоны вежливо окликнули барона, тот оглянулся и почему-то сразу смутился, но друзья решили не заострять на этом внимание и попросили офицера познакомить их с кораблем, если у него есть время, конечно. Шерри Усдо покраснел ушами и сбивчиво заверил их в том, что да, несомненно, есть, да, несомненно, он в их расположении, то есть, распоряжении.
Герцог пришел ему на помощь, кивнув на мачту:
– Эта штука как называется?
Барон несколько ожил:
– Это мачта. На нашем раплиде их три.
А мы считать не умеем!
– А бывает больше? – немедленно уточнил Лас.
– В зависимости от типа корабля, – более уверенно ответил барон и с воодушевлением продолжил, – количество мачт напрямую зависит от водоизмещения судна. Чем оно больше, тем большее количество мачт требуется. Но максимальное – четыре. Абсолютно ясно, что судно, водоизмещением полторы тысячи раббелей[5]5
Раббель – три четверти тонны, то есть нам нужен калькулятор или листочек бумаги. Особо одаренные могут использовать свои мозги. Посчитали?
[Закрыть] не сдвинуть с места при помощи только одной мачты, – он значительно поглядел на внимательно слушающих демонов и снова смутился.
Что такое «раббели» те не знали, но уточнять не стали. Успеется, целый месяц впереди.
– Первая мачта, – шерри Усдо снова почему-то посмотрел на Шона, покраснел еще больше, но мужественно продолжил, – фоксель, вторая – марсель. То есть, прошу прощения, первая – это фок, просто фок, без сель. Вторая гротсель. То есть, прошу прощения, я оговорился, – демоны недоуменно переглянулись, – Первая – это…
– Первая – фок-мачта, вторая – грот-мачта, – перебил окончательно запутавшегося офицера мелодичный девичий голос.
Принцы удивленно обернулись и поняли причину смущения шерри Усдо. Позади них с самым независимым видом стояла графиня с любимцем на руках.
– Третья – бизань, – невозмутимо закончила она, – Все правильно, офицер?
Подавленный барон обреченно кивнул, продолжая смотреть на нее несчастными глазами.
Вольный морской ветерок ласково перебирал белокурые волосы девушки, теребил кружево на пышных юбках голубого домашнего платья и кисточки белоснежной ажурной шали на ее плечиках. Шон поймал себя на мысли, что безумно хочет поменяться местами с ветром, чтобы едва касаясь, провести губами по нежному шелку кожи, обнять тонкую талию, вдохнуть слабый аромат волос и с головой утонуть в упоительном поцелуе.
Ничего не понимает Сантилли в женщинах! Лонье прелестна, молода, свежа, как только начавшийся распускаться бутон. Герцог слеп и не видит, что в голубых глазах девушки живет не глупость, а ум и воля. И сегодняшний день уже подтвердил это. И все равно, что она человек, и к черту ее жениха! Женишок, пятьдесят лет! Старая похотливая… обезьяна!
«Я украду тебя. Увезу туда, где никто тебе не причинит зла, маленькая моя девочка. Даже если весь мир будет против, я все равно добьюсь тебя», – твердо решил Шон. Осталось сообщить отцу и выдержать бурю его гнева. Ничего, покричит и успокоится, не в первый раз, главное молчать в это время, а не идти поперек.
Жаль, что у них не будет детей. Но это не беда. А жизнь всегда можно продлить, купив у драконов кровь. Герцог незаметно толкнул локтем замершего Шона: «Влюбился?». Йёвалли мысленно послал друга к дьяволу и обратился к графине:
– Откуда Вы так прекрасно знаете устройство корабля?
– Не так хорошо, как Вам кажется, – возразила девушка, но продолжить не успела. Со средней палубы донесся сердитый окрик отца:
– Шорро, извольте пройти в свою каюту! Немедленно!
Графиня присела в реверансе и, молча, удалилась, гордо неся прекрасную головку. «Как, однако, мы печемся о сохранности чести дочери!» – с неожиданным ожесточением подумал Сантилли.
Лас, оглянувшись, обнаружил, что их незадачливый гид исчез. Может быть, он провалился от стыда сквозь палубу? Принц машинально посмотрел вниз, но дыры не обнаружил. Наверху Усдо тоже не было видно. Лас пожал плечами и сделал веселый вывод: «Испарился».
«Ты будешь моей королевой!», – глядя вслед девушке, думал Шонсаньери.
Они с Сантилли проводили глазами юную леди, поднимающуюся по лестнице. Отец тут же схватил ее за локоть и быстрым шагом повел в каюту, вернее сказать, потащил за собой. Графине пришлось почти бежать, чтобы успеть за рассерженным маркизом.
– «Шорро», – передразнил маркиза герцог, – Подходящее обращение к дочери.
– Что ты хочешь? – задумчиво отозвался Шон, – она для него лишь плата за очередную королевскую милость, товар, который надо сбыть с наибольшей выгодой для себя.
– Как и я, – отвернувшись в сторону, зло сказал Ласайента.
Слова задели его за живое, снова всколыхнув начавшую было утихать обиду.
– Не говори чушь! – вспылил старший брат, рывком разворачивая его к себе.
– Тогда кто? – выкрикнул ему в лицо Лас.
– Вот у отца и спроси, – внезапно успокаиваясь, ответил Шон, – И не кричи.
Ласайента выдохнул воздух сквозь сжатые зубы, но промолчал.
– А никто у нас не влюбился? – задумчиво глядя перед собой, спросил Сантилли и скосил глаза на старшего йёвалли.
– И что с того? – запальчиво ответил тот, – Ты что-то имеешь против?
Герцог заливисто присвистнул, вздернув бровь.
– Боги с тобой, мой старый друг, – невозмутимо ответил он и добавил, – А девочка-то умнее, чем казалась на первый взгляд.
– Нас водили за нос? – удивился начавший остывать Лас.
– И вполне профессионально, кстати. Лично я ни капли лжи не почувствовал, – хмыкнул Сантилли и спросил у Шона, – И что ты намерен делать?
– Не здесь, – мотнул головой йёвалли.
– Какие проблемы! – удивился ашурт, – Пошли к нам.
– Выкрасть девчонку в конце пути, – задумчиво произнес Сантилли, меряя шагами каюту, – И что? Андерс нас всех прибьет.
– Вместе с Найири, – закончил принц, доставая планшет из рюкзака и ложась животом на кровать.
Герцог машинально потрогал ухо и возразил:
– Отец только посмеется. Хотя это тетка надвое сказала, – подумав, добавил он.
– И потом, графиня его не любит, – сказал Лас и вопросительно посмотрел на ашурта, – Смысл ее красть?
– Влюбиться не проблема. Особенно в твоего братика, – усмехнулся Сантилли, – пара ночей, и она будет ласкова, как кошка.
– Это так ты думаешь о женщинах? – возмутился йёвалли, нажимая пальцем на значок интернета.
– Это так я знаю Шона, – передразнил его ашурт, – Черт, я стал говорить, как ты, – удивленно произнес герцог и повернулся к другу.
– И что? – немного рассеянно ответил Ласайента, уже вошедший в сеть и начавший терять интерес к разговору.
– Ничего, – отмахнулся герцог, со всего маху падая рядом.
Лас едва успел поймать подпрыгнувший планшет. Ашурт быстро придавил игрушку ладонью, обозвав ее зайкой, и потянул на себя. Между демонами тут же завязалась возня за право обладанием интернетом. Победила дружба. Сантилли плотнее притерся плечом к другу:
– Привет для Мишеля и Элизабет. Что там у нас?
– Уже почти без ошибок и быстро, – ответил друг, пробегая текст глазами, – учеба, учеба и еще раз учеба. Таамир совсем его загрузил.
– Мальчик делает значительные успехи, – медленно произнес Сантилли, читая сообщение.
– О, драконы занялись айкидо? – удивился йёвалли, – Как так?
Герцог вопросительно приподнял бровь:
– Занятно. А по «скайпу» поболтать?
– Не один я расту, – засмеялся Лас и тут же резко уткнулся носом в планшет, – Эй!
Сантилли убрал руку с его затылка, чтобы закрыться, но ответной атаки, как ни странно, не последовало.
– Он попрощался и вышел, – сообщил принц, встряхивая волосами, – А Бетти еще не вошла. Пойдем, новости посмотрим?
– Риторический вопрос, мой мальчик, риторический. Вот сюда!
Лас фыркнул и вошел на музыкальный сайт.
На следующее утро Ласайента проснулась один. В открытое окно задувал свежий ветерок, шевеля легкие белые занавески. Корабль поскрипывал, снаружи доносился плеск волн о борт и звуки шагов, было слышно, как на палубе громко переговаривались люди. Хотелось просто лежать и, ни о чем не думая, слушать эти звуки, впитывать их в себя вместе с запахами моря. У нее еще никогда не было такого хорошего утра, но надо было вставать, умываться. «Чистить перышки», как говорил Сантилли, здесь пришлось морской водой. Принцесса, поколебавшись, решила не рисковать и сменила ипостась. Вечером, решила она, придирчиво рассматривая себя в зеркале. Хватит с нее здешнего туалета, она и так весь вчерашний вечер находилась под впечатлением от увиденного.
После интернетных посиделок друзья решили подышать ночным воздухом и обсудить новости. Мишель тайком сбросил им очень занятное видео.
– Если Таамир узнает, – быстро прошептал мальчишка, косясь куда-то в сторону, – у тебя будет на одного ученика больше.
– Выдержу, – улыбаясь, ответил ашурт.
Потом они почти полчаса наслаждались тем, как Элизабет гоняет драконов по импровизированному татами, прокручивая ролик по нескольку раз. Там было на что посмотреть.
– Король в роли старательного ученика, это нечто, – переворачиваясь на спину, рассмеялся довольный герцог, – Как его зацепило!
– Ты обратил внимание на ее движения? – принц захлопнул планшет, – Ничего лишнего. Я тоже так хочу!
– Капризничаем? – лукаво спросил Сантилли, подергав его за растрепанную шевелюру.
Лас поморщился:
– Какая-то девчонка может то, что не умеем мы, – он потянул прядь из рук друга, – Это несправедливо.
– Предлагаешь устранить? – герцог пропустил волосы сквозь пальцы и отпустил.
Потом они побродили по палубе, решив, в конце концов, попробовать новую технику борьбы. А вот после этого, напрыгавшись, накувыркавшись и наспорившись, демоны познакомились с местными удобствами ближе.
– Это что? – сморщился принц, разглядывая через дыру в полу быстро пробегающую пенящуюся воду.
Ашурт обошел вокруг овального отверстия и хмыкнул:
– А ты чего ждал? Настоящие моряки ничего не боятся. Их не может устрашить даже это, – герцог хлопнул друга по плечу, – Действуй.
– Как-то…, – Лас потер бровь и неопределенно посмотрел на Сантилли, – не вдохновляет.
Ашурт коротко рассмеялся и начал расстегивать ремень:
– Все когда-то впервые.
Кстати, а где Санти?
Герцог обнаружился на юте и не один, а с Андерсом. Демоны беседовали, не таясь, на родном языке. Санти горячился, и поэтому его было слышно лучше, чем князя, отвечающего в полголоса. Принц невольно прислушался, и, поняв, что разговор шел о нем, подошел ближе. Бизань и будка рулевого пришлись, как нельзя, кстати, скрыв его от глаз говорящих.
– Я хочу знать правду, Андерс. Почему замуж именно за меня? Неужели своих не хватало?
Ласайента затаил дыхание, невольно прижавшись к мачте лбом. Неужели друг не хочет, чтобы они были вместе? Но герцог сбавил тон:
– Сам знаешь, слава у меня та еще.
– Поэтому я и не стал ее уговаривать. Она бы не согласилась.
Демоны помолчали.
– Я перебрал всех, кто остался, – наконец произнес Андерс, – Ни один из них не относился бы к моей девочке так, как ты. С тобой у нее был шанс. И самое главное, ты никого не бросаешь и никогда не сдаешься. А я опустил руки.
– Меня тогда сильно задели твои слова, – усмехнулся Сантилли, – Спасибо, умеешь зацепить за живое. Но не это сыграло главную роль, – ашурт в упор посмотрел на князя, – Когда я встретил его на старой дороге, избитого, полумертвого, униженного, он все равно шел, не смотря ни на что, к какой-то своей цели. Он красив, безумно красив, но важно не это. Там внутри стальной стержень за хрупкой оболочкой. Это он, а не я, никогда не сдается и идет до конца. Ты ошибся, Андерс.
– Я все сделал правильно, – возразил тот, – и пусть он меня сейчас ненавидит, но он живет, и живет так, как не жил бы, останься со мной.
Сантилли насмешливо покосился на него.
– Да, – йёвалли ударил ладонями по перилам, – да, я не прав! Да, дьявол все побери, я не прав! Но он все равно живет! И плевать я хотел на остальное!
– Лжешь, – спокойно ответил Санти на гневную вспышку Андерса.
– Да, лгу, – согласился тот, – Не плевать. Но что мне делать?
– Хочешь знать характер твоего сына? – герцог с усмешкой покосился на князя, – Вспыльчив и безжалостен. Он считает, что каждый сам выбирает свой путь. И раз его не жалели, то и он не умеет. Не научили, – герцог постучал пальцем по груди Повелителя, намекая на того, кто провалил необходимый урок, – И сам ненавидит, когда его жалеют. Ему не интересны твои сопли. Он их не понимает, – ашурт развел руками, – Это с одной стороны. А с другой: раним, обидчив, стеснителен, потому что не уверен в себе. Чувствителен сверх меры. И терпеть не может лжи.
Ласайента замер и нахмурил брови. Это он? Он такой? Характеристика его впечатлила и большей частью не понравилась.
– Если ты хочешь вернуть его доверие, тебе придется говорить только правду. Ты не сможешь его обмануть. Лас читает нас, как открытую книгу.
– Но что-то же можно сделать? – Андерс растерянно посмотрел на свои руки.
– У Ласти, Ае, – поправился Санти, – есть одно потрясающее качество – он любит все новое и необычное. Попробуй. И наверняка отец тоже тебе что-то присоветовал.
Князь кивнул и улыбнулся.
– Что? – сразу заинтересовался герцог.
– У вас этого качества с избытком на двоих, – хмыкнул Андерс, оглянулся и увидел сына. Мгновение они смотрели друг другу в глаза, потом Ласайента резко повернулся и направился к лестнице.
– Ае! – догнал его крик Сантилли.
Значит, я такой! Ну, хорошо! Отлично!
Но далеко уйти не удалось. Найири, поднимающийся навстречу, оттеснил принца обратно.
Ах, так! Сговорились! Обложили со всех сторон!
– Ае, почему бы вам с отцом не поговорить начистоту, – спросил король, – Ну, накричите вы друг на друга, но хотя бы придете к чему-то.
– К чему? – Лас упрямо наклонил голову.
– Да помиритесь уже! – разгорячено воскликнул Сантилли.
– Зачем?
– Затем, что жить легче станет. Ласти, так нельзя, – в голосе друга слышалось сочувствие.
Ах, жалеем!
– Простить? Думаешь, легко жить никому не нужным? – начал заводиться принц, – Сдох бы после очередного приступа, и слава богам, отмучился, отмучилась. Похоронили и забыли. Он хоть когда-нибудь спросил, что я хочу? – Лас кивнул в сторону отца, – Почему я единственный должен был ходить в этих идиотских платьях? Весь обвешанный побрякушками, как кукла. Потому что он так хотел! – сын ткнул пальцем в отца, начиная повышать голос, – Идиотские куклы, идиотские бантики, идиотские туфельки. Я об этом мечтал?
– Ты не говорил, – возразил Андерс.
– Я. Говорил. Ты. Не. Слышал! – раздельно произнес Ласайента, – Там за стенами был целый мир, – он развел руки и снова указал на отца, – Ты сам рассказывал! Я просил тебя взять меня с собой. Что ты отвечал?
– Я боялся за тебя.
– Спасибо за заботу, – ядовито процедил Лас, – я оценил, особенно последний день. Прочувствовал от и до. Санти тоже за меня боится, но я живу. Понимаешь? Живу так, как никогда не жил бы с тобой или с кем-то еще! – Лас невольно повторил слова отца.
– Я не знаю, что на меня нашло. Не знаю. Не могу объяснить. Прости…
– Прости? И это все? А на колени встать?
– Лас! – не удержался Найири.
– Что, Лас?
– Остынь. Включи мозги, – Сантилли сделал шаг к другу, – Поставь себя на его место.
– Не хочу! – принц сжал кулаки.
«Сейчас бросится на кого-нибудь», – невольно подумалось королю.
– Пожалуйста, я прошу, – герцог хотел подойти ближе, но друг отступил, – Представь, как день за днем ты видишь, как умирает тот, кого ты любишь…
– Я бы боролся за него до последнего мгновенья! И пусть он не говорит мне о своей любви! Ее не было!
– Он не знал, что делать, – продолжал уговаривать Санти.
– Он не хотел знать! – выкрикнул принц и упрямо закончил, – Я устал и хочу уйти.
– Подожди, Ласти, – Найири заступил ему дорогу, – Ну, постарайся понять хотя бы сейчас. Твоему отцу тяжело.
– Дай ему шанс, – герцог серьезно посмотрел на друга, – Мне же ты дал шанс исправить свою ошибку.
Ласайента вскинул глаза, чтобы возразить и осекся, увидев выражение лица отца.
– Они отказались помогать, – горько усмехнулся он, глядя в палубу, – Все отказались. И ийет, и драконы. Я умолял, предлагал все, что у меня было, – князь провел по лицу руками, словно стирая воспоминания.
– Мы пробовали кровь твоего отца и мою, но не помогло, – продолжил за него Найири, – Таамир даже слушать не стал, а маги посмеялись.
Лас перевел взгляд на озадаченного Сантилли и не заметил, как разжал кулаки. Он ничего этого не знал, как и герцог.
– Во время приступов создавалось впечатление, что тебя сдавливает черная сеть, твой отец и Анми пытались снять ее, – Найири прикрыл глаза и тяжело вздохнул, – Безрезультатно, она словно вросла в тебя. Ты не мог есть, приходилось кормить тебя понемногу каждый час вместо положенных четырех.
– Мы делали массажи, чтобы снять судороги, – глядя в пустоту перед собой, произнес Андерс, – Ты задыхался в помещении, но на воздухе тебе было легче. Я просил помощи у стихийных духов, молил богов, но они молчали. Да, ты прав, у меня опустились руки. Надо было бороться до последнего, а я сдался. Я ждал, но не твоей смерти, – отец отрицательно покачал головой, – а чуда. Больше мне ждать было нечего. Мне казалось, что я остался один со своим горем.
Ласайента молчал. Ему хотелось понять отца, ведь до того вечера он был другим, но обида продолжала душить в своих тисках.
– Я бы все равно сбежал, – упрямо произнес он, – Давно хотел. Сразу после дня рождения. Но не думал, что так все получится. Вся жизнь в клетке. А это чертово замужество… это, как поменять одну клетку на другую. Ты выбросил меня, как использованную половую тряпку! – Лас сорвался на крик.
– Это не правда! – возразил отец, вскидывая на него умоляющие глаза.
– Лжешь! С глаз долой – из сердца вон! Пусть герцог заботиться об убогой! Да? А мы потом уроним скупую мужскую слезу на могилку любимой доченьки.
– Я старался сделать все, чтоб тебе было хорошо!
– Лжешь! Ты делал все, чтоб тебе было хорошо! Отцовский долг исполнен – еще одна ненужная кукла для ненужной дочери!
– Ласти…
– Не смей меня так называть! – принц в сердцах топнул ногой.
– Ты прав. Я пытаюсь оправдаться, вместо того, чтобы понять и исправить, если это еще возможно. Помоги мне.
– Что? – уголки губ Ласайенты скривились.
– Понять, – Андерс шагнул к сыну и замер под его пренебрежительным взглядом.
– Я весь здесь, – с едким сарказмом ответил тот и крутанулся вокруг себя, разведя руки в сторону, потом с презрением посмотрел на отца и повернулся, чтобы уйти.
– Не уходи. Поговори со мной, – попросил князь.
– О чем? – с усмешкой полуобернулся сын.
– О чем хочешь. Я тебя совсем не знаю, как оказалось, – горько проговорил Андерс.
– Не хочу, – отрезал Ласайента и, обогнув Найири, сбежал по лестнице.
Рулевой с осуждением проводил его глазами. Слов он не понял, а вот тон – да, для этого перевода не понадобилось.
Санти постучал в дверь костяшками пальцев.
– Нет никого, – угрюмо отозвались с той стороны.
– Ласти, хватит дуться.
Да, так ему и ответили. Молчание у нас на вес золота. Сантилли привалился к двери спиной, засунув руки в карманы, и очень красочно представил, как провалится назад, если друг решит выйти к нему. Надо быть готовым на всякий случай. Он побарабанил в дверь пяткой, машинально огляделся вокруг и заметил рисунок на потолке.
– Так и умру под дверью, а через сто лет, – герцог продолжал внимательно изучать резной потолок, надо же, а они и не заметили такой красоты, – когда ты остынешь и раскаешься под грузом угрызений совести…. Кстати, а где она у тебя вообще? То найдешь здесь только мои хладные голые кости, потому что даже одежда истлеет.
Герцог на мгновение задумался. Или кости не могут быть хладными? Точно, труп хладный, но не важно. И он с еще большим воодушевлением продолжил:
– И тогда она, совесть то есть, будет тебя грызть день и ночь. Знаешь, так со вкусом. Чавк – чавк.
Сантилли, скрючив пальцы наподобие оскаленной морды, изобразил рукой, как совесть будет грызть плохого демона, сделав несколько выпадов в сторону коридора, потом повернул руку «пастью» к себе и показал ей страшные демонические зубки. Они с «совестью» поразглядывали друг друга, наклоняя головы то к одному плечу, то к другому. В это время Лас распахнул дверь и едва успел подхватить увлекшегося игрой Санти. Тот, не растерявшись, сделал вид, что его рука хочет покусать друга.
– Люблю жаркие объятия, – герцог обаятельно улыбнулся.
– Здесь не найдут твоих костей, – недовольно ответил Лас, отмахнувшись от руки, но друга продолжал поддерживать.
– Почему? – искренне огорчился ашурт, устраиваясь удобнее и хитро поглядывая на йёвалли.
– Я их сейчас выброшу, – Ласайента уже не мог обижаться на него, но марку надо было держать.
– А я не дамся. Из последних сил, – умирающим тоном прошептал Санти, закатывая глаза. И неожиданно серьезно посмотрел на друга, – Лас, хватит дуться.
– Правильно, на убогих обижаться грех, – проворчал тот, пытаясь не улыбнуться.
– Где ты видишь убогих? – нахмурился Санти.
– На ногах уже не стоишь, – принц приподнял брови и… отпустил ашурта.
Тот не ожидал такой подлости и ввалился в комнату спиной вперед, попытался удержаться на ногах, но зацепился за ковер и упал окончательно. Мгновенье смотрел снизу вверх на закрывающего дверь йёвалли, потом протянул ему руку. Ласайента машинально наклонился, чтобы помочь, но демон на то и демон, чтобы всюду и везде делать гадости. Ашурт резко дернул его на себя, еще и подвинулся, освобождая место для упавшего друга. Молодец, успел подставить руки.
Лас сел рядом и покосился на него.
– Ты думаешь, отцу было легко принять меня такого после плена? – спросил Сантилли, – Только у нас обратная ситуация. Это я его предал, а он меня простил и дал мне шанс. Ничего не сказал, не попрекнул, не укорил. Даже вида не подал.
– Ты никого не предавал. Ты был еще ребенком.
– Не понимаешь. Для ашурта – это рабство. Полная потеря себя и свободы. Если бы я сопротивлялся…. Но я почти смирился. Мне даже это нравилось, пока девочка… была там одна… из ийет… не спросила, как может гордый ашурт быть игрушкой? Мне тогда было шестнадцать, ей – двенадцать.
– А потом? – тихо спросил Лас.
– А потом было еще четырнадцать лет жизни рабом и побег.
– А девочка?
– Я ее выкрал и женился на ней.
Дальше принц побоялся спрашивать, он уже знал, что услышит.
– А сейчас мы будем думать, как вернуть твои мозги на место, – неожиданно закончил друг, – А ну, куда? Сидеть!
– Санти, мне надо подумать, – негромко проговорил Ласайента, не поднимая на друга глаз.
– Лет так сто? – иронично спросил ашурт.
Лас неопределенно пожал плечами.
Погода стояла на загляденье, и демоны почти все время проводили на палубе. Вся команда уже через два дня знала расписание тренировок молодежи и собиралась посмотреть, на безопасном расстоянии, конечно. Сначала матросы еще выходили на поединки, но быстро остыли. Некоторое время держался один самый упрямый, здоровенный детина, до сих пор слывший непобедимым и никак не желавший признавать своего поражение. Герцог быстро окрестил его про себя петушком, но вслух озвучивать не стал, во избежание несчастных случаев.
Графиня из своей каюты выходила редко и только в сопровождении отца, и поэтому подойти и поговорить с ней не представлялось возможным. Смотреть на тренировки маркиз дочери запретил категорически. Но одну она все-таки совершенно случайно увидела.
Найири был ашуртом, и ашуртом далеко не старым, как раз в самом расцвете лет и сил, а с женщинами на корабле было туго, и король начал потихоньку выходить из себя. В то утро его раздражало абсолютно все: и солнце светило непомерно ярко, и матросы топали слишком громко, и Андерс не ворчал, как обычно, и повар приготовил завтрак так, что придраться было не к чему, и кафтан этот надоел хуже некуда, и молитвы по поводу и без. Но добило его другое.
Молодежь только закончила тренироваться, Лас устроился с неизменным планшетом для рисования на лестнице, ведущей на верхнюю палубу, Шон присел ступенькой выше, нижайше выпросив разрешения Его Высочества посмотреть (читайте, применив шантаж и подкуп, наобещав принести сладкого), а герцог развалился в кресле, вытянув длинные ноги и закинув руки за голову. Он только расположился с комфортом, как появился раздраженный отец.
Найири огляделся по сторонам, почти сразу нашел виновника своего плохого настроения и решительно направился к нему. За его спиной неслышно проскользнула графиня Лонье в сопровождении служанки и направилась к маркизу, поджидавшему ее у второй лестницы. Расписание прогулок девушки команда тоже знала и к ее приходу верхняя палуба полностью освобождалась, чтобы молодая невеста без помех предавалась мечтам о женихе, то есть прощалась с беззаботной жизнью.
– Бездельничаешь, – еще стараясь сдерживаться, поинтересовался отец у сына, попинав его по ногам. Сантилли лениво приоткрыл один глаз, затем второй и посмотрел на него сквозь ресницы. Поднять веки полностью не давало утреннее солнце, очерчивающее Найири ярким сияющим ореолом.
– Нет, чтобы книгу почитать, – повысил голос король, не дождавшись больше никакой реакции.
Герцог ответил: «Потом почитаю, дай отдохнуть», и снова закрыл глаза. Сегодня Лас прекрасно справился, и ашурту пришлось попотеть, чтобы не потерять лицо. Но Найири уже не мог остановиться.
– О, мы устали, – желчно проговорил он, – Встать!
Сантилли страдальчески вздохнул и поднялся. Отец, ничего не говоря, обошел вокруг него, прикидывая, к чему бы придраться. Вышедший следом Андерс, прислонился к стенке надстройки и скрестил руки на груди. Он прекрасно знал и понимал, что происходит со старым другом, но вмешиваться не стал. Мальчишка и сам прекрасно справится. Оба принца-йёвалли настороженно наблюдали за происходящим.
