355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Александр Бромов » Поиски » Текст книги (страница 12)
Поиски
  • Текст добавлен: 15 апреля 2017, 03:30

Текст книги "Поиски"


Автор книги: Александр Бромов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 29 страниц)

– Смотря от кого. Смазливые мальчики у местной знати тоже в почете. Скоро очередь будет отсюда до крепостных ворот, – сумрачно покосился на него Лас.

– Давай я тебя первым займу и пусть они сдохнут от зависти, – с жаром предложил Его Светлость.

– Герцог, где Ваши манеры? – укорил его Шон, незаметно, как привидение, возникший сзади.

– Столько смертей будет на твоей совести! Тебе не страшно? – укоризненно подхватил Лас.

– Где мои манеры? И где моя совесть? – герцог похлопал себя по карманам, даже заглянул в один.

Шон закатил глаза и жеманно протянул:

– Кра-асавчик.

– А тебе завидно? – живо поинтересовался Сантилли.

Шон ткнул герцога в бок кулаком и рассмеялся.

Странно, что Лас сегодня не обижается на подначки и говорит о себе, как о ком-то постороннем. Что-то задумал? Его Светлость внимательно посмотрел на друга, тут же сделавшего ангельское личико. Очередная шуточка в стиле Ласти? И что нас ждет в недалеком будущем? Мозги можно сломать, но никогда не догадаться, что выдаст в конечном результате Его Высочество.

– Санти, скучаешь по девушкам? – осторожно спросил принц, когда они вернулись в гостиницу.

– Кто тебе такую глупость сказал? – удивился герцог, снимая надоевший кафтан.

Конечно, скучаю! Больше полугода ни с кем не целовался!

Сантилли непроизвольно представил, как рука скользит по гладкой девичьей коже, а в ладонь ложится упругая грудь. Дьявол! Ласти! Кто тебя тянет за язык?

– Мой зоркий глаз, – принц будто подслушал его, отвечая сразу на оба вопроса.

Санти покосился на кольцо, создающее защиту от чужих мыслей. Совпало.

– Ошибся твой зоркий глаз, – он подмигнул другу и бросил рубашку на стул.

– Не-ет, – уверенно протянул Лас, морща нос.

– Да-а, – передразнил Сантилли, улыбаясь и следя глазами, как одежда принца падает поверх его рубахи.

«А там уже обнимаются. О чем я сегодня думаю? – оборвал он себя, – Сексуально озабоченный».

– Я же вижу, как ты смотришь на них. И сегодня…

– Лас, прекрати! – скривился Санти, разговор перестал ему нравиться.

Опять ревность? Но Его Светлость ошибся. И еще как!

– Может, мне, – Лас замялся, но договорил, – стать девушкой?

Сантилли опешил. Мальчишка столько лет упорно шел к своей цели, и теперь решил сдать назад только из-за того, что его другу пришла в голову дурацкая блажь. Да не умрет он без женщин! Боги, какие проблемы!

– Нет! Даже не думай! – решительно отказался герцог, – Не хочу! – как же тебя отговорить? – Не представляю тебя девушкой. Мускулистая накачанная леди….

Но ашурту банально закрыли рот поцелуем. «Меня соблазняют? – машинально сжимая объятия, ошеломленно подумал Санти и возмутился, – Меня? Соблазняют?!».

Это он всегда обольщал, я не наоборот!

– Санти, – прошептал принц, покрывая его лицо поцелуями, – пожалуйста.

– Лас, перестань. Не дури! Ласти, хватит! Все…. Ласти! Что ты делаешь?

Мышцы йёвалли как-то странно передернулись и зашевелились под руками Сантилли, друг до боли стиснул его, и ашурту стало жутко не по себе, но спазмы быстро кончились. Лас судорожно вздохнул, привыкая к прежнему телу и давно забытым ощущениям и стараясь не обращать внимания на слабость. Второе превращение прошло намного легче и не так болезненно. Только почему-то стало холодно.

Герцог прижал мелко дрожащего друга к себе, чувствуя, как в его грудь упираются два упругих полушария, провел рукой по спине, стирая пот и успокаивая. Тело было девичьим, тонким, хрупким. Ладонь Сантилли продолжила движение вниз. Со всеми положенными ему выпуклостями.

– Ласти, – герцог наклонился к уху девушки, щекой ощущая нежность кожи. А он, глупый, думал, что нежнее кожи, чем у принца, быть не может! Как иногда приятно ошибаться!

– Сейчас. Все нормально. Сейчас, – голос был мягкий и глубокий.

«Боги, я с ума сойду! Скажи еще что-нибудь, скажи!».

Сантилли не заметил, как начал целовать глаза, высокий гладкий лоб, аккуратный носик, уголки небольшого рта.

«Боги, девочка моя, как хорошо!».

Ласайента запрокинула голову, наслаждаясь его поцелуями и подставляя шею. Сантилли провел по ней губами, подхватил девушку на руки (легкая, как пушинка) и понес к кровати, продолжая целовать.

Принцесса обвила ашурта руками, отвечая на его поцелуи. Боги, Санти еще никогда не был таким нежным и таким страстным!

«Почему я раньше этого не сделал?».

Они упали на постель, продолжая целоваться, как сумасшедшие. Боги, зачем придуманы все эти мешающие влюбленным тряпки?

Сантилли провел рукой по обнаженному бедру и понял, что сходит с ума от блаженства и счастья. Что же дальше будет, если они только начали? Он прижался к своей единственной, такой желанной и любимой, такой страстной и податливой и окончательно осознал, как он безумно соскучился по женщине, по ее ласкам, по мягким изгибам тела. Герцог не заметил, как начал терять контроль, полностью отдаваясь жгучему желанию, совершенно не думая о том, что у возлюбленной это первая ночь, от которой так много зависит.

Нежные поцелуи становились все беспорядочнее, друг неожиданно сильно стиснул ее, и Ласти вскрикнула от боли.

– Санти, – прошептал она растерянно, – Санти.

Но ашурт словно не слышал, продолжая сжимать девушку все больше. Принцесса попыталась оттолкнуть его, уперевшись руками в грудь, но добилась лишь того, что герцог, окончательно потеряв голову, сдавил ее в объятиях. Ласайента охнула, поняв, что сопротивляться бесполезно и даже чревато. Йёвалли отвернула лицо в сторону, уходя от поцелуев, ставших жесткими, даже жестокими. Да что такое происходит с другом?! Боги, остановите его!

– Санти, мне больно! – вскрикнула девушка, когда герцог навалился сверху, – Санти, пожалуйста. Санти, остановись! – она заколотила кулачками по его спине.

Тщетно пытаясь вырваться, йёвалли еще сильнее разжигала желание ашурта. Ничего сейчас не осталось в нем от того внимательного любящего демона, каким он всегда был. Ничего!

«Не хочу! Не надо! Боги, сделайте что-нибудь! Мне больно!».

Она не смогла закричать, потому что герцог закрыл ей рот грубым поцелуем, терзая нежные губы, почти кусая их. Ласти не замечала, как слезы обожгли щеки. Она не плакала со своего шестнадцатилетия, как бы трудно и тяжело не было, какие бы обиды не переполняли ее. Быстрее бы все это кончилось! Боги, как же больно! Больно! Когда это прекратится?! Девушка почти задохнулась от боли и слез. Все уже? Это нравится женщинам? Такой должна была быть ее первая брачная ночь?

Герцог, наконец, затих, обмяк и сразу уснул, и йёвалли осторожно столкнула его с себя, боясь продолжения.

«Не хочу! Ничего не хочу! Как животное!», – с омерзением подумала она, впервые за все время отворачиваясь от друга.

Болело все: искусанные губы, тело, которое ашурт мял, не жалея, горел, как в огне, низ живота. Сантилли спал, уткнувшись в спину принцессы и положив на нее свою тяжелую руку. Ласти убрала ее, но герцог, что-то пробормотав, снова обхватил девушку и привлек к себе. Йёвалли замерла, боясь, что сейчас он проснется и все начнется сначала.

«Не хочу!», – горько подумала она.

Принцесса притянула к себе подушку, прижала ее к животу, подтягивая колени, чтобы хоть как-то уменьшить боль. Потом нащупала одеяло и натянула его на горящее тело. Прохладная ткань принесла хоть небольшое, но облегчение. Ласайента долго лежала на боку и бездумно смотрела в темноту комнаты, по-прежнему не замечая слез, пока не уснула.

Утром Найири открыл заспанный встрепанный Сантилли. Сонно посмотрев на отца и стоящего за ним Андерса, он пальцами помассажировал глаза и, молча, посторонился. Отец, скептически окинув взглядом обнаженного по пояс сына, прошел в покои. Зашедший следом хмурый Андерс мельком огляделся.

– Как он? – Найири кивнул на спящего Ласайенту. За полупрозрачным пологом было видно только, что принц спит на животе, разметавшись по кровати. Волосы светлым покрывалом укутывали его плечи и спину, вольготно рассыпавшись по подушкам и одеялу.

Сын пожал плечами:

– Нормально.

Отец прошел к кровати, жестом остановив Андерса, осторожно опустился на постель. Лица йёвалли не было видно, ашурт аккуратно убрал мешающие пряди и чуть не присвистнул. Ого! Спящая девушка только напоминала когда-то виденную им маленькую принцессу, отличаясь явно в лучшую сторону: утонченная хрупкая красота налилась красками, став еще ярче и полнее. Мальчишки все-таки договорились! Боги, вы нас услышали!

Ласайента, почувствовав чужое присутствие, проснулась и открыла глаза, однако, увидев рядом Найири, особо не удивилась. Сонно похлопала длинными ресницами и открыла было рот, но Повелитель прижал ее губы пальцем и странно улыбнулся.

«Андерс», – беззвучно сказал он, заговорчески скосив глаза в сторону двери. «И что?», – так же ответила принцесса и нахмурила брови. Найири с удовольствием понаблюдал, за сменой реакции на заспанном лице девушки: от сердито – недоуменного до испуганного.

Йёвалли смотрела на ашурта широко открытыми глазами, полностью забыв про ночное событие. Давно ее сердце так бешено не билось! Где Сантилли?! Что эти двое здесь делают? Отец же сейчас прохода не даст! Боги, где вы?!

– Спи, спи, – ашурт успокаивающе похлопал Ласайенту по плечу, прижал к кровати, заботливо укрыл одеялом, закрыв от посторонних взоров.

«Не говори!», – глаза девушки умоляюще посмотрели на Найири. Тот понимающе кивнул и спрятал улыбку. Поднялся, сделал знак Андерсу: «Тихо уходим, все хорошо», и вышел, уводя князя, по пути не забыв щелкнуть сына по носу: «Молодец!». Санти вздрогнул от неожиданности и проводил их непонимающим взглядом.

Как только дверь закрылась, Ласайента подорвалась на постели.

– Ты с ума сошел? – шепотом закричала она на друга.

– Поче…, – начал Санти, подходя к ней, и осекся, ошарашенно глядя на девушку. Потом ударил себя ладонью по лбу.

– Забыл! – простонал он и упал на кровать. Ласти тут же приложила его подушкой, опрокинув окончательно. Герцог не сопротивлялся. Принцесса добавила еще пару раз и выдохлась.

– Влипли, – безнадежно констатировала она.

– Да ладно, отец не скажет никому, тем более твоему, – уверенно утешил ее друг и покосился, злится еще или нет? Да!

– Ласти, прости, не проснулся, – виновато проговорил он и, не удержавшись, пробежался глазами по тому, что не было скрыто одеялом.

Йёвалли перехватила его откровенно восхищенный взгляд, немедленно залилась краской и потянула на себя одеяло.

– Куда? – спохватился Санти, – Я вчера не все разглядел!

«И не надо!» – неожиданно зло подумала Ласти. Воспоминания вернулись, захлестнув ее с головой невыносимой обидой.

Герцог быстро поднялся, чтобы через мгновение окунуться в водопад пахнущих летом волос.

– Не больно было? – нежно спросил он, обнимая любимую.

– Да как сказать, – буркнула она, отворачиваясь и упираясь в его грудь руками.

Он, что, совсем ничего не помнит?

Ашурту стало смешно и непривычно видеть мимику друга на лице девушки. Сейчас все исправим, попросим прощения всеми известными и доступными способами. Сантилли хотел мягко прикоснуться к обиженным губам и удивился, встретив сопротивление.

– Ласти, – недоуменно проговорил он, улыбаясь, – Это я.

– Вот именно, – горько усмехнулась девушка, – Это ты.

Веселое радужное настроение смахнуло, как хозяйка смахивает тряпкой пыль с полок. Ашурт с беспокойством заглянул в глаза любимой и поразился тому, сколько боли и разочарования в них было.

– У тебя глаза синие, – тихо сказал он, осторожно прикасаясь к ее щеке кончиками пальцев.

– Я знаю, – равнодушно ответила принцесса, отстраняясь, – Отвернись, мне надо одеться.

«И сменить ипостась», – докончила девушка.

Она не хотела, чтобы ашурт видел это. Она вообще не хотела его видеть.

– Ласти, что произошло? – герцог взял демонессу за плечи и никак не ожидал, что она резко вырвется, – Ласти! Объясни, ради всех богов, что случилось?! – он снова с тревогой всмотрелся в ее лицо, – Милая, что случилось? Малышка моя, скажи, пожалуйста, – взмолился растерянный Сантилли, ничего не понимая.

Принцесса закусила губу и промолчала, чтобы не разреветься. Горло перехватило, невозможно было ни вздохнуть, ни выдохнуть. Воистину невыплаканные слезы могут задушить. Ашурт ничего не помнил. Что с ним случилось этой ночью? Почему любимый мужчина стал вести себя хуже дикого зверя? Йёвалли попыталась успокоиться и взять себя в руки. Надо попробовать разобраться, понять.

– Ласти, – прошептал Сантилли, осторожно сжимая плечи девушки и чувствуя, как они напрягаются, – Ведь все было так хорошо.

От этих слов обида прорвалась наружу, и йёвалли неожиданно зло выкрикнула, не чувствуя, как по щекам побежали горячие струйки слез:

– Хорошо?! Я рад, что тебе было хорошо! – она толкнула друга, но герцог продолжал сжимать руки, – Если бы я знал, как тебе будет хорошо…. Пусти меня! – закричала Ласайента и начала вырываться.

Она все-таки задохнулась и остановилась, враждебно глядя на герцога и судорожно глотая слезы. И Сантилли все понял.

Боги! Девочка моя, что я наделал?

– Ласти, – герцог попытался остановить любимую, но девушка ожесточенно оттолкнула его и убежала, захватив охапку одежды со стула.

Разве можно удержать ветер? Ашурт потерянно опустил руки.

Вот и все. Теперь ни друга, ни любимой. Ничего нет. И не будет никогда. Лас отцу не простил, а ему тем более не простит. Малышка доверилась ему, а он растоптал все, что смог и даже больше.

На стук в дверь вышел почти одетый Лас и, безразлично пройдя мимо Сантилли, пошел открывать. Вошедший Шон весело хлопнул брата по плечу.

– Демоны, вы завтракать идете? – спросил он, с недоумением глядя на понуро сидящего на постели герцога.

– Да, – твердо ответил принц, – Сейчас, – и потянулся за кафтаном.

Санти, молча, встал и начал одеваться.

Завтрак, начинавшийся в приподнятом настроении, при виде траурных выражений лиц молодежи, сразу перешел в стадию похорон. Ласайента, сдержанно поздоровавшийся со всеми и даже с отцом, кивнув ему (князь чуть не поперхнулся), немедленно уткнулся в стол и больше не проронил ни слова. Сантилли, зашедший следом за ним, выглядел так, будто собирался на собственную казнь. Он вяло поковырялся в тарелке и застыл, глядя на нее отрешенным взглядом. Все это напоминало гробовое молчание на могиле. Вот только чьей?

Терпение у Найири лопнуло быстро, почти сразу. Когда эти оболтусы успели поссориться, да еще так крупно?

– Что у вас случилось? – ашурт отложил вилку и по очереди оглядел демонов.

– Ничего, – фантастически спокойный принц невозмутимо продолжал есть.

У Найири появилось стойкая уверенность, что Ласайента вкуса еды не замечает.

– Поссорились? – нахмурил брови Андерс, покосившись на сына.

– Почему? – тот мотнул головой, пряча глаза, – Нет.

«Что ты сделал?», – обратился к Санти Найири, сразу вычислив виновного.

«Плохого? Все, что смог», – безучастно отозвался тот.

Прекрасно! Утром мы к ним заходим и все замечательно, а через пятнадцать минут они смотреть друг на друга не могут!

Король раздраженно вытер рот салфеткой и бросил ее на стол. Легче королевством управлять, чем разбираться с собственными детьми. Дьявол, и с Андерсом не посоветуешься!

Сантилли начал подниматься, чтобы уйти.

– Сидеть, – коротко приказал ему отец, – Я тебя не отпускал.

Лас никак не среагировал на строгость Найири. Обычно он сразу вскидывается, а тут даже есть не перестал, продолжая безучастно пережевывать пищу. А ведь принцу все равно, что будет с другом, понял Найири. Что младшему надо было сделать, чтобы получить такой результат?

Так, что у нас имеется?

Найири поставил локти на стол и уткнулся носом в сцепленные пальцы. Андерс и Шон тоже тревожно рассматривали обоих мальчишек.

Лас сменил пол и… и что? Ночь должна быть бурной, но по сыну этого не скажешь. Рожа у него не светилась. А должна, еще бы, столько ждать! И не похоже, что это продолжается давно, потому что в поведении демонов ничего не менялось. Дьявол! Он что, девчонку силой взял? Как еще можно объяснить внезапный холод Ласти по отношению к другу. От него же презрением за километр несет.

Но что-то не помнится за сыном таких грехов. Ему нравятся, жаркие женщины, а не визжащие и сопротивляющиеся. Девочки в замке от него без ума, прощая герцогу всю его ветреность только лишь за одну ночь с ним или даже поцелуй.

Вот именно. Женщины! А Санти в последнее время с принцем. И исключительно с ним одним. Найири сложил два и два и сделал соответствующие выводы.

Судя по тем взглядам, что сын бросал на девушек, их у него давно не было. А тут Ласти решает сменить пол. Женщина, любимая, желанная, единственная. Есть от чего сорваться и потерять голову. Да, впечатления у девочки от такой ночи должны быть сногсшибательными.

Найири звучно припечатал ладонями стол. Надо отдать должное выдержке демонов: никто не вздрогнул. Ну что ж, займемся воспитанием подросшего, но не поумневшего поколения.

– За мной, – приказал он, вставая, – Оба.

При виде разгневанного Найири Андерс не на шутку встревожился и тоже дернулся вслед за ними, но король придавил его плечо:

– Сейчас вернусь.

«Мозги немного вправлю своему и сразу обратно».

Найири пропустил вперед Ласайенту, кивнул сыну: «Заходи», и, не удержавшись, придал ускорение тычком в спину. Тщательно прикрыл дверь и развесил полог тишины. Потом прошелся по комнате, стараясь притушить бушевавшую в груди ярость.

Оба молодых демона упорно смотрели в пол.

– Сколько времени у тебя не было женщин? – сердито спросил отец сына.

Лас удивленно посмотрел сначала на короля, потом на герцога. Причем здесь это, он не сразу понял.

Санти шевельнул губами, но промолчал, все так же не поднимая глаз.

– Считаешь? – ядовито осведомился Найири и вдруг рявкнул, – Я вопрос задал, щенок!

– Почти полгода, – угрюмо ответил сын.

– Почти полгода, – раздраженно повторил Повелитель, – Почти полгода! И ты полез к девчонке, зная, чем это кончится?!

Гнев на сына одержал верх над здравым смыслом и отец впервые в жизни по-настоящему ударил сына ладонью. От всей души. Не жалея. Забыв о том, что не хотел давать волю рукам. Сантилли, не ожидавший оплеухи, упал на пол, по пути снеся стул и ударившись головой об стол. Ласайента вскрикнул и бросился к Найири. Король стряхнул его руку, вцепившуюся в кафтан, и оттолкнул принца.

– Не мешай, – прикрикнул Повелитель на него, – Умней будет, паршивец.

Лас остался растерянно топтаться на месте. Он ожидал чего угодно, но никак не этого.

Сантилли мотнул гудящей головой и начал вставать. Мог бы и остаться на полу, отец никогда не будет бить лежащего, но заполучить славу трусливого подонка не хотелось. Заработал – получай.

– Наверняка, ты сдерживал себя, – Найири начал мерить комнату быстрыми шагами, наблюдая, как сын медленно, пошатываясь, выпрямляется, – А вы еще не каждую ночь вместе, особенно в последнее время. Так трудно было завести наложниц? – желчно спросил он.

– Я не хотел, – невнятно ответил герцог.

В голове звенело, а где-то внутри начала подниматься злость на отца. Умом он понимал, что тот прав, но душой мириться с этим не хотел. Хочешь наказать – накажи, но бить, последнее дело.

– Что? – король сделал вид, что не расслышал, – Что ты там мямлишь? Говори, как мужчина!

– Я не хотел! – громко ответил Сантилли, поднимая на отца дерзкие глаза, – Куда я этот табун дену?

Ах, так?! Найири хлестнул его тыльной стороной ладони по лицу, рассекая когтями бровь и щеку. Не больно, зато зрелищно. В самый раз для впечатлительных девиц, которые в это время судорожно переводят дыхание.

– Служанки по трактирам кончились? Или не хотят тебя больше обслуживать? – деланно удивился Найири и развел руками, – Чудеса!

Лас сжал кулаки, чтобы сдержаться и не броситься на помощь другу. Он еще никогда не видел Найири в бешенстве.

– Я не хотел заводить наложниц, – медленно повторил Санти, исподлобья глядя на отца, – Что здесь не понятно?

Найири размахнулся и отвесил сыну звонкую пощечину, разбившую ему губы и отбросившую герцога на пол. Натянутый, как струна, Ласайента стиснул руки в кулаки и невольно подался вперед.

– Учись разговаривать, щ-щенок!

Повелитель подошел к лежащему на спине сыну, подождал, пока тот, неуверенно переставляя руки по ковру, начнет вставать, и схватил его за подбородок, поднимая голову и заглядывая ему в глаза.

– Его берег? – язвительно спросил он, – Доберегся?

Найири резким движением отбросил Сантилли.

– Не смей! – не выдержал Лас, испугавшись, что Найири сейчас окончательно выйдет из себя, и бросился к другу.

Король поймал его за шиворот, принц попытался вывернуться, но его отбросили на диванчик.

– Сиди там, – жестко приказал Найири, сверкнув глазами.

Йёвалли вскочил, и тогда король не спеша расправил крылья, выразительно глядя на взъерошенного мальчишку. Лас облизнул пересохшие губы и медленно сел. Если сначала он приготовился позлорадствовать над Сантилли, потом испугался гнева Найири, то теперь он уже безумно боялся за окровавленного друга, стоящего на коленях посреди комнаты.

Сантилли, опираясь на руку, и начал медленно подниматься. Голова гудела и звенела, горело как в огне ухо. На их фоне бровь и щека казались несущественной мелочью. Отец не стал мелочиться, но за такие вещи раньше убивали. А то, что ты последний в роду, не дает тебе права так обращаться с женщиной.

– Тебе сколько лет? – жестко спросил Найири, подходя к нему и чувствуя, как напрягается Ласайента.

– Двести шестьдесят, – помедлив, ответил Сантилли, с трудом шевеля губами.

– Тебе больше двухсот лет и ты не знаешь, что бывает в подобных случаях? – снова удивился Найири, – Ты меня поражаешь.

– Я забыл, – глухо проговорил герцог, – Не подумал.

Найири ударил его еще раз по покрасневшему уху, рассекая кожу. Санти упал и снова упрямо начал подниматься, цепляясь за стол.

– Найири, – прошептал за его спиной Лас, – Хватит. Прошу тебя.

– Теперь не забудешь, – подвел итог беседе король.

– Да, – еле слышно ответил сын.

Слова давались с трудом. Если отец ударит еще раз, он так и останется валяться на ковре. Лучше бы сразу убил. Как смотреть в глаза другу, Сантилли не знал. Что он делал этой ночью? Что пришлось пережить любимой девушке? Он ничего не помнил, только бешенную страсть и безграничное наслаждение от обладания ею. Насладился….

Отец посмотрел на сына. Злость ушла так же внезапно, как и накатила, оставив вместо себя усталость и раскаяние. Вот только сожалений здесь не хватало! Щенок получил то, что заслужил, и жалеть его сейчас – последнее дело. Только испортить все можно.

Найири развернулся и вышел, хлопнув дверью. Лас бросился к Санти, который начал медленно заваливаться назад.

Выйдя в коридор, ашурт достал платок и на ходу вытер окровавленную руку. Хотелось вернуться обратно и проверить, что там с сыном. Какого дьявола он так разозлился? Но девочка не заслужила такого обращения. И самое страшное, что еще свежи воспоминания, разбуженные недавним разговором. Пусть младший задумается над тем, как и что он сделал. Но почему же тогда так тяжело на душе?

Найири затолкал платок в карман, толкнул дверь, спокойно прошел к своему месту и принялся за завтрак.

– Помирились? – спросил обеспокоенный Шонсаньери.

– Мирятся, – усмехнулся Найири, – Или я ничего не понимаю в демонах.

– Что ты сделал? – забеспокоился Андерс, лучше всех знавший друга.

– Устроил своему небольшую встряску. Сиди! – приказал он Шону, придавив его к месту тяжелым взглядом. Принц опустился и замер, не сводя с короля встревоженных глаз. Сразу вспомнился разговор на празднике, когда выяснилось, как король удалил памятную татуировку тигра. Сантилли корпел над ней несколько дней, тщательно прорисовывая детали. Йёвалли рисунок не понравился, слишком агрессивный, но ашурт лишь усмехался: «Пойдет».

Более опытный, Андерс, пробежав взглядом по Найири, разглядел капельки крови на манжете. Минуту он сидел, покусывая губы, потом бросил салфетку на стол и решительно встал.

– Куда? – вскинулся король.

– Дома будешь командовать, Повелитель, – ответил князь и толкнул собравшегося вместе с ним Шона обратно на стул, – Потом зайдешь.

Найири хмыкнул, но промолчал. Сын проводил отца осуждающим взглядом.

Сантилли лежал на полу у стола, рядом валялся опрокинутый стул. Лас осторожно промокал кровь на его лице полотенцем и даже не обернулся на звук открывающейся двери. Андерс присвистнул, увидев герцога, и присел рядом с ним на корточки.

– Дай сюда, – попросил он сына.

Мальчишка дернулся, но головы не повернул и не прервался. Отец накрыл его руку своей и почувствовал, как он напрягся.

– Лучше воды принеси, – мирно сказал он, – так ничего не получится.

Лас закусил губу, но отдал полотенце и встал.

– Держи его сзади, – распорядился Андерс, макая окровавленную ткань в тазик для умывания, который принес сын.

Вдвоем они быстро промыли раны. Кровь почти остановилась, но ашурт находился в полубессознательном состоянии и сам до кровати дойти не смог бы, поэтому князь осторожно взял его на руки.

– Голову придерживай, чтобы не соскользнула, – обратился он к сыну, поднимая герцога.

Так же вдвоем они осторожно уложили Сантилли.

– Надо снять эти тряпки, – негромко сказал Андерс, начиная снимать кафтан, и обругал себя, что сразу об этом не подумал.

Лас коротко глянул на него, но подчинился. Возможно, удастся помириться с сыном, наладить хоть какие-то отношения? Долго он еще будет смотреть волчонком? Князь подавил тяжелый вздох. Что говорить Ласайенте, как с ним общаться отец не представлял. Он уже тысячу раз проклял свою вспыльчивость, но найти подход к собственному ребенку так и не смог.

Может быть, попробовать еще раз поговорить с Сантилли? В последний раз герцог уперся, и наотрез отказался помогать по непонятной причине, но вероятно, после этого мальчишка сменит гнев на милость и согласится помочь. Хотя в данный момент Андерс находился здесь по другой причине: он знал, каков бывает король в минуты гнева. А разозлился Найири не на шутку. Что же произошло между закадычными друзьями?

Принц, стараясь действовать аккуратно, снял выпачканную в крови одежду, бережно укрыл друга одеялом и сел рядом.

– Спасибо, – тихо сказал он, не сводя глаз с герцога.

– Что у вас произошло? – спросил князь, опускаясь на стул, стоящий рядом с кроватью.

Сын покосился на него, но промолчал.

– Понятно, не мое дело, – усмехнулся отец.

Придется искать причину самостоятельно.

– Вы так любите махать кулаками, чуть что, – зло произнес Ласайента.

– На моей памяти Найири первый раз пустил их в ход, – ответил Андерс, – До этого все ограничивалось разговорами, в худшем случае подзатыльниками. Что Сантилли отмочил на этот раз?

Лас угрюмо посмотрел на отца и отвернулся.

– Ко мне тогда ты не побежал, – ожесточенно произнес он.

– Почему, побежал. Когда остыл. Только тебя уже не было. Пара убитых охранников и открытые двери.

– Долго собирался, – огрызнулся Лас.

– Не очень, – медленно ответил Андерс, – Часа полтора.

– Им хватило, – на скулах сына заходили желваки.

– Прости, – отец наклонился, чтобы взять его за руку, но принц убрал ее.

– Уйди, – сквозь зубы попросил он.

Князь, помешкав, кивнул и вышел, аккуратно притворив за собой дверь. Хоть так поговорили. Что же могло вывести Найири из равновесия?

Андерс начал методично перебирать все случаи, когда старый друг взрывался. Случаев оказалось меньше, чем пальцев на руках. Предательство князь отбросил, не колеблясь. Дезертирство тоже. А вот происшествие с младшим братом, изуверски изнасиловавшего девушку из прислуги, заставило задуматься всерьез. Тогда король тоже не пощадил Алентиса, жестоко избив его и выбросив в первый попавшийся мир, напоследок срезав ему крылья родовым кинжалом. С тех пор о нем ничего никогда не было слышно.

Так, и что мы имеем? Сантилли меньше всего похож на насильника, женщины за ним табунами бегают, иногда сам не знает, как отбиться, значит, отпадает.

Князь уперся носом в стену. «Тупик», – с досадой констатировал он и лишь потом понял, что все это время мерил шагами гостиничный коридор. Йёвалли оглянулся, а ведь и в самом деле тупик. Он хмыкнул, и тут его осенило.

Есть случаи, когда ашурты теряют контроль. У огненных темперамент на загляденье. Среди них много неверных мужей по той лишь причине, что они по своей природе слишком жаркие в любви. А если жена устала от этого и стала отказывать мужу? Или они долго не виделись? Да мало ли, что в жизни случается!

А герцог любит Ласайенту, как бы самого Андерса от этого не воротило. Князь буквально вытряс из старшего сына, что младший обратно пол так и не менял, постоянно оставаясь мужчиной. Но на вчерашнем балу князь имел сомнительное удовольствие наблюдать, как ашурт флиртует со всеми подряд девушками. Тогда ему стало обидно за сына, угрюмо стоящего в стороне. Нестерпимо захотелось подойти к Его Светлости и дать ему от души по смазливой физиономии, стереть с нее улыбку, размазав по лицу кровавую юшку. Но сдержался. И к Ласайенте не подошел, потому что не знал, что сказать.

Может быть, Найири разозлился из-за этого? Начал говорить с сыном, а тот надерзил в ответ? Ерунда. Ашурт из-за таких мелочей не выходит из себя. И зачем тогда взял с собой обоих? А он хотел, чтобы Ласти видел все. Что именно?

Только одно подходит идеально: Лас, видя, как друг вьется вокруг девушек, решается ему угодить и меняет пол, а у герцога, судя по его поведению и по словам Шона давно не было женщин. Дьявол, неужели он прав, и ашурт сорвался? Тогда понятны и довольная рожа старого друга сегодня утром, и мрачные лица мальчишек, и то, что потом произошло.

Андерс со злостью ударил кулаком по стене и оглянулся – хвала богам, в коридоре никого не было. Князь постоял минуту, буравя стену взглядом, и пошел вытрясать правду из друга. Он имеет право ее знать! Отец он или не отец, в самом деле?

Ласайента еще немного посидел рядом с Сантилли, потом закрыл дверь, скинул сапоги и кафтан и лег рядом. Он слушал прерывистое дыхание ашурта и запоздало корил себя за то, что не выслушал его, что дал обиде и злости одержать верх, не разобрался, не попытался понять. И чем все это кончилось?

«Чем я лучше Андерса? Ничем. Такая же эгоистичная тварь, как и он».

– Не знаю, как йёвалли, – неожиданно прошептал Сантилли, – а ашуртов срывает, когда у них долго нет женщин. Я потерял контроль. Прости. Ничего не помню.

Герцог говорил с трудом, чуть слышно, постоянно прерываясь. Принц подорвался на постели, пододвигаясь ближе к другу, сжал его руку и горячо заговорил:

– Найири не прав, подумаешь…

– Я мог убить тебя, Ласти, – возразил Санти, еле шевеля губами, – Отец еще пожалел меня. Представь, – продолжил он, не открывая глаз, – возвращаешься из похода, а дома жена, любимая. По которой ты сумасшедше соскучился.

Ашурт помолчал, но все-таки закончил:

– Поэтому у нас всегда были наложницы.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю