Текст книги "Новейший философский словарь"

Автор книги: Александр Грицанов

ЛАУКСМИН Сигизмунд (1596-1670)

– литовско-белорусский теолог, представитель «виленской схоластики», автор ряда реминисцентных постренессансных идей в риторике и философии. Учился в Полоцке и Виленском универсисете. Преподавал в Полоцке, Несвиже, в Виленском университете (1635-1638). Ориентировался на идеи северного Возрождения (идея абсолютизма, идея осуществления просветительской программы через образование и т.д.). Его сочинение «Практическое красноречие, или правила риторического искусства», выдержавшее 13 изданий, стало принятым в ряде школ Европы учебным пособием. Учебник утратил свое значение только лишь в конце 18 в. Л. также автор небольшой работы «Душа диалектики...», являвшейся отображением основных проблем логики и философии языка позднесхоластических философов.

Э.К. Дорошевич, В.Л. Абушенко

ЛЕБОН (Lе Bon) Гюстав (1841-1931)

– французский социолог, социальный психолог, публицист, антрополог и археолог. Основные сочинения: «Эволюция материи» (1886), «Психология маг-с» (1895), «Психология социализма» (второе русск. изд., 1908), «Психология революций», «Психология толпы», «Эволюция сил» (1907) и др. В своих работах обращался прежде всего к проблемам массовой психики и психологии народов. Рассматривал общественно-исторический процесс как закономерный, целенаправленный и обусловливающий единство психических процессов и явлений, расцениваемых как общие у представителей одного народа. Совокупность таких признаков обусловливает единство и специфику феноменов социального порядка, присущих данному народу: «души народа», его чувств, верований, мыслей, учреждений, искусств; душевный строй народа достаточно устойчив и связан с определенным общественно-историческим опытом. Л. поддерживал идеи иерархии рас и детерминации индивидуальных психических характеристик расовой принадлежностью. Анализируя проблемы «психики толп», Л, отмечал такие ее особенности, как преимущественно эмоциональный характер, зараженность общей идеей, сознание непреодолимости собственной силы, утрата чувства ответственности, нетерпимость, догматизм, внушаемость, импульсивность и готовность следовать за лидерами. Индивид в толпе характеризуется утратой индивидуального начала и возобладанием бессознательных мотивов в его поведении; в толпе действует «закон духовного единства толпы», подавляется индивидуальное рациональное начало. С элитаристских позиций Л. оценивал историю цивилизации и делал прогнозы относительно ее будущности. По его мнению, достижения культуры связаны с деятельностью определенного аристократического начала, создающего и навязывающего массам идеи и образцы посредством утверждения, повторения и заражения. Выступал как противник идей демократии и равенства. По мысли Л., развитие промышленности, средств массовой коммуникации, рост городов приведут к тому, что общественная жизнь все более будет зависеть от масс. Как результат, общество вступает в век масс, характеризуемый доминированием «бессознательной деятельности толпы». Понятия «массы» и «толпы» Л. отождествлял. Теоретические и идеологические позиции Л. особенно ярко отразились в его критике социализма и социалистических идей. Социализм, согласно Л., может осуществиться лишь как общество, состоящее из толп неприспособленных к жизни людей и дегенератов. Возможность прихода социалистов к власти Л. связывал с мирным или вооруженным переворотом; результатом установления социалистического строя станет огосударствление экономики, приводящее к ее отставанию по сравнению с другими странами и к экономическому краху. Социализм неизбежно, как считал Л., эволюционирует к анархии и к диктатуре. Творчество Л., нося скорее публицистический, чем исследовательский характер, тем не менее привело к созданию ранних вариантов концепций массового общества и массовой культуры, повлияло, в частности, на Фрейда (концепция родового бессознательного и др.).

М.Н. Мазаник

ЛЕВИ-БРЮЛЬ (Levy-Bruhl) Люсьен (1857-1939)

– французский философ, антрополог и социолог. Профессор Сорбонны (с 1904). Был близок к школе Э. Дюркгейма. Один из создателей Института этнологии в Парижском университете (1926). Наибольшую известность Л.-Б. принесли исследования в области психологии мышления «примитивных народов». Л.-Б. опирался на разработанное в рамках школы Дюркгейма понятие о «коллективных представлениях». По Л.-Б., они конституируют особый субъект, отличный от индивидуального сознания. «Коллективные представления» имеют свои собственные законы развития. С его точки зрения в различных социокультурных системах существую специфические формы «коллективных представлений». Л.-Б. подверг резкой критике положения Тайлора и Д. Фрезера об одинаковости мышления людей на всех стадиях исторического развития человечества. Их главной ошибкой, с его точки зрения, было отождествление индивидуального и коллективного уровней мышления. Ссылаясь на многочисленные факты Л.-Б. утверждал, что «коллективные представления» примитивных народов существенно отличаются от мышления современных народов. Эти отличия выражаются в тесном преплетении мышления с эмоциями, мистицизме, отсутствии стремления к объяснению мира. Для первобытного мышления характерны не логические законы современности, а законы пратипации (сопричастности), согласно которым субъект может быть одновременно самим собой и еще каким-либо существом, в другом пространстве и времени. Такой тип мышления Л.-Б. предлагал называть «дологическим», обращая внимание при этом на то, что оно не является нелогическим или антилогическим, а просто подчиняется своим собственным законам. Одновременно он подчеркивал, что «дологический» тип мышления характерен исключительно для коллективного уровня, а индивидуальное мышление представителей примитивных народов тождественно современному европейскому. Кроме этого Л.-Б. считал, что «дологические» коллективные представления продолжают существовать и в современном обществе в форме религии, моральных понятий и обычаев там, где существует потребность в живом общении с окружающим миром, которое не может заменить современная наука. Концепция Л.-Б. была подвергнута критике со стороны ряда известных антропологов, в том числе У. Риверса, Малиновского, Боаса за чрезмерный схематизм и определенную тенденциозность при характеристике форм мышления неевропейских народов. Основные сочинения: «Мораль и наука о нравах» (1903), «Первобытное мышление» (русск. изд., 1930); «Ментальные функции в неразвитых обществах» (1910); «Сверхъестественное в первобытном мышлении» (1931); «Первобытная мифология» (1935) и др.

П.В. Терешкоеич

ЛЕВИН AC (Levinas) Эммануэль (р. 1906)

– французский философ-диалогист. В 1916-1920 жил в Харькове, в 1920-1923 – во вновь образованном литовском государстве, откуда эмигрировал во Францию. В 1923 организовал в Страсбурге философскую студию, затем продолжил начатую работу во Фрейбурге. С 1961 профессор нескольких учебных заведений Франции. Работал в Сорбонне. Ученик Гуссерля, испытал также влияние Хайдеггера, Розенцвейга. Первая работа Л. «Теория интуиции в феноменологии Гуссерля» была опубликована в 1930. Это была первая серьезная разработка на французском языке, посвященная феноменологии Гуссерля. Как последователь взглядов Гуссерля и Хайдеггера Л. издает в 1947 еще две работы в апологетическом духе – «Открывая существование с Гуссерлем и Хайдеггером» и «От существования к существующему». В 1948 выходит «Время и Другое» – изложение четырех лекций, прочитанных Л. в философском колледже Ж. Вайля. Данная работа знаменует начало второго периода творчества Л.: выработку собственной, весьма оригинальной концепции феноменологии диалога. Она возникает, с одной стороны, как оппозиция некоторым положениям философии Хайдеггера, как, впрочем, и других экзистенциалистов, с другой – под влиянием характерного стиля философствования Гуссерля и диалогики Розенцвейга. Отказавшись от гуссерлевской посылки о трансцендентальности сознания, Л. заменяет ее положением о трансцендентальности диалога, понимая трансцендентальность как абсолютность, которая сама из себя производит собственные смыслы. В результате подобной деконструкции предметом философской рефлексии становится не трансцендентальное Я, а общение личности с иной субъективностью. Таким образом, Л. стремился отыскать новый предел трансцендирующей активности личности (преодоления эгоцентризма). Трансцендентализм левинасовской теории диалога сводился к поиску эйдотической формы последнего, не тождественной обычной коммуникации. Эйдетическая форма диалога представляет собой ситуацию, предшествующую не только субъекту, но и самому диалогу в онтологическом смысле. Обозначенная ситуация локализует в себе трансценденцию как уровень бытия, в котором субъект не принимает участия, но где имплицитно содержится его основа. Данную проблему Л. исследует через призму такого ментального состояния Я, как признание приоритета другого человека и возникновения чувства ответственности за него. Широкую известность Л. обрел после выхода в свет книги «Тотальность и Бесконечность. Эссе на тему экстериорности» (1961). Немалый резонанс в философских и религиозных кругах вызвала дискуссия о сущности диалога, развернувшаяся в первой половине 60-х между Л. и Бубером. Началась она после опубликования Л. статьи «Мартин Бубер и теория познания» (1963), завершавшейся определенными критическими замечаниями в адрес Бубера. Это вызвало соответствующую реакцию со стороны последнего в виде комментария, помещаемого в той же самой книге. В ответ на комментарий Л. 11 марта 1963 направляет Буберу письмо, в котором разъясняет свою точку зрения. Годом позже дискуссия между ними обрела новую форму. Американский философ М.Ф. Фридман предложил высказаться относительно концепций Бубера и Л. другим мыслителям, результатом чего явился сборник «Философские вопросы» (1964). В последующие годы Л. были опубликованы «Иначе чем быть, или вне всякой сущности» (1974), «Этика и Бесконечность. Диалоги с Ф. Немо» (1982), «Иначе чем знать» (1988) и некоторые др. Осмысление Л. проблем гносеологического и культурологического порядков происходит в заданном философом исследовательском дискурсе с диалогической ориентацией.

С.В. Воробьева

ЛЕВИ-СТРОСС (Levi-Strauss) Клод (р. 1908)

– французский этнолог и социолог, положивший начало структуралистским исследованиям в области культурологии. Профессор университета в Сан-Паулу (1935-1938), зам. директора Антропологического музея в Париже (1949-1950), профессор Коллеж де Франс (с 1959). Член Французской академии (1973). Основные сочинения: «Структурная антропология» (1958), «Мифологии. Тт. 1-4» (1964-1971), «Структурная антропология – 2» (1973), «Структура мифов» (1970), «Колдун и его магия» (1974) и др. Неудовлетворенный субъективизмом господствовавшей в середине 20 века во Франции экзистенциальной философии, Л.-С. обращается к этнографии и антропологии. Его интерес к изучению объективированных форм и внесознательных детерминант человеческой психики предопределили теоретические установки, с одной стороны, Маркса и Фрейда, с другой – Дюркгейма, американской (Боас, Кребер) и английской (Малиновский, Рэдклифф-Браун) школ антропологии. Непосредственный методологический импульс новаторские изыскания Л.-С. получили из структурной лингвистики (Якобсон и др.) – прежде всего в виде фонологического метода. Значение последнего Л.-С. видел в: 1) переходе от изучения сознательных явлений к исследованию бессознательного их базиса; 2) отказе рассматривать члены отношения в качестве автономных независимых сущностей и преимущественном анализе отношений между ними; 3) введении понятия системы; 4) выявлении – впервые социальной наукой «необходимых» отношений. Преодолевая узкоэмпирический подход, Л.-С. делает два базисных допущения: о существовании «другого плана» действительности, лежащего в основании наблюдаемой в опыте реальности, и типологического сходства феноменов культуры и явлений языка. Специфика складывающейся на этой основе концепции универсальной структуры заключается в понимании бессознательного как формальной матрицы (по типу двоичного кода), элиминирующем содержательные моменты его классической психоаналитической версии, а также в предположении всеобщности такой пустотной формы для организации различных уровней социальной жизни. Общество, в соответствии с этим, рассматривается с позиций семиотики и теории информации, как полиморфная система коммуникаций (противоположных полов, имуществ, лингвистических знаков), имеющих инвариантом фундаментальное означаемое в форме бинарных оппозиций. Задачей структурного анализа, таким образом, является считка разнообразных символических культурных форм (искусство, религия и т.д.) как кодов этого архетипического языка. Проблематика кодирования столкнулась с новым подходом Л.-С. к оценке первобытного мышления. В отличие от «теории прелогизма» Леви-Брюля, выделявшего коллективные формы мышления архаических народов в качестве «дологического мышления», Л.-С. полагает, что «человек всегда мыслил одинаково хорошо». В результате применения особых процедур поиска и моделирования единиц мифа («мифем») Л.-С. делается вывод о присутствии в нем позитивной логики в форме структуры мифов, функционирующей в режиме медиации (опосредования) основных жизненных противоречий. Разрыв между мыслью о предметах и самими предметами, по Л.-С., заполняется магическим мышлением, что обеспечивает слитность чувственного и рационального в опыте первобытного коллектива. Поэтому сам факт звучания слова воспринимается «в качестве немедленно предлагаемой ценности», благодаря чему сама речь на равных правах включается в обменные процессы первобытного коллектива, организма, выступая специфической естественной идеологией. Современные же рациональные идеологии выполняют функции поставщиков чувства безопасности и гармонии для социальных групп гораздо менее эффективно. В итоге у Л.-С. складывается идеал своеобразного первобытного «сверхрационализма». Несмотря на исключительное воздействие на интеллектуальную ситуацию во Франции и за ее пределами, а также большой вклад во многие конкретно-научные области знания работы Л.-С. получали очень неоднозначную оценку. Подвергались обширной и аргументированной критике его попытки возвести выявляемые структуры человеческого интеллекта в ранг универсального объяснительного принципа, компьютерная утопия исчисления социальных закономерностей, ограниченность исследований закрытыми и внеисторичными системами устойчивого значения.

А.А. Горных

ЛЕВИЦКИЙ Сергей Александрович (1908-1983)

– русский философ, публицист, писатель. После революции вместе с родителями оказался в Эстонии. Окончил Карлов университет в Праге, где учился под руководством Н.О. Лосского. С 1941 – доктор философии (диссертация: «Свобода как условие возможности объективного познания»). Во время войны вступил в ряды Национально-трудового союза, одним из идеологов которого и стал («солидаризм»). После войны, покинув Прагу, оказался в числе перемещенных лиц в Германии, где в 1947 в издательстве «Посев» вышла его работа «Основы органического мировоззрения». С 1949 – в США, где работал преподавателем русского языка, а затем (1955) – редактором на радиостанции «Свобода». В 1958 издательством «Посев» выпущена его книга «Трагедия свободы». С 1965 по 1974 (до пенсии) преподавал в университете Джорджтауна. В 1968 вышли его «Очерки истории русской философской и общественной мысли». Печатался в изданиях «Мосты», «Новое русское слово», «Грани» и др. Наибольшее влияние на творчество Л. оказали идеи персонализма и интуитивизма (Н.О. Лосский, Франк), а также морально-социальная теория солидаризма. Л. онтологизировал и социоло-гизировал категорию «солидарность» в ее приложении как к личности, так и к социальному бытию, которое рассматривал как особую область бытия, не редуцируемую к биоорганике и (или) к психике. Считал, что оно конститурируется в межиндивидуальном и межгрупповом взаимодействии людей, наряду с психическим бытием. Психическое и социальное взаимно координируются друг с другом, возникают на биоорганическом базисе, но оба подчинены высшему – духовному – бытию. Многофакторность социальной жизни должна быть понята из нее самой, т.е. из социальных актов (действий). Центральная ее проблема – взаимоотношения личности и общества, а в них – условия и возможности человеческой свободы (что предполагает также отношения человека и Бога). Свободу Л. рассматривает как условие солидарности, которую он считает первичным фактором развития (борющиеся включаются в объемлющее их единство, приобретение борьбой самостоятельного значения редуцирует общественную жизнь к низшим его проявлениям). Но свобода это и проблема для самой себя. Л. последовательно анализирует «составляющие» свободы: свободу действия (техническая проблема), свободу выбора (можно выбрать и рабство), свободу хотения (предполагает выход в метафизику). Еще более подробно и критически Л. рассматривает различные концепции детерминизма, показывая их несостоятельность: материалистического (ведет к признанию пассивности психики), психологического (где как центральную рассматривает проблему соотношения мотивов и воли), теологического (порождает неразрешимые антиномии), логического (ведущего свое начало от Лейбница и проанализированного Шестовым – его тезис о познании сердцем, а не только разумом). Различные виды ограничений нельзя не признавать (свобода есть условие самой себя, но и одновременно несвободы). Так, отрицание Бога ведет, показывает Л., либо к онтологизации атеизма (Бакунин), либо к обожествлению человека (Н. Гартман). Детерминизм присутствует в бытии, его нельзя лишь редуцировать к какому-либо конечному основанию и универсализировать, так как основным (объемлющим) атрибутом социального бытия и личности является свобода. Свобода – внутренняя природа "я", его сущность. Сознание "я" есть самосознание свободы. Она есть «такое отношение субъекта к его актам, при котором акты эти определяются в качестве решающей причины самим субъектом». Субъект суть арбитр, дающий согласие на акт и определяющий его целенаправленность. Таким образом, свобода не может быть определена негативно как отсутствие детерминизма, тогда она будет атрибутом или Бога, или небытия, признание чего равно неприемлемо. Ее следует локализовывать между сущим и небытием в возможностях бытия. Сам субъект есть индивидуализированная сфера бесконечных возможностей. Свобода предшествует бытию, которое свободно лишь в той мере, в какой оно может быть иным. Частное бытие детерминировано предшествующим развитием событий и мировым целым, но оно же и полагается в будущем как одна из возможных реализаций. В связи с этим Л. дает развернутый критический анализ «патологий свободы»: ее искажение страхом (фобиями) у Фрейда и «идолократию свободы» в экзистенциализме Сартра, Хайдеггера, Ясперса и Бердяева. Свобода суть «шанс и риск творческого пути человека». Только через творчество (полагание «нового») и служение высшим ценностям, свобода исполняет себя и предохраняет от рабства, прикрывающегося масками свободы, выступает как необходимое условие критического отношения к суждению, помимо которого истина является недостижимой. Творчество же связано с воображением, направленным не на «ставшее» бытие (как память), не на «становящееся» бытие (как восприятие), а на потенции бытия – на мир сущего (не на вещи, а на образы вещей). Воображение вещей уже есть начало их воплощения в бытии (по крайней мере – личностном). Далее, рассмотрев проблематику гносеологии свободы, Л. переходит к ее онтологии как к процессу «овозможивания» свободы к бытию, а не от бытия. Реализация свободы через воображение связана с целесообразностью, способной блокировать (как высшее) причинность (как низшее). Целесообразность подразделяется им на два вида: трансцендентную (как следование замыслу Творца) и имманентную (как целенаправленность, проявляющуюся в самоактуализации тел). Причинность ограничивается субстанциальностью субъекта. При этом Л. блокирует понимание субстанциальности как субстрата изменений и говорит о субстанциальности как реакции субъекта на воздействия согласно его собственной природе, как творческом источнике собственных изменений. Главное условие свободы – потенциальная бесконечность перспектив. Субъект (деятель) всегда сверх-бытийственен, он не сводится к данности, и, следовательно, его свобода не ограничена лишь выбором из наличного. Возможность реализуется только в одеянии должного. Это единственный путь преодоления действительности. Возможность умирает, реализуясь (воплощаясь в действительность) и не реализуясь (обезреализовывание возможности). Поэтому свобода есть всегда самоопределение воли, т.е. самозаконность (случайность есть вторжение из иного ряда законности). Она необъективируема, неотделима от "я". Сознание имманентно "я" (сознание "я" есть самосознание свободы и основа самопознания). "Я" дано само себе, «для себя», а не «от себя» (очередной блок, ставимый Л. на пути несвободы). Предел самосознанию и самопознанию человека кладется лишь осознанием своей зависимости от Абсолюта. К последнему мы движемся по пути свободы, реализуя установку «для себя», следуя «влечению души», постигая собственное "я" в особой мистической (согласно Н.О. Лос-скому) интуиции, онтологизируя смыслы в будущем посредством творческого воображения. Так онтологически, как ранее гносеологически, Л. утверждает тезис о предшествовании свободы бытию. Соответственно основным принципам своей философии, Л. строит и концепцию личности. Структура личности интегрирует в 'себе подсознание, сознание "я", сознание «мы» и сверхсознание (категории добра и совести). В своей реконструкции истории русской философии Л. видит основную идею последней в разработке проблемы добра и считает это «залогом оправдания и возрождения русской культуры».

В.Л. Абушенко