Текст книги "Новейший философский словарь"

Автор книги: Александр Грицанов

М

МАЙЕВТИКА

(греч. maieutike – повивальное искусство) – метафора, с помощью которой Сократ прояснял сущность своего метода философствования, специфизирую-щего сократический диалог прежде всего по отношению к софистическому. М. базируется на отождествлении философа с чистым сознанием, функция которого – лишь вопрошать. Это фиксируется в принципе «знаю, что не знаю ничего». Вместе с тем полагается, что знание можно найти только через самопознание другого, но для этого необходимы процедуры очищения и уточнения, что осуществляется посредством постановки вопросов о сути тех или иных (прежде всего социальных) феноменов. Последнее выступает образцом для рассуждений Платона об эйдосах.

Д.В. Майборода

МАЙМОН (Хейман) Соломон (1753-1800)

– философ-просветитель. Родился в местечке Мир, в Беларуси. Учился в Ивенце в талмудической школе. В возрасте около двадцати лет пешком отправился через Польшу в Германию. Удивительные философские способности «юноши из Литвы» привлекли внимание М. Мендельсона, а затем Гете, Шиллера, Гумбольдта, Фихте и Канта, который счел М. одним из немногих уразумевших суть его идей. Считал иудаизм в догматическом плане более чистым, чем христианство, однако выступил против мистицизма Каббалы, дал критический анализ идеям и практике хасидизма. М. был сторонником философии Маймонида (см. Маймонид), что и послужило поводом для изменения фамилии. Написал комментарий к его работе «Наставник заблудших», дав ей рационалистическую интерпретацию. Через Маймонида М. пришел к аристотелизму, результатом чего стала его работа «Категории Аристотеля»; М. признавал и влияние на себя философии Спинозы, под воздействием которого была предпринята попытка создания чистой аналитической системы. Начало следующего этапа творчества М. датируется 1780, когда он увлекся философией Канта, написав замечания к «Критике чистого разума». Позже (1790) им написана фундаментальная работа «Опыт трансцендентальной философии». Сознание по собственным законам создает свой собственный предмет, придавая ему тем самым реальность, всеобщий и необходимый характер. Познание есть познание процесса возникновения предмета. Категории логики – условия существования предметов возможного опыта. «Вещь в себе» характеризовал как проявление метафизического догматизма, отрицая возможность чего-либо вне творящей работы сознания. М. пытался провести принцип монизма в своей философии. Стремился реализовать ряд издательских и просветительских проектов, ориентированных на еврейское население Речи Посполитой, но не нашел должной поддержки своим начинаниям. Перу М. принадлежат также работы «О тропах», «О значении Бэкона Веруламского и Канта для новейшей философии», «О мировой душе», «Опыт новой логики или теория мышления», «Очерки по истории философии» и др. Историки философии считают, что М. подготовил то понимание Канта, которое развили неокантианцы (особенно Коген).

Э.К. Дорошевич, В.Л. Абушенко

МАЙМОНИД (Maimomdes), настоящее имя Моше бен Маймон или сокращенно на иврите Рамбам (Раби Моше бен Маймон) (1135-1204)

– еврейский мыслитель, врач лейб-медик египетского султана Саладина, философ и теолог. Один из наиболее авторитетных раввинов средневековья. Основные философские сочинения: «Наставник заблудших» («Морэ невухим») (ок. 1190, написано на арабском языке, позже переведено на древнееврейский), «Книга заповедей» и др. Упорядочил, опираясь, в частности, на ряд подходов философии Аристотеля, труднопонимаемые до того предания Талмуда, осуществив оптимальное их истолкование. М. – автор первого полного систематизированного кодекса еврейского права – «Мишнэ Тора», позволявшего избегать утомительных поисков соответствующих тезисов в Талмуде. Автор символа веры иудаизма, выраженного в 13 пунктах, адаптированный текст которого помещен во многих еврейских молитвенниках (двенадцатый пункт гласит: «Я всем сердцем верую в приход Машиаха, и даже если он задерживается, я все равно буду ждать его»). Согласно М., высшие принципы Истины, отраженные в постулатах еврейской религии, нуждаются в строгом и рациональном обосновании. Аргументы М. оказали определенное влияние на организацию мышления Фомы Аквинского (неоднократно цитировавшего «Раби Моисея») и Спинозы. Неоднократно подвергался критике со стороны еврейских и мусульманских ортодоксов. М., видимо, единственный философ нашей эры, символизирующий единение четырех культур: греко-романской, западной, еврейской и арабской.

А.А. Грицанов

МАЙТРЕЙЯ

– (санскр. Maitreya, пали Metteyya – связанный дружбой) – «Владыка нареченный Состраданием», грядущий Учитель человечества, в буддийской философии – Бодхисаттва и Будда нового мирового порядка эпохи Сатья-Юги. То же, что и Калки-Аватар (воплощение Вишну в индуизме), Сосиош в маздеянской религии и другие Мессии в религиях народов мира (единственная разница между ними заключается в датировке их появлений). М. – единственный Бодхисаттва, которого почитают все школы буддизма. Упоминание о М. встречается в палийском каноне «Трипитака» («Три корзины»), в жизнеописании Будды «Лалитавистара» и др. произведениях буддизма. М. был последователем Будды, известным Архатом, хотя и не прямым Его учеником, а также основателем эзотерической философской школы. Экзотерическое или популярное учение утверждает, что Шакьямуни (Гаутама Будда) навестил М. в Тушите (небесной обители) и поручил придти на землю в качестве своего преемника по истечении пяти тысячелетий после Его (Будды) смерти. О приходе и Учении М. говорит Агни-Йога: «Если Будду назовем Причиною, то М. Следствие». Грядущий Учитель человечества дает новое Учение, и является выразителем учения Будды и Христа. По эзотерической доктрине, новая эпоха на Земле будет проходить под лучами Урана и принесет возрождение женщины. Поэтому эпоха М. называется Эпохой Матери Мира. Культ М. имеет древнюю традицию и особенно развит в Центральной Азии и Гималаях, где в Его честь сооружено множество статуй (см. труды С.Ф. Ольденбурга, материалы гималайской экспедиции Н.К. Рериха), которые воздвигались уже за 350 лет до н.э. Он изображается сидящим на царском троне, золотого цвета с колесом дхармы, ступой и вазой.

В.В. Лобач

МАКИАВЕЛЛИ (Machiavelli) Никколо ди Бернардо (1469-1527)

– итальянский мыслитель, политический деятель, историк и военный теоретик. Секретарь Совета десяти Флоренции (1498-1512). Основные сочинения: «Государь» (1513, впервые опубликован в 1532), «Рассуждения о первых десяти книгах Тита Ливия» (1516-1517), «О военном искусстве» (1519-1520), «История Флоренции» (начата в 1520) и др. Отдавая симпатии «народу» (активным и зажиточным горожанам) в отличие от нелюбимых им городских низов, плебса и церковно-клерикальных кругов папского Рима, М. разрабатывал правила политического поведения людей и превозносил этику и мощь «гордой» дохристианской Римской империи. М. характеризовал самостоятельность, величие и мощь государства как идеал, для достижения которого политики должны использовать всевозможные средства, не думая о моральной стороне своих поступков и о гражданских свободах. М. ввел понятие «государственный интерес» для выражения претензий государства на право не обращать внимания на законы, которые оно призвано гарантировать, в случае, если этого требуют т.н. «высшие государственные интересы». Будучи сторонником республиканского устройства государства, М. не видел перспектив для него в масштабах всей Италии и советовал «новому государю» «по возможности не удаляться от добра, но при надобности не чураться и зла». При этом М. призывал уделять особое внимание «общему благу» – общенациональным интересам – ибо широкие народные массы при известных условиях мудрее любого государственного лидера. Разделяя тезис христианства об изначальном зле человеческой природы, М. настаивал на целесообразности осуществления воспитательных функций в обществе государством, а не церковью. По М., именно человеческий эгоизм и потребность в его насильственном обуздании породили государство как особый институт: «Добрые примеры порождаются добрым воспитанием, доброе воспитание – хорошими законами, а хорошие законы – теми самыми смутами, которые многими безрассудно осуждаются». После замены республиканской администрации Флоренции тиранией Медичи М. был изгнан. М. испытал тюремное заключение, подвергался пыткам. Среди первых критиков М. были Кампанелла и Ж. Воден. В 1546 среди «отцов» Тридентского собора был распространен мемориал, в котором было сказано, что «Государь» написан рукой Сатаны". В 1559 все сочинения М. были включены в первый «Индекс запрещенных книг». М. писал: «Пусть судьба растопчет меня, я посмотрю, не станет ли ей стыдно».

А.А. Грицанов

МАК-ЛЮЭН (McLuhan) Херберт Маршалл (1911-1980)

– канадский философ и социолог, теоретик коммуникационных технологий, автор работ по истории философии и литературы, культурологии, психофизиологии. Профессор университета в Торонто (с 1952). Основные произведения: «Галактика Гутенберга» (1962), «Понимающая коммуникация» (1963), «Город как аудитория» (1977, в соавторстве). М.-Л. создана концептуальная модель исторической динамики общества, в центре которой лежит проблема типа и способа коммуникаций; смена коммуникационных технологий положена М.-Л. в основу социальной типологии и выступает критерием периодизации истории. Типологически может быть отнесен к методологической традиции технологического детерминизма, однако семантически философские идеи М.-Л. выходят далеко за рамки философии техники. Произведения М.-Л. характеризуются своеобразным метафорическим стилем, в рамках которого выстраивается своего рода аксиоматическая система «проб» (семантических срезов) проблемы, задающая одновременно всесторонне стереоскопическое и образно-ощутимое восприятие последней. Семантическим центром философской концепции общества выступает у М.-Л. способ и тип коммуникаций, который, с одной стороны, обеспечивает целостность и специфику социальной организации, а с другой – выступает механизмом ее понимания и культурной интерпретации. Определенный тип коммуникаций (коммуникационная технология) не просто задает, но создает социальный мир – «галактику», которая имеет свой ареал и, несмотря на возможность расширения или изменения конфигураций, наложения галактик друг на друга или взаимного прохождения сквозь, обладает, тем не менее, четко фиксированными границами. К «средствам общения» М.-Л. относит все культурные феномены, так или иначе могущие выполнять коммуникативные функции: язык (письмо и речь), печать, TV, компьютерные системы, а также дороги, транспорт, деньги, религию, науку и др. Формирование новых «средств общения», связи и информации инспирирует радикально новый «сенсорный баланс» общества, задавая новые мироощущение и мироуяснение, новый стиль мышления, новый образ жизни и, в конечном итоге, новые формы социальной организации. М.-Л. понимает коммуникацию как экстериоризацию чувственной способности человека к восприятию, выделяя на основе этого критерия аудио– или (речевую) коммуникацию и видео– (или зрительную) коммуникацию, что, в свою очередь, ложится в основу дифференциации аудио– и видео-культур, т.е. «культур слуха» и «культур зрения». Такое разделение является семантически весьма сильным и значимым. По подсчетам современных психологов, избирательность зрения на несколько порядков превышает избирательность слуха. Каждый видит свое, звуковой же ряд – один на всех. Более того, именно звук обладает суггестивным потенциалом: для того, чтобы ввести пациента в гипнотическое состояние, врач должен устранить бдительный контроль зрительного анализатора (например, утомить его с помощью блестящего шарика перед глазами). Мы слушаемся, если не имеем своей точки зрения. Как показано М.-Л., исторически первой является эпоха устной речи (аудио-культура), в связи с чем «сенсорный баланс племенного человека» характеризуется синкретизмом и включенностью во взаимо-резонируюшую речь членов общины, чему соответствует мифологический синкретизм сознания и раство-ренность индивида в родовом коллективе. Кроме того, «культура слуха» порождает стиль мышления, в выраженном виде демонстрирующий патерналистские установки массового сознания. (Уместно вспомнить, что Жанна д'Арк не только канонизирована католической церковью как покровительница Франции, – она считается также покровительницей радио и телеграфа: двигавшие Жанной патриотические чувства осознавались ею как внушение свыше, сакральная весть, переданная святыми «голосами». История мистики свидетельствует: видения нуждаются в истолковании, голоса же слушают и их слушаются. В Упанишадах откровение изначально обозначалось как «шрути» – букв, «услышанное», суфийский аналог – «шатх»). Именно общая зависимость от авторитета и выступает основой той сплоченности, которая отличает социальные группы в аудио-культуре. Формирование фонетического алфавита – как первый толчок – и изобретение наборного шрифта (И. Гутенберг, 15 в.) – как главный импульс породили новый тип культуры – видео-культуру, «культуру зрения», которую М.-Л. называет «галактикой Гутенберга». Типографское тиражирование создает, по М.-Л. первый культурный образец стандарта как такового и образец стандартно воспроизводимого товара, задавая тем самым стандарт массового производства. Именно в изобретении печатного станка коренятся, по М.-Л., истоки и всеобщей грамотности и промышленной революции. Печать как «стандарт стандарта» выступает также и образцом стандартной (штатной) коммуникации, – «племенной человек» заменяется «типографским и индустриальным», племенной строй – индустриализмом. Кроме того, письменный текст, тиражируемый печатью, выступает в качестве основы рефлексии над языком (позволяет «увидеть язык») , что инспирирует формирование и дистанцирование наций. Все эти трансформации задают истории вектор, который М.-Л. обозначает как «эмплозию» – мощную интенцию к механической технологии и механистическому фрагментарному псевдо-единству видео-культуры, пришедшему на смену аудио-органичному единству. Печатное слово, сделавшее письменность основой массовых коммуникаций, предоставило индивиду такие права, как селекция информации (в то время как от звучащего голоса не уйти, читать можно то, что угодно), свободная ее интерпретация (своя точка зрения в противоположность послушанию), критицизм и возможность поступать с этой информацией по своему усмотрению – собственно, право на индивидуальность. Человек заплатил за это право утратой чувства общности (общины), – исходное единение с родом сменилось неутолимым желанием преодоления разобщенности, задав культурную традицию поиска путей этого преодоления: от констатации Фроммом неадекватности традиционных средств (совместная принадлежность к экономической группе, общие знаки престижа, одновременно пережитые оргиастические состояния) до парадигмы «бытия-друг-с-другом» в экзистенциальном психоанализе Бинсвангера. Однако, основная семантическая ось истории ориентирована, согласно модели М.-Л., как вектор от «эксплозии» к «имплозии», т.е. к новому синтетизму на основе компьютерных средств коммуникации. Если аудио– и видео-культуры репрезентировали и объективировали в средствах массовой коммуникации – соответственно – слуховые и зрительные анализаторы, то компьютерная техника объективирует («выводит наружу») саму нервную систему, экстраполированную на все человечество. Наступающая «электронная эпоха» по М.-Л., будет характеризоваться «тотальным объятием»: mass-media на новой технологической основе возвращают человеку утраченную включенность в общность, только теперь эта общность приобретает всечеловеческий масштаб, ибо предоставленная компьютерной техникой возможность мгновенной передачи информации и мгновенного же на нее реагирования, фактически упраздняет пространство и время («имплозия» как мгновенное сжатие, информационного и пространственно-временного континуумов), позволяя человеку не только осознать, но и прочувствовать свое единство с человечеством. Кроме того, компьютерные возможности позволяют «обойти язык», т.е. устранить барьер перевода, сняв тем самым национальные перегородки между людьми. Более того, сенсорная комплексность компьютерной коммуникации ликвидирует доминирование тотального критицизма и мозаичной избирательности визуальности, возвращая мировоззрению утраченные синтетизм и образность, а сознанию – цельность. Общество как единое человечество («раскрепощенный и беззаботный мир») характеризуется М.-Л. в качестве «глобальной деревни», в силу ощутимо реального для каждого ее представителя единения со всеми и с целым, непосредственности коммуникации, синтетизма восприятия и стиля мышления. На общем мажорном фоне картины «электронного общества» М.-Л. фиксирует и некоторые тревожащие штрихи интенцию компьютерной коммуникации в рамках mass-media к доминированию формальных средств коммуникации над ее содержанием. Очевидно, что компьютерный синтетизм порождает как большие возможности, так и связанные с ним большие проблемы, артикулируемые как проблемы коммуникационного и информационного порядков. Компьютеризация общества заставляет по-новому взглянуть на многие функции и аспекты коммуникаций, высвечивая ранее не фиксируемые моменты. Так, анализ когнитивной психологией того обстоятельства, что индекс генерации новых идей научными конференциями, проведенными на базе компьютерной техники вне непосредственного пространственно-временного контакта между их участниками, близок к нулю, позволил установить, что наибольшим креативным потенциалом обладает не «штатное», а «кулуарное» научное общение. Что же касается проблем информационного плана, то наложение звучащего текста на видео-ряд создает весьма сильное (сколь и нередко обманчивое) впечатление полной достоверности информации, в то время как голос – как был, так и остается авторитарным, с прежним успехом используя свой суггестивный потенциал. Диктор, разумеется, не становится диктатором, но факт наличия изображения создает иллюзию «демократичности» восприятия информации, усиливая возможности для социального манипулирования.

М.А. Можейко

МАЛИНОВСКИЙ (Malinowski) Бронислав Каспар (1884-1942)

– британский антрополог, основатель функционального направления. Родился в Кракове, поляк по происхождению. Изучал математику, физику, философию, экономику и психологию в Ягеллонском, Лейпцигском и Лондонском университетах. В 1914-1917 проводил полевые исследования на Новой Гвинее и Трабориандских островах. Профессор и глава кафедры антропологии Лондонского университета (1927-1938), в котором стал своего рода харизматическим «гуру» для студентов из континентальной Европы, Китая и Британских колоний, включая Африку. С 1938 – в США, преподавал в Йельском университете. Интересовался чрезвычайно широким кругом проблем, включая традционную экономику, теорию культуры, право, религию и магию и т.д. Наибольшую известность приобрел благодаря разработке функционального подхода к изучению культуры. Исходным моментом формирования этой концепции стала резкая критика эволюционизма и диффузионизма за их понимание элементов культуры как механического, изолированного набора явлений, а также – за внимание к исключительно экзотическим, с позиций европейца, чертам культуры. В своих теоретических построениях М. исходил из того, что человеку для поддержания своего существования необходимо удовлетворять ряд «базовых» (биологических) потребностей, включая потребности в пище, воспроизводстве и т.д. В различных культурах эти потребности удовлетворяются различным способом, в зависимости от чего формируется вторичный уровень «производных» потребностей. Каждое общество устанавливает свои санкционированные пути их удовлетворения. Поведение личности, удовлетворяющей свои базовые потребности, должно соответствовать культурным ожиданиям общества. Эта норма обусловлена тем, что многие потребности (например, воспроизводство) не могут быть удовлетворены вне сотрудничества с другими членами общества. Такое сотрудничество порождает общественные институты, ориентированные на удовлетворение определенных потребностей. М. выделял следующие принципы, на основании которых различные формы активности интегрируются в специфические типы институтов: репродуктивные; территориальные; произвольные; ассоциации, основанные на профессиональной принадлежности, ранге и статусе и т.д. М. подчеркивал, что в реальной общественной системе не существует простого соответствия между институтом и какой-либо потребностью. Каждый институт может удовлетворять одновременно несколько потребностей. Семья, например, обеспечивает не только репродуктивные функции, но физиологические, экономические и т.д. Социокультурные институты, таким образом, представляют собой сложное переплетение взаимосвязей. Культура, по М., спаяна не только этими взаимосвязями, но и такими дополнительными «интегративными» средствами, как язык, самосознание и религия. Для того, чтобы быть познанной, культура должна быть проанализирована на трех уровнях: индивидуальном, институциональном и как интегрированное целое. Отсюда выводился принцип необходимости целостного подхода к изучению культуры. Характерным примером функционального подхода был анализ М. роли традиций в современном обществе. По М., все традиции имеют новые функции, даже те из них, которые, как принято считать, призваны способствовать консервации традиционных моделей поведения. Культура не есть историческая одежда из «лоскутков и заплат», а интегрированное, действующее современное целое. М. полностью отрицал тайлоровскую концепцию пережитков, подчеркивая, что такие явления должны поняты в контексте настоящего. Существенным элементом функционального подхода М. была почти исключительная ориентация на исследование современности. По М., в дописьменных обществах реальное прошлое остается неизвестным. Вербальная информация о нем должна быть рассмотрена как форма мифа, функцией которого является объяснение и оправдание порядка распределения политической власти в настоящем. Такой подход стал основанием в последствии для обвинения М. в антиисторизме. Наибольшей критике подверглась непригодность функционального подхода М. к объяснению социальных перемен. Вместе с тем, концепция М. выдержала испытание временем, ее основные положения составили неотъемлемую часть теоретической базы современной культурной антропологии. Основные сочинения: «Аргонавты Западной Океании» (1922), «Преступление и обычай в традиционном обществе» (1926), «Секс и подавление в жизни дикарей» (1927), «Сексуальная жизнь аборигенов Северо-западной Меланезии» (1929), «Основания веры и морали» (1936), «Свобода и цивилизация» (1944), «Секс, культура и миф» (1962) и др.

П.В. Терешкович