Текст книги "Тор. Дитя Асгарда (СИ)"
Автор книги: Vegetarianka
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 58 страниц)
– Спасибо за такую исчерпывающую информацию.
– Всегда рада помочь, – буравя его взглядом, сказала я.
Подвижная музыка сменилась чувственными испанскими мотивами. Лео протянул мне руку, приглашая на танец. Все что угодно, только не танго. Не с собственным дядей, с которым у тебя напряженные непонятные отношения, и который просит не называть тебя дядей по какой-то невиданной причине.
– Не умею такое танцевать, максимум вальс, – отнекивалась я.
В изумрудных глазах вспыхнул гнев.
– Ты опоздала на бал, заставив ошиваться меня на улице целых полтора часа, выкинула платье, которое я выбрал специально для тебя, а теперь пришла на бал, танцуешь со всеми подряд, кроме меня. Это просто неслыханная наглость.
Длинные пальцы обхватили мое запястье, резко дергая в сторону танцевальной площадки.
– Хорошо, но ты знаешь, кого винить за истоптанные ботинки и отдавленные ноги, – предупредила я Лео, кладя руку к нему на плечо.
Он расплылся в приторно-сладкой улыбке, срываясь с места, как только ритм в мелодии начал нарастать.
Конечно, дядя умел танцевать и делал это изумительно, с присущим только ему шармом и галантностью. Я смотрела в пол, пытаясь поспевать за партнером и не вывихнуть ногу на высоченных каблуках, запутавшись в постоянно разлетающейся юбке.
– Если ты будешь смотреть в глаза, то все станет гораздо легче.
– Шутишь, да? – пробурчала я недовольно.
Лео пожал плечами.
– Будет гораздо легче, если мы перестанем танцевать, – подметила я.
С уст сорвался тихий писк, когда брюнет резко отстранился и закрутил меня вокруг своей оси. Каким-то чудесным образом удалось не грохнуться на пол. Лео оказался позади меня, обвив талию руками. Даже каблуки не сильно сократили нашу разницу в росте, он по-прежнему находился на недосягаемой высоте.
– Почему красное? – поинтересовался Лео, остановившись.
Я недоумевающе посмотрела на него через плечо.
– Почему именно такой цвет платья? – уточнил он.
– Что налезло, то и купила.
Лео ухмыльнулся, вернув нас в прежнюю позицию.
– Опять лукавишь. Сигюн, ты никогда не ограничивалась только этим критерием.
– Это ты так сделал комплимент моему непревзойденному стилю?
– Так почему красное? – не отставал Лео, пропустив мимо ушей мой вопрос.
Я укоризненно посмотрела на него, а сама задумалась. Действительно? Ведь в магазине нашлось еще одно платье точного такого же фасона, но только синее. Во время примерки оно показалось мне слишком мрачным, к тому же красный символ силы, власти... и любимый цвет дураков. Я улыбнулась, вспомнив про костюм Железного человека. Выходит, мы оба с ним либо тихие тираны, либо второе. Тираном быть гораздо приятнее, чем простофилей.
– Что смешного? – холодный баритон вырвал меня из размышлений.
– Мне нравится в нем все.
– В ком? – испуганно спросил Лео, его плечи заметно напряглись.
– Не в ком, а в чем, грамотнее будет спросить. Я имею в виду свое платье. Мне нравится его покрой,
украшения и цвет.
Брюнет выдохнул с облегчением.
– Мы никогда не выбираем что-то случайно, – заключил он.
– Я знаю, мне можешь не объяснять.
– Что тебе напоминает зеленый цвет? – поинтересовался Лео, продолжая кружиться со мной в танце по залу. Когда уже кончится эта музыка?
– Честно?
Он кивнул.
– Тебя, – быстро выпалила я.
Лео замер на месте, и я врезалась в него, больно ударившись лбом об его острый подбородок. Танец прервался.
– Кажется, ты сломал мне лобную кость, – потирая место ушиба, проговорила я. – С тобой все в порядке? Почему ты остановился? Тебе плохо? – начала сыпать вопросами, испугавшись за его физическое состояние.
Несмотря на то, что Лео находился на пике формы, я знала немало случаев, когда совсем молодые мужчины схватывали инсульт. Мир стал совсем безумным, быстрым и хаотичным. Люди буквально сгорали на работе от нервного истощения, а судя по постоянно мертвецки бледному лицу, Лео трудился во всю силу, не жалея себя. В солярий что ли бы сходил. Денег предостаточно. Не так устрашающе смотрелся бы тогда.
– Почему? – минуту спустя спросил Лео.
Я развела руками, совершенно не представляя, что он подразумевает под этим.
– С каких пор зеленый цвет вдруг напоминает меня? – уточнил он.
– На тебе постоянно что-то зеленое: рубашка, галстук, шарф или, как сейчас, бабочка. Я не помню тебя
в какой-то другой цветовой гамме помимо черного, белого и зеленого. Ты пробовал носить что-нибудь другое? Хотя бы при плотно зашторенных окнах и с наглухо закрытыми дверьми?
Лео отрицательно покачал головой.
– Тогда... объясни ты, почему зеленый?
Он улыбнулся.
– Все очень просто. Это моя стихия.
– Ты здорово в ней погряз.
– И мне это нравится.
– Неужели никогда не хотелось чего-нибудь другого?
Лео загадочно пожал плечами.
– Не задумывался над этим.
Я открыла и вновь закрыла рот, раздумывая над следующим вопросом.
– Уже поздно. Пора возвращаться.
– Только полодиннадцатого! – возмутилась я, указав на часы – детское время.
– Пока доберешься до своего гадюш... дома, уже пройдет целая вечность. Помнится, ты учишься в понедельник, – сказал Лео.
Я надула губы в знак недовольства. Мне только начал нравиться праздник, а тут комендантский час назрел. О том, что он чуть не назвал мою квартиру гадюшником, я вообще предпочла умолчать.
– Мне нужно попрощаться со Старком, Поттс и Стивеном.
– Сделаешь это завтра, – недовольно пробурчал брюнет, уводя меня с танцплощадки.
Удивительно, как нас до сих пор не сшибли вальсирующие пары?
– Ты несешь полную несуразицу. Как можно попрощаться на следующий день? – следуя за Лео, сказала я.
– Вот завтра и посмотришь, – хитро улыбаясь, ответил он.
Когда мы оказались в просторном немноголюдном холле, я остановилась, копаясь в маленьком клатче.
– Что такое? – начал сердится Лео.
– Нужно забрать обувь и куртку.
Я выудила из недр сумки маленький номерок, покрутив им перед самым носом дяди.
Он недовольно закатил глаза, но возражать было глупо. Брюнет убрал руки в карманы брюк, следуя за мной дальше по коридору.
– Ты еще и переодевать обувь будешь? – возмутился Лео, наблюдая, как я вытаскиваю опухшие ноги из жутко неудобных туфель и шнурую кеды.
– Если я сделаю еще хоть один шаг на этих клоунских ходулях, то ты лично понесешь меня домой на руках.
Лео начал что-то тихо бормотать себе под нос, но громкая музыка заглушала слова, превращая их в отдельные звуки, не имеющие никакого смысла.
Я завязала длинные шнурки в неаккуратный бант и встала с кресла. Ого! Как непривычно низко.
– Ты вообще растешь? – поддразнил меня Лео, глядя на меня сверху вниз.
– У меня нормальный рост.
– Для карлика? Возможно, – хохотнув, сказал он, продолжая вглядываться в мое лицо.
Как же хотелось его укусить за такие гадкие шуточки. Аж зубы зачесались.
– Идешь? – поинтересовался Лео.
– Да, – скрестив руки на груди, ответила я.
– Что? Говори громче, я ничего отсюда не слышу.
Лео театрально прищурился и приложил пальцы к уху. Я приподнялась на носочках, обхватила его лицо руками, заставив наклониться, и крикнула в самое ухо:
– Я готова идти!!!
– Так бы сразу и... – замолчал он, развернувшись в мою сторону. Наши губы разделяли считанные миллиметры. Я вздрогнула, испугавшись такой близости. Обычно между нами можно было пропустить целый товарный поезд. Лео не отличался теплотой и компанейским духом. Он не любил семейных объятий, всегда лишь ограничиваясь едва заметным поклоном. Естественно, такое расстояние напугало нас обоих, поскольку являлось самой настоящей экзотикой. Я поспешила убрать руки и отойти в сторону, возвращая Лео законные личные границы.
– Кажется, я оглох на левое ухо, придется идти к целителям, – сказал он после недолгой паузы, оттянув воротник рубашки. Лео смущен? Невероятно.
Я нервно улыбнулась, поспешив к выходу.
Дорога домой прошла в полнейшей тишине. Серебристый автомобиль бесшумно рассекал улицы, плавно входя в повороты. Я развернулась к окну, наблюдая, как свет от фонарей сливается в одну сплошную ярко-желтую линию. Практически в каждом здании еще горел свет, а вдоль красивых витрин разгуливала молодежь. Кто-то просто совершал вечерний променаж, а кто-то попивал алкоголь, спрятав бутылки в бумажные пакеты. Я бросила быстрый взгляд на мраморную статую, сидящую рядом со мной. Лицо Лео застыло в напряжении, а изумрудные глаза, которые при таком освещении казались черными, смотрели в одну точку. Я все еще чувствовала некоторую неловкость, вызванную недавним инцидентом. Почему-то мне казалось недопустимым стоять так близко к нему. Это так неправильно. Может, если бы Лео выглядел более дружелюбно, то я не стала бы думать о таких пустяках.
Машина в очередной раз свернула и оказалась на тихой улочке, по краям которой уютно расположились клумбы с цветами за решетчатыми заборами.
– Приехали, – озвучил Лео очевидный факт.
Я кивнула головой, не спеша выходить из серебристого “Bentley”. Чего я медлю?
– Спасибо за вечер, – промямлила я, шурша пакетом с туфлями.
– И тебе, – его голос прозвучал как-то сухо и по-деловому официально.
– Не хочешь зайти? – ляпнула я, только потом поняв, что сама не хочу, чтобы он соглашался на мое предложение. Чертов этикет. Это я от Лео заразилась такими дежурными фразами.
– Мне завтра рано вставать, – к моему счастью ответил дядя, рассматривая свои руки.
– И мне тоже.
Вновь повисла пауза. На этот раз не очень долгая.
– Спокойной ночи, – натянуто улыбнувшись, пожелал Лео. Он выглядел обеспокоенным? Чем? Неужто думал о том же, о чем и я? Да, ну... бред какой-то...
– Спокойной, – кинула я, открывая дверцу автомобиля.
Только когда оказалась в темной квартире, я смогла выдохнуть с облегчением. Это был очень длинный тяжелый день.
====== Глава 5.Вечер всех святых ======
Я отложила шариковую ручку, попутно пробежавшись глазами по белому листку бумаги, исписанному мелким забористым почерком. Тест выдался не таким сложным. Много старого материала. Никаких трудностей не возникло. Я улыбнулась собственным мыслям и посмотрела на Джессику, которая сидела в другом конце аудитории. Девушка еще возилась с вопросами, наматывая прядь волос на указательный палец. Видимо, у подруги все-таки возникли осложнения, да и не у нее одной. Большая часть потока усердно трудилась над контрольной работой, пока я прохлаждалась, лениво разглядывая потолок, обитый пластиком, потрепанный линолеум и массивные шкафы, доверху забитые книгами. Может, я что-то не так поняла? Немного усомнившись в своих силах и знаниях, я перечитала ответы. Вроде правильно.
Отстукивая неровный ритм правой ногой, я перевела взгляд на окно с грязными мокрыми стеклами, испачканными от сильного ливня. Из-за того, что они выходили на проезжую часть, пыль, летящая из-под колес машин, так и оседала на здании университета, покрывая кирпичные стены тонким слоем бурой пленки.
В Нью-Йорке опять начался сезон дождей и муссонных ветров. Деревья сбрасывали золотистые наряды, а прохожие моментально растаптывали намокшие листья, превращая их в непонятную жижу. По небу разгуливали тяжелые серые тучи, проливающие тонны воды на суматошный город всего за несколько часов. От давящих облаков меня постоянно преследовала мигрень. Возможно, головная боль была вызвана еще и постоянным недосыпанием. Тело ныло при ходьбе, грозясь развалиться на составляющие части. Особенно явно ощущалось напряжение в затекшей шее. Я уснула в неудобной позе, сильно задрав подушку на спинку кровати. Ох, я какая-то медуза, изнывающая на солнце. Никогда не была медузой, но, думаю, ощущения схожие. Жуткая слабость.
Мелодичный звонок оповестил об окончании пары. Профессор Уайт лично собрал каждый листик с ответами, иногда заглядывая под парту в надежде найти шпаргалку.
– Свои результаты вы сможете узнать в следующий понедельник на стенде информации, который находится на первом этаже, – сказал он, словно общался с первым курсом.
Я издала возглас, поднимаясь с парты. Дойти бы до столовой в таком состоянии. Может, это начало простуды? Небрежно запихнув тетрадный блок и ручку, я повесила черный кожаный рюкзак с многочисленными клепками на одно плечо, дожидаясь, пока Джессика закончит флирт со своим парнем. Долговязый худой рокер с непромытой копной темно-русых волос, свисающих сосульками, водил руками по упругой заднице подруги, что-то шепча ей на ухо. Джордан Грин жил в Бостоне в нескольких кварталах от моего дома, так что я достаточно часто видела его с компанией таких же небрежно одетых людей, как и он сам. Они считали себя новыми звездами Америки, не зная даже нескольких нот на гитаре. Кроме смеха у меня это ничего не вызывало, но Джесс находила Грина невероятно привлекательным и сексуальным, поэтому прощала все его попойки, измены и курение травки. Я мысленно пожимала плечами, не зная, как реагировать на такие нездоровые отношения.
– Пойдешь в столовую? – поинтересовалась Джессика, все еще пребывая в своих фантазиях. Она глупо улыбалась и теребила лямку своей сумки. Сейчас она больше напоминала инфантильную школьницу, а не студента-магистранта с дипломом психолога.
Я кивнула, выходя в просторный коридор. Двери других аудиторий тоже открывались, выпуская из душных комнат измученных студентов. Шла третья пара. Вскоре пространство наполнилось такими же вялыми медузками, как я. Люди с затуманенным усталым взглядом неспешно следовали в неизвестном мне направлении. На их фоне только девушки в коротких ярко-красных юбках из группы поддержки нашей футбольной команды смотрелись бодро, раздавая флаеры в ночной клуб, где пройдет вечеринка по случаю Хэллоуина.
– Уже выбрала наряд? – обратилась ко мне Джесс, разглядывая искусственную тыкву с фонариком внутри. Символ ночи страха расположился на пластиковом столе, задекорированный красными листьями.
– Я не пойду.
Ее глаза расширились.
– Почему? – непонимающе спросила Джессика.
– Мне лень, – честно призналась я.
– А кто станет моей парой? – возмутилась подруга.
– Как насчет Джордана?
Девушка отрицательно покачала головой.
– Он считает этот праздник бессмысленной клоунадой, – ответила Джессика, поправив прическу.
– Неужели? – удивилась я.
Впервые слышу от него такие поразительно-умные слова. Выходит, в нем еще осталась капелька интеллекта, а то я всегда гадала, как он вообще умудрился сдать выпускные экзамены и попасть на следующий курс.
– Мы уже об этом говорили, но я напомню. Ты никогда не должна осуждать мой выбор партнера. Сама согласилась с этим правилом, чтобы не выслушивать мою болтовню во время очередной ссоры с бойфрендом.
– Я ничего такого не сказала.
– Твое лицо сказало больше, чем твой рот, – пробурчала Джессика, проходя в кафетерий.
Стандартное заведение с круглыми столами, железными стульями и огромным буфетом. Я взяла поднос, внимательно рассматривая сегодняшнее меню. Выбор пал на салат с курицей, картофель фри и апельсиновый сок.
– Забыла спросить, как прошел бал? – с неприкрытым любопытством спросила подруга, когда мы присели за столик.
– Отлично.
– И что? Это все? Ну, уж нет! Ты так просто не отделаешься от меня. Почему ты никогда ничего не рассказываешь? Боишься, что я стану пускать сплетни? Сьюн, ты так плохо думаешь обо мне? – прощебетала подруга. Ей не нравилось мое полное имя, поэтому она исковеркала его, как могла.
– Просто нечего рассказывать. Обычный бал. Танцы и все дела, – проговорила я, тщательно пережевывая сочный лист латука.
– Лео понравилось твое платье?
Я закашлялась.
– Не знаю. Не спрашивала.
– Он ничего не говорил по поводу того, как ты выглядишь? – удивилась Джессика.
– Эээ... нет.
– Вы танцевали? – не унималась она.
Я начала ковыряться вилкой в тарелке. Аппетит куда-то улетучился, а сонное подавленное настроение наоборот навалилось с новой силой. Я буквально чувствовала, как моя спина прогибается от такой тяжести.
Джессика издала тихий возглас и приложила руки к лицу, находясь в непонятном возбужденном состоянии.
– Святые угодники, вы занимались сексом?
Кусочек курицы так и застрял поперек горла. Вот это вопрос!
– Джессика Коулман, скажи честно, ты подсела на дурь, которую курит твой парень? – я наклонилась к подруге через стол, внимательно изучая ее глаза. – Странно, зрачки нормальные. Значит, у тебя просто окончательно съехала крыша. Ты сейчас сама поняла, что сказала? Лео – мой дядя!
– Сама же говорила, что вы очень, очень, очень, очень, очень и очень далекие родственники, – напомнила она, растягивая каждое слово.
– Ключевое слово родственники, а не дальние, – сердито заметила я.
– У вас даже фамилии разные.
– Фу, Коулман, прекрати. Это просто отвратительно.
– Да брось ты! Я видела его издалека, он неимоверно горяч, а эти скулы – о них можно просто порезаться. А его плечи, ты видела его плечи?
– Замолчи! – потребовала я громко.
Люди с соседних столиков обернулись в нашу сторону. Я помахала рукой и криво улыбнулась. Чувство стыда просто зашкаливало. Мы обсуждали плечи и скулы моего дяди в сексуальном контексте. Отвратительно.
Джессика залилась громким смехом.
– Сонг, ты втрескалась! – заключила она, скрестив руки на груди.
Я устало потерла переносицу.
– С чего такие выводы?
– Ты красная, как сочный, спелый помидор, только при одном упоминании о Лео. Ну? И как давно ты тайно влюблена в собственного дядю?
– Прекрати, пожалуйста. Это же инцест.
– О, то есть у вас все-таки дошло до этого дело? – хохоча, спросила Джессика.
Меня всю передернуло. Я отодвинула салат в сторону. Аппетит безнадежно испорчен.
– Прекрати, ты прекрасно понимаешь, что я хочу этим сказать.
Она поставила одну руку на стол, подперев подбородок.
– Нет, не понимаю.
Я зарычала.
– Остынь, Сьюн, ты слишком живо реагируешь.
– Потому что мы говорим о психологическом отклонении. Ненормально хотеть собственного дядю.
Джессика снова расплылась в пошлой улыбке.
– Это ты сейчас себя отговариваешь? – спросила она игривым тоном.
– Закрыли тему, Коулман, – отрезала я.
– Не веди себя, как ребенок. Присмотрись к Лео. Высокий, бледный, как вампир, волосы как смоль, характер аристократа, он вообще не похож ни на кого из вашей очумелой семьи. Такое впечатление, что его усыновили или изобрели на каком-то супер-секретном предприятии, где делают невероятно красивых людей, – протараторила Джесс.
– У моего папы черные волосы.
– Ага, и рост у него метр с кепкой. Ты меня, конечно, прости, но мистер Сонг в подметки не годится Лео.
Я скорчила рожицу.
– Мы все ему в подметки не годимся, – пробурчала я.
Джессика расплылась в теплой улыбке.
– Так ты пойдешь со мной на праздник? – робко спросила она, перебирая пальцами по столу, как кошка.
– После таких грязных инсинуаций ты смеешь надеяться на это?
Я изобразила сердитый тон и нахмурила брови.
Подруга замурчала.
– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – взмолилась Джесс.
Я вздохнула.
– Ладно, только не долго. Не хочу потом ходить в костюме зомби весь последующий день, – пошутила я.
– Ура! – победно вскликнула она.
До конца обеда мы обсуждали наряды, точнее Джессика пыталась навязать мне костюм богини любви – Афродиты, где-то вычитав, что у нее тоже были рыжие длинные волосы. Я категорически отнекивалась. Никаких богинь. Никогда. Я ненавидела мифологию. Любую. Хватит того, что мне дали скандинавское имя Сигюн. С таким имечком круглый год сплошной Хэллоуин.
Две последних пары пролетели незаметно и без приключений. Скучные безликие лекции, которые я не особо старалась записывать в тетрадь. Меня гораздо больше заботило спонтанное решение вернуть подаренное платье обратно адресату. Собираясь в университет, я наткнулась взглядом на коробку с зеленым бантом. Тогда идея показалась хорошей и даже взрослой. Я наспех сунула ее в самый большой пакет и притащила с собой на занятия. Она до сих пор лежала в шкафу лаборантской, где работал мой сокурсник, согласившийся принять ее на временное хранение.
Сразу же после звонка я забрала подарок Лео и поехала в отель “Hilton”. У стойки информации меня встретил тот же мужчина, передавший в прошлый мой визит записку. Он вежливо улыбнулся, кладя трубку телефона.
– Добрый вечер. Чем могу быть полезен?
– Здравствуйте. Это посылка для мистера Лафейсона.
Я вытащила коробку из мокрого пакета. На улице так и не прекратился ливень.
Мужчина в костюме кивнул, осмотрев меня с ног до головы.
– Хотите что-нибудь написать? – в его голосе скользил сарказм.
– Нет, спасибо, – сдерживая раздражение, ответила я, поставив поклажу на регистрационный стол.
– Можете не сомневаться, я лично передам мистеру Лафейсону эту ценную бандероль. Это подарок? –
полюбопытствовал он, разглядывая пышный бант.
– Да, – буркнула я, направляясь в сторону выхода.
Оставалось несколько минут до сеанса со Старком, разводить пустые разговоры с метрдотелем не хотелось. Дождь к этому времени превратился в мелкую дымку, больше напоминающую туман. Я сложила зонт и спустилась в метро.
В башне “Старк Индастриз” чувствовались легкие перемены. Железный человек пребывал в абсолютной отрешенности от этого мира, когда я переступила порог его кабинета. Миллиардер сидел на кожаном диване, копаясь с какими-то приборами. Он не сразу заметил мое присутствие. Пришлось хорошенько постучать об стеклянную дверь и кашлянуть, привлекая к себе внимание. Это помогло, но лишь на пару минут. Как только я присела рядом с ним, рассматривая причуды последней техники в его руках, Старк вновь погрузился в работу. Он выглядел по-прежнему печальным, раздраженным или даже сердитым. Я не спешила сама завязывать диалог, предоставив ему время собраться с мыслями и самому изложить суть проблемы, которая явно его сильно тревожила.
В какой-то момент Старк неожиданно откинул отвертку на кресло и тихо выругался.
– Не получается, – пробурчал он.
– Что не получается? – поинтересовалась я тихим, спокойным голосом.
Брюнет тяжело вздохнул.
– Не важно.
Он запустил пятерню в свои короткие волосы, а затем посмотрел на меня. – А где же коронный вопрос?
Я улыбнулась.
– Какой же?
– Как прошел день? – передразнив мою манеру говорить, ответил Старк.
– И как он прошел? – спросила я, хохотнув.
– Я еще жив, – заключил он. – Как твои успехи?
– Я тоже жива, как видишь.
– Но у тебя-то больше шансов открыть глаза новым утром, – не согласился Старк, указав на меня пальцем.
Я пожала плечами.
– Не скажи, я могу умереть, не вставая с кровати.
Старк приподнял брови.
– Потолок может обрушиться или метеоритный дождь, – предположила я.
– Это что-то из области фантастики, – хмурясь, сказал миллиардер, взяв с прозрачного стола очередную железяку.
– У меня квартира в достаточно старом доме, а метеориты и раньше падали на Землю. Наверно, динозавры также рассуждали. Какой-нибудь протоцератопс, ковыряясь своим рогом в песке посмеивался над вторым, который рассуждал о возможном конце света. И кто теперь смеется над этим пареньком в палеонтологическом музее, а?
Старк широко улыбнулся.
– Кстати, мне папа рассказывал, что, кажется, в девяностые был сильный метеоритный дождь. Манхеттен стоял весь в разрушениях, словно его через мясорубку пропустили.
– Да, мой отец тогда был здесь. Лично видел, как огромные глыбы падали на небоскребы.
– А ты где находился?
– С мамой в Лондоне, – кратко ответил Старк, а затем загадочно хмыкнул. – Знаешь, какие сплетни ходят про астероиды?
Я помотала головой.
– Что это было инопланетное вторжение.
– Да? Тогда почему не нашли ни одного корабля, хотя бы обломков? – саркастически подметила я.
Сумасшедшие по теме НЛО всегда найдутся. Нет, конечно, я не отрицала существования других цивилизаций на широких просторах Вселенной, но не думаю, чтобы они стали вмешиваться в историю чужой планеты. Если у них существуют корабли, способные преодолевать скорость света, то они не станут обращать внимания на пришельцев, пытающихся запустить спутник на орбиту. Я искренне верила, что где-то там, в далеком космосе, существует совет, который контролирует все сильные цивилизации, не давая им нападать на планеты с более ранней историей развития. Иначе жизнь становится совсем страшной и непредсказуемой. Конечно, не стоит отрицать того, что инопланетяне посещали нашу планету в двадцать первом веке, но в каком нужно находиться отчаянии, чтобы завязывать войну здесь?
– Правительство позаботилось, – предположил миллиардер.
– Ага, пришли люди в черных костюмах и щелкнули ручкой, чтобы все забыли.
– Это просто очередная городская легенда. Америке же нужно придумать свою историю.
Я ухмыльнулась.
– Если бы нас тогда пытались захватить, то ты бы сейчас не сидел и не ковырялся отверткой в приборе.
– Возможно... а возможно, нам просто повезло.
– Пришельцы сжалились и передумали?
Я развела руками в знак негодования.
– Может, нам помогли.
– Кто? – с иронией в голосе, спросила я, рассматривая лицо Старка.
– Другие пришельцы.
– То есть, ты хочешь сказать, что было примерно так… какие-то пришельцы прилетели нас бомбить, а другие пришельцы, назовем их “добряками”, прилетели и спасли нас?
– Я всего лишь высказываю теорию, – оправдался миллиардер.
На несколько секунд в комнате повисла тишина, а затем Старк добавил:
– Знаешь, что такое древо Иггдрасиль?
Я закатила глаза.
– Издеваешься надо мной?
– То, что тебя зовут Сигюн, не говорит о том, что ты знаешь всю скандинавскую мифологию досконально. Я знал одного парня, которого звали Винстон, он искренне считал, что родители его назвали в честь сигарет. Он совершенно не представлял, кто такой Черчилль.
Я расхохоталась.
– Твоя правда. Да, я знаю, что такое Иггдрасиль. Это великое Мировое дерево, которое, по преданиям, пустило корни во все Девять Миров, связав девять царств между собой, эдакие порталы.
Старк задумался.
– Тор – великий покровитель Мидгарда, защитник людей.
– Хочешь сказать, что это он нас крышует? – пошутила я.
– Согласись, в этом что-то есть...
– Ага, что-то из желания перекладывать проблемы на чужие плечи. Ну, и кто нас захватывал тогда? Йотуны – ледяные великаны или его брат Локи?
Старк расхохотался.
– Что за чушь мы несем? – сказал он, сверкая шоколадными глазами.
– Когда ты успел стать ценителем финно-угорской мифологии? – поинтересовалась я после некоторой паузы.
– С тех пор, как у меня появился психолог с именем скандинавской богини. Знаешь, это невольно
заставляет прошерстить Google.
Я улыбнулась, разглядывая свои руки.
– Как прошел вчерашний вечер? – осторожно поинтересовалась я.
– Не так отвратительно, как думал.
– Ты проводил Пеппер до дома?
Старк издал непонятный возглас.
– Она меня... проводила.
Я с шумом выдохнула.
– Ты еще выпил? – уточнила я, когда Старк сделал виноватую мину.
Миллиардер замотал головой.
– Нет, я надрался, – поправил он меня.
Я провела рукой по своим волосам, укоризненно посмотрев на Железного человека.
– Зачем? – недоумевала я. – Зачем надо обязательно пить?
– Потому что трезвый я пытаюсь себя контролировать. В двух словах. Пеппер словно самая популярная девушка в школе, а я жалкий ботан с подтяжками на шерстяных брюках.
– Надеюсь, ты не приставал к ней? – обеспокоилась я, испугавшись, что Поттс воспримет его подкаты как очередное увлечение миллиардера. Тогда пиши пропало.
– Нет, – сухо ответил Старк.
Между нами опять возникла давящая пауза.
– Над чем ты работаешь? – поинтересовалась я, переведя разговор в другое русло. Тони пока не готов производить разбор полетов.
– Все над тем же.
– Телепорт? И как успехи?
Я поставила кулак на коленку и подперла голову рукой, внимательно оглядывая Старка.
– Я близок к цели, – спокойным тоном сообщил он.
– Ты слышал что-нибудь? – спросила я, вспомнив о его проблеме с галлюцинациями.
– Имеешь в виду голоса? Нет. Думаю, это были какие-то помехи. Шумы, – предположил миллиардер, прикручивая гайку.
– Хорошо.
Я замолчала, давая Старку время закончить деталь. Взгляд блуждал по стерильной комнате, ненадолго останавливаясь, чтобы рассмотреть кожаную обивку дорогой мебели, стеклянный столик, где валялись инструменты, и широкий плазменный телевизор. Устав разглядывать хорошо изученный интерьер, я развернулась к огромному окну, за которым переливался и блестел ночной город. В небе мигали красные огни самолетов, заходящих на посадку, на противоположном здании крутили трейлер нового фильма на экране, встроенном прямо в стену, а в проливе неспешно плавали яхты и громоздкие суда.
– Почему ты никогда ничего не берешь из рук? – внезапно спросила я.
Вопрос давно крутился в голове, но я всегда забывала его задать при встрече, вспоминая о нем только после завершения сеанса.
Старк вздрогнул.
– Это мой принцип.
– Да, но на чем-то он ведь базируется?
Миллиардер задумался.
– Так было всегда. С детства, – ответил он, уставившись в пустоту.
– Тебе запрещали брать какие-то вещи самому?
– В смысле? – не понял Старк.
– Допустим, ты хотел посмотреть стеклянную банку на кухне и тебе ее запрещали трогать. Мама брала ее сама и передавала тебе, – предположила я.
Он пожал плечами, продолжая раздумывать.
– Может быть... – сказал Старк после целой минуты молчания.
– Мне разрешали трогать все. Однажды я притащила в палатку паука, когда мы были на раскопках в тропиках. По следам Майя. Хорошо, что у членистоногих яд выделяется только в период размножения, – поведала я о своем детстве, не сумев сдержать тяжелого вздоха.
– Ты держала в руках паука? – с отвращением переспросил миллиардер.
– Да, они довольно милые. Пушистые и глазки красивые.
Старк скорчил рожицу.
– Да брось, они гораздо приятнее, чем твои железяки, перепачканные маслом.
– То есть, ты как Лара Крофт? – уточнил он, изучая меня своими шоколадными глазами.
– Мои родители, как Лара Крофт в квадрате. Жизнь вечного скитальца меня никогда не привлекала. При первой же возможности я осела и занялась образованием. Я не из тех, кто будет бегать по джунглям, разрубая острым клинком стволы деревьев, кто будет терпеть все неудобства и холод в тесной сырой палатке, воодушевленный какой-то туманной целью. Меня привлекает тихая спокойная жизнь за городом. Даже в Нью-Йорке я чувствую себя неуютно. Слишком много машин, бетонных стен и шума. Моя мечта – продать квартиру и приобрести коттедж на берегу озера, неподалеку от хвойного леса.
Старк внимательно слушал меня. Видимо, он не ожидал от меня такой тирады.
– Чем же ты будешь там заниматься? Твоя профессия требует живой материал. Общения с людьми, вряд ли мишки гризли захотят рассказывать о своем тяжелом детстве, и как папа чуть не съел их, – поинтересовался миллиардер.
Я улыбнулась.
– Займусь чем-нибудь другим. Буду выращивать овощи, и продавать их на ближайшей ярмарке. Куплю подержанный пикап, научусь водить.
– Ты не умеешь водить машину? – удивился Старк.
– Да... – ответила я, не совсем понимая такого бурного удивления.
Он расхохотался.
– Сигюн Сонг, ты самая удивительная девушка, которую я встречал! – Старк обернулся по сторонам, а затем шепотом добавил. – Только Поттс не говори, что я так сказал.
