Текст книги "Защитник (СИ)"

Автор книги: Шахматист чан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 44 страниц)

«Водные процедуры не помогли, – отрешённо подумал маг. – Значит…»

– Мой господин, – в гостиной появился Саске. Он стоял у открытого настежь окна, на почтительном расстоянии от Узумаки. – Здесь довольно прохладно. Тебе стоит одеться теплее.

Наруто не ответил. Даже мысленно он не отреагировал на слова Учиха. Саске это несколько насторожило. Обычно, маг не оставлял без внимания слов «мой господин», да и к проявлению заботы относился настороженно. Не могло же его поведение измениться из-за принятия ванны! Раньше такого не случалось.

– Мой господин, – не слишком уверенно повторил Учиха. Возможно, чтобы дозваться мага, ему стоило позвать его по имени. Быть может тогда он бы обратил на это внимание.

Узумаки молчал и не думал ни о чём. Саске это не на шутку встревожило. Медленно и совершенно бесшумно он подошёл к магу и сел рядом с ним. Как ни странно, это Наруто заметил.

– У меня болит голова, – тихо и устало сказал маг. Он немного повернул голову в сторону и посмотрел на Учиха. – Сделай что-нибудь.

Несколько секунд Саске потрясенно смотрел на господина, не веря своим ушам. Узумаки просит его, высшего демона, сделать что-нибудь с головной болью. Вернее, не что-нибудь. Он хочет, чтобы её не стало. И хоть желание это казалось довольно простым, всё же его можно было смело причислять к числу невыполнимых. Он – Высший демон, а не Ангел-целитель. Он запросто может нанести порчу, вызвать у кого-нибудь мигрень или несварение желудка. Вызвать – да. Исцелить – нет.

«Едва ли я могу что-то сделать, – рассеянно подумал Учиха, – если эта боль вызвана не магией».

И всё же, оставлять без внимания пожелание господина было нельзя. Нарушать сразу около пяти пунктов договора лишь из-за того, что приказ кажется невыполнимым, Саске не собирался. Всё ведь на самом деле довольно просто. Если плохое самочувствие Узумаки не вызвано магией, к нему надо привести хорошего лекаря. Но прежде всё же стоит проверить первый вариант.

Учиха чуть подался вперёд, и коснулся губами губ господина. Наруто вздрогнул, его глаза удивленно расширились. Тем не менее, он немного приоткрыл рот, позволяя Саске углубить поцелуй.

«Это третий», – прозвучал в голове у Учихи торжествующий голос Итачи.

Саске мысленно отмахнулся от брата. Сейчас для него не существовало ничего, кроме потоков Сил. Он отчётливо чувствовал, как часть его энергии передается Узумаки, как она наполняет его, и как малая часть собственной Силы господина передается ему. О, это были невероятные ощущения! Кровь в венах бурлила, внутри все пылало.

Как долго? Как долго он отказывал себе в этом блаженстве? Из-за глупой игры брата он лишил себя львиной доли удовольствий. Боялся всякой ерунды, как какой-то жалкий смертный, отказывал себе в неописуемых наслаждениях лишь потому, что Итачи напророчил ему влюбиться. Ха! Влюбиться. Что это вообще значит-то? Соблазнить, затащить в кровать? Хм, для этого любовь вовсе не нужна.

С непривычки Сила и подаренное ей могущество кружили голову. За несколько месяцев Саске уже успел позабыть каково это, когда Сила бурлит. Чтобы ненароком от полноты ощущений не разрушить Лиман, Учиха переключил внимание на господина. Раньше он как-то не обращал внимания на то, какие мягкие у мага губы, как осторожно и безумно нежно он отвечает на поцелуй. Пожалуй, это кружило голову не меньше, чем Силовые потоки. Возможно, даже больше.

Вспомнив о том, что господин велел разобраться с его головной болью, Саске нехотя разорвал поцелуй и немного отстранился.

На Наруто достаточно было просто взглянуть, чтобы понять, как он потрясён. Возможно, то, что он чувствовал во время поцелуя, нисколько не отличалось от ощущений Учихи. И всё же маг никак не мог понять, зачем Саске решил его поцеловать. Он даже хотел спросить об этом, но Учиха его опередил.

– Полегчало? – невозмутимо поинтересовался он.

Узумаки прислушался к своим ощущениям. Боль отступила. Слабость и усталость тоже. Вообще во всём теле чувствовалась лёгкость. Это было невероятно приятное ощущение.

– Да, – недоумённо ответил маг. Он никак не мог поверить, что все его проблемы мог решить один-единственный поцелуй. – Спасибо, – тихо добавил он и, легко встав с дивана, вышел из комнаты. Теперь, когда голова не болела, можно было занять себя каким-нибудь делом.

Саске проводил господина задумчивым взглядом. Итак, его исцелил поцелуй. Значит, головную боль вызвала магия. Точнее, как всего несколько минут назад понял Учиха, её практически полное отсутствие. Возможно, всему виной был браслет-ограничитель. Но Саске такое объяснение не понравилось. Ведь браслет Узумаки носил всю жизнь, а головная боль, как он мог понять, мучила его только сейчас. Впрочем, сейчас все это было особо неважно. Ведь желание господина исполнено. Теперь можно было вспомнить об обещаниях Итачи. Он пророчил ему влюбиться, но ничего не произошло. Не изменилось ровным счетом ничего.

– Почему у меня такое чувство, – нахмурившись, пробормотал Учиха, – будто меня провели. Не думай, что тебе это сойдёт с рук, Итачи.

========== Глава 23 ==========

«Учиха Итачи не умеет шутить. Каждое сказанное им слово имеет вес. Оно материально и воплощается в жизнь либо сразу же, либо тогда, когда Итачи этого хочет».

Именно так было написано в одной из книг новейшей библиотеки Узумаки. Именно эти строки были аккуратно выведены под довольно сносным изображением наглого старшего брата. Пожалуй, чуть ли не впервые в жизни Саске встретил столь точное описание одного из качеств Итачи. Смертные нарекли наглого старшего брата Демоном Сглаза, и, судя по записям, опасались его больше, чем всех других представителей великого клана Учиха. Наивные, глупые смертные.

И все же, крупица истины в книгах присутствовала. Итачи слов на ветер не бросал. А все сказанные в той или иной форме пророчества сбывались. Вот только последнее его пожелание, видимо, дало сбой. Едва ли Итачи добивался того, чтобы господин стал центром вселенной младшего брата. Это же пустое желание. Каждый Учиха знает об этом. Любой договор, и тем более тот, что скреплен поцелуем, подразумевает то, что для демона существует всего один смертный – его господин. Он думает только о нем, действует только ему во благо, угадывает его желания, с радостью исполняет любой приказ. Все это длится ровно до тех пор, пока не истечет действие договора. Об этом знает каждый. И тем более это известно Итачи. Нет, он явно в своем пророчестве имел в виду нечто отличное от того, что младший Учиха уже имел.

Саске задумчиво хмыкнул, закрыл книгу и поставил ее на полку. Легко поднявшись из глубокого, удобного кресла, он подошел к закрытому окну. На улице было темным-темно. Небо затянули тяжелые грозовые тучи. Не было видно ни звезд, ни убывающей луны. Несколько минут Учиха смотрел в темноту. Ночной покой потревожила белка, шустро взобравшаяся в дупло по широкому стволу старого дуба. Учиха неопределенно хмыкнул, едва заметно пожал плечами и переместился в спальню господина.

Наруто как раз перевернулся на спину, и практически полностью высвободился из одеяла. Саске бесшумно сел у изголовья кровати господина и несколько секунд внимательно смотрел в спокойное лицо мага. Узумаки слегка нахмурился, видимо что-то почувствовав. Учиха спохватился и отвернулся. Около минуты он не делал ничего. Затем демон вновь перевел взгляд на своего господина.

С момента их третьего поцелуя прошла уже неделя, а ничего в жизни Саске не изменилось. Мир, как он того ожидал, не встал вверх тормашками. Ангелы не спустились с небес на землю и не вручили ему ключи от Рая. Не высохли колодцы, не растаяли льды, даже снег, и тот не пошел. Не изменилось ровным счетом ничего. Разве что он стал более внимательным к господину. Однако, понятно это стало не сразу.

Учихе и раньше нравилось наблюдать за магом. У него были поистине золотые руки. Без всякой магии с помощью одного только кинжала и деревянного бруска, он мог сотворить настоящее чудо. Его редкие кулинарные потуги не могли не вызывать интерес. А что уж говорить о попытках заниматься магией. К счастью, делал он это крайней редко. Но как делал! Демон не сомневался, что господину под силу захватить весь мир. Захватить и, что самое смешное, не заметить этого.

Теперь же все изменилось. Саске заподозрил, что именно этого и желал ему наглый старший брат. Теперь младший Учиха в своем господине отчетливо видел… личность. Не жалкого смертного, которому повезло достучаться до одних из сильнейших потусторонних сил, а человека. С ним хотелось быть рядом, разговаривать, слушать его голос, угадывать и исполнять любой его каприз. Желанию прикоснуться к нему, заключить в объятия, крепко держать, не отпускать – практически не удавалось противостоять.

Саске по-прежнему не отказывал себе в удовольствии наблюдать за господином. Только теперь его практически не занимало то, что он делал. Куда интереснее был сам Узумаки. За неделю наблюдений Учиха сделал для себя немало новых открытий. Например, он обратил внимание на то, что осанка у мага всегда была ровной. И это казалось вполне естественным. Этому могла позавидовать не одна особа, приближенная к царскому двору. Голова у мага никогда не была вздернута вверх, на манер зазнавшихся вельмож, но и не была опущена вниз, как у пристыженных, запуганных чем-то чиновников.

Руки у господина, на самом деле, были безумно красивыми: не очень широкая ладонь, длинные, красивые, невероятно ловкие пальцы. Руки его не были холеными. Одного взгляда на них было достаточно, чтобы понять: они привыкли к работе. И, пожалуй, именно это делало их такими прекрасными, неповторимыми.

Глаза Узумаки заслуживали того, чтобы их восхваляли в романсах. Большие, ярко-синие, невероятно выразительные. В них без труда читалось настроение мага. Они с головой выдавали все его чувства. Раздражение, недовольство, интерес, предвкушение. Больше всего Саске нравился плутовской блеск, который появлялся в глазах Узумаки, когда тот задумывал что-то нехорошее или, по его мнению, интересное. И даже когда господин был серьезен, его глаза оставались безумно прекрасными. В такие, на самом деле редкие минуты, его взгляд был спокойным, холодным, в какой-то мере даже расчетливым.

Единственной эмоции, что Учиха еще никогда не видел у мага, была злость. Как показывала практика, по-настоящему вывести его из себя было еще сложнее, чем напугать.

Но ни пугать, ни злить господина Саске больше не хотелось. Теперь он жаждал видеть мага если не счастливым, то радостным, довольным жизнью. Он хотел, чтобы Узумаки улыбался. По-настоящему, открыто искренне. Так же, как и в тот раз, когда стало известно о том, что особняк, в котором они сейчас живут, продается.

Да, Наруто улыбался часто. Но улыбки эти были такими же настоящими, как нарисованное на холсте солнце. Маг улыбался одними губами. Его глаза при этом не сверкали, сам он не сиял.

За прошедшую неделю, Саске нередко неосознанно задавался вопросом: что может сделать господина счастливым? Впрочем, над ответом он даже не думал. Ведь был еще один более интересный вопрос: как разозлить мага? Как вывести его из себя? Сделать так, чтобы он вспылил, наговорил лишнего, натворил глупостей? О, над этими вопросами Учиха думал с огромным удовольствием. Ведь на самом деле, Узумаки легко заводился с полуоборота. И часто делал глупости. Впрочем, для последнего, магу необязательно было злиться…

Новый день вступал в свои права. Саске отчетливо чувствовал, как светлеют и редеют тени. Как медленно и неотвратимо восходит солнце и стирает своими тусклыми, из-за туч, лучами все дары ночи.

Учиха бросил короткий взгляд на окно, убедился в том, что оно закрыто плотными шторами и вновь посмотрел на господина. Саске по-прежнему сидел у изголовья его кровати и развлекался тем, что играл с мягкими золотыми волосами мага. За несколько месяцев они немного отросли. К цирюльнику Узумаки отчего-то не ходил. То ли не хотел, то ли забывал. Впрочем, Учиху все устраивало. Ему безумно нравились волосы господина. Он получал истинное удовольствие, пропуская меж пальцев небольшие, густые, шелковистые пряди.

Наруто повернулся набок, лицом к Саске, и принялся на ощупь искать одеяло. Как вскоре выяснилось, оно запуталось у него в ногах. Некоторое время Учиха наблюдал за такими забавными и в тоже время милыми попытками господина укрыться. Затем едва заметно улыбнувшись, он помог ему это сделать. Узумаки перестал возиться, облизнул губы и затих.

«Ты ведь этого, хотел, да, наглый старший брат? – раздраженно подумал Учиха, машинально перебирая волосы господина. – Ты ведь хотел, чтобы я сходил от него с ума. Чтобы я желал его. И физически и духовно. Чтобы меня манили его мягкие, чувствительные губы. Чтобы я восхищался им…» – он напомнил себе, что нарушит приказ, если раньше времени разбудит господина. Сжал руки в кулаки, и одними губами произнес:

– Я еще доберусь до тебя, Итачи.

Наруто разбудил поцелуй. Тягуче-долгий, подозрительно нежный, до головокружения приятный. Узумаки судорожно выдохнул и приоткрыл глаза. Саске и не подумал отстраниться. Сильнее вжал господина в кровать и стал целовать его более требовательно.

«Его надо оттолкнуть», – подумал маг, обхватывая руками шею демона и едва ощутимо притягивая его к себе.

Саске мысленно хмыкнул. Господин как всегда думал одно, а делал совершенно другое. Не исключено, что причиной такого поведения мага был Договор. Впрочем, Учиха предпочитал об этом не думать, а наслаждаться поцелуем. Помимо того, что это понемногу увеличивало его мощь, целовать господина, и получать на свои действия жаркий ответ было безумно приятно.

Наруто все никак не мог привыкнуть к тому, как Саске его будил. Каждое утро уже прошедших семи дней начинались примерно одинаково. Начиналось точно так же, как и сейчас. Впрочем, нет. Сейчас в поцелуе было чуть больше страсти. Если Узумаки это и настораживало, то вида он не подавал. Маг прекрасно понимал, что Саске исполнял опрометчиво данный им приказ. И все же считал, что его совершенно необязательно для этого целовать.

Обостряя внимание на поцелуях, Узумаки невольно заметил, что поведение Учихи вообще как-то изменилось. Нет, он вел себя как и прежде. Беспардонно читал и вслух комментировал его мысли, бросал едкие замечания, провоцировал отдать какой-нибудь приказ. И в то же время, стал каким-то более внимательным и обходительным. Узумаки списывал странности поведения своего личного демона на Договор. Любая печать, тем более поцелуй, оставляют на заключивших контракт свой отпечаток. Наверное, именно из-за этого Наруто и в голову не могло прийти отменить свой недавний приказ или внести в него какие-нибудь корректировки.

После долгого утреннего поцелуя традиционно следовал завтрак. Саске не утруждал господина походами в столовую. Он подавал ему еду прямо в постель. На небольшом деревянном столике, расположенном на уровне живота мага, появились две большие, белоснежные тарелки свежего, невероятно вкусного рамена. В этот раз Узумаки отчего-то пожелал только две порции.

– Добавки, мой господин? – предложил Учиха, когда со второй порцией было покончено.

– Нет, – маг покачал головой. К любимому обращению Саске он, за прошедшую неделю стал несколько терпимее. – Спасибо.

– И все-таки, – не уступал Учиха, – может еще одну порцию? – господин обычно ел несколько больше. – Или, ты хочешь чего-нибудь другого? Как насчет фруктов или десерта?

– Нет, – еще раз повторил Узумаки.

– Хм, может, ты хочешь мяса?

Саске нахмурился, всерьез обдумывая свой собственный вопрос. Мясо. Действительно. Господин очень мало его ест. А ведь он смертный. Ему нужны силы. Он должен есть мясо. А не эту странную лапшу. Что в ней такого питательного? Съел и забыл. И как он раньше не замечал, что Узумаки так плохо питается?

– Саске! – возмущенно позвал Наруто, наблюдая за тем, как на его импровизированном столе появляются различные мясные блюда.

– Да, мой господин? – с готовностью откликнулся Учиха.

– Ты хочешь все это съесть? – с каким-то детским любопытством поинтересовался маг.

– Это все для тебя, – невозмутимо ответил демон.

– Саске!

Господин был просто очарователен, когда сердился или возмущался. В его глазах вспыхивали недовольные огоньки, красивые брови сходились к переносице, обнажая небольшую, симпатичную морщинку. Учиха невольно облизнулся, смотря на возмущенного Узумаки. Его безумно хотелось обнять, поцеловать, привязать к себе. Стол с яствами испарились, Саске воплотил в жизнь свое сиюминутное желание. Крепко обняв господина, он легко коснулся губ мага, дразня этим и себя и его. Желая самому себе объяснить свое поведение, Учиха переместился вместе с ним в ванную.

– И что ты делаешь? – негромко спросил Наруто. Вырываться из чужих рук он пока не спешил. Ограничился лишь тем, что напрягся всем телом.

– Разве ты не собирался принять душ? – вполне искренне удивился демон.

– С чего ты взял? – опешил Узумаки.

– По утрам принято совершать водные процедуры, – лекторским тоном пояснил Саске. – Или ты решил сломать вековые устои?

– Не знал, что ты так яро чтишь традиции жалких смертных, – хмыкнул маг.

– Не вижу ничего плохо в чистоплотности. Но ты, мой господин, волен поступать как хочешь.

– Ага, – Наруто не удержался от язвительного замечания, – конечно. Могу делать, что хочу. Например, стоять в ванной, в твоих объятиях. Просто здорово.

– Заметь, – хмыкнул Учиха, – мы просто стоим в ванной и пока ничего не делаем.

– О, – потрясенно выдохнул маг. – Так ты еще и помыть меня хочешь?

«Нечего сказать, – подумал он, – хорошо утро начинается».

– Звучит заманчиво, – прошептал Саске на ухо господину.

Наруто вздрогнул, глубоко вздохнул. Слегка отстранившись от Учихи, он осторожно, почти нежно провел подушечками пальцев по щеке демона, как-то странно ему улыбнулся и опасно-ласково произнес:

– Ты испытываешь мое терпение, Саске. Мои нервы, знаешь ли, не такие уж и крепкие. И чувство юмора у меня неважное. Я не совсем понимаю твоих шуток. И из-за этого мое душевное равновесие шатается. Ты даже не представляешь, насколько сильно. Поэтому будь добр, оставь меня в покое хотя бы на полдня. Сходи домой, навести родных. Поиграй у них на нервах.

Чем больше говорил господин, тем сильнее было удивление Учихи. Меньше всего он ожидал услышать от него такие слова. Он слышал то, что долгое время боялся услышать. Господин отсылал его. И в то же время, слова эти были прекрасны. О, Великое Пламя, как прекрасны они были!

Саске не сомневался в том, что его новый взгляд на Узумаки заслуга наглого старшего брата. И хоть в целом жаловаться ему было не на что, Учихе безумно хотелось отомстить Итачи. Тонко и изящно. Так, чтобы наглый старший брат пожалел о том, что так осчастливил его. И вот сейчас, господин предлагает ему отличный шанс свершить свою месть. Саске даже придумал, что ему делать. Вот только, отпускать мага и оставлять его одного аж на двенадцать часов Учихе совершенно не хотелось. Не спеша принимать решения, он вовлек господина в новый долгий поцелуй.

Поначалу ему жарко отвечали. Потом Наруто опомнился, несильно, но достаточно ощутимо прикусил нижнюю губу Саске и разорвал поцелуй.

– Это был приказ, если ты не понял, – прошептал он.

Учиха нехотя отпустил мага, отступил от него на шаг.

– Слушаюсь и повинуюсь, мой господин, – он театрально поклонился Узумаки. Окинув мага внимательным взглядом, Саске лукаво улыбнулся, и уже исчезая, довольно произнес: – Ты все-таки его носишь.

Наруто вздрогнул, как будто его обличили в каком-то мелком хулиганстве. Маг машинально провел рукой по широкому, пока еще массивному браслету, подаренному Учихой и как-то неуверенно пробормотал:

– А что мне еще делать?

Не получив ответа на свой риторический вопрос, Узумаки облегченно вздохнул. Его личный демон отбыл восвояси, и теперь ничто не мешало ему спокойно наслаждаться жизнью. По губам мага пробежала хитрая улыбка, в глазах вспыхнул озорной огонек. Теперь, когда за каждым его шагом не следят со столь ехидным взглядом, можно было и поискать себе каких-нибудь приключений. И развлечений. В ближайшие несколько часов ему точно никто не помешает…

***

В родовом замке как всегда было торжественно-спокойно. Создавалось впечатление, что все готовятся к какому-то чрезвычайно важному событию. Готовятся на протяжении сотни тысяч лет. А событие это, бесспорно важное и торжественное, все никак не спешит случиться.

Саске неспешно шел по длинному, устланному мягким ковром коридору, и думал о том, что это чуть ли не первый раз, когда он с таким рвением возвращается домой. И дело было даже не в том, что он выполнял приказ. Младший Учиха сгорал от нетерпения воплотить свою маленькую месть в жизнь. Все-таки, господин у него замечательный! И такой дальновидный… Вот так просто, приказал наведаться домой, и потрепать нервы родным. Это же надо. Еще никто и никогда, Саске подобного не приказывал. Вот она, оригинальность Узумаки. Свежесть мысли, творческий взгляд на жизнь. Как им можно не восхищаться? Как?

За размышлениями Учиха не заметил, как зашел в большую гостиную. На мгновение ему показалось, что он ошибся дверью. В комнате царил практически идеальный порядок. По-крайней мере, на полу ничего не валялось, книжный шкаф вообще куда-то делся. Вместе с ним исчезли и пара диванов, и с десяток кресел. Белоснежный рояль тоже куда-то пропал. Из-за этого гостиная выглядела невероятно большой и совершенно необжитой.

Саске несколько секунд осматривался по сторонам. Большая гостиная замка Учиха была известна тем, что там всегда царил беспорядок. И это было вполне объяснимо, ведь в одной комнате пыталось ужиться сразу несколько человек. Это неминуемо вело к столкновению интересов, вкусов и, пожалуй, характеров. И в результате этого противостояния рождался компромисс: настоящий бедлам. Он был очень уютным и каким-то домашним. И благодаря ему каждый Учиха трепетно относился к чистоте и порядку. Все бдительно следили за тем, чтобы нигде больше не возникло второй «большой гостиной».

Сейчас же вековые устои рушились у Саске на глазах. О былых беспорядках помнил разве что огромный прямоугольный стол, что обычно стоял посреди комнаты, а сейчас был сдвинут к самой дальней стене. Четверть стола занимали аккуратные стопки книг и древних свитков, рядом с ними на искусно вышитой золотыми нитями салфетке стояли три фарфоровые чашки, до краев наполненные горячим, ароматным чаем. Еще дальше лежало точило и с десяток ножей. Оставшуюся часть стола занимали швейные принадлежности.

Тихо засвистел ветер, и Саске, наконец, обратил внимание на то, что в гостиной кто-то был. На расчищенном от мебели и других предметов месте упражнялись в фехтовании старшие братья. Кагами искусно орудуя шпагой, пытался прижать Шисуи к стене. Шисуи, в свою очередь ловко парировал удары, делал ложные выпады и явно подумывал о каком-нибудь нарушении правил, дабы перехватить инициативу. Провести Кагами было трудно. Он с легкостью парировал все выходки младшего брата, сводя их поединок к простому фехтованию.

– Почему бы вам не потренироваться в зале? – недоуменно и в тоже время как-то сердито спросил Саске.

– Слишком далеко идти, – не отвлекаясь от поединка, отозвался Шисуи. – Ты, вообще, какими судьбами? – он сделал очередной выпад, но Кагами без труда парировал его.

– Мне нужен Итачи, – хмыкнул младший Учиха.

– Он в малой гостиной, – нанося очередной смертоносный удар, подсказал Кагами.

– А зачем он тебе? – с легкостью уклоняясь от опасной атаки и отвечая стремительным контрударом, поинтересовался Шисуи.

– Хм, – Саске подумал, что неплохо было бы проучить и других братьев за то, что поддержали идею Итачи. – Идемте со мной, расскажу.

Две шпаги со свистом опустились вниз и в следующий миг исчезли. Старшие братья заинтересованно посмотрели на младшего и усмехнулись. Встречи Саске и Итачи никогда не происходили скучно. Это было то еще развлечение. Фехтование могло и подождать.

Малая гостиная была смежена с большой. По площади она была раза в два меньше и, по мнению Саске, более уютной. Здесь было довольно светло, стояло много мягкой мебели. Здесь же располагалась маленькая библиотека самых любимых книг, а заодно и хранились запасы любимого вина Итачи. Безнадежно испорченные запасы.

Итачи развалился в широком, мягком кресле, что стояло в углу комнаты, напротив окна. На уровне его груди, по кругу, летали светящиеся самыми разными цветами символы. Учиха задумчиво смотрел на разноцветные иероглифы и думал о том, на какой же ему указать.

– Глупый маленький брат, – лениво поздоровался он, внимательно наблюдая за болотно-зеленым иероглифом.

– Ты все еще выбираешь эпидемию? – потрясенно спросил Шисуи. – С каких это пор ты думаешь над этой ерундой два часа?

– Хочется разнообразия, – едва заметно пожал плечами Итачи. – Чума и оспа уже были. Вот думаю, чтобы такого новенького послать. Оригинального.

– Да что тут думать, – хмыкнул Шисуи. – Просто ткни пальцем в самый яркий и все. Давай помогу, – он переместился к младшему брату, и хотел было сделать за него выбор, но его опередил Саске.

– Никаких эпидемий, – молниеносно уничтожая светящиеся символы, процедил он, – пока по этой грешной земле ходит мой господин.

Итачи тяжело вздохнул и покачал головой.

– Я же для тебя стараюсь, глупый маленький брат. Ты даже не представляешь, какая это романтика! Только представь: он тяжело болен, прикован к кровати, полностью зависим от тебя…

Саске фыркнул и прошел вглубь комнаты. Одно из кресел бесшумно задвигалось следом за младшим Учихой.

– Нет, Итачи, – на удивление спокойно и даже как-то ласково сказал Саске, садясь в кресло напротив брата. – Никакая это не романтика. Мой господин… – он выждал небольшую паузу и позволил себе мечтательно улыбнуться. – Он… Знаешь, он такой замечательный. Такой внимательный, чуткий, терпеливый. Красивый… – на последнем слове он понизил голос до шепота. Младший Учиха все еще мечтательно улыбался, когда совершенно серьезно продолжал: – Ни в коем случае нельзя допустить того, чтобы он заболел. Располагайтесь, – обратился он к Кагами и Шисуи. – Я сейчас вам все расскажу о моем господине, и вы сами поймете, почему я прав.

Шисуи настороженно посмотрел на Саске. Он чувствовал какой-то подвох, но все никак не мог понять, в чем дело. Он прекрасно знал о том, что условия Итачи выполнены, и что любимый, самый младший братишка влюбился в своего господина. Понимал он и то, что даже если Саске и нравится его состояние, без внимания выходку брата он не оставит. И, видимо, не простит он и того, что они с Кагами в целом, затею Итачи поддержали. Значит, сейчас он им как-то заковыристо так мстит. Но пока еще не понятно, как именно. Шисуи хмыкнул, едва слышно хлопнул в ладоши и развалился в сию секунду материализовавшемся кресле.

Кагами не спешил принимать предложение младшего брата. Он задумчиво смотрел на явно наигранно-счастливого Саске и пытался понять, что тот задумал. Судя по всему, он рассчитывал на то, что его предложение примут. И что он сделает тогда? Правильно, начнет их убеждать в том, какой у него замечательный господин. Пожалуй, в это можно было поверить и на слово. В красноречии Саске он не сомневался.

В том, что и Шисуи сбежит отсюда, как только поймет что к чему, старший Учиха не сомневался. За ним наверняка захочет удрать и Итачи. Однако, лишать хитрого младшего брата благодарного слушателя будет глупо и несправедливо. Итачи заварил всю эту кашу, он должен ее и расхлебывать. Кагами едва заметно усмехнулся и покачал головой.

– Вынужден отказать, – сокрушенно вздохнул он. – Мой перерыв уже окончен.

– И чем таким он занимается? – недоуменно спросил Саске, немного опечалившись тем, что старший брат так быстро исчез.

– Понятия не имею, – машинально ответил Итачи.

Его беспокоило поведение глупого младшего брата. Так спокойно, ничего не ломая и не портя, он вел себя крайне редко. Более того, обычно он не желал распространяться о своем господине. Сейчас же все было наоборот.

– Ладно, – хмыкнул Саске. – Не будем терять время. Мой господин. Он замечательный, – вполне сознательно повторился он. – Послушайте, – вдохновенно продолжил младший Учиха, – вы ведь мои братья. Только с вами я могу об этом поговорить! Наруто… – Саске машинально осмотрелся по сторонам, убеждаясь, что только свои слышали, как он назвал господина по имени. – Он великолепен… Его глаза… Великое Пламя, какие у него глаза! Они сияют подобно солнцу, в них отражаются звезды, они…

Шисуи нервно сглотнул. Он понял, что задумал Саске. Раз уж его заставили влюбиться в господина, он теперь будет все время говорить только о нем. Восхвалять его, боготворить, быть может, даже ревновать. Все-таки правильно Кагами ушел. Надо бы и себе занятие придумать.

Итачи тоже понял, что задумал глупый младший брат. Понял и мысленно застонал. Едва заметный круг из черного пламени, неведомо как окруживший его кресло, недвусмысленно дал понять, что ему придется выслушать все от первого до последнего слова. Это же надо. Саске влюбился и поумнел. Ерунда какая-то.

«И когда он только успел поставить барьер? – невольно удивлялся Итачи. – Или это был не он? – Учиха внимательнее присмотрелся к огню. – Кагами?!»

– Он действительно нечто, – поддакнул в удобно подвернувшийся момент Шисуи. – Жаль, я вынужден откланяться, – он виновато вздохнул и пояснил: – Обещал сопровождать матушку на прогулке.

– Возвращайся, как освободишься, – с готовностью предложил Саске. – Я для тебя все еще раз повторю.

– Здорово, – Шисуи удалось изобразить вполне настоящий восторг. – До встречи.

Итачи тяжело вздохнул и немного поерзал в кресле. Черное пламя в раз стало выше. Учиха сел немного ровнее, положил ногу на ногу и замер. Огонь опустился. Саске, как будто не замечая всего этого, вдохновенно продолжал расписывать прелести господина. То, как он ест, как смотрит, как разговаривает с клиентами, как режет по дереву. Нередко глупый маленький брат повторялся. Итачи не мог сказать: специально или нет. Раз десять он расхвалил губы Узумаки. Раз тридцать похвастался тем, что маг жарко отвечает на его поцелуи и примерно столько же раз пожаловался на то, что делает это с подачки Договора. В мыслях-то он его оттолкнуть хочет.

Еще Саске не раз задавал вопрос, можно ли сделать так, чтобы господин относился к нему благосклонно, без помощи Договора. Правда, ответ его несильно интересовал. Кроме того, глупого маленького брата интересовало, какие безделушки можно подарить господину. Такие, чтобы у них не было никакого подтекста. Ответы на эти вопросы он слушал очень внимательно. А потом каждый из них оспаривал. И в очередной раз принимался объяснять какой распрекрасный у него господин.