Текст книги "Вспомни обо мне (СИ)"

Автор книги: QueenFM

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 31 страниц)

Белла сморгнула слёзы и подтянула колени к животу.

– Ну же, поспи, родная… тебе нужно поспать, – ласковый шёпот Эдварда накрыл тёплой волной, разбавляя внутренний холод. – Завтра будет другой день… завтра станет легче… завтра… просто будет – это уже кое-что… – его голос дрогнул и затих, снова уступая место тоскливой тишине.

Белла закрыла глаза и потёрлась щекой о ладонь мужа, на которой лежала её голова. Она прижалась спиной к груди Эдварда ещё плотнее и почувствовала, как сильно колотится его сердце, пульсирующей волной мягко ударяя ей в лопатку. Пальцы другой руки Каллена легонько пробежались вдоль скулы Белз, погладили щёку, стирая влажные солёные дорожки, губы нежно коснулись виска – его тёплое дыхание так приятно и так правильно ощущалось на коже, словно было создано специально для того, чтобы согревать Беллу, даря утешение.

В это мгновение Белз накрыла такая щемящая нежность, такое острое чувство любви к Эдварду, что оно ощущалось как боль, теснившая грудную клетку. Во всём мире не было и не могло быть никого лучше, никого ближе, роднее и дороже.

И кто сказал, что способность ходить определяет полноценность человека? Белла плюнула бы тому в лицо! Способность любить – вот что делает людей настоящими, живыми, цельными. Надёжность, внутренняя сила и уверенность, желание и возможность защитить, уберечь от падения, а если оно всё же неизбежно – протянуть руку и поднять, подхватить и удержать. Вот, что делает мужчину мужчиной. А ещё сердце – большое, доброе и любящее, бьющееся в унисон с твоим.

Всем этим Бог наделил Эдварда сполна. И он же послал его Белле, возможно, как награду за какие-то хорошие поступки, совершённые ею в прошлой жизни.

Она перехватила руку мужа, всё ещё ласково блуждающую по просторам её кожи в попытке убаюкать, и поцеловала раскрытую ладонь. Белла повернулась к нему лицом и нежно погладила его колючую щёку, наткнувшись на одну единственную влажную дорожку, – ему тоже было больно, он тоже потерял ребёнка, но, в отличие от Белз, не просил и не ждал утешений, оставаясь сильным даже в такой момент.

В душе Беллы вдруг поднялась горячая волна протеста и желания бороться, идти вперёд, чтобы снова сделать счастливым Эдварда и самой стать счастливой.

– Мы попробуем снова, – твёрдо проговорила она, приподнявшись на локте и запустив пальцы в волосы мужа. – И будем пробовать столько, сколько потребуется.

– Конечно, – лёгкая улыбка коснулась его губ. – У нас получится, и всё будет хорошо. Обязательно будет – я знаю это… А сейчас всё-таки постарайся заснуть. Ты не спишь почти сутки, – Эдвард заключил Беллу в кольцо своих сильных рук и крепко прижал к себе.

– А ты? – вслушиваясь в усыпляющий, размеренный перестук его сердца, спросила она.

– А я буду рядом. Просто буду рядом.

С того дня Белла стала понемногу приходить в себя. Она всё время старалась чем-то заниматься, не сидеть на месте, чтобы не зацикливаться на своём желание во что бы то ни стало родить ребёнка – как правило, ей это удавалось, но случались и плохие дни, когда опускались руки, и на Белз снова нападала апатия. В такие моменты рядом обязательно оказывался Эдвард, всегда точно знающий, что и как сказать, чтобы утешить и придать новых сил.

Всё это стало для них тяжёлым испытанием, но они хорошо справлялись с ним – всегда вместе, всегда рядом, рука об руку, ища и находя опору и поддержку друг в друге.

Именно в те страшные дни Белла снова обрела старую подругу. Элис появилась внезапно, словно её, как и Мэри Поппинс из знаменитой сказочной повести, принёс восточный ветер, суливший перемены.

Ещё стоя на пороге дома Калленов, заглянув друг другу в глаза, Белла и Элис молча, не говоря ни слова, кинулись друг другу на шею. Крепко обнявшись, они рыдали, сидя прямо там, у входной двери. Это были слёзы очищения, смывающие горечь и обиду за прошлые ошибки, сглаживающие все острые углы недопонимания, омывающие душевные раны.

Во многом именно благодаря поддержке Элис, её искренней заботе и удивительной способности заряжать всех вокруг своей высоковольтной энергией, Белз смогла тогда окончательно прийти в себя и снова с головой окунуться в бурлящий поток жизни, постепенно вынесший их с Эдвардом к счастливым берегам.

Слова, сказанные Элис ещё два года назад, оказались абсолютно верными: никогда между ними уже не будет прежней дружбы. Много лет назад они были совсем молодыми, наивными девчонками, то и дело обсуждавшими учёбу, одноклассников, моду, новые фильмы, популярную музыку и прочие глупости, так волнующие душу каждого подростка. Теперь же они стали взрослыми женщинами, не понаслышке знающими, что такое боль и предательство, успевшими испытать на себе все горести и радости взрослой, самостоятельной жизни. И та дружба, что вновь зародилась между ними, когда они, обнявшись, рыдали, сидя на полу, приняла уже совсем иную форму и другие масштабы, в конечном итоге, став по-настоящему прочной и нерушимой.

Декабрь 2017 года

– Семья, я дома! – крикнула Белла, стряхивая с пальто капли мокрого снега, однако на её зов никто не откликнулся и встречать не спешил.

Она сняла сапоги и прошла в гостиную, откуда доносились приглушённые звуки. Белз замерла на пороге и, прислонившись плечом к косяку, тихонько рассмеялась.

На пушистом ковре, усыпанном конфетными фантиками, почти под самой ёлкой мирно спали трое: Эдвард, их сынишка Энтони и дочурка Вайола (Вайола в переводе с английского означает «Фиалка»; прим. автора) – двухгодовалые близнецы, ставшие прекраснейшим и счастливейшим результатом второй попытки ЭКО.

Каллен лежал на животе перед включенным ноутбуком, демонстрирующим мультик «Том и Джерри». Справа от Эдварда, прижавшись к его боку спиной, спала Вайола, положив ладошки под пухлую щёчку. По другую сторону от отца в позе морской звезды лежал Энтони, закинув на него ноги и приоткрыв ротик. В царившем полумраке разноцветные огоньки ёлочной гирлянды весело подмигивали, путаясь в бронзовых волосах спящей троицы, блуждали по перепачканным шоколадом детским щёчкам, словно стремясь тоже распробовать эту сладость.

Белла сбегала за фотоаппаратом и принялась снимать со всех ракурсов эту умилительную семейную картину, которую хоть прямо сейчас можно было взять и поместить на рождественскую открытку. Громкие щелчки фотокамеры разбудили Эдварда – он приподнял голову, посмотрел на Белз и сонно улыбнулся.

– Тебя так долго не было, – полушёпотом проговорил он, переворачиваясь на спину. – Я уж было решил, что ты сбежала с какими-нибудь ряженым Сантой.

– Я хотела, но потом поняла, что меня не настолько сильно привлекают бородатые мужики преклонного возраста, – рассмеялась Белла, положив фотоаппарат на журнальный столик.

– Мамотька! Мамотька! – Энтони ловко вскочил на ножки, словно и не спал всего минуту назад.

Малыш подбежал к матери и крепко обвил ручками её ноги – та улыбнулась и ласково потрепала сына по бронзовым кудряшкам.

Вайола села и сонно потёрла кулачками глаза. Убрав от лица руки, она посмотрела на Беллу, и вспыхнувшая в зелёных глазках радость быстро прогнала из них остатки сна.

– Мамотька! – девочка встала и быстро присоединилась к брату, всё ещё прижимавшемуся к матери. – Ты так дога!

– Осень-осень дога! – поддакнул ей Энтони. – Мы усали здать!

– Вот видишь, – улыбнулся Эдвард, положив руки под голову, – не я один успел соскучиться по тебе. Никогда бы не подумал, что на отправку письма Санта-Клаусу может уйти весь день.

– Но письмо было очень тяжёлым, ведь наши малыши, – на этих словах Белз плотнее прижала к себе детей, – попросили у него стоооолько подарков! – она многозначительно изогнула бровь, намекая на то, что покупка кучи игрушек, о которых мечтали близнецы, заняло больше времени, чем можно было предположить.

– Но ты его отплавила? – спросил Энтони, глядя на Беллу снизу-вверх, и в его серых глазках отразилась тревога.

– Конечно, сынок! – садясь перед детьми на корточки, ответила она. – Уверена, что Санта получит письмо уже сегодня.

– Ну а где же?.. – замялся Эдвард, не зная, как спросить у жены, куда она дела подарки, так, чтобы дети ничего не заподозрили.

– На обратном пути я заехала к родителям, – всё же поняв его вопрос, пояснила та. – А вы чем занимались весь день?

Белла встала на четвереньки и таким манером медленно поползла к Эдварду, вызывая взрыв смеха у близнецов.

– Мы пообедали, потом помыли посуду, – стал перечислять Каллен, с улыбкой глядя на жену. – То есть как помыли… загрузили её в посудомойку и нажали пару кнопок…

– Да, я назала! – похвасталась Вайола.

– Потом мы рисовали Санта-Клауса и эльфов… – продолжил Эдвард.

– А ещё ёку! – встрял Энтони.

– Да, и ёлку тоже рисовали, – подтвердил Каллен, обнимая наконец подползшую к нему Беллу.

– Надеюсь, не на стенах, как в прошлый раз? – улыбнулась она, положив голову на плечо мужа.

– Стены манили нас к себе с неудержимой силой, но мы не поддались соблазну и ограничились альбомными листами, – не без гордости в голосе отозвался Эдвард. – А потом появился обезумевший от счастья новоиспечённый папаша Джейк и повёз Мелл в Сиэтл знакомиться с «братиком» Сетом. Но это ты и без меня знаешь… обещал привезти её к Рождеству… Кстати, ты купила Блэкам подарки?

– Купила, они в машине, – Белла улыбнулась, вспомнив, как позвонивший три дня назад Джейкоб бормотал в трубку нечто нечленораздельное, то смеясь, то всхлипывая, так что она, скорее, догадалась по его состоянию, нежели разобрала из бессвязной возбуждённой речи, что они с женой наконец стали родителями. – Я сегодня позвонила Микаэле, чтобы просто узнать, как у них с малышом дела, а вместо этого проболтала с ней почти час, и это прямо посреди торгового центра, представляешь? – рассмеялась Белз.

– Ого, я думал, что только с моей сестрой ты можешь так долго «висеть на телефоне»! – по-доброму усмехнулся Эдвард.

– Молодым мамам всегда есть о чём поговорить друг с другом, – многозначительно пояснила она. – А с Элис я могу болтать и по два, и по три часа, чтоб ты знал.

– О, я знаю! Ещё как знаю! – засмеялся Каллен.

– Эй, сластёны, – Белла посмотрела на детей, которые в это время по-братски делили последнюю несъеденную шоколадную конфету. – Покажете мне ваши рождественские рисунки?

– Да! – хором отозвались они и, обгоняя друг друга, выбежали из гостиной.

– У меня и для тебя есть подарок, – многозначительно улыбнулась Белла, глядя на мужа.

– Какой же? – перенимая её игривый тон, спросил Эдвард.

– Узнаешь, когда дети лягут спать, – страстным шёпотом ответила она.

– Но хотя бы поцелуй я могу получить прямо сейчас?

Подтянув Беллу повыше, Каллен поцеловал её мягко и неспешно, словно сомелье, дегустирующий вино крохотными глотками, – не для того, чтобы опьянеть, а для того, чтобы насладиться терпким букетом вкуса и аромата.

– У твоих губ вкус шоколадных трюфелей, – не отрывая своего рта от рта Эдварда, прошептала она.

– Я съел всего парочку, – смущённо покаялся он.

Снова появившись в гостиной, дети, не сговариваясь, выпустили из рук свои рисунки, тут же разлетевшиеся по полу, и с разбега повалились на родителей. Те с готовностью приняли их в свои любящие объятия, щекоча, целуя, снова щекоча и получая в ответ неумелую щекотку маленьких детских пальчиков и сладкие поцелуи пухлых губ, перемазанных шоколадом.

Счастливый разноголосый смех кружил над этой кучей-малой, и огоньки гирлянды подмигивали ему в такт. Высокая, раскидистая ёлка, занимавшая добрую часть комнаты, наполняла воздух упоительным хвойным ароматом уже топтавшегося на пороге Рождества. Детские сердечки стучали быстрее в нетерпеливом ожидании приближающихся чудес и подарков от доброго Санты.

Эдвард и Белла никаких чудес не ждали – они их творили, творили каждый день, творили для себя и для своих детей, как и любой из родителей. И пусть эти чудеса были совсем маленькими и повседневными, но именно они и создавали семейный уют, гармонию и тепло домашнего очага.

В одной из своих книг Стивен Кинг сказал: «Дом – это и взгляд на луну, поднимающуюся над спящей равниной, и женщина, которую ты можешь подозвать к окну, чтобы вместе понаблюдать за ней. Дом там, где ты танцуешь с другими, а танец – это жизнь».

И Каллены построили такой дом, а большего им было и не надо. Они давно поняли одну простую истину: жить, любить и быть счастливыми надо сегодня, прямо здесь и сейчас, не откладывая ничего на завтра. Потому что завтра может быть слишком поздно.

===========================================================

От автора

Вот и подошла к концу эта длинная, во многом непростая история. Я долго думала над тем, на каком моменте поставить финальную точку, и решила, что мы простимся с нашими героями в канун Рождества, ведь это время чудес и исполнения желаний.

Можно долго думать над тем, насколько благосклонна в дальнейшем окажется к ним судьба, сколько времени на счастье она им подарит, но тут, думаю, каждый читатель решит для себя сам. Пути Господни неисповедимы…

Огромное спасибо всем, кто уделил этой истории своё время, кто ругал, хвалил и сопереживал её героям – простым людям, совершающим ошибки и старающимся их исправить по мере своих сил!

Большое спасибо за все ваши комментарии, спасибо за ваши бесценные эмоции и за ваше неравнодушие! Каждое слово, сказанное вами, было для меня на вес золота!